Текст книги "Маррик Поттер (СИ)"

Автор книги: Влад Эмм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Тогда долбанул его невидимой дрянью, пытаясь расплавить мозги. В меня полетел поток искр. Захотелось пустить всю оставшуюся энергию, чтоб прикончить этого дятла.

Но вдруг в спину что-то ударило. Я полетел вперёд, врезался в кафедру, за которой стояли ораторы. Сломал ее своим весом, растянувшись на полу. Потом меня снова стукнули, видимо чёртовой магией. На этом битва с Поттером кончилась… Причем, явно не в мою пользу.

Еще бы, урода поддерживали все, кто здесь есть. Кто-то просто зашел со спины, улучив нужный момент. На что только рассчитывал, когда начинал этот бой? На то, что я капитан Раст, а не терпила. А теперь пусть делают, что хотят. Отчисляют или лишают еды. Главное, я доказал что почем. Остальное, уже ерунда.

После всего что случилось, я очнулся у себя в комнате. Но Тимохи поблизости не было. Как и прежних стен, потолка, даже пола.

Вместо общаги, где нас разместили, очутился в каменной коробке. Помещение с кирпичными стенами, грубым бетонным полом. Кровать из голых досок, лишенная постельного белья.

«Ага, значит так», – подумал, повернув шею, которая немного болела, в общем, как и все тело.

Первая мысль подтвердилась. Меня посадили в тюрьму. Маленькое окошко с решеткой под потолком говорило, что это КПЗ местного розлива.

– Сука, я что, кого-то убил? Стоп, как же суд, процедуры? Меня должны были отправить отсюда… – процедил, ощутив сухость в горле.

Вскоре стало понятно, что все еще нахожусь в академии. Меня не могли бессознательно перевести на большую землю.

С одной стороны, хорошо. Значит, полиция не знает о выходке. С другой стороны, это плохо. Потому что полиция, мать твою, вообще ничего не знает.

Выходит, такой самосуд. Вот тебе и школа для магов. У них есть своя зона. Зачем? Здесь что, держат психов?

Или они привыкли творить беспредел. А всех несогласных сажают в этот мешок из бетона. Теперь ясно, о чем говорила японка. Что ж, для меня, чем хуже, тем интереснее. Главное, чтоб голодом не заморили, скоты.

Это было реальное опасение. Хотелось поесть и что-нибудь выпить. Но маленький стальной стол был пустым. За массивной дверью звенела адская тишина.

Какое-то время я просто лежал, приходя в себя. Дальше встал и нарезал пару кругов по каморке. В голове крутилась одна мрачная мысль:

«Меня бросили сюда и забыли. Вряд ли магии хватит, чтоб вырваться»

Думая об этом, я лег на нары. Постарался расслабиться, решая, как поступить. Немного собравшись с мыслями, уставился на окно. Конечно, оно высоко. Хотя, с таким телом добраться точно удастся.

Если стальные прутья подгнили, то их можно вырвать с помощью эрии. Судя по ощущениям, магические потоки не заблокировали. Хотя нет, лучше пока что не рыпаться. Надо осмотреть дверь и оценить обстановку.

С этой мыслью поднялся с койки и подошёл к порогу. Конечно же, было заперто. Странно, если б вышло иначе. Прислонив ухо к двери, я стал пристально слушать. Ничего не происходило. В коридоре никого не было.

Я прекрасно понимал, что спешить в этом деле не стоит. Слушал, не думая ни о чем. Старался продержаться как можно дольше.

И, спустя какое-то время, послышались глухие шаги. Сюда явно перся кто-то тяжелый. Возможно, охранник или директор. Может даже училка, плевать. Это шанс разузнать, что к чему.

Кто знает, может, удастся выбраться. Главное, немного сосредоточиться, разработав план действий. Если что, могу даже раскаяться. Пусть только расслабятся и начнут болтать.

Глава 9

Втереться в доверие к этим скотам, потом взорвать их тупые бошки. Посмотрим, кто из нас черный и все такое.

С этими мыслями я томительно выжидал секунды. Казалось, кто-то надо мной издевался. Или это были слуховые галлюцинации от магического удара, полученного на сцене.

Спустя, по ощущениям, целую вечность, шаги наконец-то приблизились. Я хотел начать разговор. Но в двери что-то скрипнуло. Открылось небольшое окно, образовав подобие мини столика или подноса, куда поставили тарелку с кашей и большую кружку воды.

– Что это? Почему меня тут закрыли? – спросил я, закосив под полного дурака.

– Ешь, – громыхнул грубый голос.

– Стойте! Можете мне объяснить! Меня по башке ударили, правда. Память всю потерял, – взмолился, притворившись несчастным щенком.

– Хм, не транди, щегол. Выпустят, как остынешь, – сказал охранник.

– И? Через сколько примерно? Какой срок мне хоть дали?

– Много болтаешь. Бери еду.

«Часовой очень неплох. Лишней пурги не несет. Что ж, тогда сохраню ему жизнь», – с этой мыслью я криво улыбнулся, «схватил» воздух правой рукой и напряг мозг, как это часто бывало.

Поток эрии выделился из моего тела. Но вместо того, чтоб дойти до цели, он отразился от невидимой преграды и врезал мне по мозгам.

– Черт! – выдохнул, схватившись за голову.

Похоже, дверь была под защитой. Еще бы, они знали, на что я способен. Не стали надевать ошейник или типа того, зато заблочили дверь. Надо было сразу додуматься! Все стратегическое мышление потерял.

– Эй, пацан, ты жрать будешь? Сейчас заберу, – рявкнул чертов охранник.

– Я тебе заберу, чтоб ты сдох, – промямлил в ответ.

Взял тюремную пищу и направился к столу, который был у кровати. Кормушка тут же захлопнулась, шаги отдалились. Тюряга погрузилась в полную тишину.

Вот значит, как… Мияко недооценила подонков. Они не просто травят тех, кто им не нравится, но и запирают их в карцер.

Зачем тратить нервы и силы? Подержи человека в каменном мешке, он сразу станет как шелковый. Если что, всегда можно сказать, мол, это фантазии школьников.

К тому же активисты вроде Проктора или Синицкого, подговорят остальных. И узнику никто не поверит. Сор останется в избе, так сказать. Только у не согласного с учителями поедет крыша.

Конечно, это не касается меня. Однажды нас с Воробьевым завалило в подвале. Да так, что Воробьевская нога оказалась у меня почти что во рту.

С первого взгляда не очень. Но я не только не пал духом, но и научился различать до пятидесяти оттенков запахов грязных носков.

Здесь пахнет явно получше. Правда, нет анекдотов про евреев, которые так любил прапорщик. Но без этого как-то переживу.

После еды стало немного лучше. Я малость взбодрился, сгенерировал шар эрии и швырнул его в дверь. Вдруг пробьёт?

Чуда сейчас не случилось. Зато черный дымящийся заряд полетел в мою сторону. Пришлось от него уворачиваться. Он врезался в стены три раза, отбил кусок кирпича, после чего, полностью растворился.

Тогда я создал второй заряд и кинул его в окно. Он пролетел сквозь решетку и упал куда-то на поляну. Значит, окно они не защитили. Но моей энергии мало, чтоб сломать прутья. Значит, выбраться, тут не удастся.

Спустя сутки стало понятно, что схема ублюдков отлажена на ура. Я не мог ничего предпринять. Просто принимал еду у охраны и жил как зверь в тесной клетке.

Убивать они меня точно не собирались. Иначе, зачем это все? Держать долго тоже было бы глупо. К тому же, охранник проговорился, сказав, что я должен «остыть».

Остывание обычно длится недолго. Скорей всего, пару недель или даже меньше. Выходит, париться лучше не стоит. Надо воспринимать заключение, как внеплановые каникулы.

Так и сделал. Только вместо отдыха на нарах занялся кое-чем важным. Мне нужно было развивать свои навыки, чтоб чего-то добиться в этом мирке. Конечно, черная эрия тут не котируется. Но лучше иметь ее, чем быть обычной пустышкой.

Наставника у меня не было. Даже сраного самоучителя, чего уж там говорить. Пришлось действовать наугад.

Создавал энергетические шары и бросал точно в дверь. Они отражались от нее и летали по комнате. Приходилось от них уворачиваться, что было достаточно сложно.

В итоге, я прокачивал ловкость и магическую выносливость. С каждым разом старался создавать более мощные выстрелы. Пытался резче прыгать и наклоняться.

Отсутствие других дел позволяло отлично расслабиться. Выходило подобие медитации. И спустя примерно неделю, я если не стал крутым воином, то немного продвинулся в эрии, научившись управлять ей получше.

Еды давали тут маловато. Но я не особо-то прихотлив. За развитие навыков магии можно стерпеть все лишения. В итоге, получалось прикольно. Каменная яма дала мне больше, чем все месяцы обучения вместе взятые.

Потому я особо не парился. В какой-то момент потерял счет времени, превратившись в магического отшельника, каким когда-то был Герман.

В один прекрасный день крутил в руке черный шар, стараясь напитать его эрией, придав максимальную мощность.

Когда, казалось, создал мощный заряд, за окном что-то вдруг зашуршало. Мне в камеру упал конверт с каким-то письмом.

Я невольно дернулся от неожиданности. Заряд распался в руке, да так, что меня бросило на нары, но без каких-либо последствий.

– Что еще за нахрен? – выдохнул, глядя на странный кусок бумаги.

Черт, это ж та самая хрень, которую разносила сова. Точнее, тот магический филин. Вдруг это как-то поможет в моей ситуации.

Не успел об этом подумать, как за окном послышался грубый, слегка издевательский голос:

– Эй, ты, петух-опущенец! А ну гони сюда эту шнягу. Давай, живо, чертила.

Я взял стальной табурет, который здесь был. Поставил его на пол, стал сверху и заметил, как в окно лезет большой белый филин. Вот оно что! Магические твари и здесь обитают. Ладно, посмотрим, как мне это все пригодится.

Клетки решетки были довольно большими, но пролезть в них все равно было сложно. Даже у филина это не получалось. Конверт надо было как-то достать. Без него птица не могла улететь. И я даже знал почему. Хотя, ладно, это не важно.

– Э, курица косолапая! У тебя, что рот дырявый? Какого хрена ты эту шнягу мне уронила? – тут же спросил у птицы.

– Да так, дятел один на дороге попался. Крылья отрастили, а летать не умеют. Давай груз, петушара. Меньше слов, больше гнезд. Пошуршал живо, короче, – ответил мне филин.

– Я, конечно, дико извиняюсь, но не мог бы ты говорить культурно, по правилам гребанного этикета? – сказал, изобразив из себя дурачка.

– Что нах?! Упал, отжался, щенок. Я редкое магическое создание. На меня Уголовный кодекс не действует, не говоря о твоем этикете. А ну живо, щегол! А то щас под хвост чик-чирикну!

Совиная харя в конец оборзела. Но мне было скучно в каменной заднице. К тому же, время тупо не ограниченно.

Понимая это, я манерно поклонился в пояс. Сказал:

– Извините, ваше пернатое благородие. Сейчас подам ваш ценный конвертик.

– Давай живее, цыпа! Оставь реверансы для своего парня.

– Конечно, конечно, милорд. Вы только подойдите поближе. А то, боюсь не достану.

Сова подскочила к решетке. Я прыгнул со стула и сделал вид, что наклоняюсь за конвертом. Выдержал небольшую паузу, резко разогнулся и метнул шар эрии в белого мудака.

Страйк, мать его! Рубанул козла прямо в грудь. Тот крякнул, чирикнул и покатился по траве, роняя белые перья.

Птица была и правда магической. Казалось, моя сила ее поджарит. На самом деле, ничего не случилось. Филин завалился кверху лапами, прям как Виктория тогда на сцене. Затем, он чихнул и вскочил, а после поднялся в воздух.

– Аха-ха-ха, твою мать! Курочки гриль как раз не хватает! Иди сюда, бройлер чертов! Ща у нас будет ужин… Угадай с трех раз из кого? – заорал я.

– Ах, ты, сраный малолетний птенец! Сейчас мой перьевой член порвет твою мелкую задницу! Пусть меня хоть сто раз назовут человекофилом! – завопила проклятая птица, летая над самой землей.

На сей раз я не промедлил. Саданул сову так, что она поднялась вверх, потом медленно по дуге опустилась где-то вдали. Немного постоял на стуле, не зная, что делать дальше.

Вскоре в голове родилась умная мысль. Что если раскрыть тот пакет? Интересно, какую дурь употребляют в этом магическом мире.

Я нашел бумажку, положил на стол и начал разглядывать. Чтоб особо не заморачиваться хотел ее просто порвать, высыпав все содержимое.

Но тут за окном раздался жалобный голос:

– Э, человечёныш, в натуре. Ты это… Конвертик верни. Меня серьезные птицы послали. Ну че ты, в натуре ломаешься?

К окну подползла сова, которая была чуть подпалена и волочила одно крыло. Стало жалко горе курьера. Я немного подумал, после чего спросил:

– Поможешь мне выйти отсюда?

– Как? У меня же крылья! Точнее, уже одно. Благодаря некоторым.

– Будешь кучеряво базарить, не одного не останется. Знаешь что, мне нужна информация. Ты дохрена где летаешь, братан. Небось, знаешь про многих, – прищурился я, играя с конвертом.

– Ну… так, есть немного. Блин, верни груз, не будь цыпой.

Я понял, что пернатый может и кинуть. Но вид потрепанной птицы немного разжалобил. И вообще, я особо ничего не терял. Короче, отдал конверт, отчитав летающего козла за хреновое поведение.

Тот с радостью схватил свою ношу, поднялся в воздух (криво, с большим трудом) и скрылся вдали как ни в чем не бывало. Я снова остался один в червой камере, наедине с мыслями о мести всем упырям.

Конечно, птица была тем еще гадом. Она воспользовалась моей добротой и свалила. Кто бы мог подумать, что она вернется следующим днем и начнет травить байки про наших школьников и училок.

Большая часть информации была пустым бредом. Но я находил полезные зерна, заставляя филина говорить лишь по делу.

– Короче, уборщица втыкает ручку от швабры, прям в клумбу, потом наклоняется. И давай, короче того… – трещал филин.

– Фу, на кой черт мне это, солдат?! Еще про викторию Клинас. Или может, про кого-то другого, – раздражённо говорил я. Ведь байки перьевого мешка продолжались уже часа два.

– Я тебе не телик, куропатку блин под лопатку. У меня программы не выбирают. Хотя стой, погоди. Знаешь, зачем здесь посадили живую иву? – чирикал осведомитель.

– Та, которая БДСМ что ли?

– Да, а какая ж еще… Слушай сюда, баклан. Директор всей этой шараги. Он, знаешь чего, твою наседку, там вытворяет!…

Птица стала рассказывать о похождениях нашего строгого Гарольда. Я заржал, а потом начал вставлять комментарии. Молчать тут просто не удавалось. Вот тебе и чопорная академия для избранных.

Не знаю, сколько это все продолжалось. Только в разгар веселья услышал какие-то голоса. Нет, это был не филин и не охрана. Охрана тут вообще не болтала.

Пришлось заткнуть рот пернатому и немного насторожиться. Спустя несколько секунд, я понял, что возле моей камеры столпился народ. Сказал филину, чтоб он сваливал, а сам подскочил к двери.

– С кем это он там разговаривает?! Разве жестких преступников сажают по двое? – спросил наивный девичий голос.

– Это типичные галлюцинации. Организм Марка Лесовского отравлен темной энергией. Заточение усугубило ситуацию. Поэтому мы должны вызволить его из темницы, – деловито твердил Джонни Проктор.

Вот урод! Хочет совершить «новый подвиг», спасти из камеры осужденного. Всех своих фанатов припер. Что же, сейчас поиграем.

Меня настолько бесил этот чертов очкарик, что даже не хотелось на волю. Главное, дать ему по хлебальнику за вранье и всю хрень. Только нас разделяла дверь, покрытая магической оболочкой. Значит, надо было действовать хитростью.

– О, Джонни, ты такой умный! Давай погуляем с тобой!

– Нет, он обещал этот вечер провести в моей комнате! – раздались девичьи голоса.

«У него там, что, гарем что ли? Ниче, сейчас сделаю из султана местного евнуха», – подумав так, я глуповато воскликнул:

– Эй, люди, живые люди! Там кто-нибудь есть вообще?

– Ооо, он еще умеет разговаривать?

– Я думала, в таких условиях человек превращается в обезьянку, – послышались тупые возгласы.

– Помолчите, девочки, – произнес Джонни Проктор. – Это всего лишь программа перевоспитания, созданная руководством нашей великой академии. Сейчас вы увидите наглядно ее плоды. Приготовьтесь, красавицы.

«Ты тоже свою сраку готовь», – подумал я, потирая руки. Тем временем, настроился играть спектакль.

– Джонни? Это ты, Джонни! Слушай, выпусти меня. Здесь так плохо, – сказал чуть не плача.

– Вот! Видите, что делает со злобными эриями данная методика воздействия! – торжественно сказал Проктор. Дальше обратился ко мне: – Извини, Марк, что вышло так долго. Надеюсь, ты осознал степень своей вины?

– Ага, прям капец! Открывайте уже эту дверь!

– О, не так быстро. Сначала, мы должны услышать раскаяние. Покажи нам, насколько сильно ты изменился.

Я б тебе показал, очкарик ты недоделанный. Черт, что там было у Гамлета? Может из Войны и мира припомнить? Или из общевойскового устава, на крайний случай.

Внезапно узнал, что не умею каяться от слова вообще. Пришлось немного импровизировать. У меня с этим все супер.

– Кхе-кхе, Джонни, я вам пишу, чего же боле! Мороз и солнце, день чудесный! Взираю с башни угловой. Короче, очень плохо мне. Не бил бы лучше я вас всех. Тебя козла же в том числе, – нараспев начал я.

– Что с ним такое? – послышалось за дверью.

– Бред, вызванный полной изоляцией от общества! – деловито пояснил Джонни.

– Марк! Послушай, возьми себя в руки! Не надо всего этого… шоу. Просто скажи, насколько тебя мучает совесть, после всего, что ты совершил? – обратился ко мне местный мачо.

Я немного задумался, после чего, выдал настолько театрально, насколько было возможно:

– Чувак, меня мучает совесть. Она как заедающий бластер. Или даже похуже. Что там говорить, я не могу мастурбировать. За все дни заточения ни одной нормальной эрекции!

– Хи-хи-хи, что такое эрекция?

– Тихо, видно, он действительно осознал.

После этих слов повисла звенящая тишина. Походу, упырь думал, как со мной поступить. И спустя секунд двадцать, он вдруг серьезно сказал:

– Ладно, Марк, я попрошу тебя выпустить. Извинись за то, что ты совершил. За свое вранье и за глупость. Тогда мы поймем, что ты изменился и можешь продолжить обучение в Хогдарсе.

Если недавно я был взбешен, то теперь вконец озверел. То есть, этот сопливый черт хочет, чтоб я извинялся? За то, что, рискуя жизнью, свалил жуткого монстра. Точнее монстриху даже.

Потом меня кинули, как щенка. А всю славу отдали дружкам Поттера, которых даже по близости не было. И за это я должен просить прощения??? Да даже сова-матершинница лучше этого смазливого мудака!

– Кха-кха, извини, – сказал, выдержав длинную паузу.

– Что-что? – спросил Джонни Проктор. – Через дверь плохо слышно. Что ты сказал?

– Я говорю… Извини. Прости меня, друг. Я больше так точно не буду.

Чуть не блеванул от своей же сопливости. Но надо было стоять до конца. Конечно, это полное унижение. Только иных путей не было.

– А… значит, ты признаешься, что был полным злодеем, и бросился на меня и моих друзей от своей дури? – опять спросил Проктор.

– Эммм, агрхр, я тебя, трава, раки, – промямлил в ответ.

– Не понял? Можешь поумолять о пощаде еще разок? А то как-то невнятно.

– Конечно! Я макароны, абсурд, континенталь, в общем, сука.

– Девчонки, вы слышите, что он там говорит? – недоуменно спросил Джонни у своих наложниц.

– Нет! Ничего.

– Вроде рецепт супа какого-то, – отозвались девахи.

– Господи, Марк, хватит плакать! Я понимаю, что тебе грустно в камере. Но давай, извинись еще разик. Так сказать, напоследок. И все, – сказал местный выскочка.

– Сейчас. Погоди, – отозвался я. Сам как следует, прислушался и понял, что урод прислонился прямо к двери.

Он хотел, чтобы я унижался. Настолько, что забил на элементарную безопасность. Что ж, это мне как раз-то и надо.

Глава 10

– Не испытывай мое терпение, Марк! Ну же, я жду! – гнусаво простонал Гарри Поттер. Походу, его бесило, что я медлю с третьим извинением по счету.

Тогда я не стал тупить, как следует извинившись. Правда, вместо слов применил язык жестов. Мощный разрушительный шар, напитанный черной энергией.

Долбанул от души. Тренировки не прошли даром. Врезал с такой силой, что камера задрожала. Дверь завибрировала листом бумаги. Черный снежок просвистел над ухом и вылетел в окно, чуть не оторвав мне башку.

– Аааа, ойййй! Больнаааа! Ааа, моя голова! – завопил чертов Проктор.

Конечно, дверь под магической защитой, это понятно. Но «избранный всея помойкой» плохо читал надписи в поезде, на котором сюда добирался.

– Не прислоняйся, козел, – тихо прошипел я.

В коридоре раздались визги и плач. Причем, не ясно чьи именно… Проктор орал, что я опасен для общества. Судя по крикам, его резко стали лечить, целовать в жопу и утешать.

– Как тебе извинения, Джонни? Может мне еще раз? – ядовито выпалил я.

– Лесовский! Ты и правда, тупой психопат! – заверещал очкарик. Судя по голосу, говорил он сквозь слезы. – Знай, ты не выйдешь отсюда до зимних каникул! Сгниешь здесь заживо, превратишься в животное.

– Вот именно… Превращусь. Тебе уже это не грозит, свин засратый, – крикнул в ответ и стукнул по дверному полотну кулаком.

– Так, наказанный! За нарушение правил поведения лишаешься половины пайка, – послышался грубый голос.

«Ха, с ними еще и охранник. Джонни Проктор настолько крутой супер маг, что побоялся идти в одиночку» – подумал, ощущая приступ испанского стыда.

– Смотри, чтобы ты яиц не лишился, – бросил в ответ.

Но болтать со мной больше не стали. Какое-то время слышались глупые причитания. Потом все затихло, и тюрьма стала просто тюрьмой, перестав быть площадкой для шоу.

Как ни странно, мне было легко. Еще пара недель? Или месяцев? Да хоть лет! Жрать на халяву, спать сколько влезет, не думать ни о чем и прокачивать свои навыки, достигая новых высот. По сравнению с тупой учебой – это почти что курорт.

Так вот, случай с Проктором не ослабил боевой дух. Я продолжил сидеть взаперти, болтать с говорящим филином, заниматься эрией и все прочее. Паек, кстати, вроде бы не урезали. Каша даже стала чуть повкуснее.

Неизвестно сколько дней здесь прошло. Примерно неделя с момента прихода Проктора. И вот, однажды в полдень в дверь настойчиво постучали.

– Никого нету дома, – крикнул, лежа на нарах. Как раз немного тренировался, устал.

– Ученик Лесовский, вы думаете выходить на свободу и заниматься учебой? – послышался надменный мужской голос.

Сначала я немного задумался, потом понял, что это директор Гарольд. Прислушался чуть получше. Ага, с ним еще куча народа. Наверняка решили собрать оперативное совещание, чтоб решить, как со мной поступить.

Что ж, хорошо… Я теперь звезда школы.

– О, уважаемый Гаррик, конечно же, выйду, братан. Думаю, утром, примерно часиков в восемь, когда ежики еще мочат письки в росе, – ответил немного подумав.

– Господи, у него начался нервный бред.

– Боже, какие манеры! – сказали женские голоса.

– Кхм, Лесовский! – крикнул Директор. – Вижу, ты окончательно не ценишь хорошего отношения. Вместо вызова сюда специальных инспекторов мы позволили тебе отдохнуть и прийти в себя. А ты изволишь неучтиво себя вести!

– Ха, ну ты даун. По-твоему отдых – это посиделки в мешке с говорящими птицами? – расхохотался в ответ, не вставая с нар.

– Господи, что за птицы? Я же говорю, мальчик бредит, – произнесла одна из училок. Но ее никто не послушал.

– Значит так, шкет?! Ну что ж… Если будешь дальше грубить, можешь получить десяток плетей! – воскликнул директор, стараясь не уронить авторитет перед училками.

– Каких? – сухо спросил я.

– Таких, что бьют больно!

– Ааа, тогда все понятно. Эти плетки сделаны не из лозы живой ивы?

– Что? Нет, конечно. Причем здесь наше магическое растение?!

– Кхе, вообще не причем. Просто в нашей академии есть люди, которые ночью выходят к той иве, наклоняются и позволяют ей… короче, себя воспитывать, – медленно отчеканил я, проговаривая каждое слово.

Сначала за дверью все стихло. Потом раздался смех Гарольда, причем явно наигранный.

– Аха-ха-ха, госпожа Амалия, вы правы! Мальчик действительно бредит. Ему мерещатся какие-то извращения. Аха-ха, вот что случается, когда плохо себя ведешь, – заорал он.

Но вместо криков поддержки все оставалось спокойно. Вдруг одна из училок осторожно произнесла:

– Это не совсем бред, господин Гарольд. К живой иве и правда кто-то подходит. По вечерам под ней нечто творится. Похожее, прости боже, на секс.

– Да, там даже тропинка протоптана! – мне говорили.

Директор громко закашлялся, а я начал ржать. Иногда неплохо дружить с пернатыми чудиками.

– Так, дамы, все под контролем! Мы обязательно найдём этого извращенца, который там… В общем ладно. Дальнейшую судьбу Марка Лесовского решим на вечернем собрании. Нам пора на уроки, – протараторил Гарольд.

Я громко воскликнул в ответ:

– О, не бей меня, мамочка! За что так грубо, прямо по персику! Не попади по колокольчикам, умоляю. Моя древесная сисечка…

– Это… что ты там такое говоришь? – отозвался директор. Видно, он был напуган.

– Ничего. Завтра попробуем тройное корневое отшлепывание!

– Лесовский… Ты это того. Ты не фантазируй, короче, – воскликнул Гарольд, стараясь быть убедительным. Но это не вышло.

Я еще поорал для вида. А делегация вскоре убралась. Уже на следующие сутки дверь наконец-то открылась, и мне позволили вернуться в свою общагу.

Вот к чему приводит качественный переговорный процесс. Всегда говорил, что я отличный дипломат.

Хотя, это не стало событием. Ведь вечером перед освобождением случилось кое-что поважнее. Обычно охранники не трындят под дверями. Но на сей раз они дали маху.

Кормушка оказалась немного открыта. Возможно, это позволило звуку проникать в камеру, причем так, чтоб я различил слова.

Короче, охранники болтали о каком-то событии, что должно произойти очень скоро. Это был явно не карнавал с жопастыми девочками. Нечто страшное, сродни апокалипсису.

– Испепелитель должен явиться. Он еще никогда не забывал академию, – настороженно говорил один стражник.

– Ага, жаль парня, конечно. Он его порвет как скотину… – скорбно твердил второй.

– Ну да, иначе никак, – констатировал первый.

– Блин, и чего мы не можем остановить этого Ака…

– Тихо! Его настоящее имя нельзя произносить! Для нас он просто – Испепелитель!

– Тупые суеверия, так-то…

– Согласен, но если не верить, можешь оказаться на месте несчастного мальчика.

«Дай угадаю с трех раз, кто тот несчастный мальчик? Они что, хотят скормить меня какому-то монстру?»

Амазонки, блин, что-то затеяли. А теперь еще эти. Но если среди первых есть моя мать, то здесь дела посерьёзнее. Не хотелось бы стать закуской для тупой твари.

С другой стороны я мог расслышать неправильно. Нужно уточнить разведданные. Только как? Вряд ли важную информацию выложат как на духу. А прессовать кого-то не стоит, лучше пока затаиться.

Ночь прошла беспокойно. Долго думал о своем положении, о загадках, что меня окружали. Утром, клетку открыли. Я вышел оттуда и направился на уроки.

Наконец-то удалось посмотреться в зеркало и помыться. Выгадал время, чтоб заскочить в общий душ.

Выглядел я, конечно, не очень. Лицо бледное с большими глазами. Щеки впалые, шея дряблая. Меня будто состарили лет на двадцать. Как ни крути, зависание в каменном мешке не прошло даром.

Это многие заметили. Видно было, что на меня явно пялятся. Только шуток или подколов, а тем более грубых насмешек, не наблюдалось. Еще бы, все поняли, кто тут батя. Даже училки особо не липли. Я отсиделся на уроках без лишних проблем.

Кстати, поймал себя на мысли, что учеба довольно крутая. Лекции были интересными. Засохший мозг жадно впитывал информацию. В кои-то веки захотелось стать местным ботаником.

В общем, день пролетел хорошо. Я вроде малость восстановился, превращаясь из бледного трупака в человека.

При возвращении в комнату общежития ждал приятный сюрприз. Тимоха к моему приходу накрыл стол со свечами. Меня ждал ужин из жареного мяса с кровью и красного вина.

«Хм, и где он это достал? Хотя, зачем ломать голову? Ладно, отведаю деликатесов, потом решим»

– Ооо, здорова, братан. Спасибо за теплый прием. А я думал, что ты меня нахрен послал! – воскликнул, когда вошел в тёмную комнату.

– Приветствую тебя, Марк Лесовский. Трапезы полуночной отведай, тайны за гранью поведай, – произнес Тимоха, встал с кровати и поклонился мне в пояс.

В тот момент сделалось страшно. Мой сосед по комнате… Тот самый Тимофей, сука. Он накрасил себе лицо бабской косметикой. Губы подвел и глаза, щеки вроде тоже напудрил.

– Да что ж у вас тут за эпидемия такая? – простонал я, глядя на это чертово гейство.

Внутри сразу что-то упало. Захотелось спалить комнату со всеми ценными вещами, забрав разве что бутылку вина.

– Раскройся предо мною, друг мой, – томно простонал Тимофей.

– Что?! Я тебе сейчас покажу, раскрытие, бляха-муха! У тебя ща все слипнется, что было когда-то раскрыто! – завопил я, формируя шар черной энергии.

– Чем вызван твой гнев, дух великий?! – воскликнул Тимоха, меняясь в лице.

– Ты кого духом назвал, салабон??? Тебе, петушара дворовый, пора хвост подпалить! – закричал я, метнув заряд черной энергии.

Тимофей (точней сказать, Тимагей!) отскочил в сторону. Тумбочка долбанулась на пол, вино с мясом полетели в разные стороны. Еще, взорвалась подушка…

Короче, наша комната стала тупым петушатником. Теперь уже в прямом смысле, из-за летящих повсюду перьев.

Хотелось добить козла, но он стал громко орать, тыкая в меня пальцем.

– Сука, ты, что живой что ли??? – завопил Тимоха как резаный.

– В отличие от тебя да. А вот ты уже одной ногой в яме.

– Стой! Погоди! Тебе разве крыса в подземелье член не отгрызла? И ты не умер от потери крови в адских мучениях?

– Да, все так и было, голубчик! Можешь поплакать по этому поводу со своим парнем! – взревел я.

Тогда Тимоха натянул рукав на ладонь и стер половину своей раскраски.

– Капец, я лохонулся, – убитым голосом протянул Тима.

– Даже не представляешь насколько. Давно ориентацию сменил, красна девица? Почему рожа накрашена?

– Это… древняя раскраска Ордена теней. Она помогает достучаться до мира мертвых, – Тимофей сдул с носа пух и плюхнулся на край кровати.

Стало ясно, что я малость не понял. Выходит, парень думал, что я загнулся. Он решил провести ритуал по вызову духа. А пришел, мать его, капитан Раст.

Узнав об этом, немного расслабился. Тимоху можно не убивать. А вот побазарить со старым другом, как раз самое то.

– Значит, привод у тебя в норме. Ништяк. Сейчас расскажу пару веселых баек. Прямо из карцера, – воскликнул я, когда мы с ним объяснились.

– Катись ты, гребанный эрий! Полкомнаты расхреначил. С живым я с тобой и так потрещу… Сдохнешь, тогда обращайся, – надулся сосед по комнате. Стало малость неловко.

Помог ему чуть прибраться. Потом мы все же поговорили и легли спать.

Дальше ничего не случилось. Жизнь не тупое кино, где из-за каждого угла бросаются голые бабы, толпы бандитов или зомби-мутанты, а иногда все и сразу.

Несколько дней отходил от чертова заточения. После чего стал (Внезапно!) учиться. Информация проникала в мой мозг, как свет в открытые окна. Стал понимать вещи, о которых раньше не знал. Кроме того, взял в библиотеке несколько книг и читал их после занятий.

Походу, раньше я не принимал это дело. Казалось, что каратель не должен мучить мозги. Но сейчас во мне многое изменилось. Взглянул на учебу с другой стороны. Конечно, не стал полным занудой. Но уже давал фору некоторым одноклассникам, что поступили в Хогдарс тоже в этом году.