Текст книги "Убойные каникулы (СИ)"
Автор книги: Влад Эмм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Патрик не понял, как все случилось. Какое-то время он просто лежал, сходя с ума от недоумения. Это позволило напасть со спины и нанести несколько ударов ногами.
Тогда гаденыш вскочил и… мы стали напротив друг друга.
С одной стороны, все шло отлично. Патрик был уставшим, потрепанным, с разбитой губой и носом. Он не понимал, что вообще происходит, не мог нормально поднять кулаки.
Его охреневший взгляд теперь стал испуганным и больным. Примерно так смотрели жертвы утырка, когда он их опускал в школе. Что ж… свершилась, мать его, справедливость.
Но было кое-что и хреновое. Я чувствовал, что мне куда хуже. Патрик отмудохал тушку Марка по полной. Мое лицо превратилось в раздутый, опухший шар, тело страшно ломило. Руки почти не сгибались.
Казалось, даже слух притупился. По крайне мере, шум толпы доносился издалека, будто я отошел на полкилометра.
«Да уж, жопец. Он слишком силен… Еще одна стычка, и Марк точно сляжет», – подумал так, стараясь не показывать вида.
Надо что-то решать! Иначе, капитан Раст загнется от рук сопляка…
Глава 3
В том дерьме, что творилось на ринге, был один важный плюс. Петька наконец-то заткнулся. Его дружки тоже молчали. Трибуны тревожно гудели, но разобрать что-то конкретное было почти невозможно. Хотя, может, я просто оглох.
Стало ясно, что тело Марка не справится. Там где надо давить – я проигрываю. Значит, включим смекалку капитана Раста, применив все знания, какие остались.
Ничего особого тут не сделаешь. Надо работать только по болевым точкам, в надежде, что неуклюжий козел будет пропускать удары. Это все измотает его; а дальше решим, что к чему.
Обдумав это, я медленно опустил руки и зажмурил глаза. Патрик фыркнул с недоумением. Сначала он тупо стоял, ожидая подвоха. А я, тем временем, пытался замедлить дыхание.
Вдох, плавный выдох. Вдох, снова выдох. Сука, как больно! Я уже будто умер. Ладно, плевать… Вдох, плавный выдох. Оохх, дышать даже трудно.
В какой-то момент стало страшно, что бой прервут из-за моего бездействия, засчитав поражение. Столько сил потрачено впустую. А козел ещё жив.
Так, что это? Патрик… Он, тяжело дыша, пошел на меня. Понял, что ничего не случится и решил наступать.
Отлично, гад. Мне нужна полная концентрация. Я стоял с закрытыми глазами и дальше. Подпускал его, как вражескую пехоту. Шаг, ещё один… хрип, тяжёлый вздох.
Черт, хоть бы не прогадать! Открыл глаза в самый подходящий момент. Разбитая рожа Патрика злобно скалилась, а рука отошла назад, чтоб меня долбануть.
Хах, тупой переросток! Я уклонился от удара. Сработал по болевым точка и отскочил в сторону.
– Ах, тыыы! – зарычал Патрик.
Он снова кинулся на меня, получил по печени и по ногам. А я так же свалил.
Это повторилось ещё пару раз. Я наносил лёгкие, но очень точные удары, отбивая Патрику шею, живот, руки и ноги. Порхать как бабочка, жалить как пчела! Точно! Ничего другого не надо.
С каждой секундой мне становилось все лучше. Вид измотанного противника предавал сил. А Патрик, напротив, выглядел не ахти. Он напоминал зверя, который не может понять, как какой-то там человек смог его подстрелить.
– Так нечестно, говнюк! Ты скотина! – кричал Патрик, в очередной раз пытаясь меня поймать.
– Что нечестно, петух? Быть мелким и быстрым? Надо было жрать меньше, говноед мамкин! – с трудом выдохнул я.
Надо дождаться, пока Петя окончательно выдохнется. Пусть потратит все силы, долбанется на маты. А дальше… Дальше я его зубами порву. Достал, сука!
С этими мыслями прыгал по рингу, как сраный кролик. В какой-то момент понял, что Патрик за мной не гоняется. Он замер посреди клетки, схватившись за запястье.
Странно, туда я его не лупил. Может, скажет, что травма и попросит остановить поединок? Нет, это глупо. Тогда, что он там замышляет?
Видя, как Патрик трёт свою лапу, многие стали свистеть. Поклонников у мудака поубавилось. Тогда он резко встряхнулся и снова пошел на меня. Но на этот раз бить не стал.
Может придурок просто свихнулся или это обманный маневр… Короче, Петя махнул рукой, будто танцевал тупой танец. Даже не могу объяснить. Смотрелось очень упорото.
Несмотря на все что случилось, я готов был заржать. Хотя стоп… что за хрень? В мою сторону полетело облако каких-то частиц: пыльца растений, мел, железная стружка. Я не смог толком понять.
Главное, что оно было почти незаметно. Готов спорить, что зрители это не видели. Да и я… не особо-то различал.
Интуиция дала четкий сигнал. Надо было скорее проваливать. Только я уже не успел.
Облако дошло до меня и пропало. В носу тут же стало щекотно. Сознание слегка помутилось, а глаза затянула пелена. Черт, это ж химическая атака! Урод понял, что начал проигрывать и решил меня отравить.
Охренеть, твою мамку! Как же тройная проверка? Как же все этот пафос? Петух и так был сильнее, так ему ещё позволили иметь козырь в рукаве, причем в прямом смысле слова.
«Ну, мразь поганая! Разорву на куски! Найду того, кто ему помогал и яйца отрежу! Беспредел, вот ушлепки», – подумал, ощущая бешеную ярость.
Правда, мстить ещё было рано. Тут бы самому не загнуться! Летучий порошок выбил из колеи. Боевые качества притупились. Я знал, что на меня идёт Патрик, но при этом тупо стоял, находясь в каком-то кумаре.
– Умри, гаденыш! – раздался хрип откуда-то издалека. Патрик замахнулся, чтоб меня врезать.
Я, кажется, заблокировал или уклонился. Но адская пыльца сделала свое дело. Патрик все же попал. И моя измученная тушка грохнулась на пол.
Хорошо, что Петя был тоже уставшим. Ему не получилось меня завалить. Но он хотел это сделать, решительно на меня наступая.
Ничего не оставалось, как беспомощно ползти назад. Вставать уже времени не было. Измученное тело не могло вскочить быстро. Так что только ползти… надеясь на собственную смекалку.
– Ты много на себя взял, лошара! Думал, можно научиться скакать, и все будет?! Ты – безродное чмо, ублюдок! Твоя мать натрахала тебя в подворотне! Такие должны дохнуть и мыть сортиры! А каждый, кто не согласен закончит так же как ты. Все, Маркуша говнюк, отправляйся в ад к таким же нищим кретинам.
Так говорил Патрик, загоняя меня в самый угол. Вскоре в спину упёрся канат. Я понял, что отступать дальше некуда. Какое же хреновое положение!
Он забьет меня ногами, как сучку. Черт, что же делать? Я сидел на матах, глядя в разбитую, горящую гневом рожу чертова Пети.
В какой-то момент выставил руки и применил свою магию. Да, на мне был ошейник. Да, это запрещено правилами кабы. Но другого выхода не было.
Я знал, что это бессмысленно. Только подыхать, с опущенными руками ещё хуже.
– Лесовский, ты даун! – рассмеялся гребанный Петя, считая, что я просто спятил. Мне оставалось жить считанные секунды…
– Ааарррххх, – захрипел урод, готовясь нанести сокрушительный удар.
У меня в шее (на самом деле в ошейнике) что-то треснуло. Ощутил, как по телу идет странный импульс. Черт, это ж магия! Хренов воротник вдруг… сломался. Как, чего, почему? Сейчас плевать, не до этого!
Главное, что Патрик вдруг замер и стал морщиться, будто жрал что-то кислое.
– Э, что за нах? – тихо процедил он.
Трибуны тоже молчали. Я слышал, как в груди бьют огромные барабаны. Это последний шанс. Другого точно не будет!
Не знаю, откуда взялось столько сил, но я встал, не прерывая магический поток. Стал давить Патрика дальше, сильнее, ещё сильней.
– Ооо, сука мелкий… Ааахх, сосунок ссаный, – стонал Патрик, хватаясь за голову. – Это нарушение правиииллл, тебя поррвуут, чмооо.
– Нарушение, мудень? Серьезно??? А таскать на ринг сраный перец, что можно? – прохрипел я, сгорая от ярости.
У Патрика пошла кровь из носа. Он медленно отступал, а я шел вперёд. Несмотря на это, сволочь не унималась.
– У тебя сил не хватит! Ты лох! – вопил Петя. – Нас скоро разнимут… тогда. Тогда приду после боя и порву сраку твоей тупой мамке, сестре или кто она там. Всем твоим… ааххх родокам.
Ещё недавно я думал, что школьные разборки – это сопливые игры. Но теперь понял, что здесь как на фронте. Только там надо идти вперёд и валить всех, кто против тебя. А здесь… К черту, здесь то же самое.
Либо я, либо они. Либо моя семья, либо их мажорная банда.
– Ошибаешься, мразь! – процедил я, скрипя зубами.
У Парика потекла кровь из ушей… Он замер на месте, не желая отходить дальше.
– Почему ты так решил, клоун? – умирая от боли, выдохнул он.
– Потому что, щенок. Я, драть тебя в рот, гребанный Капитан Рааааст!!!
С этими словами нанес магический удар, вложив всю энергию и не думая о последствиях, как учил Герман Граф. Пусть меня будет тошнить. Пусть я не встану с толчка две недели. Но с этим козлом надо срочно покончить.
Сейчас или никогда! Как бы пафосно не звучало, но это решающий бой. Я ощутил, как кишки наматываются на что-то острое и колючее. Меня чуть не вывернуло наизнанку, как потрёпанную тельняшку.
Силы оставили тело. Это был последний предел. С трудом оставаясь в сознании, я посмотрел на врага.
Глаза Патрика округлились, став больше чем раньше. Выражение лица изменилось. Теперь он напоминал безумца, который просидел в психушке лет десять. Руки опустились вниз, тело напряглось до предела.
По лицу пошли трещины. Голова раздулась воздушным шаром и… взорвалась на куски, окатив меня, ринг и канаты дождем кровавых кусков.
Охренеть, твою мать! Нет, я, правда, впал в ступор. Такое чувство, что гада расстреляли в упор из крупнокалиберного бластера. От тупой башки Патрика остался лишь кусок позвоночника.
Он возвышался над плечами и кажется, немного подрагивал. Причем, само тело не падало, замерев в посмертном ступоре.
– Дроченный мышиный хвостик, – прохрипел я, любуясь своей работой. Потом меня вырвало так, как никогда в жизни. Дальше был черный экран.
* * *
Походу, я сдох, выпустив все магические силы или меня убил Патрик, а взрыв его башки был предсмертным видением.
Но спустя секунд десять, оказалось, что все не так. Я жив. Лежу на чем-то и нахожусь вроде бы в помещении. Черт, что за дрянь? Надо открыть глаза.
Попробовал это сделать. Отлично. Зрения пока не лишился. С трудом разлепив веки, осмотрелся вокруг. Не знаю, как описать, но это была больница.
Не полевой лазарет, а обычное здание с толстыми стенами. Небольшая белая комната с окном и кроватью, сбоку странный прибор, наверное, для контроля за моим состоянием.
Так, во что я одет? Белый балахон, похожий на простыню. Хорошо хоть не голый. Сваливать из этой конуры теперь будет проще. Конечно, из больниц не сбегают. Но кто знает, что это за больница. Если это не глюк, то я завалил богача, за которым стоит куча влиятельных родоков.
Так… как мое состояние? Вроде думать могу, руки-ноги на месте. Черт, за окнами солнечный день. То есть, провалялся в отключке остаток вечера, ночь и ещё утро. Капец. Если меня не убьет семья Пети, то это сделает Анна. Она теперь точно знает, где я был и находится либо в бешенстве, либо в шоке. В любом случае, ничего хорошего мне не светит.
Какое-то время я лежал неподвижно. Нельзя принимать резких решений. Лучше немного остыть. Когда понял, что вроде собрался, то почувствовал боль в руке. Там торчала игла с крупным мигающим камнем.
Магическая капелька наверное. Хотя, какая мне разница? Быстро выдернул иглу, встал с кровати и осмотрел комнату.
Моих вещей нет и вообще ничего полезного тоже. Просто пустая палата, ну ладно. Денег с собой было мало, а шмотки можно купить. Единственно, шастать в больничной форме не стоит. Придется раздобыть что-то временное.
С этой мыслью я медленно подошёл к двери, потянул ручку и понял, что она заперта. Не скажу, что прям испугался, но сердце немного дернулось.
Если пациентов закрывают в палатах, это совсем не к добру. Вдруг родоки Петьки решили меня убить и продать на органы, например? Неплохая месть за их недоноска. Сам бы может быть так поступил.
Ладно, надо разработать план действий… Или стоп, может все не так плохо? Я всегда думаю о чем-то хреновом. И правильно делаю. Вряд ли меня поселили в санаторий, где можно постучать в дверь и вызвать обслугу.
Улыбнулся этой тупой мысли, слегка стукнув в дверь. Спустя пару секунд, она реально открылась.
– Вот те на! – хмыкнул я.
В палату вошёл огромный мужик в белом халате с суровой рожей, как у питбуля. Так и есть, торговцы сраными органами! Вовремя блин очнулся. Ничего… взорву ему башню как Пете. У меня ж теперь мощная магия.
Решив так, сделал два шага назад, применил силу и… ничего не случилось. Черт, вчерашний бой меня истощил. Я не мог представить как использовать магию. Она будто полностью испарилась. Да уж засада… как-то слишком не вовремя.
Мужик пошел на меня. Пришлось отступать к окну. Сука, тут высоко, выпрыгнуть не получится. Ничего, старый добрый удар по яйцам решит ситуацию, главное сделать все четко.
– Здравствуй, Марк. Ты проснулся? – сказал дядька.
– Нет, ещё дрыхну. Уроды какие-то сняться, – тут же бросил в ответ.
– Хах, какой молодец. Чувство юмора – признак здорового организма, – усмехнулся мужик.
Стоп, он, что не хочет меня завалить? Даже бить его расхотелось. Ну не должен чувак с такой внешностью так смеяться. Или это просто уловка?
– Ты, наверное, очень растерян? – опять спросил доктор.
Рассмотрел его бейджик. Вроде как местный врач.
– Нет, изучаю оперативную обстановку.
– Что ж… Изучай. А я пока все расскажу, – дружелюбно сказал громила. – И не стоит стоять у окна. Оно все равно под магической защитой.
Этого здоровяка подкинула сама мамка-удача. Мне как раз надо было понять, что случилось. И врач раскрыл карты, избавив от кучи проблем.
Как оказалось, меня хотели сразу прикончить. Но охрана спортивного центра была хорошей, а нападавших немного. Потому что никто не мог представить, что все повернется именно так.
Организаторы кабы решили спасти мою жопу. Меня под охраной отправили в госпиталь для местных силовиков. Сюда ни одна тварь не пролезет. Только жить здесь, конечно, нельзя. Так что скоро на меня будут охотиться все подряд, включая бомжей и собак.
Выслушав доктора, я немного взбодрился. Значит, я не один. У меня есть союзники. А этот чертов мирок не настолько гнилой, как казалось.
Но есть одно важное «но». Какого хрена мне делать? Местная медицина работает слишком шустро. Допустим, понаблюдают за мной пару дней, а потом? Отдадут на растерзание толпе ублюдков! Вот тебе и победа на ринге.
– Так вот, Марк, пока ты находишься в безопасности. Восстанавливай силы, старайся не нервничать. Магия вскоре вернется… Пока у тебя сильное энергетическое истощение. Признаться, впервые такое вижу, – бубнил доктор, расхаживая по комнате.
Я подошел к кровати, сел на край и спросил:
– Погодите, это все ясно. А что будет дальше? Когда меня выпишут.
– Хмм, – задумался врач. – Думаю, организаторы кабы предоставят охрану до конца срока каникул. Дальше должно все наладиться. Государственная стража отследит тех, кто будет вести себя агрессивно. Месть после поединка запрещена законом.
Ооох, твою медь! Такой мощный с виду, а на деле тупой ботаник. Менты, справедливость, какая-то там охрана. Если родня Петьки такая же, как он по характеру (а это, скорей всего, так), то никакие полумеры мне не помогут.
Хотя, сейчас вроде каникулы. Они должны начаться чрез несколько дней. Пару недель отдыха перед осенью, я про это как-то читал.
В этом мире нет больших летних каникул. Они как бы разбросаны по всему календарю. И это мне сейчас на руку. Можно временно не ходить в школу.
Только как это может помочь? Все знают, где я живу. В который раз надо что-то решать. Ладно, главное, что моя башка не взорвалась, и я победил в этой битве. Дальше будем развивать наступление, дайте только опомниться.
– Ну, все, – сказал доктор. – Вижу, твое состояние стабильно. Зайду позже, после обеда. Кстати, столовая на этом же этаже. Тебе не нужно спускаться.
– Ага, это ясно. Постойте! – воскликнул, видя, как доктор уходит. – Где мои вещи? Телефон там… одежда.
– Что? Да, это есть. Нам все передали. Хранится в общей кладовке. Единственное, карта у главврача в сейфе.
– Не понял, какая карта? – искренне удивился я.
– Твой выигрыш, забыл? Несмотря на все, ты победил в кабе.
– Но я же использовал магию.
Доктор задумался, почесав подбородок, потом собрался с мыслями и ответил:
– Насколько я знаю, эксперты нашли частицы магического порошка на одежде Петра. Он нарушил правила первым. А у тебя произошел неконтролируемый магический всплеск. Такое случается редко, явление еще не изучено. Плюс подавитель магии оказался бракованным. Будут судебные разбирательства с фирмой производителем.
Да уж, не хило. Значит, мне все ж подкинули бабок. Интересно сколько там этих импров? Надеюсь, хватит, чтоб организовать оборону?
А делать это придется по крупному. Надвигается полный трындец. Чую, мой отдых в больнице – затишье перед гребанной бурей.
Глава 4
Помощник господина Мирона главы корпорации Энерго находился в темном подвале, где он должен был пытать несговорчивого чиновника, чтоб выбить согласование по важному вопросу.
Максим Стариков был не глуп. Он учел опыт прошлого раза, и теперь не брал в плен чужую жену, а уж тем более не желал ее трахнуть.
На сей раз все было жестче. Да и сама жертва оказалась сильнее. Несмотря на избиения и угрозы, глава комитета не потерял силу воли. Его глаза злобно смотрели на Старикова. Если бы не веревки, стягивающие плотное тело, чиновник разорвал бы бандита на части.
– Господин Николай, вы готовы дать согласие по поводу обсуждаемого вопроса? – спросил Стариков уже в сотый раз за сегодня.
– Что? Как ты смеешь, щенок?! Твой Мирон – тупая бандюга. Вы не кристаллы обогащаете, а людей дурите, черти! Знайте, скоро вас отправят на каторгу! И никакие деньги вам не помогут.
– То есть, вы не хотите идти нам на встречу?
– Я честный служитель закона, если ты еще не понял, козел! – прорычал пленный.
Охранники, стоящие рядом, переглянулись. Похоже, они уважали стойкость заложника. Стариков тоже это ценил. Но у него был приказ. Распоряжение, которое нельзя изменить или как-то смягчить.
– Что ж, вы мне нравитесь, Николай. Скажу честно, я разделяю вашу позицию, – подумав, произнес Макс. – Но интересы корпорации прежде всего.
– Корпорации или одного зажравшегося мудака?
– Хм, зачем же так грубо? Это очень не вежливо. У меня не остается выбора, как научить вас манерам, – теряя терпение, процедил Макс.
– Манерам? Мамку свою поучи! Мне не страшна никакая пытка, ублюдок!
– Да? Значит, ты у нас самый стойкий? Ну, все, дай сюда!
С этими словами Стариков вырвал швабру из рук охранника, которая находилась там все это время. Не стесняясь в выражениях, помощник Мирона воскликнул:
– Все, гаденыш, последнее слово! Либо ты соглашаешься сразу, либо ручка этой гребанной швабры окажется в твоей тупой заднице!
Охранники дрогнули, услышав это. А пленный лишь улыбнулся и повел бровью.
– В смысле… То есть, всего лишь легкое проникновение?
– Что значит, проникновение?! Это самая страшная пытка! Говори, сука, иначе ты пожалеешь.
– Ох, ну чего пожалею? Новые ощущения, приятная атмосфера – это вполне себе ничего, – улыбнулся мужик.
Стариков ощутил, что теряет сознание. Он с трудом устоял на ногах, выдавив трясущимися губами:
– Ты что? Что ли из этих?
– Нет… люблю просто разные… ощущения. Современный мир на дворе. Что такого? А так, мне женщины нравятся. Особенно, когда они берут что-то длинное, подходят сзади и нежно меня…
– Замолчи! Сука, мля, что за шляпа?!
Макс демонстративно сломал швабру об колено и бросил ее в темноту. Чиновник печально ахнул, но все же сохранил самообладание.
– Всю ночь не спал, падла. Придумывал пытку, как даун! Вот что теперь делать, в натуре? – чуть не плача, воскликнул Максим.
– Швабра – предмет слишком гладкий. Может ершик тогда? – предложил один из охранников.
– По железу который, – добавил второй.
– Вы чего, долбанулись? Утырки! Я самих вас сейчас… Идиоты! – выпалил Стариков.
– Ага, можно и так, – послышался голос пленника.
– Ты вообще заткнись! Пить ему не давайте. Чтоб у него там… все слиплось. Петух! – с досадой заявил Макс.
– Я же говорил, что я не их этих. У меня тема другая.
– Да какая разница, твою мать? Тихо, мобила трезвонит.
Макс отошел в сторону и стал болтать по смартфону. Спустя секунд тридцать, он приказал охранникам лучше следить за пленным, а сам быстро бросился к лестнице.
Старикова позвали не зря. Отец Патрика Роберт Подгорный с толпой охраны приближался к главному зданию корпорации Энерго.
Он обезумел от горя и не понимал что творит. Это было самоубийство, потому что здание хорошо охранялось. А группировка бойцов с Братством силы не могли тягаться в могуществе с господином Мироном.
Но, не смотря на то, Роберт вел людей на верную смерть. И лишь смекалка Максима позволила избежать мясорубки.
Стариков приказал впустить «гостей» в помещение. А уже в широком вестибюле их окружили солдаты, вынудив бросить оружие.
– Ах вы, черти позорные! – взревел высокий, короткостриженый дядька, когда его толпа оказалась на мушке.
Он схватил пистолет и пальнул в Старикова. Но тот применил телекинез, отклонив оружие в сторону. Скудных способностей Макса на это хватило. Благодаря чему, все обошлось.
– Стоять! Всем не двигаться! – заорал Стариков, глядя в горящие глаза Роберта. – Вы невежливо вошли, господин. Наше гостеприимство имеет границы. – Добавил он, обращаясь лично к отцу Патрика.
– Он убил моего парня! Ваш мудак убил моего мальчика! Я пришел говорить с ним, как мужчина с мужчиной! – с яростью прохрипел Роберт.
– Хм, так что ж, говорите. Господин Мирон у себя. Он, знаете, много работает. И всегда рад обсудить любой острый вопрос.
Слыша дружелюбный тон, Роберт немного остыл. Он приказал охране не рыпаться, хотя этого никто и не делал. В кольце вооруженных людей особо не забалуешь…
– Ты не врешь? – бросил Роберт в адрес Максима.
– Что вы, как можно? Мирон Андреич скорбит по вашей утрате. Он с радостью выслушает все, что вы скажете.
– Ладно, если что – ты покойник. Идемте, ребята, – прошипел Роберт.
Но Макс остановил его жестом, предложив «молодым людям отдохнуть на диванах».
Роберт понял, что оказался в ловушке. Скорбь и ярость ослепили его, а теперь он находится в стане врага, где могут сделать все что угодно.
Несмотря на это, мужчина решил подняться. Макс проводил его до самого кабинета и лишь под конец забрал пистолет, решив не вступать в спор раньше времени.
Когда двое вошли в кабинет, Мирон сидел за компьютером и что-то напряжённо читал с монитора. Услышав стук двери, он сделал вид, что растерян, хотя на самом деле, все знал.
– О, господин Роберт, я к вашим услугам, – вежливо пропел он.
– Услуги? Моего сына не стало! – выпалил вошедший с порога.
– Ооох, какой ужас. Я скорблю вместе с вами, – опустил глаза Мирон, а потом обратился к помощнику. – Макс, как дела с нашим… делом? Надеюсь, ты больше не трахаешь баб, как в тот раз?
– Нет, господин. На этот раз план получше.
– И, как успехи?
– К сожалению, положительной динамики пока нет, – с досадой констатировал Макс.
– Что ты целый час тогда делал? Ты его целовал, что ли там?
– Нет… просто хотел кое-что, – промямлил помощник.
Он понимал, что зловещая пытка на словах звучит очень глупо. Стало стыдно перед Робертом, потому Стариков ничего не сказал. Но Мирон и так его понял.
– Хотел?! До хрена вообще хочешь! Пошел вон, придурок! И без нормального результата не возвращайся! Уволю к чертовой бабке. Козел недорезанный.
Макс крепче сжал пистолет Роберта, хмыкнул и вышел за дверь. Оставшись наедине с главой корпорации, отец Патрика тут же стал говорить.
– Умеешь строить своих слуг, молодец! Но как насчет моего сына? Ты отправил мальчика на убой, подговорил участвовать в кабе! Задурманил мозг моему сыну, лишив меня единственного наследника!
Роберт с каждым словом подходил ближе к столу и сверлил Павлова взглядом. Тот же посматривал на монитор, лишь изредка обращая внимание на взволнованного мужчину.
– Роберт, уважаемый мой, ну кто тебя надоумил прийти с вооруженной толпой ко мне в офис? – спросил Мирон, когда собеседник затих.
– Отвечай, зачем уничтожил Петра, чертов скот?! – не унимался Подгорный.
– Эмоции, снова эмоции. А ведь раньше ты был менее опрометчивым. Пойми, даже если судить по закону… Ты вторгся на чужую территорию с целым отрядом. Поверь, если б я не приказал обалдую вас пощадить. В общем, ты б мог сейчас беседовать со своим сыном.
На последних словах Мирон слегка улыбнулся. Это было едва заметно, но Роберт все разглядел. Он ничего не сказал, только хмыкнул, тряхнув головой.
Затем, рука Подгорного вспыхнула синим светом. Он ловко подскочил к столу, несмотря на внушительный вес, перегнулся и врезал Павлова по лицу.
Магический удар оказался отличным. Мирон ахнул, откинувшись назад. Ноги его взмыли вверх, огромное кресло перевернулось, накрыв хозяина кабинета.
– Слушай сюда ты, говно! Мутишь в городе воду и делаешь бабки… отлично… Но убивать чужих детей – это подло. А за подлость надо платить. Я не могу тебя сейчас завалить. Но советую оглядываться почаще, особенно когда выходишь из этого бетонного гроба, – сказал Роберт, отходя от стола.
Он выпустил пар и хотел уже убираться. Как вдруг из-за стола послышался сдавленный смех.
– Что такое, Мирон, тебе весело? Может, хочешь еще? – воскликнул Подгорный.
Тут кресло поднялось в воздух и свалилось куда-то в сторону. Мирон взмыл над полом. Глаза его горели синим, между пальцами сверкали яркие молнии.
Он превратился в жуткого монстра, перестав быть деловым мужчиной, который только что мирно копался в компьютере.
– Ээээ, ты чего? – успел выдавить Роберт.
Потом сразу получил удар молнией, от которого упал на колени. Затем вторая вспышка, и третья. Подгорного протащило по кабинету и врезало в стену. Он чудом остался в сознании, но встать самостоятельно пока что не мог.
– Ах ты… грязный… лживый ублюдок, – простонал раненный дядька.
– Заткнись, – гневно отрезал Мирон, ударив Роберта еще раз.
Глава корпорации пролетел через комнату, стал возле поверженного врага и погасил свою магию. Потом кашлянул, потёр ушибленное лицо и со свойственным ему спокойствием заявил:
– Хочешь честного разговора, дружок? Ты его щас получишь. Давай-ка на чистоту. Твой сын был куском говна.
– Что? Как ты…
– Закройся! И слушай. Так вот, он любил лезть в задницу без вазелина. Считал себя пупком этого городишки. Знаешь, в детстве меня гоняли такие. Я все бы отдал, чтоб наказать хотя бы одного дерьмоеда.
– Ублюдок… драть тебя…
– Помолчи! Это было давно. Очень давно, уважаемый Роберт. А теперь… Теперь, знаешь, мне как-то плевать. Просто ты хотел откровенности; ты ее получил. Твой сын – позорное, избалованное тобой же говно. Говну место в вонючей яме. Ты понял?
– Я не… кхе-кха, ты урод, – простонал Роберт, пытаясь подняться.
– Может быть, кто же спорит. Но это еще не все. По-отцовски я тебя понимаю. Хочешь мстить, так вперед. Имеешь полное право. Только ты пришел не туда.
– Гнида. Ты все подстроил! – прошипел Роберт, наконец-то встав на ноги.
– Согласен, я слегка смухлевал. Но мои действия были направлены в пользу Петра, а не наоборот, как ты думаешь.
– Но как? Как тогда?! – выдохнул несчастный отец. Он облокотился о стену и медленно сел.
– Если б ты меньше ныл, я бы все рассказал. А так, отнимаешь у меня время попусту, – прошипел Мирон, расхаживая по комнате.
Роберт наконец-то заткнулся, и Павлов начал рассказ.
– Понимаешь, твой сын сам выбрал Лесовского. Хотел его зачмырить, опустить или как у них в этой школе? Но шкет оказался не прост.
– Этот маменькин сосунок? – ахнул Роберт.
– Именно так. Кстати да, насчёт мамы. Она до хрена чего скрывает. Так вот, твой Петя попадал в ловушки, которые расставлял школотрон. Он был на грани, не знал, как с ним разделаться. Тогда я устал смотреть на эту возню и предложил решение всех проблем.
– Стой, Мирон, но какое тебе дело вообще до разборок мелких… детей?
– Большое! Я же просил помолчать. Значит так, Петя был явно сильнее. Ещё получил от меня ценный подарок. Он должен был разорвать Лесовского на куски. Но…
– Что но?!
– Был слишком самоуверен и шел напролом. Знаешь в кого он такой? Вооот, видишь, почему нельзя принимать поспешных решений и недооценивать своих врагов? Как я пять лет назад. В общем, ладно. Пойми, мне была выгодна победа твоего Патрика. Иначе б я с тобой не сюсюкался.
Роберт снова поднялся на ноги и почесал голову.
– Стой, то есть ты хочешь сказать, что недоносок сам сломал магический ограничитель и применил высшую телепатию? Но как такое возможно? – прогремел он.
Мирон подошёл ближе, заглянув в глаза Павлову.
– Тебе действительно важны детали или хочешь отомстить за смерть сына? – тихо прошипел он.
– Мстить! Разорвать гадёнышу глотку.
– Молодец, это верно. Так бери людей, и вперед. Что зря шататься по душным офисам?
– Да… Я должен идти. Погоди, как насчёт тебя, Павлов? – растерянно сказал Роберт.
– Насчёт меня? Все нормально. Обеспечу вам прикрытие, помогу, чем смогу в сложном деле. Или ты хотел ещё что-то?
– Ничего… крови этого как его там… Козловского, – сказал под нос Роберт, медленно выходя из кабинета.
– Хорошо, когда твои проблемы решают другие, – промычал Мирон, а затем поднял кресло и поставил на место.
Не успел Павлов взяться за дело, как дверь снова хлопнула.
– Да что опять за фигня?! Не офис, а проходной двор! – рявкнул Павлов.
На пороге была секретарша. Ее блузка слегка расстегнулась, обнажая аппетитную грудь.
– Что? – спросил Павлов.
Девушка держала в руке карандаш, который бросила так, что он покатился под стол начальника.
– Упс, я такая неловкая, – хихикнула дамочка.
– Хм, вот значит как? Знаешь, когда надо снять напряжение, – сказал Мирон чуть помягче. – Ну, иди, подними карандаш.
– Хорошо, господин. Обожаю поднимать… вы же знаете.
* * *
Как же я ошибался! Меня продержали в больнице всего одни сутки. Даже не два полных дня, как казалось. Черт, я ещё не готов! Но руководству было плевать на все уговоры.
Мне обещали дать временную охрану и бла, бла, бла. Только, ясное дело, что все не так просто. Сложности начались вчера, когда Анна вопила в трубку, обвиняя меня во всех смертных грехах.
А сейчас, выйдя за ворота больницы, я понял, что никаких охранников нет. Прошел через двор, осторожно вышел за территорию. Пусто.
Придется возвращаться назад и во всем разбираться. Потому что в моей ситуации одному даже в сортир идти глупо. Единственное радует – деньги. Больше миллиона местных рублей. Судя по ценам, это огромная сумма. Можно даже квартиру в другом районе смотреть. Но об этом пока думать рано. Для начала, выкуплю свою жизнь.
Конечно, я был отшибленным на всю голову. Но остатки сознания Марка и мирная жизнь с ее тупыми интригами внесли свои правки. Мне по-прежнему хотелось крошить всех подряд. Только подыхать среди улицы не желал.
