Текст книги "Школотрон (СИ)"

Автор книги: Влад Эмм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Хм, то есть ясно. Магия в этом мире лечит ранения за секунды! Охренеть, часа два! Для их медицины это что, много что ли?

Я готов был танцевать от счастья. Получается, тут нет болезней, раз любую хрень можно прижечь волшебным настоем. А ногу так пришить можно? А руку, а зуб если вставить? Да уж, магия творит чудеса.

Я с трудом удержался от того, чтоб не осыпать парня вопросами. Вместо этого решил сам во всем разобраться. Обратился к доку с улыбкой, сказав:

– О, спасибо. А то после удара как-то колбасило. Все, пойду на учебу.

– Колбасило, не то слово. Больше не попадай сюда, а то счет родне выставят за лекарство, – сухо сказал врач, но глаза его задорно горели.

Похоже, он уважал паренька, который не побоялся выйти один на один с этим Петькой. Ради такого взгляда стоит жить и бороться. На самом деле, не так. У меня слегка привстаёт, когда кого-то крошу… Но «Во имя справедливости» звучит куда лучше.

Я спрыгнул с кровати и резко бросился к выходу. Еще никогда не восстанавливался после ранений так быстро. Даже учиться вдруг захотелось.

Вперед, мать его, к новым, долбить их в рот, сука-знаниям!

Как только вышел в коридор, стало ясно, что учебы пока не предвидится. Два здоровых короткостриженых лба обступили меня с двух сторон. Они были в деловых пиджаках, с пистолетами. Чуть не ударил в кадык одного, но вспомнил, что это охрана.

Да, в школе есть служба чертовой безопасности. Она напоминает член девственника, вроде как бы стоит, но зачем, кто же знает.

Я фыркнул, осмотрев мужиков. Ну и лохи! Когда детей щемят в сортирах, они ковыряются в заднице и молчат. А по мою душу сразу пришли. Да, именно по мою; это было ясно, как божий день.

Я все понял, но специально сделал тупое лицо, сказав:

– Здравствуйте, что такое?

– К директору пойдешь, беспредельщик, – сказал тот, что пониже. А второй лишь нахмурил хлебальник.

Вот, значит как? Интересно, пойдёт ли к директору Петька? Или те, кто угрожал отыметь мою мамку во всех позициях Камасутры?

– Что? Я один? Остальные уже там были? – спросил у охраны, хотя ответ на этот вопрос был известен…

– Не болтай, – сухо сказали бугаи.

Крепкая рука взяла меня за пиджак, потянув прочь от медицинского кабинета.

Глава 7

Какое-то время меня волокли, как шкодливого щенка. Потом истуканы поняли, что бежать не пытаюсь, и отпустили. Я старался разговорить мужиков, задавал им вопросы, но они тупо не отвечали. Либо реально такие суровые, либо самих тошнит от работы, так что язык присох к небу.

Мы шли недолго. Поднялись на этаж выше, потом вызвали лифт. Ого, тут есть лифт! Правда, он не для всех. То место, куда мы приехали, сложно назвать школьным зданием.

Я оказался в просторном, но не слишком большом коридоре. Здесь было мало дверей, в отличие от остального учебного корпуса.

Отделка по высшему разряду: на полу дорогой паркет, потолок весь сияет, на стенах картины, у окна цветы в резных сосудах. Стены покрыты причудливой лепниной, а сами двери сделаны из дорогих пород дерева.

К одной из дверей меня подвели сторожа, сказали «не рыпаться», а после толкнули внутрь комнаты, без объяснений.

Хорошо, не люблю всяких соплей. И так ясно, что здесь кабинет директора, в котором сидит, ясен-красен, директор. Я ни капли не растерялся, прошел вглубь помещения по ковру, беглым взглядом осмотрел большой стол и сидящего за ним человека.

Лысоватый дядька небольшого роста в очках и дорогом пиджаке. В общем, типичный директор. Директорей не бывает… Перед ним стоял компьютер, похожий на компы моего мира. Правда вместо клавиатуры была непонятная мерцающая штуковина, а мышки тут вообще не было.

Как и положено мудакам всех мастей, дядька меня не заметил. Продолжал копаться в компе, как ни в чем не бывало. А если б я был маньяком, любящим лысеньких мужичков? Вместо здрасьте и до свидания, насадил бы его на кукан.

Ага, понты дороже безопасности, ну конечно.

Я молча принял правила игры (так уж и быть), поздоровался, доложил, что пришел.

Директор оторвался от дел и вытаращил глаза, будто перед ним стоял живой труп. Я разглядел диплом на стене, где было написано:

Роману Георгиевичу Таранову за примерное воспитание молодёжи.

Так, значит, Ромка… Отлично. Посмотрим, как ты «воспитываешь молодёжь».

– Кто такой? – грозно спросил директор.

Вот же козел. Сам, значит, вызвал, теперь уже все прошерстил, а корчит из себя несмышлёную девственницу.

– Рядовой Пися Камушкин, – сказал я.

– Чтооо? Ты этоооо, – протянул Роман Георгиевич и закашлялся.

– Марк Лесовский, ученик группы Б2, четвертый курс, – сказал по нормальному, чтоб не провоцировать лысика.

– Ааа, садись, – рявкнул директор, указав на гостевой стул с высокой спинкой.

Я сел и… ничего не случилось. Ромка тупо копался в бумагах, фыркал, как хомяк под кокаином. Лишь спустя где-то минуту, он резко сказал:

– Значит, любишь устраивать драки, Лесовский?

– Обожаю, – буднично пожал плечами.

– Правила поведения в школе для тебя пустой звук?

– Ага, так и есть.

– Покалечил ребят и думаешь все можно?!

– Не думаю, знаю.

Георгич снова закашлялся, снял очки, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Походу, он узнал обо мне все что можно. И данные слегка отличались от того, что он видел. Тогда директор прищурился, сменив тактику.

– Почему ты так разговариваешь? В игры решил поиграть? Я тоже люблю… знаешь ли… Но мой тебе совет, мальчик. Лучше сказать все, как есть. Что произошло на первом этаже этим утром? Говори, как положено. И учти, играть со мной очень опасно!

Ха, тоже мне, мамкин игрун нашелся! Небось, опаснее члена в жизни ничего не держал. Ладно, так уж и быть. Если я простой школьник, то буду им (но это не точно).

Я набрал в грудь побольше воздуха. Интуиция подсказывала, что это бессмысленно. Но все же попробовал объяснить, что случилось, стараясь быть лоховским Марком.

Подробно рассказал о том, что в школе царит беспредел. И что я вообще ничего… Мне в сортир не дают сходить мирно. Всякие психи смеются, с лестниц на моих глазах прыгают.

А теперь, так вообще, стали себя избивать, чтоб мою ранимую психику уничтожить. В общем, полный бардак. Но я тот еще Дартаньтян, и готов понести наказание, как только накажут всех выродков, особенно того Петю-петушка, бройлера этого на анаболиках.

– Хм, Петр Подгорный! – воскликнул директор, подняв брови, когда я закончил рассказывать.

– Ага, или Поджопный, я точно фамилию не расслышал.

– Ну… он вообще-то спортсмен. И с магией тоже… все гладко, – промямлил директор, а потом снова насупился, чтоб не показывать страх перед семейкой качка.

– Ладно, – тут же прогремел он. – Значит, у тебя все плохие? Школа плохая, ребята вокруг… Учителя, значит, плохо работаю. Охрана, опять же. Но что-то мне кажется, паренёк, что ты врешь!

– У меня нет бабла и машины, я не из семьи олигарха. Значит, да, так и есть. Я соврал, – ответил без малейшего напряжения.

Директор вытер лицо платком. Несмотря на комфортную температуру в помещении, он начинал потеть. Лицо Георгича налилось краснотой. Сам того не ожидая, я врезал его страшным оружием, имя которому – безразличие.

Директор ожидал, что доведенный до нервного срыва мальчик будет плакать и каяться. Или, как минимум, трястись, ожидая чего-то плохого.

А вместо этого, перед Ромкой сидел наглый тип, который плюнет в рожу самому президенту. И это жутко бесило. Точнее даже не так, разрывало анус протонным зарядом, испепеляя его каждую клетку.

– Рот свой закрой, тебе ясно?! – не пытаясь себя сдерживать, заорал директор.

Отлично. Я победил этого козла без усилий.

– Не надо строить из себя черте что! Я все о тебе знаю, нищеброд малолетний! Пойдешь нахрен за свою выходку, на помойку! Из-за таких как ты вечно одни заморочки. Стоит выгнать одного щенка, как все проблемы уйдут.

Ну да, пока местные упырята не найдут новую тряпку для унижений. По мнению этого дятла в преступлениях виноваты жертвы, а не преступники. Охренное, мля, правосудие.

Стоп, что? Он решил меня выгнать? Это уже не порядок. Конечно, один бы я выкрутился, но мамку Марка мне жаль. Хорошая женщина, как-никак, и жопа у нее ничего. Таким надо помогать, что сейчас я и сделаю.

– Хах, даже так? Выгнать меня на помойку? – непринужденно произнёс, рассматривая директора. – А не боитесь последствий, Роман Георгиевич?

– Что ты мне сделаешь, молокосос?! Имею, полное право.

– Как бы тебя самого не отымели, – ответил я. – Не надо думать, что я тупой. Законы наши все знаю. Могу жаловаться в отдел образования, это раз. Тогда кое-кому придется пережить сотню проверок. Потом… расскажу, (!) как именно, в вашей шараге учат детей. А рассказывать я ух, как умею. А еще…

– Что еще? – выпалил Ромка.

– Еще, вы до меня домогались. Любите молодых пареньков? Все понятно. Придется об этом поведать всем, кого только найду.

– Ты что, сучонок, попутал? – взвизгнул Георгич.

– Ну… кто знает, кто знает. Я скажу, а там уж суд разберется.

Звучало довольно не плохо. Сложно было понять, что я блефовал. На самом деле, понятия не имел, как бороться с директором. И можно ли бороться вообще. Может, он местный авторитет? Может, у него тетя – королева Британии?

Вдруг под стулом моим люк с акулами? Да вообще, что угодно. Но молчать сейчас было глупо. Потому я вывалил все, что крутилось в башке.

И этот бред, как ни странно, сработал. Эффект внезапности, и не более. Как тогда на крыльце и сегодня в туннеле позора. Иногда лучше бить напрямую. Прямой удар – самый точный.

Моя речь убила Георгича. Он то мычал, то фыркал, то шипел какие-то оскорбления. Лишь потом выпил воды, что стояла у него на столе, и сказал:

– Ладно, так уж и быть. Вижу, ты парень смышленый. Фантазия точно уж развита. Учись пока и смотри… Чтоб больше никаких выходок, ясно?!

– Это не от меня все зависит, – улыбнулся в ответ.

Директор только поморщился, ничего не сказал и уткнулся в бумаги.

– Так я пойду? – спросил через какое-то время.

– Да, но смотри, не наказать я тебя не могу. С завтрашнего дня пойдешь на исправительные работы. Срок – один месяц.

«Так, это весело. Интересно, что там такое? Угольная шахта, урановый рудник? Ладно, если что завалю охранника алюминиевой ложкой, и по-тихому оттуда слиняю»

Не успел так подумать, как директор резко добавил:

– Будешь делать грязную работу на территории школы, после уроков, вместе с такими как ты. Это тебя образумит.

Я чуть не заржал, как конь. На территории мать его школы? Тоже мне наказание. Конечно, не особо приятно, но как-то переживу. Посмотрим, что за работа, и что там за парни такие.

Если нарушители дисциплины, то круто. Подомну их под себя и создам особый отряд Карателей, только на школьный лад.

– Ого, целый месяц! – воскликнул я, чтоб не показывать радость.

– Да, и не меньше. В нашем заведении не терпят насилия. И строго за него наказывают.

«Ага, блин, заметно»

После этих слов директор меня отпустил. Он вызвал охрану, и меня проводили вниз под конвоем, как особо опасного преступника.

Позже я выяснил, что Георгич терпеть не мог нищебродов как я. Сам-то он не на много богаче, несмотря на весь пафос. Этот хрен не имеет клана или корпорации. Его приняли в группу местной интеллигенции. Они хотят создать собственный клан, но пока безуспешно.

Сам же Ромка желал стать просветленным, но магических навыков не хватило. Теперь он мечтает выгнать всех нищебродов и повысить, тем самым, статус школы. А с ним и свой статус тоже. В общем, все как всегда. Странно, если бы было иначе.

Мне теперь предстояло учиться и готовиться к завтрашним сверхурочным работам.

Я отправился в класс с чувством выполненной боевой задачи. На пути попались девчонки, они весело засмеялись и спросили, не я ли тот мальчик, что дрался сегодня утром.

Сказал честно, что я. Барышни покраснели и бросились прочь, задорно перешептываясь о чем-то. Так и становятся звездами, что сказать!

В классе меня встретили хорошо, в отличие от прошлого раза. Сказал учителю, что был у директора, ответил на пару тупых вопросов и сел на место.

Сегодня одноклассники тоже болтали насчет меня. Но не о том, какой я лошара. Все обсуждали мое новое поведение, делали ставки, насколько у меня съехала крыша.

Ух, здорово! Обожаю быть долбанутым. Наверно, потому что… я и так долбанутый.

Уроки были интереснее, чем вчера. Я узнал, что магия в этом мире очень разнообразна. Одаренный способен не только передвигать предметы или вызывать дождь, но и читать мысли, строить дома. И вообще, что угодно.

Чем сложнее дар, тем больше он ценится. Даже если раскрытие маленькое, тебя будут все уважать, умей ты, скажем, предсказывать будущее. А вот телекинез считается чем-то обычным.

Сила дара тоже имеет значение. Например, если ты поднял дом силой мысли, это безумно круто, и плевать, что дар простенький.

Кроме обычных магов, есть зельевары, те, кто заряжают артефакты, ведьмаки. И даже хреновы некроманты.

Интереснее всего для меня оказались изменённые. Это люди, тело которых изменилось под действием магии. К таким относились оборотни, те, у кого вырос хвост, когти, клешни, жабры, рога и вообще что угодно. В общем, нечисть из наших сказок.

Большая часть измененных могла возвращать свой обычный вид, когда магия не использовалась. Тех, кто навсегда трансформировался, было немного. Часто они принимали темную сторону, превращаясь в злобных ублюдков.

Измененных вычисляли и отправляли в особые школы. У них было подобие клана Общество измененных. Такой дар был редким по сравнению с другими проявлениями магии. Потому на Измов, как их называли на сленге, внимания почти что не обращали.

После сегодняшних уроков я понял, что магия – это не только старик в остроконечной шляпе и волшебная палочка. Эта тема намного глубже чем кажется; захотелось ее изучить.

Несмотря на кровавую работу, всегда стремился к знаниям. Если так пойдет и дальше, может стану хорошистом. Отличником быть не хочу. Идеальность во всем – это не для меня.

Так вот, день закончился быстро. После школы за мной увязался Денис, которого вдруг разобрало выпытать подробности утренней драки. Мы шли по просторному коридору в потоке других школяров. И Дэн не переставая трындел, как базарная баба.

– А как ты их бил, если драться вот не умеешь? – спрашивал он.

– Ого, а можешь пацана одним пальцем вырубить?

– Скажи честно, это ты в азиме прочитал? Где там приемы описаны?

Несмотря на все Дэн был моим союзником. А союзников надо беречь. Я старался отвечать на вопросы почти без сарказма, пытаясь быть только Марком, не вмешивая капитана Раста.

Иногда это не получалось, но в целом Денис был доволен. Так длилось до тех пор, пока парень не изменился в лице и не отошёл в сторону.

– Эй, ты чего? – спросил я.

Странно, вроде не обещал вырезать его семью и не угрожал расчленением. Может, он услышал то, что я нес про себя? Да не, это бред.

Несмотря на то, Денис резко замедлился. И вот, мы уже шли по отдельности. Охренеть, что такое? А, вот оно как!

Я присмотрелся получше и увидел Патрика, идущего навстречу с высокой темноволосой девахой.

– Эээ, Марк, мне тут надо, – промямлил Денис, развернулся и пошел прочь.

Вот тебе и союзничек, с таким врагов даже не надо. Но мне было как-то плевать. Не обращая внимания на очканувшего друга, мирно направился к паре.

Петька бросил на меня злобный взгляд. Брюнетка посмотрела так, будто должен ей мешок денег и куннилингус. Я пристально оглядел двоих, остановившись на сиськах брюнетки. Хотел пройти мимо, но Патрик в последний момент вдруг сказал:

– Э, стой, это ты? Ты с утра что ли прыгал?

Я замер на месте, рассматривая мудозвона.

– Патрик, хорош. Я на таких лошков даже внимания не обращаю, – тихо пропела дамочка, но так, чтоб я слышал.

Заметил, что у девки в руках был окнет, телефон с открытым интернет-браузером. Значит, в школе сетью пользоваться запрещено. Ну-ну… все понятно.

– Лошок тот, кто тебя стриг, дорогуша, – тут же ответил я. – А тебе чего ещё надо?

Второе относилось к Патрику. Я, конечно, мог быть более вежливым. Но зная таких людей… В общем, нехрен метать жемчуга поросятам, или как там вообще говорится.

В любом случае, меня попытаются зачмырить. А если нет разницы, зачем болтать больше?

– Ах, он чего? – вскрикнула девушка и чуть не уронила смартфон.

– Что, обезьяна, мало что ль было? Ещё хочешь, а?! – заорал здоровяк.

– Чего я хочу? – непринуждённо пожал плечами. – Я всего лишь шел по коридору. Ты сам ко мне обратился, а она оскорбила. И кто из нас не прав после этого?

Здоровяк с девкой переглянулись. Стало ясно, что в словесной дуэли я победил. Ударить меня, значит признать свою тупость. А НЕ ударить, значит сглотнуть плевок от местного лоха.

Петя пошевелил мозгами, насколько было возможно, стал напирать на меня (тут уж пришлось отойти) и шипеть, как змея.

– Я делаю, что хочу в этой школе! А ты… ты должен очковать и ныкаться, понял, крысеныш? Прыгнул на меня один раз, считай, я простил. Второй раз тупо подохнешь.

– Кто знает… Или трахну в рот твою отрезанную башку, – весело подмигнул Петру.

Тот замер на месте. Казалось, он превратится в статую. Неужели поц думал, что за десять лет службы я не научился нормально говорить с разным сбродом? А, да, я же школьник. Ладно, все равно, пусть стоит, обтекает.

– Ты это… Я его… Ах, ты, – прокряхтел Патрик, будто его имели фонарным столбом.

Он замахнулся со всей дури, желая меня укокошить. Я прыгнул в сторону, но дятел все равно бы достал. В тот момент девушка резко вскрикнула, схватив пацана за рукав.

– Патрик, не надо, Патрик! – завизжала она, вытаращив густо накрашенные глаза.

– Да, Петя, не стоит, – с трудом сохраняя спокойствие, протянул я. – Ты ж не хочешь, чтобы все видели, как сильный старшеклассник избивает слабого парня? Я сегодня чуть не умер вообще-то. Ещё один такой удар, и загнусь. Прям как те ребята в прошлом году.

– Чего ты сказал, ублюдок? – прорычала гора, крепче сжав кулаки.

Глава 8

– Патрик, пошли уже, а! Ну мы опаздываем. Ты и так победил. Видишь, как он испугался. Тебя наследства лишат… Паааатрик, пожалуйстаааа… – выла дамочка.

Ее губы превратились в надувной матрас красного цвета. Она уже чуть не плакала.

– Ага, – сказал Патрик, озираясь вокруг.

Людей действительно было много. Если утром я напал сам, то здесь будет ясно, что амбал первый начал. А у него и так проблем выше крыши, насколько я уже понял. Потому Петька стал медленно отступать, сверля меня едким взглядом.

– Можешь гроб покупать, если бабок хватит! – в конце сказал он.

– Ну-ну, а ты вазелин, – шутливо бросил в ответ.

Двое ушли, оставив меня одного в отличном настроении. Почему так? Да потому что без врагов никуда. И лучше воевать с таким неотёсанным бугаем, чем с хитрым и изворотливым жополизом. А вообще, мне хана. Сиседка теперь заждалась, в гневе она страшней всяких «Патриков». Мы должны идти домой вместе, а я тут зависаю.

Думая об этом, быстро бросился к лестнице, спустился на первый этаж и столкнулся нос к носу с мымрой, которая занимается воспитательной работой или типа того. Как и в прошлый раз хотел пройти мимо, но дамочка громко воскликнула:

– Лесовский, опять ты, Лесовский?

– Нет, блин, Мона Лиза, – бросил в ответ.

– Стой! Я сказала, стоять! Ты сегодня совершил страшный поступок. Идём ко мне в кабинет, поставлю тебя на учёт как злостного нарушителя дисциплины.

Чего, твою мать? Может на стенгазете мое имя влепить?! Вообще, ничего такого, но я тупо хотел домой. Спорить сейчас было бессмысленно. По всем правилам школы она права. Конечно, все, кого травят годами, здесь злостные нарушители!

Я не нашел слов, чтоб отвертеться. Бабища напирала, как танк. Тут вспомнил про гопников, что напали на нас с сестрой. Конечно, это все бред. Но что если… снова попробовать?

– Хорошо, хорошо, щас иду, – сказал мымре, а сам напряг разум, ментальное тело, внутренний сфинктер кишечника… Сам, короче, не знаю, что именно.

И тут… ничего не случилось. Да, странно было бы, если б, обрушилась крыша, а из школьного толчка восстала Годзилла.

Нет, все было нормально. Догадки насчет моего дара – лишь бред. А случай с гопотой – совпадение.

Понимая это, я решил пойти за мегерой, раз уж ничего не поделать. Только дамочка вдруг закашлялась, стала массировать виски и слегка наклонилась вперед.

– Ой, опять перемены погоды. Давление, не могу, – простонала она.

Черт, это как? Неужели я снова… Да ну. Совпадений не бывает, но и прямым доказательством это не назовешь. Короче, я понял, что ничего не вдупляю. И с этой мыслью бросился прочь.

Надо во всем разобраться. Но сейчас пока не до моей скрытой магии, если она вообще есть. Я второй день в этом теле. Тут бы вжиться в роль школьника, а не это вот все.

В общем, я вышел из школы, потом встретил Ини. Она, кстати, почти не выпендривалась, только мягко упрекнула за опоздание.

Мы отправились домой, к счастью, без приключений. Вокруг дома снова терлись странные личности. Вскоре пришла мама и приготовила ужин. Ини мыла посуду.

Короче, обычная жизнь. В отличие от вчерашнего дня, я вышел из дома под вечер и пошел на спортивную площадку. Всегда удивляло, что в кварталах, где все бухают, есть спортплощадки.

Так вот, повисел на ржавом турнике, помучил шаткие брусья. С таким телом получалось не очень… По сути, я страдал дурью, не мог даже раз полностью подтянуться.

Пришлось уделить внимания хитрым приемам. Ломал мозги, как мог, вспоминал всякие фишки и штучки, которые когда-то учил по приколу или от нечего делать.

Надо сказать, что у Марка были свои преимущества. Например: скорость, гибкость, точность ударов. Конечно, силы здесь не хватало. Но все не так плохо, как казалось вчера. При желании можно развить это тело, став если не боевым танком, то хитрым ниндзя.

Но для этого нужно время. Есть ли оно у меня… кто же знает.

Тренировка прошла хорошо. Меня даже не пытались кормить трусами или чмырить толпой. Единственное, проклятый бомж. Он шастал вокруг турников и пялился на меня, как на чекушку бесплатного самогона.

Да, снова тупая наружка! Где их вообще обучали? В детском саду?

Так и хотелось пробить козла под колено, завалить и подрезать кожу на шее, спросив при этом, какого… хуаня он наблюдает за молодым парнем. И знает ли он, что такое наблюдение может быть не так истолковано.

Жаль, сейчас рыпаться лучше не стоит. Проблемы надо решать по мере их поступления. Пока главная задача – вжиться в роль Марка.

Вот я и вживался. Пришел с тренировки домой и получил нагоняй от Анны, которая боялась, что меня изнасиловали собаки или похитили рептилоиды. Ини наоборот поддержала, сказав, что раньше я всегда сидел дома.

Дальше была ночь. Потом было утро. Потом была школа. Когда ничего не происходит, время сливается в ленту, которая ускользает из вида.

Ах да, насчет туннеля позора. Утром школяры снова выстроились, желая кого-то прижучить. Увидев меня, кто-то вдруг рассмеялся, но его тут же заткнули.

Вышло так, что я прошел по туннелю скорби, где все молчали, бросая косые взгляды. Вот что трындюля животворящие делают. Теперь я точно отличный психолог!

Уроки были не очень. Я с трудом пытался писать пальцем, как все. Но по большей части сидел, не особо вникая.

А вот в конце дня было неплохое занятие. Нам нацепили на головы стальные обручи с небольшими желтоватыми камушками, наподобие диадем. Потом раздали листы и сказали, что будем практиковать простейшую магию.

Практика – это хорошо. Значит, школа не такая уж и отсталая.

Как объяснила училка, это специальные приборы. Они преобразуют внутренний потенциал тела только в телекинез. Даже пары процентов раскрытия дара хватит, чтоб поднять лист бумаги.

За счет этого можно делать разные упражнения, как бы приучая тело к тому, что оно магически одаренное. Или типа того.

Несмотря на жизненный опыт, мне стало до ужаса любопытно. Не мог представить, как поднимать предметы без ниток, клея, магнитов, и тому подобных держателей. Это было, как первое катание на машине или на велике. Причем, «такую машину» я раньше не видел.

Конечно, сразу использовать силу никто не позволил. Жирная училка подходила к каждому, давала рекомендации и контролировала процесс, а потом говорила ошибки.

– Так, Ивлев, попробуй расслабиться и очистить мозги, – твердила она пареньку с первой парты.

– Хех, у него и так они чистые, – глупо пошутил кто-то. Училка лишь поморщилась, но не обратила внимания, продолжив говорить дальше.

– Ага, хорошо. Подними руки, вот так. Представь, что от твоих пальцев тянулся невидимые нити, которые как бы держат листок. Аг-га, напрягись. Попробуй пробудить силу, которая скрыта. Ну… для первого раза неплохо.

Я не видел, что там творилось, но лист вроде бы чуть поднялся. Кто-то ахнул, кто-то сказал, что фигня. Учительница рявкнула, заставив всех замолчать, и пошла к следующему воспитаннику.

У всех получалось не очень. Лишь одна девушка Лана смогла поднять лист почти что до потолка. Говорят, она была круглой отличницей и сама занималась магией вне уроков.

Так вот, все шло нормально, пока очередь не дошла до меня. Я прослушал наставления училки уже раз пятнадцать, потому точно понял что делать.

Поднял руки над партой, растопырил пальцы. Мозг у меня был пустым, непорочным, как писька девственницы.

Потом диадема на башке загорелась. Ощутил какое-то тепло, напряг что-то там. В общем, все согласно уставу. И тогда… ничего не вышло.

Попробовал снова, затем еще. Ни черта! Если даже Дэн смог поднять лист на несколько сантиметров, то я должен быть хотя бы не хуже. Но нет… у меня тупо не получалось. Не выходило, обламывалось.

Ох ё…, как стыдно! Я будто импотент, пришедший на оргию. Казалось, на меня смотрит весь мир, и ржет как над конченым клоуном.

– Да, Марк, все ясно, – фыркнула училка после пятой попытки. По классу прокатился смешок.

– Эй, что вам ясно? Смотрите, у меня щас получится, – воскликнул, чувствуя, как теряю контроль.

– Ну… ладно, давай еще, – нехотя сказала учительница.

– О, вот сейчас! А, черт возьми, толпа пораженных с левого фланга! – крикнул, указывая на окно.

Училка рефлекторно отвернулась. Я подул на листок, и воскликнул «абракадабра». Лист поднялся на воздушном потоке, свалился с парты и улетел под соседний стол.

– О боже, у меня супер дар! Видели это? Я, мать твою, Гарри Поттер, – заорал на весь класс.

Ясен пень, мало кто в это поверил. Но лучше уж так, чем мямлить и обтекать молча. Как минимум, это смешно. А на войн… на учебе без этого никуда.

Шутка сработала круто. Многие засмеялись, похвалив меня за находчивость. Кто-то стал воротить носом, но таких было явное меньшинство.

И к этому меньшинству относилась училка. Она покраснела как рак, ее глаза чуть не выпали из глазниц.

– Лесовский, ты что, издеваешься? – сердито спросила она. – Мы тут шутки что ль шутим? Раскрытие – полный ноль, а он хохмы крутит! Будешь мыть туалеты всю жизнь! Это тебе не людей избивать…

Вот что за несправедливый шиздец! Почему давать отпор злу считается стыдным, а творить зло – в порядке вещей. Опять про драку про эту… Насчет сортиров, вообще клоунада. Мы учимся в нищем секторе, школы для нищебродов. Вряд ли кто-то из нас станет менеджером Газпро… точнее Магпрома.

После слов дамочки воцарилась полная тишина. Школота малость прижухла. Все уткнулись в парты, будто там было написано нечто важное.

Училка фыркнула и хотела идти обратно. Она легко заткнула глупого школотрона. Только все не так просто.

– Туалеты мыть, говорите, – собравшись с мыслями, заявил я. – Это еще ничего. Главное, не стать жирной бабой, которая орет на детей за нищенскую зарплату. Ненавидит себя, но не может уволиться, потому что нигде не нужна.

– Кого ты имеешь в виду? – гневно процедила училка.

– Ды так, никого. Обычную среднюю бабу. Вы тут совсем не причем.

– Лесовский, смотрю, ты совсем очумел! Думаешь я буду это терпеть… Знай, дорогой, в этом месяце тебе будет сложно сдавать контрольную. И угроза вылета из школы будет очень, очень больш…

Я смотрел в глаза женщине, пока она шипела, истекая слюной. В какой-то момент, учительница ахнула и замерла.

– Стой, Лесовский, у тебя в роду не было Одаренных?

Аха-хаха, ха-ха-ха.

Класс заржал так, что стены чуть не разрушились. Я сам офигел от такого.

– Охо-хо, одаренные! У него бомжи в роду были, – прокричал кто-то.

Училка поняла, что сморозила полную чушь. Она бросила на меня строгий взгляд, но ругаться больше не стала. Было видно, что она обалдела. Интересно знать, от чего.

Чтоб немного прийти в себя, толстуха крикнула на учащихся, и спросила где лист, который я только что сдул.

– Эээ, вот листок, госпожа Арина, – сказал пацан с круглым лицом. – Только я на него того, наступил.

– На голову тебе наступить надо, Панченко! Это специальные артефакты в виде листов. Твоя семья штраф получит, понятно?!

– Эээ, но Лесовский же его сбросил.

– Мне не важно, кто или что! Все, прекратили все споры! Сейчас записывать будем!

Одноклассники понимали, что Арину злить лучше не стоит. Все приготовились к записи материала. И тут раздался голос отличницы Ланы.

– Простите, госпожа, вопрос можно? – сказала она.

– Что? А… Тебе можно. Давай только быстро, – бросила училка.

– Вы сказали, что Марк… Что он будет работать на плохой работе, ведь так?

– Сортиры драить, – хихикнул я.

– Эээ, да. Но если мы не раскроем магию, то тоже будем этим всем заниматься. Ведь у нас в школе нет специальных зелий, артефактов и капсул. Слишком мало практики. Нет магического определения. Многие даже не знают, какой дар в них скрывается.

Ооо, молодец ботаничка! Прям с языка сняла. Но ответ и так был известен. Потому я расслабленно зевнул. Другие стали поддакивать и галдеть. Видно, многие не знали «правил игры».

– Тихо! – рявкнула дамочка. – Да, наша школа не самая лучшая. Но это не значит, что надо не учиться и нарушать дисциплину. А вообще, все вопросы к директору!

– Но госпожа! – возразила Лана.

– Таааак, пишем заголовок в тетрадях! – крикнула училка.

Все стали писать, а отличница сильно смутилась. Она невольно посмотрела на меня. Я пожал плечами, улыбнулся и подмигнул.

После этого урока все было скучно. Хотелось скорее домой. Сходить на спортивную площадку и погонять свою тощую тушку.

К счастью, уроки быстро закончились. Я вышел со всеми из класса. На этот раз меня не пинали, не материли и все такое. Стало приятно от того, что я всех заткнул. Но вдруг костлявая рука смерти схватила меня за плечо.

Это была завуч по воспитательной работе. Как я узнал, ее звали Эмма Аркадьевна. Она ядовито улыбнулась, сказав, чтоб я шел через черный ход на задний двор школы, где начну отбывать наказание.

Хм, точно, чёртово наказание. Ладно, попробую собрать банду головорезов из местной шпаны. Хоть какой-то плюс в этом деле.

Решив не спорить с мегерой, я бросил недовольный взгляд, но все же пошел куда сказано. Плохо выучил план школы. Немного заблудился сначала. Лишь со второй попытки пробрался в небольшой коридор, где был узкий выход на улицу.