Текст книги "Жена для злодея, или Нельзя (влю)убить Кощея"

Автор книги: Витамина Мятная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Потерял, что ли, меня во тьме? Или стесняется? Да что это за свинство такое? Почему те из парней, кто попался мне в изнанке, либо извращенцы, либо злодеи, либо трусы? И вдруг стало так тоскливо, так обидно, сглазили меня, что ли, раз мне такие в спутники достаются – то бесчувственные злодеи, то лесная нечисть, то озабоченные подводные?!

Все точка. Обломилась даже с женитьбой.

Я разочарованно щелкнула пальцами в знак провала.

И прозрела! На ладони вспыхнул довольно-таки яркий огонек, больше всего похожий на перо жар-птицы или пылающее оперение жареного петуха, это с какой стороны посмотреть.

«Да будет свет», – сказал электрик и сунул два пальца в розетку! Я бы тоже так поступила, чтобы покончить жизнь самоубийством. Но, к сожалению, я жила и преотлично ВСЕ видела. Лучше б я ослепла, столько Кощеевской, отъеденной на домашних харчах, обнаженной плоти ни одна девица спокойно выдержать не может.

Ну не могут кубики на животе расти одни на других, и плечи такими широкими не бывают, я уже молчу про все то, что было ниже и выглядывало из приспущенных порток.

Короче, я не выдержала и восхищенно выдохнула, едва-едва не хлопаясь в обморок от стомегаваттной мужественности, излучаемой Кощеем.

Вот и злодей тоже не сдюжил такой радости, как Баба-яга в брачной раскраске.

– Мамо! – завопил Кощей, узрев в деталях мой боевой маскарад.

После этого полного ужаса вопля я поняла, что мне от женитьбы сегодня ничего не обломится. Я окончательно сникла, уселась поудобнее, ночь обещала быть долгой, но, увы, ни разу не томной. После крика, полного неизбывного страха, чертенята в животе как-то обескураженно замолкли.

Подперев рукой щеку, стала ждать, когда отдышится главный злодей изнанки.

Надо было отдать должное Костику, в себя приходил он молниеносно. Вот и глаза, вылезшие из орбит, встали на место, и грудь перестала ходить ходуном, и сердцебиение пришло в норму.

– Фух! – облегченно выдохнул Кощей, признав меня.

– Полегчало? – с издевкой спросила я, прекрасно осознавая и понимая, что мои «зверята» (жестокие сказочные помощники) и на этот раз перестарались. Впрочем, как обычно и как всегда.

– А чего это ты так расписана?

– Как чего?! – самым возмущенным баба-ягским тоном завопила я. – На женихов во тьме охочусь! А ты, – я дала смачный щелбан Костику и на час потеряла онемевший палец, но месть того стоила, – лоб здоровый, всех распугал!

– Ясно. Тогда я пошел. Удачной охоты!

– Куда?! – гаркнула я, одним баба-ягским рыком останавливая поползновенца. Реально ползновенца. Этот перекормленный телок попытался уползти от меня по-пластунски. – Раз уж ты мне попался, то тебе и отдуваться!

– Да зачем я тебе сдался? Сама же отказалась от женитьбы и лешего выбрала!

– Еще не отказалась, ты про испытание забыл. И к тому же, возможно, ты мне больше нравишься. – Кощей побледнел.

– И в чем оно, это испытание? – уже прощаясь с жизнью и злодейской честью, обреченно спросил Костик.

Я торжествующе поправила нимб, повисший на рожках. Вот так расписанное под хохлому добро побеждает наглое зло, чтобы последнему навсегда перехотелось девиц красть и в темные углы утаскивать. Позарится злодей на девичье тело, а там не девица, а целая Баба-яга, да еще потомственная. И все, надолго злодеюшка отучится на девичью честь без свадьбы покушаться. Запомнит урок так, что долго еще темной ноченькой яга ему во снах икаться будет, да почаще.

Злодей терпеливо ждал своего приговора.

– Помогать, Кощеюшка. Помогать на женихов охотиться, – подсказала добрая я.

Я прямо-таки услышала, как наглый гад облегченно выдохнул, осознав, что сейчас я на нем «жениться» не собираюсь и вообще, возможно, кому-то другому отдуваться придется. Лешему, например.

– Я что-то себя нехорошо чувствую. Ты умойся, пожалуйста, и тогда я, возможно, попытаюсь забыть…

– Забыть, как же! – хмыкнула я. – Что я, зря (в коридорах позорилась) боевую раскраску наводила? Вечно помни! И знай, чем опасны бабы-яги!

– В ужасе, – коротко подтвердил травленный обнаглевшими размалеванными девицами злодей. – Так кого ловить будем? – вопрос подразумевал: кого угодно, только не меня, я уже добрый, отзывчивый, травоядный и вовсе не злодей.

– Кого-кого, злодеев! Из них лучшие женихи получаются, если перевоспитать. Да не простых, а самых матерых!

– Где ж их таких взять?! Батька разве только… – туго соображал Кощей-младший, но оперативно и шкуроспасительно. – Так он это… Если увидит тебя, всю такую красивую и добрую девицу-ягу, так, пожалуй, из цепей вырвется и убежит от счастья. Или копыта отбросить умудрится прямо на свадебном одре, несмотря на то, что он бессмертный. И все это исключительно от того факта, что ему так с невестой повезло. Он, кстати, вдовец. Ты присмотрись, Яддушка, там воспитывать – не перевоспитывать, непочатый край работы!

Ню-ню, Костик, стрелки на батю переводишь, родную кровь подставляешь? В этом вы, злодеи, все и есть, только о своей шкуре и печетесь! Так мы тебе не только тушку, но и нервишки подпортим для профилактики злодейства.

– Не-ет… Я на тебя глаз положила!

– Сними, пожалуйста, сглаз этот!

– Поздно! – отрезала я, упиваясь злодейским испугом и своей виртуозной мстёй. – Вот если еще кого-нибудь более злого отыщешь, я подумаю.

Ох и крепко задумался злодей-тугодум. Пришлось помогать.

– Ну, смотри, на чем мы сидим?

– На мусоре. – Я скрипнула зубами: и это здесь ты со мной жениться вздумал? Урою! Я уже готова была начать на нем «жениться» в отместку, медленно и вдумчиво, так что не батька его, а сам Кощей-младший от такого расписного счастья скончается, но пришлось взять себя в руки и глубоко подышать. Отчего Кощей отодвинулся подальше, но в вырез сарафана все равно стрелял глазами исправно. Злодея только могила исправит!

А я в очередной раз внутренне сокрушалась. Мне без этого всесильного и магически одаренного не обойтись. Без книги с теми, кто лес украл, не сразишься. Да и говорят, своих недругов надо держать как можно ближе к себе. А Костик мне почти как родной враг. Мы сразу с ним друг друга люто невзлюбили, можно сказать – с первого взгляда.

Нужен Кощей мне, куда ни посмотри, хоть он злодей и гад.

– Неужели ты, дурень, не понимаешь, что это? – перевела я разговор на другое, мысленно записав отомстить за мусор, но понимая, что это потом. А сейчас придется действовать ну очень быстро, пока от моего прекрасного лика, освещенного светом снизу, первый злодей изнанки не упал в обморок.

– Что? – недопонял Кощей. М-да, полный паралич мыслительной деятельности, нужно всегда в подобной боевой раскраске ходить, глядишь, и зомби в страхе разбегаться будут вместо того, чтобы мечтать подзакусить тобой.

– Так ведь это улика! – попыталась втолковать идею злодею, испугавшемуся за свою шкуру. – Одна сплошная и свежеспиленная и свежеструганная улика! А кто ее оставил? Злодей!

Кажется, ступор у Кощея стал проходить. Ну или Костик увидел свет в конце беспросветного туннеля, полного «женитьбы». У него аж взгляд загорелся, а я лукаво мурлыкнула:

– Добудешь мне этого гада, сниму с тебя сглаз!

– Из-под земли достану! – гаркнул на весь подвал недалекий злодей, да так громко, что мне пришлось навалиться на него и закрыть ладонью рот. Мы так и замерли с Кощеем в обнимку, прижавшись друг к другу, а все потому, что в темноте раздавались шаги.

Да не просто, а многоголосое эхо тысячи шаркающих ног.

Я тормознула, не сообразив, как быть и что делать, а вот Кощей невероятно быстро сориентировался в ситуации. Видно, не раз был чуть не пойман на горячем, и оттого обладал феноменальным чувством ежа и способностью проворно двигать голой задницей, чтобы не наколоться. Вспомнить хотя бы его знаменательный забег от претенденток в невесты.

Поэтому и на сей раз Костик действовал на опережение, еще до того, как первые шаркуны забрались в помещение, он подхватил меня и нырнул в кучу опилок, на которой мы лежали.

Зарывшись в приятно пахнущие горы стружек, мы затаились и стали наблюдать. Первым в помещение ворвался свет, а следом, к моему ужасу, зашаркали зомби. Стройные колонны мертвяков по трое в ряд. Еще кошмарнее были пустые корзины, что марширующая нежить держала на плечах.

Было очевидно – нам конец! Даже если мертвяки не учуют сразу, спустя какое-то время раскопают – и тогда нам полный абзац!

Я в страхе прижалась к такой горячей и широкой груди Кощея. Злодей нависал надо мной, закрывая своим телом от всего того страшного, что сейчас копошилось в подвале.

Только от одного присутствия этого перекачанного телка меня бросало в жар, от злости, не иначе!

Как так вообще получалось?! Он гад, каких поискать, наглец, брехун (то он будет жениться, то он передумал), бабник и вообще редкостная самолюбивая сволочь. Но вот же ж гадство! Именно с ним я ничего не боюсь. И бесил он меня этим несказанно. А еще изводил этими самоуверенными успокаивающими поглаживаниями по плечу, которые, как назло, тут же подействовали. Да так эффективно, что я сразу поверила: справимся и прорвемся, что бы ни произошло! В крайнем случае Кощей что-нибудь придумает.

Впервые я пожалела, что Костик злодей. Был бы богатырь – еще куда ни шло, можно было бы и влюбиться, и помечтать, вздыхая томно. И все тогда становилось на свои места – герой спасает деву-ягу в беде, все так, как и заведено. Но вот когда тебя злодей жалеет и защищает, это как-то неправильно и обидно. Смущает и бесит одновременно.

Стыдно добру за спиной у зла прятаться. Да и не верю я, что злодей помочь решил. Дурой буду, если на ласки поведусь и доверюсь. Успокоила себя тем, что до того, как Кощей успеет меня обмануть, убегу, пока зомби будут ужинать обманщиком легковерных девиц. Просчитала про себя, как долго будут рвать на части мегасильную тушку злодея, и расслабилась – времени было достаточно не только для того, чтобы убежать, но и для того, чтобы лениво уйти прогулочным шагом.

Успокоив себя мыслями о том, что ничего не должна Кощею за защиту, и клятвенно пообещав себе быть начеку, я, счастливо выдохнув, прижалась к его горячей груди и даже разрешила стянуть бандану и погладить по волосам.

Сто процентов в его доброте скрывалось что-то подлое, но я же держу ушки на макушке, можно наслаждаться!

Еще какое-то время мы обнимались, рассматривая нежить, прилежно сгребающую стружки в корзины, а после мои ушки на макушке удрученно повисли. Мертвяков вокруг тысячи, что муравьев в лесу. Здесь находились практически все восставшие изнанки. Я прижалась к Кощею и спрятала лицо на его груди, осознавая: имя им – легион! Мы оказались в западне!

С таким количеством нежити ни один злодей не справится! И даже богатырь пупок от натуги порвет. Одно дело – гонять огненными шарами по склону горы сотню мертвяков, другое – когда их вокруг тебя тысячи.

Здесь подавится даже скатерть-саможранка, а от ненависти, излучаемой мертвечиной, станет тошно любому злодею.

Пока мы таращились на зомби, те зашли со спины. Черпая циклопические груды опилок, они практически сделали под нас подкоп. Так что, нависавшая над нами гора поехала вниз, подхватывая все на своем пути и увлекая следом.

Лавина несла нас вперед, сбивая с ног попадающихся на пути зомбаков, в полутьме тайного подвала только и слышалось «Уы-ых! Иы-ых! Аы-ых!» от опрокинутых, словно кегли, мертвецов.

Резкий толчок вырвал мою руку из ладони Кощея, и меня унесло прочь, погребая под толщами стружек. Течение уже не несло меня, я тонула и пыталась выплыть, выгрести из этого елового водоворота.

В конечном итоге, активно дрыгая ногами и руками, я вынырнула на поверхность. И замерла, впав в ступор, вызванный замогильным ужасом. Вокруг копошились мертвяки, раскидывая опилки, вставали на ноги. Им оползень не причинил никакого вреда, я же разжилась парой синяков.

Какой-то зомбак, по-видимому, начальник, подошел и сунул мне в руку корзину, полную стружек.

– Ы-ы-ы! – приказали мне и ткнули пальцем, показывая, куда нести.

– И-и-и-и! – ответила я и на негнущихся ногах зашагала туда, куда послали. Я бы сейчас смоталась и на край света, лишь бы не в желудок к умертвию.

Вокруг зомби-надсмотрщики пинками поднимали с земли мертвяков попроще и заставляли работать.

Спустя какое-то время я вошла в ритм и осознала, что мои оцепеневшие ноги шаркают в такт шагам остальных зомбаков. Пораженная ужасом, я даже так же деревянно покачивалась, и в этом чудовищном танце смерти мертвецы принимали меня за собрата.

Скорее всего, мой нездоровый цвет лица с размазанным гримом и прилипшими к щекам стружками-струпьями сигнализировал зомби: живой человек не может так выглядеть – этот жутик свой.

Я пошарила взглядом вокруг, скосила глаза и обнаружила Кощея.

Широкоплечий зомби вполовину выше всех остальных с надетой корзиной на голове метался среди остальной нежити, выискивая кого-то.

Наши взгляды встретились, и злодей привычно вздрогнул, опознав среди мертвяков меня.

Так же топорно, как и все, Костик вышагивал к выходу и помимо этого бочком приближался ко мне.

Стоило злодею подойти, как я не удержалась и протянула ему руку, ища поддержки. Ладонь Кощея несильно сжала подбадривая, а традиционное «Ыыы!» в исполнении Костика заменяло тысячи слов. Так держась за руки, мы встали в общие ряды мертвецов и вышаркали наконец за пределы склада опилок.

Перед узкими дверьми было столпотворение, за ними зомби рассыпались во все стороны, словно волна лесных муравьев, спеша по своим явно недобрым делам. Это позволило нам с Кощеем под шумок выскользнуть из общей толпы, отхромать в сторону и отдышаться. Только подышать вволю нам не удалось. Глубоко вздохнув, мы так и подавились этим самым воздухом и возмущением.

Мы с Кощеем стояли у хлипкой ограды, опоясывающей гигантскую подземную дыру. Внизу под нами кипела бурная деятельность. Этаж за этажом и так до самого сердца земли. Циклопическими спиралями разработки руды вгрызались в толщу горы.

Печки трудились, словно каторжники. К каждой были прицеплены ковши и валковые дробилки, крошащие горную породу, как печеньку. Печные трубы выталкивали из себя дым с натужным:

– У-у-у-ухнем!

И сколько их здесь было? Тысячи дробильных установок вгрызались в сердце горы. Почитай, каждую деревню в изнанке обескровили. Отняв очаг дома, выстудив родовые гнезда, оставив замерзать на холодном ветру. Ведь камин и костер – это жалкая замена сердцу дома. Это фальшивки, не громадное, пышущее жаром сердце, а жалкая не греющая искра.

И эти родные очаги, превращенные в монстров, подкармливались опилками. Зомби корзину за корзиной вываливали в открытые горнила, чтобы печи непрерывно точили горное нутро.

Но больше всего нас поразили не толпы нежити, что сновали туда-сюда, а вполне себе живые, но почему-то шагающие так же, как и мертвяки животные. Здесь были все лесные жители, изгнанные из привычного места обитания: зайцы, олени, медведи, ежики и белки – любая лесная тварь на выбор. И все они действовали не по своей воле. Ни я, ни Костик не могли представить, что толпы зверья добровольно и безропотно будут таскать корзины с дробленым щебнем.

Переглянувшись со злодеем, мы без слов поняли друг друга. Если бы я была менее наблюдательна, то не заметила бы, как ладонь Костика сжалась в огромный дрожащий кулак. Это длилось всего пару секунд, напряженный отрезок времени, когда мир затаил дыхание. Но злодеи не были бы злодеями, если бы слишком хорошо не владели собой. В следующий момент ладонь разжалась, а потом Кощей и вовсе взял меня за руку и потащил за собой.

Корзины мы вывалили, как и все прочие зомби, в открытое горнило печи. Кощей же свою просто швырнул с неописуемой злостью. Он бы избавился и от той, что была надета на его голову, если бы я разрешила.

Я прямо видела, как злодей борется с желанием нарваться, разметать здесь все, не оставив камня на камне, и проигрывает своим желаниям. Только бабы-яги, в отличие от злодеев, реалистки, и поэтому уже я, схватив под локоток Костика, хромала к выходу, уводя того от греха подальше и лишая малейшего искуса.

Из подземелий мы с Кощеем выбрались тем же путем, старательно изображая из себя зомби. Пропуском в комнату, доверху набитую опилками, стала пустая корзина. А дальше мы без труда улизнули в подвальные помещения, где было более-менее безопасно.

Теперь объяснялось все: и комендантский час, и зомби-часовые в коридорах. Нашелся пропавший лес и исчезнувшие из домов печи, обнаружили даже зверей, что были уведены в рабство, но об этом никто не знал, и несчастные страдали без малейшей надежды на помощь.

Добежав до первого жилого коридора, мы опрометчиво остановились отдышаться.

На вопрос:

– Ыыы? – должно быть, означавший «Что вы тут делаете?» или «А вот и ночной перекус!» Кощей отреагировал вполне себе предсказуемо. Резкий удар сжатым кулаком плюс зеленое пламя. Но и этого Костику показалось мало. Дальше в ни в чем не повинной стене появилось еще несколько отверстий, пробитых тем же самым несдержанным кулаком. И только после этого злодей взял себя в руки. Почти взял, про скрежет зубовный и ходившие ходуном желваки я умолчу.

Приступ безудержной ярости у Кощея был объясним, только вот я чувствовала совершенно другое – бессилие и свою ничтожность.

Ни один из нас не мог что-либо сделать с происходившим, оттого и бесился злодей, оттого я, бросив Кощея в коридоре, побежала прочь. Если не за помощью, то хотя бы за советом и утешением: увиденное мной было выше моих сил.

***

Со слезами на глазах я ворвалась в светелку. Звери, ожидавшие отчета, испуганные моим состоянием, кинулись мне навстречу.

Меня отпаивали чаем как могли, а я, икая, не могла связать ни слова, пока не стало поздно.

Нас просто поставили перед фактом. Всех претенденток выгнали из комнат, несмотря на раннее утро. Не успевшие прийти в себя звери и я попали под раздачу. Невыспавшиеся, расстроенные, кое-как одетые, мы брели на ненавистный стадион.

На отборе только двое клевали носом и были очень задумчивы: я и Костик. Последнего и вовсе развезло. Мне показалось или он пьян? Издали не было видно.

Лиса, которая всю ночь, пока я шастала по подземельям, спала без задних лап, уже вела второй этап отбора, как всегда веселая, заводная и жизнерадостная. Только и ее неуемному веселью пришлось поперхнуться посередине фразы, когда резкий звук прервал заводной речитатив прирожденной свадебной тамады.

Гулкий рев трубы заставил лису заткнуться на полуслове. В ворота замка въезжала преинтереснейшая процессия.

Длинная вереница из герольдов, лесных зверей всех мастей и видов, несла ветки деревьев с наколотыми на концы зелеными лопухами.

А в середине колонны ехала карета, вырезанная из гигантской тыквы. М-да… Не одни кикиморы с русалками шастают в реальность. Я прищурилась, стараясь рассмотреть, что это за «Золушка» такая прикатила на отбор. Небось какая-то опоздавшая невеста. Пытается произвести впечатление, чтобы опоздание не так было заметно.

И вправду, стоило лакеям открыть двери кареты, как оттуда молнией метнулась высокая фигура с длинными волосами, собранными в тугой высокий хвост. Фигура энергичным шагом взлетела на помост, отобрала у ошеломленной лисы рупор и заорала на всю площадь, да так, что не только рыжая, но и весь стадион оторопел.

– К вашим услугам – чародей и маг! Лекарь-натуропат, гомеопат, херопрактик и херотеоретик, носитель силы природы! Только сегодня, гастролируя мимо изнанки, предлагаю разнообразные целительные услуги! Специализируюсь на природной брачной магии, черпающей силы у самой матушки-природы. Распространяю и инфицирую флюидами звериного притяжения, учу вырабатывать феромоны скорейшего замужества и полнейшего зачатия. Восстанавливаю и нахожу потерянную чистоту и непорочность! Повышаю фертильность и супружескую верность в браке!

У меня отвалилась челюсть, стоило фигуре повернуться ко мне лицом и сверкнуть раскосыми, невероятно узкими (Недаром волосы так туго завязаны!) глазами. Я тут же узнала вновь прибывшего.

М-да… Не один цирк нынче гастролирует в Железных горах. Видно, здесь медом намазано всем видам шарлатанов и обменщиков. Вот и клоуны подъехали, вернее один клоун, очень такой знакомый дурень. С рожей, расписанный соком моркови, чтобы казаться жителем чайной страны, и волосами, собранными в такой тугой пучок, что хочешь не хочешь, а глаза будут косить, как у самого последнего лесного зайца.

Я посмотрела на Кощея: тот тоже подозрительно щурил глаза, присматриваясь. Ноздри злодея мстительно раздулись, Костик узнал загримированного конкурента.

– Почтеннейший, я что-то не понял, для чего вы здесь? – робко осведомился Кощей-старший, нерешительно мигая в зерцале.

– Как так для чего? – вполне искренне возмутился лесной доктор. – Предложить вам свои натуральные, экологически чистые услуги по проверке невест на предмет непорочности и чистоты!

У всех на стадионе челюсти отпали: во леший загнул!

– И как же вы, мастер, будете ее проверять, эту самую чистоту? – не врубился старшой.

– Самым что ни на есть естественным образом! Ничего искусственного мы не признаем!

Над трибунами повисла гробовая тишина.

Только одна какая-то нервная невеста не выдержала:

– Ой, мамочки! А он весь такой желтый и косой?

– Не косой, а раскосый! – гаркнул леший, закидывая плащ за плечо.

– Что это значит – естественным? – заорал уже Кощей-младший. Портить девок, что ли, сюда приехал? – Я прямо-таки почувствовала искры ненависти и конкуренции, проскочившие между двумя злодеями. Ну все, оба закусили удила, теперь пойдет замер, кто самый большой соблазнитель девок на деревне.

Я уронила лицо в ладонь. И зачем же ты сюда прикатил, леший? Неужели с Кощеем рогами бодаться?

Лесной херопрактик-натуропат стушевался первым, глядя на вызывающее выражение Кощеевской рожи, прекрасно осознавая, что простой лекарь в невыгодном положении супротив первого злодея изнанки, и понимая: действовать надо быстрее, а то ему портить ничего не останется. Претендентки в невесты сами «главный приз» радостно испортят, дай им только шанс.

Лиса, у которой отняли минуту триумфа, ловко поддев локтем замешкавшегося лесного, оттерла того в сторону и заорала во все легкие:

– Да будет второй этап отбора! Пусть каждая из невест докажет свою чистоту и непорочность! Не теряя оную! – в конце добавила рыжая хитрюга.

Задание для отбора было сродни просьбе: пойди туда – не знаю куда, сделать то – не знаю что.

Я вторично уронила лицо в ладонь. Этого мне еще не хватало! Спасибо, лисонька! Надеюсь, у тебя есть план и мне не придется вертеться ужом на сковородке.

Леший пришел в себя и решил делать пакость, пока горячо. Реально горячо. Я прямо-таки видела, как ровно половина стадиона становится кумачового цвета и пылает, что твоя ясна зорька. К сожалению, я горела со стыда с доброй половиной трибун.

– Все, кто захочет, могут обратиться за лечебной помощью. По любому, повторяю, по любому вопросу! Лесная репродуктивно-брачная клиника работает с часу ночи и до позднего утра! – И, взметнув зеленым плащом, лесной лекарь демонстративно удалился в свою тыквенную карету.

А зверье лесного дохтура уже нагло ставило огромную зеленую палатку прямо посреди главной площади замка.

С трибун все уходили обескураженно-задумчиво, ну и задали задачку всем невестам.

***

– Совместим приятное с полезным! – заявила лиса, вставая на задние лапы и упираясь передними в стол.

У меня отпала челюсть от такого заявления!

– И что же я должна делать?

– Как что, Кощея соблазнять! – Все присутствующие, кроме лисы, подавились возмущением, а я особенно.

Мы уныло сидели в моей светелке вокруг стола и пытались устроить мозговой штурм. Думать получалось только у лисы. Остальные отчаянно тормозили: медведь с волком – от смущения, ежик – от непонимания, колобок был еще маленький, чтобы о таких вещах рассуждать и планы строить. Скатерка с избушкой ничем помочь не могли просто по одной той причине, что размножались как-то иначе. Саможранка – с помощью почкования загадочными лоскутками, а домик и вовсе, похоже, возрождался из пепла предыдущей избушки, как феникс.

– Да ты очумела, рыжая?! – завопила я. У меня не хватало слов от возмущения. С каждым разом предложения лисы были все более и более кошмарными.

У зверей тоже не было слов, они поднимали свои челюсти со стола.

– Ну ты подумай, Яддушка!

– Лада! – поправила я, но меня никто не слушал.

– Кощей обещал, что ты отбор пройдешь, так?

– Так. Только вот я не уверена теперь, что он обещание сдержит, – ехидно прокомментировала я ситуацию. – Особенно после того, как в гриме меня увидел.

– Он не такой трус, как ты думаешь, – махнула лапой лисица. – Ну так вот, как он может проверить твою… Мм… невинность, если не таким способом?

– Ведь попытается, стопудово попытается, а как проверит, вполне сможет подтвердить, что яга девица!

«Этого мне еще не хватало!» – подумала я.

– И ведь попытается… – эхом отозвалась я, понимая, что рыжая ужасающе кошмарно права. Он, почитай, с самого моего появления в изнанке… пытается.

– Ну вот ты и не сопротивляйся, другого шанса проверить не будет. Не другого же мужика брать? Да и где его возьмешь? Королевичи далеко, богатыри все повывелись, деревни разорены, даже лапотного мужика завалящего не найдешь!

– Так что бери, что судьба дает. Это твой единственный шанс сделать так, чтобы все шито-крыто было! – С каждым словом рыжей я приунывала все больше и больше. – А чтобы вас с Кощеем не застукали на горячем, так мы совместим приятное с полезным, – продолжала свои убийственные рассуждения лиса. – Такую армию, что ты в пещерах видела, без оружия не победить и плененных зверей не освободить. Непонятно, конечно, как прикованный Кощей-старший такое вытворяет. Ведь он по факту дальше своего замка влияния не имеет, но, может, у него последователь есть какой, али помощник, или наследник шаманит. А может, просто по-злодейски за интерес или выгоду покрывает другого злыдня. Так это тоже выяснить надо. Все равно с голыми зубами на такую армию не пойдешь. Книга волшебная тут тоже не шибко поможет, здесь иное оружие надобно, не яговское, а богатырское! Вот пусть Кощей-младший сам своими руками нам оружие достать поможет, а ты в это время зевать не будешь и докажешь свою невинность, собственно говоря, случайно обронив ее где-нибудь по дороге. Ну а Кощей тогда и подтвердит, что ты девица. – При последних словах я чуть не хлопнулась в обморок. Уж очень мне не хотелось ничего терять и уж тем более с ехидным и наглым первым злодеем изнанки.

– А если не подтвердит? – с надеждой спросила я, все еще стараясь улизнуть от неприятного и воображая, что у меня иной выход есть.

– Яддушка, коли ему надо, чтобы ты отбор прошла, то он соловьем о твоей чистоте заливаться будет и врать при этом не станет, он сам и проверит. Так что даже главного злодея изнанки во вранье никто уличить не сможет – Кощей ведь будет говорить чистую правду! А тот факт, что девицей ты «была», я уверена, он скромненько опустит.

Я все еще пребывала в прострации, пытаясь осознать, на что меня толкает лиса. Мозг судорожно искал выход и не находил. Вот ведь и правда, как доказать невинность, не теряя ее?

– Что же это получается? Чтобы спасти изнанку, я должна положить на алтарь борьбы со злом свою невинность?

– Эка невидаль! Не понимаю, чего вы, люди, в этой невинности нашли. Вот мы, лисы, каждую лунную ночь собираемся на лесных полянах в фыр-фыр с самцами играть. И о таких вещах, как ваша скромность, и не ведаем.

– Это у вас, лисиц, все так фыр-фыр просто, а у людей иначе! – вклинился очнувшийся от шока медведь. – Они на медведей или волков больше похожи, одну пару на всю жизнь создают!

– Фу-ты ну-ты! Одну пару? Если одну, как тогда узнать, кто лучший? – фыркнула лиса носом. – Ты, Яддушка, выбери пожалуйста, что тебе дорого больше – какая-то призрачная невинность или борьба со злом и спасение изнанки?!

Это был удар ниже пояса. Баба-яга я или нет? Неужели не смогу какого-то там злодея охмурить? В душу подлой змеей закралось подозрение, что не смогу. Но ситуация требовала себя превозмочь, и от этого я себя чувствовала еще хуже, чем когда впервые попала в изнанку. Тогда я всего лишь испугалась, а теперь еще и ощущала себя жалкой и ничтожной неумехой, не способной даже на отчаянный шаг и самопожертвование.

Лиса глянула на мою кислую мину.

– Ой! Яддушка! Да не волнуйся ты так! Сама не сможешь – Кощей подмогнет, зря он, что ли, с русалками и кикиморами водился? Стопудово – это он их плохому научил!

«Ага, он, как же! Знаю, как он с русалками и кикиморами общался. Одни его облапошили, а вторые чуть не утопили!» – подумала я про себя, но совет лисы выслушала.

– Главное – выбери поляну открытую, да беги не быстро и хвост распушить не забудь, а полнолуние – оно завтра будет! – подмигнула мне рыжая развратница. – А теперь давайте хотя бы приблизительно список составим, чего искать-то нужно? – Все были рады смене темы, видно, у прочих лесных зверей все не так свободно, как у лис. А я радовалась больше всех, ведь хвоста не имела и взять мне его неоткуда.

– Да где ж искать-то его, оружие это богатырское? – удивился волк.

– Так вокруг его видимо-невидимо, как грибов!

– Откуда? – возмутился медведь, сроду не видевший, чтобы оружие росло из-под земли.

– Как откуда? От богатырей и лыцарей осталось, что Черный замок штурмовали. Тут важно найти что посильнее, а не абы какую железяку, – как маленькому, пояснила лиса. – Отыскать бы меч-кладенец, – размечталась рыжая, – но это уж из разряда несбыточного. Канул он в небытие в стародавние времена, и теперь был ли меч взаправду или сказки это, никто не знает. Говорят, волшебная железяка была умная и с характером, живой меч, короче, сам головы рубил, держи его только крепко.

Пока лиса разглагольствовала насчет саморазящего оружия, я думала иную думу.

Как же это мне так исхитриться и Кощея соблазнить? Он после зомбифешна на меня и смотреть не захочет. Морщиться только будет, вспоминая.

Ну что ж, коли хочет, чтобы я отбор прошла, придется ему себя пересилить. Не сможет – заставлю, не умет… Кхм… Ну тут придется помощи на стороне искать. К русалкам на поклон идти или к лешему за разъяснениями, надеюсь, он не почками размножается и поможет мне вразумить злодея. На худой конец, шантаж никто не отменял и грубую женскую силу скалки-объяснялки тоже.

– Ты, главное, про оружие не забудь, нам все сгодится, что найдешь, – вырвала меня из задумчивости лиса. – Вещиц много утеряно, начиная от палицы-убивалицы, щита абсолютной защиты, шапки-незримки, мертвой и живой воды, яблочек наливных, заливных и моченых, ну и кончая богатырскими срамными латами, с которыми на любовном фронте сражаются, санями самоходными, сапогами скороходными да конями булаными. В общем, много чего из богатырей высыпалось, когда Кощей их бил. Что попадется из списка – все бери! Не тебе, так другим сгодится!