Текст книги "Добро пожаловать в будущее"
Автор книги: Виталий Вавикин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава семнадцатая
Эну продолжает встречаться с Софией две недели, пока Дюваль не знакомит его с Белен. Дюваль делает это, пытаясь извиниться, что отец забрал у него механическую руку, которую Адио дал ему, чтобы провести пару анализов во внутреннем городе. Бирс знает, что Эну обижен, потому что для него важно доказать несостоятельность вуду. Ничего лично против самой религии он не имеет, но ритуалы никогда не нравились ему.
– Ты не представляешь, от чего отказываешься! – смеется Дюваль, когда Эну говорит, что уже встречается с Софией. – Она глупая и грязная. Она ничего не умеет. А вот Белен и ее подруга…
Первым сдается Адио. Он не может долго обижаться на Дюваля, который кроме девушек может достать еще синтетические наркотики.
– Со всеми бывает, – говорит Адио, убеждая Эну простить Дюваля.
Эбел, подруга Белен, улыбается и говорит, что Адио прав. Она обнимает его, ласкает, шепчет что-то на ухо. Адио смеется и говорит Эну, что хочет остаться с Эбел наедине.
– А ты так и будешь стоять один? – спрашивает Белен. Эну снова пытается говорить про Софию. Белен смеется, шепчет ему на ухо непристойности.
– Ты правда можешь сделать это? – спрашивает неуверенно Эну. Белен снова смеется. Эну мнется, говорит про нового отчима и новые порядки.
– Я могу и на улице. – Белен берет его под руку.
Они идут по ночным улицам, выбирая укромное место. Эну нервничает и не знает, о чем говорить. Белен предлагает ему принять синтетический наркотик. Он соглашается.
Скованность уступает место раскрепощению. «Женщины без комплексов и синтетические наркотики – это лучшее, что есть в жизни», – думает Эну сначала в подъезде своего дома, затем в квартире Дюваля.
– Но мы все равно когда-нибудь поймаем еще одного мертвеца, – говорит Адио. Эну соглашается и говорит, что нужно расспросить его бабку.
– Вдруг она тоже что-нибудь знает? Только я один не пойду спрашивать.
– Вы как дети! – злится Дюваль и обещает, что если они бросят свои глупые идеи, то узнает у отца, как сделать машину для изготовления легких синтетических наркотиков.
– И все-таки нужно сходить к твоей бабке, – говорит Адио, когда Дюваль уходит.
– А если Дюваль узнает и обидится? – пытается дать задний ход Эну.
– Наплевать. Он все равно насчет машины только обещает, а девки, с которыми он нас познакомил, вообще странные какие-то.
– Не знаю, я их на трезвую голову не видел.
– Вот и я про то! – Адио хмурится и спрашивает, о чем Эну разговаривал с Белен.
– Да ни о чем.
– Странные они! Может, тоже киберы, как тот мертвец, которого я сбил?
– Вот это точно ерунда! – кривится Эну, но Бирс чувствует, как в нем появляются сомнения. Если кибер может притвориться мертвецом вуду, то почему ему не притвориться девушкой, приходящей только на ночь?
– Не сходите с ума! – смеется над ними парень, с которым живет сестра Эну. Его зовут Бэйн, и он старше их почти на десять лет. У него есть своя пневмоповозка, и он рассказывает Эну и Адио, как возил Белен и ее подругу к горным озерам. – Там такое было, что будь они киберы, мы бы точно заметили. – Он смотрит на Эну. – И не вздумай проболтаться сестре.
– Будет нем как рыба, – обещает за друга Адио и просит рассказать о деталях поездки за город.
Глава восемнадцатая
Инесс. Эну начинает с ней встречаться, потому что она работает в морге внешнего города. Между ними почти восемь лет разницы, но Инесс говорит, что для нее это не проблема.
– А ты покажешь нам мертвецов? – спрашивает Адио.
Она пожимает плечами, обещает подумать, говорит, что хочет побыть с Эну наедине. Они гуляют до позднего вечера, а после он ведет ее в свою комнату.
– Ты не подумай, что я так сразу на первом свидании… – говорит Инесс, прячась под одеялом. – Просто ты мне правда нравишься.
– Ты мне тоже нравишься, – врет Эну и рассказывает о механической руке мертвеца.
– Можно провести пару анализов и узнать, кому она принадлежала, – говорит Инесс.
– Руки больше нет. – Эну рассказывает сначала о Дювале, затем о девушках, которых тот привел, пытаясь извиниться за то, что отец забрал у него руку мертвеца. – Адио до сих пор встречается с одной из них.
– Может быть, любовь? – Инесс обнимает его и предлагает заняться любовью еще раз.
Она уходит утром, а сестра Эну говорит, что Инесс училась с Бэйном в одном классе и что она все еще влюблена в Бэйна.
– Я с ней только ради того, чтобы она нам с Адио мертвецов показала, – говорит Эну. – А так мне Мейкна нравится.
– Еще лучше! – сестра хмурится и говорит, что они с Адио точно ненормальные, если хотят посмотреть на мертвецов.
– А если художник был прав? Мы ведь верим в вуду только потому, что видим мертвецов, которых оживляют древние ритуалы. Представь, что будет, если все это окажется ложью и на самом деле нет никаких живых мертвецов, а только киберы.
– И кому от этого будет польза? Что здесь останется у людей без вуду?
– Вот и Дюваль так говорит.
– Дюваль вообще самый умный из вас. Он и Мейкну твою к себе по вечерам водит, пока ты слюни по ней пускаешь.
– Ничего я не пускаю! – обижается Эну.
На кухню заходит мать и спрашивает про Инесс.
– Уже ушла, – говорит Эну.
– У вас с ней серьезно?
– Нет.
– А зря. Сестра твоя сказала, что у нее работа хорошая.
– И что?
– Может, и тебе найдет.
– Мне шестнадцать!
– Все равно без дела слоняешься!
– Все слоняются!
– А еще они с Адио мертвеца хотят поймать, – ехидничает сестра, затем, словно решив добиться брата, рассказывает о синтетических наркотиках, которые покупал Бэйн у Адио.
– Он не покупал, мы ему так дали.
– Еще лучше! – злится мать, приводит в пример Дюваля.
– Да это он нам эти наркотики и носит.
– Не мели ерунды! – мать разбивает в сердцах тарелку и говорит, что очередной отчим больше не будет кормить Эну.
– Он и так меня не кормит.
– И я не буду, – она хмурится, опускает глаза.
– Потому что он так сказал? – спрашивает Эну.
Мать молчит. Эну доедает синтетическую кашу, выходит на улицу.
– Ты почему такой злой? – спрашивает во дворе Мейкна.
Эну переводит разговор на Дюваля.
– Почему сейчас не с ним?
– Да мы с ним только по вечерам.
– Понятно. – Эну достает пачку синтетических сигарет, говорит о живых мертвецах. – Если удастся доказать, что это фальшивка, то вуду больше не будет здесь.
– Ты ненавидишь вуду, потому что старуха Мамбо – твоя бабка или потому, что твои сестра и мать принимают участие в ночных сантериях?
– Не знаю. Наверное, просто хочу, чтобы ничего этого не было.
– Думаешь, от этого можно сбежать?
– Почему бы и нет?
– Ну не знаю. Может, если замуж удачно выйти…
– Да причем тут это?!
– А как иначе? – Мейкна смотрит на небо и говорит, что будет дождь.
– Хочешь, провожу? – предлагает Эну.
– Ну проводи, – говорит она и берет его под руку.
Они идут дворами к ее дому, и Эну чувствует, как ее грудь прижимается к его руке. Чувствует и вспоминает Адио, который говорил, что раньше у нее была совсем маленькая грудь. Сейчас ему кажется, что все уже нормально. Сейчас он может думать только об этой груди. Она волнует его, возбуждает. Даже вечером, когда снова приходит Инесс и они занимаются сексом в его комнате.
Глава девятнадцатая
Утро. Эну в ванной застирывает простыни и думает, что если Инесс не отведет их с Адио в ближайшую неделю в морг, то он точно бросит ее.
– Если еще раз не дашь мне выспаться, то, клянусь, выкину тебя на улицу! – кричит через дверь мать.
Отчим ждет, когда Эну выйдет на кухню, и дает ему ключи от своей квартиры. Он сидел в тюрьме за убийство и напоминает Эну брата матери.
– Вот ключи от моей квартиры, – говорит отчим. – Собирай вещи и живи со своей бабой там.
– Хорошая идея, – говорит вечером Инесс.
– Да там ремонта на целый год! – ворчит Эну.
– Я помогу, – обещает отчим.
Эну не верит.
Они идут с Инесс по улице, и она говорит, что хочет познакомиться с его друзьями.
– Только не с Адио. У него кроме мертвецов и наркотиков в голове ничего нет.
– Кстати, про мертвецов…
– Не начинай… – Инесс злится, но обещает отвести его в морг. – Только это глупо. Я верю в вуду. Верю в живых мертвецов. И я совсем не хочу, чтобы мне доказали, что все это фальшивка.
– Мне кажется, что ты меня просто используешь, – говорит Эну.
– Или ты меня.
Они ругаются, и чтобы помириться, Эну ведет ее в свою комнату. Он надеется, что все спят. Что никто не услышит их. Но отчим на кухне. Он дожидается, когда Эну выйдет из своей комнаты, и заводит разговор о военной службе.
– Этого мне только еще не хватало, – кривится Эну.
– Тогда в тюрьму. Года три посидишь – многое поймешь, – говорит отчим.
Эну молчит. Наливает в стакан воду, пьет, стоя к отчиму спиной.
– Если твоя баба забеременеет и придет сюда с ребенком, то я тебя убью, – монотонно произносит отчим. – Кивни, если понял.
– Я понял, – бормочет Эну, боясь обернуться и встретиться с отчимом взглядом.
На нетвердых ногах он возвращается в свою комнату.
– Почему так долго? – спрашивает Инесс.
– Отчим боится, что ты забеременеешь от меня.
– Забеременею? – она презрительно фыркает. – Вот еще! Мне что, шестнадцать лет?
– И то верно, – глуповато улыбается Эну и спешно меняет тему разговора.
Глава двадцатая
Сестра забеременела и ушла жить к Бэйну.
– Теперь ты на очереди, – говорит отчим.
– Доделаем ремонт в твоей квартире, и уйду, – бормочет Эну. Отчим кивает.
Бирс видит, как Инесс помогает Эну клеить обои в квартире отчима.
– Ты должна мне поход в морг, – напоминает Эну.
– Мне скоро тридцать, и я хочу ребенка, – говорит она и начинает рассказывать о разведенных подругах с детьми. Одну из них зовут Далила.
– Давай сведем ее с Дювалем, – предлагает Эну, надеясь, что это отвлечет Инесс от разговора о детях.
– У Дюваля есть квартира? – спрашивает она.
– Конечно. И здесь, и во внутреннем городе.
– Тогда можно подумать, – обещает Инесс, начиная строить планы о двойном свидании.
Дюваль не возражает.
Они сидят в его квартире пара на пару.
– Нравится Далила? – спрашивает Эну.
– Пока не понял, – говорит Дюваль.
Далила и Инесс курят на балконе синтетические сигареты.
– Думаю, он ей понравился, – говорит Инесс, отзывая Эну в сторону.
Они оставляют Дюваля и Далилу одних, и Эну провожает Инесс домой…
– Уверен, она клюнула только на квартиру Дюваля во внутреннем городе, – смеется Адио.
Он включает машину, которую помог ему собрать Дюваль, и синтезирует легкие наркотики. Эну вспоминает сестру и говорит, чтобы Адио больше не продавал наркотики Бэйну.
– А как ему откажешь?! Здесь и веселья-то другого больше нет.
– Не знаю, придумай что-нибудь. – Эну ждет, когда будет синтезирована новая порция порошка.
– У тебя сестра скоро родит?
– Да.
– Тогда торопи Инесс, чтобы отвела нас к живым мертвецам. Подтвердим, что это киберы, и твой племенник будет жить в мире без вуду.
– Инесс сказала, что не хочет жить в мире без вуду.
– Плевать на Инесс.
– Так и сестра, наверное, не захочет.
Эну возвращается в свою квартиру, а утром поднимается к Дювалю.
– Ну как все прошло? – спрашивает он.
– Зажатая немного! – смеется Дюваль. – Видно, давно одна уже.
– Моя тоже.
– С разведенками всегда так…
Дюваль достает пару настоящих сигарет. Они выходят на балкон.
– Мейкну давно не видел? – спрашивает Эну.
– Да так… – мнется Дюваль. – Она замуж хочет, а я… Сам понимаешь.
– А Далила?
– Не знаю, пока ничего не просит, а там видно будет.
– Инесс сказала, у нее ребенок есть.
– Так, наверное.
– А моя хочет, чтобы я ей сделал.
– Может, ей уже кто-то сделал, а тебя как запасной вариант держит?
– Да она, вроде, только со мной.
– Да все они, вроде, только с нами.
Глава двадцать первая
Инесс в больнице, и Эну приходится выгуливать ее собаку.
– Не верится, что это не кибер, – говорит Мейкна, когда они встречаются на улице. – Никогда не видела живой собаки. Где ты ее нашел?
– Это не моя.
– Инесс?
– Да.
– У тебя с ней серьезно или как?
– Не знаю, – говорит Эну, вспоминает мертвецов в морге, кланы вуду. – Ну, а ты как?
– Да никак, – Мейкна морщится. – Жила тут с одним, но все в прошлом… Дюваля давно не видел?
– Видел. – Эну рассказывает про Далилу. Мейкна кривится: – Ты ее знаешь?
– Да мы тут все друг друга знаем. – Мейкна гладит собаку и говорит, что ей пора.
Эну отводит собаку в квартиру отчима и идет к сестре.
– Сейчас не самое удачное время, – говорит она.
– Пусть заходит! – орет с кухни Бэйн.
Эну сидит в компании старших и пытается подобрать удобный момент, чтобы спросить Бэйна, на каком месяце беременности сестра и кто у них родится.
– А я тебя знаю, – говорит друг Бэйна. – Ты с Адио дружишь, верно?
– Вроде того…
– Не знаешь, у него еще машина та для синтетических наркотиков работает?
– Не знаю.
– Ну вот! А еще друзья, говоришь!
Бэйн наливает Эну стопку синтетической водки, узнает, что Инесс в больнице, и растерянно хлопает глазами:
– Осложнения после аборта?
– Она сказала, что у нее желудок болит… – Эну хмурится. Бэйн наливает ему еще стопку синтетической водки и советует встречаться с одногодками.
– Потише можно? – орет на них сестра. – У меня ребенок спит!
Эну идет по улице, переваривая услышанное.
– Ну, так кто будет у твоей сестры? – спрашивает Адио.
– Не знаю. Забыл спросить, – пожимает плечами Эну, вспоминает собаку Инесс и говорит, что нужно будет вышвырнуть ее на улицу.
– Давно пора! – смеется Адио и включает машину Дюваля, чтобы синтезировать наркотики.
Глава двадцать вторая
Эну в квартире Дюваля. Сидит в кресле и смотрит на Далилу.
– Ты знала про Инесс?
– У всех бывает, – говорит Далила.
– Да дело не в этом, – говорит Эну. – Она ведь чуть на меня чужого ребенка не повесила.
– У них с Калео еще со школы.
– Я думал, у них со школы с Бэйном.
– Нет. Бэйн просто в школе расторопней оказался. – Далила улыбается и говорит, что он ей тоже в школе нравился. – Думала, выучимся, поженимся, и будет он мне завтрак в постель носить.
– Ага. Жди больше, – вредничает Эну.
– Вот и я так подумала.
– А с мужем почему не сложилось?
– Да у всех бывает, – вздыхает она. – Надо было к бокору сходить. Может, и удержал бы.
– Если муж хотел уйти, то все равно бы ушел.
– Да не его нужно было держать – меня, – Далила улыбается и обнимает Дюваля.
Эну смотрит, как они целуются, и думает об Инесс.
– Все наладится, – обещает Дюваль, вытаскивая язык изо рта Далилы.
– Уже наладилось, – говорит Эну.
– У мужиков вообще все проще, – смеется Далила и рассказывает о своем любовнике. – В итоге я развелась, а он вернулся к своей бабе, и все нормально.
– Да, Бэйн рассказывал, – говорит Эну.
– Я думала, он тебе только про Инесс рассказал, – щурится Далила.
– Он про всех рассказывает. – Эну смотрит на Дюваля.
– И что он тебе рассказал обо мне? – спрашивает Далила.
– У всех бывает, – заговорщически подмигивает Эну.
– Вы, мужики, такие сплетники! – она улыбается и говорит Дювалю, что ей пора уходить.
– Я думал, ты останешься на ночь, – хмурится он.
Далила улыбается и показывает пальцем на Эну.
– А ты ему спасибо скажи, все настроение испортил.
– Я могу уйти, – говорит Эну.
– Поздно!
– Ладно, пусть идет! – смеется Дюваль.
– Может, проводишь? – кричит ему из прихожей Далила.
– А может, останешься?
Хлопает входная дверь.
– А ведь если бы не отчим, то быть мне крайним с Инесс, – говорит Эну.
– Забудь ты о ней! – советует Дюваль, пытаясь отвлечь друга пикантными подробностями.
– Да, пожалуй, Далила на такое способна, – кисло подмечает Эну.
– Говорит, муж научил, – лыбится Дюваль.
– Да у них всех чуть что – сразу муж.
– А мне наплевать. Умеет, и ладно.
– А как же завтрак в постель? – ухмыляется Эну.
– Хреном по лбу им вместо завтрака! – гогочет Дюваль.
– А с любовником что за история?
– Да тоже, думаю, чему-то научил.
Глава двадцать третья
Подругу Далилы зовут Нив, и ей почти тридцать.
– Никогда не встречалась с малолетками! – говорит она, когда Далила устраивает двойное свидание в квартире Дюваля.
Эну подливает Нив синтетической водки и говорит, что им с Дювалем почти восемнадцать.
– Да, – пьяно икает Далила. – В двадцать мы были еще те дуры!
– Я замужем уже в двадцать была! – обижается Нив.
– Я тоже чуть в двадцать не выскочила! – говорит Далила, пытаясь прикурить синтетическую сигарету. – Он был такой милый. Кажется, мы мечтали с ним, как назовем нашего ребенка. – Далила затягивается и смотрит на Эну захмелевшими глазами. – Он всегда так смешно дергался во время оргазма.
– Да вы бы на себя посмотрели, – смеется Дюваль.
– У нас все проще, – говорит Далила.
– Но дольше, – умничает Эну.
– Зато я помню, как впервые влюбилась, – Далила улыбается.
– Я тоже помню, – говорит Нив, вспоминая, как познакомилась с мужем, затем мрачнеет, уходит на балкон.
– Чего это она? – спрашивает Дюваль.
– Да у них с мужем ребенок умер, – говорит Далила. – Вот она и одна с тех пор. Завидует теперь, наверное, всем.
– Могла бы и сказать про ребенка.
– Зачем? У всех свои маленькие проблемы. Я когда с любовником рассталась, вообще думала, жизнь кончится. А потом еще и муж ушел… У Нив хоть детей нет. А мне что теперь делать? Вешаться?
– Пойду поговорю с ней, – бормочет Дюваль, оставляя Далилу и Эну наедине.
Далила закуривает синтетическую сигарету и говорит Эну, что он похож на ее бывшего любовника.
– А Дюваль? – спрашивает Эну.
– А он ни на кого не похож, – икает Далила. – И это лучше всего.
Она откидывается на спинку дивана и рассказывает, как умер ребенок Нив. Эну представляет новорожденного окровавленного младенца, который не плачет, не дышит, не живет.
– Какое-то дерьмо, а не двойное свидание, – честно говорит Эну.
Дверь на балкон открыта, и он слышит, как Нив рассказывает Дювалю о похоронах ребенка, о муже, решившем вернуться к первой семье, и о том, что она тут совсем ни при чем.
– Знаешь, – говорит Далила, – а когда от меня уходил муж, то я была как раз при чем, – она улыбается и добавляет, что он не сразу ушел. – Пару раз дал по роже да пару раз трахнул, как последнюю… – она снова улыбается, вспоминает любовника, из-за которого рассталась с мужем.
– Любовник твой еще тот козел, – говорит Эну.
– Нет. Он нормальный, – говорит Далила. – Это я та еще дура.
Дюваль приводит с балкона Нив, и она в какой-то прострации рассказывает о своем последнем свидании.
– Я даже не помню, как его звали, – говорит она.
– А их иногда и не надо помнить! – смеется Далила. Нив неуверенно кивает, просит Дюваля включить музыку. – Только повеселее! – кричит Далила и рассказывает, как прощалась со своим любовником. Рассказывает так, словно специально хочет унизить себя, затем улыбается и подмигивает Нив. – И ничего – жива, как видишь.
Глава двадцать четвертая
Эну провожает Нив домой. Она рассказывает о муже, детях и синтетических продуктах, от которых у нее запоры.
– Кстати, я говорила, что не даю на первом свидании? – пьяно спрашивает она снова и снова. Эну кивает, вспоминает Далилу и говорит, что если бы они не ушли, то она бы дала Дювалю у них на глазах.
– Я бы тоже могла, – говорит Нив.
Эну кивает, снова слушает о муже, детях, запорах и что она не дает на первом свидании, особенно на улице. Эну вспоминает Бэйна и его совет встречаться с одногодками. Нив прижимается к нему и говорит, что ей нравится, как от него пахнет.
– И друг у тебя хороший, – шепчет она. – Душевный. – Ее губы прижимаются к щеке Эну. – А с Далилой он пусть поосторожнее. Она еще та…
– Сука?
– Дурак ты! – обижается Нив. – Хотя в чем-то, может, и прав. – Она икает, говорит о своем муже. – Знаешь, а он ведь не от меня ушел. Он к своим детям ушел. – Нив прижимается к Эну крепче и говорит, что все еще любит мужа. – Если бы я могла родить нормального ребенка…
Они останавливаются возле ее дома. Целуются под фонарем.
– Нужно было остаться у Дюваля, – шепчет Нив, оглядывается и говорит, что можно и на улице. – Я ведь все равно одна, – она тихо всхлипывает. – Даже у Далилы есть ребенок, а я… – Нив плачет и говорит, что похожа на шлюху. – А я ведь не такая, – качает она головой, вытирая слезы. – Совсем не такая. – Она снова обнимает Эну. – Просто ты особенный. Думаю, если бы мой ребенок не умер, то был бы похож на тебя. – Они снова целуются. – Мне пора, – шепчет неожиданно Нив.
Эну идет домой и вспоминает ее мертвого новорожденного ребенка.
– Ты ведь сказал, что будешь жить в квартире отчима, – говорит мать, открывая дверь.
– Да как-то забылся, – честно признается Эну.
Они проходят на кухню.
– Опять приходила бабка Мамбо? – спрашивает Эну, видя остатки ночной сантерии.
– Сегодня мы сами. Без нее. – Мать наливает Эну стопку синтетической водки и говорит, что сдала отчима законникам. Она поднимает футболку и показывает синяки на спине.
– Нужно было прийти раньше, – говорит Эну.
– Ты хоть не суйся! – кривится мать.
– Его ведь скоро выпустят, – говорит Эну. – Что будешь делать, когда он вернется?
Мать пожимает плечами. Они закуривают синтетические сигареты, говорят о сестре Эну, снова вспоминают отчима.
– Тут Дюваль живет рядом, – говорит Эну. – У него отец законник. Хочешь, я поговорю с ним?
– Не знаю, – мать хмурится. – Так ты хочешь остаться?
– А ты хочешь, чтобы я ушел?
– Нет, но… – мать мнется и говорит, что отчим продал всю мебель из комнаты Эну.
– А мои записи о мертвецах, о вуду?
– Выкинул, наверное.
– Понятно, – Эну хмурится и просит постелить ему на полу. Мать извиняется, укрывает его одеялом и долго стоит в дверях. – Иди спать, – говорит Эну. Мать кивает, но продолжает стоять.
