Текст книги "Наследник Седьмой Марки (СИ)"

Автор книги: Виталий Останин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Через три места от него сидел крупный парень, по виду – сын кузница или грузчика. Когда Ян стал раскладывать вещи на парте, он поднялся и пересел на соседнее с бароном место.

– Я Никита Кристя, – прогудел здоровяк, протягивая Яну ладонь размером с небольшую подборную лопату. – Из-под Орядя, городка в Пятой Марке. Почет и уважение Стражу.

Юноша серьезно ответил на рукопожатие. Традиционное приветствие марочных баронов, которых люди считали прежде всего заступниками от сил Ада, а уж только потом дворянами, наполнило его душу теплом.

– Мира дому твоему, Никита. А чего ты сюда, а не в Венский Гимнасий поступил? Ближний свет из Орядя во Львов тащится!

– Так я уже давно местный, подданный Великого княжества Польского. Родители в Рудки[1] перебрались года четыре назад. Там у меня дар и прорезался. С полгода назад где-то.

Никита парой фраз рассказал о себе все, но, как выяснилось, подсел он не для того, чтобы поведать историю своей жизни. Сразу, без перехода, он произнес:

– С финном у тебя вчера красиво вышло. Только опасно. Знаешь, под кем он ходит?

– Адам Олелькович. Знаю. Не переживай.

– Да мне-то чего переживать, Страж? Ты с ними схлестнулся.

А эта его фраза стала той водицей, которая залила еще несмелые пламенные лепестки приязни к здоровенному простолюдину. В ней была четко очерченная позиция: «Я тебя уважаю, как и любого другого Стража, но твоя война – только твоя».

– Тем более, – кивнул Ян, и не подумав расстраиваться. Так к Эссенам относились все. – Расскажешь про класс? Остальные меня, похоже, опасаются.

Никита кивнул и с крестьянской основательностью стал перечислять соучеников.

– На первом ряду аристократы наши. Хотя, по правде сказать, из родовитых там только Серафима Потоцкая из Кристинополя. Это которая черноволосая красавица. Та еще заноза, я ее побаиваюсь. Острая на язык, да еще язва такая. Две подружки, что по бокам от нее сидят, тоже дворянки, но из служащих роду Потоцких. Беленькая – Алина Новацкая, блеклая, на сбежавшую монашку похожая, – Лаура Шиманьская. За них сказать почти нечего, они за Серафимой хвостиками ходят. Их, похоже, специально в обучение отдали, чтобы у нее свита была. Парни на первом ряду тоже дворяне, но мелкие, я так понимаю, безземельные. Нормальные, кстати, ребята, без заскоков благородных, ну, почти. Роман Бжозовский и Игнаций Соха. Они как бы пажи Потоцкой.

Ян вскинул брови, предлагая Никите пояснить, и тот охотно сделал это.

– Ну, они как бы думают, оба причем, что им что-то светит от Потоцкой. Хвосты перед ней распускают, друг с другом соперничают, на остальных, кто к их даме сердца подкатывает, смотрят волками. Но, если обозначить, что не хочешь на древних костях плясать, сразу становятся нормальными.

– Риттеры, – понимающе кивнул Ян.

– Ну, вроде того.

– По рангам их есть что сказать?

– А тут, знаешь, не принято такие вопросы задавать. Да и вообще, мое презренное сословие с их благородным не общается практически. За пределами учебы, я имею в виду. Это я с тобой могу спокойно говорить, и то потому, что ты Страж, а ваша братия самые нормальные из дворян. Но если логику применить… – тут Никита воздел вверх указательный палец. Сочетание слова «логика», этого жеста и внешности человека, способного голыми руками гнуть подковы, выглядело забавно, – …и послушать, что по Гимнасию за слухи ходят, то Серафима – Черный Рыцарь, а вся ее свита Белые и Серые максимум.

– А ты сам?

– В первом поколении одаренный? Сам-то как думаешь? Оруженосец, естественно. С потолком, как мне говорят, на Сером. А ты?

– Младший Командор.

Озвучив ранг, Ян осознал, что сделал это с некой детской гордостью. Тут же надавал себе по щекам, обозвал хвастливым щенком, и добавил:

– Но я же из Марки. Сам понимаешь.

– Ага. Ну, сильно, чего ж. Дальше говорить?

Ян кивнул. Никита оказался настоящей кладезем знаний об их курсе. При том, что заподозрить в здоровяке внимательного и наблюдательного человека было непросто.

На втором ряду ступеней тоже сидели дворяне из служилых и жалованных. Юноши: Мариуш Лукач, Миколай Якубовский, Томаш Гайда. И девушки: Ивона Залевская, Ангелика Скида, Ядвига Вольчак.

–У Ядвиги с Мариушем, если что, роман. Я не сплетничаю, а серьезно предупреждаю. Они вроде настроены на свадьбу, так что лучше бы тебе не лезть.

– А откуда такие мысли, Никита?

– Ну, девка-то красивая… – с едва различимой мечтательностью отозвался информатор, из чего Яну сразу стало ясно, что здоровяк по ней сохнет.

Насчет привлекательности Ядвиги он бы поспорил, хотя, как известно, на вкус и цвет товарищей нет. Девушка была крупновата – что-то около ста восьмидесяти сантиметров, хотя и сложена пропорционально. Мариуш, ее избранник, был на голову ниже.

– Наш ряд. Про нас с тобой говорить нечего – все понятно. А девчонки все мещанки, пробужденные в первом поколении, Оруженосцы. Северина Журавская, Эва Хжановская, Юлия Ярош, – перечислил Никита девушек.

– На кого из них мне не смотреть? – с усмешкой уточнил Ян.

– Язва, прям как Потоцкая! – хмыкнул Никита. – Смотри на кого хочешь!

– Понятно.

Молодые люди еще минут пять поболтали, обсуждая учебную программу и соучеников. К общению никто больше не присоединился. Настороженно посматривали в их сторону, но не более. Видимо, первый курс занял в отношении новичка выжидательную позицию, ожидая, чем разрешится его столкновение с Олельковичем. Что Яна полностью устраивало – для разговоров хватало и Никиты, а как себя вести с остальным курсом, он еще и сам не решил.

Ровно в девять часов дверь аудитории открылась, и внутрь вошел учитель. Хотя вошел – неправильное слово, вернее было бы сказать, что он просочился.

Мужчина был невысок ростом, худ, наряжен в длинный, до середины бедра, серый военный китель без знаков различия. Светло-русые и весьма редкие его волосы были собраны в жидкий хвост на затылке, а на носу прочно обосновались очки без оправы, придавая вошедшему вид ученой мыши.

– Фомин, историк наш, – успел шепнуть Никита, до того как все находящиеся в аудитории ученики напряженно замерли. – Та еще гнида. Осторожнее с ним.

– Доброе утро, класс, – без выражения и не глядя на учеников произнес преподаватель, становясь за кафедру.

– Доброе утро, Иван Алексеевич, – дружно, словно они в строю стояли, ответили молодые люди.

– У нас новенький, – так же не поднимая глаз продолжил между тем он. – Йоханн Эссен. Прошу любить и жаловать. Полагаю, марочный барон уже проходил домашнее обучение, и мне нет необходимости беспокоиться о том, что им пропущен месяц занятий?

– Конечно, – после небольшой паузы ответил Ян. Он не сразу понял, что преподаватель ждет от него ответа.

– Проверим ваши знания. На прошлом занятии мы с классом остановились на периоде становления Третьей Римской Империи. Можете рассказать мне, что вам известно о данном историческом периоде, Йоханн Францевич, чтобы я понял уровень ваших знаний?

– Могу я узнать, с какого места начинать?

История не была ключевым предметом, которому учили юного Эссена, но кое-какие вехи он знал – обязан был. Оставалось лишь надеяться на то, что мнение об исторических процессах в изложении его отца и матери не слишком отличается от таковых в имперском учебном заведении.

– А как вы сами считаете? Когда началось становление той империи, которую мы знаем?

Впервые с момента, как вошел в класс, Фомин поднял взгляд над бесцветными стекляшками очков и глянул на слушателя. Ян едва сдержался, чтобы не вскрикнуть. В глазницах у него были черные отполированные камни. Модумные протезы, заменяющие преподавателю настоящие глаза. А еще через лицо его, от виска к виску, проходил старый шрам – след раны, лишившей его зрения. Похожий на чиновника учитель был ветераном.

– В 1548 году, Иван Алексеевич.

– Вы уверены? Датой образования Третьего Рима ведь считается… – учитель повел своими пугающими гляделками по рядам с учащимися и остановил их на Юлии Ярош. – Напомните мне пожалуйста, Ярош?

– Третья Римская Империя провозглашена Святым Иоанном в 1560-м году от Рождества Христова! – вскочив, отчеканила девушка.

«Ничего себе он их тут запугал! – подумал Ян. – Бедняжка дрожит как новобранец перед центурионом!»

– Соглашусь с Ярош. Именно такая дата написана в учебниках по истории. Что же заставило вас, Эссен, считать, что ученые мужи из Коллегии образовательного ценза ошиблись? – взгляд черных стекляшек переместился на Эссена.

– Прошу прощения, Иван Алексеевич, но мне показалось, вы спросили о том, когда началось становление империи, а не о дате ее образования.

Некоторое время класс даже забыл, как дышать. Видимо, Фомин за месяц вымуштровал слушателей так, что они боялись ему перечить. И теперь с ужасом ожидали, что преподаватель сделает со строптивым учеником. Но тот их разочаровал.

– Верно, – качнул он головой. – Именно такой вопрос я и задал. Тогда прошу вас развернуть свой ответ.

– В 1548 году господарь Валахии Влад Цепеш использовал запретный ритуал из наследия Соломонова для призыва одного из князей Ада. Он желал остановить вторжение османов с помощью его легионов низших демонов. Доподлинно неизвестно, в чем он ошибся, но призыв закончился образованием Геенны, уничтожением сперва Бухареста, затем всей Валахии, а также войск вторжения Османской империи. Впоследствии Герцог Ада по имени Вапула сделал территорию Валахии своей земной вотчиной.

– Данное событие отражено в истории, – согласился Фомин. – Но какое отношение формирование первой Геенны имеет к образованию Третьего Рима?

– Самое прямое, – не смутился студент. – Европа получила под боком фактически новое государство, с правительством которого невозможно договориться. Причиной тому была разобщенность тогдашних царств, королевств и княжеств, а также ослабление влияния римского католического клира, так что серьезного сопротивления силам Герцога Вапула никто не оказал. Фактически, за шесть лет всякая государственность в Европе была уничтожена. Чем и воспользовался московский царь Иоанн, прозываемый так же Грозным.

– Воспользовался? – уточнил преподаватель. – Вы считаете, Эссен, что Великий Очистительный Поход во имя спасения всего христианского мира был для первого императора не более чем поводом захватить Европу?

– Почему же? Еще способом обеспечить безопасность границ своего царства. Не берусь судить об истинных мотивах Святого Иоанна, но ведь, захватив Восточную Европу, он не остановился и пошел дальше.

Некоторое время Фомин молчал, гипнотизируя класс своими ничего не выражающими модумными протезами. Ученики буквально боялись пошевелиться. В конце концов преподаватель медленно кивнул, произнеся:

– Полагаю, деятельность Коллегии образовательного ценза не слишком высока в пределах Седьмой Марки?

– Как и деятельность большинства имперских государственных институтов, Иван Алексеевич.

– Что ж, это объясняет направленность ваших знаний. Для марочного барона естественно смотреть на исторические события таким образом. Садитесь, Эссен. Я удовлетворен вашим ответом. А теперь бы я хотел услышать… – тут его взгляд снова пошел по лицам замерших слушателей, пока не остановился на одной из девушек на первом ряду ступеней. – Новицкую. Расскажите нам о событиях тех лет в одобренной Коллегией версии.

Блондинка из окружения аристократки подскочила и затараторила:

– К Великому Очистительному Походу Святого Иоанна добровольно присоединились практически все страны Восточной Европы, на тот момент лежащие в руинах из-зи постоянных набегов низших демонов. Благодаря тому, что в армии императора были святые воины, которые потом были усилены боевыми магами из европейских фамилий, уже к 1560 году силы Ада были заперты за Пеленой и окружены десятью пограничными Марками. После столь явных успехов в борьбе с Адом, под руку первого императора Третьего Рима встали и страны Западной Европы. В 1569 году была завершена территориальная реформа, и все самостоятельные государства того периода получили статус Великих Княжеств. На сегодняшний день в составе Третей Римской Империи находятся следующие Великие Княжества: Киевское, Литовское, Польское, Чешское и Словенское, Австрийское и Черногорское, Миланское, Сардинское, Прусское, Гишпанское, Франкское, Бельгийское, Финское. Все они автономны, имеют свои…

– Достаточно, Новицкая. Благодарю вас. Можете сесть.

Ученица с облегченным выдохом села, а Фомин продолжил. Обращался он ко всему классу, но Яну казалось, что говорит он только для него.

– Период Темного Времени, когда первый император объединил христианский мир, сегодня многие желают использовать для того, чтобы расшатать опоры престола. Конечно, в те годы произошло множество неприглядных вещей, но они всегда случаются во времена настолько серьезных кризисов. Человек под влиянием обстоятельств часто проявляет худшие свои качества. Однако тяготы Темного времени раскрыли и лучшие их качества, такие, как милосердие, братолюбие, прощение и смирение. Святой Иоанн мог оставить заблудших царьков и князей своей помощью, но выбрал путь трудный. Именно благодаря этому сегодня на землях Третьего Рима царит спокойствие и благоденствие, процветают науки, ремесла, культура, а не ведутся военные действия из-за территориальных претензий и религиозных споров. Вот что вы должны вынести из курса моих лекций.

Последнюю фразу преподаватель произнес, «глядя» Эссену прямо в глаза. Не зная, как тот видит мир через свои протезы, Ян на всякий случай кивнул. Не сказать, что ему было совсем уж плевать на историческую правду, но спорить о ней с облеченным властью преподавателем Гимнасия он не намеревался. Если тот сказал, что Испания вошла в Империю добровольно, пусть так и будет. Кому какая разница, что она яростно сопротивлялась этому целых пять лет?

[1] Рудки – небольшой городок в Львовской губернии.

Глава 7. Сделка

Мать, пока была жива, называла Лизу глупышкой. Когда та была маленькой, конечно. Стоило девочке подрасти, как «глупышка» тут же сменилась на «дурочку». Продолжая аналогию, закончилось бы все «дурищей», но тут матушка умерла. А Лиза попала в дом своей тетки, у которой собственных детей было четверо, и появление пятого рта не рассматривалось в качестве Господнего подарка.

С четырнадцати лет Лиза была вынуждена самостоятельно искать место в мире. Кто знает, может, не скоси тогда ее мать чахотка, сама она так бы и осталась «дурочкой». Но поставленная в жесткие условия отсутствия выбора девушка довольно быстро разобралась, как все вокруг устроено.

Мир крутился вокруг мужчин. Богатых и знатных мужчин, если быть точной, хотя и просто богатых тоже. Девушка, сколь бы красивой она ни была, никого не интересовала. Сама по себе, разумеется. Но при правильной подаче могла стать женой обеспеченного дворянина или, если повезет меньше, официальной его любовницей на полном содержании.

Помог открывшийся в шестнадцать лет дар. Пройдя тестирование в Экзархате, Лиза попала в Львовский Гимнасий. В большинстве своем там готовили боевиков для армии и дружин благородных домов, но обучение в нем проходили и члены древних дворянских фамилий. Девушку мало привлекала карьера военного, которая, согласно неофициальной статистике, для большинства выпускников заканчивалась в тридцать с небольшим лет – горячих точек на границе Третьего Рима хватало. А вот в том, чтобы найти в Гимнасии будущего мужа, она была очень даже заинтересована.

С Олельковичем ей повезло, как тогда казалось. Юный, нецелованный еще красавчик был зеленым побегом на основной ветви благородного рода, отсчитывающего свою историю с тех еще времен, когда никакой Третьей Римской Империи и в помине не было, а Великим княжеством Литовским правили Гедиминовичи[1]. Мальчишка смотрел на нее такими влюбленными глазами, что окрутить его ничего не стоило.

Уже через месяц оказалось, что похожий на ангелочка Адам вовсе не был наивным дурачком. И стало ясно, что не она его использовала, а он ее. Сделал своей любовницей, добился полного подчинения, после чего вдруг остыл и завел новую пассию. Но и Лизу не отпустил – Олельковичи, как оказалось, свое вообще никогда никому не отдавали.

Лиза должна была оставаться на орбите этого небесного тела во всегдашней готовности к сближению. Что превращало ее попытки найти богатого и родовитого мужа в пустые мечты. А когда девушка попыталась разорвать эти странные отношения, она получила такой ответ:

– До тех пор, пока ты моя, тебя никто не тронет. Ты действительно хочешь это изменить?

– Кто меня тронет? – фыркнула тогда красавица.

Адам лишь плечами пожал. А на следующий день трое его подхалимов затащили ее за угол главного корпуса и, ничуть не стесняясь, объявили, что обслуживать она будет теперь их. Всех троих.

– Над очередностью мы подумаем позже, да? – заржал бледный, как восставший мертвец, Пекка Канерва.

Лиза не сомневалась, что именно Олелькович отдал им такой приказ. И не видела способа спастись – в Гимнасии о посланной по ее душу и тело троице ходили нехорошие слухи. Внутренне она уже смирилась с тем, через что придется пройти, но тут вдруг появился он. Настоящий рыцарь, как в дамских романах.

«Так не бывает!» – подумала девушка, когда тот протянул руку и повел ее, едва переставляющую ноги, прочь от гиен Адама.

Неверящими глазами наблюдала, как он хладнокровно сломал Пекке руку и более не удостоил того ни одним взглядом. А когда по коридорам и кабинетам альма-матер поползли слухи о том, что сам Олелькович велел своему присному признать произошедшее несчастным случаем, проистекающим из собственной неосторожности, Лиза поняла: вот он, ее шанс.

Она быстро навела справки о своем спасителе. Оказалось, что он дворянин, но с каким-то странным статусом – хозяин бесплодного клочка земли на самой границе с Геенной, но равный при этом чуть ли не герцогам. Не богатый, но с таким набором привилегий от самого императора, которого не имели и великие князья. Не сказать чтобы симпатичный, но, определенно, с дивинитовым стержнем в душе. Умелая женщина, каковой Лиза себя считала, сможет выгодно разыграть эту карту.

Но действовать нужно было осторожно. Она уже учла свой печальный опыт с Адамом и повторить его с новым кандидатом не хотела бы. А значит, нужно было действовать без спешки, позволить юноше самому впутаться в любовную паутину, самой же до последнего оставаться чуточку отстраненной.

Когда стратегия была готова, девушка начала действовать. Для начала следовало снова попасться на глаза этому Яну Эссену. И обставить все так, словно инициатива полностью принадлежит ему.

– Лиза! – окликнул ее молодой человек, выйдя из аудитории, возле которой она уже полчаса прогуливалась.

– Ян, – тепло, но чуточку отстраненно улыбнулась она. – Ты уже приступил к учебе?

Было очевидно, что девушка поджидала его у выхода из класса уже давно. Несмотря на то, что мысли Яна все еще крутились вокруг слов Фомина, отчетливо давшего понять, что «апокрифичных» версий истории он на уроках не потерпит, молодой человек сразу понял, зачем здесь спасенная им вчера модница. Барышне требовался новый покровитель, и она решила сделать ставку на него. Тем более он так замечательно себя показал.

Эссена такой вариант не устраивал полностью. Он еще не вполне разобрался в местных порядках и реалиях, чтобы вплетать в уравнение еще и отношения. В своей недолгой жизни он уже пережил одну влюбленность, закончившуюся, как и положено в этом возрасте, разбитым сердцем. С тех пор все его отношения с девушками сводились к исключительному, как это называл покойный дядя Михаэль, сбросу пара.

По мнению юного Эссена, девушки способны лишь на то, чтобы все усложнять. Исключением из данного правила была его сестра, с которой Яну всегда было легко и просто. Да и то лишь пока она не вошла в «возраст дьявола[2]».

«А ведь он наступит довольно скоро», – с тоской подумал юноша, представив недалекое будущее с содроганием.

Впрочем, совсем уж отталкивать соискательницу он не собирался. Ему требовалась информация, причем определенного рода, и та могла ее ему дать. К тому же она была довольна красива, а это ведь тоже имело значение, когда тебе всего семнадцать лет.

Сегодня модница была одета скромнее, чем вчера, но не менее дорого. Шляпку на темных волосах сменила простая синяя лента, а вчерашний вычурный ансамбль из пышной юбки, блузки с широкими рукавами и расшитого жакета – простое летнее платье, идеально сидящее на девичьей фигурке. Единственным украшением стала нагрудная брошь с аквамарином – камнем не драгоценным, но в общем образе девушки смотрящимся очень уместно.

– Лиза! – он помахал девушке рукой.

– Ян, – скромно улыбнулась та, напустив на себя такой вид, будто не ждала здесь именно его. – Ты уже приступил к учебе?

– Да, первый урок. История государственности. А ты ведь на втором курсе, верно?

– Да.

– У вас тоже здесь занятия проходят? Я думал, второй курс уже по специализациям занимается. И ваши аудитории в другом корпусе.

– Все верно. Но у нас сейчас перерыв. А здесь тише, чем у нас, вот я и пришла немного отдохнуть.

Ян подавил скептическую ухмылку. Наивные попытки девушки представить их встречу случайностью его забавляли. Могла бы и поумнее что-то придумать. Впрочем, она хотя бы подготовила какую-никакую стратегию, а это говорило о ней как о неглупом человеке. Что должно было упростить их общение.

– Ясно. Может, составишь мне компанию на прогулке? Если хочешь, конечно. У нас еще двадцать минут до следующих занятий.

– У нас тоже, – мило улыбнулась Лиза, которая сегодня на весь день сказалась больной и занятия посещать не планировала. – Ты уже видел зеленый лабиринт?

– Нет. Что это?

– Пойдем, я тебе покажу.

Приглашение прозвучало чуть громче, чем следовало. Так, чтобы его услышали соученики Яна, которые, как и он, высыпали из класса. Девушка довольно стремительно штурмовала позиции своего спасителя, заодно демонстрируя это всем прочим.

– Ты же здесь совсем недавно. Я с радостью покажу тебе все.

Считая, что молодой человек заглотил наживку, она дождалась, пока он предложит ей руку, после чего повела его к выходу из главного корпуса. Ян внутренне посмеивался над ее игрой. Не сказать, что он был опытным манипулятором и часто общался с девицами, но тему взаимоотношений с противоположным полом они с отцом в свое время разобрали достаточно подробно. Как раз после истории с разбитым сердцем.

– До тех пор, пока не почувствуешь щенячьего восторга от происходящего, все в порядке, – в одной из таких бесед сказал Франц Эссен. – Женщины существа достаточно простые, сложным все делают наши чувства к ним. Их не нужно сторониться, достаточно помнить, что, в сущности, женщин всегда интересуют приземленные вещи. В юном возрасте они сами этого еще не осознают, да и потом не все и не всегда. Но сводится список их требований к надежности и безопасности. Причем даже не для себя, а для своих детей. Это просто инстинкты, такие же, как и у нас, только по-другому упакованные. Варианты существует, и их довольно много, но с этим тебе предстоит разбираться самостоятельно.

Провожаемые взглядами соучеников Яна молодые люди спустились в холл первого этажа, обогнули главный корпус слева, прошли по короткой аллее, усаженной платанами, и оказались перед живой изгородью, изображавшей ворота.

– Вот, – произнесла модница. – Это и есть зеленый лабиринт. В нем в самом деле можно заблудится, учителя используют его для развития у первокурсников, особенно у тех, кто из первого поколения одаренных, памяти.

Эссены учили детей по-другому, уже с пяти лет заставляя заучивать отдельные элементы родовых конструктов, а с десяти – цельные построения.

«Она же не собралась завести меня туда на расправу дружкам Олельковича? – подумал Ян с иронией. – Это было бы предельно глупо. Куча людей видела нас вместе, свести одно с другим будет просто».

Но на всякий случай он на миг прикрыл глаза и удостоверился, что хранящиеся в памяти конструкты «сети» и «плети» мерцают ровным узором. И хотя родовые заклинания предназначались для боя с демонами, с людьми они тоже вполне годились. Единственное, что немного смущало юношу – «плеть» была инструментом летальным, да и «сеть» могла убить незащищенного огнеупорной шкурой низшего человека. Эссены предпочитали не тратить время на заучивание оглушающих или ослепляющих конструктов.

«Надеюсь, не пригодится», – подумал Ян, вслед за девушкой проходя арку из аккуратно постриженного кустарника.

Некоторое время Лиза вела своего спутника между изгибающихся стен двухметровой высоты. Направления он не терял, запоминая каждый поворот и ответвление.

– Ну как, сможешь выбраться, как думаешь? – с лукавой улыбкой спросила красавица.

– А ты меня не выведешь? – сделал вид, что удивился, юноша.

– Если хорошо попросишь!

Совершенно неприкрытый намек Ян решил пока проигнорировать, ответив:

– Пока ничего сложного. Думаю, смогу.

– Ну да. Для тебя, наверное, это даже не задача – запомнить столько поворотов, – тут же сменила стратегию Лиза. – В роду ведь рано начинают развивать дар.

– Да, – односложно ответил юноша.

– Ты, наверное, и конструкты боевые знаешь? – продолжила интересоваться девушка, неторопливо идя вперед. – Нас им еще не учат. Одна теория. Говорят, до тех пор пока не сможем за минуту запомнить базовый конструкт «светлячка», дальше двигаться смысла нет.

И тут же, без перехода:

– Покажешь что-нибудь?

Ян подавил снисходительную улыбку. Люди, подобные ей, то есть получившие дар в первом поколении, часто просили показать им что-то волшебное. Не принимая в расчет, что магия – это не ярмарочные фокусы, а наука, причем весьма опасная. Ошибка в построении конструкта могла уничтожить мага вместо его противника. Именно поэтому, что в родах, что в Гимнасиях, сперва развивали память.

– Нет, Лиза. Не покажу. Во-первых, в уставе Гимнасия четко написано, что без присутствия преподавателя, а также вне отведенных для этого мест, магию применять запрещено, а во-вторых, все мои конструкты родовые, то есть опасные.

– Там еще написано о запрете драк. А вчера ты не произвел впечатление человека, которого это остановит.

– Девушка была в беде, – пожал плечами юноша. – Как можно было это проигнорировать?

Лиза весьма мило покраснела и опустила глаза. Ян отметил, что образ скромной красавицы шел ей гораздо больше, чем светской львицы. Внутри даже шевельнулось желание, но он быстро и без труда подавил его.

Помолчав немного, юноша решил, что пора бы уже заводить откровенный разговор, ради которого он и оправился с ней на прогулку. Но сперва нужно было проверить, насколько девушка к нему готова.

– Ты ведь до недавнего времени встречалась с Адамом Олельковичем?

Лиза смутилась, не ожидая настолько прямого вопроса. Но быстро справилась с эмоциями.

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Он нашел другую, а тебя своей защиты лишил, верно? – словно не слыша ее вопроса, продолжил Ян. – А когда его дружки это поняли, то решили занять его место. Прости, что я так прямо это говорю, но нам обоим будет проще дружить, если ты со мной будешь честна. Ты же выясняла про меня, да? Так что прими с пониманием то, что мы, жители Марок, довольно редко ходим вокруг да около, предпочитая сразу переходить к делу.

Некоторое время девушка молчала. На спутника она смотрела с немного испуганно, нервно покусывая нижнюю губу. Наконец, решившись, она произнесла:

– Да. – И с вызовом вскинула подбородок. – Я встречалась с Адамом. А потом все было так, как ты и сказал. Почему ты мне это говоришь? Хочешь показать, какая я глупая и распущенная?

– Мне нет дела до твоей нравственности.

– Тогда зачем?

– Я могу тебя от них защитить, – дернул плечом Ян. – Они ведь не отстанут от тебя, верно? Но если будут знать, что ты моя подруга, то остерегутся.

– Подруга? Или?.. – настороженно уточнила девушка. Лицом она владела не слишком умело, с него легко было читать эмоции. И сейчас Эссен видел, что на сделку она внутренне уже согласилась.

Он на полшага приблизился к ней. Проверяя не ее, а себя, тронул двумя пальцами острый подбородок. Повел руку выше, по изящно очерченной скуле. Заправил ей за ухо один из локонов. Лиза напряглась, но не отстранилась. В душе же Яна ничего не дрогнуло.

«Хорошо, – подумал он. – Будет просто».

– Я бы предпочел иметь друга, а не слугу. Который бы помог мне освоиться на новом месте. Каждый раз ломать руки, чтобы отправить послание, не получится, да и декан будет против.

В глазах девушки мелькнуло осознание.

– Так вчера…

– Удобный повод обозначить себя, – кивнул юноша. – Ну и девушку из беды выручить заодно. Приятное с полезным. Так что скажешь? Мы сможем друг другу помочь? Сразу скажу, что того, о чем ты подумала сначала, я от тебя требовать в качестве платы за защиту не буду.

«Кажется, она расстроена, что я не заявил на нее права по-настоящему, – подумал Ян, глядя, как девушка размышляет над его словами. – Сперва испугалась этого, а потом обиделась. Как же у них все сложно-то в головах, у этих женщин!»

– Я должна буду доносить тебе, что узнаю? – наконец спросила она.

– Нет. – Ян усмехнулся. – Вовсе нет. Мне нужны твои консультации, понимаешь? Кто есть кто, с кем дружит, какие связи у его семьи. Каких реакций ждать, ну и тому подобное.

«В конце концов, это нисколько не отличается от того, что мой род делал в Марке. Чтобы эффективно бороться с адскими тварями, нужны глаза и уши в каждом селении».

– Простые консультации?

– И личные впечатления. Как я уже говорил, мне не хочется заработать себе репутацию человека, который все вопросы решает исключительно кулаками.

За пару минут до начала следующего занятия Ян вернулся в главный корпус. С Лизой удалось договориться. Она оказалось, может, и не самой умной представительницей противоположного пола, но весьма практичной особой. Изображать из себя пару для новичка от нее не требовалось, лишь помогать разобраться в запутанном мире отношений внутри Гимнасия. Взамен же простолюдинка получала гарантию безопасности от приставаний дружков Адама, что было для нее отличной сделкой.

– Смотрю, с Лизой у тебя сладилось? – с характерной понимающей усмешкой встретил его у дверей класса Никита. – Я в тебе не сомневался!

Девушки их курса тоже смотрели на новичка с интересом. Ян был уверен, что к концу дня, а, скорее всего, гораздо раньше, до Адама Олельковича дойдет известие о том, что прежняя его пассия уже нашла себе нового покровителя. Что барона Эссена полностью устраивало. Ему было очень интересно, что тот в связи с этим предпримет. А главное, не почувствует ли снова охотник смрада Геенны?

* * *

[1] Гедиминовичи – правящая династия великого княжества Литовского, происходящая от родоначальника Гедимина.

[2] Возраст дьявола – устойчивое выражение родом из Франкского княжества. Так там называют девочек в период полового созревания.