Текст книги "Мордюкова, которой безоглядно веришь"

Автор книги: Виталий Дымов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Параллельно с учёбой, казалось бы, наметились у Нонны более-менее прочные романтические отношения со студентом того же ВГИКа. Звали парня Петром. Это уже впоследствии актриса выразится, что крутила, мол, романчик с одним пареньком, а поначалу-то казалось: вот оно, счастье, в двери постучалось… Увы, не сложились отношения. А тут в душу всё больше стал западать другой студент. Однокурсник, между прочим. Красивый такой, тихий, спокойный. Глаз не отвести, в общем.

Но примерно в это же время разыгрались во ВГИКе иные события, которые всех взволновали, если не сказать – переполошили. Это уже тогда, когда недавние первокурсники на второй курс перешли…

Глава 4

Не в обиду будь сказано уважаемым педагогам Борису Бибикову и Ольге Пыжовой, но преподавали в тогдашнем ВГИКе и гораздо более известные актёры и режиссёры, давно уже прославленные в масштабах всей страны и даже на международной арене. Рейтингов звёздности, понятное дело, никто тогда не составлял, но степень популярности можно было определить и по многим иным показателям. И несомненно, что среди наиболее ярких звёзд ВГИКа, да и всего советского кинематографа, был Сергей Герасимов – человек, сыгравший весьма важную роль в судьбе юной Нонны Мордюковой.

Родился Сергей Аполлинариевич в 1906 году в Челябинской области (впрочем, есть сведения, что его родина – Екатеринбург или Златоуст). Тоже, кстати, места, связанные с казачеством российским, только не донским или кубанским, а уральским. Малая родина Герасимова поначалу и называлась станицей Кундравинской, а уж потом была переименована в село Кундравы (как тут не вспомнить историю с родиной Мордюковой – «станицей Константиновской», она же – село Константиновка). В 17 лет паренёк с Урала поступил в Ленинградское художественное училище, а уже через год, ещё будучи студентом, дебютировал в качестве киноактёра – в фильме «Мишки против Юденича», о борьбе трудящихся Петрограда против белогвардейского генерала, наступавшего на Северную столицу в 1919 году. Затем была учёба в Техникуме сценических искусств. Параллельно Герасимов снялся в нескольких фильмах, начав ещё с немых кинокартин, а затем вступив вместе с отечественным кинематографом в эру звукового кино. На колоритную внешность и дарование молодого актёра обращали внимание такие известные в то время режиссёры, как Григорий Козинцев, Леонид Трауберг, Всеволод Пудовкин… Герасимов мог представить на киноэкране и шулера из гоголевской «Шинели», и председателя сельсовета или командира Стального полка из более современного революционного фильма, доверяли ему и роли меньшевиков, эсеров, шпионов и прочих отрицательных персонажей. А ещё его актёрская деятельность была связана с экзотическим словом «ФЭКС». Нет, это не словечко из заклинаний Буратино на Поле чудес перед посадкой денежного дерева. Аббревиатура расшифровывалась так: «Фабрика эксцентрического актёра». Как видим, не просто актёра, а с налётом необычного амплуа. Герасимов, по мнению специалистов, и проявлял себя в каждой роли с заметной долей гротеска, умело заостряя тот или иной образ, средствами киноискусства создавая своеобразный живой рисунок или шарж.

Но на актёрской работе Сергей Герасимов не зацикливался, постаравшись стать универсалом в мире кино, всё чаще выступая как режиссёр (с 1930 года) и сценарист (начал двумя годами спустя). Занимался он и взращиванием молодых талантов, руководя «ленфильмовской» актёрской мастерской. Первым звуковым фильмом для Герасимова-режиссёра стали «Семеро смелых», сценарий к которому он создал совместно с известным писателем Юрием Германом. Фильм быстро стал популярным на экранах Советского Союза.

Успех режиссёра-супруга разделила с ним снявшаяся в этом фильме жена – Тамара Макарова. Тамара Фёдоровна была практически ровесницей Сергея Аполлинариевича (родилась в 1907 году в Петербурге в семье военного медика). Уже в 14-летнем возрасте, в первые послереволюционные годы, создала с соседскими детьми дворовый театр, довольно быстро завоевавший популярность в округе. Городские власти даже поставили детскую труппу на учёт, что было немаловажно – юные актёры смогли в те голодные годы на законных основаниях получать паёк. В 1924 году, уже учась в актёрской мастерской, Тамара познакомилась с будущим мужем, а спустя три года вышла за него замуж. Несколько раз супруги вместе снимались в одних и тех же фильмах. Но только в 1934 году Тамара Макарова дебютировала в фильме, режиссёром которого выступал её муж. А затем был триумф «Семерых смелых».

С творческим дуэтом связан и успех последующих фильмов, вышедших в предвоенные годы, среди которых «Комсомольск», «Учитель», «Маскарад»… Как видим, творческий диапазон Герасимова был широк: от фильмов о строителях светлого коммунистического будущего до экранизации классического произведения Лермонтова. Кстати, в «Маскараде», где сам Герасимов блестяще исполнил роль Неизвестного, снялся предвоенный любимец Нонны Мордюковой – Николай Мордвинов (в роли Арбенина), а Тамара Макарова играла Нину.

В 1941 году Герасимовы были отмечены Сталинской премией второй степени за фильм «Учитель», вышедший на экраны двумя годами раньше. Герасимов выступал в нём в качестве режиссёра, а Макарова исполнила одну из главных ролей.

Но не стоит считать, что жена своими успехами была обязана только влиятельному в мире кино супругу-режиссёру. На самом деле Тамара Фёдоровна вполне удачно снималась в кино и у других режиссёров, была автором нескольких сценариев и даже либретто, тогда как и сам Герасимов ставил фильмы без её участия…

Войну супруги Герасимовы встретили в Ленинграде. Сергей успел ещё поучаствовать в выпуске первого «Боевого киносборника» (подборки из документальных и художественных сюжетов для фронтовиков и тружеников тыла), но затем началась блокада города на Неве фашистскими войсками. Герасимовы выжили в самую страшную блокадную зиму. Тамаре пришлось быть и сандружинницей, и медсестрой, работать инструктором Политуправления Ленинградского фронта. Только в 1943 году, после частичного прорыва блокады, Герасимов и Макарова были эвакуированы в тыл – в Ташкент. Своих детей у них не было, но как раз во время эвакуации у них появился приёмный сын, история с усыновлением которого достаточно показательна.

Несмотря на свою лояльность к советской власти (в 1943 году оба вступили в партию), Герасимов и его жена были способны на достаточно мужественные по тем временам поступки. Когда возникла угроза, что племянника Тамары Макаровой Артура (родился в 1931 году), родителей которого репрессировали, отправят в детдом или ссылку, Герасимовы усыновили мальчика. Артур получил новое отчество – Сергеевич, а фамилию – Макаров. Впоследствии Артур Макаров проявил себя как талантливый литератор, автор рассказов и повестей, восхищавших самого Александра Твардовского, и десятков киносценариев. Дружил с Василием Шукшиным (и снялся в его «Калине красной» в роли вора в законе), Андреем Тарковским, Владимиром Высоцким и Мариной Влади. В последние годы жизни занимался бизнесом, с чем и связывают его трагическую гибель (Артур Макаров был убит в 1995 году на квартире своей гражданской жены Жанны Прохоренко).

Но вернёмся в военные годы. Большинство советских фильмов той поры были сняты в Средней Азии, куда эвакуировались киностудии. Герасимов вскоре после переезда в Ташкент возглавил Центральную студию документальных фильмов. Совместно с Михаилом Калатозовым снял художественный фильм «Непобедимые», где одну из главных ролей исполнила Макарова. Зрительское признание завоевал и фильм «Большая земля». В 1944 году Герасимов был награждён боевым орденом Красной Звезды (первый свой орден, Трудового Красного Знамени, он получил ещё до войны).

Когда настала пора возвращения из эвакуации, Герасимовы решили перебраться в Москву. Они стали преподавать во ВГИКе, совместно руководя своей мастерской, объединившей как начинающих актёров, так и режиссёров. В 1946 году Сергей Аполлинариевич получил звание профессора ВГИКа (через два с лишним десятка лет такое же звание получит и его жена). В 1948 году ему было присвоено звание народного артиста СССР. К этому времени он уже являлся одним из самых авторитетных деятелей советского кино, а ведь главные его успехи и награды были ещё впереди (две Сталинские премии первой степени, Государственная премия СССР, Ленинская премия, премия Ленинского комсомола, звание Героя Социалистического Труда, четыре ордена Ленина, орден Октябрьской Революции, второй орден Трудового Красного Знамени и чехословацкий орден Белого Льва). Член Союза писателей и секретарь правления Союза кинематографистов, Герасимов в течение восьми лет был также депутатом Верховного Совета СССР, позже получил учёную степень доктора искусствоведения, звание академика Академии педагогических наук. Наконец, именно его имя в 1986 году, через год после смерти артиста, было присвоено ВГИКу, где он дал путёвку в творческую жизнь многим десяткам известнейших актёров и режиссёров.

Тамара Макарова в отношении признания её заслуг не так уж намного отставала от титулованного супруга. В 1947 году она даже опередила его, получив уже вторую Сталинскую премию за роль в фильме «Клятва», тогда как у Сергея Герасимова на тот момент такая премия была только одна, ещё довоенная. В 1950 году стала народной артисткой СССР, а впоследствии, уже к 75-летнему юбилею, ей было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Первый свой орден она тоже получила раньше мужа – ещё в 1939 году была награждена орденом «Знак Почёта» за роль в фильме «Комсомольск». Позже в её наградной список прибавились два ордена Ленина, ордена Дружбы народов и Отечественной войны 2-й степени. Одной из наиболее памятных наград была для актрисы медаль «За оборону Ленинграда». Наконец, уже на закате жизни (умерла в 1997 году) Тамара Макарова стала лауреатом российской премии «Ника» в номинации «Честь и достоинство». В кино она продолжала сниматься, когда ей было уже под восемьдесят (например, сыграла мать Петра I Наталью Кирилловну в дилогии «Юность Петра» – «В начале славных дел»)…

Но вернёмся, однако, к Нонне Мордюковой и её друзьям-второкурсникам. Взволновавшая студентов ВГИКа новость была как раз и связана с четой Герасимовых. Но в первую очередь, разумеется, с Сергеем Аполлинариевичем. Институт, да и все кинематографические круги Москвы облетела весть, что Сергей Герасимов будет ставить масштабный фильм по роману Александра Фадеева «Молодая гвардия». А между тем, как всем издавна было хорошо известно, но успело призабыться за время войны и первые послевоенные годы, Герасимов весьма охотно привлекал к съёмкам в собственных фильмах своих же учеников. Так что теоретически шанс получить роль в фильме у Нонны Мордюковой был. Всё-таки она была уже достаточно заметной студенткой, отличницей по сценическому мастерству и сопутствующим дисциплинам, чей талант даже сумел уберечь её от исключения из вуза. Но потенциальная актриса в то же время хорошо понимала, какая борьба и конкуренция развернётся вокруг ролей молодогвардейцев, особенно главных. И нужно сказать, что одной из основных возможных соперниц была очень неординарная и талантливая актриса, у которой к тому же было перед Нонной несколько существенных преимуществ…

Вообще-то, если присмотреться повнимательнее, у Мордюковой и её соперницы было немало и общего. Во-первых, ровесницы (обе 1925 года рождения, только Ноябрина, как мы помним, была ноябрьским ребёнком, а вот той, другой актрисе, могли бы при рождении дать имя Юлия – июльской была, то есть чуть старше Мордюковой). Обе родились на Украине – одна в Донецкой области, другая – в Полтавской. Из бедных крестьянских семей обе – это уж само собой (хотя в те времена кое-кто своё социальное происхождение и сознательно стремился принизить, потому что детям рабочих и крестьян, считалось, сделать карьеру в советской стране было всё-таки проще, чем потомственным интеллигентам, не говоря уже о дворянах и прочих «чуждых элементах»). Отец Нонниной соперницы после коллективизации работал директором совхоза, мать – председателем колхоза! Как тут не провести параллель с Ириной Петровной Мордюковой, тоже возглавившей колхоз на Кубани?! И это ещё не все схожие моменты…

Пора, впрочем, перестать интриговать читателя и назвать имя и фамилию актрисы, о которой мы ведём речь. Конечно же, это была Клара Лучко (по отчеству, Степановной, в то время её ещё не называли). Отец её, Степан Григорьевич, был родом из села Лучки, откуда и была унаследована фамилия их семейной династии. Многие отзывались о родителях Клары как о людях добросердечных, совестливых, не говоря уже о прирождённом трудолюбии. Хотя должности их по тогдашним временам позволяли создать достаточно привилегированные условия для себя и своих детей, супруги Лучко не злоупотребляли служебным положением. Как и родители Нонны Мордюковой, верили в коммунистическую идею, в построение светлого будущего, справедливого для всех общества… Мать Клары очень любила петь, а звучание её голоса слушатели недаром называли «серебряным». В молодые годы в родном селе она пела в церкви (опять-таки вспомним в этой связи схожую молодость Ирины Мордюковой). Да не с кем-нибудь пела, а с самим Иваном Козловским, будущим великим певцом. В первые послереволюционные годы среди крестьянства проявилась большая тяга к искусству. Особенно охотно принимались сельчанами всяческие спектакли и концерты, которыми тогдашние жители украинской глубинки не были избалованы. Так вот, мать Клары Лучко в молодости участвовала в самодеятельной театральной труппе, которая путешествовала по окрестным сёлам и ставила спектакли – преимущественно по произведениям классиков украинской литературы. Позже, правда, она оставила сферу искусства (хотя петь продолжала), потому что была направлена на ответственную работу – выявление и воспитание беспризорников, которые после Гражданской войны наводняли города по всему Советскому Союзу. А позже, как мы уже говорили, возглавила колхоз.

Надо сказать, однако, что материнская тяга к сценическому искусству не сразу передалась её дочери. К тому же Клара Лучко, как многие девочки, считала себя очень некрасивой, не могла без слёз взглянуть на свою внешность. Особенно доставалось ей за слишком «долговязую» и несуразную фигуру. Нахватавшиеся сведений о заморских животных, ровесники даже окрестили девочку Жирафой, что, понятное дело, не прибавило той уверенности в себе.

В отличие от Нонны Мордюковой, в школе Клара Лучко училась хорошо и с поведением особых проблем не имела. Было это уже в Полтаве, куда из сельской местности переехала их семья. Тут Клара закончила семилетку, где преподавание велось на украинском языке. Скорее всего, в серьёзном и ответственном отношении девушки к учёбе сыграла роль её тётка, которая сама была малограмотной, как и многие немолодые люди в те годы, но важность образования понимала хорошо и сумела внушить эти убеждения своей племяннице, следила за её учением и за поведением в школе. То есть играла фактически роль воспитательницы вместо вечно занятых работой родителей.

С началом войны отец Клары был призван на фронт, а остальная семья Лучко эвакуировалась в Среднюю Азию. Уже там Клара закончила десятый класс. Встал вопрос о будущей профессии, и вот тут-то счастливый случай дал в руки молодой выпускнице газету с объявлением о проводившемся наборе на первый курс во Всесоюзный институт кинематографии. Институт в эти годы тоже находился в эвакуации и как раз в Средней Азии, в Алма-Ате. Клара, почувствовав тягу к актёрской профессии, отважилась написать во ВГИК с просьбой более подробно разъяснить ей требования к поступающим (как тут опять не вспомнить историю Нонны Мордюковой с её письмом к актёру Николаю Мордвинову?). Получила из института ответ и окончательно утвердилась в своём намерении. Увы, мать была настроена против такого выбора: ей хотелось, чтобы дочь получила какую-нибудь более солидную профессию вроде медицинского работника или юриста, а не гналась за призрачным и эфемерным актёрским счастьем. Но дочь сумела настоять на своём и в конце концов получила благословение на поездку в Алма-Ату. Это было в сорок третьем году, когда Нонна Мордюкова ещё жила на Кубани, только что освобождённой от фашистов, работала по 16–18 часов в поле и изыскивала любую возможность помочь семье в добыче продовольствия, в том числе совершая рискованные вылазки за колосками на колхозные поля.

Вступительный экзамен у Клары Лучко во ВГИК тоже не обошёлся без «форс-мажора», как спустя пару лет это приключилось с Нонной. Правда, юная украинка приехала на испытания достаточно подготовленной – выучила несколько стихотворений, басен, а главное – отрывок из поэмы «Зоя», посвящённой подвигу юной партизанки Зои Космодемьянской, замученной фашистами под Москвой в первую военную зиму. Однако в аудитории, где проходил экзамен, перед требовательными лицами педагогов, девушку вдруг поразил настоящий приступ паники. В растерянности она не могла вымолвить ни единого словечка. Слёзы навернулись на глаза, всё казалось потерянным, но глава комиссии, а им был Борис Бибиков, будущий педагог Мордюковой, пришёл на помощь растерявшейся абитуриентке. Действовал он при этом неординарно – не стал дожидаться, пока Клара снова придёт в себя и обретёт голос, чтобы прочитать обязательную поэтическую программу, а предложил ей сымпровизировать небольшую сценку. Дескать, представьте, что вы увидели, как в реке тонет ваша лучшая подруга. Вот-вот погибнет. Ваши действия?

Клара удачно сыграла предложенный ей этюд. Заламывая руки, стеная и плача, она металась по воображаемому речному берегу. Члены комиссии переглянулись – и Лучко была зачислена во ВГИК. Причём попала она в мастерскую не к Бибикову и Пыжовой, а к Герасимову и Макаровой.

Любопытно, однако, что новоявленная студентка не сразу раскрыла перед педагогами потенциал своего таланта. Числилась в середнячках, и особо её никто не хвалил. При этом, как показывали учебные этюды и прочие испытания, импонировали ей больше всего такие роли, которые сыграть можно было ярко, насыщенно, по-настоящему сочно и убедительно (вспомним начало карьеры самого Герасимова, считавшегося тоже эксцентричным актёром и мастером сценического рисунка). А вот полутона, приглушённые и мягкие краски в образе той или иной героини удавались Кларе хуже.

Герасимову, как и следовало ожидать, импонировали такие черты в характере и сценическом настрое его ученицы. С лёгкой руки мастера, уже на четвёртом курсе Клара дебютировала в кино, сыграв роль геолога Бэлы в фильме «Три встречи». Фильм вышел на экраны в 1948 году, когда девушка заканчивала институт. Не самая главная роль, но исполненная достаточно ярко и убедительно, давала Лучко надежду на скорое продолжение кинематографической карьеры. А пока она приняла участие в своём дипломном спектакле, которым оказалась уже не раз упоминавшаяся нами «Молодая гвардия». Герасимов доверил ей одну из главных ролей – Ульяны Громовой, и Клара своей талантливой игрой заслужила в итоге оценку «отлично».

Участие в выпускном спектакле «Молодая гвардия», на которое второкурсница Нонна Мордюкова претендовать ещё никак не могла, как раз и было главным преимуществом Клары Лучко перед нею. Ведь Герасимов старался подобрать на роли в намечавшемся фильме уже опробованных им учеников, которые сумели раскрыться в одноименном спектакле.

Вообще-то Нонна, как и большинство тогдашних студентов ВГИКа, согласна была бы сыграть в «Молодой гвардии» не обязательно главную, а любую роль. Фильмов на экран выходило в те годы мало, поэтому и востребованность актёров, тем более начинающих, существовала далеко не всегда. А тут – такой шанс! Ведь все главные герои фильма были практически ровесниками нынешних студентов, если не моложе их. Когда ещё представится такая уникальная возможность?

С трепетом и известной настороженностью ожидали молодые вгиковцы начала кастинга (слова тогда такого в обиходе не было, но сути дела это не меняет). А тут ещё пришло известие, что вместе с Сергеем Аполлинариевичем отбирать будущих актёров будет сам автор романа «Молодая гвардия» Александр Александрович Фадеев. И момент этот вскоре действительно настал. Знающие люди говорили, что Фадеев и Герасимов решили при отборе максимально учитывать внешнее сходство будущих актёров с реальными прототипами их персонажей…

Александр Фадеев (1901–1956) был в то время одним из самых известных и популярных советских писателей, а к тому же ещё и видным, если можно так выразиться, номенклатурным деятелем. Выходец из крестьянского рода, он был сыном революционеров-подпольщиков. Идеологические разногласия (мать поддерживала партию большевиков, а отец выступал на стороне эсеров) и бытовые неурядицы, связанные с ссылкой отца, привели к распаду семьи. Постранствовав по России, мать писателя через некоторое время вторично вышла замуж – за фельдшера, который был моложе своей жены на 12 лет. Юный Александр в 11-летнем возрасте с матерью и отчимом оказался во Владивостоке, где жила их родня. Там и прошла пора его взросления. Октябрьскую революцию Фадеев-младший принял не раздумывая. Уже подростком он помогал большевистскому подполью в оккупированном интервентами и белогвардейцами городе. А в 18 лет взял винтовку, став партизаном «Особого коммунистического отряда». Потом были долгие месяцы ожесточённой борьбы против японских интервентов и белогвардейцев, позже талантливо изображённые писателем в его первом романе «Разгром». В 19 лет Фадеев, давно вступивший в большевистскую партию и уже занимавший солидный пост комиссара бригады, оказался делегатом партийного съезда. А его партизанский псевдоним Булыга на несколько лет стал как бы второй фамилией писателя. Потом были годы работы в Ростове-на-Дону, в городе, считавшемся промышленной и культурной столицей Дона, Кубани и Северного Кавказа. Фадеев сотрудничал в редакциях нескольких изданий, занимался и партийной работой. Успех романа «Разром», который сразу после выхода перевели на шесть языков, и переезд в Москву предопределили его дальнейший жизненный путь. Фадеев руководил Российской ассоциацией пролетарских писателей (подобное звание считалось достаточно почётным – были ведь ещё «писатели-попутчики», как их называли, то есть такие, которых власти считали недостаточно приверженными коммунистическим идеям). С созданием в 1934 году Союза советских писателей Фадеев выдвинулся в ряды руководящих деятелей этой организации. С 1939 года он являлся членом Центрального комитета партии, что было по тем временам весьма весомым фактом. Кстати, достаточно прочные связи имел он и в театральных кругах, поскольку его вторая жена Ангелина Степанова была артисткой МХАТа.

С началом войны Александр Фадеев стал военным корреспондентом главной партийной газеты «Правда», получил звание бригадного комиссара, по существу, генеральское (у политработников в первые годы войны была своя система званий, отличавшаяся от общеармейской). Но в редакционных кабинетах не отсиживался, а не раз выезжал на фронт, в том числе дважды побывал в блокированном врагом Ленинграде.

С одной из таких журналистских командировок и связано появление романа «Молодая гвардия». В 1943 году советские войска освободили от фашистов небольшой шахтёрский городок Краснодон в Ворошиловградской области, в Донбассе. Незадолго перед приходом Красной Армии гитлеровцы расстреляли здесь несколько десятков участников подпольной молодёжной организации «Молодая гвардия». Фадеев был направлен по просьбе Центрального комитета комсомола в Краснодон, и вскоре в «Правде» появился его большой очерк «Бессмертие» о героях-подпольщиках. В сентябре 1943 года пятерым участникам «Молодой гвардии» посмертно было присвоено звание Героев Советского Союза, а 45 человек награждены боевыми орденами (преимущественно тоже посмертно).

Уникальность «Молодой гвардии» заключалась не столько в самом факте возникновения и существования молодёжной подпольной организации – таких фактов во время оккупации было достаточно много, и, к сожалению, многие подпольщики были разоблачены и казнены фашистами. Уникальность была в том, что удалось по горячим следам событий восстановить основную картину происходившего в Краснодоне во время оккупации. Ещё на месте были живые свидетели тех событий, родственники погибших героев-молодогвардейцев, ещё не были призваны в армию вслед за наступающими частями Красной Армии уцелевшие их ровесники, ещё не были казнены некоторые попавшие в плен пособники фашистов, уцелел ряд документов вражеской жандармерии и гестапо, оказавшись в руках чекистов. Понятное дело, что органы советской госбезопасности во время изучения следственных материалов и допросов свидетелей интересовались совсем не возможным литературным увековечением подвига, их цели были куда проще и приземлённее. Однако, как вспоминали потом очевидцы событий, именно с переданных Фадееву чекистами материалов о подпольщиках и о некоторых немецких пособниках и началась его работа над романом.

«Молодая гвардия» была написана в рекордно короткие для писателя сроки – за год и девять месяцев. Автор словно сам подгонял себя. Он даже максимально свернул свою журналистскую и общественную работу, сосредоточившись над главной книгой своей жизни. И хотя сам Фадеев не был свидетелем краснодонских событий 1942–1943 годов, ему помогала в работе собственная молодость, когда точно так же он принимал участие в борьбе против врага, пусть и в иных условиях.

Роман «Молодая гвардия» увидел свет в 1945 году и имел головокружительный успех у читателей. В следующем году писатель был награждён Сталинской премией. С сорок шестого года он также являлся депутатом Верховного Совета СССР и генеральным секретарём Союза писателей СССР. Любопытный факт, что в те годы не существовало особой монополии на должность «генеральный секретарь» (как в некоторых странах бывшего СССР на должность «президент», когда называться таковым было законодательно запрещено всем, кроме первого лица государства, даже президентам фирм, компаний или Академии наук). Как раз сам Иосиф Виссарионович Сталин перед войной и в послевоенные годы в качестве генерального секретаря ЦК партии почти не упоминался, хотя, разумеется, продолжал оставаться на этом посту. Его именовали, как правило, просто секретарём ЦК (хотя секретарей насчитывался едва ли не десяток) либо главой Советского правительства, Верховным главнокомандующим или председателем Государственного Комитета Обороны… Как бы там ни было, Фадеев относился к верхним слоям советской и партийной элиты.

Был ли роман «Молодая гвардия» немудрёной агиткой в духе коммунистической идеологии, как стали некоторые утверждать спустя десятилетия после его выхода? И только ли невзыскательностью тогдашней читательской публики можно объяснить успех книги, а затем и её экранизации? И как в связи с подобными обвинениями расценивать обвинения другие – прозвучавшие из уст Сталина по отношению к самому автору книги? Напомним, что, по мнению вождя всех народов, в романе не была отражена самая суть, то есть неустанная руководящая работа партии и комсомола по воспитанию молодых патриотов. Недостойно отобразил товарищ Фадеев деятельность краснодонских большевиков. Показал молодогвардейцев как бы независимо, автономно от своих старших товарищей. Получается, что они сами додумались до того, чтобы подняться на борьбу с врагом. Создали организацию без партийных директив на сей счёт… Нехорошо получается.

Такой подход и предопределил двойственное отношение партийного руководства к роману и фильму. С одной стороны, они были отмечены Сталинскими премиями – игнорировать читательский и зрительский ажиотаж всё же не приходилось. А с официальных трибун «Молодая гвардия» использовалась как пример воспитания советской молодёжи в нужном русле. Но с другой Фадееву уже после выхода на экраны фильма пришлось взяться за кардинальную переработку текста книги, ввести новых персонажей из числа коммунистов-подпольщиков либо заметно расширить посвящённое им число страниц. Самому Фадееву приходилось оправдываться перед Сталиным, который упрекнул, что тот, дескать, возомнил себя чуть ли не вторым Львом Толстым, размахнулся на некую эпопею. Скромнее нужно быть, товарищи, попроще писать! Фадеев, как вспоминали потом некоторые его знакомые и друзья, старался отговориться тем, что писатель не всегда властен над той или иной манерой изложения. Бывает так, что описываемые события и персонажи словно бы диктуют свой собственный стиль.

Кто знает, не эти ли унизительные страницы своей жизни вспоминал Фадеев в последние моменты жизни перед роковым выстрелом в мае 56-го? Недаром, наверно, в его предсмертном письме есть строки, что искусство, которому писатель посвятил всю свою жизнь, оказалось погублено самодурами и невеждами из партийного руководства, что святые литературные истины и ценности оказались отданы на растерзание бездушным чиновникам, привыкшим только давить и уничтожать всё талантливое и светлое. Идеологическое давление и травлю, которая обрушилась на литературу и на все остальные сферы общественной и культурной жизни, громко именовали «партийностью». А сам Фадеев, вполне осознававший свой талант, своё призвание к созданию подлинных литературных ценностей, к прославлению гуманистических идеалов добра и свободы, оказался раздавлен бюрократической системой. И жизнь его как литератора потеряла всякий смысл… Строки эти были написаны уж после «развенчания» сталинского культа и эпохи массовых репрессий, но сколько в них боли и гнева! Может быть, ещё более острой боли по той причине, что и сам Фадеев в силу своего общественного и партийного положения не мог не оказаться непричастным к репрессиям сталинской поры. И он тоже выступал с жёсткой и жестокой критикой, громил «врагов народа» и их произведения… Может быть, выстрел в себя показался ему самой достойной расплатой за свои и чужие грехи? А партия и после смерти не оставила его в покое. Письмо Фадеева было опубликовано для широкого читателя только в «эпоху гласности», зато сразу же после его самоубийства появилась официальная информация об алкоголизме знаменитого писателя: дескать, этим всё и объясняется…

Но вернёмся в сорок восьмой год, когда прославленный Александр Фадеев и авторитетнейший Сергей Герасимов стояли перед непростой задачей отбора актёров для ролей в будущем фильме. Это они могли в чём-то сомневаться, к чему-то подходить с некоторой долей оглядки, учитывая указания и вкусы партийных руководителей. Студенты же ВГИКа были гораздо более веселы и жизнерадостны. Сами в массе своей дети войны, познавшие, как Нонна Мордюкова, ужасы оккупации и бывшие свидетелями большего или меньшего сопротивления врагу со стороны простых советских людей, они в некотором роде хотели бы сыграть самих себя.