Текст книги "Бывшие. Хочу только тебя (СИ)"

Автор книги: Вишневская Катерина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

39. Мировая экономика или Скоро увидимся, милый!

Ида

Из-за большого объёма работы и насыщенной личной жизни, я заваливаю экзамен по сложному предмету, и меня отправляют на пересдачу. Такое в моей жизни впервые, но я не отчаиваюсь и начинаю усиленно заниматься.

В одну из суббот, я, как всегда, сонно выползаю из тёплой постели. Впускаю солнечный свет в спальню и плетусь в ванную комнату. Там я принимаю прохладный душ и привожу себя в порядок.

Накинув любимый, бордовый халат наливаю чашку горячего кофе, сажусь за стол и начинаю сосредоточенно готовиться к экзамену.

Раздаётся сигнал мобильного телефона, беру его в руки и вижу сообщение от Демида: «Чем занимается моя любимая девочка?»

Моё сердце начинает радостно биться в груди, а на лице появляется лёгкая улыбка.

Отправляю ответное сообщение: «Не знаю… а я вот мучаюсь с мировой экономикой»

В течение следующего получаса я периодически проверяю телефон на наличие ответа от Демида. Но его нет.

Уже начинаю дуться, но вдруг раздаётся звонок в дверь, и я с радостью бегу открывать. На пороге стоит мой замечательный босс с полуметровым, плюшевым медведем подмышкой и коробкой торта.

– Я говорил тебе, что отлично разбираюсь в мировой экономике, милая?! – улыбаясь во весь рот, сообщает мужчина.

Я вздыхаю с облегчением, хватаю его за рукав и затягиваю внутрь своей студии.

Демид презентует мне мягкую игрушку, нежно целует меня и с улыбкой говорит:

– Мой заместитель. Дёмка. Всегда будет с тобой, когда меня не будет рядом.

Я беру медведя, зарываюсь в него лицом и вдыхаю аромат мужчины, которого люблю. Боже, как же он вкусно пахнет!

Пока я стою и наслаждаюсь игрушкой, Демид проходит на кухню, заваривает нам по чашке кофе и распаковывает торт.

Бережно укладываю медвежонка на кровать и подхожу к столу. Там я вижу десерт в форме большого муссового сердца, покрытого красной, глянцевой глазурью, в центре которого, красуется надпись «Сердце любимого».

– А ты подготовился, Савицкий, – с улыбкой заявляю я, беру его лицо в свои руки и нежно целую.

Мы наслаждаемся десертом и кофе, непринуждённо болтаем и подшучиваем друг над другом.

Затем Демид собирает и моет посуду, а я, используя возможность тайком полюбоваться им, наблюдаю за его атлетической фигурой и уверенными движениями. Ласкаю взглядом его широкие плечи, пропорциональную талию, мой взор спускается ниже, к упругим ягодицам…

– Хочешь меня, малышка? – стоя ко мне спиной, с улыбкой в голосе произносит мужчина.

Я подпрыгиваю от неожиданности, вспыхиваю, опускаю глаза и начинаю бормотать:

– Да… то есть, нет… – босс резко разворачивается, и его бровь удивлённо ползёт вверх – Я хотела сказать… Ты пришёл, чтобы помочь мне с подготовкой к экзамену или соблазнить? – выпаливаю и снова смотрю в синие омуты.

Демид прислоняется к столешнице задом и скрещивает руки на груди. Отчего, его стальные мышцы восхитительно обтягивает чёрная футболка. Он окидывает меня плотоядным взглядом с головы до ног, лукаво улыбается и решительно произносит:

– Вообще-то, я рассчитываю на оба варианта.

После этих слов он уверенно направляется в мою сторону, но я делаю шаг назад, выставляю руку перед собой и невозмутимо сообщаю:

– Вначале нужно сделать дело. Все шалости потом, Савицкий.

Демид сгребает со стола учебные материалы, послушно плетётся к кровати, располагает свою ношу на заправленной постели и укладывается набок. Похлопывая рядом с собой, он произносит:

– Так давай сделаем это быстро, малыш.

Я немного краснею. Опускаюсь на предложенное место, и мы погружаемся в работу.

Спустя пару часов, я, лёжа на животе, отвечаю последний билет. Демид расположился рядом, подложив под голову моего медведя.

Вдруг он перекладывается поперёк кровати и медленно задирает подол моего бархатного халата, обнажая почти голую попку.

Я замолкаю, затем начинаю что-то невнятно бормотать и вяло сопротивляться.

Мой наглый босс шлёпает меня и наигранно строго произносит:

– Не отвлекаться!

Демид гладит, целует, покусывает чувствительную кожу моих ягодиц. Возбуждение нарастает. Я ёрзаю в нетерпении. Моё дыхание сбивается, тело отказывается слушаться.

Призываю всё своё самообладание и продолжаю отвечать на экзаменационный билет.

Пальцы любимого ласкают меня через атласную ткань стрингов, а потом сдвигают в сторону и уже беспрепятственно погружаются в мою влагу. Сладостный стон срывается с моих губ.

Неимоверными усилиями воли, я заканчиваю отвечать билет и переворачиваюсь на спину. Демид, нависая надо мной, распахивает халат, окидывает голодным взглядом моё практически обнажённое тело и хрипло произносит:

– Пора получить заслуженную награду.

Затем он ложится на меня сверху и начинает страстно целовать в губы. Чтобы не давить на меня слишком сильно, одной рукой мужчина опирается на локоть. Второй ласкает мою грудь.

Губы Демида спускаются ниже на мой подбородок, шею, ключицы, а рука начинает легонько поглаживать мой живот. Он знает, что я обожаю, когда он так делает. По телу бегут тысячи мурашек.

Рот мужчины спускается на мою грудь. Он языком очерчивает ореолы сосков, я хватаю его за волосы и изгибаюсь в сладкой истоме. Демид начинает легонько покусывать мои соски, а я бесстыдно постанывать.

Затем язык и губы любимого рисуют дорожку к моему пупку и ниже. Я продолжаю изгибаться и громко стонать. Мужчина снимает с меня трусики и разводит мои бёдра в стороны.

Едва Демид касается языком самого чувствительного места, меня начинает бить мелкая дрожь и все мысли покидают мою голову.

Сначала мой развратный босс аккуратно, едва касаясь, проводит языком по моим нижним губкам, потом минуту заигрывает с клитором, а после снова проводит языком по нежным, набухшим складочкам, с каждым движением все, больше углубляясь внутрь. А затем начинает просто трахать меня языком.

Его ласки сводят меня с ума. Постанывая, глажу его волосы, извиваясь от наслаждения. Меня пронзает сладкая судорога, и я понимаю, что не могу больше ждать.

Легонько тяну его за волосы, вынуждая посмотреть на меня, и шепчу:

– Я… я уже опасно близко… Хочу чувствовать тебя внутри.

Демид быстро приподнимается, я нетерпеливо расстёгиваю ремень его джинсов, а он с довольной улыбкой помогает мне себя раздеть.

Через несколько секунд его возбуждённая плоть медленно и глубоко входит в меня. Я запрокидываю голову назад, и с моих губ срывается крик удовольствия.

Мой страстный босс, удерживая мои запястья над головой, начинает медленно двигаться, постепенно наращивая темп.

Обнимаю его мускулистое тело ногами, прижимая к себе максимально близко. Это позволяет ему войти ещё глубже, и Демид грубыми, резкими толчками отправляет меня на вершину блаженства.

Спустя несколько минут, я испытываю невероятные эмоции, ощущая, как внутри меня всё пульсирует и сокращается, принимая его семя.

* * *

Ида

Близится день рождения Демида. Он отказывается отмечать, ссылаясь на загруженность в офисе.

Тогда Савицкий-старший решает устроить вечеринку-сюрприз. Иван Александрович заказывает банкетный зал в одном из элитных заведений города и приглашает на праздник близких родственников, партнёров по бизнесу, друзей, а также нескольких коллег.

В день икс я привожу Демида в уютный ресторан, якобы посидеть вдвоём, и скромно отметить праздник. Когда я завожу его, в украшенный по случаю праздника, просторный зал, включается свет, родные и гости кричат «Сюрприз».

Демид прижимает меня к себе, целует в висок и с улыбкой во весь рот принимает поздравления.

Вдруг в поле моего зрения попадает стройная девушка с длинными по пояс, вьющимися волосами золотистого оттенка, которая уверенным шагом направляется к нам. Она практически отталкивает меня в сторону, бросается на шею моему мужчине и впивается в его губы.

40. А вот и Беверли!

Ида

Демид секунду находится в замешательстве, затем убирает руки бойкой красотки, отстраняется, и с удивлением восклицает:

– Беверли?!

На ломанном русском, девушка начинает щебетать поздравления, а затем надув губки кокетливо хныкать, что Демид давно не звонит, хоть и обещал делать это чаще, и вообще она безумно соскучилась.

При виде этой мерзкой сцены меня захлёстывает лавина эмоций. Моё тело начинает бить мелкая дрожь, голова кружится, сердце стучит как бешеное, и к горлу подступают едва сдерживаемые рыдания.

Я больше не могу всё это терпеть, разворачиваюсь и быстрым шагом отдаляюсь от этого ада в сторону туалетов. Мою голову разрывает сотня вопросов, которые я жажду ему задать, но не могу.

Как только я переступаю порог уборной, буря эмоций вырывается наружу. Ко всему прочему, мои руки начинают сильно трястись, а из глаз брызжут слёзы.

Я так и знала! Чувствовала же, что не может быть всё так прекрасно…

Успокаиваюсь добрые 10 минут, привожу себя в порядок и выхожу.

За дверью меня ожидает Демид.

– Милая, давай поговорим?! – внезапно севшим голосом просит он.

– Не сейчас. Не хочу портить праздник, – холодно отвечаю я, сжав кулаки и вонзив ногти в ладони, чтобы не расплакаться снова.

Направляюсь в сторону банкетного зала. Упрямый босс хватает меня за руку. Осторожно пытаюсь высвободить её, но тщетно.

Тогда я чуть теплее говорю:

– Пойдём, пожалуйста, Демид. Тебя все ждут.

Несколько секунд он изучающе смотрит на меня. Потом осознаёт смысл моих слов, и, не выпуская моей руки, уверенно утягивает к двери в нужное помещение.

Мы возвращаемся в уютный, стильно украшенный зал, садимся за стол и начинаем праздновать день рождения.

Через силу улыбаюсь, спокойно поддерживаю разговоры за длинным, накрытым столом. Не хочу, чтобы кто-то знал, какие бурные эмоции я сейчас испытываю. Скрывать чувства я прекрасно умею, и те, кто не в курсе этой ужасной ситуации, никогда не поймут, что за ад твориться у меня внутри.

Демид постоянно поглаживает мою руку на столе или под ним. Пытается накормить меня чем-нибудь вкусным, подкладывая в мою тарелку разные деликатесы, но я не притрагиваюсь к еде. Просто не могу. Только пью шампанское в честь именинника, чтобы поддержать очередной тост.

Мне очень хочется напиться, как в прошлый раз, но я боюсь последствий. Хотя, что может произойти? Пересплю с его братом? Ха. Не то место. Не то время. Не тот брат. Прежнего желания к Алексу я больше не испытываю. Хочу только его старшего брата.

Да и Савицкий-младший весь вечер не сводит глаз со своей белокурой помощницы. Немного выдыхаю. Хочу, чтобы друг был счастлив. И Юле он идеально подходит… Во всяком случае, сгорать от ревности из-за длинноволосой блондинки, ошивающейся возле её парня, она вряд ли будет…

Тогда я ещё не понимала, что моя Зефирка, точно так же сгорает от ревности. И в роли блондинки, не дающей ей покоя, выступаю я. Но, а сегодня я вижу перед собой, счастливую, влюблённую пару.

С чистой совестью перехожу на крепкие напитки.

Как почувствовав моё состояние, Алекс приглашает меня на медленный танец. С лёгкой улыбкой соглашаюсь.

Во время танца мы болтаем, немного сплетничаем и даже смеёмся. Пока я не задаю беспокоящий меня весь вечер вопрос:

– Алекс, а ты знаешь эту Беверли?

Внимательно посмотрев мне в глаза и посерьёзнев, друг отвечает:

– Ну слышал о ней пару раз… Вроде Демид с этой красоткой какое-то время довольно тесно общался.

– У него с ней было что-то серьёзное? – торопливо спрашиваю я.

Алекс ухмыляется, снисходительно смотрит на меня и снова отвечает на мой постыдный вопрос:

– Гартман, когда у Демида было что-то серьёзное? Вспомни хоть одну такую девушку… Не можешь?! Вот и я не могу. Демид и серьёзные отношения – два несовместимых понятия… Та-ак, потрахивал её периодически.

От его слов мне становится тошно. Грудь сдавливает. Хочется на воздух. Но я, призвав всё своё самообладание, продолжаю допрос.

– А тогда, что она здесь делает? Как думаешь?

– Насколько я знаю, у них есть какие-то совместные планы… А почему ты спрашиваешь?

Алекс слегка отстраняется и изучающе смотрит на меня. Я начинаю краснеть под пристальным взглядом его стальных глаз. Смотрю вниз. Изучаю лаконичные пуговицы его отглаженной рубашки. Покусываю губы.

– Господи, Ида, только не говори, что ты в него влюбилась?! Ты думаешь, Демид с тобой серьёзно?! Я же тебя предупреждал. Ты же знаешь, какой он. Я думал у вас просто…

Друг заставляет себя замолчать. Только внимательно смотрит на меня и ожидает получить ответы на свои вопросы.

– Алекс, пожалуйста… Я не хочу об этом говорить. К тому же мы начинаем привлекать излишнее внимание, – шепчу и с мольбой заглядываю в его холодные глаза.

Друг смягчается, плотнее прижимает меня к себе и выдыхает мне в волосы:

– Чтобы ни случилось, ты всегда можешь на меня рассчитывать…

От его тёплых объятий и слов мне становится чуточку легче. А от прожигающего насквозь взгляда Демида, который он не сводит с нас ни на секунду, я даже получаю особое удовольствие.

Какие-то совместные планы у него с Беверли. Вот гад…

Алекс провожает меня к столу, галантно отодвигает стул, и я снова занимаю своё место.

Под столом Демид торопливо находит мою руку и ласково сжимает холодные пальцы. Я высвобождаю свою руку и отстраняюсь от него. Обнимаю себя непослушными руками. Смотрю перед собой.

– Что он тебе сказал, малышка? – шепчет Демид рядом с моим ухом. Не дождавшись ответа, мужчина недовольно выдыхает: – Я убью его… Ида, что он тебе сказал?

Поворачиваюсь к собеседнику, презрительно смотрю на него и сердито шиплю:

– Тебя это не касается, Савицкий!

Он сжимает руки в кулаки, стискивает челюсти, его дыхание учащается. От его реакции мне становится не по себе. Но Демид быстро берёт себя в руки и спокойным голосом говорит:

– Меня касается, всё, что связано с тобой. Смирись уже с этим! Потанцуем?

– Нет, – твёрдо отвечаю я и переключаю своё внимание на Ивана Александровича, поднимающего тост за своего сына.

Я просто не смогу сейчас вынести его прикосновения, и наверняка он начнёт всё это обсуждать. А я и так еле сдерживаю себя. Слёзы обиды так и рвутся наружу… Благо никто, кроме двух мужчин, сидящих рядом, даже не догадывается, что сейчас творится в моей душе…

Начинается нескончаемая череда тостов и поздравлений. Алкоголь несколько расслабляет меня и придаёт уверенности. Я снова натягиваю вежливую улыбку и поддерживаю общение за столом.

Очередь произносить тост доходит и до Беверли, она встаёт и, улыбаясь, громко произносит:

– Дорогой Демид. Спасибо, за те дни и особенно ночи, что мы проводили в Оксфорд. Оставайся таким же внимательным, милым…

Я больше не в состоянии слушать это! Хочется выскочить из-за стола и убежать. Но я не могу. Чтобы не выдать разрывающие меня на части эмоции, всеми силами пытаюсь отключить слух, стараюсь абстрагироваться от происходящего. Рассматриваю зал, гостей и янтарную жидкость в своём бокале…

К концу вечера я уже изрядно пьяна. Гости начинают понемногу расходиться, и я выхожу на балкон, остудить пожар, пожирающий меня изнутри.

На мне лёгкое платье на тонких бретельках, и холодный, мартовский ветер ласкает плечи, щекочет мои руки, развивает распущенные волосы… Мне становиться чуть лучше.

Демид выходит за мной, в руках он держит своё пальто, пытается накинуть его мне на плечи и обнять.

Но я много выпила и настолько долго сдерживалась, что практически теряю контроль над собой, отталкиваю его руки, отхожу на несколько шагов и гневно шиплю:

– Не прикасайся ко мне! Иди лучше ухаживай за своей английской подружкой!

– А я хочу ухаживать за тобой! – уверенно произносит Демид и с нежностью, добавляет: – Малыш, очень холодно. А ты практически раздета. Я не хочу, чтобы ты простыла.

– А то что? Некого будет трахать?! Не думаю, что у тебя будут с этим проблемы, Савицкий! – в бешенстве отвечаю я.

Он начинает заводиться и, повысив тон, рычит:

– Ты наденешь это чёртово пальто… И будешь послушной, до конца вечера. А когда протрезвеешь, я тебе всё объясню! – и снова пытается меня одеть.

– Ты не в том положении, Демид, чтобы указывать мне, что делать, – со злостью говорю и начинаю вырываться, отталкивать мужчину от себя.

Затем в приступе ярости поднимаю руку и ладонью бью его по щеке.

Демид на секунду замирает, отпускает меня, с силой швыряет пальто в угол и медленно отходит. Опираясь на большую периллу балкона двумя руками и опустив голову, он громко втягивает морозный воздух.

Затем разворачивается, прислоняется к ограждению задом, закуривает сигарету, глубоко затягивается и, задрав голову, выдыхает дым.

Я понимаю, что перегнула палку и начинаю остывать.

– Демид, я…

В этот момент на балкон выходит Беверли, под руку с респектабельным, пожилым мужчиной, и, довольно сверкнув глазами, произносит:

– Демид, дорогой, нам с папой нужно ехать. Кстати, твой подарок, – преподносит мужчине небольшую коробочку, перевязанную лентой, и целует в щеку.

Демид бормочет слова благодарности, а я, извиняясь, начинаю пятиться к выходу и, прикрыв рот рукой, выбегаю в туалет. Там меня несколько раз обильно выворачивает.

Насколько это возможно, привожу себя в порядок и выхожу из уборной. У выхода снова стоит Демид. Видимо, поджидать меня у туалета входит у него в привычку. Он уже одет, а в руках держит моё пальто.

Мужчина приглашающе распахивает его и тихо просит:

– Малыш, давай я отвезу тебя домой?!

Мне плохо. Я устала. Сил выяснять отношения совсем не осталось. Что плохого в том, чтобы дождаться его объяснений и обсудить всё на трезвую голову?!

Молча просовываю руки в рукава, одеваюсь, и мы выходим на улицу. Садимся в такси и едем ко мне домой.

По-прежнему ужасно себя чувствую. Демид осторожно кладёт мою голову к себе на плечо, я молча придвигаясь к нему ближе, вдыхаю его такой родной аромат. Немного расслабляюсь. Смотрю, как он переплетает свои красивые, длинные пальцы с моими.

Перед глазами всё плывёт. Меня бросает в холодный пот и со словами:

– Ты слишком хорош собой, Савицкий… Так нельзя, – я отключаюсь.

41. Кто она такая?

Ида

Утром следующего дня, я просыпаюсь в своей постели, свернувшись калачиком. Сзади ко мне прижимается спящий Демид. Я аккуратно убираю его руку со своей талии и сажусь. Перед глазами всё кружится и сильно тошнит.

На мне футболка и трусики. Видимо, мужчина переодел меня, прежде, чем уложить в кровать.

С трудом я принимаю душ, чищу зубы и, завернувшись в большой, белый, махровый халат, снова ныряю в постель.

О том, что произошло вчера, я даже думать не хочу. Дождусь объяснений Демида и буду решать, что делать дальше.

Демид открывает глаза, протягивает руку, убирает за ухо влажную прядь моих волос, гладит по щеке.

– Как ты, малышка? – сонно шепчет он.

Я заползаю в его объятия, зарываюсь в него лицом и тихо простанываю:

– Мне очень плохо.

Мужчина целует, поглаживает мои мокрые волосы и нежно шепчет:

– Я знаю, маленькая, знаю, – и весело добавляет – Но!.. Тебе безумно повезло, ты находишься в руках настоящего профессионала, и мы быстро поставим тебя на ноги. Душ – это хорошо, следующий этап – завтрак.

– Но я не хочу есть. Меня тошнит, – похныкиваю я.

Демид мягко освобождается из моих объятий, встаёт с кровати. Направляясь к холодильнику, он уверенно произносит:

– Доверься мне, милая! – и начинает готовить фруктовый салат.

* * *

После лёгкого завтрака, чая с лимоном и таблетки аспирина мне, действительно, становиться лучше.

Мы с Демидом, лежим на кровати, в обнимку, и я, краснея, бормочу:

– Я плохо помню вчерашний вечер… Но извиняться не собираюсь. Ты сам во всём виноват! – тихо добавляю я.

Демид заливается бархатным смехом. Ласково поглаживая моё оголённое плечо, говорит:

– Я всегда у тебя во всём виноват… Что бы ни случилось. Тебя не интересуют никакие оправдания, факты и доводы. Виноват Савицкий! И знаешь что?! Я согласен! Если это сделает тебя счастливой, пусть будет так.

Я ложусь к нему лицом, подбородком на его грудь и тихо говорю:

– Мне жаль, что я ударила тебя вчера.

Он начинает гладить меня по волосам, лукаво улыбается и с нежностью произносит:

– Я люблю тебя, малышка. И теперь, точно знаю, что и ты меня любишь. Знаешь поговорку «Бьёт – значит, любит»?

– Да ты просто выбесил меня! – перебиваю я.

Демид ласково целует мой лоб и нежно шепчет:

– Вот и я о том же… Если бы ты меня не любила, разве стала бы так эмоционировать?

Я отстраняюсь, укладываюсь на спину, скрещиваю руки на груди и недовольно дую губы. Чёрт! Вот подставилась!

– А ещё ты сказала, что я красавчик! – смеясь, сообщает мой самоуверенный босс.

Че-е-ерт! Ида! Твою ж мать!

Со стоном я накрываю покрасневшее лицо одеялом, а Демид смеясь, обнимает меня и прижимает к себе.

Когда под одеялом начинает заканчиваться воздух, я выныриваю из-под него и натыкаюсь на серьёзный взгляд Демида.

– Малыш, всё это хорошо, но нам надо обсудить то, что произошло вчера вечером. Думаю, правильным будет, если ты будешь задавать вопросы, а я на них отвечать.

Я с серьёзным видом сажусь по-турецки и начинаю допрос:

– Кто она такая? И какие у тебя на неё планы?

Удивлённо вскинув брови, Демид несколько раз моргает, потом внимательно смотрит мне в глаза, закидывает руку за голову и принимается за свой рассказ:

– Как ты поняла, мы вместе учились… И да, я с ней спал. Но ты это и так уже знаешь… Беверли часто рассказывала про своего отца и его бизнес. Его зовут Фрэнк Найт. Он крупный, строительный магнат. И у него в планах масштабный проект в России. Узнав об этом, я сразу же прикинул: если наша компания получит контракт с «Найт Групп» и их финансовую поддержку, мы выйдем на мировой уровень.

Босс начинает легонько поглаживать мою оголённую коленку и продолжает:

– После окончания колледжа мы с Беверли не виделись, но созванивались и переписывались. Я поддерживал с ней исключительно дружеские отношения. Тем более, она на предприятии отца занимает не последнюю должность. Это называется – налаживать связи, милая.

– Я знаю, что значит налаживать связи, Демид. И трахаться для этого необязательно! А кстати… Со многими ли своими бывшими любовницами ты поддерживаешь такую связь? Будут ли ещё эффектные иностранки бросаться на твои губы, как герой на амбразуру? – спрашиваю я.

Демид улыбается, рукой проводит по моему бедру, проникая под махровый халат, и хрипловато произносит:

– Нет. Не будут. И отвечая на твой странный вопрос, скажу, что на Беверли у меня нет никаких планов, а вот на «Найт групп» у меня огромные планы. И если всё пойдёт, как я задумал, то наша компания станет известной по всему миру. Мы освоим новые регионы, а доходы и чистая прибыль вырастут в десятки раз.

Рука Демида касается моих трусиков, я мягко отстраняю её и отодвигаюсь дальше от него.

– Мы недоговорили, Савицкий. Держи свои руки при себе, – недовольно ворчу и скрещиваю свои руки на груди.

Демид вздыхает и заканчивает свой рассказ:

– Теперь, когда мы готовы к сотрудничеству такого масштаба, я предложил Беверли и её отцу провести несколько дней в Петербурге, обсудить детали сделки и, возможно, подписать первый контракт.

– Хм… Найты… Точно. Так это с ними у нас в понедельник встреча?! – испуганно шепчу я.

– Да, Малыш. Вчера вечером они прилетели, и, как выяснилось, папа пригласил их на вечеринку в честь моего дня рождения. Завтра мы с тобой покажем им город, а в понедельник встретимся с ними в офисе, – говорит Демид, торопливо берёт мою руку и осторожно прикасается губами к чувствительной коже запястья.

Я мягко освобождаю руку, ложусь и поворачиваюсь к Демиду спиной. Он тут же обнимает меня.

– А почему она так нагло себя вела? Это фото, поцелуй при встрече и то что она говорила… Почему? – с горечью спрашиваю я.

– Ну-у-у она очень эксцентрична. Любит эпатировать и привлекать внимание. Такие вещи веселят её…

– Я… я не хочу, чтобы она тебя целовала, – еле слышно шепчу, прикусываю нижнюю губу и начинаю теребить пояс халата.

– Это больше не повторится! Я поговорю с ней. Хочешь? – бормочет мне в шею Демид.

– Делай, что считаешь нужным, – нахмурившись, отвечаю я.

– Ну вот! Опять ты превратилась в ёжика. Где мой малыш?.. Отвечай! – говорит мужчина и начинает целовать чувствительное место на моей шее.

Мне становится щекотно, и я начинаю смеяться. Но всё ещё ощущаю некое беспокойство. Очень хочется ему верить, но чувствую – что-то не так во всей этой истории и она ещё не окончена…

42. Встреча с иностранными гостями

Ида

Наступило воскресенье, и мы встречаемся с Беверли и ее отцом. Город приветствует нас тёплой и солнечной улыбкой. Отличное время для прогулок. Особенно в приятной компании. Но не в этот раз…

На корпоративном авто мы заезжаем за британцами в гостиницу и едем на прогулку по городу. Туристов не так много, как в более тёплое время года, и мы более-менее свободно перемещаемся по историческим локациям.

Сегодня на мне короткое, чёрное платье-водолазка, низкие ботильоны и лёгкое пальто. Которое так и норовит сорвать, холодный, мартовский ветер. Но ни он, ни мелко моросящий дождик, периодами сменяющий солнечное тепло, не мешают нам вести светскую беседу с гостями.

Как и я, Савицкий-старший понимает и говорит по-английски, но не так свободно, как Демид. Мистер Найт понимает, но плохо говорит по-русски. Поэтому босс периодически выступает в роли переводчика.

Беверли общается исключительно с Демидом. Изредка я ловлю на себе её презрительные взгляды, которыми она одаривает меня, из-под опущенных ресниц. Я явно мешаю ей очаровывать моего мужчину.

Девушка так и норовит взять Демида под руку, чем невыносимо раздражает меня. И иногда ей это даже удаётся. Английскую выскочку не останавливает то, что из другой руки мужчина ни на секунду не выпускает мою.

Недалеко от Петропавловской крепости, я замечаю красивую, деревянную тележку с различными вкусностями на продажу. Вспоминаю, как недавно Демид покупал там жареный миндаль для меня.

Провожу языком по губам, прикусываю нижнюю губу, печально провожая взглядом стилизованный киоск на колёсах.

Мой проницательный босс, с лёгкой улыбкой, притягивает меня к себе, целует в висок и с нежностью шепчет:

– Когда всё закончится, куплю тебе, всё, что пожелаешь. Обещаю!

Поворачиваю голову в его сторону и едва слышно говорю:

– Это дорого встанет тебе, Савицкий! Я потребую большой кулёк миндаля. Нет, два больших кулька…

– Не проблема! – едва сдерживая смех, тихо отвечает Демид. И уже чуть более серьёзным тоном говорит: – Готов на любые жертвы, ради тебя. И не только материальные…

О его слов моё сердце начинает биться быстрее, а на душе становится тепло. Даже резкий порыв ветра, внезапно, налетевший на нас, не способен стереть улыбку с моего лица.

После прогулки по роскошной Дворцовой площади и посещения знаменитого Эрмитажа, Беверли начинает ныть:

– Демид, я так устала. И голодна…

Иван Александрович, моментально реагирует на пожелания гостьи:

– Предлагаю остановиться и перекусить в одном из лучших ресторанов города. У этого заведения очень интересный дизайн, а обслуживание и гастрономические изыски, которыми там угощают гостей, выше всяких похвал. К тому же это совсем недалеко.

Демид переводит Найту, что значит «гастрономические изыски», мужчина кивает и на ломанном русском говорит:

– Заинтриговали, Иван.

После этого мы всей делегацией направляемся к расхваленному ресторану.

Когда мы проходим внутрь заведения, мы будто бы перемещаемся в середину девятнадцатого века. Интерьер ресторана, внешний вид персонала, сервировка столов – всё это создаёт особенную атмосферу тех времён.

В заведении звучит великолепная, классическая музыка, которую исполняет уже немолодой пианист.

Нас обходительно встречают и проводят к заранее забронированному столику. Он находится в отдельной комнате, которая напоминает мягкое, фешенебельное купе, старинного поезда. Тяжёлые, бархатные шторы отделяют нас от других посетителей.

– Рекомендую попробовать Филе форели в прованских травах. Это что-то необыкновенное! – нетерпеливо потирая ладони, говорит Иван Александрович.

Пока мы ждём наш заказ, старшее поколение погружается в светскую беседу, а нам достаётся тяжёлая участь развлекать Беверли.

Девушка много болтает о жизни в студенческие годы, постоянно упоминая об отношениях с Демидом, и всячески, пытается его коснуться. Конечно, мне всё это очень неприятно. Но теперь я знаю правду о ней, и скрывать эмоции под маской невозмутимости, мне определённо легче.

К тому же радует реакция Демида. Босс вежлив, по-дружески приветлив, больше слушает, чем говорит. На его губах играет лёгкая улыбка, а сильная рука на моём бедре под столом, медленно ласкает нежную кожу над чулком.

Когда Беверли понимает, что Демид не сводит с меня тёмных глаз и уже практически не слушает её, девушка томно произносит:

– Знаешь, дорогой?! Если мы здесь откроем филиал, и папа поставит меня им управлять, то я тоже найму себе симпатичного ассистента и, как и ты, буду с ним трахаться повсюду.

Услышав это, Иван Александрович давиться своей форелью и начинает кашлять. Фрэнк бросает на дочь недовольный взгляд и заботливо предлагает Савицкому-старшему выпить воды. А Демид, переводит на Беверли гневный взгляд своих холодных глаз и ледяным голосом говорит:

– Если ты намекаешь на Иду, то она не только мой ассистент, но и девушка, которую я люблю. Сейчас же извинись перед ней. Ты была груба и перешла все границы, как на вечеринке, так и сейчас… Мы ждём, Беверли.

Британка несколько секунд злобно пялится на него, затем поворачивается в мою сторону. Снова одаривает меня презрительным взглядом, но всё же бросает скупые извинения. Нервно хватает свою сумочку и пулей устремляется в уборную.

Теперь твоя очередь прятаться в туалете, детка!

А я довольно улыбаясь, делаю глоток ирландского кофе и кокетливо провожу своей ножкой по ноге Демида.

Он сказал, что любит меня. При ней. При всех. Значит ли это, что Демид действительно настроен серьёзно, по отношению ко мне? Может, Алекс всё же ошибается? Может быть, Демид и правда любит меня и его словам можно верить?

43. Доктор Савицкий к вашим услугам

Ида

Проснувшись в понедельник утром, я понимаю, что заболела. Голова, горло, да и всё тело жутко болит, меня сильно лихорадит. Видимо стресс и мои пьяные выходки на вечеринке в честь дня рождения Демида, не прошли бесследно.

Я пишу любимому боссу сообщение:

«Демид, я заболела и не смогу сегодня выйти на работу»

И почти сразу же получаю ответ:

«Хрен с ней, с работой. Что случилось, малыш?»

Я без особых подробностей, начинаю описывать своё состояние. Но подпрыгиваю от неожиданности – звонит телефон. На экране высвечивается «Демид», и я принимаю вызов.

– Алло! – хриплю и начинаю кашлять.

– Ого… Моя бедная девочка… Если бы не встреча с Найтами, уже мчался бы к тебе… Давай сделаем так. Я проведу переговоры, заскочу в пару мест и приеду к тебе, а ты пока поспишь, – с беспокойством в голосе говорит мой заботливый босс.

Шепчу, что согласна. Мы прощаемся, и с чувством тревоги я откладываю телефон в сторону.