Текст книги "Сердце ворона"
Автор книги: Вирджиния Хенли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
– Она – ведьма! – зло ответила Джоанна. – И держит его за рожок! О, прости, дорогая! Я, похоже, сказала лишнее и смутила тебя.
Розанна лукаво улыбнулась.
– Не больше, чем тогда, ночью…
Мать и дочь обменялись понимающими взглядами и весело рассмеялись.
– Пойми, моими устами говорит отнюдь не ревность, – уже гораздо спокойнее произнесла Джоанна. – Ее отец – лорд Риверс, и англичане не устают изобретать все новые и новые шутки и остроты по поводу его фамилии [2]2
Rivers (англ.) – реки.
[Закрыть]. Все наперебой твердят о том, что «реки делятся на ручейки и растекаются по всей стране», что «все реки смердят». Никто ни разу не сказал доброго слова об этом семействе! Они так многочисленны, и в руках их сосредоточилось столько власти! Я боюсь за Эдуарда. Как бы ему не пожалеть о том, что он сделал их столь могущественными!
Слушая мать, Розанна безмолвно возблагодарила судьбу за то, что прожила свои без малого семнадцать лет в уединенном Кастэлмейне, вдали от сплетен и интриг королевского двора.
Выйдя из мастерской, она прошла по коридору к комнате брата и осторожно постучалась в тяжелую дубовую дверь. Ее нисколько не удивило, что через секунду оттуда выскочила молоденькая служанка, оправляя платье и фартук.
– Я пришла просить тебя о небольшой услуге, – сказала Розанна, пряча лукавую улыбку.
– А ты не ошиблась дверью? – насмешливо спросил Джеффри. – Ведь комната сэра Брайана дальше по коридору!
Розанна сделала вид, что не слыхала слов брата.
– Я хотела бы наконец прокатиться на арабском жеребце, но бедняга Зевс тоже застоялся. Не мог бы ты составить мне компанию?
Джеффри понимающе хмыкнул.
– Теперь мне ясно, почему ты просишь об этом меня, а не его! Ты не хочешь, чтобы сэр Брайан знал, какая ты ловкая наездница! А унизить собственного брата, обскакав его, выходит, вполне дозволительно, да? Эх ты, хитрая лиса!
– А ты уверен, что араб обгонит Зевса?
– Вполне возможно. Особенно если на нем поедешь ты – ведь я намного тяжелее тебя.
– Да, они стремительны и грациозны, эти арабы. Надо будет скрестить его с низкорослой шотландской лошадью. Если потомство унаследует стремительность отца и крепость матери…
– Послушайся моего совета, сестра! – перебил ее Джеффри. – Не говори нынче на свидании о скрещивании лошадей. Иначе он может подумать о тебе невесть что!
– На каком это свидании? О чем ты?
– Я обещал сэру Брайану устроить вашу с ним встречу. Но прошу тебя, Розанна, будь предельно осторожна! Если мать догадается о твоих нежных чувствах, она быстро положит конец всему этому!
– Но почему? – недоумевала девушка.
– Боже, Розанна, не будь такой наивной. Я мог бы привести тебе дюжину причин, но назову лишь одну: ты помолвлена!
– О, это! – с пренебрежением отозвалась Розанна. Она и думать забыла о помолвке, заключенной, когда она была еще ребенком.
– Вот что я предлагаю, – с энтузиазмом произнес Джеффри. – Вы с Элис возьмете попушки, покрывала и твою лютню и, пройдя через сад, спуститесь к реке. Там такие красивые места – просто рай для влюбленных! – И Джеффри заговорщически подмигнул. – Мы с Брайаном принесем вино и сласти. А потом мы с Элис исчезнем, оставив вас одних.
Розанна недоверчиво покачала головой.
– Вот уж не ожидала, что ты решил приударить еще и за Элис!
– Много ты понимаешь, девчонка! – Джеффри шутливо потянул сестру за ухо. Она толкнула его в грудь и, смеясь, стремглав выбежала из комнаты. Преследуемая братом по пятам, Розанна во весь дух помчалась к конюшням.
После полудня Розанна переоделась в жемчужно-розовое атласное платье, которое великолепно оттеняло ее иссиня-черные волосы. В этом наряде ее фигура казалась особенно стройной и хрупкой.
Четверо молодых людей устроились на берегу реки под плакучими ивами, чьи ветви спускались до самой воды. Обмениваясь шутками и остротами, они отведали спелых слив и выпили вина и сидра. Через некоторое время Розанна обнаружила, что они с сэром Брайаном остались одни.
Сидя на мягкой подушке, девушка перебирала струны лютни. Молодой рыцарь пересказывал ей стихи и баллады немецких поэтов, которые он знал наизусть. Внезапно он умолк. Повинуясь его безмолвному призыву, Розанна отложила лютню в сторону. Брайан придвинулся к ней вплотную и заключил в объятия ее хрупкий стан.
– Розанна! – пробормотал он, приникая к ее губам в нежном, трепетном поцелуе. Девушка вздрогнула, охваченная новым, прежде неведомым ей ощущением. – Я не хотел вас испугать! – воскликнул Брайан.
– Я… я нисколько не испугалась, – солгала Розанна, и Брайан, ободренный этими словами, отважился повторить свой поцелуй. Она положила голову ему на плечо, и слова его звучали для нее самой сладостной на свете музыкой.
– Вы – прекраснейшая из всех девушек, которых мне доводилось видеть! – шептал он. – Встретив вас впервые, я сразу понял, что сердце мое принадлежит вам безраздельно!
– И я почувствовала то же самое! – призналась она.
– Не смейтесь надо мной, Розанна! – взмолился он. – Я не переживу этого!
Глаза девушки расширились от удивления.
– Но почему вы не верите мне? – растерянно спросила она. – Я… я люблю вас. – Произнеся это, она покраснела до корней волос и стыдливо потупилась.
Брайан бросился на траву и глухо проговорил:
– Но вы никогда не станете моей!
– Почему же?
– Потому что ваши родители не согласятся выдать вас замуж за безземельного рыцаря!
– Но ведь земельные угодья составляют значительную часть моего приданого! – наивно возразила она.
– Что делает вас весьма выгодной партией! – уныло отозвался Брайан. – И я нисколько не удивлюсь, если окажется, что вы с кем-то помолвлены!
Розанна ласково провела ладонью по его лбу.
– Это не должно вас беспокоить! Я и вправду была помолвлена, но мне тогда исполнилось лишь одиннадцать лет, так что это не в счет. К тому же мой нареченный жених, похоже, раздумал брать меня в супруги: ему следовало сделать формальное предложение, когда мне исполнилось пятнадцать, но он даже не вспомнил обо мне. Теперь мне почти семнадцать, то есть, на год больше, чем многим девушкам в день их свадьбы! Так что помолвка эта так или иначе будет расторгнута.
Легкая улыбка скользнула по губам сэра Брайана. Похоже, слова Розанны вернули ему надежду.
– Да, я согласен с вами! Раз он за все эти годы не дал вам о себе знать, то можно надеяться на разрыв вашего с ним соглашения. А кто он, если это не секрет?
– Монтфорд, барон Рэвенспер.
– Рэвенспер! – повторил Брайан. – Он один из фаворитов короля!
Внимательно вглядевшись в его лицо, Розанна спросила:
– Что с вами? Почему вы вдруг так помрачнели?
Поколебавшись, сэр Брайан нехотя ответил:
– Я слыхал, что у него весьма скверная репутация по части женщин. Он был женат дважды, и обе его супруги лежат в сырой земле!
– Его жена умерла в родах, – задумчиво проговорила Розанна.
– Первая – да. А вот вторая погибла при весьма загадочных обстоятельствах. Поговаривают, что ей помогли переселиться в лучший мир.
– Брайан, прошу вас, не говорите и не думайте об этом! Мои родители не станут принуждать меня вступить в брак с нелюбимым человеком! – Она улыбнулась и добавила: – Они во многом полагаются на мой разум и добрую волю!
Брайан снова заключил ее в объятия и прошептал:
– Я не отдам тебя ему. Ни за что!
Розанна, нежно улыбаясь, провела тонким пальчиком по его лбу, разглаживая морщину. Брайан схватил ее руку и поцеловал ладонь.
– Скажи, что любишь меня! Пообещай мне, что будешь моей! – молил он.
– Я всем сердцем, всей душой люблю тебя! – воскликнула она. – И обещаю быть твоей!
Вскоре к берегу Трента снова вышли Джеффри и Элис, и уединению влюбленных настал конец. Но прежде чем расстаться, они обменялись долгим взглядом, исполненным самой искренней и нежной любви.
4
Теперь Розанну редко можно было застать в конюшнях. Она стала проводить гораздо больше времени в стенах замка, расспрашивая Кейт Кендалл о бесчисленных обязанностях, мелочах, которые следовало выполнять владелице поместья, и записывая примерные меню торжественных обедов в свой изящный альбом. Джоанна не могла нарадоваться, видя происшедшую с дочерью перемену, которой она уже отчаялась дождаться. Однажды она спросила Розанну, что побудило ту со столь похвальным энтузиазмом приняться за постижение домашних премудростей.
– Но ведь мне придется заниматься всем этим, когда я выйду замуж! – ответила девушка.
Джоанна, подавив вздох, пробормотала:
– Дорогая, может статься, что помолвка с Рэвенспером не приведет к долгожданному браку. Тебя это очень огорчит?
– О, что ты, мама! Вовсе нет! Я не так наивна, чтобы надеяться на супружеский союз с ним!
– Так значит, ты не станешь возражать, если мы с отцом начнем подыскивать для тебя другого жениха?
– Мне бы очень этого хотелось! – с улыбкой ответила Розанна. Она многое могла бы добавить к этим словам, но благоразумие заставило ее вовремя прикусить язык. И все же она не удержалась, чтобы не прошептать едва слышно: – Тебе не придется искать его слишком далеко, мама!
Вскоре девушке пришлось-таки отправиться в конюшни, чтобы помочь отцу выхаживать молодую матку, которая внезапно занемогла после легких и непродолжительных родов. Невилл приподнял голову кобылы, и Розанна принялась вливать ей в глотку жидкую овсянку, смешанную с черной патокой. Она действовала так умело и осторожно, что ни одна капля целебной жидкости не пролилась мимо кожаной воронки, – Ах, дорогая, что бы я делал без тебя! – воскликнул Невилл, когда процедура была окончена.
– Тебе следовало бы заранее подыскать мне замену! – усмехнулась Розанна. – Или найти жениха для меня среди твоих рыцарей, чтобы я навсегда осталась в Кастэлмейне.
– Мне это пришлось бы по душе, – вздохнул Невилл, – но вот твоя мать, конечно же, метит гораздо выше. И она права, детка!
Розанна задумчиво погладила кобылу по упругой шее и, помолчав, спросила:
– Папа, как ты думаешь, если бы я полюбила кого-то и решила выйти замуж, Рэвенспер не стал бы возражать против этого?
Он покачал головой.
– Похоже, что нет. Разумеется, в этом случае нам следовало бы официально расторгнуть твою помолвку с ним. Но думаю, что он с радостью согласился бы на это.
Встречаясь в главном зале, Розанна и Брайан обменивались долгими, нежными взглядами. Об их любви знал один лишь Джеффри, и девушка не уставала дивиться тому, что никто из остальных членов семьи до сих пор не догадался о ее нежных чувствах к юному рыцарю. Ведь молодые люди буквально глаз не сводили друг с друга! Их недолгие свидания обычно начинались с нежных поцелуев и обмена любовными клятвами, а заканчивались сетованиями Брайана на то, что Розанна помолвлена с другим и потому не сможет стать его супругой. Тщетно старалась Розанна убедить его, что помолвка ее так или иначе будет расторгнута. Юный рыцарь оставался безутешен.
В голове Розанны созрел дерзкий, смелый, но вполне осуществимый план. Претворив его в жизнь, она устранила бы единственное препятствие к своему союзу с возлюбленным. Девушка решила повидаться с Рэвенспером, который, как ей было известно, временно занимал охотничью резиденцию короля, и, объяснив ему, что любит другого, убедить барона расторгнуть их давнюю помолвку. Белвур находился всего в каких-нибудь шести милях от Кастэлмейна. Завтра поутру она отправится туда! Розанна задула свечи и заснула счастливым сном, едва лишь голова ее коснулась подушки.
Проснувшись, девушка надела скромное светло-зеленое платье и покрыла голову легким шарфом того же цвета. Она должна предстать перед бароном Рэвенспером одетой именно так, как подобает юной благовоспитанной леди! С минуту она любовалась своими новыми зелеными кожаными сапожками. Голенища их были украшены тиснением в виде крылатых коней. О, ее отец знал, что выбрать для своей любимой дочери!
Розанна спустилась к завтраку довольно поздно. Ей не хотелось встретиться с отцом или его воинами, и уж тем более – с сэром Брайаном Фитцхью! Никто не должен был знать о ее дерзкой затее.
Она пробиралась к конюшням, то и дело оглядываясь по сторонам. Подойдя к стойлу своего любимца Зевса, девушка угостила его сочным яблоком и ласково потрепала по могучей шее. Она собралась было вывести его во двор, но в последнюю минуту передумала. Рэвенспер, увидев ее на этом огромном, полудиком жеребце может подумать о ней невесть что. И она без дальнейших колебаний остановила свой выбор на смирной молодой кобылке, вид которой не вызвал бы возражений даже у самого придирчивого ревнителя строгих правил и общепринятых устоев.
– Как видишь, – с усмешкой обратилась она к Доббину, я поеду сегодня на послушном, вышколенном ягненочке, так что тебе нет нужды посылать мне вдогонку грума.
Старик осклабился, обнажив беззубые десны.
– Да от этого, правду сказать, все равно мало проку! Вы ведь успеваете скрыться из виду, прежде чем бедный малый сядет в седло!
Скача через поля и пустоши, Розанна чувствовала, как от невыносимого зноя спина ее между лопатками начала покрываться липким потом. Было нестерпимо душно, и девушка, предчувствуя недоброе, с тревогой подняла голову, вглядываясь в синее небо. Вдалеке собирались темные грозовые облака, похожие на клубы дыма. Розанна нахмурилась и пришпорила кобылу. Она постаралась уверить себя, что буря пройдет стороной или разразится лишь к вечеру.
Из-под копыт лошади выпорхнула жирная куропатка, и молодая кобыла испуганно шарахнулась в сторону. Розанне стоило немалого труда успокоить ее. Животное, возобновив неспешный бег, прядало ушами, то и дело тряся головой. Внезапно вдалеке послышались первые приглушенные раскаты грома. Выходит, не зря лошадь проявила такую нервозность: своим чутким слухом она уловила приближение грозы гораздо раньше, чем ее юная всадница.
– Проклятье! – выругалась Розанна, заставив лошадь перейти с рыси на галоп. Она надеялась добраться до спасительного укрытия леса прежде, чем начнется ливень. И это ей почти удалось. Она была не далее чем в двухстах ярдах от первых деревьев, когда небо над ее головой разверзлось и все вокруг потонуло в пелене дождя. Розанна, успев вымокнуть до нитки, направляла свою кобылу в глубь леса, лавируя меж стволов могучих деревьев и заставляя животное перешагивать через поваленные ветки. Вскоре потоки дождя стали проливаться сквозь густую листву, и под копытами лошади захлюпала грязь.
Розанна спешилась и повела упиравшуюся кобылу в поводу. Через несколько минут девушка остановилась под огромным дубом, густые ветви которого раскинулись над ней, словно гигантский шатер. Земля здесь была почти сухой, и Розанна, привязав кобылу к толстой ветке поваленного дерева, примостилась на его шершавом стволе. Девушка со вздохом оглядела свое влажное, безнадежно испорченное платье. Ей пришлось снять с головы шарф, который еще сегодня утром был таким красивым, а теперь стал похож на половую тряпку! Розанна раскинула по плечам мокрые волосы в надежде, что они хоть немного просохнут, пока она пережидает дождь.
Прошло около часа, прежде чем удары грома стали понемногу стихать, а дождь почти прекратился. Розанна облегченно вздохнула: гроза миновала! Она отвязала лошадь и, держа ее за поводья, собралась сесть в седло, но в этот момент неподалеку раздался резкий звук охотничьего рога, и кобыла, испуганно шарахнувшись в сторону, умчалась прочь с пронзительным ржанием.
Выругавшись про себя, Розанна в который уже раз пожалела, что не решилась выехать сегодня на Зевсе. Иметь дело с этой молодой трусливой кобылой оказалось куда опаснее, чем со свирепым конем-великаном! Розанна отправилась на поиски капризного животного. Она пробиралась меж деревьев, выходила на широкие поляны и снова углублялась в чащу и, утомившись, совсем уже было решила отказаться от дальнейших усилий, когда вдруг услышала беспомощное ржание. Двигаясь в направлении этого звука, она вскоре вышла к широкому, спокойному ручью. Лошадь продолжала испуганно ржать, стоя посередине реки и не делая никаких попыток выйти на берег, хотя вода едва доходила ей до боков. Розанне не оставалось ничего другого, кроме как прийти на помощь обезумевшему от страха животному.
Сев на землю, она стащила с ног нарядные сапожки, приговаривая:
– Держись, моя хорошая! Сейчас я помогу тебе! – В голосе ее звучала нежность, хотя девушка была не на шутку сердита.
Стоило ей подойти к лошади и потянуться к поводьям, как та резво выскочила на берег, обдав хозяйку целым водопадом брызг, и умчалась прочь с такой скоростью, словно сам дьявол преследовал ее по пятам. Розанна снова вымокла до нитки. Душа ее была полна гнева и досады.
Выйдя из неглубокого ручья, Розанна поняла, что заблудилась. Она не могла вспомнить, в какой стороне находится ее дом. Ей пришлось брести наугад, и после двух часов безуспешных поисков знакомых мест гнев в ее душе уступил место отчаянию. Огромный Шервудский лес был полон диких зверей, и, хотя днем они вряд ли решились бы напасть на нее, ночью, оставшись здесь в полном одиночестве, она вполне могла стать их добычей. Одежда девушки все еще не просохла. Сапоги остались на берегу реки. Лошадь исчезла. А ведь ещё сегодня утром она была уверена, что ей удастся без особых усилий осуществить свой план!
– Ау! – крикнула она дрожащим голосом. – Ау-у!
К немалому ее удивлению, неподалеку послышался треск веток под копытами лошадей, и вскоре на поляну, где она стояла, выехал молодой мужчина в охотничьем костюме.
– Кто это здесь грустит в одиночестве? – молодцевато спросил он и насмешливо сощурил темные глаза. Следом за его конем на поляну вышла крупная лошадь, к седлу которой была приторочена туша убитого вепря.
– Я заблудилась, – хмуро произнесла Розанна.
– Ничего подобного, дорогая! – развязно произнес всадник. – Ведь я вас нашел! Уверен, что вы об этом не пожалеете!
Гордо выпрямившись, девушка вскинула голову.
– Я – леди Розанна Кастэлмейн!
В ответ на ее слова охотник презрительно рассмеялся.
– Вы – маленькая лгунья, моя дорогая!
– Простите, но если я вас правильно поняла, вы не верите мне? – надменно произнесла Розанна.
– Прощаю, дорогая. От всей души! И часто вас беспокоят приступы мании величия?
Наглец от души забавлялся унизительным положением, в котором она оказалась. Похоже, он и вправду не поверил ей. Розанна чуть было не выкрикнула ему в лицо, что она – дочь самого короля, но вовремя удержалась от этого. Взгляд ее упал на охотничий рог, висевший возле его седельной сумки, и она с возмущением воскликнула:
– Так это вы трубили нынче утром?! Из-за вас моя кобыла понесла, и я не смогла ее догнать! Кто вы такой?!
Он церемонно наклонил голову и, давясь смехом, ответил:
– Тристан Монтфорд. К вашим услугам, миледи. А кто же вы такая? Ах, простите, позабыл: вы – царица Савская!
Девушка задрожала от гнева. Тристан решил, что ее, промокшую до нитки, бьет озноб. Для крестьянской девчонки она была на диво хороша. Он оглядел ее оценивающим взором с головы до босых ног и удовлетворенно хмыкнул.
– Позволено ли мне будет осведомиться, куда вы держали путь, о сиятельная королева?
Розанна насупилась и промолчала, но, вспомнив о том, что вывести ее из леса может только этот наглец, нехотя ответила:
– В Белвур.
– Не сомневаюсь, что вас пригласил туда сам барон Рэвенспер.
– Да. Нет… Во всяком случае, я хотела повидать именно его!
Всадник спешился и подошел к ней вплотную.
– Тогда не откажитесь составить мне компанию. Барон будет счастлив познакомиться с вами.
Щеки Розанны покрылись краской смущения. Мокрое платье прилипло к ее телу, обрисовывая его женственные контуры. Наглец не сводил плотоядного взора с ее высокой груди.
– Я не сяду в ваше седло! – с гневом воскликнула она, высоко вскинув голову.
Тристан Монтфорд с хохотом указал на вьючную лошадь с убитым вепрем:
– У вас есть выбор, миледи!
– Я предпочитаю убитого кабана живому! – с сарказмом произнесла она.
Ничуть не обидевшись, наглец весело захохотал и несколько раз кивнул головой, отдавая дань ее остроумию.
Розанна взобралась в седло и, держась обеими руками за окровавленную тушу кабана, двинулась по узкой лесной тропинке вслед за своим бесцеремонным спасителем. Как выяснилось, они встретились неподалеку от Белвура, и девушке, знай она об этом, без труда удалось бы добраться туда пешком.
Во дворе охотничьего замка Тристан молча передал поводья обеих лошадей подбежавшему груму и провел Розанну в большой мрачный холл, откуда они поднялись по широкой лестнице в покои верхнего этажа. В комнате, куда они вошли, было тепло и уютно. В очаге весело потрескивали поленья.
– Сейчас я распоряжусь, чтобы вам принесли сухую одежду, – сказал Тристан и, приоткрыв дверь в смежное помещение, крикнул:
– Кассандра! Посмотри-ка, что я нашел!
Вспыхнув от такой наглости – ведь он имел в виду ее, леди Кастэлмейн, – Розанна повернулась к нему, готовая разразиться потоком гневных слов, но при виде создания, вбежавшего в комнату, она оцепенела и на мгновение забыла о нанесенной ей обиде.
Стоявшая перед ней женщина была одета в кричаще-яркое красное платье с золотой вышивкой и вырезом столь глубоким, что грудь ее оказалась почти обнаженной. Волосы этой удивительной дамы, посыпанные золотистой пылью, свободно падали на ее голые плечи. Но больше всего поразило девушку лицо странного создания: оно было накрашено столь ярко, словно Кассандра собиралась участвовать в представлении бродячих комедиантов.
Женщина окинула Розанну бесцеремонным взглядом и одобрительно кивнула.
– Я подумал, что Роджер вряд ли откажется от такого подарка! – воскликнул Тристан.
Терпению Розанны пришел конец. Она подскочила к наглецу и, неистово колотя его кулаками по груди и голове, пронзительно крикнула:
– Ты еще пожалеешь об этом, ублюдок!
– Угости малютку вином, прежде чем преподнести ее Роджеру, – посоветовала Кассандра, невозмутимо наблюдавшая за этой сценой.
Когда девушка немного успокоилась и без сил опустилась на коврик у очага, Кассандра передала Тристану пузырек с маковым отваром и, заговорщически кивнув ему, выскользнула из комнаты.
– Не обижайтесь на меня и ничего не бойтесь! – как ни в чем не бывало проговорил Тристан, придвигая к огню массивное кресло. – Никто вас здесь не обидит! – Он протянул ей кубок, до краев наполненный вином, и повесил на спинку кресла покрывало, снятое с кровати. – Закутайтесь в это, а я пока пойду раздобуду для вас платье. А потом я отведу вас к Рэвенсперу, если вы и в самом деле желаете видеть его.
– Еще как желаю! – прошипела Розанна, взглянув на него исподлобья.
Тристан плотно затворил за собой дверь. Девушка подошла к огромному серебряному зеркалу, висевшему в углу комнаты, и с ужасом воззрилась на свое отражение. Она не ожидала, что вид ее окажется столь плачевным! Платье ее было изорвано и выпачкано в грязи, песке и крови дикого кабана, волосы спутались так, что при взгляде на них любой решил бы, что гребень и щетка никогда не касались этой ис-синя-черной бесформенной копны.
Она подошла к умывальнному столику и, сняв с него таз с прохладной водой, вымыла руки, лицо, ступни и голени. После этого девушка не без труда стянула с себя мокрое платье и белье и завернулась в шелковую накидку. Ни гребня, ни щетки для волос в комнате не оказалось, и Розанна решила, что пошлет за ними Тристана, как только он принесет ей обещанное платье. Она села в кресло у огня и принялась потягивать вино из серебряного кубка.
Вернувшись, Тристан обнаружил ее спящей в глубоком кресле. Пустой кубок валялся на коврике у очага. Тристан не ожидал, что сонное зелье, подмешанное в вино, подействует так быстро. Он от души надеялся, что оно не причинит девушке вреда. Взяв Розанну за подбородок, он вгляделся в ее лицо. Кровь Христова! Что за прелестное создание! Ему уже давно не доводилось видеть женщин без слоя косметики на потасканных физиономиях. Роджер наверняка обрадуется такому роскошному подарку!
Внизу, в пиршественном зале замка, царило неистовое веселье. Роджер Рэвенспер, чья внешность вполне соответствовала его имени [3]3
Ravenspur (англ.) – в дословном переводе – Воронова шпора.
[Закрыть], пировал со своими рыцарями, которые еще недавно с честью сражались в Уэльсе бок о бок со своим господином. Длинные деревянные столы были уставлены кувшинами и кубками с вином и блюдами с жареным мясом. Женщины, принимавшие участие в торжестве, держались весьма вольно и хохотали едва ли не громче своих кавалеров.
Начальник и господин всех этих людей почти не принимал участия в общем веселье. Он лишь изредка принужденно улыбался, пригубливая вино из своего огромного кубка, украшенного драгоценными камнями. Он был старше, серьезнее и мрачнее, чем легкомысленный Тристан. В его черных глазах светились ум и отвага, в неторопливых движениях рук угадывались властность и врожденное благородство, а широкие плечи и мощный торс свидетельствовали о недюжинной силе.
Голоса воинов, затянувших веселую песню, слились в нестройный хор, и хмельная девушка с огненно-рыжими крашеными волосами вскочила на один из столов и принялась лихо отплясывать какой-то буйный танец, высоко вскидывая ноги. Вскоре плясунья раскланялась и спрыгнула со стола, опираясь о руку одного из рыцарей. Зрители одобрительно загоготали.
В этот момент в зал вошел Тристан с тяжелой ношей в руках. Улыбаясь, он подошел к брату и, встав на одно колено, произнес:
– У меня есть подарок для вас, дорогой Роджер! Вы, отважный воин, победитель турниров и охотничьих состязаний, заслуживаете его, как никто другой!
Роджер добродушно улыбнулся. Его весельчак брат был неистощим на выдумки, и он был готов посмеяться новой шутке Тристана вместе со всеми.
Тристан развернул шелковую накидку, и перед взорами собравшихся предстала спящая девушка, юная, прелестная и беспомощно нагая. Спутанные волосы окружали ее нежное тело темным ореолом.
Улыбка мгновенно сбежала с лица Роджера.
– Кто она? – спросил он, сдвинув черные брови.
– Молодая крестьянка, – пробормотал Тристан, отводя взгляд.
Роджер выругался сквозь зубы и вскочил на ноги, опрокинув свой стул с высокой спинкой.
– Боже праведный! Из-за тебя нас всех когда-нибудь вздернут на виселице! Ведь это не наши крестьяне, Тристан! Они принадлежат его величеству! Ну что ты за болван, в самом деле! Порой мне кажется, что ты думаешь не головой, а задницей! Или тебе мало того, что я пригласил сюда мадам Кассандру с ее девицами из академии верховой езды? – спросил он с сарказмом.
Роджер часто выговаривал брату за то, что, имея жену и ребенка, тот продолжал распутничать. Но долго сердиться на добродушного Тристана он не мог. Вздохнув, Роджер покачал головой и снял с себя короткий черный плащ. Завернув в него спящую Розанну, он сказал брату, сурово сдвинув брови:
– Отнеси ее в мою комнату, негодник! Пусть девушка придет в себя. Бедное дитя!
Тристан молча повиновался. Он не ожидал, что брат откажется от такого славного подношения. Видимо, все дело в том, что бедняга Роджер стареет, решил он.
Кассандра, подсев к Роджеру, старалась развеселить его рассказом о том, как она и ее девочки, переодевшись монахинями, явились на торжество в честь архиепископа Йоркского и какой скандал устроил брат его высокопреосвященства, граф Уорик, опознав их.
Роджер от души расхохотался.
– Теперь мне понятно, почему король поручил дела епископата своему брату Ричарду вместо лорда-канцлера.
При упоминании о юном Ричарде Кассандра поморщилась и набрала в грудь воздуха, собираясь сказать о нем что-то нелестное, но Роджер легонько провел пальцем по ее вздернутому носу и заявил:
– Я не желаю слушать грязных сплетен о молодом Ричарде. Мне известно, что он не пользуется популярностью. Но в этом нет ничего удивительного: король поручает ему всю самую грязную работу. Ричард, в отличие от своего брата Джорджа, предан его величеству, и я люблю его за это!
– Братья порой бывают несносны! – усмехнулась Кассандра и положила руку на бедро Роджера. – Пойдем, дорогой! Твои люди вполне обойдутся без тебя, а я – нет!
Они направились в ее комнату. Роджер прихватил с собой кувшин мальвазии. В лучшей из комнат охотничьего замка, которую Роджер галантно уступил мадам Кассандре, царил ужасающий беспорядок. Кассандра привычным жестом стянула с себя платье, и Роджер увидел, что соски ее, так же как и волосы внизу живота, покрыты золотистой пудрой в тон векам подведенных глаз.
– Это что же, самое последнее достижение моды? – спросил он, изогнув бровь.
– Нет-нет, – ответила женщина и с лукавой улыбкой покачала головой. – Нынче принято сбривать волосы, но я решила, что тебе это не понравится…
– И ты была совершенно права! – С этими словами Рэвенспер поднял ее на руки и понес в кровать, чтобы насладиться любовными ласками, которых оба они жаждали с одинаковым нетерпением. В перерывах между объятиями он ложился на спину и нехотя прислушивался к неумолчной болтовне Кассандры.
Женщина провела тонким пальчиком по его губам, погладила его тяжелый подбородок и мощную шею. Рука ее скользила все ниже – по груди, животу Роджера, и наконец охватила его член, который к этому времени снова стал упругим.
Кассандра облизнулась, предвкушая новое острое удовольствие. Она желала во что бы то ни стало упрочить свою власть над Роджером. Окажись на его месте король, он уже пришел бы в неистовый восторг от ее умелых ласк, а молодой Тристан наверняка стонал бы от наслаждения. Но Рэвенспер молчал и оставался недвижим.
Ярко-алые губы жрицы любви сомкнулись на кончике его возбужденного члена. В памяти ее пронеслись рассказы об этом человеке, которые сплетники передавали друг другу осторожным шепотом. Поговаривали, что он сурово расправился со своей второй женой за то, что та была неверна ему. Но в глазах Кассандры это лишь увеличивало его привлекательность. Властный, опасный мужчина, страшный в своем неистовом гневе – это было именно то, чего жаждали ее душа и ее искушенное в любви тело.
Кассандра нежно ласкала языком член Роджера, время от времени осторожно сжимая его зубами. Он откинулся назад и закрыл глаза, со свойственным ему цинизмом думая о том, что женщина эта может молчать лишь тогда, когда рот ее хоть чем-то занят… Ласки ее становились все более горячими и нетерпеливыми. Ей во что бы то ни стало хотелось подчинить его себе хотя бы в эти короткие мгновения близости, насладиться зрелищем его выгнутого дугой тела, его страстными стонами. Через несколько мгновений он излил семя, конвульсивно содрогнувшись и издав глубокий вздох. Ах, это было вовсе не то, чего так настойчиво добивалась Кассандра!
Сев на постели, она тотчас же возобновила прерванную болтовню.
– На следующей неделе, милорд, вам не мешало бы попробовать поразвлечься с двумя девушками.
– Одновременно? – спросил Роджер, улыбнувшись углами рта.
– Вот именно! Я слыхала, что, когда мужчина доводит до экстаза двух женщин разом, одну – своим членом, а другую – языком, это дает ему ни с чем не сравнимое чувство обладания, власти, сознание собственного могущества…
