Текст книги "Ночь сокровенных желаний"
Автор книги: Виолетта Якунина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 3
Пока Олеська ругалась по телефону с Генчиком, который не придумал ничего лучше, как позвонить жене и попросить ее привезти ему пивка для опохмелки, Альбина завела машину и пошла открывать ворота. Ее тревожило, что не удалось дозвониться Яшке и узнать, как он там себя чувствует, не стало ли ему хуже. Но он почему-то отключил телефон. Словно в ответ на ее тревожные мысли, распахнулась калитка и во дворе возник Яшка собственной персоной. Он был мрачнее тучи.
– Ну, как ты?! – бросилась к нему Альбина. – Что говорят врачи?
– Все нормально, так как мне была оказана мгновенная помощь, то прием цианида не доставил мне необратимых неприятностей, – сказал Яшка.
Олеська, увидев его, завершила беседу с мужем, пообещав ему голову проломить при встрече, если он хоть каплю выпьет до ее приезда.
– О, привет! – сказала она. – Альбинка меня кофе хотела угостить, так я отказалась, думаю – дешевле будет в ресторан съездить.
– Это точно, – усмехнулся Яшка. – А я вот не сообразил – и чуть на тот свет не отправился.
– Ха-ха! Очень смешно! – скривилась Альбина. – Можно подумать, я тебя специально ядом напичкала!
– Да ладно, душа моя, не парься! – хлопнул ее по плечу Яшка. – Вообще, врач «Скорой помощи» сказал, что цианидные отравления – в крохотных дозах – относятся к числу наиболее легко излечимых, после них меньше всего осложнений возникает.
– Простите, а почему тогда во всех фильмах героев травят цианидом? – удивилась Олеська. – На экране все просто – тяпнул дяденька яду, посинел и скончался на месте.
– Еще раз повторяю: если принять приличную дозу, летальный исход обеспечен, а если немножко, то последствий практически нет. Главное – связать цианиды, попавшие в кровь, в нетоксичные соединения, что и произошло, когда я принял яд вместе с сахаром, который является для цианида противоядием. Именно поэтому цианидами тяжело отравить диабетиков: у них антидот в крови содержится.
– Ну, это, пожалуй, единственная польза, которую человек способен получить от гипергликемии, – заметила Олеська. – Но как ты не почувствовал, что с кофе что-то не так?
– Он вообще кофе на дух не переваривает! Поэтому думал, что пьет обычный, привычно противный на его вкус напиток, – объяснила Альбина. – Господи! Я теперь в жизни не стану готовить кофе с солью!
– И вообще, переходи на чай! – предложила ей Олеська. – Вот мои предки очень чай уважали и поэтому отличались завидным долголетием.
– А кто у нас сегодня предки? – спросил Яшка у Альбины.
– Кто ее знает, басурманку, но если речь пошла о долголетии, то, может, она на кавказцев намекает?
– Или на татаро-монгол!
– Идите к черту, – сказала Олеська, – оба!
И захохотала. О многонациональности ее родового древа и кровосмешении различных составов в ее жилах среди друзей ходили легенды. В зависимости от выгодной в тот или иной момент национальной черты Олеська прикидывалась то еврейкой, то испанкой, то казачкой, то цыганкой. И главное – она с легкостью находила «своих» в любой среде.
– Кстати, о чае, – сказал Яшка, – собирайтесь, девочки, пойдем к моей бабуле, она хочет нам скормить свой фирменный пирог. И не отказывайся, пожалуйста, ей срочно хочется с тобой, Алька, поговорить.
В принципе Альбина знала, что если Анна Васильевна решила с ней поговорить, то лучше прийти самой, потому что этого разговора уже так или иначе не избежать. А ресторан, в конце концов, никуда не убежит. Она заглушила машину, заперла дом, и они отправились в гости к соседке.
Альбина ожидала с ее стороны порицаний за отравление Яшки и готовилась к оправданиям. Но то, что она услышала из уст старушки, оказалось полной неожиданностью, зато объяснило ту мрачность, которая темной печатью легла на жизнерадостную Яшкину мордаху.
Они все дружно вошли в игрушечную гостиную Анны Васильевны, украшенную вышитыми салфеточками, статуэтками и сухоцветами в расписных кувшинах. Расселись за круглым столом, покрытым плюшевой скатертью с кистями, во главе которого громоздился электрический самовар на серебряном блюде. Бабушка Яшки налила всем по чашке ароматного чая и поставила перед каждым по фарфоровой тарелочке с куском пирога. После чего сказала:
– Это я виновата в том, что Яша чуть не умер.
– Что?! – пролепетала Альбина, решив, что ослышалась.
А Олеська молча закрыла рот ладошками, ее браслеты тревожно зазвенели. Обе девушки решили, что сейчас услышат страшное признание, каким обычно балуют телезрителей создатели «мыльных» сериалов.
– Я точно знаю, кто подсыпал яд в твою соль, – сказала Анна Васильевна, отхлебнула глоток чая из чашки и промокнула губы салфеткой.
– Ладно тебе, бабуля, не томи, рассказывай как есть, – поморщился Яшка. – Любишь ты театральные действия разыгрывать!
– Алечка, ты оставила мне ключи и попросила покормить кошку. Но вчера меня прихватила подагра, и мне было очень плохо. А тут явилась его жена, – ткнула она морщинистым пальчиком в сторону внука. – Привезла мне настойку женьшеня, ты же знаешь, она мне всегда помогает поднять жизненный тонус. И вызвалась сходить покормить твою кошку. Ну, я ей и отдала ключи, не видя в этом ничего криминального.
– То есть вы думаете, что это могла сделать Дина?! – поразилась Альбина.
– Слушай, ну не я же решила тебя отправить на тот свет! – возмутилась Анна Васильевна. – Она тебя ненавидит…
– Бабуля! – возмутился Яшка.
– Что – бабуля?! Она ее ненавидит, скажешь, нет? И не верит, что между вами, Яков, все кончено. И этот ребенок был придуман только для того, чтобы тебя, дурачка этакого, повязать по рукам и ногам и не дать тебе возможности вернуть все на круги своя. Я вообще не верю, что он твой!
– Бабуля!
– Что – бабуля! Еще посмотрим по срокам… Вы, конечно, думаете, что я старая маразматичка, но все эти приемчики по «окучиванию» и «приручению» мужиков – тоже далеко не первой свежести! Лично мне она не понравилась с самой первой минуты, а уж я в людях прекрасно разбираюсь!
На Яшку было страшно смотреть, он сделался бледнее кружевных салфеточек Анны Васильевны, не ровен час, подумала Альбина, хватит парня удар, ведь он сегодня уже перенес один стресс в виде дозы цианида! Надо было как-то отвлечь старушку, и Альбина поспешила на помощь, рассказав соседке о киллере и записке с угрозами.
– Возможно, отравление – тоже дело рук таинственных преступников, – сказала она. – И Дина тут вовсе ни при чем.
Ха, нашла с кем тягаться!
– А теперь послушайте меня, – упрямо поджав губы, заявила Анна Васильевна. – Я не сопротивлялась, когда вы по глупости своей решили расстаться, а не жениться, как от вас ожидали все окружающие. Я не возражала, когда мой внук, чтобы развеяться после сердечного удара, начал встречаться с другими девицами. Я, скрипя зубами, смирилась, когда его выбор пал на эту неотесанную оглоблю. Но когда она собралась за него замуж, да еще беременность эту организовала…
– Бабуля!!! – завопил Яшка, наливаясь на этот раз малиновым цветом. – Прекрати немедленно!
– Что прекрати?! – отмахнулась от него, как от назойливой мухи, старушка. – Эта девка без роду и племени обманом внедрилась в нашу семью, потому что твои деньги ей глаза застили. Я это знаю, я это чувствую! И меня вам не переубедить. А когда родится этот ребенок, я буду настаивать на генетической экспертизе, и тогда ты узнаешь, что я была права!
Альбина сидела как на раскаленных угольях, она даже отдаленно не предполагала, что все настолько запущенно. Яшка, конечно, говорил, что бабуле его выбор не по душе, и Альбина принимала это как данность. Даже в глубине сердца радовалась, что Анна Васильевна не приняла новую невестку с распростертыми объятиями. Почему-то Яшка выбрал себе в жены красивую куклу, причем красивую вульгарной, нарочитой красотой, которая с годами померкнет и превратится в уродство: высокая, ширококостная, большегрудая, полногубая, с ярким макияжем, с выбеленными до синевы волосами. Нет, не такой представляла себе Альбина хранительницу Яшкиного очага.
Тем более что очаг тот располагался в роскошном двухэтажном особняке, который Яшка строил три года на собственные деньги, не желая пользоваться помощью родителей. У него была навязчивая идея – привести жену в собственный дом, а не в квартиру, подаренную ему его родителями. Именно наличие имущества, собственного бизнеса, а также громадного наследства, которое отойдет Яшке со временем, и имела в виду Анна Васильевна, говоря, что Дина клюнула на его «деньги».
– А вы рассказали следователю, который к вам заходил, о ваших подозрениях? – влезла Олеська.
– Вот еще, ни к чему сор из избы выносить! Это дело семейное, нужно все правильно разыграть, как по нотам, – фыркнула Анна Васильевна.
– Что разыграть, что ты опять задумала? – взмолился Яшка.
Альбина усмехнулась, Олеська сидела, открыв рот. Она, конечно, была не готова к этому, хотя и не раз слышала истории о Яшкиной бабушке. Как та ходила пешком с паломниками в Израиль. Как встала во главе маленькой партии и боролась с властями за небольшой лесок, который должны были срубить, а теперь он превратился в парк культуры и отдыха. Как открыла приют для бомжей, отремонтировав на собственные средства старую конюшню за городом, и наладила туда доставку продуктов из какой-то столовки. Теперь она решила провести небольшую внутрисемейную войну с ликвидационной зачисткой.
– В общем, так, – сказала Анна Васильевна, – нечего тянуть кота за хвост, прямо сейчас едем к этой стерве и сообщаем ей, что Яша отравился. Это сообщение ее полностью деморализует, и мы выжмем из нее признание. Покушение на убийство – это вам не игрушки, это подсудное дело, статья, как говорится, несмотря на ее пузо.
– Бабуля!
– Что, внучуля? – прищурилась бабушка и строго обвела взглядом всех собравшихся. – Уверена: она захочет купить свою свободу, и это прекрасный шанс от нее отделаться. Ты, Яков, оформишь с ней развод и выгонишь на все четыре стороны. Сорняки нужно полоть, пока они не размножились!
– А если ребенок все-таки мой и это твой единокровный правнук? – тихо спросил Яшка.
– Дружок, во-первых, это стопроцентная ложь, – упрямо усмехнулась она в ответ, – а во-вторых, раз ты такой благородный, назначь ей отступные. И не забывай, жалостливый мой, что она хотела отравить Альбину. Зашел бы ты к ней ненароком дня через три, а там…
– Анна Васильевна! Бабуля!!! – завопили все вразнобой.
– Хватит на меня орать! Это всего лишь констатация фактов, а против них, как говорится, не пойдешь. Ой, молодежь, до чего же вы все слабонервные! Значит, так, решено: мы ее выведем на чистую воду. А там ей можно даже в Страсбург не соваться!
Оставив троицу друзей за столом, Анна Васильевна отправилась переодеваться.
– А при чем тут Страсбург? – спросила Олеська.
– Там находится Европейский суд по правам человека, – ответил Яшка.
За столом повисла тишина. На Яшку им было неловко смотреть, поэтому девушки уставились в свои чашки. Предстоящая операция по выведению преступницы на чистую воду никого, кроме бабушки, не вдохновляла.
– Ну ладно, – нарушила молчание Олеська, – допустим, она признается. Допустим, у твоей жены сорвало крышу и она действительно решила отравить Альбинку. Но кто тогда стрелял в лесу? Это что же получается, что Дина еще и киллера наняла, чтоб уж наверняка?
– У меня вообще эта ситуация не укладывается в голове, – признался Яшка. – Конечно, об Альбине она спокойно не может даже говорить, и каждая поездка к бабушке была для меня как прогулка по минному полю. Динка скандалила, изводила меня подозрениями, хамила, язвила, даже посуду била. Но я все списывал на беременность, гормоны, эмоциональную неуравновешенность. Кто ж мог подумать, что она дойдет до такого?
– Нет человека – нет проблемы, – философски заметила Олеська. – А если она у тебя с приветом, то вполне могла решить свою проблему кардинальным способом. Понимаешь, шизофрению с ходу распознать нелегко, даже специалистам. А что, я это в Интернете прочитала!
Альбина молчала. Она даже предположить не могла, что столько времени кому-то всерьез мешала жить! Ее накрыл шок от осознания того, что кто-то ненавидел ее до такой степени, что отважился даже на убийство.
– Ну все, ребятки, поехали, – сказала Анна Васильевна, появляясь в дверях. – Я поеду с девушками, а ты, Яша, за нами. В дом войдешь, когда я тебе позвоню. Договорились?
На ней было элегантное серое платье с белоснежным шелковым воротничком, на шее – нитка жемчуга, в руках она держала голубое пальто и кокетливую шляпку. Бабушка Яшки была еще той модницей!
Всю дорогу она разрабатывала план нападения и низвержения Дины-убийцы. Олеська завелась не на шутку и поклялась выбить из преступницы признание, если это понадобится. А Альбина думала о том, что, родись Анна Васильевна мужчиной, из нее бы получился превосходный лидер какого-нибудь политического движения, так умело она заводила аудиторию.
Калитку бабушка открыла собственным ключом и решительно прошествовала по дорожке к дому. Альбина и Олеська поплелись следом за ней с видом жертвенных овечек, влекомых на заклание.
Альбина бывала тут не раз, наблюдая все стадии строительства дома, ведь предполагалось, что именно она будет здесь хозяйкой. Ну, до тех пор, пока ей не взбрело в голову, что у них с Яшкой разные цели и задачи в этой жизни. После того как сюда въехала Дина, Альбина, естественно, больше тут не появлялась, поэтому не видела пагоды и арки, прудика и альпийской горки. Все эти ландшафтные изыски появились позже.
– Отличный дворец! Квадратов семьсот-восемьсот и участок соток пятнадцать, – оценила строение Олеська с риелторской точки зрения. – И район отличный: не скопище оголтелых миллионеров, а кружок солидных людей, имеющих вес в обществе.
– Да, это отец Якова приобретал землю, – кивнула Анна Васильевна. – Восемьсот пятьдесят квадратов общая площадь плюс купальни с парилками и зоной отдыха на сто квадратов за домом. И на самом деле тут три участка, по шесть соток, есть где разгуляться.
– Теперь мне понятно, почему она пошла на преступление. Она боялась всего этого лишиться! Некоторые удушатся за такие блага, а некоторые сами кого хочешь удушат.
– Да что за бред! – не выдержала Альбина. – Кто у нее собирался отнимать эту красоту? Кто претендовал на ее место? К тому же она сама это место заняла только потому, что я его добровольно уступила!
– В этом-то и заключается вся суть, – поджала губы Анна Васильевна, – она себя тут не могла чувствовать полноценной хозяйкой, пока где-то есть ты, для которой мой внук все это строил!
– Анна Васильевна, ну не начинайте заново! Ведь уже обсудили все, и не раз! – взмолилась Альбина. – Ну не могу я дать Яше то, что он хочет, ему нужна другая женщина!
– Вот он ее и нашел! – процедила непримиримая бабуля и вышла из машины.
Видимо, Дина увидела их в окно, потому что двери распахнулись, и она вылетела на террасу в шубе, накинутой на трикотажный домашний костюм.
– Это еще что за цирк шапито ко мне пожаловал? – истерически выкрикнула она, уперев руки в бока. – Чего явились? Кто вас сюда звал?!
– Вообще-то, дорогуша, я пришла в дом своего внука, а это – его подруги, так что особого приглашения нам не требуется. Но на самом деле мы сюда приехали с очень, очень плохой новостью для тебя.
– И даже не мечтайте, что я вас пущу в дом! Знаю я этих подруг! Особенно вот эту, которая спит и видит, как бы чужого мужа к рукам прибрать!
Альбина просто задохнулась из-за такого обвинения! Вот дрянь, сказала бы спасибо, что она отказалась от Яшки, освободив его для таких, как Дина. А не травила бы ядом честных людей!..
– Да вот, некого больше прибирать, Диночка, – перебила невестку Анна Васильевна. – Твоими стараниями отравился Яшенька тем цианидом, который ты для Альбины приготовила!
Дина, набравшая воздуху в легкие, чтобы кричать на них и дальше, как-то странно хрюкнула, подавившись фразой.
– Что?! – просипела она, попятившись – Кто отравился?!
– То, что слышишь. Яша приехал ко мне и зашел к Альбине на кофеек. Выпил и…
– Что за бред!
– Это не бред! Ты хотела отравить соперницу, а отравила собственного мужа!
– Вы все врете, какой кофеек? Он вообще не пьет кофе! И потом, что он делал в ее доме?!..
– Я же говорю, на кофе заскочил, по-дружески! – продолжала на нее наступать Анна Васильевна. – А там – яд, который ты ей подсыпала, когда вызвалась кошку покормить.
– Да хватит заливать! – Дина продолжала пятиться, пока не уперлась спиной в дверь. – При чем тут кофе? Он что, кофе с солью пил?!
– Что и требовалось доказать! – энергично кивнула новоявленная Мисс Марпл. – А ведь я ни слова не говорила про соль. Почему ты о ней заговорила?! Откуда тебе знать, что яд был в банке с солью?
– А я и не знала ничего такого! – заверещала Дина. – Вы… вы ничего не докажете! Я никого не травила! Я тут ни при чем! И вообще, я – беременная!
И она зарыдала, громко и некрасиво.
– Именно поэтому я и решила, что нужно устроить все тихо-мирно, – сурово сдвинув брови, сказала Анна Васильевна. – Ко мне приходил следователь, его интересовало, кому я давала ключи от дома Альбины. Я пока что промолчала. Но что мне мешает вспомнить, что ты ходила в ее дом?
– Что вы от меня хотите?! – шмыгнула носом Дина, и поток ее слез иссяк сам собой.
– Заметьте, она даже не спрашивает, что с мужем и где он, – покачала головой Анна Васильевна, обернувшись к безмолвным статуям – Альбине и Олесе. – Ее интересует только способ урегулирования проблемы. Так вот, дорогуша, я не дам делу ход только в том случае, если ты соберешь свои манатки и уберешься отсюда к настоящему отцу этого ребенка.
– А вот это вы видели? – закричала Дина, тыча им в лицо оттопыренным средним пальцем. – Этот ребеночек – ваш родненький правнучек, и если вы не верите, я вам потом документ покажу! Вы говорите, что муж мой траванулся ее кофеем? Так вот, нечего было ошиваться по любовницам и пить всякую бурду! И вы думаете, что я испугаюсь ваших угроз? Хрена лысого! Не на ту напали! Дом им подавай! Щас, держи карман шире! Это мой дом, и я вам его не отдам!
– Твой? Это что-то новенькое!
– Да, после смерти Яшки он перейдет к его законному наследнику, которого я рожу. И до совершеннолетия ребенка я буду владеть всем имуществом вашего внука по закону! Понятно?
– А тебе понятно? – спросила Анна Васильевна, вытаскивая из кармана трубку телефона.
– Понятно, – ответил Яшка и отключился.
– Я не поняла, это с кем ты там базарила? – вскипела Дина. – Нет, вообще, обалдели, ворвались в частную собственность, угрожают, грязью поливают! А ну пошли отсюда, пока я полицию не вызвала!
– Анна Васильевна, я уже за себя не ручаюсь! – ожила Олеська, не отличавшаяся кротким нравом. – Я сейчас не посмотрю, что она беременная, и надеру ей уши. Вы же знаете, у меня кровь горячая!
– Не стоит об нее руки марать, детка! Жадная, глупая, вульгарная, – подвела итог Анна Васильевна, – и куда он только смотрел! Пойдемте, девочки, нам тут делать нечего!
– Чешите, чешите, скатертью дорожка! И можете сюда больше не препираться, я завтра же замки сменю.
У калитки они столкнулись с Яшкой, на этот раз он был зеленого цвета. «А если его стукнуть, – вспомнилось вдруг Альбине, – он станет фиолетовый в крапинку».
– Яша, когда ты тут закончишь, позвони мне, – царственно кивнула головой в его сторону Анна Васильевна. – И я тебя прошу: не трать лишние нервы, откуп обойдется дешевле.
Он что-то невразумительное буркнул в ответ и тяжело зашагал к дому.
– Итак, это она! – воскликнула Олеся, как только они загрузились в «Хонду». – Я в шоке! Нет, я вам верила, Анна Васильевна… и не верила одновременно, если честно. Одно дело – когда такое в кино показывают, другое – когда, вот оно, безумие! – рядом! Ну как можно было до такого додуматься?! Отравить Альбинку ни за что ни про что!
– Она меряет людей по себе, – тихо сказала Альбина. – Она бы ни за что не отказалась от тех благ, которые прилагались к ее браку с Яшей, поэтому ожидала в любой момент моего наступления. Ей казалось, что я – живая угроза ее семейному счастью. Вдруг я передумаю и начну тянуть одеяло на себя? Вот она и решила перевести меня в разряд мертвых героев «мыльной» оперы.
– Неплохой вывод, – кивнула Анна Васильевна. – Тебе не занимать мозгов, моя милая, не то что некоторым. И останови, пожалуйста, машину у аптеки, мне нужно купить кое-какие успокоительные, сегодня денек выдался не для слабонервных.
Вот уж у кого, по мнению Альбины, были железные нервы, так это у Анны Васильевны, аутентичность которой не давала сбоев ни при каких обстоятельствах. Абсолютно гармоничная личность и в гневе, и в радости, бабушка Яшки, как всегда, использовала свой интерес к лекарствам как защитную дымовую завесу.
Альбина притормозила у ближайшего аптечного ларька, и, естественно, покупать лекарства по списку побежала Олеська. А новоявленная Мисс Марпл продолжила разворачивать и плести дальше свою детективную сеть.
– Я точно знаю, Альбиночка, – сказала она, поправляя шляпку, – что Якову навязали байстрюка, у меня есть неопровержимые тому доказательства. Мы, знаешь ли, живем в маленьком городе, и при желании можно быстро обзавестись необходимыми сведениями.
– Почему же вы не представили эти доказательства свому внуку?
– Честно говоря, я до последнего не верила, что он на ней женится. Как говорится, между мадригалом и эпиталамой – объяснением в любви и свадебной песней – связь несомненна. Но, деточка, далеко не всякий мадригал бывает увенчан эпиталамой.
– Вашему внуку упрямства не занимать, – усмехнулась Альбина.
– Вот именно, и он женился, несмотря на явное неодобрение его избранницы с нашей стороны. Это был эдакий акт самоутверждения. Но что хорошо для пубертатного периода, противопоказано во взрослой жизни.
– Поэтому вы решили собрать на нее компромат?
– Решила и собрала. Но это такое неблагодарное дело – рушить семью, пусть даже построенную на ложном фундаменте, – вздохнула Анна Васильевна. – И потом, вы же обо всем договорились, и, как я понимаю, назад у вас дороги нет?
Она выдержала секундную паузу, но Альбина сочла ее вопрос риторическим.
– Вот я и подумала, – поджала губы Анна Васильевна, – зачем вмешиваться? Заглушила, так сказать, голос собственной интуиции. Смалодушничала. Кто же мог предположить, что моя политика нейтралитета обернется риском для ваших жизней!
– Даже не знаю, что вам и сказать, – вздохнула Альбина.
На секунду ей показалось, что она спит и видит страшный сон. В реальности она была не готова к появлению целого сонма врагов, всерьез решивших отправить ее к праотцам. Мозг ее медленно, но верно впадал в состояние оцепенения, когда приходит понимание, что в любую секунду мир может перевернуться с ног на голову. И поделать с этим ничего невозможно.
– Но лично я не собираюсь бездействовать! – прервала поток ее пессимистических мыслей Анна Васильевна. – Если только мой внук поддастся на уговоры этой преступницы, я выложу ему все, что знаю о его женушке, и ее саму сдам органам правосудия. Уж поверь мне, так ей это с рук не сойдет!
Альбина подумала, что далеко не все свои планы Анна Васильевна может с легкостью воплотить в жизнь. И даже если она сумеет убедить Якова в его «неотцовстве», еще не факт, что от этой барышни можно будет избавиться легко и непринужденно. Обычно такие, как Дина, не мелочатся, решив доставить окружающим неприятности: она еще помотает нервы семейству Стрельниковых. А уж как доказать, что это действительно Дина подсыпала цианид ей в соль, Альбина вообще не понимала. Ну, будет девка стоять на своем – ничего не знаю, это не я, – и что ты тут сделаешь?
Вслух свои сомнения она не озвучила, позволяя Анне Васильевне поддерживать свой боевой дух бравурными манифестами. Тут, к счастью, вернулась Олеська с лекарствами и пакетами с едой.
– В супермаркет заскочила, – сообщила она. – Взяла кое-чего нам с тобой пожевать и для твоей живности жратву прикупила. А то до ресторана, я чувствую, мы сегодня так и не доедем.
Альбина, которая в последний раз нормально ела еще в горах, почувствовала, как желудок ее скрутило в дугу. Они вновь тронулись в путь. При-ехав в Южный, девушки распрощались с соседкой и поспешили домой. Тем более что день уже плавно катился к вечеру.
Альбина со скоростью звука раздала консервы животным, помыла руки и начала сервировать стол. Ни о чем, кроме еды, она уже не могла и думать. Папа всегда говорил, что с ее метаболизмом можно есть лошадей в упряжках, а мама говорила, что это ей желудок испортит.
– А я кое-что нашла под сиденьем твоей машины, – сказала Олеся, – но при бабульке не стала говорить.
– Что именно?
– Вот, смотри.
Олеся выложила на стол стильную ключницу, которую Альбине ранее видеть не доводилось.
– Ой, это, наверное, ключи Дениса, хозяина Альбы!
Собака, услышав свое имя, подошла к ним, принюхалась, завиляла хвостом и заскулила. Она явно обрадовалась родному запаху, исходившему от ключницы.
– Ты домой хочешь, да, псина? – погладила ее по голове Олеся и повернулась к Альбине. – Эй, подружка, а когда ты узнала, как зовут нашего героя?
– На ошейнике Альбы есть номер телефона, видишь? – ткнула пальцем Альбина. – Наверное, домашний. Я даже собиралась позвонить по нему и сообщить жене этого Дениса, если она имеется, или его домочадцам, что собака у меня, чтобы они не переживали. Но с этими ужасами, что с утра на меня посыпались, как-то вылетело из головы.
– Да уж, от такой жизни можно и свихнуться, – сказала Олеська. – Но давай мы хотя бы с голоду не умрем? У нас в степях, знаешь, как говорят: на пустой живот дела идут наоборот.
– Да? Не слышала, – покачала головой Альбина, прикидывая, что означает «у нас в степях», если Олеська – коренная уроженка данного города. – Ой, да ты ешь, ешь! – спохватилась она. – Я и сама от голода едва на ногах стою.
И они жадно набросились на еду. Ведь давно замечено, что очень вкусно бывает не тогда, когда ты ешь серебряными приборами из фарфоровых тарелок с позолотой, сидя за столом, покрытым накрахмаленной скатертью, и с услужливым официантом за спиной. А когда очень есть хочется и можно набить себе живот из пластиковой расфасовки супермаркета, наплевав на этикет.
– Я на всякий случай все продукты из дома выкину, крупы, консервы, макароны, – сообщила Альбина с набитым ртом. – Вдруг эта идиотка все присыпала крысиным ядом, сдобрила стрихнином и сбрызнула кураре?
– И проверь, нет ли под кроватью капканов на медведя, а на чердаке – чучела вуду, – посоветовала Олеся. – От таких, как эта Дина, чего угодно можно ожидать.
После еды их организмы переключились на режим переваривания пищи, девушкам не хотелось больше никаких активных действий. Хотелось свернуться калачиками на диване, укутаться пледами и тихонько сплетничать под песни Джо Дассена. Но это было не в правилах подруг, поэтому Альбина взялась за телефон. Позвонив несколько раз по указанному на ошейнике телефону, она поняла, что с домочадцами у Дениса дела обстоят туго: либо их нет вовсе, либо они временно отсутствуют.
– А давай туда съездим! – предложила Олеська. – Ключи-то у нас есть.
– Да? А адрес у нас есть? Куда ты ехать собралась?
– По телефону адрес узнать – плевое дело. Можно в Интернете поискать, но мы этого делать не станем. Я сейчас позвоню своей подружке, она работает в МЧС, и она вмиг пробьет нам нужные координаты.
– Ну, давай, – сказала Альбина. – А позвоню Русланчику, а то что-то загулял мой парень. Думает, что я в горах, и, видать, расслабляется на полную катушку. Трубку не берет, не перезванивает.
– Кот из дома – мыши в пляс, – пробубнила себе под нос Олеся, копаясь в телефонной книжке своего мобильного. – Слушай, а он у тебя не голубой?
– Кто, Русланчик? Да нет, натурал. Девушек меняет часто.
– И все-таки какой-то он чересчур манерный, – скривилась Олеся. – Не люблю я таких. На метросексуала он не тянет, не хватает бедняжке ни средств, ни манер, ни лоска. Но эти его напомаженные волосы и брючки в облипочку… Фу!
– Ой, отстань от парня! На вкус и цвет товарищей нет, тебе нравятся брутальные неандертальцы, типа Генчика, – засмеялась Альбина. – Но субтильным юнцам тоже есть место под солнцем.
Но Олеська ее уже не слушала, она оживленно болтала с приятельницей из МЧС, подбирая нужный момент, чтобы изложить ей свою просьбу. Альбина тоже схватилась за телефон и для начала набрала номер своего не голубого помощника – увы, он ответить не пожелал. Решив, что в понедельник закатит ему трепку, она набрала номер квартиры Дениса. И опять никто не откликнулся на ее призывы. Такое впечатление, что весь мир оглох, а она превратилась в призрак.
– О’кей, жду! – сказала Олеся и показала Альбине большой палец.
Олеська относилась к тому типу женщин, которые никогда не остаются неуслышанными и неувиденными, она всегда прогибала мир под себя, чего бы ей это ни стоило. Через секунду она уже строчила на салфетке адрес Дениса.
– Мама дорогая, – сказала Альбина, прочитав каракули подружки. – Так это же в трех кварталах от нас!
– Вот именно! – подмигнула Олеся. – Он – твой сосед! Думаю, это знак!
Но какой именно знак, она объяснить не успела. На второй линии возник Генчик, и она переключилась на мужа. Еще через пару минут Олеся кипела от праведного гнева и метала громы и молнии в адрес своей дражайшей половины. Из ее обрывочных угроз и проклятий Альбина поняла, что Генчик, проснувшись без жены и без пива, решил проблему кардинальным способом: назвал в дом кучу гостей. Но водка у гостей тоже закончилась, и он снова позвонил жене с просьбой подвезти «дозаправку».
– Если к моему приходу твои алкаши не исчезнут из моей квартиры, – лютовала Олеська, – я вышвырну вас всех с балкона, и тебя, мой милый, – в первую очередь! Завтра же подам на развод, и не попадайся мне больше в темном переулочке!
По непонятным причинам Генчик безропотно выслушивал все, что было ему уготовлено судьбой, пока Олеська выматывала саму себя криком. Наконец она отключилась, утерла пот со лба и повернулась к Альбине:
– Значит, так: Денис – практически твой сосед, и ты вполне можешь съездить к нему в компании Альбы, то есть без меня. Она будет твоим прикрытием, если вдруг кто-то захочет поинтересоваться у тебя, на каком основании ты забралась в чужой дом. А я сейчас поеду домой, потому что мой муженек вконец обнаглел и надо вставить ему мозги на место. Но, знаешь что, дай мне с собой те фотографии, которые ты сделала на вечеринке в клубе. Я хочу на них посмотреть незамыленным взглядом, вполне возможно, я увижу то, чего ты на них не видишь.
– Да пожалуйста, – пожала плечами Альбина, – посмотри, если хочешь, только никакого криминала там нет. В конце концов, через объектив смотрела я сама и точно знаю, что там есть на тех фотографиях, а чего нет.
