Текст книги "Синеглазка для Грома (СИ)"

Автор книги: Виолетта Роман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

– Жень, да погоди ты, я не успеваю! – схватив поудобнее пакеты с покупками, я бежала вслед за подругой. Сугробова же была практически налегке и бежала по улице, не задумываясь ни о чем.

– Вита, мы гулять приехали, а не затариваться. Пол дня уже проходили по рынку, как теперь с твоими котомками гулять? – вздохнула Сугробова, обреченно взглянув на мои покупки.

Легко Женьке говорить. У нее полная квартира продовольствия и мебели. А я должна сама себе с нуля все покупать. Аванс пришёл и я тут же отправилась за провизией.

– Ничего страшного, донесу, – улыбнулась, догнав подругу. – Ой, Женька, ты бы видела вчера лицо Грома, когда Ренат сказал про те печенья. Он же уверен был, что это Юлька их готовит.

Я все никак не могла перестать думать о вчерашнем разговоре с Громом. Не могла перестать вспоминать то, как комбат смотрел на меня. От его взгляда ноги подкашивались. Клянусь, этот мужчина настолько горяч, что я рядом с ним постоянно пылаю.

– Змея эта Юлька. Бесит меня, – фыркнула Женя, возвращая меня в реальность.

– На рабочем месте целым днями дурью мается. То ноготочки свои пилочкой чешет, то страдает от головных болей.

– Может и правда человек болен, а ты …

– Да куда там, болен… – засмеялась Сугробова. – Единственное, что у нее болеет– это совесть. Все рассказывает, как Гром ей с ремонтом помогает. И солдат не просит, все сам хочет сделать для нее, не привык доверять чужим. А она его ужинами кормит. Мол, такая кудесница, – Женька сопровождала слова Юли активной жестикуляцией. И говорила все это с такой смешной интонацией. Я так и представила, как мадам «Холодная королева» хвалится перед сотрудницами. И смешно, и грустно одновременно.

– А сама все у начальницы нашей спрашивает, как и что готовить. Так она учудила недавно у Грома в квартире…

Мне вдруг стало совсем нехорошо.

– Она у него в квартире остается? – слетел с губ вопрос прежде, чем я смогла остановить себя.

– Расслабься, – поспешила успокоить Сугробова. – Он просто ей помог, никакой романтики. У нее в комнате полы красили, вот он ее и оставил у себя. Так она решила провернуть наш с тобой прем с ужином, – Женька так хитро улыбнулась, что мне стало интересно.

– И?

– Отыскала у него банку гречки, да положила в кастрюлю столько ее! Крупа как начала развариваться! Юлька все миски заняла, уже не знала куда ее деть.

Я представила эту картину и мне стало смешно. Может я и плохой человек, ведь смеюсь над другим, но это было уморительно!

– Я, надеюсь, Гром успел застать это безобразие? – спросила, когда обрела дар речи.

– Да, – кивнула все еще хохочущая Женя. – Ты бы слышала, как она рассказывала про случившееся. Чуть не со слезами на глазах. Как он зашел и как, мягко говоря опешил, а потом все выбросил в мусорку и повел ее в столовую.

– Меня он тоже в столовую водил – процедила обиженно.

Женя посмотрела на меня с сочувствием.

– Я думаю, что он не любит ее. И не нужна она ему, – мы остановились и Женька обняла меня. – Гром просто правильный, не оставляет в беде дамочку. А ты, Витка, у него в самом сердце.

– С чего ты решила? Мы просто работаем, не более того.

Заворчала я, а сама и рада бы, если так.

– Т-ш-ш, – вдруг прошипела подруга.

– Смотри, – она потянула меня за рукав, заставив спрятаться за деревом.

– Вон, это же Молот? – Женя указала по направлению небольшой площадки перед трёхэтажным зданием. Это был институт. Возле ступенек стоял высокий солдат в форме, а рядом с ним две местных девушки. В одной из них я узнал Сабину.

Мне вдруг жутко захотелось узнать, о чем они могут разговаривать. Помнится, в тот день, Молот так рвался проводить ее до дома. Оставив с рядом с Женькой пакеты, я подкралась поближе и спряталась за кустом.

Теперь мне было не только прекрасно слышно, но и видно.

Девушка выглядела напуганной.

– Сабина, иди сюда… – подозвал ее Молот, приблизившись еще на пару шагов. Сабине, шепнув что-то подруге, подошла к нему с опущенной головой и сцепленными впереди руками.

– Привет, – улыбнулся ей парень во все тридцать два. Она посмотрела на него взволнованно.

– Что вы тут делаете?

Вместо ответа, он достал и пакета коробку конфет. «Чинар». Оу, Гром такими угощал на прошлой неделе, вкусные. Тут же слюнки потекли.

– Вот, решил угостить тебя. Ты как вообще? – вручил ей презент, чем ввел в еще большее смятение.

– Александр, вам нельзя тут находиться, – ее голос был тоненьким и испуганны. Девушка испуганно озиралась по сторонам.

– Если мои браться увидят вас, быть беде…

Молот ухмыльнулся, задумчиво почесав затылок.

– Не понял, я че, обижаю тебя?

Его вопрос, и насмешливый тон удивил девушку. Она отрицательно покачала головой.

– И за братьев не переживай, калечить не буду, – проговорил беззлобно. Ну честное слово, огромный плюшевый медведь, а не Молот.

– Пошли в парк, погуляем. У меня увольнительный, вот хотел с тобой увидеться. Мороженое будешь?

Молот, ты просто не оставляешь девушке выбора. Обложил со всех сторон, – засмеялась, наблюдая за ними.

Видно было, что Сабина хочет пойти. Судя по тому, как крепко она прижимала к себе коробку конфет, подарок Молота ей пришелся по вкусу, как и сам парень. Девушка посмотрела с волнением то на институт, то на Молота. Переживает очень и никак не может решиться. Разве тут устоишь? Умеют десантники произвести впечатление.

– Хорошо, только ненадолго.

Молот кивнул и они пошли рядышком в сторону парка. А я услышала смех за спиной.

– Ну Молот, ну Ромео, – протянула Женя.

Я еще долго смотрела им вслед. Он был такой огромный, сильный, а она маленькая и хрупкая… красивая пара… прям как мы с Громом – подумала и тут же одернула себя.

***

В кино мы успели буквально за пару минут до начала сеанса. Кинотеатр оказался под открытым небом, и сегодня было слишком жарко даже для местного вечера. Народу было много. Женька выбила для нас местечко во втором ряду. Я утрамбовала свои пакеты под ногами. Мы уже настроились на фильм, но и здесь спокойствия не вышло.

Сначала не давали покоя сидящие по обе стороны парни, то и дело пытающиеся заговорить с нами. В конце концов, отчаявшись, они принялись обкидывать нас попкорном и хохотать. Женя была уже в шаге от того, чтобы уйти, но в нескольких метрах от нас вдруг показалась группа солдат-десантников. Среди них был Бар-кафе и Эскулап. Увидев нас и оценив ситуацию, они с легкостью избавились от обидчиков, просто прогнав их взашей, как нарушителей порядка и устроились на их местах. Рядом со мной, конечно же, уселся Остап.

– Фиалка, ты сегодня прекрасна как никогда, – улыбнулся тот во все зубы и протянул мне невесть откуда взявшийся букет ромашек.

– Остап, они у тебя при себе были? На случай встречи с девушкой? – улыбнулась, вдохнув их аромат.

– Они для тебя были, – проговорил с обидой парень, вытянув в проходе свои длинные ноги. – Мы же к вам и шли.

– А откуда вы знали где мы?

Бар-кафе, сложил на груди руки, выглядя при этом дико самодовольно.

– Хорошо налаженная развед работа.

Я цокнула и переключила внимание на экран. Женька внимательно смотрела фильм, хрумкая попкорном, а у меня спокойного просмотра так и не вышло. Бар-кафе все не замолкал, ей богу как ходячее радио. Все рассказывал о гражданке, о том, как здорово живется в столице.

Когда фильм подошел к концу, они засобирались. Я попыталась сделать знак Жене, чтобы мы с ней незаметно сбежали и добрались сами. Но подруге все нравилось. Она шутила с Эскулапом и когда все начали вставать со своих мест, спокойненько пошла с ним к выходу. Бар-кафе, не растерявшись, схватил мои пакеты и заявил, что никуда меня теперь не отпустит до самой части.

– Вита, – позвала меня подруга. Я обернулась. На губах Жени застыла хитрая улыбка.

– Поедем с ребятами. Так уж точно никто не пристанет и не обидит, – она подмигнула, намекая на Грома. Как пить дать, подруга хотела засветить нас с солдатами перед комбатом. Вот только мне эта идея совсем не нравилась. Мало того, что ребятам достанется, да и вообще – не хочу я лишнее внимание к себе привлекать.

– Я не совсем… – не успела я договорить, как моя нога наступила в какое-то углубление. Стало вдруг так больно…

– Ай, – я схватилась за ушибленное место, а сзади чьи-то руки крепко схватили меня.

– Ногу вывихнула? – раздался над ухом голос Бар-кафе.

– Да-а-а, – попытавшись встать, я поняла, что не смогу. Резкая боль пронзила всю ногу.

Остап вручил мои пакеты одному из бойцов, и, усадив меня на небольшой выступ в рядом стоящем доме, принялся ощупывать мою ногу.

– Сейчас опухнуть может, – проговорил со знанием дела.

– Да ничего страшного, мне уже лучше, – я попыталась ей подвигать. Еще было больно, но уже терпимо.

– Так, а ну-ка давай, – он вдруг взгромоздил меня на себя.

– Эй, ты чего удумал? – я был растеряна. Находится в руках малознакомого парня – не самое удобное положение.

– Нести тебя удумал. Или ты на одной ноге прыгать собралась? – засмеялся Остап.

– Не спорь, раненый боец, – вставила свои пять копеек Женька.

Так он и нес меня, то сыпя шуточками, то распевая песни. Даже смущение ушло – Бар-кафе умеет разрядить обстановку.

Когда мы подошли к остановке, там нас уже дал недовольный Молот. Он все поглядывал на часы, измеряя нервными широкими шагами периметр остановки.

– А это у нас что? – прорычал, увидев, как Бар-кафе несет меня на руках. Я повернулась и когда Молот увидел кого именно тащит Остап, его лицо вытянулось от удивления.

– Фиалка, ты чего запрыгнула на него?

Все засмеялись, а мне захотелось треснуть Молота. Я хлопнула по плечу Бар-кафе, попросив, чтобы меня опустили на землю.

– Я ногу подвернула, а Остап помог добраться до остановки. А как твое свидание, Александр? – улыбнулась, дав понять, что я в курсе всего. Это было что-то – видеть, как здоровяк краснеет с головы до пят.

– Залезайте в автобус, – проворчал недовольно.

Ребята запрыгнули в только что подъехавший рейсовый. Бар-кафе поднял меня вверх словно пушинку и поставил на верхнюю ступеньку, забрался следом за мной. Мы устроились на задних сидениях. Стоило мне усесться, Остап вдруг наглым образом схватил мои ноги и поместил их на свои колени, и на колени Эскулапа.

– Ну это уже совсем глупо, тебе не кажется? – не удержалась от замечания. Клянусь, этот парень слишком напорист!

Остап, продолжая широко улыбаться отрицательно покачал головой.

– Ты раненый в бою товарищ. А транспортировка раненых должна производится в максимально удобном положении.

Я обернулась к Женьке. Она едва сдерживала смех.

– Мне кажется, он меня дурит, – проговорила подруге с обидой.

Молот ухмыльнулся, глядя на нас.

– Бар-кафе, ну ты вечно пытаешься вскарабкаться в гору, на которую тебе никогда не залезть.

– Ты о чем?

Молот ухмыльнулся.

– Решил посоперничать с Громом?

А вот теперь я была красной с головы до ног. Мне совершенно не нравилось то, как они шутят о нас с комбатом. Не дай бог, это дойдет до него. Да и вообще, у Грома есть Юля.

– А почему бы и нет, – пожал плечами Остап. – В этом деле мы с ним на равных, Не имеют значение ни звания, ни регалии.

Остап повернулся и подмигнул мне. Я же была настроена крайне негативно.

– Вообще то, у комбата есть женщина, и я тут не при чем.

– Ага, – ухмыльнулся Молот. – А меня он отправил вслед за тобой только по доброте душевной.

– В каком смысле?

Даже Женька замерла в удивлении. Мы все смотрели на Молота, в ожидании ответа.

– В прямом. Вызвал к себе, велел взять с собой двух солдат на выбор и дал внеочередной увольнительный, дабы присмотреть за твоей персоной. Чтобы не обидел никто его писаря, – хохотнул на последних словах.

Женя присвистнула.

– Ну товарищ комбат, ну хитрый лис, – засмеялась она.

Я же с укором посмотрела на сержанта.

– А ты, вместо того, чтобы приглядывать за мной, отравился на свидание. Ну и шустряк ты, Молот. – засмеялась, а все ребята подхватили за мной.

– А ну-ка, сержант, с этого места поподробней – воскликнул Эскулап.

Молот метнул в него колючим взглядом.

– Так, Эскулап, расслабься и смотри на местные пейзажи.

Через час мы наконец то подъехали к части. Я больше не далась Бар-кафе на руки. Схватившись за его руку, как за опору, хромая, я прошла через КПП. Ребята шли следом за нами. Единственным желанием было пробраться в комнату незамеченной. Но не тут то было. Словно по закону подлости, из казармы вышел Гром, вместе с Грызуновым. Его взгляд сразу же привлекла наша компашка. А я так вообще выглядела странно, – одной рукой держалась за Остапа, а второй прижимала к себе букет ромашек. Вот что самое странное – именно на бедный букет дольше всего и пялился Гром. Потом его взгляд переместился на место соединения наших рук с Бар-кафе.

Гром нахмурился. Бросил в сторону сигарету, сорвался к нам. А вот теперь мое сердце едва не остановилось. От страха.

***

– Что случилось? – его вопрос прозвучал слишком сердито для заботы.

– Подвернула ногу.

Гром метнул взглядом в рядом стоящего Молота.

– Тебе какой приказ был дан?

Тот даже растерялся немного от нападки командира.

– Товарищ комбат, ну не мог же я ее от ямы уберечь, это ведь другое, – возмутился Саша.

Но Гром его не слушал.

– Руки убери от нее, – зарычал на Остапа. – Пакеты отнеси в расположение ее комнаты и свободен.

– Но, товарищ комбат… – попытался возразить Бар-кафе.

Вместо ответа, Гром вдруг подхватил меня на руки.

– Товарищ комбат, что вы творите?!

Он уже во всю прыть шел куда-то.

– В мед часть тебя несу. Говорил же, нечего шляться по городу. Нет, не послушалась, – в его голосе сквозило обвинение. Мне даже немного обидно стало.

– Да ладно вам, это всего лишь вывих, тоже мне большое дело!

Гром метнул в меня строгим взглядом.

– У тебя в понедельник подготовка к полковым учениям. Ты как собираешься нормативы выполнять?

Мне вдруг и правда поплохело. Я притихла. Гром нес меня, а я прижимаясь к его мощной груди, вдруг подумала о том, что на его руках я чувствовал себя иначе чем в руках Остапа. Видеть его так близко, чувствовать его руки на себе… черт, а это было восхитительно.

Комбат занес меня в расположение мед части и с осторожностью положил на кушетку. Медсестра, до этого занятая перевязкой солдата, рванула к нам.

– Ира, посмотри, что с ногой, – бросил он команду.

– Товарищ комбат, да со мной все в порядке!

Гром зыркнул на меня.

– Не спорить.

Вдруг кто-то позвал его со стороны коридора. Он вышел, сказав, что ненадолго. Девушка медсестра принялась ощупывать мою ногу.

– Страшного ничего нет. Сейчас и нарисую йодовую сетку и затяну эластичным бинтом. За пару дней должно пройти.

Я кивнула.

Она поднялась с кушетки и принялась мыть руки у раковины. Все это время девушка бросала в мою сторону странные взгляды.

Когда она приблизилась и стала наносить мне лекарство, я не выдержала первой.

– Вы что-то хотите сказать мне и молчите…

Девушка замерла.

– Да, хочу, – отстранилась и посмотрела на меня со злостью.

– Я смотрю ты умная и бойкая. Вон как разыграла травму, – кивнула на мою ногу. Я опешила от такого заявления. Но та и опомниться мне не дала.

– Слушай и запоминай, дважды повторять не стану, – она посмотрела в сторону выхода и, удостоверившись, что Грома здесь нет, вернула ко мне взгляд.

– Ты к комбату то прекращай лезть. Не твой он..

– А чей?

– У них с Юлей давние отношения. После смерти ее мужа, они долго были друг другу спасением. А потом и вовсе закрутилось у ребят. Юля беременна от Грома была, но случился выкидыш. Она девушка совестливая, посчитала что это наказание ей божье за то, что после смерти мужа с другом его жила. Так что сейчас у них сложности в отношениях, и ты не лезь. Не лезь в их пару. Предупреждаю, если не послушаешь, мы все тебе такую жизнь здесь устроим, что бежать будешь дальше чем видишь. И комбат даже не узнает ничего. Все поняла? – она так туго стиснула мою ногу бинтом, что едва слезы от боли не выступили.

Мне было не по себе от ее рассказа. Я все никак не могла уложить в голове полученную информацию.

В этот момент Гром показался в кабинете.

– Все в порядке?

Медсестра улыбнулась ему.

– Да, ничего серьезного, товарищ комбат. Так, вывих небольшой.

Гром перевел на меня вопросительный взгляд. А мне сейчас хотелось одного – как можно скорей оказаться подальше от него.

– Я же говорила, товарищ комбат.

– Но пару дней придется полежать, – он подошел ко мне и попытался поднять.

– Не нужно, я сама дойду, – я постаралась отстраниться. Но разве с ним можно поспорить?

Гром молча взгромоздил меня на себя и понес в сторону общежития.

На разозлено-удивленное лицо медсестры я старалась не смотреть. Пока комбат нес меня, я вдыхала аромат его тела и мне рыдать хотелось от чувства безнадежности. Если это правда, и Юлю с Громом связывают настолько серьезные отношения, то я даже права не имею рассчитывать на что-то.

Он занес меня в комнату и положил на кровать.

– Ну как ты?

Гром посмотрел на меня с нежностью.

– Все в порядке, правда. Спасибо вам, дальше я сама – я попыталась улыбнуться, но вышло как-то нервно.

Он кивнул и посмотрел куда-то в сторону входа. Там лежали мои пакеты.

– Что ты опять накупила?

– Вещи всякие, у меня посуды мало.

Он нахмурился.

– Так чего мне не сказала, я бы свозил тебя, да помог бы донести.

Его рука все еще лежала на моем колене. Он провел ей вверх по бедру. По коже побежали мурашки. Мое тело с готовностью отзывалось на его прикосновения. Когда он вдруг посмотрел мне в глаза, дышать стало нечем. Его всегда холодный взгляд сейчас был полон эмоций. Я видела, он хочет что-то сказать, но что-то ему не дает это сделать. И теперь я понимала, как никогда, что именно.

– Товарищ комбат, – прохрипела сдавленно. – Спасибо вам за заботу, но я не считаю правильным просить у начальника помощи в таких делах.

– Вита, – он перебил меня. Подсел ближе. Потянулся к моим волосам и убрал что-то. Это оказалось маленькое перышко. Он покрутил его между пальцев, задумчиво глядя на него.

– То есть просить Остапа у тебя проще выходит? Да? – Гром покосился на меня. Теперь его тон был полон злости. Или ревности? Не знаю, ни на то, ни на другое он не имел права. Как и я.

– Да, он мой друг. Как и Молот, Эскулап, Ренат. Я же имею право иметь друзей?

Я произнесла это с такой пылкостью, а когда вернула глаза к его лицу, обнаружила что он не отводит взгляда от моих губ. Мурашки побежали по коже. Он вдруг стал так близко ко мне. Наши лица отделяли считанные сантиметры. Я видела, что нравлюсь ему, что его так же, как и меня влечет. Все эти взгляды и ревность. Но я также понимала, если позволю этому случиться, если дам согласие, потом будет больно. Ведь приземляться придётся без парашюта.

Хотела все остановить, но черт возьми, не могла. Этот поцелуй – единственное, чего я жаждала. Когда его губы были уже близко, вдруг постучали в дверь.

Я отпрянула от Грома. Несколько секунд он продолжал сидеть неподвижно.

– Войдите – прорычал он после третьего по счету стука.

На пороге стоял Молот. Он выглядел взвинченным.

– Товарищ комбат, простите, но сейчас звонили с больницы, Юлия Вадимовна сломала руку…

Он поднялся. То, как быстро Гром рванул с места, сделало мне больно. Он обернулся ко мне. В его взгляде читалось терзание. Я не стала усложнять ему выбор.

– Езжайте, товарищ комбат. Я уже в полном порядке.

Глава 14

Сколько километров мы пробежали? Я выдохлась уже после пяти минут бега. И если думала, что марафон в пятидесятиградусную жару это самое сложное, то я дико ошибалась. Метание ножей в прыжке, метание гранат, а теперь вот и стрельба по мишеням. Надо ли говорить, что я завалила абсолютно все? Одно то, что после всех испытаний я стояла на своих двоих – для меня уже было подвигом и большой удачей. Но нехороший человек Грызунов не упускал ни единого шанса, дабы устроить мне публичную порку.

– Счастливцева, если ты покажешь такие результаты на полковых, ты подставишь весь наш батальон. Надо ли говорить, что это полный провал, боец?

Женя, сидевшая рядом со мной прямо на земле, посмотрела на меня с грустью.

– Я не слышу ответа, рядовой Счастливцева! – раздался грозный рык Грызунова.

Я подняла на него глаза.

– Никак нет, товарищ Грызунов. Вы уже и сами все сказали, что тут отвечать?

Он видимо хотел в очередной раз поругать меня, но Грызунова отвлек Молот. Пока мы с девчонками отдыхали, следующими выполняли упражнения парни. Нужно было пробежать полосу препятствий и закончить ее выстрелами по мишеням. Так как я не попала абсолютно никуда, мне придется сделать это еще раз.

Как только Грызунов отошел, ко мне подсела Сугробова.

– Ты посмотри на него, какой строгий учитель, – процедила сквозь стиснутые зубы Женя. Я ухмыльнулась. Если до занятий она относилась к Грызунову даже с симпатией, то теперь недолюбливала побольше моего.

– Мне кажется, его задача прикончить меня прямо здесь, – засмеялась нервно. Натянула посильней панамку – солнце парило нещадно. Парни уже выполняли упражнения и то, как ловко у них это выходило, заставляло мое сердце грохотать в груди. Сущий восторг – наблюдать за высокими и здоровыми красавцами. Нужно отдать должное Остапу. Я всегда считала его пустым болтуном, но сейчас он так ловко выполнил сальто и так точно метнул в цель нож, аж мурашки побежали по спине. Бар-кафе был ничуть не хуже Молота. Про сержанта, так вообще говорить нечего. Настоящий богатырь. Кстати мне про него Остап рассказал. Саша у нас, оказывается, казак. Живет в станице с матерью. Отец погиб и на Сашке еще две младших сестры.

– Грома сегодня видела? Может ты ему пожалишься?

Я покосилась на Женьку.

– Не буду я никому жалиться.

– Он снова с этой дурой вошкается?

Сугробова все не уймется. Я пожала плечами, пытаясь показать ей, что мне в общем-то все равно, где и с кем он проводит свободное время. Женя вздохнула.

– Все солдат посылает в магазин за продуктами для нее. То в больницу ее сам отвозит.

Я пресекла ее рассказы.

– Я думаю, Женя, тема Грома закрыта. Давай не будем больше про него говорить.

Может это прозвучало слишком зло, но я, правда, устала за эту неделю от постоянных разговоров о Юле и о том, как ей бедной плохо. Бедолага сломала руку, упав на скользком асфальте. У нее перелом со смещением и теперь абсолютно все должны ей помогать. Гром бедного Молота уже задергал, заставляя таскаться в город по ее делам. Надо ли говорить, как меня это все достало? И я его не только видеть, но и слышать не хочу. Так что ситуация с учениями мне поначалу даже понравилась. Пока Грызунов не начал измываться надо мной.

– Фиалка, ну как ты? – раздался за спиной мужской голос.

Меня коснулось что-то мокрое. Я подняла глаза. Надо мной стоял Остап. Он был абсолютно мокрым.

– Бар – кафе, ты был крут! – воскликнула, дав ему «пять».

– Все выстрелы в десятку, – не без гордости заявил и опустился рядом со мной на землю. Отвинтив крышку фляжки, принялся жадно глотать воду.

– А я опозорюсь на этих учениях. Мало того, что пробежать толком не могу, так еще и стрелять надо. У меня все выстрелы мимо мишени пролетели.

Женька засмеялась.

Остап посмотрел на меня задумчиво.

– Тебе можно и мимо, ты красивая.

Я цокнула, шлепнув шутливо его по козырьку фуражки. То же мне, болтун.

– Хочешь, помогу тебе, подтяну немного. Правда сегодня вечером не смогу…

– Почему?

– Да мы везем по заданию Грома Донскую Юлю в город. Там кино чтоли, она с медсестрой идет.

Женя покосилась на меня.

– Ну, все Витка, уведет и Остапа твоего, стерва, – процедила подруга сквозь зубы. А я рассмеялась.

Остап посмотрел на Женю серьезно.

Эй, Сугробова, ты не выдумывай. Я ж по уши и на всю жизнь в одну, – парень улыбнулся довольно и положил мне руку на плечо. Я передернула им.

– Вот пока не докажешь делом, Остап, не поверю.

Женька поднялась за мной и мы пошли к уже выстроившимся девчонкам у мишени. Начались стрельбы. Я остановилась в ряду самой последней. Подруга заметила мое подавленное состояние.

– Эй, все хорошо будет. У меня тоже плохо выходит.

Я вздохнула. Ее хотя бы Грызунов не трогал.

Спустя минут тридцать, очередь дошла и до меня. Я попыталась вспомнить теорию, что в начале недели преподавал нам Грызунов.

– Счастливцева! – раздалось его грозное. Я посмотрела по сторонам. Все девчонки уже отстрелялись. Моя очередь.

Взяв со стойки автомат, прицелилась. Постаралась выдохнуть, но сердце колотилось так сильно, что последующей внезапный крик Грызунова: «Да стреляй уже!» взвинтил меня. Я снова промахнулась.

– Это двойка.

Заключил довольно мужчина. А меня накрыло.

– Знаете что, товарищ Грызунов, если бы вы меня не перебили, я бы попала! Вы специально это сделали! – я положила автомат. Я была такой злой, клянусь сейчас лучше держать подальше от меня оружие.

– Вы пытаетесь обвинить меня в своем косоглазии, рядовой Счастливцева? Или мы должны были пол дня ждать пока вы прицелитесь? Так враг не спит, и ждать вас не станет!

– Знаете, что! – повторила я, а потом осеклась. Почувствовала, как в ногу в сапоге, попал какой-то камень. Я стянула сапог, пытаясь вытряхнуть его.

Вдруг со спины раздался голос, от которого меня бросило в дрожь.

– Грызунов, ты чего моего писаря довел?

Я не оборачивалась. Продолжала неспешно трясти сапогом.

– Да не поддается она обучению, товарищ комбат!

Я не смотрела на Грома, не поднимала глаз. Вот еще. Не доставлю ему удовольствия. Пусть идет к своей Юле и носится с ней, как делал это всю неделю, а я и сама справлюсь.

– Ты бы осторожнее, Сергей Витальевич, – обратился он к Грызунову. – Она уже сапог достала. Хавался бы ты, – засмеялся Гром, намекая на наше знакомство. Когда я угрожала ему туфлей.

Я чувствовала на себе его взгляд, но в упор делала вид, словно не замечаю. Неспешно надела сапог, пока все стояли и ждали моей реакции. А потом также неспешно отряхнулась и уже после всего этого, обернулась к Грому.

– Добрый день, товарищ комбат, – улыбнулась, словно и не слышала ничего и не понимала. Не собираюсь я показывать ему, насколько мне тяжело. Это прерогатива Юли. Не стану отбирать ее хлеб.

– Становись, – он кивнул в сторону стойки где лежал автомат.

– Я уже стреляла.

Гром продолжал прожигать меня взглядом.

– Счастливцева, становись. Или ты забыла, как приказы выполнять?

Понятно. Не отстанет.

– Нет, что вы. Конечно, помню, как же можно забыть.

Встала у линии огня, прицелилась к мишени.

– Нет, ты делаешь неправильно, – раздался его голос так близко, что я вздрогнула. А потом почувствовала как сильные руки комбата обхватили мои, а его твердая грудь уперлась в мою спину. Тут же все боевое настроение и наглость улетучились? Я стояла как маленький испуганный кролик, в руках громилы. Я чувствовала на себе взгляды окружающих, а он, словно ни в чем не бывало, показывал мне что и как нужно делать.

– Выдохни, и, задержав дыхание, стреляй. Расслабься, – Гром слегка нажал на мою руку, чтобы она приняла правильное положение.

– Ты слишком напряжена, – раздался его интимный шепот у самого уха. Ноги стали ватными. И как тут расслабиться, когда он меня буквально окружил собой?

Я выдохнула и произвела выстрелы. Стояла словно оглушённая. Его руки все еще были на мне.

– Вот так, вот теперь ты попала в десятку, – его губы касались моей кожи. Он выпустил меня, а я едва не упала. Только спустя несколько мгновений поняла, что он имел ввиду.

– В десятку? – восторженно воскликнула и обернулась. На губах Грома тоже была улыбка. Он кивнул и покосился на Грызуновуа. Тот был чернее тучи.

– Грызунов, Счастливцеву я подготовлю сам. Она присоединиться на самих учениях.

А вот это мне совсем не нравилось. Тренироваться с Громом один на один? Ох, Счастливцева, тебе понадобится максимум выдержки.

***

На самом деле терпение понадобилось нам двоим. Ему, чтобы попытаться научить меня хоть чему-то, и не обращать внимание на мое нытье. А мне, вот уже вторую неделю находиться с Громом практически двадцать четыре на семь и держать свои чувства под замком.

К концу второй недели терпение пропало и у мадам Донской. Мало того, что она стала приходить в кабинет Гром в рабочее время, так еще и специально отдавала мне указания, пытаясь тем самым показать свое превосходство.

То сходить для нее в мед часть за справкой, то приоткрыть ей окно. Грома в эти моменты не было рядом, на третью просьбу я не выдержала и поставила ее на место. Сообщила ей, что здесь нет секретарей и помощников. А социального работника она может получить, обратившись в специально отведенную для этого службу. Надо было видеть ее лицо, когда я, дружелюбно улыбаясь, выдала ей все это. Юля подскочила с места, и, выбежала из кабинета.

Надеюсь, Гром не станет доставать меня, если мадам пожалуется ему на мо грубость.

Пока ждала комбата для вечерних занятий, накрутила себя – будь здоров. Наверняка, Юля сейчас побежит жаловаться на меня. Пусть Гром только сделает мне замечание, пойду к Грузинову! Вот так и скажу ему!

Переодевшись в спортивный купальник, надела сверху форму и отправилась к бассейну. Сегодня у нас в первый раз занятия по плаванию. С ума сойти, чего только бедные солдаты не сдают. Помимо бега, прыжков и прочих мучений, еще и заплыв на сто метров.

К бассейну я подошла раньше Грома. На дальней дорожке плавало несколько офицеров. И делали они это скорее для себя, чем для спорта.

Расстелив на травке одеяло, я неспешно сняла с себя одежду. Пока не было Грома, я решила немного позагорать. Послеобеденное солнце уже так не жгло.

Подумала о том, что наконец-то хоть занятия дадутся мне легко. Плаваю то я великолепно, все детство занималась этим видом спорта. Уже представляла как Гром удивится и похвалит меня. Вдруг услышала за спиной чьи-то шаги. Обернувшись, увидела Грома. Стянув с головы фуражку, он прошелся по моей фигуре любопытным взглядом. А когда все было просканировано, его губы скривила довольная улыбка.

– Счастливцева, я, конечно, рад, что ты меня так встречаешь, – его выразительный взгляд снова скользнул по мне, задержавшись на голых бедрах.

– Но я хочу тебя расстроить. Плавать ты будешь в полном обмундировании.

– Как? – только и смогла выдавить из себя.

– Вот так. Да еще и с автоматом на плече.

– Вы издеваетесь, товарищ комбат? Кто ж плавает в одежде да еще и с автоматом?

Внезапно мой скрытый купальник стал казаться мне жуть каким откровенным. Да и вообще, чувствовала я себя смущенно. Снова впросак попала. Вижу ведь по его серьезному взгляду, что не шутит. Эх, Счастливцева, как тебе фамилия то такая досталась только? Полное несоответствие.

– Вот прям с автоматом? – не знаю, для чего я повторила этот вопрос. Наверное, мне до сих пор не верилось.

Вместо ответа он стянул с плеча, висевший на ремне Калашников.

– Прямо с автоматом. Так что одевайся и в заплыв. Будешь форсировать реку, уходить, так скажем от врага.

Надо ли говорить, что ожидаемая победа превратилась в полгое поражение? Я даже от бега по жаре так не уставала. Как я не утонула – это большой вопрос. И я не знаю, что тянуло меня на дно сильней – сапоги или автомат? Все долгое время моего заплыва, Гром расхаживал вдоль бассейна с секундомером в руках. К концу пути, у меня уже темнело в глазах и я думала, что вот-вот и отключусь. Но автомата не выпустила. Даже когда Гром помог мне вскарабкаться обратно, я держала его ремень в руках.