Текст книги "Соколиная охота"

Автор книги: Вильям Козлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Козлов Вильям
Соколиная охота

Вильям Федорович КОЗЛОВ

СОКОЛИНАЯ ОХОТА

В первый раз он появился на нашем дворе ранней весной. Еще скворцы не прилетели. Смешной такой молчаливый мальчишка в зеленых штанах и коричневой вязаной кофте с карманом на груди, очень похожей на женскую. Кофта ладно, но он и сам был похож на девчонку: большущие синие глаза с длинными ресницами, желтые, как перезрелый подсолнух, волосы и маленький аккуратный нос. Чуть что, мальчишка опускал глаза и краснел, так что уши пылали. И голос у него был тоненький, девчоночий. Правда, он никогда громко не говорил. Наверное, поэтому ребята с нашего двора часто перебивали его, не дослушав, и говорили что-нибудь свое. Слава – так звали мальчишку – не обижался и тут же умолкал, хлопая своими длинными ресницами. Сам он других никогда не перебивал.

Конечно, не зеленые штаны и вязаная кофта и даже не синие девчоночьи глаза поразили нас тогда, а совсем другое: на плече незнакомца сидел рябой с зеленоватым отливом сокол. Когтистые желтоватые лапы впились в шерстяную кофту, круглые темные глаза бесстрашно смотрели на нас. Загнутый хищный клюв покачивался совсем близко от глаз мальчишки.

Не каждый день в Ленинграде увидишь на плече такого же, как и мы, мальчишки настоящего живого сокола! Мы вмиг забыли про все свои игры, окружили его и разинули рты. Честно говоря, мы даже и не знали, что это за птица: сокол, орел или коршун? Ясно, что хищная. Глаза, когти и клюв сами за себя говорили, а вот какой она породы – этого никто не знал. Наше удивление было столь велико, что сначала никто не произнес ни слова: все молчали и глазели на диковинную птицу.

Даже когда мальчишка вежливо сказал: "Здравствуйте!" – никто ему не ответил. Потому что мы тогда на него не смотрели – пожирали глазами хищника с загнутым острым клювом и удивлялись, почему он преспокойно сидит на плече и не улетает. Раз или два он расправил крылья и снова сложил.

Мальчишка улыбнулся – улыбка тоже у него была ясная, девичья – и сказал, что птица на его плече – настоящий сокол. Он ручной и может ловить птиц, как в давнее время охотники ловили пернатую дичь. Охота так и называлась соколиной. Теперь так почти никто не охотится. Разве что в азиатских степях. Так и то не с соколом, а с беркутом. Есть такой огромный орел, он может даже лисицу закогтить А зайца поднять в воздух ему ничего не стоит.

И тогда мы все разом заговорили:

– Как зовут сокола?

– Где ты его достал?

– Не дерется он?

– Что он ест?

И еще мы ему задали кучу разных вопросов.

Мальчишка всех внимательно выслушал, улыбнулся и, попросив пропустить его, неспешно зашагал по тропинке к березовой роще, что виднелась сразу за строительной площадкой. Мы жили на окраине города, в новом микрорайоне. К точечному дому подступала вплотную березовая роща. А еще дальше начиналось большое овощное поле пригородного совхоза. За полем проходила железнодорожная ветка. По ней проносились электрички. Сначало слышался продолжительный густой свист, потом нарастал металлический грохот, и наконец меж белых берез весело мелькали длинные зеленые вагоны с блестящими окошками.

Мы оторопело смотрели вслед мальчишке. Почему он ничего нам не ответил? Лена Болдырева и еще кое-кто из ребят пошли было за мальчишкой, но Вовка Логинов, самый старший из нас – он ходил в четвертый класс, презрительно заметил:

– Пернатого хищника не видали? Сходите в зоопарк, там не таких птиц увидите... Даже беркут есть. И гриф с голой шеей.

Одно дело птицы в зоопарке, томятся в клетках, а другое – ручной сокол, которого можно пощупать, конечно если он не клюнет. Однако Лена и остальные в нерешительности остановились. Не пошли дальше.

– Может, его папа в цирке работает? – спросил Сева Шихов.

– Они позавчера приехали, – сообщил Вовка. – Я видел, как у третьего подъезда машину разгружали.

– Может, у них есть и ручной слон? – сострил Сева. – Или тигр?

– Тигра не видел, – отмахнулся Вовка. – А вот шкаф, который еле наверх втащили, – видел.

– В этом шкафу у них – зоопарк, – не унимался Сева.

– Иди, спроси у этого... охотника, – кивнул вслед мальчишке Вовка. Больно чего-то смирный у него сокол-то.

– Смотрите! Полетел! – воскликнула глазастая Лена. – Как вертолет сразу вверх.

И мы все увидели, как сокол, часто-часто взмахивая пестрыми крыльями, все выше взмывал в голубое небо. Потом из-за облака вышло солнце, и сокол, как пылинка, растворился в ослепительном луче.

Вовка Логинов где-то поймал сизого голубя и, привязав к красной лапе тоненькую бечевку, приучал его сидеть на плече. Но голубь попался бестолковый и все время норовил улететь. Он громко хлопал крыльями, задевая Вовку по уху, пытался подняться вверх, но бечевка натягивалась, и птица, трепыхаясь, падала на землю. Вовка злился и снова сажал сизаря на плечо, но все повторялось сначала: голубь взлетал и, натянув до отказа беченку, суматошно падал. Лапа у него распухла, пальцы на ней растопырились, и он стал хромать.

Мы наблюдали за манипуляциями Логинова, нам было жалко голубя, но Вовку не переспоришь. Уж если он что вбил себе в голову, то не послушается никого. Толстогубый, лобастый, с круглой, коротко стриженной головой, он молча воевал с обессилевшим голубем.

– Зачем ты его мучаешь? – спросила Лена. – Сокол ловит птиц, а что будет ловить твой голубь?

– Мышей, – ввернул Сева.

– Голубь – птица мирная, – сказала Лена. Он никого не ловит. Видели, на картинках рисуют голубей с веточками в клюве?

– С веточкой... – усмехнулся я. – с оливковой ветвью. Голубь – символ мира на земле.

Мой отец – художник, он сам не раз рисовал голубей с оливковыми ветвями в клювах. И больших и маленьких. Одного такого голубя, намалеванного на плакате, я нес на первомайской демонстрации.

– И чего его рисуют художники? – с презрением глядя на сизаря, проворчал Вовка. Глупая птица! Ничего не умеет делать. Только путается у прохожих под ногами.

Вовка снова посадил голубя на плечо, но лишь отпустил руку, как тот взлетел, натянул веревку и уж в который раз, нелепо мельтеша крыльями, боком приземлился на асфальтовую дорожку.

В этот момент из третьего подъезда вышел мальчишка в зеленых штанах и вязаной кофте. Соеол как пришитый сидел на его плече. В такт шагам он наклонял точеную головку то в одну сторону, то в другую. Рябые перья лоснились, круглые глаза остро поблескивали.

Забыв про Вовку и голубя, мы окружили мальчишку. Лена с опаской протянула тоненькую руку к соколу.

– Он не укусит? – спросила она.

– Укусит! – хмыкнул Сева. – Это же птица, а не тигр.

Однако сам держался в стороне, близко не подходил к соколу.

– Погладь, – разрешил мальчишка.

Лена осторожно дотронулась до глянцевых перьев хищника. Сокол даже не посмотрел в ее сторону. Темные с золотистым ободком глаза его были устремлены вдаль поверх ребячьих голов. На небо он не смотрел, только вперед, прямо перед собой.

Я тоже дотронулся до сокола, он и на меня не обратил внимания. Для красавца сокола мы, казалось, не существовали. Он не замечал нас. И вид у него был неприступный и гордый. Не то что у Володькиного голубя, который ковылял по асфальтовой дорожке, волоча за собой бечевку. Сокол не смотрел и на голубя.

– Твой сокол умеет охотиться? – подошел к нам Володька. Конец натянувшейся бечевки, к которой был привязан сизарь, он держал в руке.

– Джан – отличный охотник, – сказал Слава.

– А на кого ты с ним охотишься? – спросила Лена.

– Я не люблю охоту, – ответил он.

– Зачем же ходишь с ним в рощу? – поинтересовался я.

– Джан должен летать.

– А что он ест? – спросил Вовка.

– Сырое мясо.

– А птиц ест? – снова спросил Вовка.

– Мы три года жили в Средней Азии, – сказал Слава – Джан охотился на кекликов.

– Кекликов? – удивилась Лена. – А кто это?

– Горные голуби, – улыбнулся Слава. – Они похожи на куропаток.

– Почему же он не смотрит на моего жирного сизаря? – спросил Вовка, подтягивая поближе за бечевку голубя.

– Он не видит его, – заметил Сева.

Вовка взял голубя и поднес к самому клюву сокола. Тот, блеснув глазами, отвернул голову в сторону и нахохлился.

– Никакой он не охотник, – рассмеялся Вовка. – Глядите, боится, боится моего сизаря!

– Джан никого не боится, – спокойно ответил Слава.

– Почему же он его не съест?

– Я не люблю охоту, – повторил Слава. Синие девчоночьи глаза его поскучнели.

– Ты не любишь! – рассмеялся весельчак Сева. – А он-то, – Сева кивнул на сокола, – любит?

– Скучно Джану здесь, – вздохнул Слава. – Тут разве небо? Неделями солнца не видно, а в Средней Азии солнце почти круглый год. И небо там совсем другое...

– Другое? – посмотрела на него Лена.

...

конец ознакомительного фрагмента