Текст книги "Образец (СИ)"

Автор книги: Виктория Пшеничная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Пшеничная Виктория Юрьевна
Бд-18: Образец

Образец В.О.Л.К.а

В помещении чувствовался слабый запах паленой шерсти. Похоже, Грой снова работал без перчаток, подумал Хан. Он же может перемешать геном образца со своим. На столе Хан заметил микрон опаленного волоса Гроя, хотя тот все тщательно убрал за собой. Опять придется все переделывать.

Грой, обработав образец и добавив своего ДНК, спал, развалившись в комнате отдыха не подозревая, что назревает скандал.

Хан толкнул дверь ногой, та с грохотом отворилась, разбудив Гроя.

– Грой! Черт тебя побери! – крикнул Хан.

Грой, неуклюже спавший на диване с грохотом свалился.

– Ну, что опять не так-то, Хан? – потирая глаза и посыпая пол обгоревшим волосом, сказал Грой.

– Да все не так! Сколько можно! Нет, ты мне ответь! И дело тут не в том, что мне опять за тобой все переделывать. Хорошо, что я пока замечаю все твои безответственные "промахи", так сказать. Но, кто знает, может, я, когда и пропустил раз-другой.

– Не пропустил, я отслеживал, – сказал понурив голову Грой.

– Ммм... он отслеживает оказывается... спасибо большое! Ты хочешь завалить нам все дело?! Перечеркнуть три года работы? Ты подставляешь нас под удар. Я уже не говорю о том, что от нас зависит – будущее! Я с таким трудом добываю эту генетику, хорошо, что пока ее хватает на две, по твоей милости, обработки. Но... Все! Я принимаю решение и отстраняю тебя. Снимаю с должности моего помощника. Разве это помощь? Знаешь, последнее время мне все чаще приходит в голову нелепая и дурацкая мысль, которую я, пока, не воспринимал всерьез. Вот теперь думаю, может она не такая уж и дурацкая. Может, ты действительно диверсант, "засланный казачок"? И специально валишь мне все дело.

Грой молчал, опустив голову. Он уже на опыте знал, что сейчас лучше промолчать и подождать пока Хан остынет сам, – не в первый раз...

– Я полностью согласен с тобой, – сказал Грой и для верности, что ошибка осознанна, показательно хлюпнул носом.

– Я не шучу, Грой. Ты даже полы мыть здесь больше не будешь!

– Да ладно тебе, ну какой из меня диверсант? Сам подумай.

– А вот это верно, диверсант из тебя хреновый получился, – уже более спокойно сказал Хан, и даже с какой-то жалостной ноткой в голосе. – Чем докажешь, что не диверсант?

– Во-первых, – начал Грой, – мы вместе здесь уже около трех лет, и ты бы уже давно меня раскусил. Во-вторых: ты сам меня выбрал. А в третьих... (Грой, наконец-то встал с пола, отряхнул с шерсти приставший мусор и слегка полысевшее запястье) противоборствующей стороны, на которую я мог бы работать... здесь в принципе не существует. Я думаю достаточно доказательств. Давай я сейчас облачусь в свой, блин, "скафандр" и все переделаю. Образцы же еще остались?

– Во-первых, – сказал Хан, – ты никуда не пойдешь. Я тебе это уже ясно сказал – ты уволен! И то, что я за три года ничего не заподозрил, так это для тебя не в плюс, а в минус только. Для любого диверсанта это хороший срок для внедрения. Во-вторых: не совсем Я тебя выбрал. Мне дали определенные заявки, из которых, да, я и выбрал тебя. А заявку ты подал сам. А в третьих... и это на самом деле самое главное, надо было с этого и начинать... нас тут действительно только двое.

– Тогда к чему был весь этот цирк с доказательствами? – спросил Грой, немного вызывающе, – я сейчас надену перчатки и все сделаю, как надо.

– Нет! – резко отрезал Хан. – Я еще раз повторю ты, – он ткнул пальцем в его густо покрытую шерстью грудь, – даже пол мыть здесь больше не будешь!

Хан развернулся и направился в лабораторию.

– Ну, хочешь, я приклею к себе эти чертовы перчатки? Хан! И тебе больше не придется беспокоиться, – взмолился Грой, чувствуя, что в этот раз, ему придется хорошенечко постараться, чтобы его простили.

– Действительно приклеишь? – обернувшись на пороге и удивленно приподняв бровь, переспросил Хан.

– Да!

– Хорошо. Когда приклеишь... можешь помыть здесь пол, – с ухмылкой ответил Хан.

– Очень смешно, Хан! – крикнул Грой и тихо добавил, – между прочим, я в этой шерсти из-за тебя.

– Ты знал, на что шел, Грой, – отозвался Хан, уже из лаборатории.

– Сплошной только "нюх" и "слух", а совести – ни капли, – пробурчал Грой.

– Я и это слышал! – донесся голос Хана.

Хан и Грой не были людьми, и задание у них было не для человека. Они три года жили здесь совсем одни. Но, где было это «здесь», не знали даже они.

3 января, «три» года назад...

Сизый дым от сигары, медленно заполонял комнату. Харрисон с утра уселся в большое кожаное кресло и взял в руки толстенную папку, где на титульной черной обложке мелкими серебряными буквами было написано: "Образец В.О.Л.К.а" (Военный Отдел Лаборатории Клонирования). Это был подробный отчет об эксперименте. Он перечитывал его уже в который раз и чуть ли не знал все наизусть. Он не спешил. На его разработку ушел целый год и каких-то еще пара дней, погоды не делали. Его все не покидало чувство, что во всем этом, где-то закралась ошибка. Это был не простой эксперимент, проводившийся в стенах НИИ все, что там происходило, больше походило на "лабораторию Бога".

– Все идеально, – словно уговаривая себя, сказал он вслух.

Все просчитано, не зря же этим занималось около ста человек. Все они в целях безопасности были поделены на группы, а те, в свою очередь, на подгруппы. Каждая занималась разработкой определенного этапа проекта. Группы были изолированы и не общались между собой, а некоторые даже не знали о существовании других. Поэтому теперь вся ответственность ложилась на Харрисона – единственного, кто держал сейчас в своих руках эту толстенную папку с собранными вместе результатами работы всех групп. Он должен был собрать все воедино и оценить вероятность успеха. Такая ответственность, взваленная на плечи одного человека, все же обернулась для него нервным срывом. Но он давно уже не был обыкновенным человеком, поэтому его нервы дали сбой на заключительном этапе, проявившись всего лишь в излишней подозрительности.

Целью эксперимента было создание образца ген. материала и доставка его в наш мир. Добыть его предстояло не просто из будущего или прошлого, это уже было пройденным этапом. На этот раз, образец нужно было вытащить из "Омега-реальности". Причем изначально синтезировав его там из генетических образцов, добытых в "Омеге". Для этой "нереально выполнимой задачи" (именно так и написали пятеро, наложив свою резолюцию под каждым описанным разделом эксперимента), было создано два объекта, которые и должны были отправиться в "Омегу". Было создано два разумных существа, точнее нужно было только два разума, а то, что "приросло" к голове, и то, что по завершению моделирования плоти и ее первого собственного вздоха, учеными была определена у них душа, в отчете было задокументировано, как "побочные эффекты". По завершению моделирования эти объекты не были похожи на людей, точнее, не совсем похожи – наполовину человек, а наполовину, кто-то еще. Это было совершенно неважно. Неважным было и то, что эти тела сразу пришлось подключить к аппаратам жизнеобеспечения, так как "коктейль" из ДНК, сколоченный учеными, не смог создать их жизнеспособными. Наличие каких-либо тел так же было неважно и для них самих. Их участь была "проваляться" некоторое время в коме, во власти компьютеров, а по завершению эксперимента их бы просто-напросто отключили и выкинули, как отработанный материал. Искусственный интеллект для этой задачи оказался не совершенен. Поэтому было решено создать два живых объекта, подключить к компьютерам и провести их в "Омегу-реальность", управляя ими отсюда. Вот и жили они теперь на экране мониторчика, думая, что живы, сами ходят, дышат, чувствуют. Но не все для них было иллюзорно – думали и принимали решения они полностью самостоятельно. Хотя... это тоже могли в любой момент взять под свой контроль заигравшиеся "геймеры" в этой "лаборатории Бога".

Харрисон захлопнул папку и раскурил новую сигару. Открытия новых реальностей в параллельном прошлом или будущем, давало возможность добычи все новых и новых ген. материалов с уникальными свойствами. В первую очередь их применяли в медицине, но военные, накрыв все такие лаборатории своим тотальным контролем, отбирали для себя самые лакомые кусочки. Ведь никто не будет бросаться на амбразуры, не зная, что сможет моментально восстановить любую часть своего тела, и не просто восстановить, а сделать ее лучше прежней, не подвластной пулям, болезням... смерти. "Ну и пусть, что теперь, твоя новая левая рука внешне совсем не похожа на твою же правую, это нормально, ведь даже и названия у них разные" – отшучивались солдаты. Зато теперь левая может почти не чувствовать боли, обладать большей силой, реакцией, может стать орудием с "не заканчивающимися патронами" или даже преодолевать притяжение. И еще один плюс в этом новом "приобретении" – эта новая рука, нога или даже голова со временем распространит новые гены по всему твоему телу. Постепенно превращая тебя в "это" – существо из параллельного мира, чей геном спас тебе руку, ногу... голову. Был в этом и минус – добытые ген. материалы хоть и проходили первичную проверку, но... с каждым человеком они взаимодействовали по-своему усмотрению. Иногда своим же на поле боя приходилось пристреливать "новоиспеченных" воинов. Что-то в них менялось. Замена происходила в душе, и видно это становилось сразу же по их глазам. Словно та чужеродная реальность, откуда был добыт этот геном, засылала сюда своего воина. И тогда у всех на этот случай был незыблемый приказ, приказ на незамедлительное уничтожение объекта. И делать это предстояло тем, кто был рядом, спина к спине... друзьям. Но они все же вшивали ампулы себе под кожу и разбивали их становясь другими... Ведь это был шанс выжить. И более того, это было даже заманчиво: получить новое тело, стать незаменимым воином. Вот многие и лезли на рожон, специально подставляя себя под пули, разбивая ампулы и получая новую жизнь или "дружескую" пулю.

Харрисон перелистнул последнюю страницу, взял ручку и на отведенном месте для его резолюции поставил свою подпись. После провел большим пальцем левой руки по написанному сначала сверху вниз, а потом справа налево и чернила стали едины с пластиком, на который был нанесен весь отчет. Потом провел по пятью резолюциям, поставленным выше, удаляя "неверные заключения", как он считал, из отчета.

В дверь постучали.

– Можно? – раздался тихий, немного хрипловатый голос за дверью.

– Заходи, я уже закончил, – сказал Харрисон.

Дверь отворилась, и в комнату вошел... Харрисон.

– Что ты решил? – спросил вошедший.

– Я одобрил этот проект, – ответил Харрисон, сидящий в кресле с сигарой в зубах.

– Ты уверен, что принимаешь правильное решение? – усомнился другой.

– Да! Чему быть, того не миновать...

– Однажды, ты уже проверил это на себе. Да? Харрисон? Вспомни, чем это все закончилось, – он положил руку себе на грудь, а потом махнул ею в сторону развалившегося в кресле Харрисона, довольно жующего потухшую сигару.

– Ну, кто же знал, что геном из зоны "W" так подействует. Ты же знаешь, я был смертельно болен, выбора-то у меня и не было. Заодно же и геном проверили из этой зоны.

– Проверили... А в отчете, ты как меня потом записал? Как "побочный эффект"?

– Что ты. Нет, конечно. Я вообще о тебе не документировал. Ты – это же я.

– Только мало кто об этом знает.

– Если тебе от этого будет легче, могу сказать, что обо мне знают столько же человек, сколько и о тебе, – он резко рассмеялся, чем спровоцировал кашель.

– Знаешь... ладно, давай отчет. Пойду я, дам первые распоряжения. А ты... ты лучше бы не курил. Геном, конечно, спасает, но эти "побочные эффекты"... скажу тебе честно, я не мечтал о братьях, тем более в таком возрасте. Хватит с меня и одного.

Харрисон улыбнулся. А какой из? Да какая разница.

Хан стоял в дверях и любовался закатом. В "Омеге-реальности" не было рассветов. Время здесь словно было остановлено на восьми вечера. "Альфа-реальность" поражала своим рассветом и удивительно чистым начальным геномом, которым она обладала. "Альфа" и "Омега" были двумя противоположностями, от этого им и такие названия. Но именно в "Омеге" была возможность соединить образцы геномов со всех реальностей из всех времен. Хан устал покорять вершины. Но надо было снова идти в нее, в "Омегу", в ее сущность. И "обдирать ее геном" со скалистых обрывов.

– Когда же это все закончится? – сказал Хан вслух.

– Никогда, – тихо ответил Грой.

– Никогда... это страшное слово, Грой... безнадежное и одинокое. Осмелюсь предположить, что родом оно не с нашей планеты и, может быть, даже не из нашей галактики.

– Почему ты так думаешь, Хан?

– Знаешь, говорят "надежда умирает последней"... враньё все это. Она никогда не умирает и не покидает человека. Без нее человечество бы не выжило.

– Ну, не знаю. Говорят, что без любви не выжило бы. Я вот тоже надеюсь, что когда закончится наша миссия, встретить...

– Ты слышал, что ты сейчас сказал, Грой? Извини, я тебя перебил.

– А что такого я сказал? Я сказал, что...

– Ты сказал, что НАДЕЕШЬСЯ. Люди произносят это слово гораздо чаще остальных пафосных слов. Но мы не обращаем на него никакого внимания. Мы надеемся – что встретим ту единственную, что будем всегда любить, что не расстанемся, что вернемся... Мы с тобой, Грой надеемся, что все это, когда-нибудь закончится, и надеемся, что все закончится хорошо. Мы все надеемся даже на то, что жить будем вечно. Не говори больше это слово "никогда", при мне или применительно ко мне. Хотя бы пока мы находимся здесь. Я считаю, что слова имеют силу и некое влияние на нашу жизнь, и я не хочу застрять здесь навечно.

Хан застегнул "солнцеза...", скорее, здесь правильнее было бы сказать "закатонепроницаемый" костюм, и отправился к южным скалистым горам.

– А ты бы зашел в дом и так с твоей шерстью проблем много, – крикнул Хан, не оборачиваясь.

Грой закрыл дверь, но остался смотреть на уходящего в закат Хана, через "закатонепроницаемое" стекло. Когда-то и он вот так же уходил в этот закат, любуясь "Омегой". Когда-то... когда-то один забыл предупредить, а другой не проверил герметичность своего костюма перед выходом в этот закат и... и шерстью покрылось все тело... сделав из покорителя вершин – неполноценную лабораторную крысу.

Харрисон медленно шел по коридору. Он знал, какое решение будет принято, собирался еще раз предостеречь другого себя от опрометчивых решений. И теперь он не мог понять, что же случилось, почему он не смог отговорить его, у него даже не получилось попытаться этого сделать, словно он тоже был "за". Было даже смешно вспоминать, что он ему привел в виде довода – "Однажды, ты уже проверил это на себе, вспомни, чем это закончилось?" – просто "вечер воспоминаний", какой-то.

Через месяц все было готово. Мозг – выращен, "побочные эффекты" – подключены к аппаратам, первые отчеты – написаны. Хан и Грой оказались очень слаженной командой. За месяц здесь, у них там прошло три года. Они и не догадывались, что были обречены на очень долгую жизнь там. Конкретная задача, в этом эксперименте, не ставилась. Проникнув в "Омегу-реальность", открывались уникальные возможности создания разных новых геномов, и не просто новых, а контролируемых. Их задачей было создание, как можно большего количества разных геномов и, выявив наиболее продуктивные и безопасные в применении для человека, повторить их создание. Ведь до этого, любой добытый геном был рассчитан на определенное количество применений. Из некоторых могло получиться около 1000 доз, из некоторых 100. Чем чище был добытый геном, чем меньше было у него "побочных эффектов", тем меньше доз из него выходило. А второго такого просто не существовало. Похожие были, но все они чем-то отличались. Плюсом во всем этом было то, что было их такое множество, что в фармацевтике, лекарства из похожих геномов выпускались даже под одним названием. Небольшие различия в побочных эффектах, после применения, производители списывали на то, что каждый человек по своему уникален и лекарства на основе таких геномов действуют на всех по-разному. Да и люди, излечиваясь от смертельных болезней, не жаловались на такие мелочи. Цена на такие лекарства волновала их гораздо больше.

Оба Харрисона вошли в лабораторию.

– Что тут у вас?

– Все в пределах нормы, – ответил один из "белых халатов".

– А то, что один из образцов покрылся шерстью, это вы тоже считаете в "пределах нормы"?

В довольно маленькой комнате находилось десять "белых халатов", которые меланхолично передвигались по своей траектории, заданной им еще с месяц назад. Когда-то их было четверо, а потом второй Харрисон добавил еще шестерых. И только двое в ярких одеждах, сидели за большими мониторами.

– Мы считаем, что все в пределах, – ответили они разом, даже не соизволив обернуться.

Один из них ткнул указательным пальцем в монитор, картинка приблизилась, и теперь на переднем плане был Грой, который копошился в лаборатории опять без перчаток.

– Они находятся там в своем "естественном" развитии событий. Но... мы можем его и "побрить", и больше проблем не будет, – усмехнулся один.

Харрисоны переглянулись.

– Не стоит. Пусть живут в своем "естественном развитии событий".

Один из Харрисонов подошел к столу, взял папку с отчетами и, перелистывая листок за листком, спросил рядом стоящего:

– Сколько ими уже было передано геномов?

– 50-60...

– 50-60? Это довольно приблизительно! Чем вы здесь занимаетесь? Вы пишете отчет каждый день и не знаете точное число?

– Конечно, знаем. Я просто решил, что вы спрашиваете в общем...

Харрисон лишь успел сжать угол папки от злости, как на мониторах появилась надпись: "идет перенос генома". В капсуле с Гроем, засветилась внутренняя подсветка и раздался звуковой сигнал.

– Простите, – сказал нерадивый "белый халат" и засуетился, ровно, как и остальные.

– Ребят, держите Гроя, с ним всегда сложнее, – крикнул один из "белых халатов" "геймерам".

Капсулу с "телом" Гроя или точнее, с образцом, которого в компьютере звали Гроем, тряхнуло пару раз и на этом все закончилось. Все десятеро были на капсуле, всем своим весом придавливая ее к полу, словно та собиралась стартовать в космос. Теперь стало понятно, почему их было тут так много. Харрисон решил не трогать этих несчастных лаборантов, живущих здесь вместе уже больше месяца и привыкших хорошо понимать только лишь друг друга.

Когда капсула очистилась, Харрисоны подошли поближе. На первый взгляд ничего не изменилось. Лишь когда старший лаборант повернул волосатую руку Гроя ладонью вверх, они увидели на голой ладони гелеобразную кашицу, светло изумрудного цвета. Такого еще никто не видел. Новый образец генома был очень ловко и быстро извлечен с ладони образца и помещен в специальный контейнер. Свое дело "белый халат" знал хорошо.

– А что такого делаете вы в момент переноса образца? – поинтересовался Харрисон у "геймеров".

– Держим его сознание в "Омеге", чтобы оно не проскочило сюда. Грой, последнее время, пытается это сделать сильнее Хана, – ответили "геймеры".

– Обработать и опробовать этот геном в первую очередь, отчет по нему доставить мне лично, – распорядился один из Харрисонов и они вышли.

«Белые халаты» суетились, обрабатывая этот геном с особым интересом. Все понимали, что он был особенным. И всем поскорее хотелось понять, в чем именно.

В это время по коридору, совершенно беззвучно, в сторону лаборатории, шли двое. Издалека их можно было принять за людей, но голова у них была похожа на волчью, а тела полностью были покрыты красивой лоснящейся серой с проседью шерстью. Их никто не замечал, так как физически они находились в другой реальности.

– Посмотри, сколько они всего здесь насооружали, – сказал один из них.

– Мне больше нравится, какие они дают названия новым реальностям, в которые находят пути, – ответил другой, – "Альфа" и "Омега" – мои любимые. Такие разные и как нельзя лучше подходят друг другу. Прямо, как мы с тобой. Я – Альфа, ты – Омега.

– Не могу с тобой не согласиться, Альфа. Так оно и есть. Какой же у них тут длинный коридор... какая из дверей наша? – спросил Омега.

– Не беспокойся, "геймеры" нас направят, – ответил Альфа.

– А вдруг я не услышу, пройду мимо...

– Что ты так напрягся? Расслабься, Омега, и тобой – повернут вовремя! – усмехнулся Альфа.

Через одну дверь ими повернули, и они вошли в лабораторию. Альфа сразу же направился к капсуле, где лежал Грой. Он подошел и замер.

– Что там, Альфа? Образец генома на месте? – спросил Омега.

Забрать геном – это была работа Альфы. Так что пока Омега развлекался, наблюдая за тем, как лаборанты проходят сквозь него, становясь у них на пути.

– Ну, что там, Альфа? – обеспокоенно переспросил Омега.

– Не думал, что они настолько не умеют управлять своей реальностью... Дай мне еще пару минут, – ответил Альфа опустошённым голосом.

Он опустил руку сквозь стекло капсулы, аккуратно развернул кисть Гроя ладонью вверх и попытался зафиксировать ее в таком положении, но та переворачивалась.

– Омега, подойди сюда и помоги мне, – раздраженно сказал Альфа. – Подержи руку "образца" ладонью вверх.

– Ну, от кого, от кого, а от тебя, Альфа, я такого не ожидал. Ты назвал Гроя "образцом"?

– Ты можешь молча подойти и помочь? – огрызнулся Альфа.

– Между прочим, – продолжал Омега, направляясь к колбе, – в нем базовое ДНК – твое! И...

В этот момент он подошел и, увидев то, "что" находилось в колбе – онемел.

– Подержи кисть... – сквозь зубы сказал Альфа.

Омега, уже молча, протянул свою руку к Грою и зафиксировал его ладонь. То, что он увидел, шокировало его намного больше, чем Альфу. Он еле-еле удерживал этот "отросток" торчащий из мнимого "тела" называемого "белыми халатами" "образцом".

Именно там, среди обгоревшего волоса Гроя находился нужный им образец генома, за которым они и пришли. Грой, частенько работающий без перчаток, был кладезем смешений различных геномов в "Омега-реальности". И лишь этот ожог помог завершить обработку всех геномов, зафиксировав их вместе навсегда, добавив самый основной геном – геном Альфы – геном "Волка". В той реальности, из которой пришли Альфа и Омега, сделать это было невозможно, но им удалось сделать ответвление от своей реальности и направить людей на поиски геномов, как-бы для своей выгоды, дав им базовый геном – свой. И Грой справился со своей задачей.

Альфа соскреб геном в контейнер и герметично закрыл его.

– А люди и не знают про этот? – спросил Омега.

– Нет, – сухо ответил Альфа.

– И что теперь?

– Мы уходим.

– А Гро... "образец"? Что будет с ним? С ними обоими.

– Это уже не наши проблемы. Уходим.

Омега стоял, как вкопанный. Он то и дело переводил взгляд с одной колбы на другую, где лежали Грой и Хан.

– Я... мы... не можем их тут "таких" бросить, – запротестовал Омега.

Альфа подошел, схватил его за плечо и резко развернул.

– Посмотри на меня! Мы – уходим! Все оставляем – и уходим! Ты меня слышишь? Если мы не уйдем сейчас же, "геймеры" возьмут управление на себя. Ты хочешь стать их марионеткой? Если ты не возьмешь себя в руки... это для тебя плохо кончится, а так как я тебя не брошу, то и для меня тоже, а это не входило в мои планы на сегодня.

Омега резко отступил назад, освобождаясь от руки Альфы, крепко сжимающей его плечо. Он кинулся к колбам и попытался их открыть, но его пальцы проходили сквозь замки и защелки. Он попытался схватить керамическую пепельницу, чтобы ею ударить по защелке, но рука и тут прошла сквозь предмет. В отчаянии он метался по лаборатории в поисках чего-то материального.

– Что ты делаешь, – тихим, но жестким голосом сказал Альфа, пытаясь образумить Омегу, – ты сошел с ума, остановись...

Альфа поймал Омегу, повалил его на пол и скрутил ему руки за спину.

– Очнись! Здесь нет ничего материального для нас! Только то, что внесено в программу: пол, да рука Гроя.

"Белые халаты" все так же суетились, проходя сквозь них, развалившихся посреди лаборатории.

– Мы ничего здесь сделать не в силах. Это вообще, все не реально. Ни эта реальность, на "полу" которой мы сейчас лежим, ни те, в которые есть выход из этой, – шептал Альфа, – мы должны уходить сейчас же! Я вообще не понимаю, почему до сих пор, "геймеры" еще не взяли управление над нами, наша операция из-за твоих действий находится под угрозой срыва.

Омега, раскачиваясь из стороны в сторону, все еще пытался освободить руки и скинуть с себя Альфу. Но тот крепко держал, придавливая его к полу.

– Может они, "геймеры", тоже в шоке от того, что увидели. Может, их надо попросить, что бы они сделали для нас все здесь реальным, – выдавил из себя Омега.

– А я думаю, что они просто до сих пор ржут над тем, как ты тут бегал. И лучше нам убираться отсюда, пока они не одумались.

Омега похлопал рукой по полу, и Альфа отпустил его. Еще минуту они простояли молча, глядя на колбы. А точнее на то, что лежало в них: не люди, ни волки – "бансай" из живой плоти, покрытой клочьями шерсти...

– Мы должны попытаться... – прошептал Омега.

– Ты же знаешь, что будет, если "геймеры" возьмут управление над нами в свои руки, более чем на три минуты... А чтобы вывести нас от сюда... им понадобится целых пять, – шепотом ответил Альфа, словно "геймеры" могли их не услышать. – Наше сознание больше никогда не будет уже принадлежать нам. Да и как мы можем помочь им?

– Можем. Они же их теперь отключат.

Альфа и Омега переглянулись.

– "Геймеры"! Сначала займемся ими, – сказал Альфа.

– Хорошо! Ты же всегда носишь с собой оружие?! – утвердительно спросил Омега.

– Конечно, это ведь запрещено! – усмехнулся Альфа.

Он достал, словно из воздуха, небольшой цилиндр и переломил его. Все вокруг стало приобретать более ясные и четкие очертания. По воздуху через все помещение словно прошла волна. "Белые халаты" остановились и через мгновение они увидели двух незнакомцев... Посреди лаборатории стояли двое почти в три метра роста – статные красивые "люди-волки". Их шерсть в этой реальности отливала серебром, и они были словно "грозное оружие" прибывшее из настоящей реальности.

В этот же миг они оба почувствовали, как их тела онемевают – это их "геймеры" пытались взять управление на себя. Но оружие пронесенное Альфой, имело временное действие в десять минут. Омега кинулся к компьютерам – "геймеры" разлетелись в разные стороны. Он стал сразу одновременно работать на обоих. И Хан и Грой нуждались в одновременном перемещении в другую реальность. Для них, их души это было спасением. Альфа открыл колбы и что-то химичил с проводами, идущими от компьютеров к головам. Через четыре минуты все было готово.

– Уходим, – крикнул Альфа.

– Мы должны дождаться пока переход не будет закончен.

– Прервать его будет не возможно, идем! Хотя... подожди... – сказал Альфа и ринулся к колбам.

– Что ты еще задумал?

– Найди мне три шприца, быстро! – крикнул Альфа и его глаза сверкнули, как две молнии.

Омега кинулся открывать все ящики. Лаборанты в то время давно сбились в кучу, в дальнем углу лаборатории.

– Где?! – крикнул тот глядя на эту "кучу" в белых халатах, которая называлась людьми и которая так и не смогла достойно создать "образцы". Не смогла ли? Или скорее не захотела создать равных себе...

– Где?! – крикнул он еще раз, теперь и его глаза сверкнули молнией.

Один из онемевших лаборантов указал рукой на шкаф. Омега достал целую пачку, распаковал и дал их Альфе. Тот протянул ему свою руку.

– Я не смогу это сделать сам.

Омега набрал во все три шприца крови Альфы.

– Ты к Хану, я к Грою, – скомандовал Альфа.

Они ввели "образцам" кровь. На это все у них ушло больше трех минут. Итого прошло уже около семи. У них оставалось примерно еще три. Им все труднее и труднее становилось сопротивляться "геймерам". Реальность уходила у них из-под ног.

– Что теперь будет? – спросил Омега.

– Смотри...

Компьютерная система оповестила о завершении загрузки новой программы. Перемещение было подтверждено. На экранах мониторов появился их родной мир, мир Альфы и Омеги. Как завороженные они смотрели в экраны – влюбленные в свой мир, в свою жизнь, в свою свободу. Попадут ли они туда... Они спасали таких же, как они: влюбленных в свой мир, в свою жизнь, в свою свободу.

В это время в колбах тела стали терять плотность и нечеткость в очертаниях, они словно растворялись в воздухе. Их ждал новый мир, и теперь не только для их души, но и для их тел. Их ждало второе рождение.

– А вот теперь... ухооодим! – крикнул Альфа.

Он проверил контейнер. Защита оружия почти уже не держала. Еще минута и "геймеры" прорвали бы оборону.

– Стой! Нам не туда, – крикнул он направившемуся к дверям Омеге.

– Почему? – остановившись, спросил Омега.

– Мы пойдем другим путем... – сказал Альфа и протянул третий шприц Омеге. – Введи его себе. "Они" потащат нас за собой, – он махнул головой в сторону капсул, где раньше лежали Хан и Грой. – Мы все успели! В путь, Омега...