Текст книги "Вкус карамели (СИ)"

Автор книги: Виктория Осадчая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 16

Янина Новикова

Ночь, дорога…Они вдвоем…На фоне играют русские рок-баллады, которым они тихонько подпевают…Он берет ее за руку…Играет с пальцами…Тепло…Горячо… Ещё одна романтическая мечта? Нет! Реальность!

И пока наши руки танцевали танец, Кит уверенно вел автомобиль, я смотрела на его профиль. Мне нравилось, когда он был такой сосредоточенный, серьезный и немного отстранённый. В душе что-то щекотало от нежности, разливающейся теплым медом. Тягучим, сладким…

– Ты что так смотришь? – смутился Сабакинских.

– Пытаюсь понять, как меня так угораздило.

– Все благодаря тебе. До того поцелуя я видел в тебе только жутко раздражающую стервочку с завышенными амбициями, – честно поделился он.

– Я догадывалась. А теперь?

– А теперь меня просто кроет от одной мысли о тебе. Оказалось, ты другая. Хотя в чем-то я не ошибался.

– Гадкий мальчишка, – растянула я губы в улыбке.

– Мг! Уже много эпитетов слышал в свой адрес от тебя.

– Ну, знаешь ли, это ведь тоже в каком-то роде правда. А ещё у тебя обалденные ресницы, и глаза, и губы, – потянулась я, получив в ответ лёгкий поцелуй. МММ! Как же приятно!

– Вообще-то это я должен тебе комплименты говорить.

– Должен. Не забудь воздать оду моему кривому клыку.

– Я этого не замечаю.

– Между прочим, из-за тебя не поставила в детстве.

Кит разразился смехом.

– Я такой сволочью был?

– Железным человеком и челюстью я становиться побоялась. Прикинь, даже когда поступила решила не рисковать.

– Да, скорее всего, я бы издевался.

– Скорее всего? Серьезно? Я в этом уверена на сто процентов, Китёныш.

– Ну, теперь-то можно?

– Можно! Но я тоже предвижу твою реакцию: а ночью ты меня не загрызешь?

– Я не думал, что ты меня так хорошо знаешь, – от смеха он, по-моему, даже прихрюкивал.

– О своих врагах я знаю многое. Вплоть до того, где они обычно тусуются, чтобы не столкнуться.

– А я попал именно в твою аудиторию, где вы играли в дурацкую игру.

– Если бы не желание побесить Дашу, я бы тебя не поцеловала. А потом ты ещё вдруг припёрся с Мишаней в гости. Я тебя тихо ненавидела за это.

– Прости, я не знал, что для тебя это все было на столько серьезно, – покачал он головой.

– Будем надеяться, что это останется плохими воспоминаниями. Хотя были веселые моменты.

– Например?

– Мороженое на твоей голове за тупую шутку, тарелка супа на твоей форме в школьной столовой за розыгрыш.

– Соль в чае, синяк от того, что я подслушивал, а ты специально открыла дверь…Блин, я ведь физически страдал.

– Шрамы украшают мужчину.

– Но как позорно получить их от девчонки.

– А мы никому не скажем.

– Ага, несмотря на то, что вокруг было много свидетелей.

– Самый главный аттракцион школы, к тому же весёлый, зрелищный и бесплатный, – продолжила я.

В воспоминаниях прошла дорога. Полчаса трассы и минут пятнадцать город. Вроде сочельник, а все куда-то едут. Ну, нам же понадобилось тоже, почему бы и другим не поехать.

Дома было непривычно тихо. Хотя сердце стучало так, что казалось, может перебить митингующую толпу. Волнительный момент, если быть до конца откровенной. МЫ НАЕДИНЕ В ПУСТОЙ КВАРТИРЕ…

– Я так понимаю, мы без компании? – догадался Кит.

– Да! – я скинула верхнюю одежду и прошла сразу на кухню. – Если честно, я жутко голодная.

– Вас на таких вечерах не кормят?

– Кого «нас»?

– Элитную элиту в самых элитных заведениях, – хмыкнул Кит, усаживаясь на высокий барный стул.

– Не, Китёныш, тут твоя фантазия на тему богатой девочки и плохого мальчика с улицы не прокатит, – ответила, нарезая буженину. Холодной она мне нравилась больше, если с кусочком хлеба, а наверх ещё и пластинку плавленого сыра. И горяченький чай. Да, я не эстет! Просто люблю поесть. Именно поэтому чайник уже шипел, освещая комнату синим. Из холодильника был извлечен овощной салат, а из навесного шкафа вазочка со сладостями, которую мама от себя же и прятала. А вот я сладким заедала волнение.

– Об этом, кстати, я не фантазировал.

– А о чем тогда?

Он спокойно поднялся со стула, а я так и застыла с поднесенным ко рту бутербродом. Ё-мое! Я теперь понимаю, как себя чувствует жертва перед хищником. Отвести взгляд от него крадущегося было невозможно. Бутерброд у меня благополучно отобрали, вернув на тарелку.

– У меня все банально, Карамелька, – с этими словами его губы нашли мои и я…ПРОПАЛА!

Голод, сосущий внутри, перерастал в совершенно другого рода желание, нетерпимое, странное, разящее прямо в живность, которая от тока зашевелилась внутри, забилась крыльями, заставив задохнуться. Пришлось даже схватиться за его джемпер, чтобы не свалиться от этих бомбических ощущений.

Голова предательски кружилась, унося меня в некую неизвестность, пальцы слушались плохо, и даже дрожали, пробираясь под его одежду в нетерпении ощутить под собой горячую кожу. Хотелось его гладить, целовать, чувствовать всеми нервными окончаниями, расположенными на коже…и ещё много чего хотелось.

– Надо избавиться от этого чертова платья, – рык, граничащий с каким-то отчаянием. Ну, да! Я имела более высокий уровень доступа к его голому телу, нежели он.

– Идем! Будем осуществлять твои фантазии, – потянула я его в комнату.

Руки Кита начали медленно разбираться со шнуровкой, тогда как губы продолжали блуждать от уха к плечу, оставляя горячие будоражащие поцелуи. Я постанывала от ощущений и вздрагивала от каждого его тяжёлого вздоха.

– Это преступление быть такой охренительной, Карамелька, – где-то над ухом надрывным шепотом.

Платье с шелестом скользнуло к ногам, и я уже в одном тонком кружеве перед жадным взглядом Кита. Нет смущения, которое я ждала, нет даже волнения, хотя не думала, что от возбуждения смешанного с последним может подташнивать.

Он впивается своими карими в мою грудь, спрятанную под откровенно сексуальным бельем.

– Это лишнее, – шепчут мне, справляясь с лёгкостью с застёжкой всего одной рукой, тогда как вторая накрывает идеальную под его ладонь полусферу.

Меня снова целуют, но уже с напором, по хозяйски, словно он имеет на это все права. Имеет…и не только на это.

Мои бабочки снова начинают сходить с ума, когда я опускаюсь на холодную постель, а сильное мужское тело с перекатывающимися на спине мышцами, за которую я хватаюсь как за спасительный круг, придавливает сверху. Не убежать…Я и не хочу! Хочу большего, хочу кричать от этих эмоций, ощущений и ещё чего-то яркого, восторженного невероятного.

Поцелуи спускаются ниже, на смену ладоней приходят губы и язык, которым он касается кончиков сосков, заставляя меня выгнуться на встречу и требовать больше… Руки начинают другой танец, нырнув под резинку трусиков. И все! Я уже не соображаю, метаясь на постели в сладкой истоме. А он играет, как с загнанной мышкой, не спешит дать то, чего я так сильно хочу.

Я ещё никогда не находилась на такой тонкой грани, когда его пальцы были внутри. Совсем новые ощущения, которые сводили с ума. Они не давали сделать нормальный вдох. Они отключили меня от реальности.

Я не знаю сколько понадобилось времени, чтобы мое тело сотряс первый в жизни оргазм. Вот так вот от одних прикосновений, без применения тяжёлой артиллерии до пляшущих звёздочек перед глазами.

– Прости, не удержался. Хотел на тебя посмотреть в этом состоянии, – расцвел в улыбке Кит, тяжело дыша..

– Это было не честно, – выдавила я сбивающимся голосом.

– Кто сказал?

– Ты меня даже не удосужился раздеть до конца. А ещё я чувствую себя должницей.

– Долг можешь отдать прямо сейчас.

С меня стянули остатки белья. И когда он оказался внутри…

Я не представляла, что в мире существует такое наслаждение. Слышала, но вот так, чтобы до искринок в глазах и с ощущением, что ты тонешь, но выбираться не хочется…Мое тело было способно так чувствовать, кричать, умолять и отдавать.

– Кажется, зачёт сдан на отлично, – разомлев, развалилась я на подушке.

– А я о чем говорил. Все? Бобик сдох? – Кит поцеловал меня в висок.

– Бобик голоден, как волк.

– Голодная женщина – недовольная женщина. Дойдешь до кухни или донести?

– Думаю, дойду!

Ну, да, дрожь в ногах от пережитого присутствовала. Но на них я стояла твердо. Окинула взглядом довольное тело, которые лежало до этого рядом со мной, восхитившись в который раз его красотой. Хотелось вернуться обратно, но оставленный перекус на столе сейчас занял мысли. Перед тем, чтобы воплотить в жизнь мои фантазии, мне нужно пополнить энергию.

Накинула на голое тело майку, которая едва прикрывала попу, сгребла в пучок растрепавшиеся волосы…Блин, ещё макияж надо смыть, а то видок у размазывающейся туши так себе.

– Подымайся, у нас перерыв на трапезу. Потом тебе предстоит ещё пару зачётов сдать.

– Кажется, я раскрыл ящик Пандоры.

– Еще какой! Я от сладкого просто так не откажусь!

Глава 17

Кит Сабакинских

Во сне она такая милая. Никогда не думал, что спящий человек может так выглядеть. Ресницы чуть подрагивают, щека уместилась на ладони, а собранные в пучок кудряшки растрепались.

Едва касаюсь, провожу кончиками пальцев по ее курносому носику и темным бровям. Карамелька пытается отмахнуться от раздражителя, глаза приоткрываются…

– Думала, мне приснилось.

– Тебе на столько реалистичные сны снятся?

– С тобой, кстати, ни разу, – улыбается она.

– Вот, значит, как. Обидно, знаешь ли.

– Ну, это кому как! Мне хватало тебя в реальности. А во сне я мечтала о крутом мужике с накаченным руками и кубиками на прессе.

– Ты в курсе, что во мне сейчас проснулся комплекс неполноценности?

– Не думала, что ты такой мнительный. Хотя, может, это ты был? Смотри, какие руки сильные, – своим наманикюренным пальчиком пробегается по предплечью от локтя к ключице. – И тут все в порядке, – ноготок скользнул по груди, которая тут же покрывается мурашками от такого дразнящего прикосновения. – И кубики где-то видела, – к животу, подымая во мне снова бурю желаний. С этой девчонкой никакого самоконтроля не хватит. Как та дикая кошка, впивается во внутренности, а тебя уже кроет от одной мысли о ее потрясающем теле. Ну, все! Я собирался смыться, а теперь придется остаться…Или?

Хлопнула входная дверь, заставив меня подорваться с места. Конечно, ничего противозаконного я не сделал, но встречаться с отцом Яны в таком виде было чревато последствиями. Она лишь села на кровати, прикрыв свою идеальную грудь.

– Родственники, кто дома? – голос похож на голос ее мамы, но нет, это не она точно. Аня, видимо, вернулась.

– Я! Ты только не входи пока, – хихикнула Карамелька, оглядывая меня с нескрываемым интересом.

– Ой, чего я там не… – Аня вырастает на пороге, распахнув дверь и замирает, – …видела.

– Такое точно впервые, – вздыхает театрально младшенькая.

– Надеюсь, моя кровать осталась нетронутой, – старшенькая Новикова развернулась и скрылась снова за дверью.

– Похоже, мне пора? – разворачиваюсь к смеющейся Карамельке.

– Я так и знала, что сбежишь.

– У меня ещё тренировка и работа.

– Сегодня же выходной.

– А ты это Дмитричу объясни. Мы в Польше не должны ударить лицом в грязь. А то что перед этим будем пахать две недели безвылазно, это нормально.

– Ну, и ладно. Спасибо за приятный досуг. Пока! – машет она пальчиками.

– Стервочка! Маленькая злая стервочка, – ныряю обратно к ней, не в силах утолить желание затискать ее до смерти. Один черт, снова я проиграл.

А потом меня заставили позавтракать. Отпираться и говорить о том, что я могу опоздать было совершенно бесполезно. У этих девиц хватка просто адская. Смотришь и боишься перечить, несмотря на всю хрупкость внешности. Думал меня будет ждать допрос с пристрастием, но Аня лишь вздохнула со словами: «Разберётесь сами». Вот и я о том же! Не лезь, да невиновен будешь.

На тренировку чуть не опоздал. Погода совсем испортилась. На дороге коллапс, гололед и полный трэш. Такое ощущение, что какие-то непонятные силы меня просто не хотели пускать туда. И потом не верь во всякую мистику. Нет, ничего страшного не произошло. К тому же, это был не первый раз, и, думаю, не последний, когда время оставалось только переодеться и в бой.

Вприпрыжку перескакивал через ступеньки, чтобы попасть в раздевалку…

– Она бомбическая! Не зря её Кит Карамелькой называет. И, кажется, у меня появился шанс. Не знаю, какой у нее мудак там появился… – Олег прервал свой пламенный монолог. – О, здоров! Опаздываем? Очередную шмару юзал?

Мне ведь не показалось, что этот е***лан говорил о Карамельке?

– Нет, был дома, – не стал вдаваться в подробности.

– Слушай, а ты не в курсе, что там у Новиковой на личном? Вы с ней вроде как общаетесь, – полез Игнатенко совсем не в ту степь. Ох, совсем не в ту.

– А что за нездоровый интерес?

– Столкнулись вчера. И знаешь, я бы её тр***л. У меня прям встал, когда мы танцевали. Я типа благородный рыцарь, спасал её от моей матери, которая полезла со своими неуместными вопросами.

Не знаю как проснулся этот зверь. Хотелось бы, чтобы в такие моменты объявлялся хомяк. Но нет! Эта сволочь била без разбора. Щадила только женщин и детей. А вот самодовольные рожи товарищей по команде нисколько. Кулак прилетел ровно в челюсть. Игнатенко не растерялся. Он был и выше почти на голову, и в плечах шире, и занимался в юношестве карате. Поэтому когда моя переносица встретилась с его кулаком, я ударил ниже, в живот.

Кажется, первым спохватился Саня, который с кличем: «Вы что творите, долб***бы?»– кинулся нас разнимать.

– Какого хера Кит? Ты е***ся? – это уже кто-то четвертый влез в нашу драку.

А у меня было желание раздавить этого клопа. Мы не были большими друзьями, но четыре года занятий в одной команде обычно сближают, даже несмотря на то, что соревновались мы как раз друг с другом. А сейчас я хотел задушить его голыми руками.

– Все! Все! Успокоился, – завопил Олег, подняв руки, давая понять, что не намерен больше драться. Меня не отпустило, но я тоже сделал ответный жест.

– Кит, какого хрена? – вопрошал Игнатенко, вытирая разбитую губу. А у меня, кажется, нос потек. Чувствовал, как теплая липкая струйка стекает вниз.

– Про Новикову забудь, – прохрипел я, откидывая голову назад.

– Это ты с ней мутишь? – догадался этот слабоумный. – Б***ь, сказать нельзя? Сразу морду бить? Ты реально двинутый!

– Что тут происходит? – это подоспел Дмитрич. Вернее как подоспел? К заварушке он опоздал как раз таки. А вот наши разбитые рожи увидел.

– Кит оступился и на меня налетел, – оправдался Олег.

Я понимал в этот момент, что повел себя как конченный псих, но не смог контролировать приступ агрессии.

– Конечно! Как всегда, виноваты кривые лестницы или ваши кривые ноги. Наказаны, оба.

Дело дрянь! Начал первым я, а Игнатенко пострадал. Наказание всегда выходило каким-нибудь позорным. Типа час-два общественных работ. И теперь нас ждала уборка в раздевалке. Охренительно! Это с тем учётом, что я сегодня планировал работать. И слова тренера: «У вас вся ночь впереди» меня совсем не воодушевили.

Глава 18

Янина Новикова

На сколько нормально то, что парень, с которым ты переспала вдруг замолчал? Видимо внутренняя девочка во мне требовала внимания. Типа, теперь он даже отходить от меня не должен, а лучше жениться. Не знаю, откуда эта вредность, но телефон упорно не хотел до меня доводить его сообщения или звонки, если они и были. Даже восторженный рассказ Веро о ее бурных выходных мне было не так интересно слушать, как в обычное время. Зато чемодан потихоньку пополнялся очень летними вещами и купальниками, которые скрывали не много от глаз людских. Завтра в это время я уже буду греть косточки на жарком субэкваториальном солнышке. И пусть весь мир подождёт! А про Сабакинских даже не вспомню.

Лететь в лето, когда за окном был апокалипсис было всегда не то, чтобы волнительно, но на таком контрасте мое тело приходило в дикий восторг. Забывались все проблемы и ты окуналась в эстетический рай. Для обогащения культурой у нас существовали недельные вылазки в течении года, а зимой отдых был ленивый. Когда ты все его время проводишь на пляже или в море.

Вечером проштудировав все соцсети, где у меня в друзьях появился Кит, я обнаружила, что и в них у него сегодня активность была нулевая. Визиты датировались вчерашним числом. Такое ощущение, что человек выпал из мира. А, может, что-то случилось? Нет, на такое у меня всегда была развита чуйка, когда внутри тебя колошматит. А там был штиль, разве только бесило, что он продолжает упорно молчать.

«Напиши ему сама», – совершенно гениальную мысль выдавал внутренний голос. Ага! А как же эта чертова гордость, которая не позволяла мне предпринимать первой шаги. Тупо, конечно, но там выработанный годами иммунитет, не дающий быть обычной среднестатистической девчонкой без загонов.

В Инстаграм наткнулась в порядке очереди на интереснейшие сторисы Игнатенко. На первом была запечатлена раздевалка, до боли знакомая спина, которая драила дверцы шкафчиков и смех Олега на заднем плане: «Солнце село, а рабы трудятся». А затем его «прекрасное» лицо с фингалом, расплывающимся от глаза к скуле, где он был особенно заметен.

Я: Так понимаю, это не фильтр?

Олег: Правильно понимаешь. Беспокоишься?

Я: Не принимай близко на свой счёт. Обычное любопытство.

Олег: Жаль, думал, что шрамы украшают мужчину.

Я: Шрамы, но не побои. Надеюсь, второму досталось больше?

Олег: [фото Кита вполоборота] сама посуди.

Да, твою ж мать!

Я там про гордость что-то говорила? О ней даже не вспомнила, когда набирала номер Сабакинских, а этот гадёныш взял трубку только с третьего раза.

– Ты звонишь отчитать меня? – поговорил уставший голос. Я, конечно, понимаю, что ночью он почти не спал, потом дорога, тренировка, работа и сейчас он явно не дома, но думала, что если люди стали встречаться, тон можно было бы и повежливее.

– Хотелось бы, но я к тебе в няньки не нанималась. И кто первый начал?

– Вот, а сама включаешь злую воспитательницу. Помню, у меня в садике была такая. Что бы не случилось, всегда я был у неё виноват.

– Как же ты красиво съезжаешь с темы.

– Я! Начал все я, защищая твою честь.

– Знаешь ли, я ее поруганной не считаю, даже несмотря на то, что ты сегодня не соизволил и словом обмолвиться за весь день.

– Был занят.

– Яна, это я о тебе заговорил нелестно. В морду получил несправедливо, но по делу, – отозвался где-то на заднем фоне Олег.

– Нечего его прикрывать, – снова включила мамочку.

– Вот так всегда, стоит девушке дать чуточку власти и все – , контроль по всем фронтам. А ты превращается в каблука, – это снова Олег.

– А ты думаешь, почему я так долго держался? – храбрился второй непутёвый.

– Яйца с такой позиции не жмут, мальчики? – поинтересовалась я, хотя, если честно, совсем не обиделась. Мне нравилось, что Сабакинских я не потеряла как скверного невыносимого братца подруги моей сестры. Это было лучше, чем наматывать розовые сопли на кулак.

– Главное, что они на месте, – заявил Кит.

– Надеюсь, перед моим отъездом ты их мне продемонстрируешь.

– А рожа моя с эффектом бабочки под глазами?

– А мы свет выключим.

– Так как я их тебе покажу, Карамелька?

– А я на них смотреть как-то тоже не особо хочу. Самое важное в этом деле, Китёныш – процесс.

– Ты мне в морду снова дашь, – подал голос Игнатенко, – но я слушаю и понимаю, что ты просто баловень судьбы. Это же не девушка, а мечта!

– Учись, Кит, как комплименты надо делать. И звонить ещё хотябы раз в день, – хихикнула я.

Ну, реально же Олег снова нарывается. Сабакинских малость отмороженный, я по детству помню. Там синяки не успевали рассасываться. Это когда он в спорт пошел, стал меньше цепляться к окружающим. Главным заводилой на районе был как раз таки он.

– Замотивировали, так замотивировали. Понял! Исправлюсь!

– Ну, вот прям милаха. И злиться на тебя не хочется уже. Но ты мне все равно селфи сбрось. Сохраню, детям буду показывать, в качестве доказательства, что батя пал героем в бою.

– Мне стыдно. У мамы, кстати, с десяток такого рода компромата наберётся.

– Еще и к ней обращусь. А ты не стыдись. Сделал дело, так будь добр, отвечай по всем направлениям.

– Я думал, что после того, как у нас появятся отношения, ты станешь более мягкой.

– Прости, Китёныш, но духами пукать не начала.

– М-да, когда ты стонешь, мне нравится больше.

– Все в твоих руках, милый! Могу при этом исполнять арию Кармен, потому что, кажется, тебе и пение мое нравилось.

– Ну, все! Меня это возбудило.

– Я рада! Если хочешь пообщаться на эту тему, пиши. А уши Олеженьке греть я больше не дам.

– Он вышел, решил нам не мешать. Но и правда, мне надо отбывать свое наказания потому, что как сука хочу спать.

– Не смею задерживать.

– Напишу чуть позже, Карамелька.

Не написал. Вернее, оповестил, что добрался до дома, но на этом все. Хотя я тоже уже была в полудрёме. Ветер за окном выл нешуточный, поэтому я ворочалась с бока на бок. На завтра обещало распогодиться, поэтому заночевать планировалось в квартире всем семейством, чтобы поздно ночью не опоздать в аэропорт. Это у них ночёвка планировалась, а я уже заранее знала, что спать буду в самолёте. У меня планы были другие и имя им было – Никита Сабакинских. Бррр! Как непривычно его так называть. Хотя это был ещё один повод малость его позлить. Приручил значит, а потом включает игнор. Нет, родненький, так дела на делаются.

Позвонил он ближе к обеду, когда я затаскивал чемодан на наш четвертый. Сам бодренький, довольный, тогда как я не могла отдышаться от такой кардионагрузки.

– Билет на фильм взял. Но перед этим предлагаю покататься на коньках.

– Я сто лет на них не стояла.

– Вспомнишь навыки. Если что у пеня будет повод тебя полапать. Но ты не против, если свидание будет двойным?

– Свидание? Кажется, мы поход в кино рассматривали как долг.

– А коньки?

– Фиг с тобой! Пусть будет свиданием. А что за люди? Я их знаю?

– Не думаю. Но это будет повод познакомиться с моими друзьями.

– Они геи?

– Нет! – хмыкнул Кит. – Друг один, вернее друг с девушкой.

– Ну, как скажешь.

А мне казалось, я всех его друзей знаю. Ладно, познакомимся, я не против.