Текст книги "Я буду мстить (СИ)"

Автор книги: Виктория Селезнева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Я буду мстить

Глава 1

– Мам, пап, привет! Я приехала!

Я заглянула на кухню и тут же встретилась взглядом с мамой.

– Привет, милая! Рада тебя видеть! Ты как раз к ужину. У нас сегодня курочка в сливочном соусе и твоя любимая картошка в духовке.

Я уже чувствовала аромат, и понимала, что у меня, как у бульдога текут слюни.

Как же здорово приезжать к родителям! У них всегда в доме вкусная еда, а мама вечно окружает меня заботой и теплом. Я словно в детство возвращаюсь, когда не нужно самой о себе думать. Иногда мне прям хочется быть маленькой девочкой, у которой нет никаких забот и проблем.

– А ты одна? Где Костя?

Я тяжело вздохнула. А вот как раз и они, те самые заботы и проблемы.

– Мы расстались, мам.

– Как?! – прикрыв рот рукой, изумилась моя мама. – Что случилось?

Я пожала плечами.

– Просто поняли, что мы не подходим друг другу. Я творческий человек, а он слишком рациональный и приземленный…

– Ну, дорогая, посмотри на нас с отцом. Твой папа тот еще прагматик, но мы столько лет с ним счастливы.

– Не всем везет так, как вам, – поцеловала я ее в щеку. – Я в порядке, правда. Немного грустно, но это нормально. Так что, не переживай.

– Ладно, главное, чтобы у тебя все было хорошо, – грустно улыбнулась она.

– Кстати, о моем прагматичном отце: где он?

– В кабинете, – недовольно махнула мама рукой. – С кем-то ругается по телефону! Кошмар какой-то! Даже дома не перестает работать! Сейчас придет, злой, как черт! Весь ужин будет бурчать.

– Он и так всегда бурчит, – рассмеялась я. – Пойду поздороваюсь. Может, смягчиться, когда меня увидит.

– Дай бог, – хмыкнула мама, помешивая соус.

Отца я услышала еще из коридора. Его громкий крик ни с чьим не перепутаешь.

– Какого черта ты позволяешь себе такие выходки?! Думаешь, у меня управы на тебя нет?! Еще как есть! Кто из девяностых, я?! Да, у меня до сих пор связи есть.

Я аж поежилась. Ух, какой грозный. Я знаю, что он управляет компанией, как сущий дьявол. И только мы с мамой знаем, какой он милашка.

Я приоткрыла дверь в кабинет и засунула голову в образовавшийся проем. Папа увидел меня, и его морщинки тут же разгладились.

Я послала ему воздушный поцелуй и он тут же улыбнулся. Правда, снова нахмурился, услышав слова своего собеседника.

– Ты мне еще угрожать смеешь?! Да я тебя порву на куски!

Я решила не слушать этот страшный разговор и вернуться к маме. С ней как-то спокойнее.

Я помогла доготовить ей ужин, и когда мы уже накрыли на стол, в столовую вошел отец. Конечно, он был раздраженным, но все равно подошел ко мне и обнял.

– Я скучал, – проговорил он. – Заходишь к нам раз в год по великим праздникам.

– Не правда, – протянула я, крепко прижимаясь к папе. – Я у вас бываю несколько раз в месяц.

– Это мало, – буркнул он. – Могла бы вообще с нами жить.

Папа меня все не отпускал, и я стала выкручиваться из объятий.

– Хватит меня тискать, – рассмеялась я. – И я уже не маленькая девочка, чтобы жить с мамой и папой. Но меньше от этого я вас любить не стала.

Знала бы я тогда, что это был последний раз, когда мне удастся обнять своего отца. Я бы тогда сама его не отпустила, ни за что в жизни. Но, к сожалению, мы не можем предугадать будущее.

Поэтому я просто села за стол, с улыбкой наблюдая, как продолжает хмуриться мой отец. Он все никак не мог смириться с тем, что я самостоятельная. Кстати, с моей работой он тоже до сих пор был не согласен, считая ее ерундовым хобби.

– Не надумала пойти ко мне в фирму? – спросил он.

– Нет, пап, не надумала, – с улыбкой проговорила я, зная, что выслушаю сейчас лекцию по этому поводу.

– Учиться столько лет на экономическом, а в итоге бегать с фотоаппаратом! Глупость, Юль!

– Я занимаюсь тем, что люблю, – как маленькому, объясняла я ему, – и, между прочим, очень неплохо зарабатываю.

– Зарабатывает она, – хмыкнул отец. – Когда я умру, все равно тебе придется встать во главе нашей фирмы.

– Это будет очень нескоро, и пока я об этом думать не хочу, – с улыбкой проговорила я.

Как же я ошибалась в тот момент…

– Так, отстань от ребенка! – проговорила мама, прерывая наш спор. – Юля – художник! У нее уже выставка ее фотографий была, а ты все не можешь принять ее мастерство.

– Так пусть бы и занималась этим в свободное время! Как хобби! А работала бы на нормальной работе!

– Хватит, я сказала! – повысила мама голос. Кто бы что ни говорил, а в семье главной всегда является женщина.

Я с благодарностью взглянула на маму и решила сменить тему.

– У тебя какие-то проблемы? – спросила я у папы. – Что за угрозы?

– Какие угрозы?! – ахнула мама.

Папа посмотрел на меня, как на предателя.

– Да все нормально! Просто некоторым приходится объяснять на их языке, вот и все! Я со всем разберусь, не волнуйтесь!

– Ладно, – протянула я, – я в тебя верю. Кстати, хочу сделать нашу семейную фотку, раз мы все равно за столом сидим. Сейчас фотоаппарат принесу.

Папа закатил глаза, но я его и спрашивать не стала. Давно уже хотела это сделать.

Поставив фотоаппарат на таймер, я обняла родителей, радуясь, что они сейчас рядом со мной.

Как же я потом обожала и ненавидела это фото одновременно. Но обо всем по порядку.

Глава 2

Пока мы ужинали, папа успокоился. Перестал сыпать проклятья в сторону каких-то конкурентов, и переключился на более мирные темы. Интересовался, как у меня дела, хоть и с долей скептицизма.

Да, папа не мог свыкнуться с мыслью, что его единственная наследница совсем не интересуется его бизнесом. Я даже отучилась там, где велел папа, но чем больше я взрослела, тем сильнее понимала, что не буду счастлива, трудясь на нелюбимой работе.

Фотографии меня влекли с детства. Я до сих пор помню, как папа купил мне первый фотоаппарат. Он был такой красивый, и на нем было так много настроек, что я даже вначале растерялась. А потом я пошла на курсы фотографии, и с первого дня учебы поняла, что нашла свое признание.

Начинала я, как и многие, с разных фотосессий. Помню, как папа фыркал по поводу того, что я бегаю с фотоаппаратом целый день, зарабатывая копейки.

– Ты у меня за полчаса работы в фирме получишь больше, чем за весь твой день, – пытался переманить он меня на свою сторону.

Но мне было это неинтересно. Да, конечно, мне было намного легче искать себя, потому что я была финансово независима. Конечно, я пыталась заработать и сама, но, стоит признаться, что очень долго меня содержали родители.

А еще они купили мне квартиру и машину. Да-да, я та самая избалованная девочка.

Но вскоре я занялась художественной фотографией, и недавно даже была выставка моих работ. Люди стали покупать фото, хотя я и продолжала устраивать фотосессии. Правда, теперь выбирала те, что мне интересны.

Постепенно, я стала неплохо зарабатывать, и папе пришлось признаться, что он проиграл, и в бизнес меня не втянуть. Но по привычке все равно продолжал бурчать.

Ужин подходил к концу, и пора было пить чай. Мама испекла божественный пирог, от одного вида которого потекли слюни.

– Мам, а мята есть? – спросила я, когда пошла заваривать нам чай.

– Есть, в огороде, – улыбнулась подошедшая мама. – Хочешь, сходи, нарви.

– Хочу, – улыбнулась я.

В тот момент я еще не знала, что какая-то мята может спасти жизнь. А может, это просто судьба, потому что ничем другим объяснить то, что произошло дальше, я не смогла.

Я обулась и вышла на задний двор. Свет я во дворе включить забыла, и путь мне освещали только уличные фонари.

Осторожно ступая, чтобы не затоптать какую-нибудь грядку и подсвечивая себе дорогу фонариком телефона, я искала ту злосчастную мяту. И вот, наконец, увидела ее.

Я присела возле грядки, выбирая самые красивые листики, как вдруг услышала какой-то хлопок. А затем крик мамы, и еще один хлопок.

Я никогда не слышала выстрелов вживую. У нас никто не увлекался ни стрельбой, ни охотой. Поэтому я даже не сразу сообразила, что произошло. Но постепенно в мой разум стали приходить страшные догадки, и я прикрыла рот, чтобы сдержать крик.

Я трясущимися руками достала телефон, затем уронила его, нашла наощупь и набрала номер службы спасения.

– Что у вас случилось? – спросил меня женский голос.

– Мне кажется, я слышала выстрелы в моем доме… Там мама кричала… Боже…

Мне очень сильно захотелось рвануть в дом, вдруг, я могу чем-то помочь. Но, к счастью, все тот же женский голос меня остановил.

– Какой у вас адрес?

Я ответила, чувствуя, что мои щеки мокрые от слез.

– Где вы находитесь?

– Я… Я в огороде.

– Вам нужно найти укромное место. Говорите со мной. Помощь уже в пути.

Чуть подальше был сарай, и я на полусогнутых ногах отправилась туда. Я сидела за этим сараем и молилась, чтобы мне все это показалось. Чтобы это были не выстрелы, а так, что-то иное. Я не знала что, но я продолжала надеяться.

Вскоре послышались сирены, и на территорию дома вошла полиция. Но я все никак не могла встать. Я боялась. Уже не тех, кто был в доме, а узнать правду.

Меня нашли сотрудники полиции. Я смотрела на них, ожидая того, что они скажут. Я так хотела, чтобы они сейчас на меня наорали, что я совершила ложный вызов, а следом пришли родители, которые посмеялись бы надо мной. Я даже посмотрела в сторону дома, но ни мамы, ни папы не было.

– Мне очень жаль, – проговорил молоденький полицейский. И в этот момент рыдания вырвались наружу.

Все, что было потом, я плохо помнила. Мне не разрешили идти в дом, потому что там могли быть улики. А еще сказали, что мне лучше этого не видеть. Как сквозь туман, я слышала слова полицейского. Он говорил, что моих родителей убили. Сначала отца, а потом маму. И еще он говорил, что мне очень повезло, потому что меня в тот момент не было в доме.

А мне казалось, что наоборот. Если бы меня тоже убили, я бы сейчас не чувствовала той боли, которая обрушилась на меня.

За мной приехала моя тетя, мамина сестра. Помню, что она меня обнимала, а у меня руки и ноги были, как ватные. Я все это время старалась проснуться. Ведь так не бывает, это же просто сон. Сейчас я открою глаза, а я в доме у родителей, и они тихонько разговаривают на кухне. Я просто заснула, вот и все.

Я опустила вниз глаза и поняла, что я до сих пор в руке сжимаю мяту. С тех пор я не переношу ее запах. Он у меня ассоциируется с запахом крови.

В дом я так и не вошла. Тетя забрала меня и отвезла к себе. Она не решилась оставить меня одну, и, на самом деле, сделала правильно. Мне кажется, я сотворила бы с собой что-то страшное. Потому что в тот момент мне жить не хотелось. И, если честно, я думала, что эта пустота в душе больше никуда не уйдет. Но нет, как оказалось, со временем боль сменяется другим чувством. Злостью и жаждой мести.

Глава 3

Понимание пришло гораздо позднее. Я проснулась у тети среди ночи и разразилась рыданиями. Только сейчас я начала осознавать, что произошло. А самое главное, я поняла, что моих родителей больше нет. И больше не будет совместных ужинов, разговоров и объятий.

У нас были замечательные отношения. Я обожала своих маму и папу, и они безумно любили меня. Даже наши короткие ссоры не портили нам жизнь. Как бы мы ни были обижены, мы знали, что мы безумно любим друг друга.

Они дали мне все. Тепло, любовь, воспитание, образование и старт в жизни. Они были теми, с кем я советовалась и кому жаловалась. Мама всегда первой узнавала о моих парнях, я никогда ничего от нее не скрывала. Потому что знала, что она меня поддержит и даст совет, если это нужно.

А теперь я осталась одна. От одной только этой мысли холодок бежал по телу. Я пока еще не могла даже представить того, что я больше их не увижу. Так же не бывает, что мы только что сидели за одним столом, шутили и смеялись, а через каких-то пару минут их не стало.

Но, как оказалось, бывает. Как в кошмарном сне, от которого очень хочется проснуться.

От тети я уехала на следующий день, хоть она и предлагала мне остаться. Утром я проснулась с больной головой, потому что толком и не спала, да и проплакала большую часть ночи. Но я уже была более собранная. Да, горе навалилось с двойной силой, но и пришло понимание, что теперь я взрослая, и нужно решать проблемы.

А их было немало. Нужно было съездить в полицию, дать показания, узнать, когда (о, боже) я смогу забрать тела родителей. А потом найти того, кто займется похоронами. Я слышала, что есть такие конторы, которые все берут на себя. Я бы точно не смогла бы сейчас решать еще и эти вопросы.

В полиции я собрала все свои силы, чтобы вспомнить все, что произошло. Я старалась не упустить ни одной мелочи, хоть и понимала, что я толком-то ничего и не видела.

– Папе звонили, – неожиданно вспомнила я. – Перед тем, как мы сели ужинать. Он с кем-то ругался, и сказал, что ему угрожают. Конкуренты, вроде… Но папа часто скандалил с кем-нибудь, у него, в плане бизнеса, был довольно взрывной характер.

Я замолчала. Да, он был жестким на работе, но со мной он был лучшим на свете папулей. Как же страшно осознавать, что его больше нет рядом, и никто не сможет за меня вступиться и защитить.

– У вашего отца были враги? – спросил следователь.

– Я не знаю, – пожала я плечами. – Возможно, по работе. Но я не касалась бизнеса.

В голову пришла мысль, что если бы я хоть немного интересовалась делами, возможно, я бы больше знала о папиной фирме и людях, с которыми он работал. А еще, я могла бы предостеречь его от какой-нибудь глупости, и тогда они с мамой, возможно, были бы живы…

Я понимаю, все проходят через эту стадию, когда начинают думать, могли бы они сделать что-то, что сохранило бы жизнь их близким. Но от этого на душе мне было не легче.

Мне задали кучу вопросов, а затем отпустил, выразив сочувствие. Но я понимала, что это лишь слова, а на деле им плевать на моих родителей. Однако мне было все равно, искренни они или нет, мне было важно, чтобы убийцу моих мамы и папы нашли.

Я еще хотела съездить в наш дом, и не смогла. Он вызывал жуткие воспоминания, и я вообще не была уверена, что смогу хоть раз переступить его порог.

Вечером мне позвонил нотариус, сказав, что нужно прийти на оглашение завещания. Мне так не хотелось сейчас думать еще и об этом, но ничего не поделать.

На самом деле, я больше всего хотела просто лежать у себя на кровати и плакать. И чтобы меня никто не трогал. И все разрешилось само собой.

Но я понимала, что это невозможно.

А еще я чувствовала злость, которая росла с каждой минутой. Если бы мне сейчас показали убийцу моих родителей, я бы, наверное, придушила его голыми руками. И это не образное выражение. Я действительно жаждала его крови. Мне даже было мало, чтобы его посадили. Я хотела его смерти, желательно мучительной.

Видимо, в каждом человеке есть темная сторона. И повезет тому, в ком она ни разу не проснется. Значит, у него не было таких сильных потрясений, из-за которых просыпается какая-то звериная натура. А у меня они случились. И я хотела мести. Я даже упивалась этим чувством, оно, хоть и немного, но отодвинуло боль на второй план.

Перед сном мне позвонила сначала тетя, а потом сестра. Их тоже позвали на оглашение завещания. Но они звонили не за тем, чтобы мне это сказать. Они обо мне волновались, понимая, как мне сейчас непросто.

На удивление, я говорила спокойно. Я сумела собраться, чтобы мои родные не нервничали. Но разговор я сворачивала очень быстро, понимая, что не хочу сейчас ни с кем общаться. Мне нужно было понять, как мне жить дальше.

Говорят, что время лечит. Но в самом начале все наоборот. Каждое утро начинается с еще большей боли. Потому что во сне мозг дает тебе отдохнуть, подкидывая воспоминания о родителях, когда они были живы, а просыпаясь, ты понимаешь, что это всего лишь сон. И наваливается разочарование вкупе с той самой болью.

Но утром мне пришлось встать, хоть и самочувствие было ужасным. Потому что сегодня было оглашение завещания. И мне там нужно присутствовать, несмотря ни на что.

Глава 4

– Оглашаю последнюю волю усопших…

Усопших… Слово-то какое. Никак не передает истину.

Я сидела рядом со своей двоюродной сестрой, и она то и дело поглаживала меня по руке.

Папа предусмотрел все. Свою смерть, и даже смерть мамы. Поэтому сейчас зачитывали завещание на случай смерти их обоих.

А я тогда закатывала глаза, когда папа говорил, что нужно будет рассмотреть разные варианты.

– Ты думаешь, что вы, как в сказке, умрете с мамой в один день? – иронично приподняв бровь, спросила я.

– В жизни бывает всякое. Какая-нибудь автокатастрофа, и нас обоих нет, – цинично отвечал он.

– Сплюнь! Вы будете жить долго и счастливо! Пока ваши внуки не пойдут под венец, даже и не вздумайте умирать.

– Ох, с твоим характером, я внуков не дождусь, – шутил папа.

Я тогда стукнула его по плечу, но, не выдержав, тоже рассмеялась.

Это было всего несколько лет назад, а кажется, что в другой жизни.

Не удивительно, что большая часть имущества и бизнес достались мне. Маминой сестре и ее дочке осталась трехкомнатная квартира, а папиному брату, которого, до сегодняшнего дня я не видела уже лет пять, старая дача в поселке.

Дядя с папой практически не общались, у них были свои какие-то проблемы, но все равно папа внес его в завещание.

Мне же оставалась фирма, две машины, дача на берегу моря, деньги на счетах и их дом. Моя квартира была оформлена уже на меня.

Наверное, я должна была бы чувствовать хоть что-то, получив такое наследство. Но я не ощущала ничего… Я была под успокоительными, и меня жутко клонило в сон. Просто хотелось, чтобы это все побыстрее закончилось.

– Ты не обиделась, что нам квартиру оставили? – спросила сестра, когда с оглашением завещания было покончено.

– Господь с тобой, – буркнула я. – Меня точно не обделили.

– Я бы, наверное, и не взяла, но сейчас с малышом она будет очень кстати, – оправдывалась сестра. – Правда, лучше бы тетя была жива, и мы ничего не получали.

Я сглотнула. Слова «жив» и «мертв» вызывали во мне сейчас странные чувства.

– Как мой племянник поживает? – спросила я, чтобы сменить тему.

– Хорошо, – улыбнулась Оля. – Сейчас хотим машину в кредит взять, а то в садик водить далеко.

Машина… Мамина сестра была совсем не богата. Мама ей порой помогала, как и Оле.

– Забирай одну, куда мне две, – меланхолично произнесла я.

– Нет-нет, господи, Юль! Я ж не к тому… – разнервничалась сестра, подумав, что ее слова звучали двусмысленно.

– Успокойся, я прекрасно это знаю. Просто мне действительно не нужны две машины. Мне останется мамина, я ее часто брала. А папину забирай.

– Мне неудобно… И так ни за что квартиру получили…

– Неудобно Лешку на своем горбу в садик таскать, – буркнула я. – Поверь, я не обеднею.

– Ладно, спасибо, Юль. Но она все равно на тебя оформлена останется.

Я кивнула. Мне было все равно. Вообще, если бы мне даже ничего не осталось, а папа вдруг решил пустить бы все на благотворительность, мне было бы плевать. Деньги для меня сейчас не имели никакого значения.

Вечером я сидела дома и пила вино. Хотелось напиться и забыться, чтобы в голове было совершенно пусто.

Я звонила следователю, но тот меня ничем не порадовал. Отмазался заученными фразами о том, что они все проверяют.

Вино не работало. Я не пьянела совсем! Была трезва, как стеклышко, хотя уже открыла вторую бутылку.

А так как мысли не отключились, я начала думать о том, кто это мог бы быть.

Ограбление отмели сразу. Во-первых, ничего не взяли. И если даже предположить, что преступников напугали сирены полицейской машины, в доме не было погрома. Было понятно, что в дом пришли, чтобы убить моих родителей.

Зачем?

Первая мысль, конечно, была о папином бизнесе. У него свой огромный интернет-магазин, маркетплейс. Вначале он начинал с простой продажи техники, затем, с развитием технологий, стал продавать ее через интернет, а потом перевел все продажи в онлайн-режим и стал привлекать других продавцов на площадку.

Конечно, до сих пор в приоритете у него продажа именно техники, но теперь еще и на сайте можно купить товары для дома, автотовары, мебель и даже косметику.

Площадка развивалась, принося немалые деньги. Папа был главным акционером, у него было семьдесят процентов акций. Остальные были распределены между еще тремя людьми.

Хорошо я знала лишь одного – Игоря. Он был моложе папы лет на десять, и у нас с ним всегда были общие темы для беседы. Он, кстати, единственный из папиных партнеров, который позвонил, чтобы выразить сочувствие.

Остальных двоих я знала плохо. Просто здоровались.

И теперь я – глава фирмы. И без понятия, что с этим делать.

У папы было много конкурентов. Сейчас люди уже привыкли покупать что-то через интернет, и часть бизнеса переместилась во всемирную паутину.

Было такое, что и склады поджигали, и фуры угоняли, и товары воровали. Но до убийства дело никогда не доходило.

Но ведь угрожал папе кто-то в тот день? И ведь мог кто-то переступить ту черту, которая отделяет человека от зверя?

Но опять же, зачем? Папа мертв, а бизнес-то все равно есть. Просто месть, что ли?

Если убили из-за наследства, то убийцей должна быть я. Но это точно была не я. А кроме тети и дяди больше никому ничего не перепало. А они вне подозрения. И даже если убрать родственные чувства, убить из-за квартиры и старенькое дачи – такое себе.

Я пыталась придумать, кто еще мог это сделать, но в голову ничего не приходило. Видимо, дело в бизнесе. Не зря я не хотела в это лезть. Большие деньги – большие проблемы. Но теперь придется, как ни крути.

А еще пришла запоздалая мысль, что меня, наверное, тоже собирались убить. Хотя, не факт. Никто же не знал, что я должна была приехать к родителям? Или знал?

Постепенно, вино стало достигать до мозга, и мысли начали путаться. В какой-то момент я просто упала на диван, прямо так, в одежде. И отключилась.

Мне снились мама и папа. Живые и здоровые. И уже во сне я понимала, что утром наступит разочарование.