Текст книги "За разумом! (СИ)"

Автор книги: Виктория Лебедь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Мистические истории от Виктории Лебедь.

За разумом!

Открыла глаза...

И так жизнь за жизнь!

Взгляд со стороны

Ведьмак

Попала

Звонок!

Реквием по мечте

Кто за ягодами?

За разумом!

Виктория Лебедь

Открыла глаза...

       Я проснулась сразу, легко, не сделав ни одного движения – просто открыла глаза и увидела настенные круглые часы. В комнате было темно и прохладно.

      Сон! Это все, что пришло мне в голову и, расслабившись, я отстраненно уставилась в потолок – на потрескавшуюся и местами облупившуюся побелку. Если бы не приснившийся кошмар, я, конечно бы задалась вопросом, почему потолочная стена в таком плачевном состоянии, так как еще месяц назад собственноручно на совесть побелила ее. Причем, выложив за смесь приличную сумму, мой кошелек с ежемесячной заработной платой ощутимо похудел. А такие затраты, ну очень непростительная роскошь. Потому и громогласному, мягко выражаясь, возмущению имело место быть. Но сейчас волновало другое. Меня упорно не хотело покидать ощущение какой-то реалистичности во сне, из-за чего стало как-то странно и немного страшно.

       Рядом слышу ровное дыхание, чему в данную минуту завидую белой завистью. Муж спит, как сурок, а я тут мучаюсь...

       – Толь? – повернулась набок и тихонько его позвала.

       – Что? – прохрипел он.

       – Включи в коридоре свет. Мне страшно.

       – Снова ты... – дальше закончил непонятным бормотанием.

       – Ну, ты же знаешь, как я боюсь темноты. Пожалуйста. Ой...

       Неожиданно, сверху что-то посыпалось. Я рефлекторно подняла голову и увидела растущие на потолке изогнутые трещины. Их становилось все больше. Я не понимала что происходит. Поэтому осторожно поднялась, не сводя глаз с потолка. Внезапно раздался громкий и жуткий треск, от которого все внутри в предчувствии чего-то плохого похолодело и потолок резко, будто сорвавшись с петли, полетел вниз…

       ***

       Я открыла глаза и снова наткнулась на круглые часы. Черт! Опять кошмар. С опаской посмотрела на потолок – целый и невредимый. Фух! Но, даже испытав облегчение, меня продолжала сотрясать мелкая нервная дрожь. Но, слава Богу, это был просто очередной кошмар.

       Я повернулась к мужу и всем телом прижалась к его теплой спине, в надежде на исцеление от страха.

       Через несколько минут мне стало легче и появилось чувство безопасности. Только уснуть, никак не получалось. И я не понимала почему. В прихожей была все та же темнота, в комнате прохладно и... И откуда-то резкий запах плесени.

       – Толь? – снова позвала мужа.

       – Что?

       – Ты вчера выбросил протухшую рыбу? – больше ничем не могла объяснить присутствия неприятного запаха.

       – Нет. Дай поспать, любимая.

       – Надо было хоть в пакет завернуть, а то воняет...

       – Слушай, иди и заверни, если так хочешь, – грубова-то, но я не обиделась.

       Немного погримасничала в ответ и поцеловала в плечо. Потом перевернулась на другой бок и застыла. Потому что то, что я увидела, мягко говоря, заставило меня обалдеть. Это явно не походило на нашу малогабаритную, уютную квартирку, в которой мы должны были сейчас отдыхать. Это вообще нельзя было сравнить ни с одним жилым помещением. Голые серые стены, одно небольшое окно и только.

      Не веря своим глазам, я медленно приподнялась, опершись на локоть, и моему обзору открылась полная картина нашего местообитания. Мать моя женщина! Где это мы?

       Через мутно-грязное окно еле-еле проникал слабый поток света, но мне хватило, чтобы полностью разглядеть это комнатное убожество и, в прямом смысле слова, на несколько минут зависнуть. Помещение, в котором, по всей видимости, мы находились, навело меня на мысль о тюремной камере, которую тут же отбросила, надеясь, что всё же ошиблась. Но посмотрев вниз, это жуткое сравнение снова захватило мой мозг, и я потихоньку начала нервничать.

       Вместо пола была простая сырая земля, местами заросшая мхом, и подгнившая редко разбросанная солома. Даже думать не хотелось о насекомых, с которыми мы возможно всю ночь соседствовали. Бред какой-то или… Ко всему прочему я услышала за спиной странный шорох и снова почувствовала угрозу. Потихоньку меня начала накрывать паника. Тело от страха, словно парализовало. Сердце готово было выскочить наружу. Я слышала свое учащенное дыхание... и дыхание еще кого-то. Вроде понимала, что это всего-навсего муж, который, возможно, наконец-то, соизволил приподнять свою тушку и помочь мне. Но внутреннее чутье подсказывало, что это далеко не так.

       Напряженная, как струнка, с трясущимися руками, медленно разворачиваюсь и в ужасе натыкаюсь на лохматую с огромными клыками и ярко желтыми глазами морду...

       ***

       Открыла глаза. Часы. Потолок. Квартира тоже в порядке. Перевернулась. Мужа начала трясти как сумасшедшая, на что тот повертел у виска пальцем, но все же встал, прошелся по квартире и создал полную иллюминацию.

       – Довольна?! – бросил мне раздраженно и, не дождавшись ответа, повалился на боковую.

       – Да, – прошептала я, крепко сжимая в руках одеяло.

       Я была на грани истерики. Не понимала что происходит. В голове все перемешалось. Сон стал явью или наоборот. Я продолжала держаться за одеяло, как за спасательный круг. И ждала, ждала, ждала. Чего не знаю, но ждала... Но время шло, часы тикали, в прихожей все так же без изменений, да и свет как горел, так и горит.

       Видимо кто-то начинает сходить с ума, пришла я к неутешительному выводу. И тихонько иронично над собой посмеялась.

       – Нужно теплого молока попить. Говорят, успокаивает, – сказала я вслух и отбросила одеяло в сторону.

       Чуть помедлила, еще раз осмотрелась – все в порядке. Конечно, мне было до чертиков страшно и жутко, но ничего не происходило, сколько бы я себе не накручивала и не рисовала в голове.

       На кухню шла оглядываясь. Привычка с детства. Да и нынешняя ночь поспособствовала параноидному обострению. Но самое главное, все эти сны очень сильно напоминали о давно забытых страхах, что меня не очень-то радовало. Поход к психиатру перспектива далеко не заманчивая.

       Поставила в микроволновку стакан молока, подождала тридцать секунд, вынула и выпила залпом. Вот теперь точно всё – жить можно.

       Пока шла обратно, тихонько напевала себе под нос. Но проходя мимо входной двери, меня привлек какой-то странный звук. Подошла поближе и прислушалась. Точно. Кто-то ковырялся в замке и это явно не какой-нибудь родственничек (у папки с мамкой на всякий случай имелись ключи от нашей квартиры), а самый настоящий вор.

      Я в ужасе бросилась к двери и схватила ручку. Еще в детстве, я испытала глубокое потрясение, когда возвращаясь с дачи, мы с папой обнаружили, что нас ограбили. Он был в таком же состоянии, но не из-за воровства, а потому что именно в ту самую ночь, когда это произошло, я должна была быть одна дома. Только по счастливой случайности, в десятом часу вечера он позвонил и предложил приехать. Этот день я вспоминала очень-очень долго.

       И сейчас, крепко держа металлическую ручку, я чувствовала просто зверский ужас, словно снова стала двенадцатилетним ребенком.

       – Мы сейчас полицию вызовем, – крикнула я.

       Ковыряние в замке прекратились, но через несколько секунд снова издевательски возобновились.

       – Толя, вызывай полицию.

       И вдруг почувствовала, что дверь очень сильно потянули в противоположную от меня сторону, потом наступила тишина. Гробовая тишина, которая ввела меня в оцепенение и поглотила целиком.

       Мои руки, словно навалились свинцом, и как бы я не хотела, пальцы расцепились, и спасительная для меня преграда чуть приоткрылась.

       Я стояла и не могла сдвинуться с места. Не могла убежать, будто ноги отказали мне служить. Не могла говорить. Просто стояла и смотрела в эту приоткрывшуюся между дверью и косяком щель. Состояние было такое, словно я стояла у самого края бездны, всматриваясь в пугающую глубь неизвестности, которая там затаилась, готовая в любой момент выпрыгнуть из своего убежища навстречу. Достаточно легкого толчка и бездна поглотит меня, засасывая всё глубже, глубже...

       И из-за проема резко появилась человеческая рука...

       ***

       Открыла глаза... Часы... Потолок...

       ***

       – Красивая.

       -Да.

       – Как долго она в коме?

       – Уже почти пять месяцев.

       – Надеюсь, она выкарабкается.

       – Мы все надеемся, – заключил врач, потом измерил у девушки давление, что-то записал в карточке, еще раз взглянул на нее и ушел.

И так жизнь за жизнь!

       – Мама, смотри, таракан, убей его убей! Фу, какой противный, лучше я сама его раздавлю.

       Вот черт, снова непрушка...

       ***

       Я плавно летел по направлению к тоннелю. Обычное дело после смерти, только вот свет в конце для меня уже давно померк, а мысль о чем-то ярком, хорошем, еще лет пятьдесят назад рассыпалась на мелкие кусочки. Потому что продвигался я совершенно к другому месту, нежели... Думаете Рай? Возможно. Но о нём мне оставалось лишь догадываться. Хотя, если существует ад или что-то приближенное (в этом убедился лично) то и Святому миру, как противовесу имело место быть... Н-да. И чего мне спокойно не жилось?!

       Массивная, обшарпанная дверь – вот чем заканчивался тоннель. И так будет всегда. По крайнее мере для МЕНЯ. По ту сторону двери простой конвейер по распределению душ. К этому тоже уже привык. И еще, там всё не так просто, как хотелось бы. Но об этом позже.

       А вообще, посмотрел бы я на того, кто придумал фразу "Смерть – только начало". Никакое это не начало. И не конец. Простое рядовое событие. Обнуление памяти, контрольная точка на бесконечном пути, предназначение которого не известно никому. К этому мнению я пришел, переселяясь из одного тела в другое. Хотя, думаю, если б моя душа попала в Рай, система распределения была бы та же самая, только на более выгодных условиях. В моем же случае счетчик памяти не обнулился. Я помнил все свои прежние жизни. Побывал в теле тропической птички. Наслаждался райской красотой необитаемого острова. Проводил все однообразные дни жизни в беспечном, полусонном существовании. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается! На острове появились чужие. Меня поймали, посадили в клетку и погрузили в грязный, вонючий трюм корабля. Там меня смерть и настигала, в образе обычной крысы – пролезла между прутьев и с первой же попытки перегрызла глотку.

      В шкуре тощего, облезлого грызуна тоже побывал. Жил в бесконечных лабиринтах столичных канализаций. Каждый день борьба за выживание – или ты, или тебя. Эта смерть была весьма не из приятных, но до жути банальная – в канализацию слили токсичные отходы. Несколько дней мучительного отравления, затем предсмертная агония и наконец, долгожданный или молящий летальный исход. И снова привычный тоннель.

      Самым беззаботным наверное было существование в теле пуделя – любимчик богатой, полусумасшедшей дамы. Бесконечные салоны собачьей красоты, выставки, презентации. Светское общество, лучшие суки мира – все это было мое. Но как же мне было скучно!

      И вот, в последнем перерождении мне совсем не повезло. Это ж надо так... Я стал тараканом. В общем-то, не слишком тяжелая судьба, но, все же, насекомым быть это очень противная перспектива. Эх, я теперь надолго возненавижу тапки.

       И так, как всегда закончив свой полет и приземлившись на ворсистый коврик с надписью вытирайте ноги, (очень смешно, будто не знали, что сюда обычно чуть ли не на корячках доползают, а то и вообще без них) я насколько мог, приложился помятым туловищем к деревянной поверхности и в прямом смысле слова повалился внутрь. Эта "добрая" девчонка сильно придавила меня тапком, потому большая часть моих тараканьих лап уже не функционировали. Но это ничего, потому что стоило мне перевалиться через порог, как я снова стал человеком, каким и был до... Вот, черт! С непривычки, яркий свет заставил зажмуриться, постоянно забываю об этом. Кстати, про черта. А вот и он. Легок на помине. Улыбается, словно дорогого гостя увидел. Ну как же, как же – развлечение привалило. Оторвать бы ему хвост, да рога обломать. И между прочим есть за что. Хитрость его, конечно, всем известна. Но вот в сочетании с моей глупостью – эффект невообразимый. Надо же так попасться на тупом разводе?! Давно это было, аж вспоминать тошно, но этот рогатый тип, явился в мой дом как всегда в нужный для него момент. Я сидел за столом, допивал вторую бутылку дешевого вина и размышлял над бренностью всего сущего. Философствовал типа. Так вот, подсел он ко мне и осторожненько так, проникновенно в душу то и заглянул.

      – За что пьем? – непринужденно спросил он, будто давний знакомый.

       – А ты не знаешь, лысый, – буркнул в ответ и залпом осушил очередной бокал. – Мог бы и помочь, когда карта не пошла или это все твои проделки, а? Ты же мне подсюсюкивал на ухо: "Сейчас, карта попрет... Давай ва-банк...".

       – А я за просто так не помогаю, – отрезал черт, не обращая внимания последнее предложение, и свой бокал подставил, мол, и мне налей.

       В общем, предложил он мне сделку. Богатая, счастливая жизнь, жена красотка, детки и много чего еще. Ну я собственно и согласился. А теперь как видите, должок отрабатываю.

       – Кого я вижу! Не ждал, не ждаааллл... – наигранно удивился черт, еле сдерживая злорадную ухмылку.

       – Не дури. Подослал девчонку, чтобы укокошила побыстрей, а теперь козла невинного строишь, – выпалил я в ответ. Потом спокойно отодвинул стул, уселся за круглый стол и расслабленно откинулся назад. Словно по щелчку на красной матерчатой поверхности появилась пачка сигарет, разумеется, с ненавистным мне ментоловым вкусом – банальные пакости рогатого, и запечатанная колода карт. Я чуть не рассмеялся от такой предусмотрительности. Будто все эти годы именно я накалывал его в карты. Шулер проклятый.

       – Не ерничай Витюшка. Времена сейчас тяжелые. Одичал совсем, понимаешь ли, – издевательски сдержанно, но твердо сказал красный, распечатывая колоду.

       – Ну да, ну да... – прикурил сигарету, затянулся и с тем же скучающим видом следил за его мохнатыми лапами, в которых карты чуть ли не сами выполняли профессиональные трюки и мешались сами собой. Каждый раз одно, и тоже. Педант хвостатый.

       – Народ сейчас скупой на желания, везде подвох видят. А ты же знаешь, мне многого не нужно, пустяк – компаньонскую душу. Вот ты не пожалел же для меня, а им что жалко? – и раскинул первую партию.

       – Ну да, ну да... – повторил я, беря со стола карты.

       На кону, в случае выигрыша, как всегда было человеческое тело. О проигрыше старался не думать, так как сегодня решил отбросить унылые и не нужные мысли и полностью сосредоточиться на игре. Уж очень хотелось еще раз почувствовать себя человеком. И плевать если ненадолго.

       – Эх, Витюшка, Витюшка... – черт вытащил последнюю карту из колоды, обозначив тем самым козырь масти пик, и положил поверх нее оставшиеся в колоде.

       Игра началась.

       – Для тебя Виктор, – и по очереди рассмотрел каждую карту в руках. – Опаньки. Пять крестовых мастей. Пересдача.

      Чертячья морда вытянулась:

      – Вот дела...

       И потянулся мохнатой лапой к колоде.

      – Дела-дела, – скинул карты на стол. – Брысь. Я раздам. Как видишь сегодня не твой день, – опередил его и первый схватил колоду.

      – Ну-ну... – огрызнулся красный. – Раздавай.

      По большому счету, пяти крестовых у меня не было. Но не все же мне в дураках сидеть... Мелочь, а приятно хоть раз его подопнуть.

      Я быстренько раскидал карты. Выложил козырь.

      – У меня шестерка, – он прямо засиял от радости.

      – Можешь не благодарить.

      Карты одна за другой падали перед нами на стол. Черт подкидывал, а я отбивал и наоборот.

      – Ох, Витюша, возьми-ка десяточку козырную.

      – Ой, ну напугал, – и без сожаления расстался с вальтом.

      Мохнатый погрустнел.

      – Бито...

      Дальше по той же схеме:

      – Десять.

      – Валет.

      – Валет.

      – Дама.

      – Дама.

      – Туз.

      – Эй... Кто-то сейчас получит по наглой рогатой морде. Откуда у тебя второй туз черви, если первый у меня?

      Глаза черта округлились:

      – Да не может такого быть?

      – Еще как может... – продемонстрировал ему карту и скинул оставшиеся на стол. – Раздавай заново.

       Пока он мешал карты, я курил сигарету и думал о своем так сказать бытие. Игра с шулером это все равно, что бить в одни ворота, причем в свои же. В такие моменты оставалось уповать только на утешительный приз – тело более-менее схожее с человеческим. Хотя о чем я?! Думаю, в этот раз черт приготовил мне особенную судьбу.

       Рогатый раздал карты по новой. Я взял их в руки и...Ошалел. Два туза, два короля, и две козырные. Сначала не поверил и косо глянул на лысого. Но тот хмуро уставился в свои. Что такое? Неужели снова дурит, а этот унылый вид только для отвода глаз? Или нет и мне наконец-то повез... Так, так, нельзя говорить это слово. Ни в коем случае, а то...

       Игра началась. Карты падали одна за другой. Страсти накалялись. Физиономия черта менялась на глазах. От былой ехидной ухмылки и следа не осталось. Ее заменила злость. И чем больше карт оказывалось в его лапах тем сильнее корчился красный. И вот последний ход:

       – Козырной туз, рогатый, а это тебе на погоны, – и присабачил ему две шестерки на плечи. Тот аж задымился от ярости. Но мне уже было все равно. Я почувствовал, как моя душа медленно поднялась вверх и полетела к той же самой двери.

       – Ну погоди-погоди, – взревел черт, соскочив со стула.

       Показав ему средней палец, я вылетел в темный проем и полетел по тоннелю обратно.

       ***

       – Мужчина Вам помочь? – услышал за спиной детский голос.

       – Нет, как-нибудь сам, – прохрипел я в ответ.

       – Но Вы же слепой, Вас машина собьет.

       – Не собьет малыш. Не собьет. Сам черт выручает. Ему за радость, чтобы я еще немного пожил.

Взгляд со стороны

      – Дружок? Дружок, просыпайся!

      Кто-то осторожно, но настойчиво поглаживал мою голову и спину. Я даже удивился – мне ж не пять лет, чтобы вот так пробуждаться. Всё-таки через месяц уже четырнадцать стукнет. Нет, мне, конечно, приятно, только вот с чего это вдруг у мамки такое проявление нежности. Да и голос у нее какой-то скрипучий, неприятный. Брр.

      – Ну же, Дружок, просыпайся мальчик, – и снова поглаживание.

      Что-то я не понял, какой еще Дружок? Это что, мне? И откуда такой резкий цветочный запах?

      – Мам, ты чего? Я ж тебе не собака…

      Дальше я замолчал, так как вместо своих слов услышал лишь поскуливание, вперемешку с рыком, и сразу сообразил, что все это вырвалось из моего горла.

      – Ну, наконец-то, Дружок. Мамочка для тебя приготовила что-то вкусненькое.

      Я резко открыл глаза, покосился вниз и от страха зажмурился. Потому что то, что я увидел, мне мало напоминало человеческие ноги. Вместо них – волосатые лапы, как у какого-то животного. Что это?

      Первая мысль, которая мне пришла в голову, что это не мои ноги. Просто рядом лежит какой-нибудь пес. А рык?

      Я попробовал снова что-то сказать и снова услышал рычание. И вот тут мне стало страшно по-настоящему. Что происходит? Это сон?

      – Дружок, ты не заболел? Тогда срочно пошли домой.

      Почувствовал, что меня потянули за шею. Теперь уже нетрудно догадаться – дергали за ошейник. Вообще весело. Если это и правда сон (на что я очень сильно надеялся), то мне он совершенно не нравился. Нет, ну почему не красивый эльф, если уж на то пошло, или прекрасный принц? А то сразу – собака. Черт, даже ущипнуть себя не могу. А может, это розыгрыш? Я заострился на этой мысли, вцепившись в неё, как утопающий в пресловутую соломинку, но она, разумеется, не удержала на плаву. Голос разума, естественно, все опроверг.

      – Дружок, ну хватит лентяйничать, пора домой, – и голос, по всей видимости, хозяйки, теперь тоже.

      Я неохотно открыл глаза и с таким же желанием медленно приподнялся на свои четыре. Немного осмотрелся и сразу понял, что находились мы в парке. Деревья для меня теперь казались гигантами, а трава давно запущенным газоном. Уши машинально поворачивались на каждый звук, как локаторы. Мохнатый хвост болтался из стороны в сторону. Да уж. Всё – ощущение, запахи, движения моих конечностей, указывало на то, что это не сон, а самая настоящая реальность. В общем, я действительно стал собакой. Как – не знаю, но стал. Хотя последнее, что помню…

      Снова давление на ошейник, повернул голову и хмуро, как мне казалось, посмотрел на хозяйку. Пожилая женщина с клюшкой. Ничего особенного. И кого-то мне очень сильно напомнила…

      – А ну брысь с дороги, – неожиданно раздалось рядом, и я почувствовал, как меня кто-то грубо пнул под хвост.

      Боль была нетерпимой. Я взвизгнул, бросился в сторону, насколько позволил поводок и повалился на траву.

      – Ты, что, подлец, делаешь? – услышал, как закричала женщина. – Вот тебе! – она замахнулась деревянной клюшкой, видимо, на моего обидчика, и попала ему по плечу.

      – Ты чего, бабка, совсем с дуба рухнула, – каркнул его товарищ, идущий рядом.

      – Я тебе покажу "с дуба", – замахнулась она повторно, только уже на второго.

      Я лежал на боку, поджав хвост, и тихо поскуливал. Хотелось наброситься и накостылять хорошенько, но, как только их попытались атаковать клюкой, они дали стрекача. Да и как я мог, у меня же теперь лапы, а не кулаки!

      Насколько успел разглядеть, это были подростки, два пацана, решившие устранить преграду в образе меня. Хотя могли просто обойти и всё. Но почему-то решили по-другому. И я знал почему…

      – Ничего-ничего. Поплатишься еще за моего Дружка, – бубнила под нос женщина, направляясь в мою сторону.

      Из моих глаз, по белой шерсти, потекли слёзы. Не знал, что собаки тоже плачут. Но больно было так, что я просто не мог сдержаться. Да и удар был точнее некуда, казалось, что мои кишки сейчас вылезут из одного места. Ужасная боль. Но, невзирая на адские муки, из головы не выходил образ того самого подростка, наградившего меня незаслуженным пинком, так как узнал его...

      – Дружок, ну как ты? – вопрос был задан с усмешкой, на что я весь скривился.

      Мне было страшно поднять голову и посмотреть в глаза женщины, потому что вспомнил ее. Мне было ужасно стыдно. Захотелось убежать, спрятаться где-нибудь в лесу, но не мог…

      – Простите меня, – проскулил в ответ.

      – То-то же, – ответила она, и я мгновенно потерял сознание.

      ***

      – Эй, Дэн, спорим, что ты даже собаку напугать не сможешь, даже пинка ей всобачить. Вон той, например, а?..

      Я посмотрел в сторону пожилой женщины с собачкой. Она сидела на лавочке в парке, что-то ласково ему говорила и гладила по шерстке. Не знаю, как я вернулся обратно, и именно в этот момент, но очень, очень был этому рад.

      – Знаешь, Стасон… – сказал я другу, почувствовав, как по спине снова пробежал холодок.

      – Чего?

      – Собаки тоже плачут. Пошли домой, – и обошел женщину с собачкой за несколько метров.

      Стасон посмотрел на меня, как на дурака, но мне было всё равно. Домой, домой, к мамочке любимой. Как же я по ней соскучился!

Ведьмак

      – Так замужем она, – гадалка уверенно раскладывала карты на стол, – вот, муж есть, ребенок. Мальчик. Школьник еще. Не твоя она.

      – Плевать. Только ее хочу. Любые деньги заплачу, – темноволосый, среднего возраста мужчина распахнул светлый пиджак и достал из левого внутреннего кармана согнутую пополам пачку зеленых купюр. – Здесь пятнадцать тысяч. Столько хватит?

      Черноволосая гадалка, обведенными черной подводкой глазами жадно посмотрела на предложенную сумму. Затем снова на гадающего:

      – А не боишься последствий? Грех семью разрушать, – вытащила еще одну карту, – да и мужа она любит, а тебе кукла достанется. Посмотри – предупреждение выпало – карта Дьявола. С огнем играешь, – хитро добавила женщина, забирая пачку денег.

      – Не пугай, тебе не все равно? Защиту поставишь. Если все получится, сверху столько же накину. А любовь, так бред это. Мужик никакой. Лесник обычный, ни рожи, ни …

      – Понятно-понятно, – сухо отмахнулась гадалка, зная мужское самолюбие. Все они цезари, по сравнению с другими. – Фотография есть?

      – Да, – мужчина достал фотографию и положил на стол.

      – Вторую часть принесешь, как придёт, – ответила женщина, задержав оценивающий взгляд на хрупкой светловолосой девушке. Симпатичная, улыбается. В глазах любовь светиться. Такую легко одурманить. – Читать буду три дня, прибежит как миленькая. Ты же эти дни постись, и голос ни на кого не повышай. Всё понял?

      – Угу. А придёт когда?

      – На третий день и придет. Жить без тебя не сможет. Всё, иди уже.

      Мужчина быстро закивал и чуть ли не бегом выскочил из комнаты. Гадалка только усмехнулась ему в след.

      ***

      Дима вернулся домой уже затемно и сразу же почувствовал неладное. Вроде бы и все хорошо, и сынок как всегда детскую программу по телевизору смотрит, и любимая жена на кухне что-то готовит, гремя посудой, только вот стоило ему переступить порог дома, как тут же сердце нехорошо сжалось. Обошел он все комнаты в квартире и в туалет заглянул, и в ванну – ничего. Присел на диван, возле сына и призадумался. На работе все хорошо, сынок здоров, в ближайшее время ничем не заболеет, он бы это узнал. Жена? И снова сердце екнуло. В этот же миг из кухни донесся звон разбиваемой посуды. И следом голос:

      – Да чтоб тебя проклятого…

      Удивился Дима. Никогда его родная так не ругалась. Всегда добрая, нежная, ласковая. Пошел посмотреть, что случилось. А Катенька, даже не взглянула на него, оттолкнула:

       – Оставь меня в покое, – буркнула и мимо прошла, а позади нее силуэт черный следует.

      Увидел Дима этот недуг неземной, от злости зубами скрипнул.

      Многому его дедушка научил. И про целебные травы рассказал, и мир другой показал, где такая нечисть сплошь и рядом ходит. И обереги ставить обучил, и от всякого зла избавляться. Вот и настало время для последнего. Дожился.

      Заварил Дима свежо-нарванную травку, затем взял кухонный нож и начал рисовать им в воздухе круг, за кругом и приговаривал:

       – Обрезаю чужие путы, отделяю от чужих желаний, избавляю от беды, и так три раза. На последнем слове, почувствовал, что всё! Избавился. И голос Катеньки любимой из комнаты:

      – Димочка, Димочка, что-то плохо мне.

      Побежал он к жене с чашкой заваренной той самой травки, а она лежит на кровати бледная, за голову держится. Обнял он ее, расцеловал, травкой напоил, так Катенька сразу и уснула.

      А самого злость душит, ярость, гнев. Кто посмел на чужое? Вернулся он на кухню и снова заклинание прочитал и открылось ему окошко и увидел он того самого кто на любимую посягнул.

       Оделся Дима, сказал сыну, что скоро будет и ушел. Ноги сами его вели в нужную сторону. Идти пришлось почти час. Остановился, наконец у коттеджа красного. В окне свет горит, и мужской силуэт из угла в угол ходит. Ждёт кого-то. Поднялся Дима на крыльцо, нажал на кнопку звонка.

      Дверь быстро распахнулась, и начальник его жены недоуменно попятился назад:

      – Дмитрий?

      – Здравствуй Костя. Разговор есть.

      Кивнул Костя, а глазки так и забегали – на кухню поглядывал, где вино и приготовленный ужин, для романтической встречи.

       Присели они в гостиной, друг на друг смотрят. Поинтересовался Костя, чем нежданный визит вызван, а глазки так и бегаю и бегаю из сторону в сторону. И вдруг остановились на одной точке. Увидел Костя силуэт черный. И душно ему стало, ох как душно. Шею сдавило, задыхаться начал…

      ***

      – На кого гадать будем? – спросила гадалка дежурный вопрос. Она мешала карты, и на зажженную свечку смотрела.

      – На тебя, – тихонько ответил ей Дима.

Попала

      Сколько дней прошло? Два, три… Плевать, что толку?! Домой уже не вернусь, и дураку понятно. Только вот дурень и пяти минут здесь не продержался бы, а я уже несколько дней торчу на этом дереве, спасаясь от прожорливых тварей неизвестного мне мира. Хотя сейчас с удовольствием поменялась бы с тупицей местами… (глянула вниз) наверное.

      Посмотрела на небо – темнеет. Наконец-то. Предстоящие сумерки вселяли надежду. Еще немного и можно действовать. Ночи здесь тянулись медленно, как раз мне на руку. Жажда мучила, хоть волком вой. Желудок каждую минуту требовал минимальную порцию калорий. Усталость дикая, больше от бессонницы. И отчаяние, отчаяние, отчаяние… ТАК! Нужно собраться.

      Из переднего кармана джинс достала последнюю НЗ – шоколадную конфету, развернула обертку и с мрачными мыслями отправила в рот.

       Сегодня решила передвигаться по деревьям. На мою удачу лес был густой, что значительно облегчало задачу. Ветки, словно человеческие руки, в порыве ветра соприкасались друг с другом и некоторые сплетались достаточно плотно, чтобы выдержать вес человеческого тела. Вот по таким и решила карабкаться. Жить захочешь, как говориться и не так раскорячишься. Да и выбора не было. В любом случае лучше с голоду сдохнуть, чем быть заживо съеденной.

      Внизу раздался грозный рык, следом истерический визг, видимо очередной хищник нашел свою жертву. Жуя конфету, я наблюдала за жестокой расправой над каким-то зверьком. Животные здесь, словно взбесились – каждые полчаса кто-то кого-то пожирал. Никогда не видела, чтобы безобидный, казалось бы, олень так яростно кромсал на куски волка. Вроде как наоборот должно быть. Или заяц зайца…

       Да уж, попала, так попала. А все подружка – мать ее. И зачем я только согласилась на этот ритуал, обряд или… Да пофиг. В общем, доигрались. Только вот мне почему-то «досталось» больше всего. Надышавшись какими-то китайскими ароматизированными палочками и прочитав одновременно непонятные слова, я мгновенно отключилась и очутилась здесь. И удирать с ошалевшими глазами от местных обитателей мне пришлось достаточно долго, так как в кустах, на земле, за деревом, в воде обязательно присутствовала какая-нибудь тварь, имеющая огромное желание полакомиться мной. Потому единственное что оставалось это залезть на дерево (тоже небезопасное решение, но пока везло) и хорошенько обдумать, что делать дальше.

      Визг прекратился, и животные постепенно расступились. Жертвой оказался детеныш кабана. По крайнее мере мне так показалось. Уж сильно на свинью смахивал. Бедное создание с полминуты еще подергалось в предсмертных конвульсиях, а затем замерло неподвижно. Понаблюдав за его кончиной, зная уже, что это ненадолго, (через пару минут, животное поднимется на ноги и с мутными зрачками присоединиться к толпе зомб-зверей, так их назвала) я решительно поднялась на ноги. Пора идти.