Текст книги "Серенада для невесты"

Автор книги: Виктория Лайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Девушка вздохнула. Нелепыми казались сейчас слова Кристин, тяжело было поверить в то, что боль в душе когданибудь пройдет.

– А сейчас тебе лучше пойти переодеться, – сказала Кристин. – Олаф говорит, что конец путешествия уже близок… Ты же хочешь предстать перед своим женихом красивой?

Ингебьерг склонила голову. Да, она должна быть красивой. Разве не ее красота – причина того, что она навсегда покинула отчий дом?

Вооруженный отряд королевских конников прискакал в город поздно вечером. Засидевшиеся в тавернах жители заволновались. Сейчас война ведется на суше, а не на воде, но кто знает, может быть, светловолосые викинги опять вздумали напасть на Британские острова, или же французам не дают покоя богатства короля Эдуарда… Нет, нынче опасно жить у моря – того и гляди налетят захватчики и придет конец мирному житью. Но знающие люди поспешили успокоить – конники прискакали, чтобы достойно встретить прекрасную скандинавскую деву, невесту самого короля!

– И охота вам болтать! – хмуро проговорил высокий светловолосый рыцарь, по всей видимости начальник прибывших конников. Он обвел присутствующих в таверне мрачным взглядом. – Будто не знаете, что у короля есть жена! Скандинавская дева станет невестой графа Шафтсбери, родича короля.

Жители возбужденно загалдели, обсуждая невероятную новость. Будет о чем рассказать сегодня женам! Хмурый рыцарь присел к столу и заказал три кувшина вина для своих воинов. Пузатый трактирщик поторопился – нечасто у него останавливались важные господа из Лондона. Рыцарь с неприязнью разглядывал низкую залу трактира с закопченным потолком, где едва можно было дышать изза свечной гари и испарений человеческих тел. В какую дыру забросила его судьба! Только неделю назад он пировал за королевским столом, и сейчас, повинуясь приказу, очутился в этой Богом забытой дыре.

Сэр Ричард Воксхолл был беден и честолюбив. Именно честолюбие помешало ему следовать жребию, уготовленному младшему сыну разорившейся дворянской семьи. Юный Дик не захотел стать священником, а предпочел поступить на службу к королю. Там он случайно столкнулся с Робертом Шафтсбери, вассалами которого являлась его семья. Роберт взял смышленого юношу под свое покровительство, и с тех пор они были неразлучны, напоминая скорее двух друзей, чем слугу и господина. Но порой граф Шафтсбери все же вспоминал о своем праве приказывать. Как, например, сейчас, когда он отправил Ричарда в этот городишко, куда по обычаю приставали ладьи скандинавов в их редкие визиты в Англию.

– Выпей с нами, Дик, – пьяно захохотал его сосед, подвигая к нему кувшин. – Вино, правда, дрянное, но крепкое, и служанки здесь прехорошенькие!

Ричард поморщился. Спутники, которых граф подобрал ему для этого путешествия, были ему не по вкусу – грубые, необразованные мужланы, волей случая попавшие в конный отряд короля. Но дрались они отменно, и Ричард уже неоднократно убеждался в их храбрости, поэтому приходилось мириться с их обществом. Они охотно подчинялись ему, потому что Воксхолл был справедлив и хорошо заботился о них, однако Ричард не пользовался их любовью. Они не понимали и порой посмеивались над ним. Что стоит рыцарь, умеющий разбирать написанное?

– Не печалься, Воксхолл, мы скоро уедем отсюда! – выкрикнул ктото из его отряда. – Только дождемся красотку, и ты вернешься к своим рукописям…

Громовой хохот был ему ответом. Белокожий Ричард покраснел от досады. Да, осталось совсем чутьчуть, и неприятное поручение будет выполнено.

Перед Ингебьерг раскинулась зеленая страна. Темнело, и она не могла в подробностях разглядеть деревянные постройки на берегу. Все чужое, незнакомое, но как же все интересно… Потемневшими от напряжения глазами она всматривалась вперед, а моряки Олафа тем временем готовились пристать к берегу. Гдето там ее поджидает неведомый жених, и к собственному удивлению девушка чувствовала, что к страху примешивается и любопытство.

Верная Кристин стояла рядом и изредка поглядывала на Ингебьерг. Никогда девушка не была так хороша, как сейчас, когда волнение зажгло ее глаза, а морской ветер раскрасил щеки румянцем. Любой мужчина сойдет с ума, увидев ее, размышляла старая кормилица, и на душе у нее становилось тоскливо.

Весть о том, что показались ладьи норвежцев, пришла вечером. Конники поспешно бросились на берег, любопытные горожане охотно сопровождали их. Ричард остановился на холме и приложил ладонь ко лбу. Так и есть, три корабля неторопливо приближались к берегу. Ричард приосанился и с достоинством, подобающим посланнику короля, стал спускаться вниз. Воины и горожане следовали за ним. Первым на берег сошел Олаф. Ричард знал старого скандинава и дружески приветствовал его. Олаф оглядел встречающих и не нашел среди них жениха. Резкие необдуманные слова были готовы сорваться с его губ, как вдруг по толпе встречающих пронесся стон восхищения. Олаф обернулся и увидел, что рядом с ним стоит Ингебьерг, и взоры всех прикованы к ней.

Прекрасна была норвежская дева в этот предзакатный час. Ее густые золотистые волосы, спускавшиеся ниже талии, трепетали на ветру. Нарядное темносинее платье, специально выбранное, чтобы оттенять глаза, подчеркивало статность ее девической гибкой фигуры. Без смущения смотрела красавица на разношерстную толпу перед собой – на ремесленников в замасленной одежде, оборванных нищих, богачей в бархатных кафтанах и добротных плащах, на женщин в жемчугах и ярких платьях, суровых воинов в латах. Все высыпали поприветствовать Ингебьерг. Девушка почувствовала, как страхи ее отступают: и в этих глазах, как и дома, она видела любование и восхищение, а также капельку зависти и злобы…

Люди везде одинаковы, невольно подумала она. Вдруг Ингебьерг вздрогнула. Ее взгляд упал на молодого воина, который стоял впереди. Даже странно, что она сразу не заметила его. Воин был высок и широкоплеч, волосы его были цвета созревшей пшеницы, а глаза отливали сталью. Земля закружилась у девушки под ногами, когда она встретилась глазами с молодым англичанином, и если бы Кристин не поддержала ее, она непременно пошатнулась бы.

Норвежцы продолжали высаживаться на берег и вытаскивать тюки товара, а Ричард попрежнему стоял, не в силах вымолвить ни слова. Небывалое оцепенение охватило его. Он, казалось, не замечал больше ни кораблей, ни Олафа, ни воинов, ни моряков, ни земли, ни моря, ни неба. Он не слышал, что ему говорили, не понимал, что ведет себя странно. В одно мгновение все изменилось для него. Он не знал, как зовут скандинавскую деву, не знал ее языка и семьи, но твердо ощущал, что теперь судьба его неразрывно связана с нею…

Наконец англичанин заговорил. У него был красивый мелодичный голос, и Ингебьерг подумала, что никогда не слышала ничего прекраснее. Олаф ответил ему на его языке. Он повернулся к женщинам и знаком показал, что им надо следовать за молодым воином. Ингебьерг ног не чуяла под собой. Неужели этот светловолосый рыцарь предназначен ей в мужья? Сердце радостно забилось, и девушка даже не удивилась тому, как быстро были забыты тяготы путешествия и тоска по дому. Все ее существо было охвачено блаженным восторгом, Ингебьерг хотелось петь. Все вокруг казалось ей изумительным, даже эти люди в плохой одежде, бросающие на нее завистливые взгляды.

Ингебьерг внимательно вглядывалась в спину идущего впереди воина. Какая горделивая у него походка! Сразу видно, что это достойный, знатный человек! И Ингебьерг радовалась тому, что отец все так хорошо для нее устроил.

Воины привели их к невысокому дурно пахнущему строению, и Олаф объяснил женщинам, что это постоялый двор, где они немного отдохнут, прежде чем отправятся в путь. Ингебьерг вовсе не хотелось отдыхать, она чувствовала себя необыкновенно бодрой и сильной, но, конечно, им всем нужно прийти в себя.

Молодой воин распрощался с ними у дверей постоялого дома, кинув на Ингебьерг страдающий взгляд, от которого у нее перехватило дыхание. Почему он так печален? Разве она не его невеста? Предчувствие беды железным обручем сжало сердце Ингебьерг.

– Послушай, Олаф, кто этот человек, который провожал нас? – обратилась девушка к своему спутнику, когда они остались одни. Лишь Кристин разбирала дорожный сундук в углу полутемной горницы.

– Его зовут Ричард Воксхолл, – ответил Олаф, не без труда выговаривая иностранное имя. – Он начальник отряда конников, которых король Эдуард отправил встретить тебя.

Олаф замолчал. Ингебьерг встревожилась. Неужели старый воин ничего не хочет добавить?

– Он очень красив, – прошептала девушка.

– Да. – Олаф кинул на Ингебьерг мрачный взгляд. – Но тебе лучше не смотреть в его сторону. Твоему жениху, который ждет тебя в Лондоне, это может не понравиться.

И с этими словами Олаф вышел из горницы, оставив женщин наедине.

4

Проснувшись рано в своем лондонском доме, лорд Чизвик никак не мог понять, почему у него так тревожно на душе. Печень, слава Богу, больше не шалит, в делах тоже полный порядок… Ах, да. Лорд Чизвик вспомнил и поморщился. Сегодня приезжает Анна де Кастельяк, невеста Артура. В последний раз он ее видел три года назад на ее двадцатилетие, да и то недолго, потому что монахини не особенно поощряли визиты родственников. Она была прехорошенькой, вряд ли сейчас она сильно изменилась.

Лорд Чизвик поднялся с постели и начал медленно одеваться. В те дни, когда он хорошо себя чувствовал, он предпочитал обходиться без помощи камердинера. Подумать только! Через пару часов Анна предстанет перед ним под руку с женихом. Все, как хотел ее отец – девочка не посмела его ослушаться. Впрочем, возможно, это и к лучшему. Лорд Чизвик был настроен с утра весьма благожелательно. Современные молодые люди не имеют представления о том, что хорошо, а что плохо. Если родители заблаговременно позаботились о них… честь и хвала таким родителям!

Лорд спустился вниз в столовую. Но не успел он приняться за аппетитные гренки с маслом, как его прервали. В комнату вошел слуга.

– Простите, сэр… – произнес он извиняющимся тоном, так как знал, что лорд Чизвик терпеть не может, когда его беспокоят за едой. – Пришел граф Шафтсбери.

– Артур? – Раздражение старого лорда сразу улетучилось. Но ведь он должен приехать только через час. Неужели чтото случилось? – Он один?

Слуга кивнул. Лорд Чизвик встал изза стола и с неприличной поспешностью бросился в холл.

Там действительно сидел Артур Беллингейм. Он удобно устроился в мягком кресле и с видом знатока рассматривал висевшие на стенах картины. Он был серьезен и спокоен, и в целом ничто не указывало на то, что произошло чтолибо ужасное.

– Артур, мальчик мой, в чем дело? – взволнованно воскликнул лорд Чизвик.

Артур встал. Беспокойство, прозвучавшее в голосе Чизвика, было ему понятно.

– Все нормально, – ответил он неуверенно, капельку покривив душой.

На самом деле в данный момент Артур должен был находиться вместе со своей невестой в поезде, а не стоять в доме Чизвика. Но у него так и не хватило духа присоединиться к Гарольду, и он решил, что раз тот успешно встретил баронессу, то без проблем довезет ее до Лондона в одиночестве.

– А где… Анна?

Артур развел руками. Ему было немного стыдно.

– Скоро приедет, – пробормотал он. – С Гарольдом…

Лорд Чизвик открыл рот. В голове мелькнуло подозрение, что Артур его разыгрывает.

– Но ты должен был ее встретить! Я ждал вас вместе через час.

– Я был очень занят… – Артур отвел глаза. – И Гарри Уэмбри согласился мне помочь. Он звонил мне, у них все в порядке…

Лорд Чизвик усмехнулся.

– Да какая разница, кто ее встретил! – воскликнул Артур раздраженно. – Я действительно не мог. С таким же успехом она могла бы и одна доехать. Не растаяла бы.

Он чувствовал свою вину и от этого говорил громко и вызывающе. Ох уже мне эта молодежь, было написано на морщинистом лице лорда Чизвика. Но он не стал ничего говорить – в конце концов, это личное дело Артура.

Он пригласил молодого человека в столовую, и они выпили кофе. Артур пытался вести непринужденную беседу, но поминутно поглядывал на часы и вздрагивал каждый раз, когда в комнату входил слуга. Лорд Чизвик упорно не замечал волнения Артура и даже не заговаривал о том, что беспокоило их обоих в данный момент.

Выпив кофе, они снова вышли в холл. Лорд Чизвик сохранял невозмутимость, Артур едва мог связно отвечать на его вопросы. Наконец это стало невыносимым.

– Они задерживаются, – сказал Беллингейм, в сотый раз посмотрев на часы.

– Ничуть, – спокойно возразил лорд Чизвик. – Должны прибыть с минуты на минуту.

Артур побледнел. Ему казалось невероятным, что он вообще согласился на эту авантюру. Через несколько минут в дом войдет женщина, которая будет его женой. Независимо оттого, понравится она ему или нет, будет ли она красивой или уродливой, умной или глупой…

– Как мог отец так поступить со мной! – вырвалось у него.

Лорд Чизвик поморщился. Какой эгоизм!

– А ты не хочешь подумать о девушке? – спросил он. – Я уверен, она боится не меньше тебя…

Артур ничего не ответил. Если боится, сидела бы дома, было ясно написано на его лице.

Наконец колеса подъезжающего автомобиля зашуршали по гравию. Артур побледнел как мел, да и лорд Чизвик не мог сказать, что он сам абсолютно спокоен. Раздался оглушительный звонок, и величавый дворецкий распахнул дверь. Артур во все глаза уставился на входящих.

Первой вошла симпатичная, модно стриженная брюнетка. На ней были узкие черные брючки и клетчатый пиджак. Она выглядела современной, спортивной и шустрой. Ее широко раскрытые глаза быстро обежали весь холл, отметили его богатое убранство, а уж потом остановились на Артуре и лорде Чизвике. Артур уже собрался поприветствовать ее как баронессу де Кастельяк, как вдруг вслед за брюнеткой вошла вторая девушка, и именно к ней направился лорд Чизвик, распахнув объятия.

– Анна, дорогая моя, как я рад тебя видеть! – Он обнял вновь вошедшую, загородив ее от Артура и мешая ему как следует разглядеть собственную невесту.

Последним вошел Гарольд. Он выглядел утомленным и недовольным, и Артур подумал, что знает, что тому причиной.

– Анна, позволь представить тебе Артура Беллингейма, графа Шафтсбери, – торжественно произнес Чизвик, отстраняясь от девушки.

Он чуть было не добавил «твоего жениха», но решил, что при данных обстоятельствах это прозвучит неуместно. Он боялся смутить Анну.

– Доброе утро, – спокойно сказала она и протянула Артуру тонкую руку.

Чизвика поразил взгляд девушки – не любопытный, изучающий, настороженный, как можно было бы ожидать, а хладнокровный и равнодушный, словно ей не было никакого дела до Беллингейма.

– Здравствуйте, – пробормотал Артур неуверенно. – Как доехали?

– Хорошо, – вежливо ответила Анна. – А это Флора, моя кузина. Она милостиво согласилась составить мне компанию.

Слово «милостиво» резануло слух Артура. Неужели обязательно выражаться так высокопарно? – подумал он с раздражением. Хотя она же пять лет провела в монастыре, вспомнил он.

– Рад познакомиться, – сказал он Флоре и пожал ее мягкую ручку.

Она ласково улыбнулась молодому человеку. Ее черные как маслины глаза изучающе оглядели его и было заметно, что она осталась довольна результатом.

Артур Беллингейм был необыкновенно хорош собой. Ростом чуть ниже Гарольда, он был шире в плечах и гораздо крепче. У него была смуглая кожа и темные кудрявые волосы, которые удивительно контрастировали с его светлозелеными глазами.

Флора Мажиро приосанилась. Кто сказал, что англичане непривлекательны? Вот уже второй мужчина, с которым они знакомятся в этой стране, и он – писаный красавец. Чары Гарольда Уэмбри значительно померкли в глазах мадемуазель Флоры, когда она увидела Артура Беллингейма. Право, очень жаль, что он должен стать мужем Анны…

– Вы, должно быть, очень устали с дороги, – обратился лорд Чизвик к девушкам. – Моя экономка покажет вам… комнаты…

Чизвик ожидал одну Анну и поэтому не был уверен, что сможет достойно устроить Флору. Для двоих ничего не было готово.

– Благодарю вас, нам прекрасно подойдет то, что вы приготовили для меня, – сказала Анна с царственной улыбкой.

Миссис Гриффин, экономка, ожидавшая этой минуты, повела девушек наверх. Флора беспрестанно вертела головой по сторонам, но Анна ни разу не обернулась. Можно было подумать, что она в собственном доме, где ничто не вызывает любопытства. Мужчины молча смотрели им вслед.

– Мда, – пробормотал Артур, когда девушки скрылись из вида.

Он не мог точно определить свое состояние. Он не представлял себе, как может выглядеть его невеста, и ожидал всего – от вульгарной развязности до откровенного уродства. Но красота Анны была неоспорима, и в каждом ее жесте и слове чувствовалось отличное воспитание. Однако Артур не мог сказать, что счастлив. Эта француженка привлекательна, но как же она холодна! Этот неприступный вид, размеренные интонации – ни дать ни взять монашка.

Впрочем, усмехнулся Артур, она монашка и есть. Достойная жена для такого разгильдяя, как я.

– Что ж, пока девушки приходят в себя, мы можем немного поговорить в кабинете, – предложил лорд Чизвик. – Если, конечно, Гарольд не рвется домой отдохнуть после долгой дороги…

Чизвик с укором посмотрел на Артура, но тот сделал вид, что не понял намека.

– Я… я в порядке, – Гарольд вымученно улыбнулся. – Я хорошо выспался в поезде.

Артур с облегчением вздохнул. Непохоже было, что Гарри на него сердится. А раз так, то все в порядке.

– Отлично. – Лорд Чизвик пошел вперед, показывая дорогу своим гостям.

Артур тронул Гарольда за плечо.

– Как ты? – прошептал он.

Ему не терпелось остаться наедине с другом, чтобы обменяться с ним мнениями об Анне. Но, конечно, приходилось считаться с присутствием лорда Чизвика.

– Нормально, – неохотно ответил Гарольд.

Он упорно избегал взгляда Артура. Гарольд чувствовал себя бесконечно виноватым, хотя бы потому, что всю ночь простоял в тамбуре поезда, мечтая о невесте своего друга…

– Ты уж прости, так глупо получилось… – пробормотал Артур.

– Ничего страшного.

И всетаки Артуру казалось, что Гарольд злится на него. Иначе почему он едва смотрит в его сторону и цедит слова, словно ему неприятно с ним разговаривать? Ладно, решил Артур, это пройдет. Гарри – славный малый и не будет долго дуться изза такого пустяка. Он просто очень устал…

В кабинете Чизвика мужчины говорили обо всем, кроме того, что занимало их. Артуру хотелось обсудить Анну и Флору, Чизвику – детали предстоящей свадьбы, а Гарольд больше всего на свете боялся выдать свое внезапно вспыхнувшее чувство…

– Слушай, Анна, а этот твой опекун настоящий богач, – завороженно прошептала Флора, как только за миссис Гриффин закрылась дверь.

Горящими глазами она оглядывала огромную комнату, массивную кровать под балдахином, высокий шкаф на резных ножках, трюмо, кресла с темнобордовой обивкой.

– Здесь прямо как в музее…

Анна равнодушно пожала плечами. В отличии от кузины она не была склонна придавать большое значение материальной стороне. Ее отец также был богат, и их дом был обставлен не хуже, чем особняк лорда Чизвика. Но на самом деле это не имеет никакого значения…

Девушка достала косметичку и белье и пошла в ванную комнату. Ей очень хотелось расслабиться в ароматной горячей воде и как следует подумать. Болтовня Флоры мешала ей сосредоточиться.

Анна набрала воду, разделась и с наслаждением окунулась. Как приятно смыть с себя дорожную пыль и грязь. Хотя нельзя сказать, что путешествие ее сильно утомило. Наоборот, она желала бы, чтобы оно никогда не заканчивалось, и чтобы ее не ждал в Лондоне неведомый жених. До своего приезда в Англию Анна совсем не думала об Артуре Беллингейме, сейчас она испытывала к нему безотчетную неприязнь.

И почему он не Гарольд, а Гарольд не он, вдруг подумала Анна, нежась в теплой воде. Воспоминания о ночи в поезде нахлынули на нее. Она ни капли не жалела о том, что произошло, и не раскаивалась в том, что вела себя чересчур вольно. Монахини учили ее послушанию и смирению, но они никогда не рассказывали ей о том, что сердце может так сладко замирать в груди от одного лишь взгляда мужчины…

Было так восхитительно вспоминать смущение Гарольда, его неловкость и собственный трепет, его дрожащие губы и взгляд, прикованный к ее лицу. Анна улыбнулась. Она читала об этом в книжках, которые ей и ее подругам удавалось доставать, несмотря на строгий режим. Там красиво рассказывалось о любви, неистовом чувстве, которое внезапно вспыхивает в груди двух молодых людей и заставляет их совершать безумные поступки. Тогда Анне казалось это смешным и чуточку нелепым, но теперь она знала, что способна ради Гарольда на любую глупость…

– Анна, ты скоро? – Флора нетерпеливо забарабанила в дверь.

– Сейчас иду, – неохотно отозвалась девушка.

Она вылезла из ванны. Капельки воды блестели на ее разгоряченном теле. Анна поспешила накинуть на себя халат, ей казалось неприличным разглядывать себя в зеркале.

– Я уже подумала, что ты утонула, – недовольно заметила Флора, когда Анна вышла.

– Прости. – Анна принялась вытирать волосы. – Я замечталась.

– О, тогда все понятно, – рассмеялась Флора. – Артур – просто лапочка…

Флора закрылась в ванной, а Анна застыла на месте, невидящими глазами глядя ей вслед. Артур Беллингейм… Флоре даже в голову не пришло, что она мечтала отнюдь не о человеке, предназначенном ей в мужья. Анна вдруг почувствовала себя очень несчастной, словно она только что осознала, что Артур Беллингейм существует на самом деле и имеет на нее какието права.

Девушка поежилась. На мгновение перед ее глазами встало улыбающееся лицо Гарольда. Нет, об этом нужно забыть. И чем скорее, тем лучше. Она хорошо воспитана и знает, в чем состоит ее долг. Отец выбрал для нее мужа, и она поступит правильно, если будет следовать его наказу. Гарри – всего лишь первый привлекательный мужчина, которого она встретила после монастыря. Артур ничуть не хуже его. А, возможно, даже лучше, ведь отец не мог выбрать ей в мужья плохого человека… Значит, надо выкинуть из головы все глупости и радоваться тому, что граф Шафтсбери молод и красив.

Одним словом, когда девушки, отдохнув и переодевшись, вошли в кабинет лорда Чизвика, в сердце Анны была отчаянная решимость вести себя подобающим образом. Она сразу нашла глазами жениха, который встал при их появлении, и нежно улыбнулась ему. Гарольд стоял у окна. Анна упорно старалась не смотреть в его сторону.

– Анна, дорогая моя, как я счастлив, что вновь вижу тебя! – воскликнул Чизвик, растроганный скромностью и красотой девушки.

Они все расселись в его кабинете, и Чизвик чувствовал, что как хозяин обязан начать беседу.

– Я тоже рада увидеть вас в добром здравии, – послушно ответила Анна на своем идеальном английском, несколько напоминающей романы Джейн Остин.

Бойкая Флора расположилась на стуле недалеко от Гарольда и время от времени бросала на него скучающие взгляды. Ей было не по себе в присутствии этих людей, она привыкла к более простому и естественному обращению. Но и Гарри, и Артур были чрезвычайно приятными молодыми людьми, к тому же не годилось бросать кузину в одиночестве в столь щекотливый момент, поэтому мадемуазель Флора изо всех сил боролась с зевками и пыталась принимать участие в разговоре.

– Артур не смог встретить тебя, потому что… – неловко начал лорд Чизвик.

– Я знаю, – мягко перебила его Анна. Она так глянула на жениха, что смуглые щеки Беллингейма покрылись румянцем. – Я не сомневаюсь, что у графа Шафтсбери немало неотложных дел, требующих неусыпного внимания.

Если бы на месте Анны была любая другая девушка, Флора непременно решила бы, что та издевается. Однако Анна говорила искренне, в этом не было никакого сомнения.

– Я очень сожалею, что обстоятельства помешали мне встретить вас! – пылко воскликнул Артур, едва ли сознавая, что ласковые взгляды Анны необыкновенно взволновали его.

Флора чуть не прыснула. Она так и представляла себе участников этой сцены, одетых в панталоны, сюртуки и пышные платья с фижмами. Не соизволит ли благородный граф… Разрешите сказать вам, дорогая баронесса… Это выглядело со стороны так смешно и наивно, что Флора с трудом боролась с приступами смешливости.

– Простите, что перебиваю вас, – вдруг произнес Гарольд, – но я вижу, что Флора умирает от скуки. Может быть, мы погуляем с ней в саду, пока вы беседуете?

Артур одобрительно подмигнул другу. Как раз то, что надо – убрать из комнаты лишних свидетелей, чтобы они смогли обсудить некоторые щекотливые дела. Этой смешливой хорошенькой девице явно не сидится на месте, вот пусть Гарри составит ей компанию…

– О, это чудесная мысль, Гарольд, – просиял лорд Чизвик, обуреваемый теми же мыслями, что и Артур. – Надеюсь, вы не против, мадемуазель Мажиро?

– Я только за! – с преувеличенным пылом воскликнула Флора.

С одной стороны, ей не понравилось, что от нее так явно хотели избавиться, а с другой стороны гораздо приятнее будет бродить по саду в компании Гарольда, чем сидеть здесь и слушать обмен любезностями.

Анна молчала. Она была охвачена противоречивыми чувствами. Конечно, Гарольд прав, он поступил мудро и тактично. Им действительно нужно побеседовать без посторонних. Но почему его глаза так странно блестят? Он жаждет остаться с Флорой наедине? Ему не терпится покинуть ее? Анна с плохо скрытой враждебностью оглядела Флору с ног до головы. Она впервые подумала о том, что ее кузина весьма привлекательна и должна очень нравиться мужчинам. У нее есть опыт, она не молчит как кукла в их присутствии… Анна стиснула руки. Ей внезапно стало очень плохо. Глаза предательски заслезились, и Анна была очень зла на себя за эту слабость. Юная баронесса впервые в жизни отчаянно ревновала.

Боль в сердце была настолько резкой и неожиданной, что Ингебьерг в отчаянии прислонилась к стене и закрыла глаза. Она даже не почувствовала, как Кристин обняла ее за талию и отвела к кровати. Старая женщина налила в кубок немного вина из кувшина, который стоял на столе, и поднесла его к побледневшим губам девушки.

Сделав глоток, Ингебьерг пришла в себя.

– Значит, он не мой жених, – прошептала она.

Кристин покачала головой. В ее взгляде, устремленном на девушку, читалось сострадание.

– Ты должна быть сильной, – сказала она. – Поспи немного, утром мы отправляемся в путь.

Ингебьерг безвольно откинулась на постель. Но спать она не могла – перед глазами все время стояло лицо грустное молодого воина. Теперь ей была понятна его печаль!

Прошло несколько часов. Уже Кристин сладко посапывала на другой половине кровати, а Ингебьерг все смотрела перед собой. Наконец она осторожно встала, подошла к окну, раздвинула тяжелые ставни и выглянула на улицу. Там было тихо, лишь тревожно ржали лошади в стойле. Было очень поздно, и даже завзятые гуляки уже разошлись по домам.

Ингебьерг приглядывалась к незнакомому городу. Почти вся ее жизнь прошла в поместье отца, она всего лишь несколько раз была в городах, и ей казалось странным, что люди могут жить в маленьких домишках в такой близости друг от друга.

Внезапно у дома напротив зашевелилась какаято тень. Ингебьерг в испуге отпрянула назад. Значит, за ней ктото наблюдал все это время, когда она рассматривала улицу. Первым побуждением девушки было захлопнуть окно и побыстрее вернуться в кровать. Но любопытство пересилило. Кто бродит под ее окнами? Бродяга, вор, замышляющий недоброе? Или поклонник какойнибудь симпатичной служаночки? Ингебьерг захотелось проникнуть в чужую тайну, словно чьято счастливая любовь могла снять тяжесть с ее сердца.

Она вновь прильнула к окну, стараясь, впрочем, держаться в тени. Ее привыкшие к сумраку глаза уже явно различали мужской силуэт. Мужчина стоял, прислонившись к стене дома напротив и подняв голову. Ингебьерг охватила странная уверенность, что он смотрит прямо на нее. Девушка заколебалась. Не поступает ли она опрометчиво? Благоразумие требовало оставить эту нелепую игру и закрыть окно. Но Ингебьерг уже едва сознавала, что делает – ей показалось, что она узнала человека, притаившегося в тени. И действительно, словно не желая больше прятаться, мужчина сделал шаг вперед. Ингебьерг увидела черный плащ с серебряной пряжкой и светлые волосы Ричарда Воксхолла.

Едва слышный стон сорвался с нежных губ девушки. Она подалась вперед, напрочь забыв о приличиях. Да и кто мог увидеть ее в этот поздний час? Родители были далеко, и никто не мог упрекнуть Ингебьерг в нескромности. А ее саму сейчас занимало лишь собственное сердце, которые выскакивало из груди при одном только взгляде на молодого англичанина…