Текст книги "Шелковая вендетта"
Автор книги: Виктория Холт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
– По вашим словам, это монстр какой-то. Ведь нельзя же в наше время...
– Он живет в прошлом. Главное дело его жизни – шелк. Он крупнейший в мире производитель шелка. Вот кем он всегда стремился быть и кем намерен оставаться и дальше.
– Должно быть, он уже стареет.
– Ему семьдесят лет.
– И он до сих пор ведет себя как тиран?
Отец кивнул.
– Это уже стало некой традицией в деревне и на фабрике. На нее работает почти весь Виллер-Мюр. Люди зависят от отца. Если они потеряют работу, то будут голодать. Так он стал властителем всего Виллер-Мюра.
– Да, похоже, он действительно – монстр. Вообще-то я надеялась когда-нибудь встретиться с ним.
– Это маловероятно. Он никогда не примет вас.
– Он не захочет посмотреть на свою внучку?
– Он не признает вас внучкой. Отец очень верующий человек... если только это можно назвать верой. Он не терпит так называемых аморальных поступков. Когда девушка выходит замуж, он высчитывает, сколько времени прошло между брачной церемонией и рождением первенца. Если проходит меньше девяти месяцев, он устраивает допрос.
– Я чувствую, что не могу испытывать к нему расположение.
– Это и неважно, вы все равно никогда не встретитесь.
– Жаль, мне хотелось бы посмотреть Виллер-Мюр.
– Вы будете совсем близко от него, когда приедете ко мне. Моя замужняя сестра тоже живет недалеко оттуда, и она будет рада принять вас у себя.
– То есть я не увижу только этого старика?
Он кивнул.
– Не стоит огорчаться из-за этого. Вы будете гораздо счастливее, не зная его. Он очень много времени проводит в церкви... каждый день ходит к обедне и дважды по воскресеньям. У него странный взгляд на вещи, который слабо согласуется с христианской верой. Полагаю, его обрадовало установление Инквизиции. Всех, кто не принадлежит к католической церкви, он считает грешниками. Ту ветвь семьи, которая откололась когда-то... и покинула Францию, он так и не простил. Тем не менее внимательно следит за их успехами в Англии. О, он все равно считает их своей семьей, хотя они и признали Англию родиной и называют себя Сэланжерами. Отец видится с ними, когда они приезжают во Францию. И каждый раз надеется вернуть их в лоно католической церкви.
– Интересно узнать о своей семье. А раньше у меня была только бабушка.
– Она хорошая женщина, – сказал он. – Единственный человек на моей памяти, который осмелился по собственной воле предстать перед моим отцом. Думаю, он испытывал невольное восхищение перед ней. Ведь это Он отправил вас в Англию к Сэланжерам. А теперь... вы вдова одного из них.
С каждым днем мы становились все ближе, и я узнавала все больше о своей семье.
Тем временем графиня нашла дом, который в точности соответствовал нашим целям. Это был небольшой элегантный магазин рядом с Елисейскими полями.
– Хорошее место, – высказалась графиня. – Именно то, что нам нужно.
Ей очень хотелось показать его отцу. Он посмотрел и одобрил ее выбор.
Я полюбила Елисейские поля, королевский дворец и великолепную Триумфальную арку. Мне нравилось ходить в парк и наблюдать за играющими в серсо детьми. Смотрела на них и думала, как привезу сюда Кэти, летом, когда здесь появятся маленькие столики с яркими разноцветными зонтиками.
Теперь, когда мы нашли дом, я с головой ушла в работу. Увеселительные прогулки стали реже. Отец увлекся организацией салона не меньше графини. Она без устали работала целыми днями и, кажется, даже не ложилась спать. Ей не терпелось поскорей раскрутить это дело; любые задержки выводили ее из себя. Она хотела как можно скорее увидеть гениальные творения бабушки в витринах нашего парижского магазина, а в мастерской в глубине дома – сидящих за машинками портних.
На устройство всех дел ушло больше времени, чем мы рассчитывали. В результате мы пробыли во Франции полтора месяца. Мне казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как я последний раз видела Кэти, и я рвалась домой. Я накупила девочке подарков; среди них была Необыкновенная кукла – элегантная парижская дама. Когда ее клали на спину, она закрывала глаза, и ее прекрасные шелковые ресницы ложились на нежно-розовые щечки.
Как чудесно возвращение домой! Я подпрыгнула от радости, завидев белые скалы родных берегов.
А потом мы поехали в Лондон.
Дома нас уже ждали. Кэти выбежала мне навстречу и повисла у меня на шее.
– О мама!.. Как долго тебя не было!
– Мы больше никогда не разлучимся так надолго, – пообещала я ей.
Потом я перешла в объятия бабушки... и сразу почувствовала – что-то случилось. Это читалось в ее глазах.
– Как вы тут? – спросила я, пристально глядя на нее. – Очень хорошо.
Очень хорошо.
Ее ответ прозвучал слишком бодро, из чего я сделала вывод, что она говорит неправду. Бабушку всегда выдавало лицо.
Весь день прошел в рассказах. Графиню распирало от желания поведать всем о нашей замечательной находке в Париже. Скоро мы уже сможем открыться. Соблюдение формальностей выводило ее из себя. Ну почему нужно так усложнять вопрос покупки дома? Постоянно всплывает то одно, то другое... от этого с ума можно сойти.
Касси была счастлива, что мы снова собрались вместе.
– Мы вас так ждали, так ждали... Правда, Кэти? Кэти кивнула. Она не отходила от меня ни на шаг и на всякий случай держала за руку, чтобы я больше никуда не исчезла. Я была растрогана этим до слез:
Поздно ночью, когда все разошлись по своим комнатам, у нас с бабушкой состоялся разговор. Я пошла к ней в комнату и потребовала рассказать мне, что произошло в мое отсутствие.
Несколько секунд она пристально смотрела на меня, а потом сказала:
– Дрэйк женится.
– Что? – закричала я.
– На Джулии.
Я только молча смотрела на нее, чувствуя, как рушатся все мои мечты о будущем.
– Она рассылает приглашения на свадьбу. Венчание будет через две недели.
– Так... скоро... – только и смогла я сказать.
– Да. Похоже, они очень торопятся.
Она боялась встретиться со мной взглядом.
– О-о... хорошо... спокойной ночи, – сказала я и вылетела из комнаты.
Мне было необходимо побыть одной. Это известие убило меня. Я буквально окаменела от горя. Только теперь я поняла, как сильно люблю его.
Не знаю, как я прожила весь следующий день. Я с трудом заставляла себя улыбаться Кэти. А ей хотелось, чтобы я рассказала про Париж. Я рассказала ей многое из того, что узнала от отца. По тому, как Касси и графиня избегали любого упоминания о Дрэйке, мне стало ясно, что они тоже в курсе и тоже потрясены этим известием.
Моим чувствам был нанесен жестокий удар. Я думала, что больше никогда не смогу доверять своей интуиции. Мне казалось, что он любит меня.
Весь день я держалась, но притворяться перед бабушкой было совершенно невозможно. Когда все улеглись, она пришла ко мне в комнату, как всегда делала, если хотела со мной поговорить.
– Дорогая, тебе не нужно притворяться передо мной. Я знаю, что ты чувствуешь. Это огромное потрясение для тебя. Я не знала, как получше сказать тебе об этом. Боюсь, что справилась с этим не очень удачно.
– Нет... нет, все правильно. Я должна была узнать об этом сразу.
– Ты любишь его? Я кивнула.
– Ничего не понимаю. Я думала, что, может быть, ты что-то знаешь... думала, может, ты сказала ему, что не выйдешь за него замуж... и тогда он повернулся к ней. Я думала, что ты любишь его и была счастлива, потому что считала его хорошим человеком. О, mon amour, не держи в себе свои чувства... Поплачь... Ведь я – твоя старая бабушка... мы с тобой слишком близки, чтобы притворяться друг перед другом.
– О, бабушка... дорогая бабушка... я чувствую себя такой... такой потерянной и сбитой с толку. Не понимаю что происходит.
Она подошла ко мне, обняла и стала укачивать как маленькую.
– Все пройдет, – говорила она, – все проходит. Это даже хорошо, что ты не вышла за такого человека. Он оказался непостоянным... не таким, как мы о нем думали.
– Только из-за того, что он предпочел Джулию.
– Но он так ясно давал понять, что любит тебя. Поэтому его поступок необъясним. Он вернулся в город в тот день, когда ты уехала. И сразу зашел к нам. Касси говорила с ним. Я заставила ее пересказать мне весь разговор. Бедная Касси! Она подумала, что сказала что-то не так. Он пробыл всего пять минут. Спросил, где ты. Касси ответила: «Она уехала в Париж вместе с месье Сент-Аланжером и графиней. Они будут открывать салон в Париже и очень волнуются из-за этого». Он сильно побледнел и сказал: «Понимаю. Я не смогу остаться. Я должен немедленно уйти». Касси пыталась уговорить его не торопясь, но он был настроен решительно.
– Как странно. Он всегда был так дружелюбен со всеми вами.
– И с тех пор он больше не заходил. А недавно они объявили о своей помолвке. Джулия приходила к нам заказывать свадебное платье.
– О... нет!
– Я не смогла отказать ей. Это выглядело бы странным. Тем самым мы признали бы, что это нам небезразлично. Оно уже сделано, и она забрала его. Знала бы ты» чего мне стоило сделать его. Но... какое теперь это имеет значение?
– Она говорила что-нибудь обо мне?
– О да. Она трещала, не умолкая ни на минуту. Ну разве это не замечательно, что ты наконец побывала в Париже? Она знает, как ты этого хотела. Разве жизнь не чудесна?.. И не полна неожиданностей? Она вот выходит замуж за этого замечательного Дрэйка Оддрингэма. Она сказала, что это будет так прекрасно, что всегда мечтала быть вовлеченной в политику, и вот мечта ее сбылась. У нее будет такая интересная жизнь. Каждому мужчине нужна женщина... женщина, которая ему подходит. Она сказала, что собирается посвятить себя его карьере.
– Нельзя отрицать, что у нее громадный опыт в организации больших приемов.
– Думаю, поэтому он и женится на ней.
– Ты считаешь его таким расчетливым?
Она медленно кивнула.
– Мы сильно в нем ошиблись, но нет худа без добра. Джулия прохаживалась и на твой счет. Она сказала, что тебе не следует надолго засиживаться во вдовах. «Знаете, какой у меня план? – сказала она. – Я собираюсь найти ей мужа».
Я закрыла лицо руками.
– Знаю, солнышко мое. В ней всегда было что-то... что-то недоброе. О, я не доверяю ей. Она – как бы это сказать... змея подколодная, вот кто она. Не думай о них, ma cherie. Они стоят друг друга. Вряд ли в этом браке будет счастье.
– Они будут понимать друг друга, – сказала я. – А я, очевидно, не понимала его.
– Он женится на Джулии из-за денег.
– Почему-то мне в это не верится, бабушка.
– Это общее мнение. На днях заходила леди Трэверс, ты знаешь, какая она болтушка. Ей известно обо всем, что происходит. Естественно, она заговорила о предстоящей свадьбе Джулии. «Бедная Джулия, – сказала она, – Для нее уже миновал первый цвет юности, но она по-прежнему влюбчива. Она всегда вздыхала по Дрэйку Олдрингэму и, наконец, заставила его понять, чем она может быть ему полезна». «И чем же? « – с невинным видом спросила я. «Дрэйк – многообещающий молодой человек, – пояснила она, – из таких выходят министры. Возможно, он даже стремится занять место премьера... это предел мечтаний большинства политиков. И Джулия знает об этом. Кому не понравится быть женой премьер-министра! Она уже видит себя Мэри-Энн Дизраэли или Кэтрин Гладстон. Хотя я уверена, что она в подметки им не годится. Но у нее есть деньги. Это именно то, чего недостает Дрэйку. У него достаточно богатая семья, но он очень горд и хочет обойтись без родительской поддержки». «Однако он не прочь жениться на деньгах», – заметила я. «Ну, это совсем другое дело, моя дорогая мадам Клермонт». Я сказала, что не вижу разницы, но она не обратила на мои слова внимания. «Она будет устраивать развлечения для нужных им людей. Даже не имея ни малейшего представления, чем занимается ее муж, она все равно сумеет проталкивать его вверх. Вот увидите. Они выбрали очень удачное время – в преддверии выборов. Люди любят свадьбы. Джулия хочет Дрэйка, а Дрэйк хочет ее денег, – прекрасное сочетание для удачного брака. Правда, ей придется бросить пить. Она слишком увлекается спиртным. Но, возможно, Дрэйк сумеет остановить ее».
– Бабушка, я не могу поверить, что Дрэйк женится на ней из-за денег.
– Не вижу никаких других причин для этого.
– О, бабушка, что мне делать?
Она погладила меня по голове.
– Единственное, что ты можешь сделать, ma cherie, это жить дальше. Помнишь, как это было, когда погиб Филипп? Тогда ты думала, что никогда не сможешь быть счастлива. Но время лечит, верно? И здесь... вроде бы, у тебя был шанс... правда, это только показалось. Сейчас мы будем заниматься нашим парижским проектом. У нас полно работы, и у тебя есть Кэти, которая очень рада, что ты вернулась. Бедный ребенок, она тосковала и каждый день спрашивала, когда ты приедешь домой. Он обманул тебя, Ленор, любовь моя, но есть и другие, те, кто любит тебя.
Я немного поплакала, не в силах прятать свои чувства от бабушки. Она напоила меня одним из своих снадобий и сидела рядом до тех пор, пока я не уснула.
Графиня день и ночь мечтала о Париже. Она была так занята делами, что даже не заметила перемены во мне, а может быть, я хорошо скрывала свои чувства.
Кэти, как всегда, была моим утешением. Ей хотелось как можно больше узнать о Париже.
– Я тоже там побываю, правда? Я твердо пообещала ей это.
Отец вернулся в Париж, чтобы продолжить подготовительные работы. Было решено, что я присоединюсь к нему позже вместе с бабушкой и графиней. Касси должна была остаться дома, и мы наняли опытную экономку ей в помощь.
Джулия прислала нам приглашение на свадьбу.
– Я не могу пойти, – сказала я.
Бабушка молчала, и я знала, что это значит. Она считала, что я должна туда пойти. Я прямо спросила ее об этом.
– Ты не можешь не пойти... как ты это объяснишь? – ответила она. – Зачем выставлять свои чувства напоказ? Касси пойдет обязательно. Она ей сестра... а ты? Вы вместе росли. Люди скажут: «А где Ленор? Уж не вздыхает ли она тоже по этому молодому человеку? Может, она ревнует... или завидует? Очень странно, что ее нет на свадьбе».
– Как это ужасно, что люди так много знают о делах, которые их совершенно не касаются.
– В этом нет ничего странного... они очень наблюдательны, а мы живем открыто.
– Если я пойду...
– Я сделаю тебе изумительное платье. Бархат и соболя. У меня есть хороший кусок голубого бархата... такой приятный оттенок... не слишком яркий... пастельного тона.
Этот цвет тебе очень пойдет. Маленькая шляпка со страусовым пером... я уже вижу, как это будет выглядеть на тебе.
– Мне противна сама мысль о том, чтобы пойти туда.
– Я знаю. Просто покажись там. А потом можешь уйти. Там будут газетчики. Как же, он – очень перспективный политик, а она прославилась своими светскими приемами. «Невеста была прелестна и элегантна в платье от Ленор... Примечательно, что самой Ленор, которая является близкой подругой невесты, на свадьбе не было». Этого не должно быть. Ленор обязана быть там, потому что это не пройдет незамеченным.
– Ты права, бабушка.
Она кивнула, довольная, что сумела переубедить меня.
Все время после того, как я узнала о предательстве Дрэйка, я жила как во сне, надеясь на скорое пробуждение от этого кошмара. Дрэйк не женится на Джулии... Он не может... после стольких знаков внимания, которые он мне оказывал. Я часто думала о наших встречах в парке, о том, как они украшали мою жизнь. И вот... все кончено. Эти свидания, которые так много значили для меня, оказывается, ничего не значили для него.
В день свадьбы я надела голубое бархатное платье, которое сшила мне бабушка, и шляпку со страусовым пером.
Бабушка с графиней захлопали от восторга, когда увидели меня.
– Прекрасно, прекрасно, – пробормотала графиня, тоже разодетая в пух и прах.
Графиня, разумеется, тоже была приглашена. Джулия являлась ее протеже; графиня лично устроила ее первый брак, но я знала, что ее вторичное замужество не порадовало графиню. Как и бабушка, она предназначала Дрэйка для меня.
Я не присутствовала на обряде венчания, это было выше моих сил. Свадебный прием проходил в гостиной дома Джулии, которая как нельзя лучше подходила для такого случая.
Я бросила взгляд на Дрэйка, который стоял рядом с ней и помогал ей отрезать кусок торта. Звучали поздравительные речи и заздравные тосты. Меня неприятно поразило, что он не выглядел счастливым, несмотря на свою дежурную улыбку.
У меня тревожно стало на сердце, когда он через стол перехватил мой взгляд. Я опустила глаза, не доверяясь себе и боясь, что лицо выдаст мои чувства.
Пора уходить, подумала я и посмотрела на Касси. Она стояла в компании друзей. Нужно подойти к ней и спросить, готова ли она ехать.
И вдруг он оказался рядом со мной.
– Ленор.
– О... – Я заставила себя посмотреть на него. – Дрэйк. Мои поздравления.
– Мои также.
– И с чем ты меня поздравляешь?
– С открытием в Париже.
– А-а, ты слышал об этом?
– Да, об этом все говорят. Какая удача.
– Да... разве нет?
– Как хорошо иметь богатых друзей.
– Мой отец будет получать свою долю прибыли от нашего бизнеса.
– Твой отец?
– А разве ты не знал? Разве Касси не сказала тебе об этом, когда ты заходил?
– Касси сказала, что ты в Париже... налаживаешь дело. Я ничего не знал о твоем отце.
– Ты видел его в парке.
У него было непонимающее лицо.
– Не помнишь? Он несколько раз был в парке и все смотрел на меня. Мы заметили это. Джулия еще назвала его моим обожателем.
– Твой отец, – повторил он.
– Да, это очень романтичная история. Я никогда не видела его раньше. Моя мать умерла при родах. Они не были женаты, и семья моего отца отправила нас с бабушкой жить в Англию.
– Твой отец... – снова повторил он.
– А в чем дело, Дрэйк? Почему у тебя такой потрясенный вид?
– Джулия сказала... – Он смотрел на меня застывшим взглядом. – Мы должны поговорить. Давай уйдем куда-нибудь.
– Ты не можешь уйти с собственной свадьбы. Вам скоро уезжать в свадебное путешествие.
– Я понятия не имел, что это твой отец, Ленор, – тихо заговорил он. – Я думал, это твой поклонник... и ты взяла у него деньги для своего парижского проекта; ведь для тебя он так много значил.
– Ты подумал...
– Да, я подумал, что он твой любовник.
– Как тебе могла прийти в голову подобная мысль?! Нет, ты не мог подумать такое... Я даже у отца долго не решалась взять эти деньги, пока бабушка с графиней не уговорили меня... и он тоже умолял не отказываться. Он очень переживает, что столько лет держался вдали от меня и так поздно вошел в мою жизнь.
– Это... это невозможно. – Он беспомощно огляделся. – Что я наделал?
Я, кажется, начинала понимать, что произошло. Ему рассказали, что я согласилась стать любовницей того человека в парке для того, чтобы укрепить свое финансовое положение. И как он мог поверить таким измышлениям? Видите ли, потому, что ему сказала об этом Джулия.
Я ненавидела тогда эту женщину, которая с ярко пылающим лицом торжествующе улыбалась гостям. Она победила.
Мне стало трудно дышать.
– Я хочу уйти отсюда, – сказала я.
– Нет, – умоляющим голосом сказал он, – я должен поговорить с тобой. Я должен объяснить.
– Больше нечего объяснять, Дрэйк. Все и так уже ясно.
– Ничего не ясно. Ты должна знать.
– Что знать?
– Что я любил и люблю только тебя. Я оказался таким идиотом. Я хотел признаться тебе, но думал, что ты все еще оплакиваешь Филиппа... и что ты так занята своим делом, что не выйдешь снова замуж. Я хотел жениться на тебе. Что мне теперь делать?
– Постараться быть хорошим мужем для Джулии, – сказала, я и потом добавила с ноткой горечи, – а она будет устраивать приемы, на которые ты сможешь приглашать влиятельных людей. Это как раз то, что необходимо всякому политику с честолюбивыми устремлениями. Возможно, когда-нибудь она сможет повторить слова жены Бэконсфилда: «Он женился на мне из-за денег, но, если бы ему пришлось сделать это снова, он женился бы на мне по любви».
– Из-за денег! – закричал он. – Похоже, все просто помешались на деньгах!
– Это очень полезная вещь.
– Так ты думаешь, я женился на ней из-за денег!
– Но ведь ты же поверил, что я отдалась за них.
– Это было чудовищное недоразумение. О, Денор, мы должны встретиться.
– Не думаю, что теперь мы сможем встречаться наедине.
– Мне надо столько всего тебе рассказать.
– Я знаю, что ты решил, будто я завела себе богатого любовника для того, чтобы открыть свое дело в Париже. Мне дико, что ты счел меня способной на подобный поступок. Это говорит о том, что ты совсем не знал меня. Я могу понять, как ты ужаснулся этому. Но потом ты сказал себе: «Если она продалась за деньги, то почему бы и мне не поступить так же? « При этом ты считал, что выбрал для себя более достойный способ, чем я; но знай, что в моих глазах это одинаково аморально.
– Ленор...
– Мы оба чересчур горячимся. Это слишком тяжелый разговор для такого светлого вечера. Тебе следовало бы рассказать мне о том, куда вы поедете в свадебное путешествие, о своих надеждах на благоприятную погоду и так далее, в том же духе.
– Когда я услышал об этом, – сказал он, – то был просто убит. Я помчался к тебе домой. И по словам Касси выходило, что Джулия сказала правду.
– Но Джулия прекрасно знала, что это был мой отец. Она знала, что он собирается вложить деньги в наше дело.
– Как она могла? – простонал он. – Я ненавижу ее.
– Ты говоришь о своей жене.
– Да. Господи, помоги мне.
– Как ты мог! – закричала я. – О... как ты мог!
– Так вышло. Я был убит... сбит с толку... я думал, что сойду с ума, когда зашел к вам и мне сказали, что ты уехала в Париж... с этим человеком. Я знал, что с вами поехала графиня. Я вообразил себе, что пока она будет заниматься устройством салона, а ты – любовью, чтобы расплатиться за его....
– Дрэйк!
– Я знаю... теперь. Но тогда я был не способен рассуждать здраво. Я бродил по улицам... пытаясь убедить себя, что счастливо избежал ужасной ошибки.
– То же самое говорила себе я.
– Как мы могли, Ленор... мы оба!
Я промолчала.
– Я пошел к Джулии и остался у нее на ужин. За ужином я много пил. Джулия тоже. Она часто пьет. Мне казалось, что это лучший способ забыть обо всем. На следующее утро я проснулся в ее постели. Мне было так стыдно. Мне хотелось поскорее уйти. Я вернулся в Свэддингхэм и попытался выбросить этот эпизод из памяти... Она написала мне. В письме она сообщала, что ждет ребенка... что это результат той ночи. Мне оставалось только одно... и я женился на ней.
– О, Дрэйк... что же мы натворили...
– Что же теперь делать?
– У нас есть только один выход. Нужно жить дальше. Мне стало немножко легче после того, как я узнала, что ты любишь меня... это меня утешает. Хоть в этом я не ошиблась.
– Я люблю тебя; Всегда любил тебя. С той самой минуты, как вытащил тогда из мавзолея.
– Как странно, – сказала я. – Мы объясняемся друг другу в любви на торжестве, устроенном в честь твоей женитьбы на другой женщине. Интересно, случалось ли когда-нибудь такое?
Он взял мою руку и сжал ее.
– Ленор, я никогда не забуду тебя.
– Как раз это мы должны сделать как можно скорее.
– Это невозможно.
К нам подошла Джулия.
– Привет, Ленор. Все в порядке? Дрэйк как следует ухаживает за тобой?
– Мне пора уходить, – холодно ответила я.
– Все занимаешься своим парижским проектом! Мы тебя извиним, правда, Дрэйк? Нам тоже пора переодеваться к отъезду.
Он молчал. На его несчастное лицо было жутко смотреть, и когда Джулия взяла его за руку, я заметила, как его передернуло.
– Пойду разыщу Касси. До свидания, – сказала я и оставила их одних.
