Текст книги "Реквизитор & Инквизитор, или 20% волшебства (СИ)"
Автор книги: Виктория Дмитриева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Глава 8
Чизвик только зашёл в дом, но уже понял, что преследовавшее его весь день дурное настроение не удастся оставить за порогом. В воздухе витал аромат неприятностей. В доме Рокфоров он имел запах горячих бутербродов с сыром. По неизвестной никому причине отец Чизвика искренне считал, что любую проблему можно решить куском хорошо расплавленного рокфора, уложенного поверх свежего хлеба и ломтиков груши или айвы. Сегодня запах был уж очень интенсивным и в итоге нюх на проблемы инквизитора не подвёл. Оставив на вешалке пальто и даже не сняв перчатки, сын графа Рокфор отправился на поиски источника шума.
– Вы умрё-те, мои крошки, умрё-те, – рыдания графини доносились из гостиной, куда и поспешил Чизвик.
– Бри, молю тебя, успокойся, – пытался успокоить супругу граф, – а давай я сделаю тебе фондю?
– Что у вас стряслось? – с порога спросил Чизвик.
– Вик! Маль-чик мой, ты же ещё так мо-лод, – с новой силой взревела Бригитта Рокфор.
– Делла? Какого демона тут творится? – попытался обратиться за помощью Чизвик к сестре, – и что у тебя с лицом?
– Маман думает, что мы скоро умрём, – скучающе ответила лишь на первую часть вопроса Гауделла.
– Это я понял, а почему она так думает? – Чизвик с недоумением разглядывал посеребрённые брови сестры и какую-то мелкую чешую, налепленную на её веки.
– Пойду за какелоном, – оповестил всех Эдам Рокфор, решивший реализовать идею с фондю поскорее или просто удрать, оставив женщин заботам сына.
– Мы сегодня были на площади, – завистливо провожая отца начала Делла довольно громко, чтобы заглушить всхлипывания матери.
Чизвик присел перед креслом, в котором сидела родительница, и попытался взять руки рыдающей женщины в свои. Так он хотел утешить её, но ничего не получилось. От прикосновения сына Бригитта снова начала причитать о том, как он молод для того, чтобы умереть.
– Делла, демон тебя побери, давай к сути.
– Нимфа нагадала ей два креста, – уложилась в пять слов сестра Чизвика.
– Что? – уточнение вырвалось как-то само собой, хотя и с первого раза до работника Магпотребнадзора дошло и что именно сделала нимфа, и где эту нимфу можно найти.
– На площади был фавн. Мы только хотели посмотреть, но у него такие прекрасные гусли, и он пел такие чудесные песни про нимф. Вот мы не удержались и пошли за ним, ну а там…
– Понятно, и что нимфы, всем гадают? – рассеянно спросил у девицы брат, основное внимание направляя на успокоение матери, которая будто начала затихать.
– О нет. Они там по красоте эээ конку, нет, сонку, нет, катапультируют, эээ, а, консультируют, вот, – Делла картинно откинула прядь от лица, и Чизвик заметил, что и ногти у сестры тоже покрыты какой-то мелкой серебристой чешуёй и даже как будто стали длиннее.
– Это вот всё, – инквизитор начертил по воздуху прямоугольник пальцем перед лицом сестры, – они с тобой сделали?
– Да! – торжественно подтвердила девица с серебряными бровями, веками и ногтями.
– Как же маман недосмотрела? – покачивая головой, отвлёкся от утешения Чизвик.
– Что зна-чит не досмотрел-ла, – Бригитта вскинула заплаканное лицо так резко, что сын, сидевший на корточках возле её кресла, чуть не завалился на спину.
– Мама моя родная, – ошалел Чизвик.
Женщина сидевшая перед сыном графа Рокфор и рыдавшая последнюю третину часа с опущенной головой, подняв оную, оказалась мало похожа на мать означенного семейства. У дамы неопределённого возраста были золотые брови, длинные золотые ресницы, чуть удлинённые в уголках глаз, а сами глаза будто изменили свою природную форму, став более узкими и вытянутыми к вискам. Губы графини тоже претерпели изменения, они стали более пухлыми, особенно верхняя, Чизвик видел такое лишь однажды, когда одного из инквизиторов на практике покусали дикие пчёлы. Ужаснувшись увиденному, маг попытался избавить мать от последствий неудачного визита к катапультантам красоты, но у него ничего не вышло. Губы, глаза, брови и ресницы остались в прежнем удручающем виде.
– Ноль процентов волшебства, братец, с гарантией. Это естественная красота, – чем-то очень довольная, заявила Делла.
– Вы рехнулись? – маг как-то враз забыл, что ещё минуту назад мать ревела белугой, а может, уже и не был уверен, что это вообще его мать.
– Чизвик Таранья Маунт Рокфор! – без запинки произнесла Бригитта, – что ты се-бе позво-ляешь.
– Вы себя в зеркало видели, жертвы красоты? – не спасовал перед гневом графини её сын.
– Так сейчас модно! – опередила мать Делла.
– И что? Это по-вашему красиво??? – Чизвик начинал закипать, всё тщательнее разглядывая родительницу и сестру.
– Считается, что да, – гордо ответила Делла.
– В таком случае вас ожидает больше, чем два креста в ближайшем будущем, потому что такую красоту способен вынести не каждый, – Чизвик нервно всплеснул руками и поспешил убраться из гостиной.
– Нимфа сказала, один крест я получу че-рез тебя, а один че-рез дочь, на других мне пле-вать, – снова начавшим подрагивать голосом крикнула Бригитта.
– Что она ещё сказала? – зло спросил не успевший отойти далеко Чизвик.
– Что я стану женой короля! – торжественно доложила Делла.
– А, ну тогда всем можно расслабиться. Ваши нимфы – шарлатанки. В чём, собственно, у меня не было сомнений с самого начала, – Чизвик выразительно посмотрел на брови сестры, а затем на губы матери.
– Что ты этим хочешь сказать, что я недостойна выйти замуж за короля? – начала примерятся к истерическим ноткам в голосе Делла.
– Вик, мальчик мой, про-шу, женись пока не поз-дно. Я не переживу твоей смер-ти.
– Нет, ты серьёзно считаешь, что за мной может таскаться только твой дружок-бабник, а король на меня даже не взглянет?
– Вик, молю, женись. Вот хотя бы на Кристин, она же нравилась тебе в детстве, – продолжала давить Бригитта.
– А вот и мы, – отец семейства торжественно вкатил в гостиную тележку, на которой стояли подогреваемый горелкой какелон, а также серебряный поднос с сырами, фруктами, орехами и кусками шоколада. – Немного гауды, немного бри, много рокфора, чёрный шоколад – и вот у нас уже получается превосходный шоколадный плавленый сыыыыыыр, – радуясь как малое дитя, презентовал свой новый рецепт для разрешения семейных дрязг Эдам.
Терпение Чизвика закончилось и он громко по-звериному рыкнув, пошёл прочь, едва не снеся тележку с фондю. Инквизитор пересёк холл, сорвал с вешалки пальто и громко хлопнул входной дверью.
– Какая муха его укусила? – непонимающе смотрел вслед сыну Эдам.
– Кристин в шоколадном сыре, – Делла поцеловала папочку в щеку и поспешила сбежать из комнаты, пока мать снова не закатила истерику.
– Эдам, ты иног-да бываешь та-кой твердоло-бый. Ну ка-кой шоколад? – закатила глаза Бригитта.
– Чёрный, – растерялся Эдам, – они же зовут его чёрным инквизитором. Я думал, что это символично, ну и сочетается хорошо. Сыр и шоколад, не нужно выбирать. Можно и то и это… – бубнил себе под нос граф Рокфор.
– Чёрный камзол, – поправила Бригитта.
– Что? – не понял Эдам.
– Они зовут его Чёрный камзол, а не инквизитор, – графиня с раздражением поднялась и тоже покинула гостиную.
– Хм, какая разница? Чёрный же, как и шоколад, – Эдам взял вилочку с наколотой половинкой грецкого ореха, опустил её в неоднородную жёлто-коричневую вязкую массу, вытащил, накрутив потянувшиеся нитки сыра на ось, подул и засунул в рот. Прожевав сырно-ореховую закуску удивился, – что не так-то, вкусно же?
На Полоцк опустились вечерние сумерки. Фонарщики, не дожидаясь кромешной темноты, принялись зажигать фонари вдоль проезжей части. Чизвик шагал, впечатывая каблуки высоких сапог, в булыжную мостовую. Он уже был довольно далеко от отчего дома, но еще недостаточно близко к лавке ретивой ведьмы из семейства Блайт. Уже после визита для проверки документов мигрантов сотрудник Магпотребнадзора знал, что вся эта возня непременно кончится чем-то очень и очень неприятным. О светлые духи, во что нимфы превратили его мать и сестру⁈ Уму непостижимо, чтобы кто-то дал с собой такое сделать добровольно. Крест мог бы «прийти от сына» к графине раньше, если бы Чизвик знал, что натуральная красота обошлась дамам семейства Рокфор в кругленькую сумму.
После захода солнца на улице ощутимо похолодало. Но даже вечерняя прохлада не могла охладить пыл инквизитора. Давно забытые ощущения разливались по телу. Ноги, то становились лёгкими и почти невесомыми, то тяжелели, пальцы на руках щипало от приливающей силы, лицо горело, а шрамы на руках чесались. Да уж если при встрече с каждой ведьмой происходит такое, то ошибок при отправке на костёр возникать вообще не должно было никогда. Но кроме вполне обоснованного гнева, что-то ещё в Анне Блайт не давало Чизвику покоя. Он совершенно точно не встречал эту девицу раньше, но было в ней что-то неуловимо знакомое. Такое ощущение обычно возникает, когда встречаешь кого-то, похожего на давнего друга, давно потерянного и почти забытого. И вот о чём-то она Чизвику напоминала или о ком-то, но так отдалённо, что маг никак не могу уловить эту едва ощутимую дымку какого-то образа.
Когда Рокфор добрался пешком до лавки, совсем недавно его стараниями переставшей быть магазином, сатир заносил столы с улицы в помещение. Маг с уважением отметил, что витрины светятся ярко без какого-либо волшебства. Тёплого рассеянного света хватало, чтобы как днём видеть всё, что творится у входа, хотя улицу повсеместно поглотила ночь. Стол Корин, как и она сама, уже исчезли внутри помещения, а вот Жульетта только собирала свои рабочие инструменты, не доверяя их заботам Симона.
– Это ты тут гадалка? – бесцеремонно бросил Чизвик нимфе, обращая внимания на атрибуты стола.
– Но-но-но, мальчик, сбавь газ, я мать твою годиться, – с заметным акцентом дала понять Жультетта, что мужчина выбрал неподобающий тон.
– Да, я как раз насчёт матери, – немного опешил Чизвик, – какие ещё кресты вы ей напророчили в будущем?
– О, ты сын мой золотой подруга, ученик креста, друг креста, муж креста, на тебе креста ставить негде, – звонко засмеялась нимфа и маг почувствовал, что всё внутри него хочет присоединиться к этому смеху.
– Вот так, значит, вы свои услуги продаёте. Ворожите, – словно акула, почувствовавшая вкус крови, среагировал надзиратель.
– Уляляля, нет. Мы ничего не продавать. Мой смех бесплатный, моё время бесплатный, – нимфа подошла ближе и провела пальчиком, по краю рубашки, выглядывавшей из ворота пальто инквизитора, – не будь я замужем, то и мой тело был бы бесплатный для тебя, мальчик.
Чизвик отшатнулся от заигрывающей с ним дамы и налетел на стол, карты посыпались на пол. Небольшой хрустальный череп едва не улетел следом за колодой, но маг успел его поймать. Оказывается, бывают дамы и похуже ведьм. Перед ним была страшная тётка с фиолетовыми бровями, в лучшем случае годившаяся ему в матери, но рядом с ней всё внутри приходило в гармонию, находило точку баланса. Нимфа словно была давно знакомой и дорогой сердцу подругой, которую хотелось обнять и усадить рядом, а, может, даже к себе на колени. Маг понял, что злоба и другие неприятные эмоции схлынули и осталась только привычная пустота. Вернув череп на стол, Чизвик поправил ворот рубашки, словно хотел стряхнуть с неё невидимые следы пальцев нимфы. Он уже понял, что природный магнетизм этого создания делает всё за неё. А у Блайт, похоже, есть не только ум и хватка, но и хорошие связи. Не полезла бы она во всё это, боясь не справиться с последствиями. Ну, по крайне мере, Чизвик бы на её месте не полез.
Нимфа смотрела на мага добродушным взглядом так, как старая нянька смотрит на рисунок трёхлетки, сделанный на её переднике маленькими пальчиками и ягодным вареньем.
– Моя мать была сегодня здесь, – заново начал озвучивать свою претензию маг.
– Да, мы ей сделали красота, – утвердительно покачала головой нимфа, не заметив, что мужчина от ее слов поперхнулся.
– Вы ей нагадали будущее с двумя крестами вместо детей, – удивительно, но у мага откуда-то взялись силы на самообладание, – это нужно исправить.
– Но-но-но, не вместо, – нимфа взяла в руку хрустальный атрибут, который недавно держал Чизвик, в глазницах черепа на мгновение полыхнул зелёный огонь, – у, сколько интересностей.
– Это сейчас что было? – заподозрил неладное маг.
– Я не гадать, моя питомец гадать, – нимфа нежно погладила череп, – Жорик просто рассказывать мне, что видеть, я рассказывать это твой мать.
– Жорик – это череп?
– Он не любить это слово, ему нравится, что он питомец.
– Ох, ух, я тоже рехнусь, если не уберусь отсюда в ближайшее время, – предостерёг себя вслух Чизвик, – хозяйка ваша где?
– Ушёл, – нимфа улыбнулась и развела руками.
– Передайте ей, что я подам жалобу в управление о неподобающем поведении, – мысли почему-то в голове путались в присутствии нимфы.
– Её? – с улыбкой спросила Жу-жу.
– Твоём!
– Уляля, ты жениться на крест, сестра жениться на крест, а я виноват, что твой мать рыдать?
– Да не собираюсь я жениться. Тем более, на Кристин! Заладили одно и то же. А сестра вообще собралась по вашей милости замуж за короля. Да ну это всё к демону, – Чизвик развернулся и пошёл, борясь с затягивающей сознание головной болью.
– Не собираться он, – принялась бубнить нимфа, собирая карты с булыжной мостовой, – маг предполагать, а высший сила располагать.
– Мамси, ну что ты возишься, нам ещё мудцелярную воду готовить, чтобы можно было смыть всю ту натуральную красоту, что мы сегодня навертели. Они же завтра толпой придут эти тётки требовать вернуть всё как было.
– Может быть, может быть, – задумчиво произнесла Жульетта, быстрыми движениями превращая скатерть со стола в узелок с гадальным реквизитом.
Нимфа подняла получившийся мешок, но один из его краёв оказался слишком свободным. Хрустальный череп словно живой вывалился из узла, упал на землю, несколько раз подскочил и при встрече с очередным булыжником разбился на множество мелких осколков.
– Бедный Жорик, – трагически произнесла нимфа и пошла в лавку за метлой и совком.
Глава 9
Когда Анна вернулась в лавку, у неё было гадкое настроение. Навести справки о новом магазине оказалось до неприятного легко. Кто-то скопировал бизнес самого известного в городе магического реквизитора, пусть и довольно поспешно, но довольно точно, сомнений в этом больше не было. Сейчас Анна гадала, подсуетился ли кто-то из конкурентов до того, как ведьму Блайт лишили лицензии или аннулированное клеймо – это чистейшая заказуха. Инквизитор из Магпотребнадзора не был похож на человека, которого можно подкупить, но даже у королей есть слабые места и тёмные пятна в биографии, так что на сто процентов ни в чём нельзя быть уверенным. О том, что неприятности Анне организовал кто-то из коллег по цеху, даже думать не хотелось всерьёз. Девушка возвращалась в собственное заведение с надеждой, что сегодняшняя выручка поднимет ей настроение. Ещё днём стало понятно, что касса снова будет работать по прямому назначению, а то Симон повадился прятать в ней бургерброды, используя отделение для денег на манер тайника.
Но в лавке хорошие новости расстроенную девушку тоже не ждали. Анне повезло разминуться с рассерженным инквизитором, но Жульетта подробно поведала и о цели, и о последствиях визита надзирателя. Это ж надо было так вляпаться, в первый же день работы оприходовать мать и сестру своего, похоже, что теперь кровного врага.
«Так ему и надо», – злорадствовал внутренний голос ведьмы из семейства Блайт, однако здравый смысл подсказывал, что «нам оно не надо». Пролистав книгу посетителей, Анна нашла только одно упоминание о визите пары, похожей по описанию на мать и дочь. Дамы принадлежали семейству Рокфор, младшая – по части волшебства пустышка, старшая – одар с очень слабеньким даром. Удача не совсем отвернулась от Анны, одна из дам оставила визитку с адресом фамильного цветочного бутика. Для начала можно было наведаться туда с извинениями, ну а если ни одной из жертв красоты выловить в цветочном не удастся, уже тогда искать особняк Рокфоров на Рублёной улице, аристократия Полоцка почему-то предпочитала проживать именно там. Чтобы иметь понимание, за что именно придётся извиняться, Анна просмотрела список оказанных услуг. От увиденного ведьма ахнула. Похоже, что нимфы с чрезмерным рвением подошли к поставленной задаче. Подозревать уроженок леса в том, что они не очень-то любят людей (по крайней мере, женщин), снова-таки не хотелось, хотя улик в пользу этой версии набралось за сегодня довольно много.
Но Анна моментальное забыла о своих претензиях и подозрениях, когда увидела, что касса ломится от денег. Такая выручка в заведении было лишь однажды, а ведь в новом формате лавка работала всего один день, а сатир ещё даже не успел выложить на витрины товары, на которые делалась основная ставка. Если так пойдёт, то магическое клеймо можно вообще будет не восстанавливать. Кому нужна кипа бумаг и заморочки с Магпотребнадзором, если можно просто зарабатывать деньги и не вносить данные по каждому проданному товару в базы нескольких контролирующих инстанций. Знай себе, делай своё дело и плати подать в казну раз в полгода. Анна размечталась, какая сказочная жизнь её ждёт без бюрократии и инквизиторов, но быстренько вернулась на землю, вспомним, что с представителем последних у неё как раз намечается кровная вражда.
– Корин, у нас уже есть нейтрализаторов естественной красоты? – как можно дружелюбнее поинтересовалась хозяйка лавки у младшей нимфы, всё ещё пытаясь наладить с оной контакт.
– Да, первая партия мудцелярной воды уже готова, за ночь мы сделаем запас на несколько сот флаконов.
– Оу, хорошо, только название какое-то неблагозвучное, этикетки на пробную партию мы всё равно сделать не успели, но тем не менее…
– Почему не благозвучно? С нашего языка это переводится как что-то вроде воды с поцелуями мудрости, – недовольно уведомила Корин.
– Очень хорошо, но давайте будем называть её, например, милцелярная вода. Для человеческого уха так гораздо привычнее.
– Да пофиг, – пожала плечами нимфа и ушла в подсобку.
Пользуясь случаем, что никто её не видит, Анна закатила глаза. Ну что за созданье эта Корин? Взяла и ушла посреди разговора, обиделась что ли? Девушка не успела додумать эту мысль, а из подсобки уже вышла старшая нимфа.
– Ко-Ко сказать ты хочешь болтать?
– А, нет, ну, то есть, да, у меня есть вопросы, которые нужно с вами решить. Утром я нанесу визит с извинениями парочке из сегодняшних посетительниц, и мне нужно два больших флакона с водой, которая способна смыть все ваши художества.
– Хм, с извинениями? Что значит это?
– Эм, ну я скажу, что мне очень жаль, что у них возникли неудобства… – попыталась сформулировать опешившая Анна свои мысли насчёт извинений.
– Тебе жаль, что эти дуры тратить тут свой деньги?
– Нет, конечно, но, пожалуйста, не надо называть их дурами.
– Почему, если они дуры? Они хотеть быть соблазнителька, но не хотеть потрахушничать с мужчиной, они хотеть замужничать, но не хотеть плодиться, они хотеть иметь то, что нет у подруга, но ненавидеть эта подруга. Скучно и странно. В лесу если ты не любить свой подруга, ты ищешь другой или убить свой подруга, если смочь, конечно. Просто и честно.
– Жульетта, пожалуйста, остановитесь.
– Хм, какой-то хлипкий из тебя Блайт. Мать твоя мать мне нравится больше, она знать, как вести себя с подруга, и не стала бы извиняться перед дура, которая натянуть глаз на ухо и вздуть губа.
– Да, мне тоже жаль, что я не такая, как моя бабушка, но у меня было не так много времени, чтобы узнать её получше. И мы с вами обязательно о ней поболтаем позже. А сейчас, пожалуйста, будьте аккуратнее в выражениях и действиях, мы с вами буквально на волосок от неприятностей уже.
– Ваш язык меня не родить.
– Понимаю, что не родной, но, пожалуйста, сделайте всё возможное, чтобы продержаться до депортации как можно дольше.
– Уляляля, террибле! – импульсивно взмахнула руками Жульетта в расстроенных чувствах и тоже ушла в подсобку.
Анна догадалась, что на этот раз после побега очередной нимфы, к ней уже никто не выйдет, но и преследовать Жу-Жу не хотела. Главное было сказано, а дальше будь что будет. Если нимф депортируют из-за их проделок, значит, такова прихоть судьбы. Но Анна хотела хотя бы попытаться исправить ситуацию с родственницами Рокфора, это же долбанный Чёрный камзол – заноза в пятке всего Полоцка. Если бы знать наперёд, что ей так «повезло» с куратором из Магпотребнадзора, она бы не стала его злить ни за какие пышки. Но так он же даже не представился, когда приходил аннулировать клеймо. Хотя стоило бы догадаться, в городе только один такой принципиальный и ярый поборник буквы закона. Ну, теперь хотя бы отпала версия с заказухой. Уж кто-кто, а Чёрный камзол никогда бы не согласился на подкуп. Да и не будет такой человек вмешивать личную месть в рабочие дела, но отчего-то Анне от осознания этого легче не стало. Следующим утром она отправилась в цветочный бутик «Дела Орхидейные» и даже застала там одну из хозяек.
Девушка, по всей видимости, приходившаяся сестрой инквизитору, оказалась довольно милой особой, но наотрез отказалась смывать естественную красоту, наведённую нимфами, сославшись на то, что за утро в её бутике посетителей было больше, чем за всю прошлую неделю. Анна подумала, что любопытствующие приходят скорее посмотреть на девушку с чешуёй на глазах и ногтях, чем за цветами, но о своих догадках говорить не стала. Вообще, визит вышел даже приятный, встреться эти две деловые штучки при других обстоятельствах, у них были бы все шансы стать близкими подругами. Анна была довольна началом дня и тем, что встреча прошла гладко. Делла обещала поговорить с братом и объяснить матери, что старшая из нимф плохо владеет языком и путает слова.
И третины часа не прошло после визита Анны, как в «Дела Орхидейные» явилась Бригитта Рокфон. На ней было строгое платье траурного вида, который усиливала маленькая бархатная шляпка-таблетка с густой вуалью, закрывающей все лицо.
– Маман? Что случилось? Кто-то умер? – обеспокоенно захлопотала Делла возле вошедшей матери.
– Да. Умерло моё само-уваже-ние. Как я могла вче-ра позволить сде-лать с собой это, – сказала Бригитта дрожащим голосом, и махнула чёрным шелковым платочком у лица.
– Фуух, я думала что-то серьёзное.
– По-твоему, это не серьёзно? – перешла на визг мать, и Делла впервые порадовалась, что бутик не пользуется большой популярностью в обеденные часы даже сегодня, и сейчас они с родительницей в помещении одни.
– Вот, – девушка с серебряными ногтями достала из-под прилавка пузатую стеклянную бутыль с плотно пригнанной пробкой, – это смывка, пойдём, я помогу тебе вернуть лицо.
Каких-то пол третины часа и Бригитта Рокфор вернула себе хорошее расположение духа и что важнее – привычную внешность. Они с дочерью решили закрыть бутик, чтобы вместе выпить лавандового чаю в оранжерее. Вся эта затея с цветочным делом была лишь данью моде в этом сезоне невест.
Бригитта выкупила за баснословные деньги небольшой флористический бизнес сразу, как стало считаться, что нет лучшей претендентки в жены аристократа, чем барышня у которой есть своё дело. Такое мнение в дамских клубах провинциальных городов сложилось после того, как несколько молодых столичных аристократов в прошлом сезоне составили пары с хваткими деловыми штучками. По своим каналам Бригитта узнала подробности о трёх новоиспечённых жёнах. Все они были в плане одарённости пустышками, не отличались хорошими манерами или высотой происхождения, а повыскакивали за родовитых, состоятельных и, что немаловажно, молодых магов. В Полоцке такие тоже имелись, но наперечёт: Чизвик Рокфор, Леопольд Котт, Пуфль Пестон и Виатр Свингер.
Бригитта лелеяла надежду, что у дочери откроются глаза, и она примет ухаживания Лео, но этого так и не случилось. Если в этом году Делла так и не сделает подобающий её кругу выбор, мать была полна решимости отвезти дочь в столицу. Матримониальные тенденции имели свойство сменяться раз в несколько лет, так что цветочный магазинчик обязательно пригодится для создания дополнительно веса на ярмарке невест. Делла на удивление не противилась затеи с бутиком. Бригитта радовалась этому, даже не подозревая, что оба её ребёнка унаследовали от отца маниакальную приверженность своему делу, а не один. И если Чизвик был известен в городе как самый принципиальный и дотошный из инквизиторов, то у Гауделлы были все шансы со временем получить статус королевы цветов или что-то подобное. Уже сейчас оранжерея, в которой происходило чаепитие, представляла собой волшебное место с буйством экзотических цветов и растений. Бригитта бы очень удивилась, узнав, что больше половины этой красоты младшая из Рокфоров вырастила сама за каких-то пару месяцев. Но, разговор о цветах так и не зашел, но поводов для удивления у графини всё равно хватило.
