Текст книги "Идеальная жена"

Автор книги: Виктория Александер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Каковы же эти условия и оговорки?

Она, скрестив на груди руки, расхаживала перед ним, ее лицо то ясно выступало из тени, то скрывалось.

– Прежде всего, что бы ни произошло между нами, вы не отмените своего разрешения на брак Эрика и Белинды.

– Согласен.

– Во-вторых, вся собственность и деньги, которые я имею, остаются под моим контролем и оформляются соответствующими документами. Я не хочу потерять свою независимость.

На минуту он задумался. Были известны случаи, когда жена имела свои собственные средства, но это случалось очень редко. Однако он, естественно, не нуждался в ее деньгах и мог позволить себе быть щедрым. Если это требование доставляет ей удовольствие, пусть так и будет.

– Хорошо.

– Мы будем партнерами на равных в любом деловом предприятии, которое будем вместе осуществлять.

– Деловые предприятия? – Он с подозрением прищурился: – Какого рода деловые предприятия?

Он остановилась и настороженно посмотрела на него.

– Сейчас это не имеет значения. Просто я хочу, чтобы вы дали слово.

– Даю, – усмехнулся он. – Что-нибудь еще?

– Да!

Сабрина сделала шаг к нему и посмотрела ему в глаза. В ее глазах он увидел отражение сверкающего неба и едва удержался от желания обнять ее. Сабрина набралась храбрости.

– Поскольку это будет брак по расчету и только, мы будем по-прежнему жить отдельно. Я рассчитываю, что, уже имея наследника, вы не будете посягать на мое право на личную жизнь.

– Посягать на ваше право на личную жизнь? – вырвалось у него. – Вы хотите сказать, что будете моей женой, но не будете делить со мной ложе?

– Именно это я и хочу сказать, – честно подтвердила она. – Я буду во всем такой графиней, какую вы желаете. Буду идеальной женой. Но я не намерена делить ложе моего мужа с другими женщинами и ласкать человека, которого не люблю. – Она отступила назад. – Мне кажется, вы никогда не решитесь на публичный скандал, который вызывает развод, поэтому мы сможем аннулировать брак или, как делают многие, жить совершенно отдельно. Если эти условия для вас неприемлемы… – Сабрина вопросительно наклонила набок голову. – Так как же, Николас? Он молча смотрел на нее. В тот вечер, когда они встретились, он решил, что из нее выйдет удовлетворяющая его требованиям жена. Но теперь он хотел гораздо большего. Лунный свет создавал блистающий ореол вокруг ее волос, мягко освещал точеные черты лица, прекрасную, словно греческая статуя, фигуру. Черные и серебряные краски ночи превращали ее в волшебное видение. Он помнил, что в его жизни был единственный случай, когда его страсть к женщине была такой всепоглощающей. Непостижимой, необузданной, неукротимой. Она будет его женой, со всеми этими оговорками, условиями и прочим!

– У меня есть свое условие, – тихо сказал он. – Если мы решим, что не подходим друг другу, это должно быть наше общее решение.

– И это все?! – удивленно воскликнула она. Николас в душе улыбнулся. Она явно не ожидала, что он согласится с ее невероятным предложением. Он кивнул.

– Как замещающий капитана, Саймон может совершить церемонию бракосочетания. Вас устроит завтрашний день?

– Более чем устроит, – обнял ее Николас.

– Николас, – возмутилась она, – не думаю, что это подходящее начало для брака по расчету.

– Мы еще не женаты, – прошептал он, – и этот момент мне кажется чрезвычайно подходящим. – Он коснулся ее губ.

От его прикосновения у нее перехватило дыхание, и воля ослабела. Она пыталась сопротивляться целому океану чувств и ощущений. Но как она сможет устоять перед ним? Если от одного его поцелуя она теряет самообладание… Она содрогнулась от сладкого предвкушения и не прислушалась к отдаленному голосу, звучавшему в ее сознании, который предупреждал: «Остановись!»

Он крепко прижимал ее к своему телу, бедрам, инстинктивно чувствуя, что она уступает и готова сдаться. С чувством удовлетворения он отпустил ее и, взяв за подбородок, заглянул в глаза, горевшие от пробужденной им страсти.

– До завтра!

Она ответила не сразу. Николас видел, как она собирается с мыслями. Как превращается в хладнокровную, сдержанную леди Стэнфорд. Она была хороша, его будущая жена, очень хороша.

– До завтра!

Она вежливо кивнула, повернулась и исчезла.

Он оперся о поручни и смотрел, как она растворяется в темноте. В воздухе сохранился ее аромат, чуть терпкий, напоминавший о чем-то давно забытом. Улыбка показалась у него на губах, когда он подумал о неожиданных преимуществах брака. Николас, граф Уайлдвуд, был человеком чести, и он был намерен соблюдать все условия их сделки. Разумеется, кроме одного.

Глава 7

– Ты с ума сошла? Такой глупости я еще никогда не встречал! Что на тебя нашло? – уставился на нее Саймон.

– По-моему, это прекрасная идея, – возразила Сабрина.

– Прекрасная идея! – возмутился он. – Да только вчера ты стояла на этом самом месте и говорила мне, к тому же заметь, очень убедительно, как одно его присутствие все портит и ты была бы счастлива отправить его на съедение рыбам на дно морское. А сейчас хочешь выйти замуж за этого человека!

– Я просто передумала, – заносчиво фыркнула она, – Кроме всего прочего, брак с Уайлдвудом решит все мои проблемы.

– О? – Он с насмешливым видом приподнял выцветшие на солнце брови. – Будь добра, объясни мне, как твой брак с человеком, которого ты почти не знаешь и терпеть не можешь, поможет что-либо решить?

– Я поставила перед ним определенные условия, и он готов выполнить их. Во-первых, он обещал не отменять свое разрешение на брак Белинды и его сына. Теперь ее будущее обеспечено. И он согласился на равноправное партнерство со мной в любом деловом предприятии.

– Под деловым предприятием ты подразумеваешь поиски французского золота?

– Именно это, – кивнула она.

– Ты рассказала ему о золоте?

– Боже мой, нет! Я даже боюсь думать, что он скажет по этому поводу. Но рано или поздно он все равно узнает, и таким образом я заручилась его обещанием и обеспечила себе долю.

– Мне кажется, если ты будешь замужем за этим человеком, нет необходимости давать за дочерью приданое. И нет никакой нужды искать это золото.

– Нет, Саймон, – затрясла она головой, – я больше никогда не буду материально зависеть от мужчины.

– Но когда я впервые тебя встретил, ты только что овдовела. Если вспомнить, ты радовалась своей свободе не меньше, чем горевала о потере мужа, – тихо сказал он, стараясь поймать ее взгляд.

– Саймон! Это неправда! – резко перебила она, не желая признаваться в чувствах, для осознания которых ей потребовались годы. – Получается, что я радовалась тому, что Джек умер. Я никогда не желала ему смерти. – Она опустилась на стул, откинув голову на спинку и глядя невидящими глазами на низкие балки потолка. – Я только хотела, чтобы он… стал взрослым. Жизнь с Джеком была одним бесконечным развлечением. Великолепным полуночным маскарадом. Фривольным, возбуждающим, полным похождений. Но даже самые веселые празднества со временем надоедают. И я очень устала жить не по средствам, вечно притворяться, что не знаю, как велики наши долги, и делать вид, что завтра никогда не наступит.

Сабрина на минуту закрыла глаза, погруженная в воспоминания о своем замужестве. Отогнав их, она твердо закрыла дверь в прошлое.

– Не могу поверить, чтобы этот человек согласился на твои условия, – проворчал Саймон. – И все равно не понимаю, почему тебе надо выходить за него.

– Я отправляюсь в довольно дикие места, – надменным тоном заявила она. – В одиночестве. Без охраны. Иногда женщине для защиты необходимо хотя бы имя мужчины.

– Ха! – хмыкнул он. – От этих слов несет ложью сильнее, чем от тухлой рыбы. Я видел, как ты держала в страхе буйную ватагу контрабандистов и справлялась с просоленными морскими волками на корабле. Черт побери, я сам научил тебя обращаться с ножом. И вот, оказывается, тебе нужен мужчина для защиты.

Она встала и прошлась по каюте.

– Учитывая брак наших детей и его интерес ко мне как к будущей идеальной жене, я опасаюсь, что в конце концов он узнает правду. – Она умоляюще посмотрела на Саймона. – Как ты не понимаешь? В качестве его жены я не только получу его имя, но и уважение к его титулу, положению и богатству. Он будет вынужден сделать все, чтобы меня не разоблачили. Публичный скандал погубит его, а я подозреваю, что Уайлдвуд – человек с большими амбициями.

– И все же я не… – Он замолчал и пристально посмотрел на нее. – Ты перестала владеть собой, не так ли? Вот в чем дело! Это все объясняет! Что же он такого сказал, что ты до такого додумалась?

– Он назвал меня скучной и унылой, – пробормотала она, поежившись под его взглядом.

– А разве ты все эти годы не добивалась, чтобы люди считали тебя именно такой?

– Да. Нет. О, не знаю. – Она снова села и наморщила нос. – Я вела себя как очень респектабельная леди, никогда не выдавая своих чувств и не теряя самообладания. Но в последнее время я чувствую себя по-другому. Я ощущаю себя больше контрабандисткой, чем леди. И когда он назвал меня скучной и унылой и… – она растерянно посмотрела на него, – образец добродетели как-то незаметно исчез.

– Так ты выходишь замуж, чтобы его проучить? – проворчал Саймон. – Это безрассудство и настоящая глупость.

– Все это я не раз повторяла самой себе. Знаю, что поступаю как идиотка. – Сабрина остановилась, решая, можно ли такое сказать Саймону, затем, отбросив осторожность, продолжила: – По правде говоря, все будет не так уж плохо. Это всего лишь брак по расчету. Я должна буду появляться в обществе, когда съезжается свет, и во время заседаний парламента, но, полагаю, потом мы будем жить совершенно отдельно.

– О? – Снова взлетели верх его брови. – А что, если в этом браке по расчету у вас появятся дети?

– Саймон! – рассмеялась она. – Не будет никаких детей. Мы не собираемся… – Она покраснела и поморщилась, увидев выражение его лица.

– Бог с тобой, женщина! Ты говоришь, что берешь имя мужчины, но отказываешь ему в супружеских правах? Это что, одно из твоих условий?

– Но он же согласился. И он благородный человек, человек слова.

Саймон с явным сомнением покачал головой:

– Ни один мужчина не благороден до такой степени, всему есть предел. Ты не слишком далеко зашла в своих требованиях?

Сабрина не могла ему сказать, что это условие для нее так же тяжело, как и для Николаса. Но она взяла себя в руки, считая свое влечение к Николасу простой примитивной похотью. Она жаждала прикосновений его рук, губ. Ей хотелось ласкать его крепкое горячее тело, чтобы огонь пылал в ее крови и сердце. Она хотела чуда любви. Не девичьей влюбленности, которую она испытала с Джеком, а чего-то настоящего, осязаемого. Она целые годы пренебрегала возможностями поддаться искушению плотских наслаждений, но любовь всегда ускользала от нее. Она понимала, что, выйдя замуж за Николаса, она, возможно, никогда не испытает ее.

Говоря с ним, Сабрина была искренне уверена в каждом своем слове. Если он хочет продолжать распутную жизнь, она не будет протестовать, но не будет делить его с другими женщинами. И она не отдаст себя ни одному мужчине, если не будет чуда, не будет любви. Она не уступит своим желаниям, чтобы не потерять голову. Не потерять свою душу.

Саймон тяжело вздохнул и, качая головой, пошел к двери.

– Уж не знаю, что об этом скажет капитан.

– Господи, Мэтт! А я и не подумала о нем.

Саймон открыл дверь.

– Тебе, черт побери, стоит это сделать! До Марселя осталось идти меньше недели. Он не обрадуется, застав тебя замужем за этим проклятым английским лордом.

Черт возьми! Сабрина бросилась на кровать. С Мэттом могут возникнуть трудности. Ей предстоит не только предложить ему партнерство в поисках золота, но и сообщить о третьем партнере: «О, да, Мэтт, дорогой, я говорила тебе, что наш новый партнер – мой муж?»

Она вздохнула, повернулась на спину и подумала о странном повороте в ее жизни. Это было совсем не то приключение, какое она представляла себе, отправляясь в путь.

В соответствии с обстоятельствами церемония оказалась простой и короткой. Саймон неожиданно для Сабрины провел ее очень достойно. Она стояла рядом с Николасом слева, ближе к сердцу. Они обменялись обетами на носовой палубе, и их обещания улетели с морским ветром.

Сабрина подумала о платье изумрудного цвета, даже достала его из саквояжа и натянула на себя, хотя это было нелегко сделать без горничной. Любимое платье удивительно ей шло, придавая золотистый оттенок волосам, подчеркивая белизну кожи и делая ее изумрудные глаза еще ярче. Несмотря на то что платье помялось, Сабрина была довольна тем, как она выглядела, пока ее взгляд не упал на бриджи и мужскую рубашку, которые она уложила в саквояж с такой любовью. Это была дерзкая мысль. Возмутительная идея. Однако не скучная и не унылая.

Николас не сказал ни слова, когда невеста появилась в мужской одежде и в высоких сапогах из мягкой кожи. Он лишь любезно улыбнулся. Его самообладание чуть все не испортило, но сказался ее опыт прожитых лет. Даже когда он прикоснулся невинным поцелуем к ее губам, подтверждающим, что она больше не леди Уинфилд, маркиза Стэнфорд, а Сабрина Харрингтон, графиня Уайлдвуд, она выглядела спокойной, сдержанной, ничем не выдавшей своего волнения.

Команда потребовала отпраздновать свадьбу. Кто-то вынес скрипку, кто-то флейту, и Сабрина танцевала со всеми матросами. Это ничем не грозило, ибо плавание было не слишком долгим, когда мужчины лишены общества женщин. Они уже заходили в несколько портов и до окончания пути сделают еще несколько остановок. Только когда она танцевала с Николасом, ее маска была готова упасть с лица. Сабрина заглянула в его черные глаза и поразилась их глубине. Близость его тела согревала, и ее пугало то, что она совершила.

Было уже поздно, когда Сабрина вернулась в свою каюту. Усталая, она свалилась на постель, и напряжение постепенно отпускало ее. У нее не осталось сил даже на то, чтобы переодеться на ночь. Может быть, полежать еще минуту или две.

Дверь каюты распахнулась, и в нее вплыл небольшой саквояж. Сабрина вскочила.

– Что за…

– Добрый вечер, моя дорогая, – с порога улыбнулся Николас, – или мне следует сказать: «моя дорогая жена»?

Сабрина чуть не задохнулась.

– Что вы здесь делаете?

Он шагнул в каюту иногой захлопнул дверь.

– Сегодня у меня брачная ночь. Я не могу провести ее в другом месте.

– Но мы… мы не… вы не… – заикалась Сабрина. Он пожал плечами:

– Приличия, детка. Соблюдение приличий – самое главное.

Он не обратил внимания на ее испепеляющий взгляд и небрежно оглядел ее каюту.

– Очень удобно. Намного лучше моего прежнего помещения. – Он многозначительно поднял бровь. – И здесь я могу выпрямиться.

Сабрина покраснела. Он искоса взглянул на нее.

– Интересно, не твоих ли рук это дело. Не важно. Я останусь здесь.

– О, нет, не останетесь. Это моя каюта. – Она скрестила руки и нетерпеливо кивнула на дверь: – Убирайтесь.

Он покачал головой и рассмеялся.

– Боюсь, дорогая, ты не понимаешь. – Николас прошел мимо нее к постели и растянулся на ней, положив под голову переплетенные пальцы. – Я не собираюсь уходить. Теперь это наша каюта. – Он небрежно обвел каюту сильной рукой: – Наш стол, наши стулья, наша постель. И удивительно просторная постель. – Он похлопал по ней ладонью. – Иди сюда.

Сабрина стиснула зубы.

– Кажется, вы забыли условия нашего соглашения.

– Ах, да, – покорно вздохнул он. – Условия. Я как раз собирался обсудить их с тобой. Полагаю, требуются некоторые разъяснения.

– Что вы имеете в виду под разъяснениями? Я считаю, что все совершенно ясно.

– Ничто не совершенно, дорогая. Так вот, об этих условиях… Первое – брак моего сына с твоей дочерью. Не вижу тут никаких затруднений.

Сабрина, затаившая дыхание, позволила себе вздохнуть.

– А остальное?

Он нахмурил свои черные брови, словно удивляясь.

– Ты так нетерпелива. Вот уж не ожидал от холодной строгой леди Стэнфорд. Конечно, теперь ты графиня Уайлдвуд, и это, без сомнения, означает какие-то перемены. Однако, – с притворной серьезностью покачал он головой – нельзя поверить, что изменение личности может произойти сразу же после церемонии. Это выглядит чрезвычайно странно.

Она с изумлением смотрела на него. Николас растянулся на постели с таким видом, словно находился у себя дома. Он лежал в ленивой позе льва, присматривающего за своим прайдом. Вероятно, львица была бы довольна, но не Сабрина: его поведение раздражало и выводило из себя.

– Что вы хотите? – сердито спросила она.

Самодовольная улыбка появилась на его лице. Боже, этот человек издевается над ней! Наверное, он далеко может зайти, чтобы лишить ее самообладания. Хорошо, черт побери, она не доставит ему такого удовольствия.

– Простите меня, сегодня был тяжелый день. – Она грациозно опустилась на стул и попыталась собраться с мыслями. – Так как же с другими условиями?

Их взгляды встретились. Даже из другого угла каюты она видела, как пристально он смотрит на нее и как насмешливые искры поблескивают в его глазах.

– Должен признаться, я не во всем разобрался. Давай проверим, правильно ли я тебя понял. Я должен содержать тебя согласно твоему положению моей жены и знатной графини. За это ты остаешься владелицей своего имущества, денег и всего прочего. Правильно? Она невольно почувствовала неловкость.

– У вас это звучит очень несправедливо и эгоистично.

– А разве это не так? – с невинным видом удивился он.

– Не совсем. – Сабрина старалась сохранять спокойствие. – Я всего лишь хотела обеспечить свою финансовую независимость.

– Ты имеешь в виду на случай, если я окажусь негодяем, игроком и к тому же развратником? – Его глаза блеснули в свете фонаря. – Не очень лестный портрет.

Кровь бросилась в лицо Сабрины.

– Я не хотела оскорбить лично вас.

Она бросила на него острый взгляд. Ни один человек не знал, как мало ей оставил Джек, и Сабрина старалась, чтобы никто не узнал. Какими бы недостатками ни обладал Джек, он умел скрывать свое неустойчивое финансовое положение. Она много потрудилась, чтобы потихоньку откупиться от кредиторов и оплатить его долги.

– А каково следующее условие? – холодно спросила она, надеясь отвлечь от финансовых вопросов.

– А, это самое интересное. О деловых предприятиях.

– Да?

– Я ломал голову, стараясь понять, какими делами может заниматься такая респектабельная дама, как ты. Я придумал несколько интересных, но маловероятных вариантов. Однако если я выскажусь сейчас, это может повредить нашим отношениям в будущем.

Он по-мальчишески ухмыльнулся, а она едва удержалась, чтобы не показать ему язык.

– Продолжайте.

– Я пришел к неизбежному заключению, что первое так называемое деловое предприятие, в котором ты или, лучше сказать, мы участвуем, связано с этой прогулкой в Египет. – Он сделал паузу. – Ведь мы направляемся в Египет, не правда ли?

Сабрина кивнула. Только ее раздражение помешало ей сразу же сказать, куда они едут. Она понимала, что как только он взойдет на корабль, это станет ему известно.

– Затем я сказал себе, – он задумался, глядя в потолок, – зачем такому очаровательному созданию, как леди Стэнфорд, ехать в Египет? Одной. Так внезапно и поспешно. Почему она не хочет никому, включая собственного ребенка, говорить, куда и зачем едет? – Он посмотрел ей в глаза. – Это настоящая тайна.

– И вы разгадали эту тайну?

– Еще нет. Но разгадаю, и, возможно, скоро. Конечно, если ты не предпочтешь рассказать мне сама. Ведь мы с тобой, – его глаза еще больше потемнели, – теперь муж и жена.

У нее перехватило дыхание. Его взгляд пронзал ее, манил, притягивал, покорял. Сердце трепетало, и она с трудом заставила себя отвести от него глаза. Сабрина сжала руки с такой силой, что ногти впились в ладони. Боль отрезвила ее, и когда она снова повернулась к Николасу, выражение ее лица было абсолютно безмятежным.

– Конечно, вы довольно скоро узнаете о цели нашего путешествия. И я не вижу необходимости объяснять вам что-либо сейчас. – Она с некоторой долей удовлетворения посмотрела на раскинувшегося на постели Николаса. По крайней мере здесь она взяла над ним верх. – Поэтому, если мы разобрались в ваших сомнениях… – она улыбнулась ему и кивнула в сторону двери, – убирайтесь.

Весело посмотрев на нее, он устроился поудобнее.

– Но мы еще не обсудили последний пункт нашего соглашения.

– Полагаю, из всех условий это легче всего понять.

– Я просто хочу окончательно убедиться.

– Ценю вашу настойчивость.

– Мне очень не хочется нарушать ни одного из твоих правил и условий. Как ты думаешь, они обязательны для брака по расчету?

Сабрина изо всех сил старалась не рассмеяться и сохранить на лице вежливую улыбку.

– Понятия не имею.

– И я тоже, – вздохнул он, как будто это имело решающее значение, – не уверен, что наш брак правильно называть браком «по расчету». В нем чертовски много неудобств!

Сабрина не знала, что ей делать – рассмеяться или швырнуть чем-нибудь ему в голову. Этот человек шутил с ней, подавляя ее сопротивление и разрушая линию обороны. С изумлением она почувствовала, что ей нравится этот словесный поединок. Вот почему Николас пользуется успехом у дам – надутый высокомерный граф Уайлдвуд, бесспорно, был очарователен.

Улыбка тронула уголки ее рта:

– Неудобства неудобствами, но вы согласились.

Насколько позволяла его поза, он пожал плечами.

– И это снова возвращает нас к последнему условию. Так вот, на что же я согласился? Ах, да, ты сказала, что не станешь делить ложе с человеком, которого не любишь.

Она кивнула, пытаясь догадаться, к чему же он ведет разговор.

– Очень хорошо. – Николас спустил ноги и в два счета очутился перед ней. Он опустился на колени и сжал ее руки. – Я люблю тебя! Всегда любил и буду любить тебя.

– Что? – Она пыталась вырвать свою руку. – Вы не можете говорить это серьезно!

– О, могу, дорогая. Как мне доказать тебе мою любовь? – трагическим тоном воскликнул он. – С той минуты, как я встретил тебя, я жил только, когда видел тебя. Твои волосы сотканы из чистого золота, твои глаза ярче самого…

– Николас! – Она расхохоталась и оттолкнула его. – Это похоже на хорошо заученную роль. Сколько раз вы говорили какой-нибудь бедной доверчивой женщине, что любите ее?

Он встал и улыбнулся.

– В этом году или вообще?

– Да вы ловелас! – рассмеялась она.

– К вашим услугам. – Он низко поклонился, взмахнув воображаемой шляпой. – Делай со мной, что хочешь.

– Я хочу, чтобы вы прекратили эти глупости и ушли, мне необходимо переодеться.

Он упрямо покачал головой.

– Боюсь, ты не слушала меня. Я никуда не пойду и останусь здесь. В этой самой каюте, со своей женой.

Веселая легкость, возникшая между ними, мгновенно исчезла. Сабрина вскочила и с гневом посмотрела на Николаса.

– Вы дали слово! И обещали уважать мою личную жизнь!

– А я и буду уважать. Если вы желаете переодеться во что-то, праведная леди Стэнфорд, я буду только рад закрыть глаза. Хотя, – он оглядел ее мужской костюм, – не могу представить ничего более соблазнительного, чем то, что ты надела сегодня.

– Я не стану переодеваться в вашем присутствии, – резко заявила она.

– Это решать только тебе. Действительно, день был длинный, и я тоже хотел бы лечь спать. – Николас усмехнулся. – И поскольку я не отличаюсь особой стыдливостью, предупреждаю, что спать в одежде мне неудобно, Поэтому я сейчас разденусь, ты же поступай как знаешь.

Сабрина не верила своим ушам. Уж не собирается ли этот человек раздеться догола прямо у нее на глазах? Быстрым движением Николас стащил через голову рубашку, обнажив широкие крепкие плечи и твердую мускулистую грудь. У него была удивительно загорелая кожа, и она вспомнила, как Саймон говорил ей, что Николас работал вместе с матросами, очевидно, без рубашки. Темные, жесткие волосы покрывали его грудь, спускались по плоскому животу и прятались за поясом брюк.

Сабрина судорожно сглотнула. Как далеко он зайдет? Сабрина не видела обнаженного мужчину со времен своего замужества. Но даже она понимала, что перед ней великолепный образец человеческого самца. Высокий, широкоплечий, он возвышался над ней, занимая все пространство тесной каюты. Ей захотелось потрогать крепкие гладкие мускулы. Хотелось впитать в себя жар его тела,

Хотелось…

– Сабрина!

Его насмешливый голос заставил ее взглянуть ему в лицо. Она глубоко вздохнула и взяла себя в руки.

– Да?

Он наклонился и прошептал ей на ухо:

– Сейчас я сниму всю одежду.

– Вы действительно не уйдете отсюда? – Она вздохнула, сдаваясь.

– Да, моя дорогая. – Он нежно поцеловал кончик ее носа.

– Отлично! Так приступайте! – Сабрина сняла с постели шерстяное одеяло. Подойдя к стулу, она завернулась в него, уселась и вытянула ноги на сиденье другого стула. Сложив руки на коленях, любезно ему улыбнулась. Впервые за весь вечер он, казалось, смутился.

– Ты уверена?

Сабрина почувствовала удовлетворение, убедившись, что можно выиграть сражение, пользуясь его же оружием.

– О, безусловно. Ведь не вы же настаивали на уважении стыдливости.

– А ты так и собираешься сидеть? Признаюсь, я не ожидал такого от женщины с твоей репутацией.

Она постаралась как можно правдоподобнее изобразить невинность.

– Ах, Николас, мне искренне жаль, что я не оправдываю ваших ожиданий и не выгляжу скучной и унылой. Но я очень, очень постараюсь стать образцом добродетели, на котором вы женились.

Она устроилась на стуле поудобнее и закрыла глаза.

– Я не буду спать с вами в постели, но останусь здесь. Я вполне счастлива провести так всю ночь.

– Восхитительно, – проворчал он.

С закрытыми глазами она прислушивалась к его движениям. Соблазн подсмотреть за ним оказался слишком велик, и она с любопытством приоткрыла один глаз. Он стоял у стены спиной к Сабрине. Она успела лишь на мгновение взглянуть на него, как он погасил фонарь, и каюта погрузилась в темноту. Сабрина улыбнулась и снова закрыла глаза. На стуле ей было ужасно неудобно, но беспокойный сон казался недорогой платой за победу над Николасом в его же игре.

Довольная, она уснула, и ей снился смеющийся человек с бездонными черными глазами и телосложением греческого бога. Высокая могучая греческая статуя, даже не прикрытая хитроумным фиговым листом.