Текст книги "Командная работа"

Автор книги: Виктор Косенков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Косенков Виктор
Командная работа

Виктор Косенков

Командная работа

Командная работа

Несколькими минутами раньше.

Несколькими часами позднее.

Часом раньше.

Часом позднее

Несколькими минутами ранее. Внизу

Почти в то же время

За несколько секунд до событий в переулке.

Через четыре дня.

На следующий день.

В день взрыва

Командная работа

Ситуация становится необратимой, когда уже нельзя сказать:

"Давайте все забудем!"

Правило Фергюсона.

Последняя бутылка была лишняя, и последствия после нее были соответствующие. Перед глазами плыли круги, желудок находился где-то под самым кадыком, а в висках стучало так, что казалось кости не выдержат и полопаются, выпуская наружу исстрадавшийся мозг.

Вставать не хотелось совершенно, и поэтому Курт просто вывалился из нерасстеленной постели, в которой он пришел в себя. Падение тут же дало себя знать, и он еще некоторое время судорожно сглатывал обильную слюну, которая обычно предшествует пьяной рвоте.

"Боги, как плохо... Как плохо мне... " – ничего круче слова "плохо" ему в голову не приходило. Именно это простое и такое емкое слово билось сейчас в его голове, как птица в клетке. – Как плохо мне. Мама..."

Мама Курта не могла его услышать, кричи, не кричи. Она погибла много лет назад. В последний день войны. Отец тоже не мог ничем помочь Курту, поскольку был уничтожен во время террористического акта, когда все представительства и офисы корпорации "Ультра Якузи" были уничтожены с орбиты боевым спутником системы обороны. Случай тот так и не раскрыли, хотя террористических организаций, "признавшихся" в совершении этого деяния, было предостаточно.

Таким образом, Курт был круглым сиротой, что, впрочем, его не слишком огорчало, потому как сиротская жизнь сильно облегчалась наличием некоторого, достаточно большого, количества свободно конвертируемой валюты, доставшейся Курту в наследство.

Это, в свою очередь, позволяло жить в свое удовольствие, наслаждаться жизнью и всеми ее прелестями, которых в техногенном веке хватало. К его услугам было все, начиная от виртуальной проституции, наркотиков и заканчивая их реальными аналогами. В этот сомнительный диапазон укладывался весь спектр сомнительных развлечений.

Однако было бы неверно предполагать, что Курт бездумно проматывал родительское состояние, ради которого не ударил и пальцем. У него было свое маленькое, но позволяющее уверенно плыть на волнах житейского моря, дело.

Курт был агентом. Или, как он любил себя именовать, Сводником.

Жизнь довольно странная штука и часто бывает так, что несколько, на первый взгляд довольно здравомыслящих людей, вдруг перестают друг друга понимать и между ними происходит то, что на жаргонном языке называется просто: "разборка".

В разборке должны участвовать люди с "понятиями", оснащенные соответствующим оборудованием и умениями. То есть наемники.

Наемники, по роду своей деятельности, народец довольно нелюдимый. Хорошие наемники – скрытные и недоверчивые. А уж лучшие из них вообще лежат на илистом дне и только глаза выставили наружу. Дно, правда, у каждого свое. У кого-то дешевая квартирка с минимальным количеством удобств, а у кого-то шикарный частный небоскреб с увеселительными заведениями. Эдакая ярко расцвеченная рыба-дьявол, к которой просто так не подберешься.

Так вот, деловые люди, которые на разборки "подписались" и особенно в наемниках не разбираются, ищут человека, который является их полной, в этом вопросе, противоположностью. Профессионала в своей области. Сводника...

И тогда наступает для Курта момент истины.

Время выкладывать планы, рекламные буклеты (да-да, даже такое есть), списки выполненных (успешно) дел и тому подобную чушь, в которую деловые люди, в обычном состоянии, не верят. Но в том-то и состоит хитрость сложившегося положения, что деловые люди находятся в крайне необычном положении. Можно сказать, щекотливом положении. Ведь ведение разборок дело не простое, требует умения.

А значить повышается спрос на профессионалов. А там, где спрос, там всегда посредники. Такие как Курт.

Кстати сказать, "Курт" это совсем не настоящее его имя. Это просто кличка, полученная им еще в годы, когда он, молодой и безмозглый балбес, колесил по простором Нового Подмосковья на здоровенном мотоцикле в банде таких же, как и он сам, балбесов, которые именовались "Кара-Курты". Тем, кто не имеет понятия о составе подмосковного андеграунда, совсем не стоит валить всех мотоциклистов в одну кучу. Не стоит смешивать, например, "Героев Асфальта" и "Кара-куртов". Хотя бы по тому, что первые киберы, а вторые нет. Хотя общее у них всех качество имеется. Все подмосковные группировки совершенно не желают чтить законы и их хлебом не корми, а дай, кого-нибудь с дороги столкнуть, фургон ограбить или автоматический грузовой состав тормознуть. Таким образом личности в бандах подбираются довольно трудные... А Курт был, если можно так сказать, самым трудным из всех в его банде. За что, собственно говоря, и получил соответствующее прозвище.

Однако после известных событий, когда в Новой Москве произошла попытка переворота, а под этим фасадом были вынесены к такой-то матери, все иностранные преступные кланы, ситуация резко переменилась. Отечественные "братки" взялись за проблему воспитания молодежи довольно круто. Все, что раньше вольно и свободно шлялось где попало, было пристроено к делу. Если не к нелегальному, так к вполне законному, лишь бы по улицам не шаталось и простому гражданину не мешало. Пошли вниз, ранее задранные сверх меры, все кривые статистик по уличным ограблениям, изнасилованиям и квартирным кражам. Потому как пробежал слушок, что ограбившему квартиру мерзавцу лучше самому мотать в милицию, где и сдаться в руки закона, суровые, но хотя бы справедливые. Потому что если хозяин ограбленной квартиры в горе своем к "браткам" направится... А те в свою очередь за воришкой собак пустят... Да и сдать подержанное барахло уже не представлялось возможным, уж что-что, а этот бизнес отечественная мафия держала под контролем всегда.

Так и "Кара-курты" со временем и не без чужой помощи сошли на нет... Пораспродали мотоциклы, пораскидали по барахолкам костюмы в стиле "Power Armor MARK II" и отправились, освещаемые огнями большого города, искать новых, более перспективных приключений.

Курту в этом отношении было проще. За время своего вожачества в "Кара-куртах", он ухитрился заиметь массу знакомств в совершенно неожиданных компаниях. Что позволяло ему быть в курсе всех дел и помогать в этих "делах" зачастую всем сторонам, всегда оказываясь в наваре.

Плоды одного именно такого дела сейчас и заставляли Курта страдать от грандиозного похмелья, вызванного совершенно неумеренным потреблением спиртосодержащих жидкостей...

– Курт! – донесся из соседней комнаты девичий голос. Надо отметить, что этот голос изобиловал высокими тонами и в похмельном состоянии очень плохо переносился. – Курт!!!

Иди сюда. Тебя к видеофону. КУ-УРТ!!!

– Твою мать! – собрав последние силы рявкнул Курт и одной рукой схватился за горло, а второй за голову, в которой, казалось, поднялась метель, целиком состоящая из огромных, стальных и невероятно шипастых шаров. Кричать больше не было сил и он тихо просипел: – Иду...

Вопреки собственным словам в комнату он не вошел, а вполз, стараясь не попадать в зону приема видеофона.

– Солнышко... – позвал он ласковым шепотом. – Подь сюды...

Солнышко, или по идентификационной карточке Мария Локхард, светловолосая девушка двадцати одного года от роду, черт его знает какая дальняя родственница писателя, известного на рубеже двадцатого – двадцать первого веков, легко соскочила с кресла, где сосредоточенно подкрашивала каким-то особенным лаком светящуюся в темноте и "живую" татуировку у себя на животе.

Татуировка изображала дракона, зеленого с шипами по гребню, который постоянно двигался в зависимости от настроения своей хозяйки. Это произведение поп-искусства обошлось Курту в весьма кругленькую сумму, однако Солнышко того стоила.

– Чего? – спросила она, когда опустилась рядом с развалившимся на полу Куртом.

– Кто там? – спросил он, имея ввиду звонящего.

– Без понятия, малыш. Совершенно.

Какой-то незнакомый чувак... Вероятно из твоих клиентов. Описать?

Не в силах говорить, Курт махнул тяжелой головой и тут же пожалел об этом. Угомонившаяся было метель стальных шаров взвилась с новой силой.

– Значит так... Лысоватый, с горбатым носом, остатки волос черные, один глаз карий, второй искусственный, морда круглая и гладко бритая, губы нервные такие... Дергаются. Ниже галстучек.. Ну все как обычно. Узнал?

За что Курт любил Марию, так это за почти фотографическую память, которая, кстати сказать, тоже обошлась дорого.

– Узнал... – произнес Курт. Нельзя заставлять клиентуру долго ждать. Даже если ты в таком плачевном состоянии. – Включи эмулятор.

Мария встала, отошла к стене и что-то там нажала. После чего Курт подошел к видеофону. Встрепанный, с отекшим лицом, синяками на побелевшем до синевы лице. Глаза болезненно щурятся, разглядывая своего собеседника... Который, однако, видит совершенно другую картинку. Собеседник видит, как собранный и энергичный, хотя и чуть-чуть неаккуратно одетый ("прошу прощения, небольшая вечеринка... ") Курт входит в зону приема. Голос его бодр и весел. Выражение лица уверенное. Черт возьми, эмулятор, идеально подменяющий видеоизображение и звук, тоже штука дорогая...

Как, впрочем, и все вокруг. Такова жизнь.

– Здравствуйте уважаемый Леонид Давыдович. Как вы проводите отпуск? По последним данным Курта этот представитель корпорации "Гелиотек" должен быть где-то очень далеко либо на юге, либо на севере и дышать там относительно свежим воздухом. Если это не так, значит случилось что-то совершенно непредвиденное и возможно влекущее за собой серьезные последствия.

– Отпуск? Знаете, милейший, я таки позабыл, что это такое. И уже давно, можете мне верить. Нет, я таки был там, где вы сказали. Но, милейший мой, я ни на секунду не смог отвлечься от тех проблем, о которых вы и без меня знаете...

Леонид Давыдович еще что-то говорил, а Курт уже почувствовал запах паленого. Когда этот невзрачный, а на самом деле довольно страшный человек, начинал припускать в диалоге местечковые обороты, это означало, что произошел прокол. И проколы, обычно, происходили у того, с кем общался этот проклятый представитель корпорации "Гелиотек".

Курт потянулся за антиалком, который лежал всегда около видеофона. Если приходится решать проблему, то лучше уж иметь чистую голову, а то упустишь что-либо важное и останешься совсем без головы...

Пока антиалк действовал, а Леонид Давыдович словоизливался с голографического экрана, Курт прикидывал стратегию поведения. Судя по манере разговора, самый большой "сюрприз" заведующий безопасностью корпорации приготовил на финал своей стилизованно сумбурной тирады. Пока инициатива у него, а не мешало бы получить ее в свои руки...

Курт выбрал для себя дружелюбно-наглое поведение.

– Леонид... – перебил он говорившего, с удовлетворением отмечая легкое удивление на лице собеседника. – Вы знаете, какое уважение я испытываю к работе, которую вы делаете и что я думаю по поводу лично вас. Мы сотрудничали с вами по ряду очень непростых вопросов и мне не в чем упрекнуть вас лично и представляемую вами организацию. Платежи всегда приходили исправно и никто не пытался обмануть ни меня, ни моих мальчиков. Если вы связываетесь со мной, значит у вас проблемы, а поскольку мы, совсем недавно, решили ряд ваших "заморочек", я понимаю, что у вас возникли какие-то претензии к моей работе. Лучше скажите сразу все, что вы думаете, и не тяните... Я знаю ваш характер, вы сами терпеть не можете этих славословий. Вы человек дела. Прошу вас. Что я сделал не так?

Эта речь, по мнению Курта, должна была спровоцировать еще один поток слов и дать время для размышлений.

Однако последовавшая реакция не совсем соответствовала ожиданиям.

– Вы нас обманули, алмаз души моей, – тихо произнес Леонид Давыдович.

– Я..? – растерянно спросил Курт.

– Вы... – с такой же деланной растерянностью повторил его собеседник.

– Я! Я... – Курт был готов выдать оправдательно обвинительную речь, но Леонид прервал его.

– Вы, вы... И не мельтешите мне тут, не на Привозе. – От столь явной наглости Курт онемел. – Собственно я и звонить вам не должен. Все, что я делаю, только из уважения к вашим, точнее к нашим с вами, прошлым делам. Позвольте мне изложить суть дела... Было так: у корпорации "Гелиотек" возникли некоторые недоразумения с другой корпорацией, имеющей название "Оптон корректор". Недоразумения возникли из-за одного продукта, на который обе корпорации претендовали в равной степени. К сожалению, проблема промышленного шпионажа, и ранее стоявшая со всей остротой, теперь имеет просто колоссальные масштабы. Таким образом мы были вынуждены прибегнуть к не совсем чистоплотным методам, а в частности выкрасть документацию и тестовые заготовки данного продукта из лабораторий корпорации "Оптон корректор". Для подбора подходящей команды мы обратились к вам. И вы не подвели нас, как всегда. Не подвели, предоставив к нашим услугам профессиональную, слаженную команду из пяти игроков... Однако, к великому нашему сожалению, вы не оправдали возложенного на вас высокого доверия, предоставленная вами команда столкнулась с определенными трудностями. Выраженными в виде профессионального "комитета по встрече".

– Простите, но я не обещал красной дорожки и хлеба с солью...

– Да-да конечно! Если бы все было так просто... Будь это служащие "Оптон корректор", мы бы не предъявляли вам никаких претензий, а просто попытались бы перекупить этих бравых молодцов от Оптона... Однако вследствии взаимодействия вышеназванного "комитета по встрече" и вашей команды выяснилось... Выяснилось, что и команда, работающая на "Оптон корректор", подобрана вами. Это очень похвально, что вы расширяете свой бизнес... Но в данном случае дело пахнет слишком плохо. Вы нарушаете и без того немногочисленные этические законы, действующие в вашей деловой области.

– Где доказательства того, что обе группы были подобраны мной? Пока их нет...

– Они есть. Нам удалось вскрыть ваши финансовые архивы... Там обнаружилось множество любопытной информации, но мы соблюдаем определенные законы и не собираемся использовать ее в неблагородных целях. Однако должен сказать, что это только дополнительные доказательства вашей нечистоплотности. В обеих группах нашлись люди, знающие друг друга, может быть не лично, но достаточно, чтобы отказаться от бессмысленной бойни, где могло не оказаться выигравших. Вы действительно подобрали хороших профессионалов. Как вы сами понимаете, эти профессионалы сумели выяснить, что они работают на одного и того же нанимателя. В результате... они не слишком довольны и желают прояснить эту неприятную ситуацию с "игрой в солдатики", которую вы затеяли так не вовремя. Единственно, почему я предупреждаю вас, это неожиданный результат, который дала ваша ошибка. Было проведено срочное совещание глав корпораций... и в скором времени объявится новая межконтинентальная организация, состоящая из лучших частей "Гелиотек"

и "Оптон корректор". Жаль только, что вы этого не увидите.

– Могу я узнать, что вы намерены предпринять? – Курт понял, что тянуть время и оправдываться смысла не имеет. Тем более, что все было именно так, как сказал Георгий Давыдович.

– Ну, как вы сами, наверное, понимаете, обе набранные вами команды, несколько поредевшие из-за ваших игр, питают к вам не совсем дружественные чувства. А точнее страстно хотят повесить вас на ваших же кишках... Это с одной стороны. С другой... с другой вы оказали нам в прошлом множество услуг и были честны.

Учитывая все это, мы порешили, что будет честно дать вам некий шанс.

Людей вы нанимали сами. Их возможности знаете тоже... Вероятно знаете и их недостатки. Если по окончании двух недель вы еще будете живы, мы заплатим за вас достойную компенсацию обеим командам и вышлем вас из города... Навечно. Вы не сможете заниматься бизнесом, но по крайней мере останетесь живы. На наш взгляд все получается довольно-таки справедливо. Бонусом ко всему вышеперечисленному я могу добавить, что после стычки, которую вы спровоцировали, в живых осталось только семеро. Согласны?

– Согласен... – сквозь зубы выдавил Курт.

– Вот и чудненько. Игра начинается через десять минут. Я надеюсь вы готовы. – Он помедлил немного, а затем добавил. – И, кстати, ваш эмулятор не функционирует. Так что я бы рекомендовал вам привести себя в порядок. Хотя на ванну у вас не остается времени.

Курт дернул выключатель и позволил себе потратить несколько драгоценных секунд, наблюдая, как тает в воздухе голографическое изображение ухмыляющегося человека.

***

Из личного архива:

Дмитрий Скобелев. Снайпер, выдвинувшийся в локальных конфликтах между различными преступными группировками. Живет по своему моральному кодексу, который старается свято соблюдать. Никогда не нарушает установленных правил. Любую работу выполняет с предельной точностью.

Антон Рязанцев. Специалист по оружию. Имеет обширные связи с большинством филиалов по торговле нелегальными вооружениями. Предпочитает пистолеты. Некогда проходил обучение у ряда выдающихся наемников.

Павел Воронин. Частично киборг. Родился в Хоккайдо во время оккупации. Обладает ярко выраженными способностями к выслеживанию своих жертв. Хорошо входит в доверие и располагает к себе. Жесток и не затрудняется в выборе средств. Предположительно морф. Имеет возможность с легкостью изменить свою внешность до неузнавания.

Максимилиан Копровский.

Подрывник. Уволенный в запас бывший военный сапер. Имеет опыт работы с ядерными технологиями. Нелюдим. Истеричен.

Егор Трубников. Из рядов ТехНадзора вышел по не подтвердившемуся подозрению в коррупции.

Специалист по обнаружению и уничтожению кибер-систем. Взломщик электронных сетей.

Свен Реа. Скандинав. Более точное место рождения не известно. Профессионал в области электронного взлома. В совершенстве знает все существующие охранные системы, а также методы их преодоления. В критические моменты предпочитает ликвидацию противника со стопроцентной гарантией, в связи с чем часто пользуется методами тотального уничтожения.

Специалист по взрывам, минированию, а также системам слежки.

Предпочитает работать с крупными организациями.

Антонина Воронина. Бывший "Гном". Член команды "Диггер". Хорошо ориентируется в условиях подземелий. Владеет всеми видами оружия, но ввиду специфики условий работы в подземельях предпочитает холодное оружие.

***

Семь человек, деятельность которых перестала быть безопасной для дела Курта. Кто-то излишне уверовал в собственную неуязвимость, кого-то перестали удовлетворять получаемые гонорары, еще кто-то начал играть по своим правилам. Так или иначе все эти люди были помечены Куртом, как бесперспективные.

Они, конечно же, продолжали действовать, существовать, попробуйте-ка прекратить существование наемного убийцы, который входит в сотню лучших по неофициальным чартам! Довольно сложное занятие, не так ли?

А ведь именно таким человеком был этот чертов скандинав Свен Реа, некогда беспрепятственно проникший в святая святых одной очень известной корпорации и выкравший буквально из-под носа у службы безопасности экспериментальные и неизвестные тогда схемы к модулям связи Ericsson Ja 17-45. Чем и вызвал экономический крах предприятий, работающих в области цифровой связи Список лучших ставил его на семидесятое место, и Курт знал, что Свен не выбрался на место покруче только потому, что был помешан на собственной безопасности и действовал всегда наверняка, без риска.

Или взять Павла Воронина. Милягу парня с лицом интеллигента-вырожденца, вместо контактных линз или специальных операций по улучшению зрения использующего старинные, но снова входящие в моду очки. Стройный с почти женственной фигурой, со светлыми волосами и располагающей к себе улыбкой, этот человек, постоянно балансируя на грани превращения в киборга, сделал себе такое количество разрешенных операций, что окончательно потерял многие свойства человеческого организма. Правда, приобрел некоторые другие. В частности зрение, независимое от погодных условий и освещения, слух, незначительно уступающий самым совершенным прослушивающим устройствам, обоняние, способное выделить любой запах из десятка тысяч! Идеальная машина выслеживания. И не только...

Именно Павел, хотя и немногие об этом знали, вытащил почти из зала суда двух хакеров, которых охраняла чуть ли не президентская гвардия.

Он прошел сквозь строй, не теряя своей очаровательной улыбки и ни на минуту не останавливаясь даже для того, чтобы заменить израсходованную обойму.

И это только двое из всего списка. Из семи человек, одного из которых было бы достаточно, чтобы стереть с лица земли некоего посредника, наживающегося на чужом труде, настоящее имя которого не было известно даже его собственной женщине.

А ведь были еще и Дмитрий Скобелев, снайпер высшей категории, Антон Рязанцев, предпочитавший бой на средней дистанции, Антонина Воронина, прославившаяся своей работой в условиях подземелий, бывший функционер ТехНадзора Егор Трубников...

Курт тихонько повизгивал, мечась по богато уставленному пространству своей квартиры. От двери к окну, от окна к потайному люку. Истерика радостно хохотала в углу и скалилась, пуская слюну.

Из отваленных ему с барского плеча десяти минут прошло уже четыре, и протяни Курт еще немного, торопиться было бы уже некуда. Положение спасла Мария... Как девушка в достаточной степени решительная, она, еще не окончательно понимая, из-за чего собственно происходит весь сыр-бор, но внутренне решившая держаться выбранного пути до какого-либо конца, перехватила Курта на полпути его бестолковых метаний и свалила его на ковер, выбив воздух из легких ударом острой коленки в область, почему-то именующуюся "солнечное сплетение".

– Фуххх-хх... – все, что сумел произнести Курт, на некоторое время приобретая удивленное выражение лица и созерцая белый в причудливых, насколько хватило фантазии дизайнера, разводах потолок. На некоторое время он утратил ощущение реальности происходящего и целиком сконцентрировался на тщетных попытках вдохнуть. Лицо Курта покраснело, по нему катились крупные капли пота.

Мария между тем, понимая, что времени по каким-то неведомым ей причинам осталось довольно-таки мало, распаковала свой набор "НЗ" и вкатила беспомощному Курту дозу успокоительного.

– Ма-аша, – простонал Курт. – Нам уходить надо...

– Куда, – резонно спросила она.

– Куда-нибудь, – также резонно ответил Курт. – У нас времени мало.

Времени действительно оставалось мало.

Всего-навсего минуты три... Но, как оказалось, этого предела времени достаточно, чтобы убраться. Конечно, не с полным багажом, но живыми, что тоже не плохо.

Они неслись в личной капсуле куда-то вниз, проваливаясь сквозь этажи огромной многоэтажки, оставляя позади все, чем когда-то жили, оставляя навсегда. Это подтвердил гул, догнавший их в полете, и тряска, которая подсказала опутанному смирительной повязкой успокоительного сознанию Курта, что этажа, который он занимал в этом небоскребе, больше не существует.

Совсем.

Несколькими минутами раньше.

– Погоди, Свен. Не пори горячку, у нас есть жесткие правила. Начало ровно в это время... – Павел постучал по циферблату – Да плевать я хотел на правила. Кто они такие, чтобы мне диктовать правила. Пусть скажут спасибо, что мы просто не развалили их центр, и всем делам конец.

– Делу конец, Свен.

– Тоже плевать... Я тебе что лингвист? Я террорист! – ответил Свен.

– Не лингвист, – согласился его собеседник. – Просто человек, который работает в России в нашей с тобой области и в минуты волнения не контролирует свой язык, сильно запоминается. Ну не сильно, но достаточно.

– Да уж, тебе с твоей мордом, запоминаемость не грозит.

– Не "мордом", а мордой, – улыбаясь, поправил его Павел Воронин, зная особенность Свена время от времени делать ошибки в словах. – Или внешностью. Так более вежливо.

– Вежливо... – тихо фыркнул Свен.

Они находились в пустой, недавно арендованной через подставное лицо комнате-боксе. Единственным достоинством этого бокса было реальное, это отличало комнату, находящуюся во внешнем круге, от комнат, находящихся где-нибудь в центре жилого здания, окно, выходящее на нужную им улицу. Как раз напротив небоскреба, в котором жил их объект, а в прошлом посредник, с которым они активно сотрудничали, а теперь собирались "разорвать"

контракт. Оправдание этому "несерьезному" поведению было: посредник постарался вывести их из игры первыми.

Свен Реа и Павел Воронин не впервые работали вместе и уже успели достигнуть необходимой в их профессии слаженности действий и взаимопонимания в отличие от остальных членов этой наспех сооруженной команды.

Например, Свен Реа не выносил Максимилиана Копровского, считая его дилетантом. По мнению же самого Максимилиана, Свен не мог отличить кусок дерьма от куска пластита. На что, впрочем, худощавый скандинав отвечал, что только дилетант может использовать настолько устаревшее и малоэффективное взрывчатое вещество.

С остальными членами команды дела обстояли не лучше. Это понимали все и все понимали также, что удерживают их от разброда только те условия, которые были поставлены им их новым нанимателем, корпорацией "Гелиотек". Ну и, может быть, еще уважение к одному члену команды, Егору Трубникову, с которым работали почти все, каждый в свое время.

Кто-то там в заоблачных финансовых высях решил поразвлечься и затеять травлю зайца сворой борзых. Или травлю крысы терьерами. По правилам этой жестокой игры травля должна происходить "командно", то есть терьеры должны работать в стае, а не как получится. По окончанию работы всем обещан солидный гонорар. Тот факт, что не обученные специально к этому терьеры вообще в стае уживаются с трудом, никого не волновал.

– Свен, а какого хрена ты взялся за эту работу? – спросил Павел, сев прямо на пол.

– В смысле? Ты что не знаешь, за что мы все тут сидим?

– Нет.. Ну про себя знаю. А ты? То есть я не имею ввиду, почему ты сейчас в этой компании, "Гелиотек" платит достаточно, да и дело достойное, а вообще зачем ты полез в эту историю с кражей чего-то там у "Оптон корректор"? Да еще в команде...

– Курт мне слишком много пообещал.

Скотина. Я и согласился. Деньги... – Свен неопределенно пожал плечами.

– Деньги... Черта с два, деньги. – Воронин говорил словно бы сам с собой. – Это уже болезнь.

– Болезнь?

– Ну да. То, тебе денег не хватает? Я и говорю болезнь...

– Хм... – Свен на мгновение отвлекся от созерцания окон небоскреба напротив. – Не знаю, что ты имеешь ввиду, но денег мне действительно не хватает.

Воронин с интересом на него посмотрел.

Открыл рот, словно бы собирался что-то сказать, а затем пожал плечами и сказал в пространство:

– Бред это... Собрать из остатков двух команд одну. Да еще после того, как эти самые две команды чуть было друг друга не уничтожили.

– Ты уже это говорил, – ответил Свен, и в комнате наступила тишина, которая, впрочем, продержалась не долго.

В комнату вошел Максимилиан Копровский.

Он аккуратно поставил возле двери чемоданчик, снял плащ и, игнорируя Свена, обратился к Воронину:

– Время начала отодвигается еще на четыре минуты. В принципе все готово. Я сам проверил.

После этой фразы Свен брезгливо дернул верхней губой.

– Так что, можно взрывать, в принципе? – спросил Воронин, глядя мимо Максимилиана, которого сам любил еще меньше, чем Свен.

– Можно, – ответил Копровский и, встряхнув свой плащ, вышел из помещения.

– Так можно или нет? Или еще на четыре минуты? Идиот... – зло сказал Свен.

– Ну... Знаешь, друг викинг, взрывай, к такой-то матери. Сказано сделано. На крайняк все свалим на Копровского. После того, как его штучки накрыли Станислава и Доджа, я испытываю к нему некоторую антипатию.

Взрыв, уничтоживший целый этаж, на котором несколько секунд назад проживал бывший Сводник Курт, выглядел достаточно эффектно. Особенно снаружи. Рой осколков стекла и бетона на миг застыл в воздухе, а затем ринулся вниз к такой далекой земле. В дыму, застилающем обзор, казалось, что сейчас не выдержат переборки и несущие стены, а затем все здание начнет оседать, рушиться...

Но нет. Все-таки игру вели профессионалы, которым гибель непричастных лиц была совершенно ни к чему. Или, можно сказать лучше, лишних жертв старались избежать всеми доступными средствами. Ну... когда это получалось.

Так уж вышло, что в зоне взрыва, направленного на уничтожение одного человека (и преподнесение показательного урока всем остальным), оказались трое из обслуживающего персонала, один рассыльный, семеро случайных свидетелей, которые оказались в этом здании по совершенно разным причинам, а также Егор Трубников, вытягивающий последние данные из компьютеров объекта. Собственно говоря, для отхода Егора начало операции и было отодвинуто на четыре дополнительные минуты.

Несколькими часами позднее.

– Я так и не понял, ты мне поможешь или нет?

Курт был напряжен. Он дошел до того, что даже не заботился о том, как выглядит. Скрючившись в кресле, он прижал к груди колени и прятался от всего мира, сжавшись в тугой комок. Мария с отсутствующим видом торчала у голографической имитации большого аквариума. После горячки бегства эта успокоительная иллюзия действовала на нее благотворно. Было приятно смотреть на шевеление псевдоживых рыбок и ни о чем не думать. В доме этого странного человека с пугающей манерой на миг зависать и словно бы уноситься в другой мир все было пропитано покоем. Ни громких звуков, ни ярких цветов... Сплошные полутона, нарожденные звуки. Создавалось ощущение, что все вокруг наполнено шептанием неслышимых для простого человеческого уха губ. Один только хозяин дома различал этот шепот, различал и выслушивал очередное донесение и также неслышно отдавал приказание... Неслышный диалог несуществующих собеседников.

Хозяин дома был чуть полноват и выглядел так, что было невозможно угадать его возраст, как бывает у людей, живущих слишком долго. Бесконечные операции, переработки, кибер-дополнения... и только глаза, если они еще натуральные, смотрят устало, по-особому.

– Ну! – Курт требовательно мотнул головой.

– Алмазнейший, – произнес хозяин, сказал, словно бы прошептал. – Я очень часто прибегал к твоей помощи и к твоим услугам. Однако я и платил за эти услуги по той цене, которую ты назначал. Это означало, что после расплаты ни о каких претензиях не может быть и речи. То есть я могу не помогать тебе, потому что ничего не должен...