Текст книги "Даяна I. Мастер Мглы. Том 2"

Автор книги: Виктор Викторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Вампир разломил печать на свитке и в следующее мгновение перед нами повисло овальное окно.

– Пошёл, пошёл! – дождавшись, пока Лиэль с Поляной буквально кубарем влетели в телепорт, я кивнул вампиру. – Давай! Твоя очередь!

– Мгла Абсолютна! – закрывшийся портал, рухнувший монумент и мой дикий крик слились воедино, а в следующее мгновение я выкатился на песок, в тысячах миль от Балога, под ноги разъярённому Димону.

* * *

«Внимание!

За вашу голову назначена награда 1000 золотых».

«Внимание! Вы объявлены врагом Дафийской колонии Аиталской Империи».

«Получено достижение „Вандал I уровень“.

Для перехода на следующую ступень разрушьте ещё два исторических памятника».

«Получено: 1 очко свободных характеристик».

– Ты, вообще, придурок, Белый? Ты что натворил? – Димон чуть волосы от досады не рвал на голове. – У всей группы «репа» упала до ненависти! Репа с городом – ненависть! Репа с богиней – ненависть. Нахрена было взрывать статую! Главная, мать её, достопримечательность города. Ты мне просто ответь!

– На какой именно вопрос? – я точно знал, что он сейчас покричит и успокоится.

– Нахрена?! – проорал мне почти в лицо он. – Ты. Сломал, – он развёл руками и повернулся к остальным, будто искал поддержки, – Статую! Чем она тебе помешала?

– Слушай, а что это за умение было, когда ты исчез? – вдруг воскликнул вампир. – Я такого не видел никогда!

– Да какое, к чертям, умение? Вы что ничего не поняли? У вас благодаря вот этому, – он ткнул меня в грудь пальцем несколько раз, – упала «репа». До «Ненависти» упала!

– Ну, во-первых, я вытаскивал их, – указал я на Поляну с Лиэль, спокойно стоявших немного в стороне, но поскольку я их немного знаю, то мне было видно, что в любой момент они готовы взорваться сталью и магией. – Если вы не заметили, то нас хотели сжечь! Во-вторых, мы ничего не сделали противозаконного в Балоге, чтобы с нами так поступали.

– Да и чёрт с ней с «репой», – вдруг ухмыльнулась валькирия. – Я ещё никогда так весело не проводила время. С тобой определённо не скучно, – она подмигнула мне. – И у меня возникло очень много вопросов.

– Ага, просто обхохочешься! Мы объявлены в розыск, за наши головы объявлена награда, с богиней «репа» в минус, с провинцией – тоже в минус. Класс просто! – Димон закатил глаза и махнул рукой. – Короче, всё ясно с вами. Всем пофиг.

– Что делать дальше будем? – невозмутимо поинтересовался Утрамбовщик, при взгляде на которого, мой рот открылся от удивления.

Я многое видел, но вот флегматичного гнома с фиолетовым ирокезом – впервые.

– Варежку захлопни, а то мухи налетят, – с улыбкой посоветовал мне славный сын Подгорного Народа.

– Я предлагаю найти какое-то спокойное место, где можно, сесть, поесть и обо всём спокойно поговорить. У меня есть для вас предложение. Никто не против? – я оглядел нашу пёструю компанию. – Вот и ладно. Димон, командуй!

* * *

Служебная записка куратору проекта:

«Сегодня в 6:05 по внутриигровому времени объектом была уничтожена статуя Богини Миардель. По имеющимся данным, на него открыта охота Братством Наказующей Длани, Гильдией Возмездия и двумя игровым кланами: „Дети Богини“ и „Дафийские торговцы“».

Резолюция куратора:

«Доставить объект на базу в кратчайшие сроки! Срочно! После окончания игровой сессии – заблокировать вход в игру до окончания расследования инцидента».

Дополнение к резолюции:

«Срочно сюда этого придурка, пока он там всё не развалил!».

Глава 6

Много дней и ночей Мастера Клана Мглы и Дети Подгорного Племени не покидали кузницу, упорно создавая с помощью гномьих рун и магии Хаоса оружие, не виданное ранее ни под дневным Светилом, ни под блёклым светом Ночных Братьев. Оружие, с которым можно выйти на бой как с нежитью, так и с врагом, в жилах с горячей кровью, будь то маг или шаман, вампир или дроу, гном или человек. Когда опало жаркое пламя в кузнях, а подмастерья устали работать мехами, когда стихли звуки старых заклинаний, а обессиленные гномы опустили кузнечные молоты, отдав всё мастерство, магию и силу крови металлу, в мире родился чёрный мифрил.

(из старой рукописи, написанной до Передела, которая была найдена в библиотеке Храма Двуединого).

Балог бурлил, как забытый над огнём котелок с водой.

Восточные ворота, через которые он беспрепятственно попал в город, уплатив положенную входную пошлину в три серебряных, оказались забиты толпами народа. Телеги торговцев, пешие путники, всадники, все стремились зачем-то срочно покинуть Балог этим промозглым утром. Стража придирчиво проводила досмотр буквально каждого покидающего, практически не обращая внимания на прибывших. Отбрасывались тенты с деревянных телег крестьян, у купцов тщательно проверялись тюки с добром, и, невзирая на гневный ропот, придирчиво досматривались даже выезжающие кареты дворян.

Он видел, как одного недовольного купца, пытавшегося втихаря всучить взятку старшему караула, схватили стражники и уволокли в караулку, изрядно наподдав по рёбрам, чтобы прекратил горлопанить во всё горло, грозя знакомствами с влиятельными персонами города, имена которых разбойнику были совершенно незнакомы.

Борзун с недоумением видел, как проверили даже благоухающую нечистотами подводу золотаря, потыкав в её зловонное нутро длинным деревянным шестом, потом вручённым золотарю, с наказом вывезти эту дрянь подальше от городской стены.

Такой жёсткий пропускной режим свидетельствовал только об одном. Весь город кого-то усиленно ищет.

Поймав за шиворот пробегающего чумазого пацанёнка лет семи – девяти, он поинтересовался:

– Что здесь произошло, что стража лютует?

– Отпустите, инмессир, я ничего не знаю, – стрельнул вороватыми глазами малец, вжав голову, готовый в мгновенье смыться, как только его прекратят держать.

– Я могу помочь вспомнить, – достав из кармана медную монетку, он присел, чтобы оказаться с пацаном на одном уровне. – Я отдам тебе её, если ты меня отведёшь к резиденции Братства Наказующей Длани и попутно, пока идём, расскажешь, что у вас здесь произошло. Годится? – с этими словами Борзун разжал руку, но тот уже не спешил убегать.

Пацанёнок с опаской посмотрел на монетку, оглянулся, а затем выпалил:

– Пять медяков, – и боясь, как бы странный дядька не передумал, торопливо добавил, – за медяк даже рогалик у торговцев не купить. А я отведу вас самой короткой доро́гой и всё-всё расскажу без утайки. Уговор? – он шмыгнул носом.

– Уговор, – Борзун усмехнулся, вытащив из кармана горсть монет, среди которых мелькнули даже золотые, и отсчитал малому запрошенный «пятак», отметив для себя, как алчно сверкнули детские глаза при виде жёлтых монет.

– Ну, веди.

– А вы впервые в Балоге? Вы путешественник? А вы бывали за пределами Империи?

Бывший разбойник, которого сейчас не узнал бы никто из его бывшей банды, окажись они живы, ссыпал оставшиеся деньги обратно в карман, поправил съехавшую перевязь с клинком, передвинув её назад, и подмигнул пацанёнку.

– Впервые, впервые, – он потрепал вихрастую голову пацана. – Ну так что, говоришь, здесь случилось?

Чисто выбритый, в недешёвом удобном костюме, сейчас немного запылённым, с небольшой сумкой из мягкой кожи, переброшенной через плечо, он совершенно не походил на того измученного бедолагу, который промышлял в Пустоши разбоем. Скорей, на средней руки, аристо, решившего пуститься в путешествие без сопровождающих.

– У нас тут такое случилось… У-у-у-у. Преступники поубивали кучу народу, сломали городскую статую. Она высоченная была жуть. Как десять, а может и двадцать домов в вышину. Их там спалить на площади хотели монахи, а они сбежать смогли, – малец, смешно размахивая руками, начал своё повествование, а Борзун, по мере этого сбивчивого рассказа, всё больше и больше хмурился.

Упустил. Чуть-чуть не успел в срок.

– А как выглядели эти твои преступники, опишешь? – поинтересовался он, одолеваемый нехорошими предчувствиями, уже заранее зная, что именно услышит.

– Две бабы, одна молодая. Красивая такая, как наша жена кузнеца Маришка, только та чёрная, а эта белая была. А ещё вторая, которая напала на всех. И нелюдь чёрный с ними, как обгоревшая головешка. Они там полплощади поубивали. Баба эта плётками красными всех из Братства убивала. Жуть такая. Кровищи куча. Брр-р, – пацан поёжился, но тут же продолжил, – а я на балкон с Парсом взобрался, всё видел. Как статуя Миардель в одночасье превратилась в лёд, а затем ка-а-а-к взорвалась. А потом опять в камень превратилась, как по колдовству. Парсу чуть ногу упавшей с неба каменюкой не отдавило.

– А преступники эти куда подевались? – Борзун скрипнул зубами.

Он точно знал, кто там мог резвиться с Хлыстами Крови. Ведьма. На месте членов Братства, разбойник бы перед сожжением сначала отрезал ведьме уши, затем собственноручно выпустил кишки, а только потом сжигал, чтобы от этой твари даже пепла не осталось.

Ведьмы не имели права на существование, поскольку этим исчадиям место было на дне Нижнего Плана, а не среди людей. А с ведьмой были те, кого он искал.

– Дядь, вы чего? – малец с немалым испугом смотрел в исказившееся от ярости лицо Борзуна и потихоньку пятился назад. – Вы ж сами попросили рассказать, – ещё один шажок назад в сторону неширокого проулка.

Грудь Борзуна вдруг заныла, а перед глазами встало улыбающееся лицо ведьмы, вырезающей когтем на его груди Знак Подчинения. Не заметив сверкающих пяток напуганного пацана, он рванул ворот рубахи, внезапно ставшим вдруг тесным, судорожно вдохнул воздух и вытащил, зажав в руке, висевшую на шее «Волю Миардель», золотой знак в виде раскрытой ладони, как свидетельство высшего доверия богини к смертному.

Бережно прикоснувшись к нему губами, он аккуратно вернул его под рубаху. Вроде отпустило. Отдышавшись, Борзун осмотрелся по сторонам. Пришлось с досадой констатировать, что мальца и след простыл, а других прохожих вокруг не наблюдалось.

– Придётся самому искать, что теперь уж – пробормотал разбойник, а потом решил ориентироваться на самое высокое здание, шпиль которого было видно даже из этого проулка.

– По-моему, ты уже всё нашёл! – голос, раздавшийся сзади, заставил Борзуна застыть и медленно обернуться.

Четверо мужчин, профессия которых была видна невооружённым глазом, перегородили ему проход, через который он попал в злосчастный проулок, и поигрывая ножами, неспешно двинулась к нему. Бросив взгляд назад, он увидел, что с другой стороны вышли ещё четверо их товарищей, взяв Борзуна в клещи.

– Инмессиры, я бы не советовал делать того, что вы сейчас попытаетесь. Ради вашего же блага, – бывший разбойник медленно покачал головой. – А если вы мне подскажете, как попасть к резиденции Наказующей Длани, то я с радостью отблагодарю вас за помощь. А то мой проводник куда-то пропал.

– Я такой наглости ещё не видел, – со смехом обратился один из преградивших к своему товарищу. – Шавка Наказующих просит нас провести его к ним, – и вся компания противно заржала. – Ты или дурак, или беспросветно туп. Ты понимаешь, кто перед тобой? Бежишь скорее донос написать на соседа?

– У меня поручение от Богини, – Борзун уже видел, что вряд ли получится решить дело миром, поэтому был готов к любому развитию событий.

Разбойники, уже откровенно ржали.

– От Богини? Да это святой человек, оказывается, ребятки! Короче, дядя. Теперь у тебя поручение от нас. Сейчас скидываешь перевязь с оружием, сапоги, отдаёшь нам всё содержимое карманов и можешь валить отсюда. Цени нашу доброту, – чернявый мужчина, выступивший на шаг вперёд, направил на него взведённый арбалет и добавил. – А если вздумаешь дурить, всажу тебе в пузо болт. И цацку с шеи тоже можешь снять. Она тебе не идёт. Уяснил, «свистушка»?

Борзун криво улыбнулся.

«Свистушка», так прозвали её в простонародье – птица, которая встречается везде, куда только занесут её крылья. Питается всем, что сворует или найдёт, будь то остатки от зерна иль тухлое мясо, оставшееся после пиршества хищников. Там, где эти птицы водятся, охотится совершенно невозможно, поскольку вредное пернатое сразу «сдаёт» местоположение любого, размерами больше сурка. С такой же периодичностью она сдаёт и самого охотника, которому лучше сразу убраться с той местности, так как потом, обычно, приходят те, кто никакого хищника не боится, ибо сам им является. В общем, паскудная пичужка.

А ещё «свистушками» называли доносчиков.

– Зря вы так. Я ж по-хорошему хотел!

Он медленно снял с плеча сумку и аккуратно поставил её на грязную брусчатку. Расстегнул перевязь с ножнами, положил её на сумку сверху, а затем неторопливо снял куртку, оставшись в одной рубахе.

– И кинжал тоже свой снимай, – скомандовал чернявый.

Борзун завёл правую руку за спину и потянул из хитрых ножен кинжал, который висел рукоятью вниз, вытаскивая на свет четырёхгранный клинок с прямой широкой гардой, гораздо шире, нежели она должна быть у кинжалов такой длины.

Не ранее как сегодняшней ночью, он снял эти ножны с незадачливого убийцы, решившего влезть в окно комнаты, которую арендовал Борзун, когда понял, что не успевает до заката попасть в Балог. Хитрую перевязь из мягких кожаных ремешков, которая крепилась на спине наискосок удалось легко переделать под правую руку, что оказалось очень кстати, поскольку разбойник был левша и это часто являлось сюрпризом для его противников. Как правило, последним.

– Клади свою ковырялку на кучу, – поторопили его «джентльмены удачи».

Но жертва сделала совсем не то, что от неё ожидали уже, было расслабившиеся разбойники. Наклонившись, он вытащил из ножен узкий обоюдоострый меч, который, на первый взгляд, был слишком тонким, чтоб им рубить. А уж отражать удары и подавно.

– Всё-таки дурак, – с фальшивой печалью констатировал чернявый. – Ну, держи! – с этими словами он выстрелил в безумца.

Вместо того чтобы завалиться навзничь с болтом в груди, жертва неуловимым движением сместилась с траектории полёта и, слегка повернув корпус, пропустила его мимо. Сзади раздался вскрик боли.

Минус один.

– Что же ты, мил человек в своих стреляешь-то? Не жалко ребятушек?

– Убить! – прошипел чернявый.

На Борзуна бросилось сразу трое разбойников, бестолково размахивая ножами больше мешая друг другу, чем организовывая грамотную атаку. Уклонившись от неуклюжего выпада, он резко отшагнул, ткнув назад своим странным кинжалом, который незаметно успел перебросить обратным хватом. Четырёхгранник вошёл в плоть, словно в масло, пробив печень хитрецу, решившему незаметно напасть со спины.

Минус ещё один. Впереди четверо, сзади двое.

Схватив хрипящего, Борзун с неожиданной силой швырнул тело под ноги нападавшей троице, отчего передний атакующий споткнулся, чтобы налететь горлом на кончик меча.

Минус три.

Кинжал снова был взят нормально, а бывший разбойник перешёл в активное нападение, начав яростно теснить двойку нападавших, используя валяющиеся тела как помеху для второй пары. Боковым зрением Борзун увидел, что черноволосый в бой предпочёл не вступать, торопливо набросив крюк арбалета на широкий пояс, чтобы снова взвести тетиву.

Борзун не собирался давать бандитам ни единой секунды передышки, плотно связав боем, выплетая причудливые узоры росчерками тонкого клинка, заставляя отступать всё дальше. То, что из всей четвёрки только один был вооружён мечом, давало Борзуну колоссальное преимущество.

Борзуну удалось ранить в бедро ещё одного, который, пачкая хлынувшей кровью брусчатку, успел отскочить за спины товарищей.

Минус четыре.

Этот тоже уже не противник. Если не додумается перетянуть, то жить ему останется три минуты максимум.

Странно, всё это. Звон клинков и крики разносились далеко и неминуемо уже были привлечь внимание ближайшего патруля стражи, или же, на худой конец, прохожих, но никто так и не поспешил узнать, что за бой идёт в проулке.

– О, Боги! – женский возглас с конца проулка на мгновение отвлёк внимание бандита с мечом, что позволило Борзуну, отвести клинок противника, приняв его на широкую гарду кинжала, и без предисловий ткнуть колющим ударом снизу так, что окровавленная часть клинка показалась со спины бандита.

Минус пять.

Один из бандитов вдруг бросился наутёк, предпочтя разбойничьей дружбе, собственную жизнь, справедливо рассудив, что шансов на победу у них никаких. Таких крыс Борзун ненавидел ещё со времён своего лихого прошлого, и всегда старался воздать им по заслугам. Наказание за предательство подельников только одно – смерть!

Недолго думая Борзун заученным движением вдруг метнул кинжал в спину беглеца. От страшного удара в спину того буквально выгнуло и, запнувшись, грабитель упал, проехавшись, практически под ноги визжавшей от страха горожанке, которая, выронив из рук большую плетёную корзину, бросилась прочь.

– Стража! Стража! Убивают! Помогите!

Минус шесть.

Последний оставшийся в живых бандит, побледнев и выставив перед собой длинный нож, больше смахивающий на обычный мясницкий, отступал к главарю, который уже успел вложить в ложе арбалетный болт и снова направить его на Борзуна.

Ну как он и предполагал. Дилетанты местные, которые решили с утречка пощипать кото-то более слабого. Они-то и убивать-то не были готовы, не то, что стоять до конца. Борзун, сплюнул на землю, опустил меч и направился к ним, не обращая внимания на арбалет, смотревший ему куда-то в район груди.

Отступавший, посчитав, что опасность миновала, перевёл внимание на черноволосого главаря и это стало его последней ошибкой. Взмахнув рукой, Борзун без затей отправил в полёт меч, который отпустил в Поля Вечной Охоты душу последнего разбойника.

Расширившимися глазами черноволосый смотрел на Борзуна, не опуская мелко подрагивающий арбалет.

– Не подходи!

Борзун спокойно подошёл к последнему разбойнику и, взявшись за рукоять, рывком выдернул свой клинок, совершенно не обращая внимания на направленное в него оружие.

– Не подходи, я сказал! – дал «петуха» бандит.

– Стреляй, – Борзун закончил вытирать окровавленный клинок об одежду убитого, выпрямился и слегка развёл руки в стороны. – Давай же! Только учти – это твой последний шанс!

Ещё раз бросив взгляд на тела товарищей, черноволосый принял решение. Пятясь спиной, он шаг за шагом отступал, а затем швырнув арбалет на землю, резко бросился за угол.

– Правильное решение, – Борзун усмехнулся и, подняв глаза к серому небу, прошептал. – Этот долг уплачен!

По крышам застучали первые капли мелкого противного дождя. Борзун поёжился.

– Стоять! Быстро бросил оружие! – а вот и доблестная стража пожаловала.

– Кто старший? – уверенный голос Борзуна, немного сбил боевой настрой патрульных. – Ну? Я спросил, кто старший? – повысил он голос.

– А вы кто будете? – подозрительно спросил тучный стражник.

Борзун вытащил из-под рубахи золотой кулон и продемонстрировал её внезапно побледневшему патрульному.

Надев куртку, он прицепил пояс и, вложив меч в ножны, приказал:

– Мне нужен мой кинжал. Он там, – указав пальцем на лежащее в луже крови тело, он подхватил свою дорожную сумку и, тщательно отряхнув, повесил её на плечо.

– Быстро принеси Эмиссару то, что он просит, – шикнув на молодого, старший патруля угодливо поклонился Борзуну. – Что вас привело в наш славный город, инмессир?

– Мне нужно в Братство Наказующей Длани!

Глава 7

Только совершивший смертный грех, да раскается в нём, не уповая на спасенье, обретя смирение, отринув муки плоти бренной.

И приговорённый на казнь страшную, да умрёт в муках и воскреснет, вознеся дух на вершины, истово уверовав, лицезря лик светозарный.

Да вручит душу свою и посмертие без принужденья, по воле своей.

И коснётся того навеки свет благословенный…

(полустёртая надпись у входа в полуразрушенный храм в горах).

Божественный план одного из миров

– Думаешь он поверил в твой экспромт? – спросил Тармис, вальяжно развалившись в сотворённом плетёном кресле.

– Да, я уверена. Ты бы видел это гневное личико.

– Признаться, я удивлён! Нет, я понимаю, что тебе ничего не угрожало, но всё же! – он развёл руками.

– Мальчик дерзок ровно в той мере, как и глуп, – фыркнула Миардель, сидя в аналогичном кресле напротив, удобно умостив ноги на плетёной подставочке, напоминающей низкий табурет.

– Ты путаешь глупость с неопытностью, – педантично поправил её Отец Лжи. – А это приходит с возрастом, или пережитыми обстоятельствами. Ну, или не приходит. Но, боюсь, не в этом случае, поскольку, как мне кажется, он ещё себя покажет. Он непохож ни на одного пришлого. Есть что-то такое, – он покрутил кистью, сделав странный жест, должный означать неопределённость.

– Ты ещё сравни его с нами, – как ни странно, Миардель его поняла.

– Переживаешь?

– Не вижу в этом смысла, – вздёрнутый подбородок только подчеркнул её пренебрежение. – Я всегда получаю то, что хочу, и ты это прекрасно знаешь.

– Слушай, – он заложил руки за голову, – а к чему было это представление в Балоге? Не жалко лишаться стабильного притока праны?

– Стабильного? – лёгкая улыбка тронула её губы. – Не смеши меня. Статуя Светлому Божеству на землях Тёмной Фракции? Как по мне – это отличный обмен на собственного Эмиссара, – Миардель отсалютовала бокалом с искрящейся жидкостью янтарного цвета.

– Даже так? – его брови удивлённо вскинулись. – Неожиданно. Я восхищён, – он сдержанно поаплодировал. – Специально искала?

– Хотелось бы соврать, что – да, но не в этом случае. Просто случайность.

– Ну да, ну да, – он задумчиво покивал головой, прокручивая только одному известные мысли. – Мне становится жаль нашего маленького друга, – он попытался перевести тему, чтобы скрыть озабоченность неожиданной новостью.

Она расхохоталась.

– Прекрати, пожалуйста. Ты же врёшь намного изящней.  И да, зависть – плохое чувство, Тармис.

Вокруг не было никого, кто бы мог услышать их смех и звон бокалов из горного хрусталя.

* * *

Земли Светлой Фракции. Побережье Моря Игл. Деревня Рамки

– Во-первых, Белый, тебе нужно залечь на дно и не высовываться эти две недели, – Димон глотнул пива и вернул бокал на столешницу. – Сейчас каждый посчитает своим долгом заработать на твоей смерти, если сумма достаточно велика.

Портал, которым мы пришли, привёл в одну отдалённую приморскую деревушку, куда обычно не заглядывали игроки, перешагнувшие определённый порог развития, ввиду отсутствия нормальных квестовых линий, поскольку после тридцатого уровня в локации было нечего делать, а тупо «фармить» низкоуровневых «мобов» не имело смысла.

– А почему две недели? А то, что вы тоже в розыске, вас не смущает?

– По порядку: розыск объявляется только на этот период. Потом он аннулируется. И неважно, успели тебя «завалить» за это время или нет. Во-вторых, если уплатить в казну города удвоенную сумму награды, то с розыска ты снимаешься автоматом. А так как «голды» у тебя нет, то наилучший для тебя вариант «затихариться» на это время и не «отсвечивать».

Если не выражаться матом, то просто изумительная ситуация. Превосходно. Великолепно!

Два косаря. А сроку до дня «Х» у меня всего месяц и потеря двух недель, в данной ситуации – приговор.

– А у остальных что, есть такие деньги? – мне было не очень понятно, почему они так спокойно реагируют на то, что они тоже в городском «кос-листе». – Я один нищеброд, что ли?

– А какую сумму тебе объявили? – вкрадчиво спросила меня Чакра, увидев моё хмурое лицо.

– Тысячу золотых!

Над столом повисла тишина.

– Сколько, сколько? – хрипло переспросил Утрамбовщик.

– Япона мама!

– …

– Дим? А нам же нужна новая экипировка? – мурлыкнула Чакра.

– Косарь? – раздалось сбоку. – Ну ни себе хрена! – вампир заёрзал на стуле, бросив на меня плотоядный взгляд.

– Фазер, можно мы его прямо тут и захерачим? – с нездоровым энтузиазмом спросил лекарь, жадно сверля глазами Димона. – Ты не думай, мы же поделимся! – поспешил успокоить он меня. – Деньги надо просто во как, – он чиркнул себя по горлу. – Мы это… нормально к тебе относимся, если что.

– Вот именно там я тебе вскрою горло, если ты сейчас дёрнешься, – Лиэль с угрозой глянула на отрядного «хилера», на что тот, побледнев, судорожно сглотнул.

Поляна промолчала, но глаза её тускло блеснули знакомым мне багровым огнём.

– Да, блин, вы чего? – непроизвольно я материализовал «Близнецов», грохнув торцом кинжала по столешнице, отчего посуда подпрыгнула, жалобно звякнув, а за столом во второй раз за пять минут повисла тишина. – Лиэль, Поляна, пожалуйста, – я укоризненно посмотрел на спутниц. – Всё хорошо. Ведь всё хорошо, ребята?

– Дима, ты меня, конечно, прости, – покачал головой вампир, – но я не могу не спросить. Это что за хер, и где ты его откопал?

Димон обхватив голову руками молча переводил взгляд то на меня, то на блондинку, кровожадно смотревшую на лекаря.

– Этого хера зовут Вова! Знакомьтесь. Он же – Белый! Он же – ходячий генератор проблем уже много лет! Но убивать мы его пока, – он выделил слово интонацией, – не будем. Хорошо?

Все молчали.

– Не слышу!

– Понятно, – нестройно протянула четвёрка.

Мои спутницы предпочли промолчать.

– Так, стоп, – он, наконец, принял решение. – Для начала я предлагаю всем успокоиться, хорошо? Теперь ты, – он ткнул в меня пальцем. – Ты мне можешь честно ответить на несколько вопросов?

Я замялся, помня о предостережении Ноймана.

– Дим, я не на все вопросы могу ответить, если быть честным. Давай так, ты задаёшь мне вопрос, но, если я не смогу на него ответить – просто молчу. Хорошо?

– Прям шпионские страсти, какие-то, – недоверчиво протянул панк, маскирующийся под гнома.

Димон мгновенье смотрел мне в глаза, а затем обречённо кивнул.

– Это мой старый друг, о котором, как оказывается, не всё знаю. Да, Вова?

Я кивнул. Ну а что здесь сказать?

«Внимание! Отряд "Спасти чОрную задницу" расформирован».

«Вы покинули отряд».

«ТвойFazer: Постарайся, чтобы твои ответы звучали убедительно. Я тебе доверяю, но я – не мои спутники. Не подводи меня, пожалуйста. Ты и так навертел такой „дичи“, что хрен на голову натянешь!

Мегавайт: Дим, ну реально, прости!».

– Вопрос первый. Где ты успел прокачаться? Я, например, не знаю, как за полторы недели можно качнуться «сольняком» с нуля до твоего двадцать девятого. Просветишь?

– Был тридцать четвёртый, – уточнил я.

– Ну зашибись, вообще! А почему…? А, – он устало махнул рукой. – Жги напалмом.

– Хоть этот вопрос и не относится напрямую к данной ситуации, но я всё же отвечу. На момент нашего разговора у меня был уже девятый уровень. Ты просто не спрашивал об этом.

– Белый, мы качались всей группой, практически не вылезая из «Даяны I». Я успел взять четырнадцать уровней. А у тебя – почти тридцатый. Разница в десять уровней, если что – это очень много, Вова! Тебя «паровозили» что ли?

Я решил поступить по принципу: «Пусть собеседник сам додумывает» и молча указал глазами на Лиэль с Поляной, прямо намекая на их уровни. Вроде и не соврал, но и правды не сказал. Я прекрасно осознаю – это некрасиво по отношению к Димону, но он должен понять, что то, чем можно поделиться с ним, нельзя прямо вот так просто «вываливать» на общее обсуждение. Ничего хорошего из этого не выйдет, да и чревато последствиями.

– Понятно, – Димон загнул палец, сделав свои выводы. – Вопрос номер два: что ты натворил, что на тебя вызверилась Богиня Любви. Верней, как ты, вообще, это смог сделать? Я такое вижу впервые.

– Любви? Я б так не сказал. Если коротко, то я чуть не прирезал эту дрянь вчера.

Димон был готов услышать что угодно, но не это, поэтому он в состоянии полнейшего обалдения уставился на меня.

– Тебя там взрывом не контузило, случаем? Ты что несёшь? – его осторожный тон ставил под сомнение дружескую уверенность в моём психическом здоровье.

– Он говорит правду, – в разговор внезапно вмешалась Поляна. – Всё было так, как он и сказал. У нашей группы произошёл конфликт с Миардель в ходе которого он стребовал с неё клятву не вредить нам. – Результат выполнения этой клятвы вы могли наблюдать сами. Нас чуть не сожгли.

Слова травницы веско упали в вязкую тишину, повисшую над столом.

– Охренеть! – в который раз прорвало «хилера». – И что, ты её видел, как сейчас нас? А какой у неё уровень? А умения? Слушай, а она красивая, – он внезапно подмигнул мне.

– Слюни подбери, герой, – валькирия не преминула подколоть Яхиля, как его называли между собой. – Ты другие слова знаешь, кроме «охренеть»?

– Конечно. Но я их не говорю потому, что хорошо воспитан и при детях не выражаюсь. Да, Чакрочка? – расплылся ДаЯхилю в ехидной улыбке.

– Заткнись, – прошипела покрасневшая Чакра. – Я тебя когда-нибудь прибью за твои идиотские шутки.

– Так. Стоп! Тишину настроили, – Димон попытался навести порядок, но мне кажется, что после моего прозвучавшего ответа на второй вопрос – это было уже бесполезно.

«ТвойFazer: Я тебе говорил, что ты – напрочь больной на голову придурок? Ты думаешь, что говоришь?

Мегавайт: Ну ты же сам сказал…».

Димон сидел в прострации:

– Короче, я напрочь ничего не понимаю и понимать пока не хочу. Скажи, какое предложение у тебя к нам было, и на этом всё. Захочешь – расскажешь, нет –  значит не судьба.

– А что только ты вопросы задаёшь? Мне, например, интересно, что это за оружие у него. Где такое взять? Что за умение он использовал, что я со своей двадцаткой наблюдательности даже не заметил исчезновения? – возмутился Воруван, даже за столом не удосужившийся сбросить капюшон. – Мы так-то все вместе рисковали. И «репа» у всех просела одинаково.

– Давайте мы поступим по-другому, – принял я решение. – Я вам сейчас рассказываю то, что можно рассказать, а вы решаете для себя – со мной вы, или разбегаемся.

– С тобой, – выпалила Чакра, даже недослушав. – Я это ни за что не пропущу.

– Что это? Ты даже не знаешь о чём речь пойдёт.

– Ну вот это всё загадочное, что вокруг тебя, – ткнула она в меня, совершенно не заметив испепеляющего взгляда Лиэль. – Я уже согласна!

* * *

Наконец-то. То, что довлело надо мной, не отпуская из цепких объятий беспокойства, наконец, кануло в лету.

Да, я всё-таки привязался к Кругу Возрождения, который нашёлся почти на окраине Рамок, неподалёку от местного кладбища. Вдохнув полной грудью, я посмотрел на Димона, который взялся меня сопровождать. С нами собиралась увязаться Чакра, но мой друг был категорически против её компании. Понятно. Он собирался поговорить со мной наедине.

– А вот теперь рассказывай, друг мой ситцевый, – проворчал Димон, примостив пятую точку на горячий песок. – Ты куда вляпался, дуралей?

Мы сидели на отшибе деревни, на своеобразном пляже, откуда открывался прекраснейший вид на спокойное море. Под мерный звук накатывающих волн хотелось просто растянуться на песке, подставив лицо тёплым солнечным лучам и пролежать полдня, просто никуда не торопясь.

– Мне просто нужен отдых, Дима, – я говорил, в то время как мой палец писал на песке: «В реале».