Текст книги "Реалрпг почти альтистория (СИ)"

Автор книги: Виктор Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 19

Оставалось меньше двух месяцев для выбора технического ВУЗа, где он сможет продолжить своё образование. Договорившись предварительно о встрече, в 11 часов 6-ого июня был у двери Ефремовых, в квартире присутствовали все трое москвичей, частично осведомлённых о его тайне.

Витя рассказал об успешной сдаче экзаменов, предстоящем получении аттестата и попросил совета в выборе места для дальнейшей учёбы. После поздравлений первым вопрос по существу задал Жиров: У тебя самого есть какие-нибудь предпочтения, чем ты в принципе хотел бы заниматься?

– Меня интересует космонавтика, не в том смысле, чтобы немедленно лететь в космос, хотя это само собой интересно, а строить космические корабли, и также роботы, киберы, как в книгах у Стругацких или Азимова. В последнее время я склоняюсь к тому, чтобы изучать электронику, роботов без электронных мозгов быть не может, и в проектировании космического корабля, да и вообще чего угодно, электронно-вычислительные машины незаменимы. Сейчас я выбираю между Московским институтом электронной техники (МИЭТ) и Московским институтом электронного машиностроения (МИЭМ), не знаю, что лучше.

– Сам я в этих вопросах не очень много понимаю, но мне есть с кем посоветоваться, и если не возражаешь, то начну прямо сейчас, – Иван Антонович вопросительно посмотрел на будущего абитуриента.

– Конечно, буду рад любой помощи.

Ефремов направился к телефону и приступил к переговорам. Николай Федосьевич начал разговор с Витей об Атлантиде: Жаль, что нельзя использовать даже завуалированное описание твоих способностей, как аргумент в споре о возможном наследии атлантов, доказательность невелика, а риск раскрытия тайны, пусть и небольшой, появляется. И вообще нужно проявлять осторожность даже в разговорах без свидетелей, технические средства подслушивания за последние годы серьёзно продвинулись.

Вместо ответа Витя поднялся и, практически неслышно для других, дал команду: Чувство энергии! Всмотрелся в пронизывающие квартиру энергетические поля, проследил все провода, как с протекающим по ним электрическим током, так и находящиеся только под напряжением, отметил разницу между сетью 220 вольт и телефонной, увидел работу начинки телефонной трубки. После тщательного изучения не обнаружил ничего постороннего и отменил работу рецепта.

– Мне кажется, что здесь подслушивающих устройств нет, – завершил он своё обследование.

– Ещё одна твоя способность?

– Я думаю, что та же самая, но применительно к слабым сигналам, порождаемым не живыми организмами, а техническими устройствами, – ответил не Витя, а закончивший переговоры Иван Антонович. – Касательно рекомендуемого ВУЗа. Мне сказали, что в Московском институте стали и сплавов (МИСиС) в 1962 году открылся факультет полупроводниковых материалов и приборов, где готовят специалистов электронной техники с углублённым преподаванием материаловедения. Сам по себе МИСиС имеет не только высокий уровень преподавания, но и известен своими научными исследованиями. Советую обратить на него внимание.

– Спасибо, я обязательно это сделаю и в ближайшие дни посещу эти три института.

В Красногорске Витя помогал отцу приводить в порядок дом и ухаживать за посадками плодовых деревьев и кустарников. Школьный спортзал был теперь недоступен, но зато можно было вволю купаться в реке. В отличие от речки Чу, состоящей из немногих глубоких мест и длинных мелких перекатов, здесь можно было устраивать продолжительные заплывы на скорость и выносливость.

Немного поправив технику плавания разными стилями, в основном за счёт подсмотренной на соревнованиях пловцов, Витя считал, что без проблем смог бы установить несколько мировых рекордов. Обследуя склон со стороны реки, он как раз обнаружил в воде довольно глубокую нору, ведущую вглубь берега, когда услышал знакомые шаги двух человек.

– Привет! – как и ожидалось, это были сёстры Загородниковы, закончившая 9-ый класс Лена и студентка Московского пединститута Света.

– Привет. Купаешься? – озвучила очевидное старшая из них.

– Не хотите присоединиться?

– У нас нет с собой купальников. Да и вода слишком холодная, – сказала младшая, Лена, потрогав её ногой. – Как ты только не мёрзнешь.

– 18 градусов, не мёрзну, наверное, потому, что я закалён.

– Ага, закалился в песках Средней Азии.

– Зачем пришли на речку, если не собирались купаться?

– Мы не на речку пришли, а к тебе, ты уже давно у нас не появляешься, решили проверить, не случилось ли чего?

– Всё нормально, просто я сдавал экзамены, и совсем не было времени, – Витя выбрался из воды и направился к стопке своей одежды. – Приглашаю вас ко мне домой, вы же ни разу у нас не были?

– Нет, только сейчас постояли во дворе, когда спрашивали тебя. А ты изменился, ещё вырос, – сёстры с интересом смотрели на парня.

– Да, я уже дорос до 178. С тех пор, как мы с вами последний раз вместе купались, прошло почти 10 месяцев. Ты, Лена, и сама переросла старшую сестру. Отвернитесь, я сейчас переоденусь, – быстро переодевшись, он повёл гостей к себе домой.

Во дворе их встретил стоящий среди грядок Вова: Витя, уже лето, почему нет клубники? – подбежал он к брату.

– Мы её только в этом году посадили, ягоды будут в следующем, – повесив полотенце и плавки на верёвку, старший подхватил расстроенного малыша под мышки и несколько раз подбросил в воздух. – В следующий раз я привезу тебе из Москвы апельсины.

– Привези ещё карамель в шоколаде.

– Мама не разрешает тебе есть много конфет.

– Привези немного.

– Ты читал сегодня букварь?

– Да, я уже все буквы знаю.

– А меня ты смог бы также подбросить в воздух? – обратила на себя внимание Лена.

– В принципе смогу, но ты намного больше и тяжелее Вовы и подбросить за подмышки тебе будет больно, а за другие места не совсем удобно, – улыбнулся парень.

Девочка покраснела, её старшая сестра Света рассмеялась.

– В этом саду практически ничего не росло, старые деревья пришлось выкорчевать, папа оставил только часть малины, всё остальное новые посадки, – Витя обвёл руками участок.

– Кто ещё есть дома? – обратился он к брату.

– Только бабушка.

– Где Толик?

– К нему Сенька приходил и они куда-то ушли.

– Пойдёмте в дом, покажу, как мы живём.

На веранде хозяин рассказал о планах построить ванну, показал, где находится благоустроенный туалет с умывальником и отдельные входы в обе части дома. В своей комнате похвалился книгами Ефремова и Жирова с дарственными надписями авторов. Девушки обратили также внимание на сравнительно большое количество научной литературы и учебников вне школьной программы.

– Почему у тебя нет ни гантелей, ни эспандера, ты же много занимаешься физкультурой, – выразила удивление Света.

– От этих спортивных снарядов для меня мало толку из-за недостаточной нагрузки. К тому же мне разрешали пользоваться школьным спортзалом.

– Где твои охотничьи трофеи, Зоркий Глаз? – не удержалась от замечания Лена.

– На кого я охотился на юге Казахстана, ты знаешь, а здешние, наверное, где-то бегают.

– Ага, на двух ногах, – съехидничала Света.

Закончилась экскурсия бабушкиным приглашением на обед. Девушки не отказались и отдали должное вкусным, хотя и нехитрым блюдам. Витин же аппетит был всем присутствующим хорошо известен. Отказавшись от проводов, сёстры отправились домой самостоятельно.

– Ты, я вижу, к нему неровно дышишь, – нарушила молчание Света.

– С чего ты взяла, ничего подобного, просто он хороший парень.

– Даже слишком, я не помню, чтобы у нас в школе кто-нибудь сдавал экстерном экзамены на год вперёд, да ещё и на отлично. К тому же спортсмен, и папа от него в восторге, но к тебе он относится по-дружески доброжелательно и не более того, а скоро поступит в Москве в институт, я в этом почему-то не сомневаюсь, и вы вообще больше практически не будете видеться.

В течение оставшейся части июня будущий абитуриент посетил МИЭТ, МИЭМ, МИСиС, в конце месяца пообщался с членами приёмных комиссий, потолкался среди первых абитуриентов и остановил свой выбор на Московском институте стали и сплавов.

Разговаривал с Ефремовым о последней создаваемой им книге, где описываются одновременно утопия и антиутопия, выслушал опасения писателя, что по ходу текущих политических событий можно сделать предположение о развитии ситуации в нашей стране в сторону последней. Допущенные ошибки не только не исправляются, но даже не признаются таковыми.

– Иван Антонович, как вообще правительство, ЦК КПСС, принимают или отвергают какое-либо решение, связанное с глобальными последствиями для природы или техносферы?

– В 1963-64 годах при Совете Министров СССР существовал Совет по науке, состоящий из известных учёных, по возможности независимых от власти. Возглавлял его академик Михаил Алексеевич Лаврентьев. Этот совет мог напрямую общаться с Хрущёвым и занимал две комнаты в Кремле недалеко от его кабинета.

Благодаря работе совета по науке было предотвращено строительство Нижне-Обской ГЭС, которая затопила бы больше четверти территории Западной Сибири. Другой пример – разработка хладостойких материалов для работы на крайнем севере. Практически сразу после смещения Хрущёва совет был Брежневым ликвидирован.

Из вступительных экзаменов Вите запомнился лишь экзамен по физике, точнее не сам экзамен, а последний из дополнительных вопросов. Экзаменатор записал на листочке три сходных по структуре химических формулы, одной из которых была формула воды, и предложил разместить их в порядке убывания температур кипения при нормальных условиях. Увидев, что абитуриент впервые не начал отвечать почти сразу после озвучивания вопроса, а на некоторое время задумался, попросил, если он не возражает, проговаривать свои размышления вслух.

– Почему жидкость вообще ведёт себя как жидкость? Видимо потому, что между молекулами есть какая-то связь, но она при нормальной температуре не такая прочная, как у твёрдых тел и позволяет им смещаться относительно друг друга. Если бы связи между молекулами вообще не было или она очень слабая, то получился бы газ.

Теперь какова природа этой связи? Ясно, что не гравитация, которая слишком слаба, и не ядерная, та слишком сильна, остаются электричество и магнетизм. То есть у молекулы должны быть полюса положительный и отрицательный. Смотрим на воду: упрощённо, атомы водорода отдали электроны и стали положительными, а кислород их получил и стал отрицательным.

Тогда получается, что с одной стороны кислород – отрицательный полюс, с другой два ядра водорода – положительный. Но два положительных ядра будут отталкиваться друг от друга и разместятся на некотором расстоянии между собой и получится что-то вроде равнобедренного треугольника, то есть молекула образует диполь или правильно сказать триполь? – Витя сделал соответствующий рисунок и продолжил рассуждения. – Получается, что температура кипения будет выше у того вещества, чьи диполи более выражены и силы взаимодействия больше. Теперь смотрим на две остальные формулы…

– Достаточно, – голос преподавателя прервал рассуждения. Он молча поставил пятёрку в экзаменационный лист и отпустил абитуриента.

Сдав все экзамены на пятёрки, через несколько дней Витя увидел свою фамилию в списке зачисленных на факультет полупроводниковых материалов и приборов и теперь мог называть себя студентом. Сразу после прочтения списка получил сообщение:

Уровень увеличен на 1, всего 16

При посещении деканата написал заявление на предоставление места в общежитии и узнал, что в начале сентября их учебная группа выезжает на обязательные для студентов 1-ого курса сельхозработы. Парням их группы досталась работа на элеваторе, в основном разгрузка вагонов, чему Витя поначалу даже обрадовался – привычный и хорошо оплачиваемый труд.

Однако быстро выяснилось, что разгрузка вагонов с зерном это не сравнительно чистая работа с мешками с сахаром или ящиками с консервами и фруктами. Пыль внутри вагона стояла столбом, а никаких средств защиты не было. Механическая лопата, представлявшая собой большой скребок на две руки, который за трос тянула механическая лебедка, установленная снаружи вагона, ускоряла процесс выгрузки, но никак не защищала от пыли.

Но работа с зерном была цветочками, а ягодки начались, когда пришлось разгружать вагоны со шротом, здесь едкая пыль поднималась в воздух просто при входе в вагон, ещё до начала работы мехлопаты.

В этот день, разгрузив с утра очередной вагон и кое-как отряхнувшись, Витя направлялся в столовую, когда обратил внимание на маневрирующий во дворе грузовик, сдавая задом, тот сбил довольно высокий столб, который начал падать на небольшое двухэтажное здание со столовой на первом этаже. Ровно на траектории падения столба на лавочке у стены сидела женщина в светлом платке.

Наш студент рванул было в ту сторону, хотя видел, что успеть никак не возможно, но тут же понял, никакая опасность сидящей на лавочке не угрожает, падающий столб своим верхним концом выбьет окно на втором этаже и упрётся в оконный проём. Пострадать скорее могут люди в комнате за окном, но и здесь Витя ничего сделать не в состоянии, можно конечно крикнуть, а громко кричать он умеет, и если там окажется кто-нибудь с такой же скоростью реакции как у него, то он подбежит к окну посмотреть кто там кричит и получится ещё хуже.

Тем временем события развивались, как и ожидалось, верхушка столба врезалась в окно, раздался звон разбитых стёкол и… женский крик! Уже перешедший на шаг Витя опустил глаза ниже и понял, что проблемы только начинаются – из внутренней стороны левого бедра сидящей на лавочке женщины ручейком текла кровь, а на асфальте валялся окровавленный кусок стекла.

Подбежав к, ещё не осознавшей размеры беды, раненой, он понял, что пробита бедренная артерия и нельзя терять ни секунды. Быстро разорвал трико над травмой, чтобы иметь доступ к коже, передавил кулаком левой руки в паху повреждённую артерию – поток крови резко ослаб, положил правую руку на рану: Диагностика! Увидел ожидаемую картину – косой разрез артерии, повреждение более мелких сосудов и мягких тканей.

Сфокусировался на артерии и близлежащих тканях: Регенерация! Повернул голову в сторону выбежавших из здания людей, – вызовите скорую, осколком стекла из разбитого окна ей сильно порезало ногу, я пережал артерию, чтобы она не истекла кровью.

На лицах первых людей, увидевших окровавленную пару, стало проявляться понимание, кто-то побежал обратно, видимо звонить, другие стали говорить о медпункте и аптечке, предлагать наложить жгут. Доводить регенерацию до полного излечения Витя не рискнул, дал зарасти артерии и большой вене и остановил её. По поводу жгута он сказал, что если повреждена бедренная артерия, то накладывать его бесполезно.

Принесёнными из медпункта бинтами рану перевязали и дождались скорой помощи. Приехавший врач подтвердил правильность Витиных действий с одним только но, если бы артерия была действительно повреждена, а это оказалось не так, правда заметил, что, судя по количеству крови, кровотечение было довольно обильным и неспециалист мог ошибиться.

Выяснил и источник Витиных знаний – работающая врачом мать. В итоге наш герой облегчённо вздохнул и в очерёдной раз подумал, что, в конце концов, целительство подведёт его под монастырь. Но проблемы появились с неожиданной стороны.

Глава 20

Виталий Александрович, учитель труда школы-интерната N10 города Чу, с удивлением смотрел на только что появившуюся на лежащем на столе стекле матовую линию. Линия эта была не очень ровной, но выглядела как след хорошего алмазного стеклореза, притом, что задел он стекло случайно, и не стеклорезом, а острым углом хорошо отполированной пластины из конструкционной стали. Взял в руку эту пластину и с небольшим нажатием провел тем же углом по стеклу, появилась ещё одна такая же черта, только более ровная.

Странно, не должна обыкновенная сталь резать стекло. Может быть что-то не так с этим стеклом? Пошарив по мастерской, нашел небольшой стеклянный осколок и прочертил линию поперёк всего осколка, прижал одну часть к столу и нажал на другую, стекло развалилось на две части точно по линии разреза.

Оглядевшись, увидел на монтажном столе обрезок стального уголка и попытался прочертить им линию на стекле, как и следовало ожидать, ничего, кроме визга железа по стеклу, не вышло. Ещё одна попытка с более сильным нажатием привела к тому, что стекло просто лопнуло.

Вспомнил историю этого плоского куска металла, вроде бы один из учеников закаливал его, и что, дозакаливался до твёрдости алмаза в стеклорезе? Кстати, алмаз, Виталий Александрович достал из шкафчика с инструментами стеклорез и, мысленно извинившись перед своим бывшим учеником, провёл с нажимом черту по зеркальной поверхности стальной пластины. Эффект был нулевым, то есть не только никакого следа не появилось, но и звука практически не было.

Ещё несколько попыток не принесли ничего нового. Вот тут учитель труда озадачился по-настоящему, у него в руках кусок стали, имеющий твёрдость алмаза, ну, или около того, причём получен он простейшей кустарной обработкой, а откуда возьмётся иная в условиях его мастерской? И посоветоваться-то не с кем, хотя… Да, пожалуй, кроме Станислава Сергеевича никто в нашем богом забытом городе ничего толкового сказать не сможет. Закрыв мастерскую, он направился к дому пенсионера-геофизика, которому иногда изготавливал под заказ нужные железки.

Не пришлось даже подниматься на второй этаж, искомое лицо сидело на скамейке перед своим домом.

– Добрый вечер, Станислав Сергеевич!

– Здравствуй, Виталий! Случайно мимо проходил или решил меня навестить?

– Я по делу, вопросы у меня, ну и навестить, конечно, тоже.

– Задавай свои вопросы.

Виталий Александрович рассказал про алмазной твёрдости железку и свои попытки её “исследования”. Вердикт был простой – невозможно. Решили идти в мастерскую прямо сейчас, пока ещё не слишком поздно. Вдвоём повторили те же испытания в расширенном варианте, кроме алмазного стеклореза использовали напильник, тонкое сверло, всё с неизменным результатом, точнее без всякого результата.

Станислав Сергеевич обратил внимание на зеркалоподобную поверхность, не в том смысле, что хорошо отражает, а в том, что на металлическую поверхность нанесено очень тонким слоем похожее на стекло покрытие: Сейчас бы хороший микроскоп, а ещё лучше провести рентгеноструктурный анализ.

– Ага, микроскоп из нашего кабинета биологии, только с почти равным успехом можно воспользоваться лупой. А насчёт этого самого анализа, так я даже не знаю, что это такое, – приземлил полёт мысли школьный учитель.

– И ещё один момент, поверхность кажется мне очень гладкой, трудно оценить степень чистоты обработки. Каким способом она была достигнута? – было очевидно, что геофизик заметно обескуражен. Можно попробовать капиллярную дефектоскопию. Растворитель и краситель здесь имеются?

– Есть бензин, керосин, скипидар и красители тоже есть.

Увы или ура, но никакие дефекты поверхности выявлены не были.

– Слушай, Виталий, откуда вообще взялась эта пластина?

– Изначально она изготовлена для меня на спор слесарем тепловозного депо, я её использовал как эталон плоскости, потом один ученик с кривыми руками поцарапал поверхность, а другой, с прямыми, с помощью напильника поправил. Позже он её то ли закаливал, то ли науглероживал.

Расходились уже почти ночью, решили спокойно подумать и вернуться к вопросу завтра. Следующий день ничего нового не принёс и геофизик пообещал поговорить со специалистами. Лучший из знакомых ему специалистов, а в молодости и друг, с которым он в последний раз виделся в Красноярске, жил и работал с 1962-ого года в Москве. Адреса его у пенсионера не было, единственной возможностью связи был рабочий телефон, и Станислав Сергеевич заказал двадцатиминутный междугородний звонок с переговорного пункта городского почтамта на следующее утро по московскому времени.

К двенадцати часам был на переговорном пункте, но работник телефонной станции сообщила, что вызываемого абонента нет на месте, если он будет ждать, то следующая попытка вызова через 30 минут. Пришлось подождать около часа, когда очередной вызов увенчался успехом.

– Алло, алло!

– Да, слушаю вас.

– Анатолий Иванович Белов?

– У телефона.

– Это Станислав Сергеевич тебе звонит.

– Слава, это ты? – после секундной заминки отозвался собеседник.

– Это я, не узнал ты меня, Анатоль, богатым буду.

– Слышно плохо, откуда звонишь, не из той ли глуши, куда забрался три года назад?

– Да, Толя, из неё, родимой. Как приехал к больной матери, так и остался после её смерти, здесь и на пенсию вышел. А ты как?

– Нормально, по-прежнему завкафедрой работаю, здоровье, правда, немножко барахлит. Живём вдвоём с женой, дети все поразъехались. Может, заедешь ко мне в гости?

– Может и заеду, тут такое дело, мне в руки попал странный кусок железа размером 30 на 40 на 10 мм.

– И что в нём странного?

– Понимаешь, он стекло не хуже алмаза режет и поцарапать его тем же алмазом не удаётся.

– Это не шутка?

– Нет, не шутка, всё так и есть и заранее говорю: я абсолютно трезв.

– На бред похоже…, хотя есть один вариант, на нём нет алмазного напыления?

– Вот здесь я однозначное “нет” сказать не могу, но, исходя из истории предмета, не может там быть никакого напыления, да и внешне совершенно не похоже.

– Что за история?

– Изготовлена эта пластина старым слесарем из конструкционной стали и использовалась учителем труда как эталонная плоскость. Потом один из школьников заметно поцарапал её, а другой поправил, просто сточив слой, затем он же проделал науглероживание поверхности. Вот, собственно, и всё.

– Ты хочешь сказать, что после обычного науглероживания конструкционная сталь приобрела твёрдость алмаза? Сам-то веришь в это?

– Не верю, но приобрела.

– Звучит любопытно, хотя, скорее всего, есть какое-нибудь простое объяснение, и знаешь что, приезжай в любом случае, ну и железку прихвати с собой.

– Хорошо, диктуй адрес.

– Предварительно дай телеграмму, я тебя встречу.

14-ого сентября 1966 года в Москве было тепло и встречающий гостя из южного Казахстана москвич одет был легко, тем более, что подъехал к Павелецкому вокзалу на машине. После взаимных приветствий поехали на квартиру к Белову, о размещении старого друга где-нибудь в гостинице не могло быть и речи.

Уже дома после взаимных расспросов и рассказов Станислав Сергеевич передал пресловутую стальную пластину. Не удержавшись, Анатолий Иванович тут же проверил её на осколке стекла, затем попробовал царапнуть алмазом, получил известный результат.

После внимательного осмотра привезённого предмета он выглядел удивлённым: Ничего не понимаю, по твёрдости действительно похоже на алмаз, но никаким напылением здесь и не пахнет, структура выглядит совершенно однородной, как будто алмаз расплавили и залили им стальную поверхность, визуально я не вижу дефектов.

– Мы проверяли красителем, также никаких дефектов не обнаружили.

– Ну что ж, ты и в самом деле меня заинтересовал и озадачил, необходимо провести исследования в наших лабораториях.

Следующие несколько дней Станислав Сергеевич гулял по Москве, дважды проехался на метро, заходил и на работу своего друга в институт стали и сплавов, где экспериментаторы терзали привезённую им пластинку. Наконец Анатолий Иванович смог рассказать о первых результатах: Поверхность на глубину около двух миллиметров представляет собой углеродно-железный композит высокой прочности, причём на самой поверхности с небольшим количеством примесей углерод сверхвысокой твёрдости, но не алмаз, структура иная.

– Что имеется в виду под словами “сверхвысокой твёрдости”?

– Это означает твёрже алмаза, или, как минимум, не уступает ему по твёрдости.

– Ты намекаешь, что существует новая, ранее не известная аллотропная модификация углерода?

– Именно так.

– Так это же настоящее открытие!

– До открытия там ещё как до неба. Пока только понятно, что имеются устойчивые структуры на основе шестиугольника, чтобы понять какие именно, нужны дополнительные исследования и масса времени. Также чрезвычайно интересен уровень обработки поверхности. Макрогеометрическое отклонение от плоскости отсутствует, точнее, доступными нам способами определить его не удаётся.

Шероховатость поверхности не определяется ни щуповым ни оптическим методом, то есть эта “железка” имеет 14-ый, практически недостижимый, класс чистоты поверхности. И отсюда проистекают вопросы: кто её сделал и как сделал? Я помню, что ты мне говорил по телефону до поездки в Москву, не мог бы рассказать подробнее?

– Слесарь, который изначально эту вещь изготовил, умер несколько лет назад, остался только работавший над ней позже школьник. Зовут его Витя Белов, ему сейчас 16 лет, он должен закончить 9 классов и учиться в 10-ом. Я с ним даже знаком, он бывал у меня дома, но вот уже больше года, после окончания 8-ого класса, ко мне не заходил.

– Интересно было бы с ним пообщаться, потому что способ, который ты мне описал, к такому результату привести никак не мог. Единственное, что мне приходит в голову – ни слесарь, ни мальчик руки к этой пластине не прикладывали, она просто в нынешнем готовом виде откуда-то попала к первому из них, а затем по цепочке ко мне.

– Учитель труда уверял, что царапина точно была и после обработки учеником исчезла, а поверхность приобрела зеркальный вид.

– Желательно было бы снова поговорить с трудовиком и, совсем хорошо, если бы он привёл на переговоры этого ученика.

– Попробую заказать переговоры через школу, у меня есть телефон учительской.

Пока удалось связаться с Виталием Александровичем и пока он искал своего бывшего ученика ушло ещё несколько дней. Результат был таким – учитель труда однозначно настаивает на своей версии. Что касается школьника, то после окончания 8-ого класса его родители вместе с ним переехали в Москву, то ли для того чтобы лечить ему травмированную ногу, то ли вовсе за протезом для этой ноги. Правда, удалось узнать ФИО родителей и, соответственно, отчество переехавшего ученика – Валерьевич.

Дождавшись пришедшего с работы завкафедрой, Станислав Сергеевич передал ему результаты переговоров.

– И как его теперь найти, обзванивать все средние школы? Так их, наверное, как бы не под тысячу. Многие откажутся давать по телефону эту информацию, а объезжать тысячу школ даже не смешно. Кроме того существуют ещё училища и техникумы.

– Вряд ли он окажется в училище или техникуме, восьмилетку он закончил на все пятёрки. И был гораздо более быстрый вариант…

– Подожди, я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду – отец и горсправка.

– И мать тоже. Увы, этот вариант я уже отработал по обоим родителям, пусто.

– Чёрт возьми, не объявлять же его через органы во всесоюзный розыск, да и имя и фамилия у него “редкие”, наверное, даже у нас в институте есть такие, – Анатолий Иванович был явно раздосадован.

– Насчёт розыска это конечно перебор, хотя зависит от серьёзности вопроса. У нас есть ещё и отчество, когда ты сказал “редкие”, я вспомнил действительно редкую способность этого мальчика, абсолютное чувство направления.

– Что ты имеешь в виду?

– Он всегда чувствует направление на север и сейчас я вспомнил, что он спрашивал у меня, что такое артефакт.

– Любопытно, впрочем, это как раз работает на моё предположение, что предмет достался школьнику в готовом виде, если, конечно, он понимает, что такое артефакт.

– Ну что ж, я больше не вижу, какой здесь от меня может быть толк, пора собираться домой, рад, что привёз эту вещь не зря.

– Не то слово, но там ты можешь попробовать что-нибудь выяснить о происхождении этой штуки, да и о мальчике тоже, вдруг там остались какие-нибудь родственники или друзья, знающие о его местонахождении.

Вернувшись после сельхозработ в Москву, Витя немедленно отправился домой в Красногорск, до начала занятий оставалось три дня, а ему нужно было озаботиться получением паспорта.

Дома отметили задним числом впервые прошедший вне семьи день рождения, расспросили о прошедшей работе, впечатлениях от группы. Студент сообщил также, что заработал за вычетом расходов на питание больше 150-и рублей.

На следующий день передал в паспортный стол необходимые для получения паспорта документы и вернулся в столицу обустраиваться в общежитии. В комнате на четырёх человек кроме кроватей имелись четыре тумбочки, стол со стульями и встроенный шкаф. Из четырёх кроватей были уже заняты две, расположенные у окна, Витя занял третью, около входной двери, но ту, которая прикрывалась дверным полотном, когда дверь открывалась.

Оба соседа были из одной с ним группы и знакомы по элеватору – Коля Денисов из села Спирино под Новосибирском и Саша Соловьёв из Казахстана, четвёртого жильца их комнаты пока не было. Наш герой считал, что с соседями ему повезло, оба парня были работящими и он имел на них виды в плане подработки, если и четвёртый окажется не хуже, то в наличии готовая рабочая бригада.

Занятия начались с выборов старосты, комсорга и профорга, от всех этих “почётных должностей” Вите удалось отбояриться. Назначили им и куратора группы – преподавателя с кафедры “Производство чистых металлов и полупроводниковых материалов”, заведующим которой оказался Витин однофамилец.

Пошли студенческие будни, лекции, практические занятия, контрольные, коллоквиумы, предметы на первом курсе были в основном общеобразовательные, и учёба не доставляла Вите никаких трудностей, он даже в качестве иностранного языка стал изучать английский, так как немецким владел на вполне приличном уровне.

В том, что до конца семестра сможет достаточно для сдачи экзаменов изучить английский, не сомневался, сейчас он мог, при желании, запомнить что угодно с первого раза.

В один из дней всю мужскую часть их группы отправили на медкомиссию от военкомата для получения приписного свидетельства призывника, хотя наш студент был на год моложе остальных парней группы, его отправили вместе со всеми.

Медкомиссия началась с раздевания до трусов и измерения роста и веса, у Вити оказалось 179 см и 75 кг. Нельзя сказать, что все процедуры этой комиссии ему понравились, несмотря на уважительные и даже завистливые взгляды некоторых призывников и то, что его пару раз похвалили: стоматолог, которая сказала, что она первый раз за последнее время видит такие идеальные зубы и председатель комиссии, который привёл Витю в пример, сказав, что именно так должен выглядеть настоящий солдат.

К зимней сессии наш студент подошёл со всеми сданными ещё в начале зачётной недели зачётами и со сносно освоенным английским, правила он запомнил практически все, словарный запас тоже не оставлял желать лучшего, а вот произношение было довольно корявым, но оно постоянно улучшалось, как и восприятие английской речи на слух.