Текст книги "Дейдара. Колыбель"

Автор книги: Виктор Эрленеков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– И вы прилетели на землю? – я подцепил кусочек копчёной оленины и отправил в рот, – а почему именно туда?

– Нет. Мы не прилетели на землю. Путешествуя по различным слоям реальности мы наткнулись на эту планету, – Ромул сделал глоток из кубка, – и после изучения мы поняли, что это идеальное место для основания новой империи. Вот только было одно «но». Мы не могли справиться со странной силой, заключённой в этой планете. Эта сила не допускала сюда ни одно из наших устройств. Они просто выходили из строя. Энергетическая составляющая инфополя сделала невозможным освоение для нас.

– Так почему вы тут остались, – я крутил в руках звено от будущей цепи, – вам же тут ничего не подходило?

– Ну так ведь ты не знаешь, в каком состоянии остальные варианты планет, – Ромул поставил кубок на стол, – они или уже заняты, или полностью непригодны для жизни. А восстановление мёртвых планет не самое благодарное занятие. Но мы отвлеклись от моей истории. Из собранных на свалке материалов мы создали межсистемный рейдер по проекту Древних. Он позволял нам исследовать системы, не строя стационарных станций, мы могли перевозить колоссальный запас материалов и помещённых в стазис колонистов и рабов. Конечно же нам приходилось иметь контакты с существующими империями, и даже поступить на службу в одну из них. Но это не могло остановить нас в наших первоначальных стремлениях. Изучая базы знаний древних, мы смогли освоить технологию выделения из инфополя планет сгустков сознания недавно умерших разумных и на какое-то время сохранять их в хранилищах. Используя эти технологии, мы смогли переселить сознание умершего в новое тело, но только в тело ребёнка не старше десяти лет. Так как развить индивидуальные особенности можно только под управлением собственного сознания и только с раннего возраста.

– А как же то, что тактический интерфейс давал мне подсказки по поводу этой планеты? – я пристально посмотрел на собеседника, – Или это вы заложили определённые данные, которые считали правильными?

– В общем-то да. – Ромул улыбнулся, – мы не до конца понимали суть данной планеты. Но из древних баз данных мы узнали, что существуют планеты в зародышевом, зачаточном состоянии. И нормально могут существовать на таких планетах только начальные формы жизни. В том числе первобытные разумные. А для того, чтобы планета смогла принять более старшие формы жизни, необходимо подготовить инфополе к внедрению старших цивилизаций. За шестьдесят с лишним лет тебе удалось подчинить планету себе. Ты стал местным Создателем. Через тебя проходят все информационные потоки на данной планете, и от твоих желаний зависит всё, что происходит в пределах инфополя.

– Ты хочешь сказать, – я немного скривился, – из-за того, что я сильно захотел, чтобы ваш рейдер приземлился на планете, вы потерпели катастрофу?

– Думаю, что да, – Ромул опустил глаза в пол, – да и мы виноваты – слишком близко спустились к планете и попали в инфополе. Труды всего рода, и все наши стремления пропали. Я изучал возмущения в инфополе – планета не выпускает из себя сознание умерших. Думаю, что весь экипаж, а также все колонисты и рабы погибли. Теперь в красной пустыне южного материка огромный некрополь. И мощное радиоактивное заражение. Всё, что могло нам пригодиться – потеряно. Всё, что у нас осталось – это несколько дронов-сборщиков, которые могут пополнить запасы биологических картриджей на орбитальной принимающей станции.

– Принимающей станции? – я перестал крутить в руках кусок цепи и уставился на Ромула, – а что за станция?

– Станция, которая принимает импульсы инфополя планеты, может выделить некоторые из них и локализовать сгусток в хранилище станции. Одна проблема – сгустки не хранятся долго.

– Что за сгустки? – я внутренне напрягся, – о чём ты?

– Вы, земные разумные, называете их душами, – Ромул цепко смотрел на меня, а его выражение лица стало почти каменным, – и вот несколько таких душ сейчас находятся в хранилище.

– То есть мы можем создать ещё несколько людей? – подлокотники кресла застонали под моими пальцами, – я тебя верно понял?

– Совершенно верно, – есть только одна проблема, – у меня три готовых кокона, три комплекта картриджей для новых коконов, и пара десятков душ, собранных на твоей бывшей планете.

– И в чём проблема? – я откинулся в кресло, продолжая пристально смотреть на Ромула, – давай сделаем эти шесть, потом твои дроиды насобирают материалов и ещё сделаем людей.

– Вот так вот, да? – глаза Ромула как-то недобро заблестели, – а то, что на борту были миллионы комплектов картриджей, и огромное количество оборудования для выращивания коконов? А теперь всё это превратилось в хлам!

– Но ведь что-то там осталось? – я отвернулся от колючего взгляда Ромула, – ты ведь как-то прошёл через портал на корабле?

– Прошёл, – голос Ромула стал металлическим, – потому, что портальная капсула находится в самом защищённом месте цитадели. И я не выходил из капсулы, а воспользовался тоннелями, чтобы попасть сюда.

– А меня ты сможешь провести в эту капсулу? – у меня уже созрел некоторый план, но я пока не хотел его озвучивать, – может я смогу что-то сделать?

– Нет, не смогу, – Ромул опустил голову, – это индивидуальное умение и я не могу тебя обучить.

– А почему эти души так важны для меня? – я начал вспоминать свои разговоры с Про, и на душе у меня стало очень неспокойно, – что ты не договариваешь?

– Я думаю, – Ромул по злому взглянул на меня, – тебе будет интересна душа одного доктора юридических наук, эксперта в международном праве.

– Почему? – я искренне удивился такому выбору, – почему мне будет интересен доктор наук?

– Потому, уважаемый, что твоя дочь была гораздо целеустремлённее и умнее тебя, – Ромул смотрел на меня взглядом победителя, – и теперь её время уходит.

– Что???? – Я вскочил со своего места и кинулся к пришельцу, – верни мне мою дочь!!!

Ромул не ожидал такого развития событий и не успел смотаться в свои тоннели, а после того, как я ухватил его за горло, он уже не мог ни чего!

– Верни дочь, и я помогу тебе основать империю! – Ромул закатил глаза и начал хрипеть, тогда я ослабил хватку, и инопланетянин свалился в кресло.

Через пару минут шипения и откашливания Ромул всё-таки подал голос:

– Зачем так, я бы всё равно помог тебе! – Ромул потёр шею и уселся поудобнее в кресле, – мы теперь важны друг для друга.

Я закрыл глаза, и представил себе красную пустыню южного континента, как бы глядя на неё сверху глазами орла, и отчётливо увидел огромное, уродливое чёрное пятно, груды обломков, искорёженные механизмы и от всего буквально веяло смертью. На моей девственной планете появилось что-то мерзкое и противное всей её природе. Эта мерзость буквально проникала под каждую песчинку, окутывала каждый камешек, каждый обломок корабля пришельцев. И так мне эта мерзость стала ненавистна, что мне захотелось скатать её в огромный ком, как грязный снег весной, и тут же переливающийся разноцветными искрами, отблёскивающий металлом шар сформировался в воздухе над местом крушения, излучая мерзкие лучи, убивающие всё живое. Не придумав ни чего лучше, я выбрал самую тёмную точку в космосе, и изо всей силы запулил туда собранный комок мерзости. Теперь пустыня была просто красная, а по ней были разбросаны многочисленные обломки и немного покорёженные контейнеры. Тут подала голос Про:

– Тор, рекомендуется выйти из режима слияния с планетой, Ваши силы на исходе.

– Спасибо, дорогая…

Я открыл глаза, и увидел прямо перед собой бледного Ромула.

– Что такое, – я посмотрел ему прямо в глаза, – ты чего такой бледный?

– Это было величественно, и ужасно одновременно! – голос Ромула был какой-то странный, – я много раз видел, как Ведущий сливался с рейдером, но как сливаются с планетой вижу впервые!

– Какие твои годы! – я подмигнул Ромулу, – а к стати, сколько тебе лет?

– Немного, – насупился инопланетянин, – всего около трёхсот циклов.

– Фига се, немного, – я вполне искренне удивился, – а самому старому из вас сколько?

– Наш Ведущий давно перешагнул за полторы тысячи циклов, – в голосе была слышна грусть, – и теперь он растворился в поле планеты.

– Ну так давай построим храм, в котором ты сможешь обратиться к своему Ведущему, – я брякнул первое, что пришло мне на ум, – будешь ходить к нему и обсуждать свои дела.

– Ты сделаешь это для меня? – в глазах инопланетянина заблестели слёзы, – правда?

– Угробил же я ваш рейдер, значит и храм сделаю, – я налил себе ещё вина, побултыхал остатками в кувшине, – ты ещё будешь? Надо будет в подвал сходить.

Ромул как-то привычно кивнул головой, куда только его тифлинговский надменный взгляд делся?

– Да, я убрал из пустые смертельное излучение, – я говорил, удаляясь в подвал, – можешь пойти посмотреть, что там уцелело.

Когда я пришёл, молодого тифлинга не было в комнате. Нисколько не расстроившись, я уселся в кресло и задумался. Какая она, моя дочь? Которая из них? Старшая или младшая? Когда я помер, младшей было около пяти лет, а старшей чуть за семь. Глупыми я никогда их не считал, так что теперь мне было интересно, как сложится ситуация. Мне было жаль, ведь прошло «всего» шестьдесят три года, то есть старшей не более семидесяти, а это нормальный возраст, можно ещё лет двадцать прожить, радуясь внукам и огороду. Ну или ещё чему… Сможет ли она понять кто я?

Поставив кубок на стол, я спустился ко входу в дом, где на створках двери, в самом верху было вырезано два образа – мои дочери. Я помнил их и так, но глядя на образы, я ощущал их рядом с собой, мне было очень жаль, что я так и не смог принять участие в их судьбе. И вот теперь я стоял, и думал, как мне быть дальше.

– Порядок! – я аж подскочил от неожиданности, – сохранилось достаточно материалов и оборудования, чтобы создать небольшую орбитальную станцию.

– И что для этого нужно будет сделать? – я повернулся к Ромулу, – ты будешь строить станцию на земле?

– Нет конечно! – он сделал снисходительное выражение лица, как будто разговаривал с придурком, – это пустотный агрегат, и собираться должен в космосе.

– Давай я соберу все обломки, и отправлю их на орбиту, или ещё выше? – я был полон решимости, – так пойдёт?

– Так пойдёт, только портальную плиту нужно оставить на планете, а то я не смогу вернуться, – заложив одну руку за спину, Ромул сосредоточенно почёсывал подбородок, – вот только как? Она же в капсу, а капсула в цитадели…

– Я попробую переместить сюда твою цитадель! – и вид у меня в этот момент стал лихой и придурковатый, – ну или перед стеной поставим твою цитадель.

– Хм, – тифлинг как-то странно посмотрел на меня, – это достаточно большое сооружение…

– Сильно большое?

– Представь себе шар, размером примерно пятьсот метров в диаметре, – Ромул заложил руки за спину, – толщина брони достигает десяти метров.

– От кого же вы так защищались? – я подумал о том, что не видел такой штуки в пустыне.

– Получается, что от тебя, – тифлинг хмыкнул.

– Я не видел такой штуки в пустыне, – а что я мог сказать? Я и правда ни чего подобного не видел, – может быть твоя цитадель где-то в другом месте?

– Основная часть обломков находится под слоем песка, – Ромул нервно ходил по комнате, – если не знаешь, как выглядит – не найдёшь.

– Так, давай успокоимся, – день за окном разгорался, и свет теперь играл на мебели радужными зайчиками, – что осталось целое?

– Ну, собственно цитадель, со всем оборудованием, контейнеры с грузами примерно половина от начального объёма, что в них я не знаю, жилые и капсульные отсеки я не нашёл, возможно что-то под песком ещё можно найти, – Тифлинг взял золотую кочергу и начал шевелить угли в камине, – наш рейдер оказался слишком большим.

– Положили все яйца в одну корзину?

– Не понял тебя, – Ромул с интересом рассматривал кочергу, украшенную резьбой и рунной вязью, – интересная у тебя утварь.

– Поговорка такая на земле есть, – меня этот разговор начал утомлять, – мы можем обсудить моё ремесленное искусство позже. Вы ведь очень продвинутая цивилизация?

– Думаю, что да, – повесив кочергу на крючок возле камина, тифлинг сложил руки на груди и занял горделивую позу, – почему ты спрашиваешь?

– Я почему-то думал, что все ваши контейнеры, да и высокотехнологичные устройства имеют маячки для идентификации, – мне надоело холить по комнате, и я снова уселся в кресло, – разве не так?

– Так, но для приёма сигнала тоже требуются специальные сканеры, – он последовал моему примеру и уселся в кресло, – даже при наличии нейросети сканер обязателен.

– Значит, всё-таки нейросеть. А я-то думал, что это всё научный бред.

– В нашем случае не совсем нейросеть, скорее симбионт, позволяющий расширить возможности организма, но основа цивилизации именно нейросеть, – сейчас Ромул напомнил мне школьного учителя, – но на твоей планете это не сильно помогает. Хотя у тебя ведь тоже есть ментальный симбионт, только с очень ограниченным функционалом.

– Типа как ребёнка? – вывод не был для меня неожиданным, так как кроме предупреждения об опасности и функции википедии Про мало чем могла мне помочь, даже информация о свойствах организма весьма скоро стала неактуальной, – спрашиваю просто для общего развития. Но что ты мне скажешь про сканер? Есть у тебя такой?

– Думаю, что да, – Ромул задумался, – я не изучал состояние цитадели после крушения, на складах есть сканер.

– После определения цели, ты сможешь организовать раскопки? – я пристально смотрел на гостя, – у вас же в любом случае должны быть какие-то машины, с помощью которых вы работаете?

– Думаю, что в контейнерах есть необходимое оборудование, – Ромул по своему обыкновению почесал подбородок, – вот только эта планета не подходит для нашего оборудования, по крайней мере пока.

– Почему не подходит? Как это может быть?

– Странный энергетический фон очень быстро выводит технику из строя. Батареи быстро разрушаются, реакторы гаснут, а электронная начинка просто перегревается и выгорает, – тифлинг встал с кресла, заложил руки за спину и начал мерять комнату шагами, – биологическая техника работает чуть лучше, но вот с энергетическим питанием проблема сохраняется. Именно поэтому мы не планировали разворачивать тут производства и механизированную добычу материалов. Твоей задачей было подчинить местное население и начать поставлять нам ресурсы в обмен на простое оборудование, инструменты и оружие.

– Типа папуасов колонизированных?

– Что ты имеешь в виду? – Ромул даже остановился от неожиданности.

– Не бери в голову, мы слишком много отвлекаемся на всякую ерунду, я так понял, технику ты использовать не можешь, в том числе и сканеры?

– Именно так, – он опёрся на спинку кресла, – какие теперь идеи?

– Всё те же, – примерный план действий у меня появился, – чьи ещё души у тебя в хранилище?

– Все земляне, забрали вместе с твоей дочерью.

– Долго могут сохраняться души в хранилище?

– От силы треть цикла, – информация меня не радовала, – потом могут быть необратимые последствия, но обычно после потери целостности, мы развеиваем сгустки, так как кокон получается не жизнеспособным.

– Если в контейнерах есть готовые картриджи, – я начинал заметно нервничать, – сколько времени займёт выращивание новых коконов?

– Если силами принимающей станции – то около цикла, но если найдётся целое оборудование среди обломков, то можно уместиться и в десяток дней.

– Значит план у нас такой, – от волнения я начал хрустеть кулаками, от чего Ромул заметно напрягся, – сейчас в три готовых кокона заселяешь мою дочь, ремесленника и фермера. После чего необходимо исследовать обломки. Мы должны найти материалы и оборудование, после этого я отправлю весь твой хлам на орбиту – делай там что хочешь, и планета тебе не помешает.

– Принимается, думаю, что я смогу привлечь ещё сотрудников для строительства станции, – тифлинг начал о чём-то усиленно думать, – о безопасности ты уже позаботился, так что нужно только разобрать остатки снаряжения.

– Через сколько времени кокон оживёт? – этот вопрос меня интересовал больше всего, – через сколько времени встречать гостей?

– От десяти до тридцати дней, – времени достаточно, успею подготовиться, – всё зависит от наполнения сгустка. Ты вот оживал почти пятьдесят дней. Мы уже хотели утилизировать кокон.

– Да? А почему так долго?

– Видимо очень уж витиеватое развитие было у твоего сгустка, – каким-то странным голосом сказал Ромул, – информация о носителе оказалась не совсем достоверной.

– Как это? А откуда вы взяли информация о носителе? – это уже стало совсем интересно, – вы досье на Земле собирали?

– Зачем нам досье? Есть инфополе. В нём есть вся информация о носителях. В смысле людях.

– А почему со мной ошиблись?

– Ты как-то смог обмануть инфополе, и мы не смогли найти полную информацию о тебе. – Ромул даже выглядел расстроенным, – тогда мы в основном экспериментировали, и захватывали сгустки среднестатистических носителей, то есть людей, и ты вполне подпадал под такое описание.

– А что же пошло не так? – я с интересом наблюдал за изменениями в поведении тифлинга, – почему вы решили подселить меня на планету?

– Вот скажи мне правду, – интонация Ромула изменилась, – ты убивал на Земле себе подобных?

Интересный поворот событий. В девяностые годы в моей многострадальной родине России было всякое, да и в начале двухтысячный лучше не стало. То, что происходило в дни бурной молодости очень хотелось забыть так, чтобы даже под пытками не вспомнить, а было всякое. И борьба за выживание, и первый бурный опыт общения с женщинами, и первые заработки. О чём-то можно вспомнить с улыбкой, о чём-то с гордостью, а о чём-то с отвращением. И вынимать сейчас скелеты из шкафа очень не хотелось.

– Тебе в подробностях, или хватит короткого ответа?

– Можно коротко.

– Да.

– Вот от этом я и хотел сказать, – выражение физиономии тифлига стало победоносным, – сгусток всегда окрашивается по иному, если носитель прерывал жизнь себе подобного. В твоём случае картина сгустка была как у обычного офисного тюфяка. Бледная и невзрачная.

– Ну и? что это значит?

– Обмануть инфополе невозможно. А твой сгусток не отображал истинной картины. Такого я больше ни когда не встречал.

– А много коконов вы оживили?

– Несколько тысяч.

– А где они сейчас?

– Если стазис-камеры сохранились, то кого-то можно будет найти. Мы выращивали коконы, чтобы сделать из них рабов, ну почти рабов.

– Как это почти?

– Технология подобного возобновления жизни не была зарегистрирована в империи, поэтому выращенный из кокона организм классифицировался как биоробот, не более. Поэтому мы не продавали таких рабов, а собирали, чтобы в дальнейшем использовать для колонизации планеты.

– А средства подчинения были применены?

– Безусловно. Что-то вроде твоего интерфейса, который сканирует мысли, и при враждебных в сторону хозяина просто выключает сознание на какое-то время. Очень действенно получается.

– Будет жаль, если все ваши рабы погибли. Было бы полезным приобретением.

И это правда. Я вспомнил о моих двадцати семи неандертальцах. Лучше начать зарождение империи с восстановленных людей, у них хотя бы сознание в порядке, останется только расставить их по местам и обеспечить работой. А работы тут очень много.

– А мне-то как жаль, – Ромул изобразил непонятную гримасу, то ли сожаления, то ли раздражения, – труд всей моей жизни.

– Ладно, хватит рефлексировать, – я встал с кресла, – давай уже что-то делать.

Тифлинг просто растворился в воздухе, скорее снова воспользовался своими тоннелями, а мне пора было подготовиться к приёму гостей. Мне нужно было изготовить одежду для детей, так как среди всего многообразия шмоток, которые я успел изготовить, не было ни одной детской одёжки. А если учесть, что детей будет трое – то проблемы в общении возникнут сразу. План работ примерно обозначен, так что теперь необходимо его выполнить.

Глава четвёртая. Начальная школа жизни

Первой на повестке дня у меня теперь одежда для детей. Точнее для маленьких взрослых. Я вспомнил, как почти год сверкал задницей, и эта идея мне совсем не нравилась. Всё-таки люди приходят из цивилизованного общества, поэтому я должен их обеспечить хотя бы тем минимумом, чтобы сделать жизнь здесь достаточно комфортной. В портняжном комплексе у меня уже был запас ткани, в основном из льна и шёлка. Лён я научился обрабатывать первым, но ткань из него поначалу получалась грубой и не приятной на ощупь. Методом проб и ошибок я научился делать достаточно приличную ткань, и даже шить из неё одежду. Изготовленный по памяти и несколько раз переделанный ткацкий станок, ну или то, что я называл таковым, очень помогал в производстве тканей. А когда однажды я увидел бабочку шелкопряда, моей радости не было предела потому, что производство ткани из льна я почт забросил, и занялся выращиванием бабочек шелкопряда. Правда делал я это достаточно далеко от города, так как боялся за свои сады. У меня было два очень полезных свойства – желание создавать что-то новое и огромное количество свободного времени. Тогда я забросил все проекты, и занимался только шёлком, уж очень мне хотелось порадовать любимую новыми нарядами. Теперь от тех времён остался запас ткани, которым я и собрался воспользоваться.

Предполагалось, что у меня будет одна девочка и два мальчика, но делать какое-то разделение в одежде я не собирался. Поэтому для новый поселенцев я сделаю туники, как самый простой вид одежды, из льняной ткани. Для повседневного ношения вполне подойдёт и соответствует местности. А на ноги сделаю невысокие ботинки – мокасины, так как сбивать пальцы об камни вовсе не обязательно. Ещё я хотел поэкспериментировать с подгонкой размеров, так как заморачиваться с чем-то подобным мне совсем не хотелось.

Три туники я сделал достаточно быстро, для этого нужно было лишь сшить между собой несколько кусков ткани. Получался эдакий мешок с прорезью для головы и небольшие рукава. Получившуюся одежду я укрепил рунами, для чего у меня была заранее изготовлена краска, которая хорошо держалась на ткани, а приставка «Неуничтожимая» кардинально меняла и внешний вид, и свойства материала. Из грязно-серого туники стали соломенного цвета, руны ярко выделались на одежде образовывая от плеча до низа подола туники замысловатую вязь, как я понял – в будущем понятную только мне. Швы на такой одежде сливались в единое полотно, а сама ткань приобретала сатиновую шелковистость, очень приятную для тела. Да и свойств кроме неуничтожимости я напихал в простую тунику достаточно много. После окончания изготовления туника выглядела следующим образом: «Тунка юного поселенца. Защищает от холода, жары и насекомых, устойчива к влаге, создаёт комфорт для тела. Подгоняется по размеру. Неуничтожима». Имей я такой девайс в начале моего становления, то скорее всего многого не стал бы делать.

Посмотрев на свои труды, я изготовил ещё десяток туник, после чего уложил из в мешок, и пошёл в кожевенную мастерскую, где у меня про запас были заготовлены сырые оленьи шкуры. Из них я изготовил мокасины, что было достаточно просто. Необходимо лишь вырезать кусок шкуры с запасом, затем обернуть кусок вокруг стопы и сшить сверху одним швом, как тапочки с помощью тонкой кожаной полоски. А оставшуюся кожу просто подвернуть к пятке, и закрепить вокруг оставшихся тесёмок, таким образом мокасины крепились над ахилловым сухожилием и представляли из себя совершенно простую обувь, пока я не укрепил её рунами. Теперь это были неуничтожимые мокасины, защищающие ноги при ходьбе, защищающие от холода и влаги, а также подгоняющиеся по ноге. Сделав комплект к туникам, я нарезал поясов, укрепил их и теперь был готов принимать гостей, правда оказалось, что опять наступило утро. Увлёкшись работой, я совсем не заметил, как прошла ночь. Поэтому набив ещё один мешок обувью и поясами я отправился отдыхать, так как для задуманного мне было нужно очень много энергии. А набраться сил я собрался в купели, которая теперь обладала совершенно другими свойствами, и могла практически мгновенно восстановить любую потерю энергии, что также навело меня не некоторые мысли.

Закинув мешки в дом, я разделся и залез в купель. Наслаждаться источником лучше в естественном виде. Неприятной неожиданностью стал шрам не груди. Такого раньше не наблюдалось, ведь все ранее полученные раны заживали полностью, не оставляя шрамов. Значит оружие или инструменты из адаманта нужно сосредоточить в одних руках – своих, и никому больше не давать. Надо будет пройтись по мастерским и собрать всё, чем можно меня прибить. И неплохо бы разузнать у Ромула про этот рабский симбионт, как он работает? Хотя тут нужно предполагать, что он будет предотвращать возможность нападения прежде всего на тифлингов, поэтому исключит возможность защищаться, а это нам совершенно ни к чему, поэтому, если я не смогу перенастроить симбионт на себя – в топку его, без него лучше будет. Интересно, как там дела в пустыне?

Лёжа в купели, я испытывал буквально переполнение силами, поэтому решил попробовать помочь Ромулу в его поисках. Я закрыл глаза, и представил себе огромную красную пустыню, простирающуюся почти на весь южный континент, я чётко видел место катастрофы, хотя оно и не было таким чёрным, как раньше. Но я теперь чётко видел, что падение произошло не перпендикулярно поверхности, а под достаточно острым углом, и большая часть обломков действительно находится под поверхностью пустыни. Мне показалось, что я даже вижу форму искорёженного падением и взрывами корпуса, спрятанного под многометровым слоем красного пустынного грунта. Буквально ощущая инородные предметы, которых не должно быть на этой планете, я мысленно приподнял их над поверхностью, так что стало видно каждый обломок, а затем опустил из обратно, оставив лежать на поверхности. Теперь исследовать то, что осталось от великого корабля можно гораздо проще. И цитадель я теперь увидел, хотя назвать это сферой я мог с трудом. Может быть из-за того, что к ней примыкали внутренние конструкции корабля. Думаю, Ромул оценит мои старания.

Открыв глаза, первое, что я почувствовал – боль. Боль во всём теле, как будто тысячи спиц прокалывали моё тело, а потом по этим каналам пропускали раскалённую жидкость. Я заметил, что вода в купели красная от крови, а по металлическому вкусу понял – это моя кровь, которая продолжала идти из всех доступных отверстий, не только из носа и ушей, а также и из глаз, рта, члена и даже задницы. Казалось, что кровь проступает через поры кожи, обжигая её снаружи.

– Про, что происходит? – я не на шутку испугался потому, что кровь и не думала останавливаться, – что происходит, Про!

– В только что пережили значительную энергетическую перегрузку. Сила источника пытается восстановить энергетические каналы, но процесс идёт медленнее, чем необходимо, вы продолжаете терять жизненные силы.

Голова и правда начала кружиться, и я уже не находил сил выбраться из купели, вода в которой стала не просто окрашена кровью, она стала алой, как будто только из крови и состояла. Я закрыл глаза, и откинулся на лежак. Если честно, то я даже был рад тому, что всё сейчас может закончиться. Слишком всё запутанно и сложно. Я и так больше полвека готовлю поселение для новых людей, практически в одиночестве. Урсула, была всегда со мной рядом, о скорее всего не как соратник, а как верная рабыня, готовая на всё ради хозяина, а меня это положение вполне устраивало. Она выполняла все мои прихоти, и никогда не отказывала мне ни в чём, и даже прожила больше, чем надо, лишь бы мне было хорошо. Почему-то вспомнил как она по смешному широко раздвигала передо мной ноги, так как я гораздо больше, чем была она, и как старалась сделать мне хорошо, хотя сама каждый раз истекала кровью, и я раз за разом относил её в купель. Такая вот она странная женская любовь. Или может она просто любила боль? Сейчас мне трудно об этом судить, хотя я и благодарен ей за подаренное мне время.

Размышления об Урсуле отвлекли меня от мыслей о смерти, и я, открыв глаза, понял, что уже не истекаю кровью, и вода в купели немного прочистилась. Странно, а такое количество божественной крови никак не повлияет на местность? Хотя кто его знает, как оно устроено в этом мире. Хотя, приглядевшись к стенкам купели, я заметил на них маленькие красные кристаллики. Моя кровь окаменела и слилась со стенами и дном купели. Вовсе даже не плохо. Только не хотелось бы больше украшать каналы моего города таким образом.

– Про, какое у меня состояние?

– Энергетические канали стабилизируются, но рекомендуется не покидать источник энергии до полного восстановления.

Вот и ладно, не буду покидать источник. Уже вовсю утро, солнышко начинает играть лучами в водах купели, переливаясь солнечными зайчиками и радужными искорками от стёкол. В одно время я застеклил все источники и колодцы, чтобы осенняя листва и всякий мусор не попадали в систему водоснабжения, теперь, чтобы попасть в купель было необходимо открыть большую стеклянную дверь. Зато зимой было очень приятно сидеть в тёплой купели, и холодный ветер нисколько не портил ощущения.

Только я задумался о том, чтобы подремать в купели, как меня привёл в чувство крик Ромула:

– Нашёл! – крик был очень весёлый и ликующий, – Всё нашёл!

– Чего ты нашёл, Архимедушка? – я повернул голову в сторону криков, – любовь всей жизни?

– Какой ещё Оримедушка? – Ромул чуть ли не прыжками бежал к купели, – нашёл материалы, оборудование, нашёл капсульный зал, немного попорченный, но стазис камеры с рабами целые, что внутри не знаю, нужно смотреть. Если тела не уцелели, то можно будет повторно снять с них сгусток, а сами тела переработать в исходное сырьё с минимальными потерями.

– Даже так? – Я прикрыл глаза, – а сколько времени это займёт?

– Не знаю, – помотал головой Ромул, но в стазисе даже повреждённое тело хранится очень долго, момент отрыва сгустка от носителя происходит только после выхода из стазиса. А ты чего тут нежишься?

– А ты ничего не заметил? – я повернул голову в сторону радующегося тифлинга, – ты же был в пустыне?

– Я исследовал цитадель, – Ромул смотрел на меня прямо-таки по-детски наивно, – а когда вышел из неё, то увидел огромную территорию, усыпанную обломками. Не понимаю, как ты мог не заметить цитадель?

– Я её не заметил, потому что она была под слоем грунта, – я закрыл глаза, и откинул голову на лежак, – я тут немного надорвался, вот лежу, восстанавливаюсь.

– Так это ты достал все обломки из-под земли? – Ромул выглядел ошарашенным, – Но как это возможно? Хотя ты же смог уронить корабль…

– Мне кажется, что корабль уронил всё-таки не я, – я посмотрел на Ромула, – угол падения корабля не соответствует моим видениям. Скорее всего, это планета отреагировала на мои желания, и локально увеличила гравитацию, а вы в действительности просто попали под её воздействие. Как ты думаешь, кусок железа, длинной в двадцать километров может нормально себя чувствовать в атмосфере планеты?