Текст книги "Гипотеза эгоиста (СИ)"

Автор книги: Виктор Реверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Гипотеза эгоиста

Пролог

Июнь 2015 года. Город K в ближайшем Подмосковье. Серый дождливый день. Особняк у озера, уходящий в неприступный лес своими глухими оградами, маскирующийся под сотни других коттеджей и домиков в этом частном секторе. Отличается он лишь своими обитателями и тем, что происходит в его сокрытых от глаз людских подземных комплексах.

Джани в очередной раз измерила шагами бункер и, остановившись у стены, с характерным щелчком разогнула правую руку. Присутствующие в помещении взрослые непроизвольно кинули взгляды на источник звука и тут же вернулись к своим делам. Девушка нервно хмыкнула. Рука не могла затечь или заболеть – от кончиков пальцев и до сгиба локтя особая силиконовая ткань маскировала отнюдь не человеческую плоть, а сложное переплетение механизмов, винтиков и проводов. Но владелица всё равно периодически проверяла сгибатели и разгибатели, дабы удостовериться в боевой готовности. Хоть рука и была изготовлена лучшими механиками Франции и не подводила свою хозяйку ни разу, излишняя бдительность не была блажью, когда за стенами укреплённого подобно крепости особняка по всем миру бушевала война.

Цокнув каблуками, девушка отправилась в очередной поход до противоположной стены. Отец, сидящий в компьютерном кресле, скептически оглядел дочь. По его мнению, ни сапожки на каблуках, ни джинсовая мини-юбка, ни даже клинки – подобие шуангоу, болтающиеся на замысловатых креплениях на поясе, не являлись подобающей экипировкой элитного бойца. Джани была того же мнения, и потому одевалась именно так. Усложняла себе и жизнь и бой до запредельной степени, давала врагам фору, облачаясь в непрактичную одежду, размахивая громоздкими и, в общем-то, не боевыми мечами с закруглёнными лезвиями – и всё равно побеждала. Пока что побеждала. Отец грустно вздыхал, не пытаясь даже прогнозировать судьбу своей наследницы. Главе Семьи Судаковых – одной из ветвей Рода Синдао – подобало обладать недюжинным спокойствием и дальновидностью, чтобы вести за собой тысячи солдат, искусно маневрировать между клиентами и правительством, не говоря уже об управлении бизнесом, что больше века являлся идеальным прикрытием для существования Семьи. Джани же, напротив, выросла горячечной, помешанной на силе и преодолении трудностей в одиночку, и отцу оставалось только слабо надеяться, что у его восемнадцатилетней дочери ещё не завершился переходный возраст. В конце концов, он признавал и силу, и упорство, и скорость обучения старшей из троих своих дочерей. Но, к сожалению, Джани была способна учиться только тому, чему хотела. И только на своих ошибках, которые до поры отец позволял ей совершать. Но теперь, когда грянула война невиданных доселе масштабов, времени на вольный подход к обучению уже не осталось. Впервые за долгие годы он опасался за жизнь девочки не как наставник, а как обычный отец.

– Посыльный ещё не добрался? – в очередной раз спросила Джани.

– Нет. – в который раз уже ответил отец, даже не взглянув на монитор, где должно было отобразиться уведомление от дежурного постового.

Ванесса, сестра отца, устроившаяся в дальнем конце комнаты в безразмерном кресле, бросила на племянницу ледяной взгляд, который та считала безошибочно.

– Можешь хоть утопиться в подушках, тебе не скрыть своих намерений. – презрительно ухмыльнулась будущая глава, – только и думаешь, как бы вытащить своего выродка из карцера? Вытаскивай! Я готова снова набить ему рожу!

– В последний раз попрошу твою дочь заткнуться, – процедила Ванесса, нарочно обращаясь к брату. – Иначе я за себя не отвечаю…

– Заткнулись бы обе! – не выдержал глава семейства. Но тут же взял себя в руки.

Сын Ванессы, Джон, сейчас содержался под домашним арестом этажом ниже и ожидал суда. На этой почве и без того сложные отношения обитательниц поместья накалились до предела.

– Мы отложили семейный трибунал до окончания войны. Покуда вина Джона не доказана, и он согласился помочь своими исследованиями – он член семьи. Сын Ванессы и твой, Джани, двоюродный брат.

– Нет у меня брата! После того, что он сделал!.. Ну неужели ты думаешь, что Кассандра пропала просто так? – девушка произнесла имя средней сестры и тут же вздрогнула. В воспоминаниях всё ещё был жив день её пропажи и не увенчавшиеся успехом поиски. – Опомнись, Джон и мне предлагал "поучаствовать" в своих экспериментах! И явно не в роли ассистента!

– Джани! – в голосе отца сквозило нескрываемое раздражение. – Ты в плену единственной версии, которую подпитываешь личной неприязнью. Кассандру ищут. Равно как и доказательства «исследований» Джона, о которых ты твердишь. Однако презумпция невиновности – не просто красивые слова. Прошу тебя об этом не забывать.

– Да, но… я чувствую… – промямлила девушка.

Не в её характере было оступаться на полуслове, и предъявляя брату обвинения в убийстве сестры, она считала, что доказательств предостаточно. Пусть даже косвенных. Чего только стоила нездоровая тяга Джона к исследованию генома Рода Синдао, к которому принадлежала и Семья Судаковых. Вот только если Джани имела силу и вес в обществе, чтобы не подпустить брата к себе, то что же могла противопоставить ему Кассандра, пятнадцатилетний ребёнок?.. Наследница попыталась отогнать спутанный комок детских воспоминаний, внезапно всплывший в подсознании, и перевести разговор на другую, не менее насущную тему.

– А что там с войной? Москва оккупирована?

– Скорее, взята в кольцо. В столице должны быть наши ребята на разведывательных и охранных заданиях. Связь потеряна, но, по логике событий, они либо уже присоединились к военным, либо, если достаточно умны, возглавили народные фронты под видом обычных граждан.

– Но мы ведь не воюем! – удивилась Джани.

– Наш Род не занимается военными действиями и политическими убийствами за деньги. Не выступает как наёмная армия и не участвует в крупных националистических конфликтах, – поправил отец. И эти очевидные вещи приходилось растолковывать снова и снова! – Однако каждый из нас является по совместительству гражданином России. И если чувство долга велит человеку защищать свою Родину – я буду только горд за такого сородича.

– Бред какой-то. Разве Род Синдао не выше государственных рамок? Мы исполняем заказы со всех уголков мира, и я сама принимала участие в операциях, которые… В общем, никогда тебя не понимала в этом плане!

– Это тема отдельной дискуссии. – Отцу не хотелось сейчас забивать голову всё ещё прямолинейной дочери тонкой информацией. – Мы, наёмники, занимаемся грязной работой. Продаём свои силы и умения разным государствам Земли и теневым правителям. Все стороны в курсе нашего существования и согласны с условиями бесчисленных квот, норм и договоров, которые сами же и напридумывали, чтобы ограничить друг друга.

– Это я знаю! Тогда откуда у наших вообще может быть патриотизм? Мы же просто приписаны к территории этой страны, а существуем везде.

Мужчина ухмыльнулся.

– Приписаны мы, приписаны наши базы, дома, а вместе с ними наши друзья, жёны и дети. Мы всё ещё территориально поделены на Семьи внутри общего Рода, поэтому и носит наша семья русскую фамилию и говорит на русском языке.

– Тогда надо просто объединиться и выбрать единый язык! Китайский, наш исторический. Мы ведь на нём и делопроизводство ведём, и все собрания проводим! А иначе эта раздробленность приведёт к национализму среди Семей, ты так не думаешь? Мы просто повторим официальную историю людей! Даже сейчас Род просто пляшет под дудку их богачей, вместо того, чтобы стать новой объединяющей силой, которая поведёт мир к интернациональному будущему без войн!..

– Женя! – отец специально обратился к дочери по имени, записанному в её российском паспорте, и это возымело эффект. – Я желал бы с тобой согласиться, но мир не так прост. Не уверен, что у Рода Синдао это получится, особенно сейчас, когда идёт война с невиданным доселе врагом, и наш Род будет так удобно обвинить в развязывание войны, чтобы пустить концы в воду.

Женя-Джани похлопала глазами, понимая, о каком подлоге говорит отец, но в глубине души отказываясь верить в существование такой глобальной несправедливости.

– Даже если бы нам удалось уговорить глав людских правительств внести корректировки в договоры, теперь они не имели бы никакого значения. После того, что произошло позавчера, фактически, теперь у нас нет ни правительства, ни сдерживающего фактора. Как ни крути, а Роду сейчас лучше вообще не привлекать к себе внимания.

То, что произошло… То, что транслировали два дня назад в прямом эфире и после чего оборвалась вся связь по миру. Кровавая бойня, устроенная на экстренном, надежно охраняемом собрании мировых лидеров. Кадры этой страшной трансляции до сих пор стояли у всех перед глазами. В ней ужасали даже не трупы, летящие в камеру, и не кровавые реки, заливающие флаги стран, поваленные в кучу. До глубины души поражала та лёгкость, с которой доселе неведомые враги сносили головы первым лицам планеты. Обезглавливали всю Землю без всякого оружия – плавными и быстрыми взмахами когтистых рук. А потом гоготали, тычась в камеру своими землистыми татуированными лицами. И отключили трансляцию. Без выдвижения каких бы то ни было требований, без заявлений и ультиматумов. Конечно, они не были похожи на членов Рода Синдао, но на людей, они походили ещё меньше. А значит, главы понимали, к кому первому предъявит обвинения осведомлённая общественность. И тревога за то, что всё уже не будет как прежде, поселилась в сердце каждого.

– Не забывай, что мы ещё не знаем, с кем сражаемся и уж тем более далеки от победы, – подвёл черту отец.

– Поэтому я и говорю, что сейчас лучший шанс сплотиться! Ведь нам объявили мировую войну!

– Поэтому я приложу все силы, чтобы провести встречу глав Семей. Возможно, только объединённая армия Синдао и в силах победить. Но для начала нужно хотя бы удостовериться, что эти монстры не созданы целенаправленно где-то в лабораториях другой Семьи…

– Зачем?

– Раз в столетие обязательно рождается тиран, имеющий протекающую крышу и все задатки стать мировым властелином. – горько отшутился отец.

Джани хотела было съязвить, что этот тиран сидит сейчас в одиночной комнате этажом ниже, но осадила себя. Хоть Джон и имел протекающую крышу, но мировым господством никогда не болел. Да и находился уже давно под пристальным наблюдением отца, чей телефон сейчас внезапно зазвонил, отрезая возможность к дальнейшему препирательству. Несмотря на повреждённые каналы связи, на крыше дома раздавала сигнал собственная автономная вышка, и если кто-то наконец дозвонился, значит, отряд вошёл в радиус её действия.

– Что там? – Джани буквально прижалась ухом к оборотной стороне смартфона.

– Идиоты! – громыхнул отец, попутно сбрасывая с себя дочь. – Я же велел подходить к особняку лесом! Что? Зачем вы туда сунулись? – последнее он произнёс с нескрываемой досадой.

Джани, отвлёкшись на секунду от отца, выхватила из полумрака лицо тётушки Ванессы. Та, глядя невидящими глазами в книгу, водила по губам пальцем с длинным накрашенным ногтем, возбуждённо улыбаясь. Мужчина, не замечая никого вокруг, пикнул трубкой, еле подавив желание расколотить телефон об обшитую металлом стену.

– Как там снаружи?

– Бардак… – устало покачал он головой. – Группа, которую мы ждали, пошла через лес, как я и приказал, но зачем-то отослала двоих солдат напрямую через город. И теперь эти ребята застряли на юге, аккурат рядом с карьером…

– Это каким же? – заинтересовалась Ванесса.

– Тем самым, раскопку которого мне удалось заморозить. И, видимо, не зря. Они наткнулись на оккупантов, их очень много. С ними какая-то невиданная техника, по описанию похожа на «странный золотой шаттл».

– Значит, они тоже учуяли в «твоём» карьере ценность?

Отец кивнул сестре. Интуиция и косвенные факты уже давно подсказывали ему, что в этой местности сокрыто что-то важное. Возможно, даже какие-то семейные реликвии, ведь особняк возвели в этом месте неприлично давно, ещё до того, как оно стало называться подмосковным городом К. Неужели те, кто развязали третью мировую войну, тоже об этом прознали…

– В общем, наши бойцы попали в засаду. Последнее донесение: невиданный шаттл и многочисленные отряды оккупантов, рассылаемые по городу или копающие землю.

– Неужели японская ветвь Рода? – нахмурилась Джани.

– Почему?

– Так ведь техника… У нас только с ними нет крупных контрактов.

– И это ни о чём не говорит. Ничто не мешает и европейцам на подпольном заводе тайно разрабатывать новый транспорт. Мы поступаем так же.

Джани пожала плечами, признавая доводы. Ей и самой не хотелось верить в виновность японской Семьи. Из-за географической ли близости к Главному штабу, или по каким-то иным причинам, японская ветвь считалась второй по главенству после китайской.

Ванесса, потирая запястье, тихо напомнила:

– И что буем делать с двумя крысами, ослушавшимися приказа? Из них ещё можно выжать пользу?

Договорила фразу она громче, чем начала, потому что уже на середине реплики глаза Джани сузились, а ноздри расширились.

– Они не крысы! – взревела девушка, подрываясь с места. Каблуки скрипнули, одним рывком Джани сократила расстояние в несколько метров, нависнув над хозяйкой кресла.

– А кто же, если ослушались приказа? – невозмутимо спросила та, покрутив кистью руки перед лицом племянницы.

– Разведотряд. Ребята засекли врага в городе, решили проследить…

– Зачем? – флегматично парировала Ванесса. – Они пешки, и обязаны следовать нашим приказам. Больше – ничего.

– Только не опять! – мучительно воскликнул отец. Ну в самом деле, за что ему эта нездоровая концентрация женской вражды? – С молодым парнем его наставник. Явно не новичок, если я назначил его в учителя. У них должна была быть веская причина…

– И в каком они положении сейчас? – опережая тётушку, спросила Джани.

– В невыгодном. Их ещё не схватили, но возможно, уже обнаружили. Пока вы тут препираетесь, многое могло…

– Пусть случится, что должно… – пропела Ванесса. – Подождём солдат, у которых хватило мозгов придерживаться плана. Разберёмся. Может, даже, отрядим парочку для помощи.

– "Может даже"? – Джани шипела рассерженной тигрицей. И гнев, праведный гнев, очень шёл её лицу.

– Нет времени. – одёрнул глава семейства сестру. – Основной отряд уже не успеет, и судя по отчёту…

– Они наткнулись на крупную рыбу. – закончила Джани за отца. Точнее, не совсем Джани. По правую руку от неё появилась другая девушка – не многим старше и не многим выше, с пепельно-белыми волосами, отливающими в сиреневый градиент, словно на неё наложили фотофильтр. Это придавало её облику некой потусторонности, впрочем, по другому быть и не могло. Девушка по имени Нелл, стоявшая сейчас перед ними, давно уже была мертва. А всё, что она являла миру было соткано из энергии, оставшейся после смерти. Энергии, взаимодействовать с которой в силу генетических особенностей могли только члены Рода Синдао.

– За те четыре месяца, что мы воюем, противники вообще не применяли боевых механизмов, ограничиваясь холодным оружием. Пару раз зафиксировано ситуационное использование огнестрельного, снятого с убитых людей, но… – голос у Нелл был высоким и однотонным, но она умело расставляла между словами паузы, не давая собеседнику отвлечься. Впрочем, отец и так внимал каждому слову обладающей феноменальным интеллектом девушки-призрака. – Ты знаешь хоть одного военачальника, который пренебрегает оружием и экипировкой в нашем-то веке? Склоняюсь к тому, что их лидером движут сильные идеологические или религиозные убеждения…

– Понял. Так как раскладываем силы?

– На верхних этажах по-прежнему трое твоих бойцов? – уточнила девушка.

– Четвёртый полностью не восстановился…

– Оставь его.

Каждый раз, когда отец вот так жадно внимал Нелл, Джани невольно приходил на ум образ Василисы премудрой. Вот только по происхождению девушка-призрак была англичанкой, но языковой барьер оказался пустяком, и вот уже её личная советница консультировала отца.

– Вообще, я бы оставил и тебя, и Джани заодно в штабе. – упрекнул отец.

– Я бы и сама осталась. – прошелестела Нелл. – Но ситуация требует иного.

– Что я пропустила? – встрепенулась Джани, ушедшая в своё подсознание. Когда кто-то из её духов появлялся в «материальном мире», носительнице отводилась пассивная роль «батарейки», поэтому порой она глубоко выпадала из реальности. Или, возможно, это была заслуга усыпляющего голоса Нелл.

– Ты идёшь в город за двумя разявами, а я убеждаюсь, чтобы остальные добрались в целости. – констатировала Ванесса.

– Так чего мы ждём?

– Ничего… – словно с сомнением промурлыкала тётушка. – Вот сейчас пойду и подготовлюсь. Найду любимый дождевик. И, может, стоит заточить кинжал? От пистолета в дождь мало толку…

– «Подготовлюсь»! – фыркнула Джани. – А я всегда готова! Всё, мы ушли!

Без лишних послесловий, она в ещё один большой прыжок сократила расстояние до двери, разблокировала ту, и была такова.

– Да начнётся представление! – пропела Ванесса, провожая глазами взметнувшуюся огненно-русую копну волос. В глазах её блеснул недобрый огонёк, который племяннице уже не дано было увидеть.

***

Джани мчалась по коридорам, целеустремленная и собранная. Сейчас особняк был пуст, не считая пары духов, патрулирующих этажи. В таком состоянии они вообще не походили на людей – еле-заметные взвеси, облачками парящие в пространстве. Наверное, они подпитывались энергией парней из личного отряда отца. У Джани своего отряда не было: ещё с детства не сложилось. Илья был первым и единственным претендентом, но и он умер, а умерев, переродился одним из её духов. Защитив тогда ещё маленькую девочку от пустяковой детской шалости, обернувшейся смертельным исходом. Защитив, пока остальные «друзья» бежали, оставив Джани умирать. С тех пор она больше полагалась на своих мёртвых товарищей. Вопреки ворчаниям отца и упрёкам, что она заключает контракты с кем попало, из жалости, словно тащит домой бездомных зверей. Духов, или, как их ещё называли, Ликов, у неё было пятеро. Все – недавно умершие, все – слишком молодые, ещё не успевшие раскрыть свой потенциал. Джани не догадывалась, что корень печали отца лежал глубже. Как главе клана, он надеялся передать дочери своего вассала и покровителя, старейшего духа, прожившего, по слухам, около трёх сотен лет. Но носить уже пять личностей в себе, по мнению отца, было тяжким бремя для сознания. Хорошим тоном для высшего состава считались два-три контракта с духами. Естественно, и Лики, носимые ими, как на подбор были неординарными личностями с эффектными, порой даже магическими способностями. Но Джани не волновала статусность, она просто не могла не спасти тех, чья жажда шагнуть в завтрашний день была сильнее смерти.

Промчавшись мимо кухни, где сейчас трудилась мама и путалась под ногами четырёхлетняя сестрёнка Милли, девушка спустилась на парковку. В ангаре стояла пара машин и танк, но она кинулась к мотоциклу – достаточно незаметному, быстрому, и в то же время вместительному, чтобы вывезти её и двоих солдат. Резким движением завёлся мотор, залязгали шестерни, поднимающие металлический полог гаража, выпускающий наездницу наружу…

Дом, уходящий оградами в лес, парадной дорогой выходил к озеру. Под тяжёлыми дождевыми каплями, его стальная, пышущая липкой влагой поверхность, колыхалась, сливаясь с деревьями и серым давящим июньским небом. Местность была неравномерной: то каменистая, то песчаная. Мотоцикл трудился на полную, проскакивая глубокие лужи и объезжая торчащие то тут, то там валуны. Следя за дорогой левым глазом – правый, искусственный, обозревал сейчас местность в режиме теплового излучения, – Джани через подсознательные каналы обращалась к духам.

– Не забывай, в первую очередь мы идём на подмогу товарищам, попавшим в беду! – колокольчиком звенела Хина, картавля, как истинная француженка.

– Да я и не забывала, вроде. – отозвалась Джани, срезая дорогу к заброшенному карьеру.

– Мне показалось, ты возбуждена. Излишне.

– Ещё бы! Мы с самого начала войны скрывались в подвале, так и не набив никому морды! Даже отец вылезал только за передачей провизии и наталкивался на мелких сошек!

– Вот и я о том же. В первую очередь наша цель – спасти товарищей.

– Ага, ага.

Мотоциклистка проскочила мимо улочки многоквартирных домов. В их городке всё мешалось в кучу: построенные на европейский манер коттеджи безразлично соседствовали с покосившимися избушками, а в паре шагов от них возвышались полувековой давности девятиэтажки, перемежаемые высотными новостройками. Даже сквозь шум дождя земля передавала ритмичное гудение поездов, проходящих по разрезающей город надвое железной дороге. Джани любила поезда. Само соседство с ними придавало уверенности. Такт их хода удивительным образом гармонировал с ритмом природы и сейчас этот вибрационный оркестр мобилизовывал каждую клетку её тела, взывая лишь к одному: к бою!

Первое столкновение случилось внезапно. Они просто выскочили из-за деревьев, плотно обступивших кирпичную пятиэтажку: два серокожих антропоморфных существа, не звери, но и не люди. Джани резко вывернула руль, пытаясь затормозить и одновременно подрезать бегущих в её сторону монстров. Тяжёлыми шлепками глина и грязь из-под колёс облепили витые рога, венчавшие голову татуированного мужчины и перебинтованную грудь такой же уродливой женщины. Наездница соскочила, бросая мотоцикл в свободный полёт в сторону врагов. Тот не разбился лишь благодаря «подушке» из четверых духов, принявших полуплотное состояние и мягко шлёпнулся в кусты, попутно уволакивая за собой рогатого нечеловека. Из пятерых остался только Илья, сейчас в облике оранжевой брони, обволакивающей тело носительницы. Мечница уклонилась от удара когтистой лапы и резким движением выдернула из-за пояса гнутые шуангоу. Одна застёжка кожаных креплений порвалась под напором заточенной стали. Пустяки!

Кровь гремела в ушах колонной бронепоездов, гудящими рельсами вибрировали руки и ноги. В бой! В бой! Девушка сорвалась с места, закручиваясь в танце: атака с долей защиты, пусть враги и сражаются голыми руками. Татуированная женщина развернулась, сверкнув чешуйчатой спиной, и без раздумий бросилась в лобовую. Джани – навстречу. Расстояние: двадцать сантиметров, десять, удар… которого не произошло. Противница затормозила у самого лезвия и, словно вздёрнутая невидимым крюком, отскочила назад. По шуму за спиной мечница поняла, что и мужчина, выбравшийся из кустов, намерен продолжить бой. Чешуйчатая, лишь приземлившись, вновь ринулась в атаку. Словно запрограммированная на простейшие действия машина, словно марионетка. Джани никогда не встречалась с подобным, но тёмные пятна в истории Рода косвенно доказывали, что некогда существовал способ контроля над человеком – или зверем – с помощью духовной энергии. Так с чем же она сражается? Результат эксперимента над душами? Выбракованное потомство клана? Эксперименты по слиянию с "грязными" ликами, так называемыми Сущими? Да какая разница!

Каждая мысль соответствовала удару клинков, по-прежнему не достающих врага. Но и это не важно! Природный ритм, ритм размеренно падающих капель дождя, свистящего ветра, шуршащей листвы – вот, с чем пыталась синхронизироваться девушка. И – главное – вот он! Колеблющий землю стук колёс очередного состава. Музыка!.. На мгновение все трое – Джани и оба противника – попали в такт безмолвного, дикого танца. Сейчас с точностью до милисекунды она могла предугадать каждое движение татуированых болванчиков. Прыжок, занесённая в ударе когтистая лапа с противоположной стороны… размах, удар клинками справа и чуть левее… Враги отскочили, но поздно! Поздно! Соскальзывающие с растопыренных клинков шуангоу Лики – пять небольших лезвий, подобные ветру, но наносящие материальный урон, отпрянули от хозяйки и разлетелись точно по запланированной траектории. Два угодили в глаза мужчине, третье полосонуло по сонной артерии женщины, и фонтан крови цвета ржавчины брызнул во все стороны. Теперь – догонять и добивать. Джани в один громадный прыжок настигла раненую женщину, снося лезвием голову. С кровью, шипя и вырываясь наружу, тонкими струйками засочился пар – «душа», или что там могло быть у этих уродов внутри. Второй соперник взревел и, разбрызгивая кровь из ослеплённых глаз, кинулся в очередную бессмысленную лобовую атаку, нелепо растопырив пальцы. Джани не чувствовала досады или жалости. Просто вспрыгнула на спину марионетке, перехватила мечи, обвила ими шею и дёрнула, оставляя два глубоких разреза. Голова мотнулась, удерживаемая лишь позвоночником. Ещё одно усилие и крюк, венчающий лезвие, подцепил голову, с хлюпаньем и лопаньем тканей отдирая от тела. Обезглавленный труп осел на землю. Голова покатилась к подъезду жилого дома, у распахнутых дверей которого валялась опрокинутая и смятая детская коляска. Джани набрала в грудь воздуха: кровавого смрада, перемешанного со взвесью чьих-то ушедших жизней, вдохнула поглубже и громко выругалась. Мотоцикл ждал. Ждали товарищи.

Главная дорога, соединяющая город со столицей, была необычно пуста. Даже стоявшие на обочинах автомобили смотрелись по-сиротски брошенными. Двухколёсный конь проскочил под мостом, съехал вниз, объезжая центр города, и тут наездница наконец-то узрела это. Не загораживаемый домами, он возвышался над примятым лесом. Золотой космический корабль – при первом взгляде. Огромная, блестящая на солнце механическая птица Феникс – при дальнейшем рассмотрении. Очертаниями и вправду напоминающая шаттл, ужасающий размерами гибрид боевой мощи и показной роскоши. В боках у «птицы» виднелись открытые люки, из которых то и дело выползали маленькие фигурки нелюдей, спрыгивали на землю и разбегались в разные стороны. Над ними витали и плавно опускались на дно полураскопанного карьера облака душ.

– Мы только спасаем товарищей. – предостерегающе шепнул Зиг.

– Нелл, где они?

– Юго-западнее карьера, должны были спрятаться в продуктовом магазине, вниз по улице и…

Голос стих. Джани затормозила так резко и беззвучно, как смогла. Прямо на следующем перекрёстке выстроились две шеренги солдат. Кто-то из них был рогат, волосат и хвостат, кто-то поверхностно не отличался от обычных людей даже цветом кожи. Минимум одежды и брони. Словно древние воины, за каким-то чёртом вышедшие на улицы Подмосковья.

– Рей, подберись и подслушай.

На этот раз из тела разведчицы выпорхнуло совсем юное создание. Рей забавно тряхнула хвостиками и улыбнулась беззаботно, как умеют только дети и конченые оптимисты. Эта девочка умерла в позапрошлом году. Тогда Джани чуть не провалилась на задании, а Рей и её родители оказались случайными жертвами, хотя могли бы и выжить… Рей была слаба, у Рей не было никаких полезных навыков, задатков и даже жизненного опыта. Джани старалась об этом не думать. Она просто не могла тогда пройти мимо, оставить исчезать душу маленького ребёнка, которому так отчаянно хотелось повзрослеть и повидать огромный мир, что он сумел на пару мгновений после смерти сохранить свою целостность и задержаться на Земле.

Спрятавшись за автобусной остановкой, девушка закрыла левый глаз. Правый крутился сам по себе, обозревая пространство в различных спектрах, сигнализируя о том, что всё пока спокойно, а вот левый, человеческий, мешал сконцентрироваться на том, что видит Рей. Мозг Джани словно принимал изображение с двух экранов с нечёткой границей между ними. Любого неподготовленного человека это скоро свело бы с ума, но она сконцентрировалась на изображении Рей, которая едва различимым потоком взвеси и пылинок стелилась по дороге, почти не шевелясь, позволяя потоку ветра подгонять её к врагам.

– Во имя Арии! – воскликнул очень плотный дух без тела, возглавлявший колонну.

– Во имя Арии! – громыхнул десяток голосов в ответ.

«Звучит как китайский язык!» – ошарашенно отметила Джани.

– Найти украденное и вернуть на Синар – вот наш долг!

– Во имя Арии!

– Если потребуется, сравнять эту низшую планету до основания!

– Во имя Арии!

– Заступайте патрулировать!

Джани пыталась осознать услышанное. Это было похоже на китайский, но воспринималось с громадным трудом. Словно один из множества неизвестных ей диалектов, далёких от официального путунхуа. «Украденное», «долг», «низшая планета»… «планета»? Предположение о лабораторных крысах и то не было столь диким, как мысль об инопланетянах. Но ни строением черепов, ни чешуёй и шерстью, не говоря уже о росте под два метра, большинство зверолюдей не напоминали китайцев. Да и людей вообще.

Солдаты на перекрёстке, тем временем, начали разворачиваться, ломая построение, расходясь в разных направлениях. По-двое, по-трое, они ныряли между домами, растворяясь на улицах. Уже не марионетки, а существа с собственной волей и намерениями. Противники, которых нельзя было недооценивать.

– Эй, девчонка, тебя побили что ли? – один из оккупантов, на вид молодой и даже по-человечески выглядящий, кинул взгляд на асфальтовую дорогу, по которой кралась Рей.

Его нога в кожаной сандалии остановилась в паре сантиметров от невидимого сгустка энергии. Джани пробрала дрожь. Никто и никогда не мог заметить девочку в таком состоянии! В этом и было единственное преимущество её слабости.

– От неё идёт нить. – спокойно заметил напарник солдата, поигрывающий блестящим фальшионом. – Без примеси хозяина. Вот, смотри, молодой. Одна нить, видишь? И в теле нет инородного цвета.

Молодой солдат кивнул. А Джани обуял страх.

– Значит, либо прибилась к человеку, либо бросила где-то своё тело, но…

Даже сквозь языковой барьер, было понятно, к какому выводу клонит нечеловек. Враг опытнее, сильнее, враг видит и знает то, о чём ей, Джани, никогда не говорили, и видеть чего она не могла, лишь догадывалась. Девушка подумала, что эти существа, наверное, находятся на высшей ступени симбиоза с природой, нежели она, отец, старый-мудрый Лик отца и кто бы то ни было другой из их Рода Синдао.

– …за какие бы заслуги тебе не сохранили сознание, теперь ты нашла нас, а, значит, подпитка от чужого источника тебе ни к чему. – заключил похожий на капибару мутанта вояка, склоняясь над лужицей дыма, не смеющей пошевелиться. – Обрывай связь. Я, так и быть, отнесу тебя на судно.

– Рей, беги! – мысленно надрывалась Джани. – Не понимаю, к чему он клонит, но просто беги!

– Нет, Женечка. – раздался в подсознании трепетный детский голосок. – Это вы бегите. Разорви нашу нить и не дай себя найти!

– Подожди! – Джани чувствовала, как её захлёстывает осознание беды.

Но вечно сохраняющая трезвый разум Нелл уже рассчитала единственно верный ход:

– Доверься ребёнку. – облекла она решение в наиболее нейтральные слова. И тут же уточнила. – Рви связь с Рей. Ты не имеешь право провалить задание!