Текст книги "«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го (часть 2) [СИ]"

Автор книги: Виктор Побережных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Точка наша. А это что за… – и наблюдатель увидел, как большой, сложенный из красного кирпича коттедж вспухает в облаке огня и дыма, разлетаясь на множество кусков. Дом, в котором находился наблюдатель тряхнуло, часть квадратов на мониторе стали чёрными, а в оставшихся лейтенант ФСБ Пичуев увидел здоровенную воронку, на месте основной части объекта наблюдения, несколько полуразрушенных и начинающих загораться соседних домов, полузасыпанный кирпичами БТР и множество бойцов, беспомощно лежащих по всему двору, многие из которых пытались подняться. Операция "Антиквар" провалилась…

Интерлюдия. Красноярск, пос. Удачный, 8 июля 2011 г.

– Ну что, Заур? Готовы? – Дадашев усмехаясь смотрел на своих головорезов.

– Готовы, командыр! – Заур также усмехнулся, сверкнув ровными, белыми зубами сквозь густую, короткую бородку. Стоявшие рядом три десятка молодых мужчин увешанные оружием согласно загудели.

– Ну тогда, – Дадашев повернулся в другую сторону. – Включай, профессор!

Через пару минут свет в подвале мигнул, негромко раздался тонкий полусвист-полуписк и вместо дальней стены образовался провал, ведущий в какое-то тёмное помещение.

– Впэрод! – Заур оскалился. – Работаем по спискам. Пошли!

Вскинув оружие, боевики быстро, парами, проходили в проход. Через пару минут в подвале остались только "профессор" и один из бандитов, раскуривший толстую сигару. Ещё через несколько минут конвейер, по переносу ценностей из мира в мир заработал. Пара боевиков занесли какой-то небольшой, но тяжёлый ящик, поставили в угол и собрались идти назад, как из глубины прохода послышалась автоматная очередь и грохот взрыва. Побледневший "профессор" бросил взгляд на охранника, который откинув сигару быстро пристроился возле ящика на колено и вскинул автомат, направив его в проход, оттолкнув "профа" к столу. А стрельба с той стороны начала усиливаться. Через какое-то время в проходе появился окровавленный Заур, несущий на себе тело Дадашева. К нему на помощь кинулись "профессор" и охранник, и в этот момент раздались выстрелы и грохот сверху. Ещё через минуту в подвал, вынеся дверь влетело несколько фигур с оружием, все упакованные в броню, как волна растекающиеся по комнате. Заметив движение охранника, начавшего поднимать автомат и силуэты боевиков, вбегающих в проход с другой стороны, спецназовцы открыли огонь. Охранник умер мгновенно, его голова просто разлетелась на множество мелких кусочков. Заура, выронившего Дадашева, пулями откинуло к стойке с аппаратурой. Захлёбываясь кровью, теряя сознание, Заур видел, как отступающие с другой стороны боевики бросают оружие, а те кто не успел или не захотел, валятся на пол подвала бесформенными кучами тряпья. Растерявшегося "профессора", оставшегося стоять столбом над телом Дадашева, один из спецназовцев швырнул к дверям, где того подхватил ещё один и, повалив на пол, стал быстро обыскивать. Заур услышал, как один из спецназовцев сказал в рацию:

– Точка наша. А…

А последним, что он увидел в своей жизни, был влетающий с другой стороны прохода невысокий боец, в смутно знакомой форме, как он грудью налетает на автоматные очереди и уже падая на пол, длинной очередью перечёркивает стойку с оборудованием и самого Заура…

Глава 5

– Так что, Андрей Алексеевич, передавайте дела майору Зильберману и через два часа на аэродром. Вопросы есть?

– Никак нет, товарищ народный комиссар!

– В таком случае я вас больше не задерживаю. Идите.

Через минуту, стоя уже в коридоре перед приёмной наркома, я пытался осознать – что именно произошло? Сначала, почти две недели назад, в срочную командировку сорвались командир и Меркулов. Причём об отсутствии Мартынова я узнал только на следующий день. За эти две недели я раз пять был у Берии, раза по три у Фитина и Федотова. Причём я так и не понял, какого чёрта им от меня было нужно? Даже составив (втихушку, чтобы чего не вышло) список тем, по которым мне задавались вопросы, я так и не смог составить точного представления о истинной цели расспросов. Темы касались и того мира и этого, причём этого – в большей степени. А теперь ещё веселее! Вызывает Сам и сообщает уже о моей срочной командировке, в Свердловск. Нет, я не против! Скорее наоборот, только "за"! Но вот эта срочность, будь она неладна. Почему-то всегда, когда меня срочно куда-то отправляли, возникали неприятные ситуации. Или… наконец-то у нас получилось "ковбоев" захомутать? Тогда… Тогда офигеть, как здорово! С этой мыслью я встряхнулся и понёсся в отдел, "передавать дела" Яше.

С перекладыванием забот на чужую голову, выразившуюся в перекладывании четырёх папок с документами из моего сейфа в Яшин, в составлении перечня передаваемых документов (в трёх экземплярах – мне, Яше и в спецотдел), и лёгкого вздрючивания уже заматеревших "молодых", я справился за сорок минут. Ещё десять минут потратил на выслушивание стонов Яши о несправедливости жизни и, наконец, направился домой. Быстро собрал чемоданчик со сменой белья, запасной гимнастёркой, брюками и мыльно-рыльными принадлежностями уселся ждать машину. А ещё через полтора часа, я со стоном потянулся к бумажному пакетику – болтало ЛИ-2 просто жутко! В итоге, в Свердловске встретили мою бледно-зелёную тень. Мои "ангелы-хранители", отправившиеся в командировку со мной, полу-несли, полу-поддерживали моё измученное тело от самолёта до приехавшего за нами автобуса. Не знаю, как эта техника называется правильно, но в "Месте встречи…", (одном из моих любимейших фильмов) подобный обзывали "фердинандом". Дорогу до места назначения я толком не помню, слишком хреново себя чувствовал. Но понял, что направляемся мы не в сам Свердловск, а в какое-то другое место. Слишком уж долго мы ехали по лесным дорогам, да и приехали в итоге в какой-то небольшой посёлок. Причём документы у нас проверяли раз шесть или семь! Уже в посёлке меня встретил командир. При взгляде на меня он аж перекосился, выглядел я действительно жалко, и отдал приказ отвести меня в гостиницу, а все дела – с утра! Потом меня опять замутило и дальше я ни черта толком не помню.

– Хорош дрыхнуть! Подъём! – я подлетел с постели и дикими глазами уставился на улыбающегося Мартынова. – Ну ты даёшь, майор Стасов! Что же ты органы так позоришь? А, Андрей?

– Александр Николаевич! Ну не виноват я, что вестибулярный аппарат хреновый! Сколько себя помню, всегда проблемы при болтанке возникали! – было и обидно и стыдно. Замучают теперь с подколками, редиски!

– Да понимаю я всё, сам иногда, – Мартынов осёкся и уже без улыбки продолжил. – Давай поторопись. Сейчас позавтракаем и на совещание, к Меркулову. Сразу предупреждаю – до совещания хрен тебе по всей морде, а не информация! Давай, в темпе!

Через несколько минут, выйдя на улицу, я толком огляделся. Как оказалось, гостиницей здесь был длинный двухэтажный брусовой барак, крытый свежеокрашенным железом. Почему свежеокрашенным? Так его, несмотря на раннее утро, уже домалёвывала красным суриком пара извазюканных по уши солдатиков, самого салабонистого облика. Гостиница выходила на небольшую земляную площадь, с одной стороны которой был одноэтажный барак с вывеской "Столовая", а с другой – двухэтажный, но поменьше гостиницы дом, явно военного назначения. Пара часовых у дверей это явно показывала. С последней стороны площади была дорога, по обеим сторонам которой стояли небольшие, одноэтажные домишки. Подобных полно стояло у железной дороги в моём времени, один такой дом – на две семьи. Толком оглядеться не получилось, Мартынов подтолкнул меня в сторону столовой. Блин! Ну не должен генерал-майор себя так вести! Хотя… Уж лучше пусть начальство иногда дурачится, чем "держиморду" изображает!

Позавтракав перловой кашей с куском хлеба и кружкой сладкого, горячего чая мы отправились к Меркулову. Как я и подумал, направились мы к дому с часовым. Внимательно прочитав наши удостоверения, немолодой сержант козырнул и освободил нам проход. Я удивлённо покосился на Мартынова. Ничё тут порядки, строгие! Ведь наверняка все часовые прекрасно знают Мартынова, и всё равно требуют удостоверение! Положено и всё тут! И Мартынов не выказывает никакого неудовольствия. М-да. В том мире и представить себе трудно подобное, а тут – норма. И эта норма мне очень, очень нравится!

Через пару минут мы уже зашли в небольшой кабинет на втором этаже, в котором нас встретил Меркулов. Всеволод Николаевич выглядел, гм, неплохо. Несмотря на красные от недосыпа глаза, он смотрелся бодрым и помолодевшим. Энергия прямо хлестала из него во все стороны. Кроме него в кабинете сидело ещё пара человек: седой, с нездоровым, желтоватым цветом лица майор-медик и здоровенный грузин в гражданской одежде.

– Присаживайтесь товарищи. Сейчас начнём. Для начала, Александр Николаевич, познакомь товарищей. – Меркулов сел во главе небольшого Т-образного стола.

– Знакомьтесь. Это майор Стасов, Андрей Алексеевич, которого вы прекрасно знаете. Правда заочно! – и медик и гражданский с интересом уставились на меня. – А это… Майор медицинской службы, Сергунин Антон Петрович. Глава медицинской части и главный медэксперт в/ч 312/1. Именно так называется место, где мы находимся сейчас, и где находится основная база по изучению феномена путешествий между мирами. А это, товарищ Чимчариули Вахтанг Зурабович. Начальник экспертно-криминалистической лаборатории. С остальными участниками комиссии и проекта ты познакомишься позже, непосредственно на территории "Объекта".

Интересно, что за объект такой? Задумавшись над последними словами Мартынова я чуть не пропустил начало речи Меркулова.

– Итак, можно начинать. Александр Николаевич, расскажите Стасову о последних событиях.

– В ночь с седьмого на восьмое мая этого года, операция "Шериф" по захвату иномировых бандитов и установки перемещения между мирами вступила в активную фазу. Засада, организованная в здании Свердловской картинной галереи, зафиксировала прибытие "гостей". Но результатом операции стал, хм, если не провал, то очень близкий к этому. По пока неизвестной причине произошёл мощнейший взрыв. Множество наших сотрудников погибло и получили ранения, в число раненых попал руководитель операции генерал-лейтенант Судоплатов и его заместитель, генерал-майор Иванов… – слушая Мартынова я просто охреневал. Ну ни черта себе, взяли налётчиков! Да такие потери у ОСНАЗА вообще за гранью! Даже меня, после подготовки у Баха трудно теперь грохнуть, а там-то вообще волкодавы! Любого порвут! А вот найденные "землячки" это интересно! Очень! Особенно найденный под завалами дедок в наручниках. Только вот выживет ли? А найденный, если судить по описанию Мартынова, нотик и покорёженный системник… Дайте мне их быстрее!!! И то, что сняли с мёртвого спецназовца тоже!!!

Интерлюдия. Москва, Кремль, кабинет И. В. Сталина, 24 мая 1943 г.

–  Таким образом, на сегодняшний день в нашем распоряжении имеются следующие, гм, артефакты из «Вселенной – Х».

Аппаратура:

1. Телефон сотовый, модели "Нокиа N72", доставленный Стасовым, – 1шт.

2. Смартфон "Нокиа С7-00" – 2шт.

3. Радиостанции "Вертекс стандарт ВХ-246 с гарнитурой – 7шт.

4. Ноутбук марки "Самсунг" – 1шт.

5. Повреждённый системный блок компьютера – 1шт.

6. Портативный МП-3 плеер с наушниками – 1шт.

7. Часы электронные – 2шт.

8. Цифровые видеокамеры "Сони" – 2шт.

9. Цифровые фотокамеры "Самсунг" – 3шт.

10. Накопители информации разных производителей и объёмов – 12 шт.

11. Множественные остатки других приборов и радиоаппаратуры общим весом 4 кг.

Оружие.

1. Автомат АК74М – 5 шт.

2. Автомат АКС74У – 6 шт.

3. Пистолет-пулемёт Кипарис ОЦ-02 с глушителем – 2шт.

4. Автомат 9А-91 с глушителем и коллиматорным прицелом – 4 шт.

5. Автомат Хеклер-Кох МП5К с глушителем и коллиматорным прицелом – 2шт.

6. Пистолет ПСМ – 2шт.

7. Пистолет ПММ – 3 шт.

8. Пистолет АПС – 4шт.

9. Пистолет Глок – 17 – 9шт.

10. Ручные гранаты разных типов – 32 шт.

11. Повреждённое оружие различных типов и марок – 12 штук.

Патроны различных калибров – 2217 шт.

Помимо этого, в наше распоряжение попало более двадцати комплектов военной униформы разных типов. Особенно ценными являются три полных, хоть и значительно повреждённых, комплекта ОСНАЗА того мира. Также к нам попали индивидуальные аптечки, общим количеством 17 шт.

В настоящее время проводятся исследование погибших "пришельцев". На момент поступления последних данных – 19 человек. В госпитале находятся 8 "пришельцев", из них двое – представители спецслужб той России, пятеро – бандиты. Статус одного не установлен. Это пожилой человек, примерно пятидесяти пяти – шестидесяти лет, обнаружен при разборе завалов. На нём были наручники. К сожалению, как и сотрудники органов, – Берия опустил взгляд в папку, – УФСИН, Управление федеральной службы исполнения наказания и ФСБ, федеральной службы безопасности, он находится без сознания. Состояние его, и сотрудников спецслужб, врачи оценивают как крайне тяжёлое. Шансы на благоприятный исход – крайне низкие. Среди бандитов, двое также в критическом состоянии, у остальных – хорошие перспективы на выздоровление. В ближайшие два дня врачи дают добро на работу с тремя из них.

– Хорошо. – Сталин отложил давно погасшую трубку в сторону. – А что с нашими людьми?

– Состояние Судоплатова и Иванова хорошее. Через неделю, врачи разрешать им вставать. Сильное сотрясение и ушибы. В целом, ничего особо опасного нет. С огнестрельными и осколочными ранениями – трое, перспективы на выздоровление хорошие. Все остальные, как и генералы, пострадали в результате взрыва. Переломы, ушибы, сотрясения и вывихи – вот основные травмы. Тела трёх наших сотрудников, как и части материальных ценностей не обнаружены. Наиболее вероятной кажется версия об их переносе в мир "ковбоев". В связи с этим возникают следующие варианты развития событий…

Интерлюдия, Красноярск, пос. Удачный, 9 июля 2011 г.

– Да вашу же мать! Не могли же они испариться! Копайте, пока не найдёте!!! – орал на осунувшегося от усталости майора раскрасневшийся мужчина в дорогом костюме. Наконец, отвернувшись от вздохнувшего с облегчением офицера, он переключился на своего бывшего любимца.

– А ты какого… в… тебя… на… тут стоишь, Дима? Какого ты жив, а? Ты же, с  а такая давал 1000 процентов на успех! Я разрешил твоему Званцеву самому людей набрать, людям кланялся чтобы группу собрать, и что?! Где результат?! Где сам Званцев в конце концов, твою мать!!! Где?!!

– Товарищ генерал, Андрей Петрович, пока не нашли Званцева, но посмотрите ЧТО, вернее КОГО нашли! – и он повернул к генералу экран ноутбука. Насупившийся Андрей Петрович бросил взгляд на экран, и прикипел к нему взглядом. Молча досмотрев ролик до конца, он достал сигарету, прикурил её от зажигалки Димы, ходящего в камке с капитанскими погонами и тихо спросил.

– Ты понимаешь, что это значит и чем может обернуться? Кто ещё в курсе?

– Врачи и бойцы. Но и те, и другие – наши сотрудники.

– Так… Нужно подумать… Нужно хорошо подумать… – генерал отвернулся и невидящим взглядом уставился в небо забыв о сигарете….

Глава 6

После совещания мы дружной компанией погрузились в две «эмки» и направились на таинственный «Объект». Как выяснилось, это целый завод, километрах в трёх от «посёлка», причём попасть на него ещё трудней. Несколько проверок, причём всегда присутствовали хмуро наблюдающие за нами здоровенные немецкие овчарки, и мы добрались до места. Первым делом направились в относительно небольшой, отдельно стоящий цех. Та часть, в которую я попал, очень напоминала подземную лабораторию, где впервые увидел оружие из моего мира. Такие же огромные стеллажи и верстаки, куча станков и приспособлений и немаленькая толпа гражданских и военных, возившаяся с оружием. Только вот образцов для изучения было очень много. И тогда не было полудюжины кинокамер, с которыми сейчас возились несколько человек. Подойдя к основному верстаку я сразу увидел «старых знакомых» – «семьдесят четвёртые калаши». Попросив разрешения, я схватил один в руки и… Помнят рученьки, помнят!!! Сколько лет прошло, а взял в руки и раз  разборка произведена! С какой-то самому непонятной нежностью снова собрал автомат, положил его к «товарищам» и не удержавшись погладил, как живое существо.

– Что, старого знакомого встретил? – Мартынов улыбаясь смотрел на меня. – Смотрю – раз и готово, разобрал и собрал.

– Точно, Александр Николаевич, старого знакомого. Знакомьтесь, товарищ генерал-майор, это автомат Калашникова, Фёдора Тимофеевича. АКС74М. Самый лучший автомат в мире!

– Так уж и лучший? – это уже Меркулов присоединился, подойдя с незнакомыми гражданскими.

– Лучший! – мотнул головой я. Почему-то мне стало обидно – не верить в то, что АК лучший? Ничего, вы ещё успеете убедиться! – Есть оружие с лучшей точностью, скорострельностью, с большей надёжностью наверное тоже есть. Но чтобы в одном оружии соединялось это всё на высоком уровне – нет! А простота? Человек, даже из самой глухой деревни или аула, полностью неграмотный, с лёгкостью научится им пользоваться. Насколько я знаю, люди даже на ходу "калаши" для чистки разбирали и собирали.

– Ладно, ладно! Верим! – Меркулов заулыбался. – Вон как насупился, когда засомневались в твоих словах. Кстати, Максимов говорит то же самое и почти теми же словами. Ну хорошо, а про остальные образцы что скажешь? Только вначале повтори свои действия на камеру.

Повторить так повторить. Я ещё несколько раз разобрал и собрал "калаша". Причём в последний раз очень медленно, показывая каждоё своё действие объективам сразу двух камер, снимающих всё это с разных сторон. А вот подойдя к соседнему стеллажу я подзавис. М-да-а-а. Прилично железа захватили… Рядами лежали "ксюхи", МР5 и совершенно незнакомые мне смертоносные штуковины. Помимо них, отдельными рядками лежали пистолеты.

– Ну тут, Всеволод Николаевич, я не особенно помогу. Вот это "хеклеры", такой уже был. Вот это – "ксюхи", укороченные версии "калашникова". Вот это точно наши, но я с ними никогда не сталкивался. Их, видимо, спецы используют. А с пистолетами проще. Вот это "Макаровы" разных модификаций. Я вообще-то не пользовался ни ими, ни другими пистолетами, но слышал и видел много раз. Не хвалили их у нас, не хвалили. А вот это автоматический пистолет Стечкина. Хорошая штука, говорят. Хотя и ругают многие. А вот эти я знаю. Это ГЛОКи, семнадцатые. Многие говорят, что это один из лучших в мире пистолетов. В куче стран и вояки и полиция используют, да и гражданские, где разрешено, не отстают.

– Хм. Что Максимов, что ты почти слово в слово рассказываете о "калашникове", да и про другое оружие тоже, – Меркулов усмехнулся. – Пошли дальше. Посмотрим, что ещё расскажешь.

Пройдя в конец "цеха", мы подошли к небольшой двери. С другой стороны нас кто-то рассмотрел в глазок и дверь медленно открылась. Вначале мы попали в небольшой тамбур, в котором нас встретил невысокий крепыш с погонами сержанта-танкиста. Он закрыл массивную дверь, через которую мы вошли, и только после этого открылась другая. Прошли в неё, процедура повторилась с той разницей, что в глазок нас не разглядывали и встречал не танкист, а артиллерист. Ещё через пару минут мы всё-таки попали во вторую половину "цеха". Она сильно напоминала предыдущую, только специализация другая. Если там – станки, оружие, железо и масло, то здесь… здесь совсем другое. Чистота напоминающая операционные. Почти всё немаленькое пространство забито радиоаппаратурой, вокруг которой крутилось пара десятков человек в форме и гражданке. Что-то гудело, слышались электрические разряды, пахло нагретой изоляцией, канифолью и, почему-то, ванилью. Честно говоря, я немного подрастерялся. Если на металлопроизводстве мне бывать доводилось, то в царстве связистов-радиотехников – никогда! Ведь не считать же небольшую серверную за серьёзный объект? А тут, тут глаза разбегались. К нам подскочил какой-то худющий мужик явно нездорового облика и, что-то тихо объясняя Меркулову, повёл нас вглубь помещения. Немного приотстав от "босса" Мартынов, наклонившись ко мне, тихо сказал.

– Будь поаккуратней со словами. Среди этих людей больше половины заключенные. И лишнее им знать незачем. Понял?

– Понял, Александр Николаевич, – я другими глазами взглянул на "худого". М-да. Понятен его вид теперь. Это что же, я в "шарашке"? Кажется так Солженицын называл подобные места?

Пока я переваривал новую информацию, мы дошли до цели. Примерно в середине этого "цеха", стоял здоровенный стол, ярко освещённый несколькими светильниками, подвешенными прямо над ним. Сам стол был разделён на добрый десяток отсеков, огороженных с трёх сторон металлическими стенками. К столу подходило несколько десятков каких-то проводов, на получившихся в ячейках столах стояло по нескольку аккумуляторов, незнакомых мне приборов, с множеством шкал и горящих ламп. На чистой поверхности стола одного из отсеков, к которому мы подошли, лежал до боли знакомы мне предмет – цифровая камера. Такая же "Сонька", как была у меня в своё время. Именно такая была в моей сумке, когда я поехал на ту злосчастную рыбалку. Хотя почему злосчастную? Своей новой жизнью, несмотря на все счастливые и несчастливые события, я если и не доволен, то удовлетворён. Жизнь уже прожита не зря, но сколько ещё предстоит?

– Ты что, уснул? – я удивлённо повернулся. Улыбающийся Мартынов снова ткнул меня в бок. – Проснулся наконец? Ну давай, смотри.

Подойдя к столу я вопросительно посмотрел на Меркулова и дождавшись разрешающего кивка взял камеру в руки. Покрутил, рассмотрел получше. Нет, не ошибся! Точно такая же, как и моя.

– А вот про это я могу рассказать немного подробнее, Всеволод Николаевич. У меня точно такая же была, до того, как… Так вот. Это цифровая японская видеокамера "Сони". Не дорогая, но и не самая дешёвая. Объём памяти у неё большой, может и фотографировать и видео снимать. О, тут и записи есть. Мартынов повернулся назад и рядом с нами появился лейтенант, которому я показал как делать фото– и видеосъёмку, как просматривать на небольшом экране полученные результаты и старые записи. Все мои действия тоже записывались на киноплёнку, но я уже не обращал на операторов никого внимания – увлёкся.

В следующих двух отсеках лежали незнакомые мне аппараты Нокиа. Видимо они появились уже после моего "попаданчества". Объяснив это Меркулову, я всё же взял аппарат в руки. Хм. Разобрался с аппаратом быстро, ничего сложного или незнакомого для меня не было. В аппарате обнаружил штук тридцать разных телефонных номеров, пара десятков фотографий и видеороликов, несколько десятков песенок. Ничего особенного, телефон как телефон. А вот следующий стол! На нём лежал ноутбук, с закрытой крышкой, по которой змеилось несколько трещин, а с левой стороны не хватало куска корпуса. Опять получив разрешение Меркулова, я сел за стол и дрогнувшей рукой поднял крышку нотика. Та-ак. "Самсунь" значит? У меня-то "сонька" был, "вайо". Посмотрим, что ты за зверёк такой. Нажал на кнопку и… аппарат запустился! Загорелись огоньки, зажужжал вентилятор, засветился экран, на котором появилась "форточка", семёрка. Опаньки, везуха! Незапароленный!!! На экране появилась куча значков. Да-а-а. Подзагадил экран старый хозяин! Так забивать рабочий стол, на фига? Никогда не понимал таких людей. Ну-ка, посмотрим, что тут у нас. Ага. Версия полная, с офисом и кучей другой ерунды. Так, фотозадница тоже стоит, несколько игр, инета нет, но глянем что было… Лисичка, лисичка, покажи журнальчик… Ага. И тут не чистил. Так-так-так. Сплошные военно-исторические сайты, музеи и тому подобное. А вот это выпадает из общей картины. Фирмы, поставляющие радиоэлектронное оборудование. Так-так. А Загрузки? Оп-п-па! Открываем… Счёт на оплату! Ну мне эти названия ничего не говорят, а вот специалистам может и помогут.

– Всеволод Николаевич. А Максимов с ним уже работал?

– Нет. Только внешне осматривал. А что? – Меркулов явно напрягся.

– Да ничего. Просто тут есть интересное очень, но это нужно технарям смотреть, в том числе и Максимову. Ничего, если я ещё покопаюсь? – дождавшись утвердительного кивка я снова "залез в машину". Блин. Не ожидал, что мне именно этого не хватает – лазанья в компе. Аж кайф испытываю! Так. Посмотрим что у тебя в документах… Сплошные прайсы, заказы, счета. Ага. Справочники пошли, целых три! Ну тут наши спецы описаются от счастья!

В итоге, над ноутом я просидел почти два часа. Единственное, что раздражало и отвлекало – оператор! Постоянно лез со своим объективом через плечо, просил отодвинуться или повторить свои действия по несколько раз. Да и от светильника, который таскали за ним было, гм, жарковато. Больше половины времени проведённого с ноутбуком, я потратил показывая подошедшему капитану как включать-выключать аппарат, как открывать папочки и листать страницы. И самое главное, чего не нажимать ни в коем случае. А то мало ли?

Наконец, начальство решило, что на сегодня достаточно и приказало покинуть объект. Уходить не хотелось жутко, но моя попытка "а может я ещё маленько поработаю" закончилась почти полученным от Мартынова добрым подзатыльником, от которого я чудом увернулся. Никакой чуткости от "енаралов" не дождёшься! Ведь видят же, что я, прямо у этого стола, готов и дневать и ночевать. А вдруг тут всё сломают? А…

– Андрей! Ты точно дождёшься того, что отправлю в Москву! И будем без тебя разбираться! – судя по серьёзным лицам командира и Меркулова, они не шутили. – Так что давай, на выход! И не изображай вселенскую грусть, всё равно никто не поверит! Насидишься ещё с этими "игрушками", не переживай.

Вернувшись в кабинет Меркулова, расселись за столом. В этот раз, гражданского с нами не было. А вновь присоединившийся к нам медик (когда поехали на "Объект" я даже не заметил куда, и главное, когда он от нас отделился) начал докладывать.

– Начну с плохого. Умерло трое "пришельцев": пожилой, найденный с наручниками, сотрудник УФСИН и один из бандитов. Точные причины смерти устанавливаются. Но, по моему глубокому убеждению, шансы на положительный исход в отношении этих людей практически были равны нулю, – он развёл руками. – Медицина пока бессильна в таких тяжёлых случаях. У оставшихся "тяжёлых", неплохая динамика. Шансы на выздоровление очень неплохие. Наибольшее беспокойство вызывает состояние сотрудника ФСБ: множественные переломы, повреждены кости таза, сильнейшая травма головы. Но шансы остаются, несмотря на возраст – объект находится в отличной физической форме. Будем надеяться.

– А как остальные? – Меркулов улыбнулся. – Ведут себя прилично?

Сергунин неожиданно рассмеялся, да так заразительно, что мы все поневоле заулыбались.

– Извините меня, Всеволод Николаевич, – наконец успокоился Антон Петрович. – Разрешите задать вопрос Стасову?

Получив разрешение он повернулся ко мне и с нескрываемым интересом спросил.

– Скажите Андрей, что в вашем мире рассказывали о НКВД?

Я пожал плечами. Что рассказывали?

– Ну, что гестапо, по сравнению с палачами товарища Берии просто дети из песочницы. Что у нас через одного садисты и маньяки… Да ну, всякий бред несли. А что? – мне стало интересно, к чему такой вопрос.

– Всеволод Николаевич. Согласно вашему приказу, раненых, находящихся в сознании обслуживают фельдшеры одетые в форму НКВД старого образца…

– Да, я согласился с предложением Максимова. И что? – Меркулову явно самому стало любопытно.

– Просто бандиты, увидевшие эту форму, бледнеют и, в буквальном смысле, трясутся и смотрят как кролики на удава! Это ж какой жути нужно наслушаться, чтобы ТАК реагировать?! Один из них, пришёл в себя в тот момент, когда фельшер наклонился поправить ему подушку. Результат – дикий крик, от которого фельдшер чуть не оглох и не получил инфаркт, и глубокий обморок у больного!

Я не выдержал и захихикал первым. Да уж! "Дэмократические прэсса и общественность" явно оставила свой след в душах налётчиков! Наслушались и насмотрелись жути о палачах НКВД, да и босс их наверняка припугивал. Вот и результат! Они ж до усёру боятся теперь! Ну Максимов, ну молодец! Хорошую идею подкинул! А ведь таким говнюком мне показался вначале! Интересно, а мне разрешат с ним просто пообщаться? Нужно спрорсить.

Отсмеявшись, Меркулов встал.

– Ладно, товарищи офицеры. Приказываю всем отправляться обедать, а потом пойдем пообщаемся с впечатлительными гостями…

Ну что я могу сказать? Не получилось у нас общение! Слишком уж перетрусила пара урок, услышав кто к ним зашёл. Сплошное нечленораздельное блеяние. Блин, до чего же они хотят жить! Ведь ещё недавно они считали себя крутью неимоверной, а теперь? Жалкое зрелище! Ничего, ничего! Когда мы вышли из их камер, переоборудованных в одиночные госпитальные палаты, к ним уже направлялись парни Абакумова. Как мне объяснил Мартынов, СМЕРШ "раскулачили" на четырёх дознавателей. Лаврентий Павлович решил, что фронтовые особисты смогут помочь "тыловым" быстрее раскрутить попавших к нам бандитов. И поздоровавшись с мужиками, я поверил в это всем сердцем. Было видно, что офицеры мало того что изрядно тёртые и битые жизнью, так ещё и глаза… Помню, как мне не по себе стало от взгляда Влодзимирского. Так вот он – отдыхает! У него был холодный взгляд прозектора, а тут… Словно пеплом присыпанная бездна! Причём не по себе стало не только мне. Когда мы уже шли по улице, Меркулов глухо сказал.

– А я ведь и раньше этих мужиков знал. Что же война с людьми делает, – и как будто устыдившись своих слов резко продолжил. – Александр Николаевич. Вы сейчас без меня продолжайте. Следуйте в радиолабораторию, там ещё много вопросов. А в 21–00, ко мне с докладом!

Интерлюдия. Ближнее Подмосковье, небольшой частный пансионат, 15 июля 2011 г.

– Как он? – Андрей Петрович, держа в руках бокал с тоником расслабленно сидел в низком кожаном кресле.

– Пока без изменений, товарищ генерал, – молодой врач, в хорошем костюме сидел в соседнем кресле. – Гарантий никаких не дам, но шансы хорошие.

– Когда он придёт в сознание? Когда с ним можно будет пообщаться?

– Не знаю. Это может произойти сегодня, может через неделю, а может… – доктор развёл руками, слегка плеснув своим тоником на мягкий ковёр. – Мы можем только надеяться на лучшее, Андрей Петрович.

– Надеяться, надеяться… Что вы за люди такие, врачи. Никакой определённости, кроме как в морге, – генерал невесело усмехнулся. – Сергей. Нужно, чтобы он пришёл в себя как можно быстрее! Очень нужно!

– Я понимаю, но ничего не могу поделать, товарищ генерал, – врач опять развёл руками. – Пока только результаты обследования и анализы.

– М-да. Результаты, – генерал покосился на маленький столик с лежащей на нём толстой папкой. – Хоть это…