Текст книги "Леонардо да Винчи XXI века"
Автор книги: Виктор Пекелис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
А музыканты? Моцарт мог точно записать большую, сложную пьесу, слышанную лишь однажды. Композитор А. К. Глазунов легко восстанавливал утраченные партитуры музыкальных произведений.
И все же столь поражающие примеры памяти – не предел для человека. Известен репортер одной из московских газет Шерешевский, которого психолог профессор А. Р. Лурия имел возможность наблюдать в течение почти 30 лет. Выдающаяся память этого человека безусловно относится к самым сильным из всех описанных в литературе. У него границы памяти практически отсутствовали.
Шерешевский внимательно вглядывался в написанную на доске мелом таблицу цифр, закрывал глаза, на мгновение снова открывал, отворачивался в сторону и по сигналу воспроизводил написанный ряд, заполняя пустые клетки соседней таблицы, или быстро называл подряд заданные числа. Ему не стоило, никакого труда заполнять пустые клетки нарисованной таблицы цифрами, которые указывали ему вразбивку, или называть предъявленный ряд цифр в обратном порядке. Он легко мог назвать цифры, входящие в ту или другую вертикаль, "прочитывать" их по диагонали или, наконец, составлять из единичных цифр одно многозначное число.
Таблицу в 20 цифр Шерешевский запомнил в 35-40 секунд, а таблицу в 50 цифр за 2,5-3 минуты. Через несколько месяцев Шерешевский с той же полнотой и почти за те же сроки "доставал" из памяти эти таблицы.
Как же все делал этот человек? Он заявил, что, закрыв глаза, продолжает видеть запечатлеваемую таблицу, написанную на доске, и должен лишь "считывать" ее, перечисляя последовательно входящие в ее состав цифры. А это он делает не так, как делают все, глядя на написанное. Он "смотрит" просто в свою память. Как смотрит?
Шерешевский, оказывается, относится к той группе людей, в которую, между прочим, входил и композитор Скрябин.
У них в особенно яркой форме сохранилась комплексная, так называемая "синестезическая" чувствительность: каждый звук непосредственно рождает переживания света и цвета и даже вкуса и прикосновения. Эти "синестезии" создавали фон запоминания, неся дополнительно "избыточную" информацию и обеспечивая точность запоминания.
"...Я узнаю не только по образам, а всегда по всему комплексу чувств, которые этот образ вызывают".
Когда Шерешевский что-то слышал или прочитывал, оно тотчас же превращалось у него в наглядный образ соответствующего предмета. Образ был ярким и стойко сохранялся в памяти.
"Даже цифры напоминают мне образы... 7 – человек с усами, 8 – очень полная женщина... а вот 87 – я вижу полную женщину и человека, который крутит усы".
Случались ли у Шерешевского "забывания"? Да, случались, но весьма своеобразные. Оказывается, достаточно было ему "поставить" данный образ в такое положение, что его трудно было "разглядеть", например "поместить" в плохо освещенное место, как при "считывании" этот образ пропускался. Шерешевский "проходил" мимо него – "не замечал".
Однажды Шерешевский шел из института вместе с профессором Лурия. "Вы не забудете, как потом пройти в институт?" – спросил профессор.
"Нет, что вы, – ответил он, – разве можно забыть? Ведь вот этот забор он такой соленый на вкус и такой шершавый, и у него такой острый и пронзительный звук..." Весь каскад примеров здесь обрушен на читателя умышленно. Необходимо было не только показать широкий диапазон феноменальной памяти, но и подвести к некоторым выводам.
Память – основа, на которой творит мозг. Люди еще в древности прекрасно понимали роль памяти для человека. Эсхил в "Прикованном Прометее" писал:
...Послушайте, что смертным сделал и Число им изобрел.
И буквы научил соединять.
Им память дал, матерь муз – Всему причину.
Без матери муз нет плодотворной умственной деятельности. Выдающиеся таланты и гении в большинстве обладали великолепной памятью. Ученые утверждают: между степенью талантливости и объемом памяти всегда существует соответствие.
"...В памяти такая скрыта мощь, что возвращает образы и множит..." изрек поэт, наш современник. Говорят, "беспамятных гениев" не существует. Хотя, замечу в скобках, известны люди – и вы об этом знаете, – обладающие удивительной памятью, но не обогатившие человечество выдающимися творениями. И наоборот, известны гениальные творцы, память которых оставляла желать много лучшего. Как видим, прямолинейной, однозначной зависимости нет: память – талант, талант – память.
Конечно, здесь показаны "пики" на шкале возможностей человеческой памяти. Но хотелось бы, чтобы вы отнеслись к ним и без мистического испуга, и без снисходительных улыбок.
Если взять да соединить все вершины в единую цепь гор – получим весьма убедительное, хотя и своеобразное представление о верхних пределах возможностей нашей памяти.
Фрагмент четвертый.
Чудо-счетчики
Ни одна из возможностей нашего мозга не кажется столь удивительной, как загадка чудо-счетчиков.
...В зрительном зале погас свет. На сцену, ярко освещенную огнями рампы, вышел человек в строгом черном костюме – не цирковой артист, не конферансье, не исполнитель популярных песенок. У него в руках мел и тряпка. Они как-то непривычны на сцене.
Эстрадный номер начинается. Сотни зрителей с неослабевающим вниманием следят за исполнителем.
– Назовите мне, пожалуйста, – обращается артист к зрителям, многозначное множимое и многозначный множитель, и прошу вас найти вместе со мной их произведение, – Один миллион пятьсот девяносто четыре тысячи триста двадцать три умножьте на три тысячи четыреста пятьдесят шесть, – просят из зала.
Проходит несколько секунд, и все читают на доске результат – 5 509 980 288.
Артист терпеливо ждет, пока зрители перемножат на бумаге числа. После этого он называет также все промежуточные результаты, полученные при умножении.
Что же собой представляет это дарование? Никакое описание, никакой рассказ не могут дать о нем полного представления. Нужно присутствовать при живой демонстрации, чтобы понять, до какой степени справедлив эпитет "чудо".
Вот эксперимент, проведенный одним из исследователей с мадемуазель Осака. Испытуемую просили возвести в квадрат 97, получить десятую степень того же числа. Она делала это моментально. Затем предлагали извлечь корень шестой степени из 40242074782776576. Она отвечала тотчас и без ошибок.
В 1927 году доктор Ости и математик Сент-Лаге экзаменовали слепого счетчика Луи Флери. Среди поставленных задач была следующая: дается число, нужно разложить его на куб некоторого числа и четырехзначное число.
Флери предложили число 707 353 209. Он размышлял 28 секунд и дал решение: 891 в кубе и 5238. Ему предложили 211 717440. Ответ последовал через 25 секунд: 596 в кубе и 8704.
В Ванском районе Западной Грузии живет Арон Чиквашвили. Он свободно манипулирует в уме многозначными числами. "Счетный механизм" Чиквашвили не знает усталости и ошибок.
Как-то друзья решили проверить возможности чудо-счетчика. Задание было суровым: сколько слов и букв скажет диктор, комментирующий второй тайм футбольного матча "Спартак" (Москва) – "Динамо" (Тбилиси). Одновременно был включен магнитофон. Ответ последовал, как только диктор сказал последнее слово: 17427 букв, 1835 слов.
На проверку ушло... пять часов. Ответ оказался правильным.
36-летний Арон Чиквашвили окончил юридический и экономический факультеты вуза.
Среди чудо-счетчиков особенно большой популярностью пользуются задачи, в основе которых лежит календарное исчисление. Переносясь мысленно через века и тысячелетия, преодолевая трудности недесятичных соотношений (ведь неделя состоит из 7 дней, сутки из 24 часов, час из 60 минут и т. д.), они за несколько секунд способны проделать сотни операций и сообщить, что 1 января 1980 года была пятница. И все это делается с учетом високосных лет, смены календаря в 1582 году и т. д.
Они, например, могут сказать, сколько секунд прошло со времени смерти Нерона до падения Константинополя. Однажды за беседой два счетчика Иноди и Дагбер шутя задали друг другу вопрос такого рода: какой день недели будет 13 октября 28 448 723 год а?
Некоторые задачи, которые люди-счетчики решают как бы шутя, всего за несколько секунд, по миению математиков, потребовали бы многих месяцев обычного счета. После этого пришлось бы в течение длительного времени проверять полученные результаты или же прибегнуть к помощи электронной машины.
Какими же методами оперируют чудо-счетчики? Приходит ли "дар" с детства, в юности или приобретается, воспитывается в течение жизни?
Пытались объяснить эту способность исключительной памятью, тем, что психологи называют "гипермнезией". Конечно, до какой-то степени мы сталкиваемся здесь с проявлением поистине чудовищной памяти, но одной памятью не объяснить существа явления.
Интересно, что многие люди-счетчики не имели вообще никакого понятия, как они считают: "Считаем и все! А как считаем, бог его знает". Такие ответы неудивительны. Некоторые из счетчиков были совсем необразованными людьми. Англичанин Бакстон, счетчик-виртуоз, так никогда и не научился читать, не знал цифр. Американский негр счетчик Томас Фаллер умер неграмотным в возрасте 80 лет.
Такие люди всегда очень интересовали психологов и математиков, которые старались выяснить, в чем секрет их способностей. Но объяснения, которые чудо-счетчики давали, пытаясь раскрыть свое умение, на первый взгляд казались странными, и даже очень.
Например, Урания Диамонди говорила – владеть цифрами ей помогает их цвет: 0 – белый, 1 – черный, 2 – желтый, 3 – алый, 4 – коричневый, 5 синий, 6 – темно-желтый, 7 – ультрамарин, 8 – серо-голубой, 9 – темно-бурый. Процесс вычисления представлялся ей в виде бесконечных симфоний цвета.
Монде и Кальбюрн ясно видели, как перед их глазами выстраиваются ряды цифр, начертанные чьей-то невидимой рукой.
Их "прием" заключался в том, чтобы прочесть эту "волшебную" запись. Брат Урании, Перриклес Диамонди, говорил: "Цифры как бы скапливаются у меня в черепной коробке".
Очень "прост" метод Иноди. Ему казалось, будто вместо него считает чей-то голос, и пока этот внутренний голос производит вычисления, сам он либо продолжает разговаривать, либо производит более легкие подсчеты, либо наигрывает на флейте.
Морис Дагбер производит головокружительные вычисления, играя на скрипке.
Несколько лет назад во Франции, в Лилле, в присутствии авторитетного жюри из физиков, инженеров, кибернетиков, математиков и психологов Морис Дагбер вступил в спор с электронной вычислительной машиной, производящей около миллиона операций в секунду.
Дагбер заявил, что признает себя побежденным лишь в том случае, если машина решит семь задач раньше, чем он десять...
И что же?
Дагбер решил все 10 задач за 3 минуты 43 секунды, а электронная машина только за 5 минут 18 секунд!
Подобные соревнования дело непростее. Я совсем недавно проводил их в Институте кибернетики Украинской академии наук. В состязании участвовали молодой счетчик-феномен Игорь Шелушков, аспирант Горьковского политехнического института (теперь он уже преподаватель этого института) и электронная вычислительная машина "Мир".
О машине стоит сказать несколько слов. Она может решать многие системы уравнений, задачи линейного программирования, рассчитывать сетевые графики в общем, выполнять ряд сложных математических операций. Машину ее создатели прозвали "вычислителем с высшим образованием". Не только за то, что она запоминает 12 тысяч символов (7 страниц текста) и быстро считает. В нее "от рождения" заложены основные формулы, которым нас учили в школе и вузе. Это придает ей "гибкость" и "маневренность". Грубо говоря, она кое-что знает, и не надо ей все разжевывать программированием.
Как видите, партнер серьезный.
Судили поединок люди авторитетные: руководитель отдела математического программирования – профессор и группа его сотрудников.
Не знаю, как на состязаниях во Франции, но здесь были созданы равные условия для человека и для машины. Дело в том, что многие задачи электронный вычислитель решает быстрее человека. А есть и такие, что человеку вообще не под силу.
В Институте кибернетики подобрали соответствующие задачи, v определили моменты их "ввода" для человека и для машины, необходимую точность решений до какого знака и т. д.
Надо отдать должное таланту Шелушкова. Он блестяще выиграл соревнование, как и Дагбер во Франции.
Вообще-то, конечно, это удивительное зрелище. Только наблюдая его, вам может прийти на ум возможность такого соревнования человека с электронным исполином. Только при этом вы ощущаете, какой скорости счета человеческий мозг способен достичь!
В последнее время чудо-счетчики хотя и соревнуются с машинами, но все меньше используют свои способности для демонстрации их публике. Их больше прельщает практическое использование таланта и научная работа. Дагбер, например, занимается математикой, а Шелушков преподает.
В Сиднейском университете в Индии тоже проходили соревнования человека и машины. Шакунтала Деви тоже опередила несколько вычислительных машин. Ей тоже хочется приносить практическую пользу. Она помогла индийским банкам выверить и свести миллиардные балансы, провела огромные расчеты, которые помогут при решении сложной для Индии демографической проблемы.
Некоторые чудо-счетчики подвергались научному о.бследованию. Иноди однажды был приглашен на заседание Французской академии наук. Отчет о заседании,был дан математиком Дарбу. Ученые пришли к выводу, что Иноди использует некоторые классические приемы, которые он сам "переоткрыл". Одна из комиссий при академии, в которую, в частности, входили известные ученые Араго, Коши, исследовала Анри Монде. По свидетельству Коши, полуграмотный сын дровосека Монде применял бином Ньютона. К подобным выводам пришла академия и при эксперименте в 1948 году с Морисом Дагбером.
Ученые считают, что дар феноменального счета в том виде, в каком он наблюдается у взрослых счетчиков, является в какой-то степени даром "воспитанным" (то есть приобретенным в результате систематических упражнений). Бродя по джунглям чисел, люди-счетчики зачастую находят приемы, которые дают им возможность сокращать вычисления.
Вот, вероятно, почему, когда Лев Толстой познакомился с демонстрацией феноменального счета виртуозом Диаманди, он сказал, что это, "в сущности, способность, необыкновенно ценная для всех". Но, как видно из дальнейших слов писателя, не для быстрого счета. Толстой думал о другом: "Как бы хорошо было уметь решать всякие вопросы так, как Диаманди решает задачи! Забыть обо всем постороннем, сосредоточить мысль и продумать вопрос до конца, до полной ясности..."
Монолог первый. Можно ли стать гением?
Вдумайтесь в слова Толстого. Предельно кратко и предельно ясно в них сформулирован ход решения любой творческой задачи. Посмотрите, как просто: забыть обо всем постороннем; – сосредоточить мысль; – продумать вопрос до конца; – добиться полной ясности.
Думаю, не ошибусь, если скажу – гениальный Толстой показал здесь процесс мышления, который ему отчетливо представлялся как человеку выдающейся одаренности. Вероятно, великий писатель, работая, так и поступал, стремясь к достижению "полной ясности" в своем творчестве. И, как мы знаем, он достигал ее. В произведениях Толстого удивительно отчетливое видение жизни восторгает миллионы людей не одного поколения.
Казалось бы, как просто, бери готовую формулу творческого процесса некий свод правил, подсказанный гением, и применяй для решения своих проблем, своих творческих задач, и добьешься таких же результатов. Но...
Известный наш писатель Даниил Гранин – автор замечательных романов о людях науки, о сложных путях творчества – опубликовал интересные заметки "Священный дар".
В них он подходит к ответу на вопрос "что такое гений?" широко, привлекая и "лирику" и "физику".
Надеюсь, Гранин и читатели извинят меня за слишком утилитарный подход к его "Священному дару": я вынужден быть "рационалистом", ибо тема этого монолога слишком локальна.
"Может ли человек стать гением?" – спрашивает Даниил Гранин. Он берет пушкинского "Моцарта и Сальери" и на анализе столкновения их творческих начал делает психологически насыщенные рассуждения.
"Из всей галереи гениев человечества – ученых, поэтов, художников, мыслителей – Пушкин выбрал именно Моцарта.
Выбор, поразительный своей безошибочностью... "Моцартианство" – ныне привычное определение гения, творящего легко и вдохновенно, обозначение "божественного дара", "вдохновения свыше". Гений Моцарта исключителен – он весь не труд, а озарение, он символ того таинственного наития, которое свободно, без усилий изливается абсолютным совершенством".
"Но можно ли стать гением?" – спрашивает еще раз далее Гранин.
"Стать, достичь трудом, силой своего разума, того, что считается божественным даром? Сальери считал, что – да, может". Человек может все. Сальери верил во всепобеждающее могущество человеческой воли, цели, алгебры, науки...
Он родился "с любовью к искусству". Это не талант, в нем не было того, что заставляет с детства безотчетно творить, сочинять. Творчество у Сальери – не потребность, не способ самовыражения, осуществления себя, для него это скорее выбор профессии, цель, и он идет к ней расчетливо, последовательно:
...Труден первый шаг
И скучен первый путь.
Преодолел Я ранние невзгоды.
Ремесло Поставил я подножием искусству;
Я сделался ремесленник: перстам
Придал послушную, сухую беглость
И верность уху. Звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп. Поверил
Я алгеброй гармонию. Тогда
Уже дерзнул, в науке искушенный,
Предаться неге творческой мечты.
"Молодость Сальери, зрелость, вся его жизнь возникла для меня, говорит Гранин, – как целеустремленная, в каком-то смысле идеальная прямая.
Таким представлялся мне идеал ученого. Настойчивость и ясное понимание, чего ты хочешь. Шлиман десятилетним мальчиком дал себе слово найти, откопать остатки древней Трои.
И подчиняет всю свою жизнь этой задаче. Фарадей семь лет подряд пытался обнаружить, порождается ли магнетизмом электрический ток. Он не знал отвлечений от любимой, поставленной перед собой цели – "работать, заканчивать, опубликовать".
Одержимость своей идеей – вот, как мне казалось, отличительная черта истинно великого ученого.
Сальери тоже одержим. Но идея у него особая – стать творцом. Способность творить не была ему дана, он добывал ее, вырабатывал..." Да, Сальери, чтобы "выйти в гении", шел путем, к которому и теперь иногда зовут: труд, труд и еще труд. Но не труд во имя слепого поиска и в надежде на призрачную удачу, а труд по заранее намеченной (как теперь говорят) программе, предусматривающей конечный результат.
"Вполне современно, – заключает автор "Священного дара". – Так же, как сегодня занимаются математическим анализом музыки, чтобы построить программу, следуя которой машина сможет сочинять музыку. Работают над этим не композиторы, а математики. Они пробуют учесть вдохновение, чувствительность гения, подробности жизни. Для этого вводится элемент случайности – "метод Монте-Карло". Они изучают правила, находят параметры, алгоритм синтеза. Подобно Сальери, они "поверяют алгеброй гармонию" тональной музыки Баха, Глюка, Гайдна, того же Моцарта, вырабатывают гармонический план и т. д.
Такие опыты проводят ныне во многих лабораториях. Но то математики, им интересно уточнить некоторые законы.
Сальери же ищет правила, по которым он сможет творить; это правила не арифметики, а алгебры, ему мало сочинять – ему нужно научиться создавать великое, то, что создают гении. Механизм гениального, своего рода философский камень; он ищет секрет, как делается божественная музыка.
В наше время, задавшись такой целью, он мог бы стать выдающимся кибернетиком".
Мы с вами знаем, что, несмотря на высокий уровень композиторского мастерства и даже славу, и признание, и успех, не нашел Сальери, и его последователи не нашли удовлетворительного ответа на свой вопрос? И найдут ли?!
Монолог второй. Гении по заказу Сколько уже времени не затихает спор вокруг сообщений о детях "в пробирке"! Поначалу – в 50-х годах спорили о малодостоверных сенсационных сообщениях про опыты итальянского доктора Петруччио. В последующие годы дети из пробирки стали хотя и исключительной, но реальностью. Несколько пробирочных зародышей человека были имплантированы бесплодным женщинам, и они благополучно родили нормальных детей.
Теперь уже, например, в Англии рождены таким способом 110 ребятишек. А одна англичанка – Лесли Браун даже родила недавно из пробирки второго ребенка – девочку Натали Джейн. Первый такой ребенок, тоже девочка, родилась у нее в 1978 году. Наибольшее распространение опыт получил в США.
Здесь не менее 25 тысяч женщин за год подвергаются искусственному оплодотворению. В результате ежегодно рождается около 10 тысяч "пробирочных" детей.
Если учитывать, как женщины страдают от бездетности, то применение пробирочного метода в таких целях можно считать гуманным. Но у определенной части ученых на Западе возникла далеко идущая идея: нельзя ли направленно, по заказу "выводить" гениев? Нельзя ли, собирая и замораживая для длительного хранения наследственный материал только высокоодаренных людей, попытаться использовать его потом для оплодотворения.
Нашлись медики, которые решились сделать это на практике. Их вдохновителем был известный генетик, лауреат Нобелевской премии по биологии и медицине Герман Мёллер. Он вполне серьезно призывал будущих родителей преодолевать "эгоистические" желания воспроизводить деторождением свои собственные генетические характеристики и вместо этого помочь "конструировать" детей из "наилучших" генетических образцов. Это не что иное, как прямой призыв к производству супердетей.
Реально ли это?
Говорят, что мы вступаем или уже вступили в новый этап научно-технической революции – биологический. Основу его составляет генная инженерия.
Благодаря биотехнологическим достижениям она открыла перед человечеством удивительные перспективы. Мы можем строить по своему усмотрению молекулы ДНК. Мы можем из ДНК выделять соответствующий ген, несущий определенную функциальную информацию. Мы можем встраивать его в какую-либо живую систему, позволяющую быстро размножаться.
Уровень клеточной инженерии в настоящее время дает возможность создавать запасы замороженных эмбрионов, практически любых живых организмов и проводить их трансплантацию (пересадку) "приемным материям". (Замечу кстати, что таким способом уже сейчас получают копии особо ценных животных.) Вот как недавно были сформулированы генетиками успехи генной инженерии во всей их совокупности. "Она позволяет: выделить ген из любого организма, перенести его в любой другой организм, "прочитать" ген, то есть установить последовательность всех составляющих его нуклеотидов, заставить его работать в другом организме, изменить ген, заменить некоторые его части".
Да, мы научились продираться сквозь генетические джунгли, это позволяет нам превращать почти все живое в почти все другое живое. Да, не приходится сомневаться, что мы во313 шли в "эру генетики" и стали хозяевами молекул, из которых, как известно, и сами созданы. А поскольку мы все меньше и меньше сомневаемся, что не только в формировании физиологических функций участвуют гены, но и в определенной мере и в формировании нашего поведения, нашей личности, генетики могут стать со временем хозяевами и наших тел и наших умов.
Не будет ли все это, как восклицала Алиса в стране чудес, "все страньше и страньше!"? Ведь стало доступным искусственное улучшение природы самого человека, целенаправленным изменением его генетического кода. Можно проводить "генетическое планирование индивидуумов" – заранее планировать создание образцовых людей – атлетов или интеллектуалов.
В руках человека хирургия генов с целью преобразования организма. Человек может провести и операцию, которая выглядит схематически просто: из клетки интересующего нас живого объекта извлекается ядро, которое несет всю полноту наследственной информации; это ядро пересаживается в яйцеклетку, из которой предварительно удалено собственное ядро, собственная наследственная программа; затем такую яйцеклетку переносят в организм приемной материи и заставляют нормально развиваться в нем. И тогда получим точную копию особо ценного для нас "объекта".
Значит, можно производить бесчисленное множество двойников выдающихся людей путем трансплантации их ДНК в яйцеклетки обычных людей. Значит можно производить прямо на конвейере легионы, скопированные с атлантов, силачей или заполнить мир копиями гениев, не уступающих Леонардо да Винчи, Неужели же просто внести в человеческую яйцеклетку такие свойства, как высокий интеллект, совершенную красоту, или геркулесову силу?
Невольно возникает в воображении некий ученый, напоминающий алхимика с колбами в руках. В одной – гены ума, в другой – красоты, в третьей – силы. Он вводит их в яйцеклетку – "творит" заказанные ему эмбрионы.
Как тут не вспомнить нашумевшую в свое время книгу Олдуса Хаксли "Прекрасный новый мир", в которой он описал лабораторию; где в тысячах колб, заполненных искусственными плацентами, ждали своего часа появления на свет новые люди нового времени.
Руководитель советской делегации на XIII Международном генетическом конгрессе, проходившем в августе 1979 года в американском городе Беркли, говорил, что на нем обсуждались некоторые вопросы, "которые скорее могут служить достоянием научно-фантастической литературы, чем ближайшей практики".
А один из обсуждавшихся приемов генной инженерии показался ему "позаимствованным прямо со страниц научно-фантастической книги".
Но вот прошло всего лишь десять лет, и на повестку дня поставлен генетиками тот самый фантастический прием – клонирование людей: размножение человека внеполовым способом (из одной клетки). Это так называемое вегетативное размножение путем разделения эмбрионов на много однояйцевых близнецов. При подобном способе потомство имеет тот же самый генетический код, что и его предок, а все копии оригинала будут генетически идентичны.
Известно, что идентичные близнецы очень похожи. И не только внешне, но и по своим интеллектуальным способностям и даже по всем жизненным проявлениям. Дело доходит до того, что у них одинаковые вкусы, одинаковые привычки, одинаковые потребности. Похожесть такова, что у близнецов даже головная боль наступает одновременно.
А поскольку клон – точная копия, то надеются, что сходство между донором и клоном будет полным во всем. Некоторые считают, что, например, клон Баха непременно был бы выдающимся композитором, а клон Ньютона великим физиком.
Итак, гении по заказу, гении на потоке. Еще раз следует заметить: все, о чем говорилось выше, биологически реально, теоретически обосновано, практически возможно. Но...
Выводить гениев в широком масштабе не удастся. Не удастся по многим причинам.
Во-первых, каждое из свойств человека, личности, его способностей определяется тысячами генов, внутренне объединенных в человеке в бесконечно сложный комплекс. И изменение генофонда человека – дело не совсем простое. К тому же размножение немногих "гениев", как считают сами генетики, привело бы уже во втором-третьем поколении к повышению вероятности сближения родственных линий по общему родоначальнику. А это резко повышает возможность наследственных болезней и ухудшение потомства.
Если на производство большого числа эмбрионов для выращивания гениев пойдет один и тот же материал, то выведенные из них младенцы будут похожи друг на друга, как члены одной семьи. Нужны ли человечеству толпы одинаковых людей, одинаковых, как новенькие монеты одного достоинства?!
Не следует забывать, что клон великого человека все равно не сможет сравняться с донором по своим данным, потому что гений – это выдающийся человек, действующий на своем месте и в свое время. А его клон будет жить в другое время, в другой обстановке и действовать в других обстоятельствах. Мне встретилось высказывание одного ученого, утверждавшего, что при таком положении мир наводнят бесцветные копии знаменитых людей. Резонно задать вопрос, а нужны ли все они будут вне своего времени, вне своих задач и вне своих целей? Да тут немало возникает и нравственных проблем!
Ко всему можно добавить – донор и клон развиваются в разных организмах, и, безусловно, второй организм, в свою очередь, будет влиять на него, и вряд ли это влияние не внесет свои коррективы.
Таким образом, разные условия физиологического развития и разное влияние социальной среды после рождения будут иметь для клона не меньшее значение, чем генетические воздействия.
И последнее. Захотят ли люди изменять себя, даже чтобы тиражировать гениев?
Многие генетики утверждают и всячески отстаивают свою точку зрения: на современном этапе развития общества вмешательство в наследственную структуру человека в целях создания гениев для тиражирования недопустимо, искусственно умножать число гениев нельзя, неограниченное число гениев может привести к неожиданному явлению – к "интеллектуальной девальвации".
Монолог третий – о человеко-машинных системах Пять эскизов к проблеме гениальности, рассказ о вундеркиндах и гениальных старцах и необыкновенных действиях мозга убеждают нас, что, хотя возможности мозга и очень велики, гением стать нельзя по своему хотению. И генная инженерия с ее чудо-методами и фантастическими перспективами вряд ли решит проблему.
Известно, что вся жизнь человека, все его поведение и даже старение определяется интеллектом. Чем выше уровень деятельности центральной нервной системы, тем больше возможностей у организма.
Люди безмерно горды. Человек поместил свой разум в центр вселенной, и хотя он вполне осознает и достоверно знает, что Земля всего лишь песчинка в необъятных просторах мироздания, он никому не хочет уступить первенства разума. Разум, одаренность, гениальность ставят люди очень высоко. Не случайно, устремляя свой взгляд в будущее и желая угадать, что ждет его там, человек среди важнейших вопросов хочет получить ответ и на вопрос: каким станет его ум?
Ученые-оптимисты не сомневаются, что в будущем все большее число индивидуумов сможет достигнуть интеллектуального уровня, который сегодня доступен лишь узкой и поэтому привилегированной элите. Они уверены, что широкие массы людей будут делать то, что сегодня является лишь уделом одаренных людей.
Человеческий мозг будет безгранично развиваться, думают оптимисты. Ведь каждое поколение людей поднимает интеллект человека на более высокую ступень. Следовательно, человек будущего достигнет более высокого уровня умственного развития, и многие станут обладать в некоторых областях знания такими способностями, которые мы называем гениальностью.
