Текст книги "Великий князь Витовт"

Автор книги: Виктор Чаропко

СЛАВНЫЙ ГОСПОДАРЬ

После победы над Орденом Витовт стремится избавиться от унизительной Кревской унии, по которой Великое княжество считалось польской провинцией. И Ягайло вынужден был новым договором, заключенным 2 октября 1413 года в местечке Городля над Бутом, не только подтвердить союз Польского королевства и Великого княжества Литовского, но и вновь признать великим князем Витовта. В Городле 47 польских панов приняли в гербовое братство 47 литовских панов-католиков, передав им свои гербы. Литвины возмутились таким подарком:

– Мы, литвины, – старая шляхта римская, когда-то наши предки прибыли с гербами на эту землю, заслуженными в битвах, поэтому эти знаки и до этого используем. Не нужно нам гербов новых, если имеем дедовские от наших предков.

Но поляки ответили, что дело не в гербах, а в братском союзе между двумя народами, чтобы между ними было согласие и приязнь. С принятием польских гербов литвины сделали еще один шаг к ополячиванию.

 
Литвины принимают гербы от поляков
 

 
Грамота Городельской унии, 1413 г.
 

 
Большая государственная печать Витовта 1407 – 1430 гг. (вверху) и ее прорись с указанием составляющих элементов
 

Произошла и административная реформа. Великое княжество Литовское по примеру Королевства Польского было разделено на воеводства: Виленское и Трокское. Вводились должности воеводы и его наместника – каштеляна, которые могли занимать только католики. В остальных землях Великого княжества Литовского правили великокняжеские наместники, которые управляли на основании уставных грамот («Мы старины не рушим и нового не вводим»).

Некоторые Гедиминовичи сохранили свои удельные княжества: Олельковичи – Слуцкое, Сангушки – Кобринское, Явнутовичи – Заславское, Лигвеновичи – Мстиславское, брат Витовта Жигимонт – Стародубское. Но они уже не влияли, как раньше, на политическую жизнь в государстве. Витовт стал опираться на панов и шляхту. Молодая аристократия с энтузиазмом помогала ему в управлении государством.

После подписания Городельской унии Витовт и Ягайло отправлись в Жемойтию, чтобы крестить ее и установить там великокняжеское правление. Несмотря на уговоры, подарки, подкуп старейшин, жемойты упорно держались язычества. Тогда Витовт силой начал насаждать христианство. Высекались священные дубравы, уничтожались капища. В огне горели идолы языческих богов. Жемойты вынуждены были подчиниться. «Мы узнали, яснейший король Ягайло и светлейший великий князь Витовт, государь наш, что наши боги не сильные и ослабевшие, от вашего Бога сброшены, покидаем их и к Богу вашему, как сильнейшему, пристаем». Жемойтов крестили, как в свое время Ягайло литвинов. Сгоняли толпы народа, разделяли его на мужчин и женщин и огулом окропляли святой водой. Каждой группе давали одно на всех крестное имя. При таком крещении «христианин» оставался в душе язычником и по-прежнему поклонялся идолам, но только теперь тайно. Были построены костелы. Папа римский Мартин V учредил Жемойтское епископство.

«Хроника Быховца» пишет о крещении Витовтом Жемойтии: «Окрестил он всю землю Завельскую и костелов много поставил; поэтому и назвали Битовта вторым апостолом Божиим, что он из упорного язычества обратил те земли в веру христианскую».

 
Символическое изображение христианских земель Центральной и Восточной Европы: (слева направо) Венгрии, Польши, Руси и Литвы. Фреска 1419 г. в соборе Св. Петра в городе Страсбург
 

 
Французский герцог середины XV века
 

В величии и славе увидел Витовта французский путешественник Гильбер де Лануа, который в 1422 году побывал в Великом княжестве Литовском: «Через Русь я отправился к герцогу Витольду, великому князю и королю Литовскому, которого я застал в Каменце [Каменец-Подольском – Авт.] на Руси вместе с женой и свитой татарского князя и многих других князей, княгинь и рыцарей. Поэтому герцогу Витольду я передал мирные грамоты от двух королей [французского короля Карла VI и английского короля Генриха V – Авт.] и передал ему дары от английского короля. Властитель оказал мне большой почет и дал мне три обеда, и садил меня за свой стол вместе с женой, герцогиней, и сарацинским князем Татарии, поэтому я видел и в пятницу на столе мясо и рыбу. И был там татарин с бородою ниже колен, укутанной в наголовник. И за торжественным обедом, данным им послам великого Новгорода и королевства Псковского, они, целуя землю перед столом, поднесли ему меховые шапки, моржовую кость, золото, серебро – до шестидесяти подарков. Он принял подарки Новгорода Великого, псковские же отвергнул и даже не захотел их видеть из-за ненависти. Этот герцог вручил мне при моем отъезде письма, нужные, чтобы при его содействии проехать по Турции, написаны они были по-татарски, по-русски и по-латински».

С этого времени начинается расцвет политического могущества Витовта. Он умело использует напряженное политическое положение в Европе, поддерживает восстание в Чехии и тем самым заставляет императора Сигизмунда I искать с ним согласия. В отношении Золотой Орды Витовт противопоставляет одних ханов другим, не давая никому из них возвыситься. Видимо поэтому в Европе Витовта воспринимают как «короля сарацинов». Его дружбы ищут многие европейские монархи. Император Священной Римской империи обещает ему королевскую корону. Восставшие против империи чехи в 1422 году выбирают Витовта своим королем.

 
Малая государственная печать Витовта 1420 – 1430 гг. и ее прорись (внизу)
 

 
Григорий Цамблак (около 1364– 1450(?)), выдающийся религиозный писатель и просветитель. Его произведения повлияли на развитие старобелорусской литературы и считались примерами высокого стиля
 

Витовт, хотя и был католиком, но заботился и о православной церкви. На соборе в Новогородке в 1414 году он заявил православным епископам: «Иные люди со стороны говорят: „Господарь не в той вере, поэтому церковь и обеднела“, чтобы такого слова от людей на нас не было». По его просьбе епископы без благословения Константинопольского Патриарха выбрали митрополитом Литовским Григория Цамблака. Во время правления Витовта возводились православные церкви в Браславе, Берестье, Витебске, Клецке, Креве, Маломожейкове, Мозыре, Новогородке, Слуцке, Сынковичах и других городах. Сам Витовт основал Малецкую церковь и походную церковь для православных воинов своего войска. Крестоносцы обвиняли Витовта в том, что он более привержен к православным, чем к католикам. Видимо поэтому в 1427 году папа римский Мартин V противился коронации Витовта королем Литвы.

Верность и послушание Витовту выказали и русские князья. Летом 1427 года Витовт объехал их княжества и принял князей под свою власть. Вот как он описывает свое путешествие в письме магистру Ордена Павлу фон Русдорфу: «Нас встречали великие герцоги с русских земель, которые тут называются великими князьями, рязанский, переяславский, пронский, новосильский, одоевский, воротынский... и обещали нам верность и послушание. Принимали нас везде с великим почетом и дарили золото, серебро, коней, сабли... Как мы сообщали, наша дочка, великая княгиня Московская, сама недавно посетила нас и вместе со своим сыном, землями и людьми передалась под нашу корону». Таким образом, власть Витовта признала большая часть восточнославянских земель, «вся Русская земля», которую он избавил от ордынского ярма.

 
Делегация Великого княжества Литовского на Констанцком соборе [слева); богослужение, митрополитом Григорием Цамблаком [справа). Миниатюры из «Хроники Констанцкого собора» У. Рихенталя, 1420 г. На соборе обсуждался вопрос унии католической и православной церквей в Великом княжестве Литовском. Но условия, выдвинутые Григорием Цамблаком, не принял папа римский Мартин V
 

 
Софья Витовтовна. Фрагмент картины П. Чистякова «Великая княгиня Софья Витовтовна срывает пояс с князя Василия Косого», 1861 г.
 

София Витовтовна (около 1371-05.07.1453). Жена московского князя Василия Дмитриевича, с которым обвенчалась в Москве 1 января 1391 года. Перед своей смертью в 1425 года Василий Дмитриевич завещал опеку Софии и сына Василия «своему брату и тестю великому князю Витовту». И при жизни Витовта никто не посягал на Софию, которая правила в Москве. Но когда умер Витовт, против Софии и Василия начались выступления русских князей. София год была в плену у одного из них. В 1451 году она организовала защиту Москвы от татар. Перед смертью приняла монашество под именем Евфросинии. София Витовтовна родила сыновей Юрия (1395-1400), Иоанна (1396-1417), Симеона (1405, в течение года умер), Василия (10.03.1415-1462), будущего великого князя Владимирского и князя Московского. Дочь Василиса-Анна в 1411 году вышла замуж за византийского императора Иоанна Палеолога, младшая дочь Анастасия была женой князя Александра (Олельки) Владимировича, основателя рода Олельковичей – слуцко-копыльских князей.

И Витовт не преувеличивал, когда говорил об оказанном ему большом почете. Орденский шпион и одновременно придворный шут Витовта Гейне доносил великому магистру: «Знайте еще, что у великого князя были и посольства из Великого Новгорода, Москвы, Смоленска, и постоянно все приезжают к нему послы: от татарского хана, от турецкого султана и от многих других христианских и нехристианских князей. Приезжают они с богатыми подарками, – трудно было бы их всех описать, расскажу о том устно, когда возвращусь». У Витовта, не имевшего королевской короны, было больше власти и почета, чем у многих европейских королей того времени.

Со своей стороны великий князь обязался защищать вассалов от врагов и честно держал клятву. Когда в 1424 году татарский князь Кундат пришел ратью к Одоеву на князя Юрия Романовича Одоевского, то Витовт срочно выслал на помощь дружины шести князей во главе с братьями Иваном и Путятой Друцкими. Они вместе с Юрием Романовичем, как сообщает летопись, «царя Кундата прогониша и силу его побиша». По этому поводу Витовт писал великому магистру Павлу Русдорфу: «Нас очень обрадовало, что милостивый Бог даровал нам и нашим людям такое счастье, что они одержали такую блестящую победу, которой еще никогда не было, хоть и часто происходили битвы».

Русские князья искали надежную защиту от татарских нападений и находили ее, переходя под власть Великого княжества Литовского. Московский князь Василий требовал с них дань для Золотой Орды, а Витовт, как видим, защищал от грабежей татарских ханов.

Но обострились отношения Великого княжества Литовского с Псковом и Новгородом. Эти города отказались платить Витовту дань. Тогда он послал туда свое посольство передать его требования: «Дань даете зятю моему, князю Московскому Василию, моему вассалу, а мне, прирожденному господарю, – не хотите давать». Новгородцы отказались. Тогда в 1426 году псковские пригороды Опочка и Воронеч были осаждены Витовтом. Хотя взять их не удалось, он получил от Пскова большой выкуп и заключил с ним мирный договор. В Пскове сел его наместник, пинский князь Юрий Нос. А в 1428 году Витовт, узнав, что новгородцы на вече назвали его изменником и бражником, отомстил им походом на Вышгородок и Порхов.

 
Новгородские воины, фрагмент новгородской иконы середины XV в.
 

Новгородцы надеялись отсидеться за стеной дремучих лесов и непроходимых болот, которые не раз защищали их. Но Витовт в их дерзости увидел вызов себе. Нужно было показать, что он по-прежнему силен, деятелен и грозен. С войском и артиллерией он прошел через дебри огромного Черного леса. Впереди войска десять тысяч человек устилали дорогу срубленными деревьями, строили мосты и гати. Войско Витовта 20 июля подошло к Порхову, окруженному высокой каменной стеной. Витовт решил проверить мощь огромнейшей бомбарды, названной им Галкой. При первом же залпе бомбарду разорвало на части. Погиб мастер-немец и несколько человек прислуги. Ядро, пролетев через крепость, взорвалось перед полоцким наместником и убило его. Мог погибнуть и Витовт, который находился недалеко от бомбарды. Он уцелел, но испугался. Смелый в бою, он страх как боялся разных непонятных ему явлений. Так, во время осады Воронеча началась сильная гроза, заблистали ослепительные молнии и так затряслась земля, что испуганный Витовт, схватившись за шатровый столб, кричал: «Боже, помилуй!» Видимо, привиделся ему конец света.

Неудача с бомбардой не помешала Витовту продолжить осаду Порхова. Новгородцы кланялись великому князю и просили о милосердии. Мир с великим князем обошелся Новгороду в 6000 рублей выкупа. Новгородцы приняли своим наместником ставленника Витовта – князя Семена Голыпанского. Так Витовт наказал новгородцев за свое оскорбление, приговаривая: «Вот вам за то, что назвали меня изменником и бражником».

Он знал свою силу и открыто заявлял о ней. Когда жемойтские представители пожаловались Витовту, что император Сигизмунд присудил Жемойтию Ордену, то он гневно сказал: «Этого Бог не позволит, чтобы император мог раздавать мой край и моих подданных, пока я жив». Витовт готов был сразиться с самим императором Священной Римской империи. Он и крестоносцам, пугавшим его войной с Римом, дал понять, что не боится угроз: «Я ни на кого не оглядываюсь, ибо никто не сможет меня победить».

Против Священной Римской империи, которая поддерживала Орден, великий князь Витовт нашел сильное оружие в лице восставших против императора чехов. Он в 1422 году посылает им в помощь пятитысячное войско во главе с князем Жигимонтом Корибутовичем. «Желая отомстить за обиду моему врагу, королю Сигизмунду, послал в Чехию моего братанка (племянника) Жигимонта Корибутовича, чтобы мой враг Сигизмунд наконец понял, кого затронул, знал, что и у нас есть сила и отвага, и перестал в конце концов надоедать своими преступными поступками», – объясняет Витовт свое решение. «Этот же великий князь Александр, называемый Витовтом, в великой чести и славе пребывает», – восхваляют его летописцы.

 
Жигимонт Корибутович (1385-1435), наместник Витовта в Чехии в 1422-1423 гг. Избран пражанами в 1424 г. «паном господарем» Праги, но по-прежнему называл себя «верным слугой» Витовта. Вернувшись в 1426 г. из Чехии, жил в Польше и проповедовал идеи Яна Гуса. Выступал на стороне Свидригайло против брата Витовта Жигимонта. Был взят им в плен и замучен.
 

КОРОЛЕВСКАЯ КОРОНА

В конце своей жизни Витовт был на вершине величия и славы, ему не хватало лишь королевской короны. Ее князю Витовту предложил император Сигизмунд I. В борьбе с Польшей он рассчитывал на его помощь. «Вижу, что король Владислав простоват и во всем подчиняется влиянию Витовта, нужно привлечь Витовта к себе, чтобы через него владеть и Ягайло», – признался император. Но против его намерения выступили польские феодалы, мечтавшие присоединить Великое княжество Литовское к Польше. Отрицательно отнесся к идее коронации Витовта и папа римский Мартин V, который должен был дать свое благословение. В 1427 году он запретил коронацию. Причиной стало покровительство Витовта православной церкви в своем государстве.

 
Башня Люборта в Луцком замке. Современный вид
 

 
Съезд в Луцке. Картина Й. Мацкявичуса. 1934 г.
 

 
Император Священной Римской империи Сигизмунд I. Средневековая миниатюра
 

 Витовт щедро принимал в Луцке своих знаменитых гостей, не скупился на расходы, чем поразил даже императора Сигизмунда. Вот что пишет об этом «Хроника Быховца»: «...и давал князь великий Витовт гостям своим содержание большое. Выходило на них затрат каждый день: меду сычоного по семьсот бочек, кроме мускателю (муската), мальмазии (виноградное вино) да иных напитков и вин разных; овец, баранов, вепрей также по семьсот, зубров по шестьдесят, лосей по сто, кроме иных разных зверей, многих мясных да иных домашних блюд. И принимал великий князь Витовт у себя тех гостей семь недель. Цезарь, видя, что Витовт им такой великий почет оказал и так гостеприимно их принимал и к тому же видя богатство его великое, сам сказал ему: «Княже великий Витовте, видим, что ты князь богатый и великий, а к тому же и новый христианин, а достойно б тебе быть правителем коронованным и между нами, королями христианскими, быть братом».

 
Великий князь Литовский, Русский и Жемойтский Витовт-Александр. Портрет XVIII в. из брестского монастыря августинов. На доспехах Витовта висит орден Дракона, дарованный ему в 1430 г. императором Сигизмундом
 

О своем желании короноваться Витовт заявил в 1429 году в Луцке на съезде императора Сигизмунда, польского короля Ягайло, тверского и рязанского князей, молдавского господаря, посольств Дании, Византии, папы римского. Ягайло пообещал дать свое согласие, но в том случае, если на это согласятся и польские сановники: «Признаю его за достойного не только королевской, но даже и цезарьской короны и готов уступить ему Королевство Польское и отдать корону. Но нельзя мне согласиться на такое важное дело без согласия прелатов и моих панов». А поляки, в свою очередь, возмущенно выступили против отделения от Польши таких богатых владений, как Великое княжество Литовское, и предложили Витовту быть польским королем. Он не принял этого предложения, покинул съезд, заявив: «...Я все же сделаю по-своему». Коронацию князь Витовт перенес на следующий год.

 Все это время Ягайло и поляки старались помешать Витовту стать королем. Они отговаривали его от этого намерения, возводили на него клевету императору и папе римскому. Отношения между Ягайло и Витовтом накалились, оба собирали войска, готовясь решить дело оружием. Витовта поддерживали князья и бояре Великого княжества Литовского, которые желали «сбросить с себя стыд и ярмо неволи, которыми хочет ограничить нас и земли наши король Польский». И вновь литвины заявили, что «они испокон были свободными людьми, своим государем почитают великого князя и его имеют государем, а полякам никаким их земля не принадлежала, и они при своей независимости могут остаться и дальше и никогда ничего от нее не уступят».

В Вильно отговаривать Витовта от коронации приезжал епископ Збигнев Олесницкий, но так и не отговорил. А князь еще раз убедился в двуличности Ягайло. В листе к императору Сигизмунду I он писал: «Правда, мой брат король Польский часто делал мне гадости и обиды, в самом деле он никогда не оказывал достойных моему положению чести и почета, но я всегда терпеливо без пререкания это переносил, не желая между собой и братом и его королевством сеять зерно несогласия и недоразумения. И даже никогда не жаловался Вашей милости в тех делах малого веса. Не только мне король Ягайло нанес унижение, но и княжатам и боярам моих земель, как бы с намерением набрасывает на них ярмо неволи и делает их данниками своей короны, что они очень близко приняли себе на сердце, как люди вольные, не бывшие данниками».

 
Верхний и Нижний замки Вильно в первой половине XIV в. Рисунок по реконструкции Н. Киткаускаса
 

Витовт, штурмовавший с крестоносцами Вильно, став великим князем, много сделал для развития города. После пожара 1419 года он восстановил Верхний замок, где был возведен готический трехэтажный дворец. О городе времен Витовта написал член орденского посольства граф Конрад Кибург «В военном отношении положение города превосходно, в нем можно защищаться при незначительных укреплениях: многочисленные возвышения, ущелья и глубокие овраги доставляют весьма удобные случаи для нападения на осаждающих... Какое крепкое положение замков! В Верхнем мы не были, но даже издали присматриваясь, можно было заметить могучие укрепления, мы ясно видели крест и возносящуюся кверху башню находящейся там церкви... В городе дома деревянные... В Нижнем замке, кроме давно уже построенного епископского дома, кафедрального собора, Башни и магазинов, все из дерева, однако стены в порядке и прочны, так же как и остальные укрепления... Лучше отстроенная часть города занимает его середину, а более населенная находится вблизи Нижнего замка». На то время Вильно было разбито на Русский, Литовский и Немецкий концы. Населяли город литовцы, белорусы, немцы, поляки, евреи – около 30 тысяч человек.

 
Печать XIV века (вверху) и герб города Вильно. На гербе изображен святой Христофор, переносящий через реку младенца Иисуса Христа
 

 
Виленский кафедральный костел, в котором был похоронен великий князь Витовт: первоначальный вид (слева) ив 1419 г. (справа). Реконструкция Н. Киткаускаса
 

Император Сигизмунд I поддержал Витовта и прислал ему проекты коронационного акта и акта возведения Великого княжества Литовского и Русского в королевство: «Литовские короли будут самостоятельными и независимыми, не вассалами, ни нашими, ни Священной империи, ни чьими иными, служа щитом христианства на этой границе – помогая против языческих нападений». Сигизмунд I обещал, что королевскую корону привезут в Вильно 8 сентября 1430 года.

На коронацию Витовта в Вильно собрались многочисленные гости: московский князь Василий Васильевич (внук Витовта), митрополит Фотий, тверской, рязанский, одоевский, мазовецкий князья, перекопский хан, молдавский господарь, ливонский магистр, послы византийского императора. Но послы Сигизмунда не приехали и не привезли корону. Узнав о польских заставах на границе, они повернули назад. Вместо этой короны поляки предложили Витовту польскую корону, которую готовы были сорвать с головы Ягайлы. Витовт отказался:

– Взять себе корону польскую, принадлежащую моему брату, это дело оскорбительное и нестоящее. Это было бы, в моем понимании, наибольшим уроном моей славы.

 
Великий князь Московский Василий Васильевич в гостях у Витовта в Вильно. На миниатюре изображены гости, приехавшие на коронацию Витовта: митрополит Фотий, король Ягайло, великий князь Тверской Борис Александрович, князья Мазовецкий, Рязанский, Одоевский, римский кардинал и др. Фрагмент миниатюры из русской летописи XVI в.
 

 
Витовт. Портрет, находящийся в Трокском костеле, основанном Витовтом в 1409 г.
 

Князь Витовт понял, что согласившись принять польскую корону, он будет лишь ее хранителем, а не настоящим королем. Ведь после его смерти корона перейдет сыну Ягайло. А Витовту нужно было превратить Великое княжество в королевство, что явилось бы достойным венцом его жизни.

Известие о том, что послов Сигизмунда с короной задержали во Франкфурте и ее не привезут в Великое княжество, ударило Витовта прямо в сердце. Князь не утерпел и с мольбой обратился к Ягайло:

– Не из-за власти ищу я короны, но весь свет знает о моих ее поисках, и я не могу же отказаться теперь от этого без великого для себя позора. Поэтому сделай мне это утешение в последние мгновения моей жизни.

Ягайло молчал.

– В таком случае, дай мне корону на три дня, на день, на час, клянусь, что сразу же ее сложу.

 Ягайло по-прежнему молчал. Его молчаливое вероломство было настоящей мукой для израненной души Витовта. Каждый день теперь отнимал у князя силы и надежду. Он, любивший повторять, что теряет тот, кто ждет время, не имел его больше для исполнения своего заветного желания.

Вскоре Витовт заболел и слег. 27 октября 1430 года он умер в Троках. Перед самой смертью, осмысливая прожитое, Витовт понял важную для каждого христианина истину: «Раньше, веря в другие догмы, эту считал я для верования тяжелой, но теперь не только уже верой, но и умом охватываю, что каждый человек воскреснет после смерти и за свои дела получит соответствующую плату». Может, это прозрение было для Витовта дороже королевской короны.

«Все оплакивали его смерть, как отца отчизны», – пишет Ян Длугош. Он признавал достоинства Витовта и прежде всего усердное трудолюбие великого князя, не тратившего ни мгновения впустую. Когда требовали дела, то Витовт не откладывал их на потом, решал и за обеденным столом, и в дороге, чем заслужил большой почет у своих подданных. Не любил пировать и пропадать на охотах, считая, что так делает глупый правитель, забросивший державные дела. Был суровым к своим подданным и не оставлял никакое преступление без наказания. За поборы и грабежи карал своих урядников, отбирая у них имения. Так Витовт правил. «Среди людей нашего времени было общее широкое и принятое мнение, что никакого современного правителя нельзя сравнить с Витовтом, что ни один не превосходит его ни великодушием, ни умением действовать. Он первый славой свершенных дел и популярностью своих свершений вынес на свет и вывел из тени бедную и убогую свою Отчизну, которая при последующих правителях уже не тешилась таким величием».

 
Памятник Витовту в Ковно
 

 
Страница из белорусского летописного свода 1446 г., в который вошла «Похвала Витовту»
 

 
Обложка книги Николая Гусовского «Песня о зубре», 1522 г.
 

Жители Великого княжества желали жить так, «как было за великого князя Витовта». И при возведении на великокняжеский престол каждый великий князь присягал править «по правдивому... Витовтовому обычаю». «Когда бы возможно было изведать высоту небесную и глубину морскую, то можно было бы рассказать о силе и о храбрости этого славного господаря...», – писалось в «Похвале Витовту», вошедшей в белорусский летописный свод 1446 года.

Белорусский поэт Николай Гусовский в поэме «Песня о зубре» воспевает деяния Витовта:

 
Годы Витовта названы веком
Самым прекрасным совсем не за то, вероятно,
Что возвышала правителя бранная слава.
Нет же, скорее за то, что превыше богатства и счастья
Ставил он духа богатство и благовейно
С верой глубокою чтил всемогущего Бога.
 

В памяти белорусского народа Витовт остался «королем-богатырем», былинным героем, который в тяжелые времена поднимется из могилы со словами: «Я встану и помогу вам».