Текст книги "Коммунистическая республика Камчатка (СИ)"

Автор книги: Виктор Старицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

22. Блокада

После высадки десантных сил на Кубе и захвата намеченных планом операции населенных пунктов острова, основные силы флота были направлены в Сталинград на дозаправку. Флоту предстояла следующая запланированная Генштабом операция под кодовым названием «Блокада». Ввиду отсутствия у противника каких либо возможностей вести шпионскую деятельность в Ленинграде, как и возможностей перехвата радио сообщений, к шифрованию планов Генштаб не прибегал.

Согласно плану, с 10-го октября сторожевики Ушаков и Нахимов, базируясь в Гаване, заблокировали Флоридский пролив между материком и Кубой. Сторожевики Макаров и Казарский перекрыли Наветренный пролив между Кубой и Гаити, имея базу в Гонаиве. Шхуны Железняк и Котовский крейсировали в проливе Мона между Гаити и Пуэрто-Рико, базируясь в Ульяновске, бывшем Сан-Хуане.

На двенадцати островах Малой Антильской гряды уже базировалось по одному пограничному катеру, которые держали под контролем все проливы между островами. Поскольку проливы на севере Малой гряды между островами Санта-Крус, Сент-Мартен, Сент-Китс и Антигуа были весьма широкими, от 40 до 60 миль, и катерам было сложно патрулировать проливы при волнении свыше 4 баллов, на Сент-Китсе и Санта-Крусе забазировали две быстроходных каравеллы: Чапаев и Свердлов.

Проливы вокруг Тринидада охранял отряд из пяти пограничных катеров. Побережья Ямайки и Пуэрто-Рико патрулировали два катера. В портах Кубы Гаване и Сантьяго-де Куба, переименованном в Свердловск, а также в портах Гаити Гонаиве и Санто-Доминго, переименованном в Красноармейск, забазировали по одному пограничному катеру. Эти катера патрулировали побережье островов, а также осуществляли связь между городами, колхозами и фортами самых больших островов гряды.

На Гаити в Красноармейске организовали базу снабжения флота. На регулярной линии Красноармейск – Ворошиловград (бывший Сан-Хуан) – форты на восьми островах малой Антильской гряды – Ленинград – Сталинград на Тринидаде ходили галеоны Маркс, Энгельс, Фрунзе, Сталин, Лазо и Щорс, обеспечивая доставку на базу снабжения горюче-смазочных материалов с Тринидада и боеприпасов из Ленинграда. Галеоны базировались в Ленинграде.

От Красноармейска через порты Больших Антильских островов проложили вторую регулярную линию. По маршруту Красноармейск – Гонаив – Дзержинск на Ямайке – Свердловск – Гавана на Кубе ходили каравелла Аврора, фрегат Ленин, когги Киров и Варяг. Эти корабли базировались в Красноармейске. Каравеллу Горький оставили на каботажной линии Крым – Сахалин.

Самые мощные корабли флота: легкие крейсера Кутузов и Суворов забазировали в Красноармейске на Гаити и Свердловске на Кубе, на случай внезапного появления очередной армады из Европы.

Перед выходом на патрулирование во Флоридский пролив, сторожевики Ушаков и Нахимов прошлись вдоль берегов Мексики, разгромив все порты. Не обошли вниманием и новую испанскую верфь в бухте Альварадо. Еще раз обстреляли Веракрус. У входа в порт перехватили небольшую шхуну и передали с ней письмо от Совнаркома Республики Вице-королю Новой Испании Антонио де Мендоса. В письме объявлялась о полной блокаде всех проливов, а также сообщалось, что Республика намерена вести боевые действия до полной капитуляции Новой Испании.

В ноябре верфь сдала флоту еще шесть пограничных катеров. По одному катеру направили во все порты Кубы, Гаити и Ямайки. На верфи заложили еще два сторожевика.

Немцы наладили добычу коксующегося угля в Венесуэле и начали поставлять ее на Гренаду. Через них Совнарком направил письма всем основным монархам и торговым городам Европы, в котором предупредил о введении полной блокады Новой Испании, и объявил об исключительных правах банкирского дома Везлеров на торговлю с Республикой.

Торговля с Европой через банкирский дом уже полностью обеспечивала доходную часть бюджета республики. Помимо оконного стекла, зеркал и очков, республика поставляла настойку хинина, пользующуюся огромным спросом в африканских и азиатских владениях Португалии.

Краснофлотец Плешкин, сын ремесленника – часовщика, на базе вывезенной еще "классиками" из Голландии часовой мастерской, предоставленной ему Совнаркомом, вместе с голландцем – часовщиком иего подмастерьями пообещал обеспечить флот республики морскими хронометрами, и выполнил свое обязательство. За это достижение Плешкину присвоили гражданскую категорию легата. После этого успеха мастерская была предоставлена ему в аренду на паях с голландцем.

Плешкин организовал серийное производство настенных часов – ходиков с "кукушкой" и гиревым заводом. Пробная партия была поставлена в Европу. Спрос на них оказался бешеным, а цена – фантастической. До тысячи талеров за штуку! Ничего подобного им в Европе не производилось. Он же развернул производство навигационных инструментов для флота: секстанов, транспортиров, лагов и барометров. В Европу эти изделия, как и хронометры, не поставлялись, поскольку все они имели гриф "секретно".

Легат Зюскинд в своей типографии организовал массовый выпуск малоформатных библий и житий святых на голландском и немецком языках. Эти книги поставлялись в Европу десятками тысяч. Воодушевленные торговыми успехами, немцы намеревались увеличить количество ежемесячно отправляемых с Гренады в Европу галеонов до трех.

В колхозах на Ямайке и на Пуэрто-Рико сняли первый урожай сахарного тростника. Первая партия сахара весом шесть тонн была отправлена в Европу с последней парой немецких галеонов. Сахар был в Европе жутким дефицитом. Наркомат внешторга ожидал, что поставки сахара станут весомой долей доходов Республики.

В связи с улучшением военного положения Республики, Совнарком отпустил вожжи. Трехсменный рабочий график остался только на производствах с непрерывным технологическим циклом. В две смены работали производственные участки, оставшиеся узкими местами технологических цепочек. Продолжался выпуск оборудования и вооружения для новых фортов на Кубе и Гаити: водяных и паровых динамо-машин, трехдюймовых пушек, станковых пулеметов, электро и радио оборудования. Спецзавод серийно выпускал полудюймовые двустволки для туземных войск и патроны к ним. Большинство цехов перешло на односменную работу.

* * *

Император Священной Римской империи Карл-V, исполняя волю Папы Римского и свою собственную волю, призвал всех добрых христиан в Крестовый поход против безбожников, объявившихся в Вест-Индии. Королевские мастера – пушкари Испанского двора наладили литье из чугуна сверхмощных морских пушек калибром одна пятая пасо (260 мм) и длиной ствола 20 калибров. Пушки стреляли чугунными ядрами на гигантскую дистанцию в полторы мили. К сожалению, даже на самых крупных галеонах водоизмещением в тысячу тонн удавалось разместить лишь два десятка таких орудий. По два на носу и корме и по восемь на борт, из-за того, что длинные и тяжелые орудия после выстрела откатывались до противоположного борта корабля.

Карл-V обязал всех своих вассалов в счет налогов за 1541 год построить тысячетонные галеоны или фрегаты, оснастить их новыми пушками, укомплектовать опытными экипажами и подразделениями морской пехоты. Испанские королевства он обязал выставить от 1 до 4 кораблей каждое, общим числом 36 кораблей. Немецкие княжества, герцогства и города должны были выставить 28 кораблей. Голландские провинции и города – 29 кораблей. По призыву Папы, герцогства Франции добровольно выставили 9 кораблей, герцогства и города Италии – еще 5 кораблей.

Армада собиралась в портах Испании – Ла-Корунье, Виго, Малаге и Кадисе. Император объявил, что все трофеи, захваченные у безбожников, будут поровну поделены между экипажами кораблей. Кроме того, он пообещал после разгрома врага выплатить по 2 тысячи эскудо на каждый корабль из средств испанской короны, заблокированных пришельцами в Новой Испании.

Получив в конце ноября адресованное ему оскорбительное письмо от нечистивого Совета народных комиссаров безбожной республики, император пришел в бешенство. Банкирский дом Везлеров, несмотря на то, что именно он ссудил Карлу-V огромную сумму денег и помог ему стать императором Священной Римской империи, был подвергнут имперской опале за связи с еретиками Нового Света, а его собственность на землях империи конфискована.

Однако, ввиду того, что основная собственность банкирского дома находилась на территории протестантских немецких герцогств и княжеств, входивших в Шмакальденский союз, "прижать" банкирский дом не удалось. В этот союз входили все протестантские земли и города Германии.

Поступавшая на кораблях Везлеров в Гамбург продукция Республики Камчатка оптом раскупалась немецкими купцами и с выгодой распродавалась по всей Европе. Везлеры предусмотрительно продавали республиканские товары только купцам – протестаантам.

Лидеры Шмакальденского союза Иоганн Фридрих курфюрст Саксонии и ландграф Филип-1 Гессенский при поддержке курфюрстов других княжеств – членов союза и магистратов свободных городов объявили, что не подчинятся воле императора и не будет участвовать в Крестовом походе.

Прибыль, получаемая княжествами и городами от торговли с Республикой, значительно перевешивала неприятности, могущие быть причиненными Карлом. Притеснения протестантов, творимые Карлом, надежно цементировали единство Шмакальденского союза. Баснословные прибыли, получаемые членами союза от торговли с Новым светом при посредстве Везлеров, дополнительно укрепили единство союза.

Однако, платить Везлерам долг и проценты по нему Карл-V прекратил. Тем самым, Карл прочно привязал интересы дома Везлеров к Шмакальденскому союзу.

В результате, требуемые Карлом корабли общим числом 14 снарядили только католические немецкие княжества. Голландские провинции и города, в которых протестантская вера тоже была сильна, всячески саботировали распоряжение императора. В итоге, к назначенному сроку Голландия выставила только 15 кораблей.

Король Португалии Жуан-III Благочестивый от участия в Крестовом походе уклонился, резонно опасаясь за судьбу своих поселений в Бразилии. В конфликте Испании с пришельцами он намеревался держать нейтралитет.

К середине декабря в испанских портах собралось 79 новых кораблей с новыми пушками, имевших на борту в общей сложности 4900 экипированных пехотинцев. 15-го декабря флотилия, названная Великой Армадой, отплыла из портов в Атлантический океан. Возглавил армаду командующий флотом Атлантического океана Испании Диего Фернандес де Кордова, маркиз де Гуадалкасар. Папу представляли епископ Севильский Исидор и епископ Лас Касас. Исидор был назначен пастырем Армады.

Лас Касас был послан в Новую Испанию для исполнения обязанностей архиепископа всей Новой Испании взамен епископа Диего Лейва. Поскольку пришельцы использовали местных туземцев против испанцев, обещая им всяческие блага, император решил выбить у них из рук этот козырь. Лас Касас был известен как категорический противник рабства и насильственного крещения туземцев. Он много лет выступал за признание туземцев равноправными подданными испанской короны.

Император через него намеревался объявить о запрете обращения индейцев в рабство и признании их подданными испанской короны. Тем самым Карл надеялся сбить нарастающую волну бунтов туземцев, о которой сообщал ему Вице-король. Выход Армады постарались сохранить, насколько это возможно, в тайне от Нового Света. Никаких сообщений о выходе Армады в Новый Свет не направляли.

* * *

Новый 1542 год Республика встречала с чувством глубокого удовлетворения. Постановлением Верховного Совета 1-е января было объявлено выходным днем. Народ республики получил возможность расслабиться. Накануне рабочий день был сокращен. После рабочего дня по жилым зонам начались праздничные застолья. В госмагазинах гражданам выдали по 100 граммов водки. Но она, во многих случаях, осталась не употребленной. За прошедшие полгода мартийцы распробовали испанские и французские вина, поставляемые немцами, местное пиво и фруктовые наливки. Некоторым понравилась туземная брага на сахарном тростнике. Слабый алкоголь продавался без ограничений.

До 24–00 на плацу через радиотрансляцию крутили пластинки, народ танцевал, пел хором, ухаживал за своими и чужими женами. Одержанные на Ямайке, Кубе и Гаити победы настроили камчатцев на благодушный лад. Конфликтов, несмотря на немерянное количество выпитого, не было. Жены препроводили немногих перебравших сверх меры граждан до постелей. Впрочем, патрули из конвойных войск не пили и службу несли исправно. При необходимости, они помогали женам.

Первого января с 10–00 начались официальные мероприятия. Радиостанция "Голос Республики", после традиционного интернационала, передала обращение Председателя Верховного Совета к народу Республики. Востриков зачитал обращение самолично. Во всех городах, колхозах и гарнизонах обращение транслировали по проводной сети и через уличные громкоговорители.

Громкоговорящую трансляцию прямой речи Председателя проводили впервые. О последнем Совнарком распорядился специально. До сих пор "на улицу" транслировали только музыку и литературные чтения. Новости с сообщения Совнаркома камчатцы слушали в радиорубках, чтобы не показывать местным возможность мгновенной передачи речи на большие расстояния.

Вожди решили, что польза от ощущения сопричастности к происходящему в столице Республике, которое появится даже у жителей самых малых фортов на дальних островах, перевесит возможный вред от утечки к испанцам информации о мгновенной передаче голоса на любые расстояния. Сочли более важным, чтобы даже туземцы в малых деревнях и рядовые бойцы отдаленных гарнизонов осознали себя гражданами или подданными великой Республики, которая знает и помнит обо всех своих сыновьях. Впрочем, возможность двухсторонней связи от местных по возможности скрывалась.

Напомнив о недавних успехах Республики на Ямайке, Кубе и Гаити, Предсовета перешел к "плюшкам". Зачитал списки из 53-х награжденных за подвиги в сражениях орденом Красной Звезды, и 12-ти награжденных за трудовые достижения орденом Знак почета. Сообщил, что 524 человека награждены медалью За боевые заслуги, 47 человек – медалью За трудовую доблесть. 262 человека получили гражданство Республики, из них 47 испанцев, 6 голландцев, а все остальные – араваки.

И наконец, с перечислением персональных заслуг перед республикой, зачитал список из 14 граждан, которым указом Верховного Совета была присвоена гражданская категория "избирателя". Из них 10 командиров гвардейских батальонов, 1 командир армейского гарнизона, 2 командира пограничных сотен и 1 командир конвойной сотни. Все – араваки. Впервые высокого звания избирателя были удостоены местные аборигены.

Следом выступил Генеральный секретарь КППЗ Влазнев. Он вкратце обрисовал международное положение Республики, особо отметив успехи её вооруженных сил, и дальнейшие перспективы освобождения туземцев Вест-Индии от гнета испанских колонизаторов. А также, ближайшие задачи партии и комсомола по внедрению коммунистической идеологии в широкие аравакские народные массы.

Последним перед народом отчитывался Предсовнаркома. Он перечислил достижения промышленности и сельского хозяйства Республики, сделав упор на полном обеспечении населения бытовыми промтоварами и продовольствием. Затем Радио Республики стало передавать концерт художественной самодеятельности Ленинграда.

После завершения официальной части народ рассредоточился. На центральной площади детвору вокруг елки – араукарии развлекали самодельные Дед мороз и Снегурочка. Впрочем, объяснить детворе, что такое мороз и снег, они даже не пытались. Но, хороводы вокруг араукарии водили, подарки дарили, представление самодеятельно театра про снежную королеву показывали. Желающие резались в волейбол, футбол, баскетбол, домино и прочие нарды. Многие двинулись на природу устраивать пикники.

Мещерский, Востриков, Жердев и Веденев решили отдохнуть тихо, по семейному, вдали от шумных масс народа. Воспользовавшись служебным положением, Предсовнаркома взял под себя оба катера Марти, которые забросили четыре семейства на необитаемый островок, расположенный в миле к югу от Крыма. Островок небольшой, но пляжи на нем были роскошными, из белого кораллового песка. Имелась и мелководная лагуна, отгороженная от океана барьерным рифом. Было, где поплескаться ребятне.

Впрочем, вскоре выяснилось, что они не единственные умники. От туземной деревни из восточной бухты на трофейных шлюпках и пирогах приплыли еще несколько семейных групп мартийцев и араваков. Но, выяснив, что на берегу лагуны расположилось высокое начальство, вновь прибывшие компании расположились на почтительном удалении. Благо, места на островке вполне хватало. К тому же, чуть дальше от Крыма располагался еще один островок.

Четверо камчатцев входили в неформальную группу бывших старших командиров Марти. Хотя, все они уже давно занимали другие должности, флотское братство кают-компании сохранялось. Отсутствовали бывший старпом Звягинцев, который в данный момент занимался созданием базы флота на Гаити, и командир БЧ-2 Сокольский, формирующий туземные войска на Кубе.

Четыре семейства, включающие 21 супругу и больше трех десятков детишек, до отказа заполнили оба вместительных катера. С собой привезли продукты и оборудование для пикника. Мужчины споро натянули три больших тента от солнца, женщины организовали костер, запекли шашлык, батат и рыбу, накрыли стол. Приемные детишки постарше под надзором четырех мамаш плескались в лагуне, годовалая мелкота возилась во влажном песке, так же под присмотром. Груднички, почмокивая, сосали сиськи мамок, расположившихся в тени пальм. Идиллия!

Закончив бивуачные работы, моряки устроили заплыв в лазурных океанских водах, не удаляясь, впрочем, от барьерного рифа. Хотя, с подветренной стороны острова большой волны не было, про акул не стоило забывать. Выбравшись на берег, Николай Иосифович подошел к старшей жене. Беременная на шестом месяце Аймуяль сидела на влажном песке, опустив длинные стройные ноги в воду и наблюдала за малышней от года до двух, которые ползали вдоль уреза воды, сооружая каналы и песчаные замки. Дочерна загорелая малыши, как и их мамки, солнца не боялись.

Николай Иосифович огляделся, выделяя своих жен и их отпрысков из общей массы. Вторая жена Хуанита наблюдала за малышней 3–5 лет, плескавшейся в мелкой воде, среди которых были и её дети, Петр и Сергей, усыновленные Мещерским. Самые младшие жены: семнадцатилетняя Исабель и шестнадцатилетняя Ганулан в тени пальмы кормили грудью своих малюток Ивана и Надю. Аолиянь и Розита хлопотали вокруг костра и двух больших брезентов, на которых накрывали праздничные столы.

– Не волнуйся, муж мой, – проследив его взгляд, успокоила мужа Аймуяль, – я за всем слежу: Розитина Вера и Вася Аолиянь с большими детьми купаются, а за Аолияниным Семой и Хуанитиным Олегом я приглядываю, вон они с Сашей домик из песка строят.

– Я гляжу, у тебя все под контролем, женушка!

– Так точно, мой адмирал! Порядок у нас, как положено, флотский! – отрапортовала мужу любимая жена.

Как это ни странно, Николай Иосифович очень любил сразу трех своих жен: Аймуяль, Хуаниту и самую молоденькую Ганулан. Сердце у адмирала оказалось широким. Аймуяль он любил больше всех. К другим трем женам: Аолиянь, Розите и Исабель он относился более спокойно, хотя, конечно, старался этого не показывать. Супружеские обязанности исполнял добросовестно. По ночам упорно ковал кадры Республике.

Стол ломился от яств: печеные рыба, мясо, птица, батат, свежайшая зелень, тропические фрукты и обычные овощи. За обильной трапезой, перемежаемой частыми тостами и шутками, употребили почти 20 литров разбавленного сухого вина. Налегали на фрукты. Что интересно, крепкие напитки в Республике популярностью не пользовались. В жару днем на солнце и очень теплой ночью хорошо шло сухое вино, на водку не тянуло совершенно. Хотя, отдельные поклонники крепких напитков среди камчатцев встречались. В основном среди бывших боцманов с Марти, среди пожилых испанцев и голландцев. Детям постарше накрыли отдельный стол с фруктами, сластями и лимонадом.

Насытившись, моряки перебрались в тень пальмы. Поговорили о текущих делах, о подготовке к приходу испанской эскадры, об освоении Кубы и Гаити. Обменявшись мнениями по текучке, замолчали, собираясь предаться блаженной лени. Ветерок овевал тела моряков, качая ветви пальмы и смягчая жару.

Негу нарушил Востриков:

– Вас, друзья, текучка постоянно заедает, а у меня как, у освобожденного Председателя Верховного Совета, есть время на раздумья. Конечно, помогаю, как бывший стармех, по мере сил производственникам, но все же, я посвободней вас буду. И кое-что что я надумал, в смысле стратегии государственного развития.

– Со всем вниманием тебя слушаем, Леонид Никитич, – приподнялся, опершись на локоть, Мещерский.

– На прошедших выборах в Совет мы взяли пять голосов из пяти. Следующие два года Республика будет развиваться также успешно. Но, тревожный звоночек прозвучал. Что если на следующих выборах социалисты возьмут три места, а они будут неизбежно усиливаться вследствие развития частного предпринимательства, которое мы поощряем. Еще один голос возьмет Дарав. И все, мы большинство потеряем.

К примеру они сговорятся, и выберут Председателем Совнаркома Зюскинда или Либермана. Нет, я про них плохого не скажу, они оборотистые ребята. Вот только авторитета среди наркомов у них не будет. Станут такие зубры как Зильберман, Болотников или Жердев им подчиняться? И начнется у нас в Совнаркоме разлад. Лебедь, рак и щука, по дедушке Крылову.

Хотим мы этого или нет, но у нас в Республике только один человек пользуется непререкаемым авторитетом. Что в старом мире на Марти, что здесь в Республике. Все держится на твоих плечах, Николай Иосифович, извини за прямоту.

– Ну, уж ты не преувеличивай мои личные заслуги. Я вполне согласен с марксистской трактовкой роли личности в истории. Личность только тогда чего-то добивается, когда она выражает интересы широких масс, – возразил Предсовнаркома. – Мы все здесь присутствующие, да и все наркомы, и все руководители вместе этот воз тянем. И рядовые граждане от нас не отстают. Каждый в меру своих сил.

– Так-то, оно так, но я вот уверен, если бы не ты был командиром Марти, хрена бы мы здесь сумели такого наворотить! От последнего матроса до профсоюзников и конвойников все в тебя верят и за тобой пойдут. Хочешь не хочешь, а ты безвариантный лидер для всех камчатцев.

В чем опасность такой ситуации? По конституции Председателя Совнаркома назначает Верховный Совет. А Предсовнаркома уже заправляет всеми делами в Республике. Такой порядок достался нам от сталинской Конституции. В СССР он был оправдан тем, что фактически вся власть была у ЦК ВКП(б), хотя в Конституции это совсем не прописано. ЦК командовал Веховным Советом, поскольку все члены совета были членами партии, и обязаны были подчиняться решениям ЦК. А Верховный Совет назначал Совнарком.

У нас Политбюро такой руководящей роли по Конституции лишена, спасибо покойному Круминьшу. Поэтому, и полновластие Верховного Совета тоже не логично и даже опасно. Верховный Совет вроде бы главный, но делами непосредственно рулит Совнарком. Он же и ответственность несет, если что не так.

Если мы большинство в Совете потеряем, тебя, Николай Иосифович, Предсовнаркома могут и не назначить, а Республика вполне может в таком случае и под откос пойти. Кругом враги! По лезвию ножа над пропастью идем, фактически!

– Мысль твоя понятна, что конкретно предлагаешь? – осведомился Жердев.

– А есть старинный принцип разделения властей, как это сделано в буржуазных республиках. Законодательная, исполнительная и судебная власть должны быть независимы друг от друга.

Конкретно, предлагаю Предсовнаркома избирать прямым всенародным голосованием. И Председателя Верховного Суда тоже. Наркомов утверждать в Верховном Совете по представлению избранного Предсовнаркома. Членов Верховного суда – по представление его Председателя. И выборы проводить раз в три года, а не в два. Тем самым повысится устойчивость всей системы власти. Если одна часть власти начнет куролесить, другие части ее поправят!

– Ну, это полная переделка всей конституции! Хотя, смысл в этом есть, я думаю, – выразил свою точку зрения генштабист Веденев.

После заинтересованной дискуссии, Мещерский подвел итог:

– Ты Леонид Ниуитич, будь добр, подготовь, письменную записку, мы ее в Совнаркоме рассмотрим, дадим замечания. Потом поручим Верховному Суду подготовить проект поправок в конституцию. Рассмотрим поправки, утвердим на Верховном Совете, а потом примем их всенародным голосованием. Да будет так.

На такой патетической ноте совершенно неожиданно закончился новогодний пикник комсостава Марти.

На заседании бюро фракции Дарав член Верховного Совета Скрипко в очередной раз делился с единомышленниками впечатлениями от работы Совета.

– Все большевики смотрят в рот председателю Вострикову. Возражать или убеждать их в чем либо бесполезно. Все равно проголосуют так, как скажет Востриков. А он все решения принимает так, как ему велит их главарь Мещерский, хотя Мещерский вовсе не член Совета.

Вот в последний раз обсуждали кандидатуры на должности администраторов Западной и Восточной Кубы, предложенные Совнаркомом, а точнее сказать, Мещерским. Я пытался продвинуть наших товарищей. Бесполезно! Говорят – у них мало административного опыта.

А вот социалиста Рябинкина, которого предложил Зюскинд, утвердили! Хотя, он всего лишь начальник участка на заводе. Сказали – надо выдвигать молодые кадры! Научатся в деле. А наши, значит, не научатся!

И так по любому вопросу. Мне вообще туда можно не ходить, меня они принципиально не воспринимают. Зюскинда иногда еще слушают, и даже раза три его предложения приняли. А мои – ни разу! По любому вопросу мне приходится голосовать против.

– Так что же нам делать? – вопросил верный соратник Скрипко Мамыкин. – Если они с мнением фракции считаться не хотят!

– У нас сочувствующих полноправных – максимум 60 человек, а их больше трехсот! – пригорюнился рабочий четвертого разряда Скобелкин. – Большинство в Совете нам никогда не взять.

– Считаю, что для защиты дела Октябрьской революции, дела Ленина – Сталина мы должны быть готовы на любые меры. Высокая цель оправдывает любые средства. Мы, как наследники истинных большевиков, не должны бояться испачкать руки! Даже в крови, если этого потребуют интересы революции.

Мы видим, что центристы смыкаются с социалистами и уходят от принципов коммунизма все дальше в буржуазно-феодальный уклон. В собственности народа остался только спецзавод да металлургия. По сути, все остальное они уже раздали в частные руки! Они даже священное наименование "большевиков" украли! И хотят в дальнейшем все себе захапать! В графья да князья метят! Так я считаю! – Как всегда экспрессивно высказался Скрипко.

Все одиннадцать членов бюро возмущенно загудели.

– Наших мы не переубедим. Они все уже погрязли в буржуазном уклоне и меркантилизме. Большинство мартийцев нас не поддержит. А вот туземцы в республике бесправны. Их только в Крыму более тысячи, причем все с холодным оружием, около ста человек из них – граждане, имеющие гладкоствол: двустволки и обрезы. Именно на агитации индейцев мы должны сосредоточить свое внимание.

Если не удастся взять власть через выборы, значит, как учил Ленин, мы пойдем другим путем. Возьмем курс на вооруженное восстание и свержение клики Мещерского!

Члены бюро ошеломленно замолчали, переваривая услышанное от лидера.

– И правильно! Хватит им об нас ноги вытирать! Спасти дело революции – наш долг! Если враг не сдается, его уничтожают! Так учил нас товарищ Сталин, – поддержал Мамыкин своего вождя.

– Торопиться, однако, не будем. Обо всем этом – полное молчание. Даже членам фракции пока ничего не говорим. У нас на носу приход испанской эскадры из Европы. Сперва, надо ее разбить. К тому же, перед выборами Мещерский много послаблений народу сделал. Пока подождем, пусть народ к этим послаблениям привыкнет. Наша главная текущая задача: по тихому перетягивать на свою сторону араваков! – Заключил собрание Скрипко.