Текст книги "Кораблекрушение"

Автор книги: Виктор Леденев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Леденев Виктор
Кораблекрушение

Виктор Леденев

Кораблекрушение

На тихим лесным озером медленно сгущались сумерки. Солнце еще светило, почти касаясь горизонта, но его лучи уже потускнели и лениво отражались в спокойной, почти черной в это время воде. Легкий ветерок иногда давал о себе знать пятнами ряби то здесь, то там, но так же быстро и стыдливо утихал, будто не смея потревожить подступающий сон озера...

Рыбацкие лодки и катера стояли в неподвижной воде с застывшими фигурами рыболовов, и лишь изредка это спокойствие нарушалось резкой подсечкой и трепыханием пойманной рыбы. Хозяин рыболовного приюта "Нордске" сидел на веранде своей небольшой гостиницы и наблюдал в бинокль за клиентами. Гостиница и эллинг были весьма скромными, да и доходы приносили тоже не ахти какие, но старый Свенгвельд был доволен и своим приютом, и своими доходами. Такие богатые клиенты, как этот Бо Ларссон всегда платили хорошо, оставляли крупные премиальные, да и другие, особенно владельцы катеров, хранившихся здесь, тоже не были скупердяями. Жизнь на озере нравилась Свенгвельду, так что причин для огорчений, на его взгляд, не было. А этот господин Ларссон и сегодня в ударе, то и дело удилище резко взмывает вверх, а, значит, еще один крупный окунь стал его

трофеем. Везет этому господину! Или дело не в везении, а в умении? Кто его знает, эти мелочи хозяина гостиницы не волновали – лишь бы хорошо было его гостям.

Взрыв тугой волной прокатился над озером. Хозяин быстро перевел бинокль – "Боже мой! Это же господин Ларссон! Надо же, только о нем подумал"-бормотал про себя Свенгвельд, лихорадочно подкручивая настройку окуляров. Отвратительный ком огня и дыма поднимался над местом, где только что была лодка Бо Ларссона. Другие рыболовы встали в своих катерах и тоже смотрели на место происшествия. Грохот, дым, даже сама возможность подобного происшествия совершенно не вписывались в мирную картину озера, каким оно было еще минуту назад. Свенгвельд на негнущихся ногах подбежал к своему спасательному катеру и запустил мотор. Кое-кто из рыболовов тоже очнулся от первого шока и их лодки поспешили к остаткам пламени на тихой воде...

Лейтенант Йенс Левен пил кофе. Он любил пить его горячим, обжигающим и потому заваривал сам в маленькой кофеварке и никогда не пользовался автоматом, стоявшем в отделе. Там кофе был, в лучшем случае, чуть более горячим, чем... В общем, и говорить об этом он не любил. Отхлебнув очередную порцию кипятка, Йенс усмехнулся, вспомнив, как два года назад стажировался в Нью Йорке и пил то, что американцы гордо именовали черным кофе. "Черная вода", так окрестил Йенс эту жидкость и до сих пор с отвращением вспоминал этот незабываемый американский напиток. Слава Богу, сейчас он дома, а в Швеции кофе любят и не переводят драгоценный продукт на приготовление "черной воды". От воспоминаний лейтенанта отвлек детектив третьего класса Карл Содстрем. В его руках был лист бумаги, а на

лице застыло виноватое выражение.

– Лейтенант, пришел факс из Кремпле. – Да что вы говорите, Карл? Из самого Кремпле? Надо же? А где это, в

Гренландии?

– Нет, лейтенант, это примерно сто километров от Стокгольма. Такой маленький городишко неподалеку от озера Кремпле.

– Надо же... И что же произошло в этом самом Кремпле?

– Взрыв на озере. Погиб, – Карл заглянул в бумагу, – господин Бо Ларссон.

– Странный способ самоубийства, взорвать себя на озере. О таком я еще не слышал.

– Да, нет, местный полицейский установил, что это был несчастный случай – неосторожное обращение с огнем на лодке.

– А что требуется от нас? Чтобы мы подтвердили, что с огнем на лодке с

подвесным мотором, где полно бензина, надо обращаться осторожно?

– Не совсем... Этот Бо Ларссон был важной шишкой. Очень богатый, вы наверняка

о нем слышали – фармацевтические предприятия и мобильные заводы по производству лекарств.

– Я – даже слышать о лекарствах не хочу и сейчас, а вот моей жене такой

мобильный завод не помешал бы. Она столько таблеток употребляет, что я не

успеваю оплачивать счета от докторов и аптек.

– И какая же страшная болезнь поразила ее на этот раз?

– Аденома простаты!

– Что?

– Да, не удивляйтесь. Аденома! Не у нее, а у меня! Она вообразила, что у меня аденома простаты, вот и подняла шум.

– А у вас, что...

– Да ничего! Я регулярно, как и вы, прохожу полную проверку у наших медиков. Все у меня в порядке, но жене почему-то показалось странным, что в последнее время я не так часто, как раньше, хочу забраться в ее постель. А мне уже пятьдесят пять, я почти тридцать лет на ней женат, но она этого не понимает! Вот и решила, что я болен... Как тебе это нравится?

– Лейтенант, вы еще хоть куда... Но об этом Ларссоне. Его дети обратились к нашему начальнику, им кажется, что дело расследовано поверхностно, короче, они считают, что мы уделили недостаточно внимания смерти их отца.

– Основания?

– Да никаких. Но наш Начальник сноб и не смог отказать в сочувствии своим богатым друзьям. Вот здесь его резолюция – вам и мне поручено расследовать это дело по всей форме...

Озеро было безмятежно спокойным, будто несколько дней назад здесь не

разыгралась страшная драма. Сосны все так же отражались в воде, а катера

рыболовов цветными точками разбросались по акватории. Старина Свенгвельд немного испуганно смотрел на приезжих. Одно дело знакомый местный полицейский из Кремпле, другое – важные господа из Стокгольма. Но что же здесь расследовать – несчастный случай, и все. Свенгвельд помнил один точно такой же взрыв еще двадцать лет назад, когда молодые люди на катере с бензиновым мотором задумали поиграть с ракетницей... Случай редкий, но такое случалось.

Лейтенант тупо рассматривал то немногое, что удалось выловить из воды после Взрыва – термос, спасательный жилет. один сапог, непотопляемая коробка с рыболовными принадлежностями, покореженный бак, обломки лодки... На многих предметах, как напоминание о взрыве, осталась черная копоть.

– Господин Ларссон был вашим постоянным клиентом?

– Можно сказать, да. Хотя он не держал здесь свою лодку, как другие. Он

привозил ее с собой. Но приезжал часто – два-три раза за лето и оставался обычно на неделю.

– А что же он не держал лодку здесь, это было бы удобнее, чем таскать ее сюда каждый раз?

– Он говорил, что у него на море есть яхта и ему она обходится весьма дорого, зачем же содержать еще одну, всего на пару-тройку недель в году?

– Он был скупердяем?

– Что вы! Совсем наоборот, он всегда щедро переплачивал за все услуги. Он был просто расчетлив, вот и все.

– А он с кем-нибудь здесь он дружил или, может, приезжал с приятелями?

– Пожалуй, нет. Он со всеми был одинаково дружелюбен, а вот особых друзей у него не было, хотя со многими знаком уже много лет. И приезжал он всегда один, не любил компании. Как-то он сидел тут в баре с одним клиентом, они выпили и клиент попросился хоть несколько часов порыбачить вместе с господином Ларссоном, но тот так резко ему отказал, что больше никто об этом и не заикался.

– А рыбак-то он был хороший?

– Отменный! Я бы сказал, лучший среди всех моих клиентов. Он очень любил ловить окуней на воблера. Он сам переделывал воблеры и никому их не показывал. Господин Ларссон предпочитал джиггинг всем остальным способам ловли.

– Джиггинг? Я знаю, есть такой американский танец – джига. Он что, танцевал перед окунями?

– Да. Нет, это такой способ проводки блесны почти над самым дном. Но для этого нужно особое место на озере, там, где трава на дне редкая, а местами чистый песочек

– Глубоко?

– Да, не меньше пяти-шести метров, иначе ничего не получится. На мелководье такой способ не годится.

– Значит, господин Ларссон всегда рыбачил на одном и том же месте?

– Нет, таких мест на озере достаточно, но у него были наиболее любимые. Он и в тот вечер стоял там. Видите, там буек плавает, его полицейский из Кремпле поставил.

Свенгвельд показал на озеро. Место, где произошел взрыв, находилось ближе к противоположному берегу, довольно круто поднимавшемуся вверх. В этом месте среди сосен была солидная проплешина, как будто кто-то вырубил широкую просеку для ветра.

От гостиницы до этого места было примерно два километра, определил на глаз Йенс. Далековато. А вот до того берега метров двести, не больше.

– А господин Ларссон курил?

– Еще как! Он трубку изо рта не выпускал! Пыхтел, как паровоз. И выбивал свою трубку где попало, однажды прожег здоровенную дыру в моем лучшем ковре в гостиной.

Йенс вздохнул – дело безнадежно ясное – курил, выбивал трубку, где ни

попадя... вот и довыбивался. Позади нерешительно кашлянул Карл.

– Свидетелей хоть отбавляй и все твердят одно и то же.

– И что же они твердят?

– Четыре человека смотрели в тот момент на лодку Ларссона. Знаете, рыбаки народ завистливый. Когда у тебя не клюет, а другой таскает одну рыбину за другой...

– Ясно. Так что же они видели?

– Ларссон, за несколько секунд до взрыва, поднялся из кресла и наклонился над бортом.

– И что?

– Ничего, в это время и бабахнуло. Ларссона подбросило вверх метра на три. Все остальное тоже полетело по сторонам. Когда подошли, все оставшееся от взрыва плавало. Господин Ларссон тоже. Он был мертв, в легких воды не было, так что он не утонул. Сильная контузия.

– Повреждения, раны, ссадины?

– Ничего, кроме ожогов и мелких царапин, видимо, от обломков. Все тяжелое утонуло, вместе с остатками лодки.

– Водолазы искали?

– Да, собрали кое-какие железки. Удочки. Мотор... Ничего интересного.

– Ничего интересного, кроме, конечно, того, что сидел человек в своей лодке, таскал окуней, потом приподнялся и... ба-бах!

Йенс направился к крытому эллингу. Там стоили несколько катеров на стапелях, здесь же размещалась небольшая мастерская. На кронштейнах висели в бочках с водой несколько лодочных моторов. Небольшой, но хорошо укомплектованный слесарный верстак, в углу баллоны со сжиженным газом и кислородом. Сварочные шланги были аккуратно намотаны на большой вращающийся барабан. Все в идеальном порядке.

– Ого, настоящий ремонтный завод. Сами все делаете?

– Что вы, – Свенгвельд пожал плечами, – у меня руки уже не те. Есть один умелец, Свен Форстин, у того все в руках горит. Отличный мастер.

– И где сейчас же ваш Эдисон?

– У него отпуск всегда в это время года. Уезжает в Данию, к своей дочурке, она там учится в закрытой школе.

– Он женат?

– Вдовец. Жена умерла лет пять назад. Так что он теперь практически постоянно живет здесь, у него своя комната в гостинице.

– А кто его заменяет?

– Да, когда как. Приходят ребята из Кремпле, они уже знают, что Свен в

отпуске, вот и приходят подработать.

– А работы много?

– Да, нет. Кому мотор наладить, кому лодку подкрасить, накачать воздух...

– Куда накачать? Автомобили тоже чините?

– Нет, просто многие пользуются надувными лодками, а вручную качать долго и для немолодых рыбаков это трудное занятие. Вот Свен и установил компрессор.

– А сварка зачем, ведь лодки-то в основном деревянные или пластмассовые?

– Думаю расширить эллинг, вот Свен начал прокладывать рельсы для нового слипа.

Свенгвельд показал на берег, где уже лежали трубы, напоминающие рельсы и уходившие в воду. По ним опускалась тележка, на нее грузился катер или лодка, потом лебедкой втаскивались в крытый эллинг. Трубы пока занимали примерно треть расстояния от среза воды до эллинга, работы было еще навалом.

– Далековато шланги тянуть...

– Они на барабане, а там автоматическая подмотка – секундное дело.

Карл с легким недоумением смотрел на лейтенанта – никакого внимания к

свидетелям, какие-то никчемные разговоры о газосварке, никаких поисков улик... Карл был молод и еще горел служебным рвением все распутывать, допрашивать,выяснять, уличать, словом, делать все то, что и должен делать настоящий полицейский. Вместо этого его шеф бродил по краю воды, рассматривал в бинокль противоположный берег, интересовался подробностями личной жизни механика и ничего, по мнению Карла, не делал для раскрытия тайны происшествия. Сейчас ему уже не казалось, что здесь произошел обычный несчастный случай, было нечто неуловимое в странном поведении лейтенанта, что заставляло думать о несколько иной причине смерти господина Ларссона. Карл пытался представить себе ход мыслей лейтенанта Левена, но так и не смог придумать ничего путного.

– А кто работал на месте Свена в тот день?

– Не знаю его, увидел в тот день первый раз. Он пришел, как и все остальные парни из города, спросил, нет ли какой работы. Я сказал, что работа всегда есть, и взял его на целый день. Он варил трубы, потом регулировал зажигание на моторе одного клиента, потом... потом обедал. Я еще заметил, что он вроде бы выпил за обедом многовато, но ведь я его нанял всего на один день. Какое мне дело, кто сколько пьет? Ах, да, он утром накачал лодку господина Ларссона.

Лейтенант так резко повернулся к хозяину гостиницы, что Карл вздрогнул от неожиданности.

– Как, у господина Ларссона была надувная лодка?

– Ну, да. Я же говорил вам, что он всегда привозил ее с собой.

– Я думал на прицепе...

– Нет, у него был французский "Зодиак" с десятисильным "Эринвудом" и твердым днищем. Он обычно устанавливал кресло на настил и так рыбачил. А какое это имеет значение?

Йенс уже не слушал старика. Он быстро возвратился в угол эллинга, где

хранились остатки лодки Ларссона. Там он приподнял бак с бензином и покачал его – внутри плескалась жидкость, бак был полон примерно наполовину.

– Значит, лодка господина Ларссона была надувной и стационарного бака для горючего на ней не было?

– Кончено нет. Это на катерах или больших лодках такие баки ставят, а здесь обычный, переносной.

– Тогда вопрос тебе, Карл. Что же взорвалось, если стационарного бака не было, а переносный цел и почти невредим? Да еще и бензин в нем болтается.

От неожиданного вопроса Карл даже покраснел, так как не смог сразу найти подходящий ответ. Действительно, а что же могло взорваться?

– Может он рыбу это... динамитом хотел или чем еще?

Владелец гостиницы затрясся от возмущения.

– Думайте, что говорите, молодой человек! Какой динамит? У меня солидные клиенты и безупречная репутация! Вы думаете, я мог позволить поселиться у человеку, способному глушить рыбу динамитом?

Йенс улыбнулся и незаметно подмигнул Карлу.

– Успокойтесь, господин Свенгвельд, Карл просто пошутил. Кто может сомневаться в вашей солидности? Но господин Ларссон почему-то взлетел на воздух. Воздух... Воздух? Этот тип, которого вы наняли, накачивал лодку Ларссона воздухом?

– А чем же еще? Не водой же.

– А где этот труженик живет, как его зовут, вы хоть знаете?

– Откуда? Что мне у всех, кто сюда приезжает подработать, документы

спрашивать? Приехал он на грузовичке, красный такой. "Тойота!, кажется, вот там стоял, а вечером деньги получил и уехал.

– Поздно уехал?

– Нет, даже до конца дня не пробыл. Говорит, надо вернуться в город. Работы не было, вот я ему заплатил и отпустил.

– Значит, он уехал до взрыва?

– Конечно. Часа за два или полтора, я уж точно не помню, на часы не смотрел. Сказал ему, мол, приезжай еще, если хочешь, только не пей много. Он засмеялся и говорит, не буду.

Лейтенант взглянул на небо – солнце стояло высоко, почти в зените, зайчики весело плясали на воде.

– У вас есть акваланги? Карл, ты умеешь плавать под водой?

– Обижаете, я закончил курсы дайвинга, собирался на Кипр поехать понырять.

– Вот и хорошо, я тоже в молодости увлекался. Господин Свенгвельд, так вы говорите, что господин Ларссон любил чистое дно? Песочек? Замечательно, готовьте лодку.

– Так ведь водолазы там уже искали, все что нашли – здесь.

– Они не знали, что искать...

Через полчаса спасательная лодка стояла на якоре около красного буйка. Хозяин гостиницы откровенно скучал, тайком прикладываясь время от времени к плоской фляжке. Прошло около сорока минут, воздух был уже на исходе, а полицейские не спешили выныривать из прохладной воды. Только пузырьки воздуха красноречиво подтверждали, что они активно плавают, прочесывая дно. Наконец один за другим Карл и лейтенант шумно вынырнули и тяжело перевалились через борт.

– Нашли что-нибудь?

– Не знаю, посмотрим на берегу, сейчас трудно сказать, но кажется я прав.

Карл было открыл рот, чтобы заявить, в чем, собственно, состоит правота

лейтенанта, если тот вообще ничего не говорил по поводу возможных причин взрыва, но вовремя замолчал. Ему хотелось тут же, в лодке, начать сортировать все мелкие предметы, которые они насобирали на дне, но лейтенант молчал, задумавшись, и Карлу ничего не оставалось делать, как ждать. Внезапно, Левен похлопал по плечу хозяина и прокричал, перекрывая гул мотора.

– Развернитесь, пойдем к тому берегу.

Лодка описала красивый пируэт на воде, вызвав мощную волну, и помчалась к противоположному берегу. Лейтенант поманил Карла рукой и они начали карабкаться по крутому берегу туда, где не было деревьев. На вершине почва была мягкой и Левен молча показал молодому напарнику на четкие следы шин.

– Вот и "Тойота". Здесь он заехал, здесь развернулся и уехал.

– Может надо снять отпечатки протекторов?

– Можно, но это ничего не даст. Скоро в наших сводках мы найдем сообщение о брошенной "Тойоте" где-нибудь километрах в пятидесяти от этого места, около большой дороги с твердым покрытием. Таком, что на нем следы не остаются. И все.

– Вы хотите сказать...

– Ничего я пока не хочу сказать. Но скажу обязательно. Позже..

Всю дорогу до пристани в лодке царило молчание. Йенс напряженно думал, Карл не пытался прервать ход мыслей шефа, а хозяин гостиницы тихо мечтал о том времени, когда полицейские, наконец, уберутся отсюда и вновь жизнь в маленькой гостинице войдет в свою тихую спокойную колею.

Йенс Левен стоял над грудой мелких предметов, высыпанных из сумки на стол в главной гостиной и внимательно их рассматривал. Потом попросил хозяина принести чистые тряпки, тазик с водой и удалиться подальше – не мешать следствию. Старик только подивился невесть откуда взявшемуся металлу в голосе лейтенанта, до сих пор такого милого и обходительного. Оставшись одни, Йенс и Карл начали отмывать от ила, песка и травы самые разные предметы, найденные ими на дне. Скоро весь стол оказался покрыт блеснами, воблерами, обломками удилища, пуговицами, гайками, болтами, грузилами, кусками лески, консервными банками, пальчиковыми батарейками и, наконец, просто кусками железа, пластмассы и еще неизвестно чего. Йенс внимательно рассматривал каждую находку, пока, наконец, не отложил три

маленьких предмета в сторону.

– Вот оно.

Карл подождал немного в надежде, что шеф продолжит речь и объяснит, что именно он имел в виду под словом "оно", но так и не дождался. Лейтенант достал из кармана очки и пытался что-то прочесть на маленьком кружочке пластмассы с дыркой посередине.

– Викинг, – наконец провозгласил он, – "Викинг". Так называлась эта посудина.

Карлу показалось, что один из людей в этой комнате слегка помутился рассудком и этот человек не он. Но свои крамольные мысли молодой детектив постарался сохранить в глубокой тайне, ожидая, что же последует дальше. Он знал, что Йенс Левен любит некоторую театральность, и, кажется, теперь время сольного выступления лейтенанта настало.

– Итак, что мы имеем. Некий господин Ларссон внезапно взрывается на своей лодке. Увы, печальный, но тривиальный несчастный случай. Так решили все, в том числе и местный полицейский. Дело закрыто, но кому-то этот несчастный случай не дает покоя, он тревожит нашего начальника и вот мы, два несчастных детектива сидим в затрапезной рыбацкой гостинице и колдуем над обломками кораблекрушения. Да, да, я не оговорился. На этом озере в тот день как раз и произошло настоящее кораблекрушение, хотя и в миниатюре. "Титаник" натолкнулся на айсберг, наш господин Ларссон – на "Викинг". Именно так называлось маленькое суденышко, которое вспороло обшивку его лодки и вызвало взрыв.

Карл положил голову на руки и зачарованно смотрел на шефа, как дети наблюдают за манипуляциями фокусника. На его глазах творилось маленькое чудо. Сложив в голове множество мелких деталей, Йенс Левен воспроизводил полную картину преступления.

– Для начала я скажу, что не вижу пока никаких мотивов для убийства. Но это только потому, что ничего пока не знаю о самом Бо Лассоне. И вряд ли буду заниматься этим делом в ближайшем будущем, ибо не вижу никаких перспектив его раскрытия, то есть доведения дела до ареста подозреваемого. Мы можем искать его столетия, но найти сможем только случайно, так как имеем дело с почти идеальным убийством. Конечно, кое за что можно зацепиться, например, составить словесный портрет подозреваемого, сделать фоторобот, но скажи, Карл, много ли преступников

обнаружены по этим фотороботам?

– Очень мало, я помню только один случай.

– Правильно, а ты уже служишь в полиции пять лет. И то, опознали

профессионального преступника, чье фото хранилось в наших архивах, а если бы это был просто человек из толпы?

Йенс внимательно посмотрел на раскрывшего рот Карла и улыбнулся.

– Насколько я понимаю ситуацию, преступником был тот самый молодой человек на красной "Тойоте", но уверяю тебя, Карл, что машину мы найдем, а человека – вряд ли. Он не профессиональный убийца, те до таких хитроумных способов не додумаются. Им проще взять в руки снайперскую винтовку и пристрелить жертву. А здесь все изощренно и сюрреалистично. В духе Сальвадора Дали. Итак, молодой человек нанимается поработать именно в тот день, когда господин Ларссон на озере. Очевидно, он знает, что постоянного работника в это время года нет, и приезжает, совершенно не опасаясь, что его запомнят. Скорее всего, у него самая заурядная внешность или он, предположим, перекрасил волосы или прилепил усы. Простенько, но это часто срабатывает. Так что опознания по фотороботу он не боится, он даже не стесняется много пить при хозяине, затевает нечто вроде игры в сыщиков и злодеев... Однако, к делу. Этот человек сваривает на берегу трубы для нового слипа и тут же неподалеку находится компрессор, с помощью которого господин Ларссон обычно надувал свой "Зодиак". Точнее, за него это всегда делал Свен, а раз того не месте не было, то этим занялся временный работник. Вряд ли господин Ларссон стоял над душой и наблюдал за таким скучным процессом, как надувание. Если бы надували его самого, да еще на какой-нибудь бирже, возможно, он был бы более внимателен. И здесь происходит начинка бомбы преступник подключает штуцер лодочного шланга не к компрессору, а газовой горелке

и ... надувает лодку смесью пропана с кислородом. Убийственная, между прочим, смесь. Бомба готова, жертва сама охотно усаживается в ее уютную середину и отправляется промышлять ни в чем не повинных окуней. С помощью этого, как его... джиггинга.

Преступник отмечает, что господин Ларссон отправляется на свое излюбленное место, не спеша прощается с хозяином, получает какие-то гроши и уезжает. Что замечательно в этом плане, так это то, что его можно повторить в случае неудачи – скажем Ларссон отправился рыбачить в другое место или внимательно следил за надуванием своего судна. Можно приехать еще раз, снова наняться на работу и повторить все сначала. Возможно, так и было, и попытка была не первой, но мы рассматриваем только один день. Итак, Ларссон на месте, бомба готова, остается только ее подпалить. Конечно, можно было бы, например, выстрелить в лодку трассирующей пулей и эффект был бы тот же. Но выстрел услышат рыбаки, трассер тоже слишком заметен. Нет, это не в духе нашего изобретательного преступника. Вот здесь-то появляется второе судно, этот самый "Викинг".

Йенс поднес к самому носу Карла маленький кружочек бело-красного цвета,

напоминающий миниатюрный спасательный круг. Карл воспользовался очками шефа, как лупой, и тоже прочел маленькую надпись – "Викинг". Это деталь точной копии корабля из серии морских паромов "Викинг", они

очень популярны у детей. И что особенно интересно, эти модели радиоуправляемые! Я сам чуть не купил сыну такую штуку, но потом, правда, решил сходить на хоккей. Ими может управлять даже мальчишка, а что уж говорить о взрослом преступнике? Этот кораблик отправился в плавание с противоположного берега – помнишь, там у воды – камыши, а дальше – пусто?. Запустить можно из камышей, а управлять – с горки, оттуда все отлично видно. И, если у преступника были очки-бинокль, то он все видел превосходно и навел "Викинг", как крылатую ракету точно в цель. Ларссон, видимо, в последний момент заметил игрушку и встал, помнишь, об этом толковали все свидетели? В это момент последовал радиосигнал на подрыв слабенького взрывного устройства, но его вполне хватило, чтобы продырявить лодку и воспламенить адскую смесь внутри. Ба-бах! Все в дыму и пламени, кораблик тоже вдребезги. Если поискать, можно найти будет и

электромоторчик, а пока мне достаточно и этого.

Йенс положил рядом со спасательным кружком пальчиковую батарейку и странный кусок прямой проволоки, заканчивающийся миниатюрной копией корабельного винта.

– Видишь, эту деталь уже ни с чем не спутаешь. Ось с винтом, приводившая в движение смертоносную игрушку. Это доказательство, что "Викинг" не плод моего воображения, он и стал причиной кораблекрушения, в котором один капитан погиб, а другой смылся в неизвестном направлении. Вот и все. С таким преступником я еще не встречался. Весьма остроумный молодой человек. Что заставило его сделать это, не знаю. Может его жена отравилась лекарствами господина Ларссона, может его наняли конкуренты-фармацевты, а могло статься, что это просто завистливый рыболов... Кто знает? Чужая душа потемки, особенно, когда эта душа жаждет чьей-то смерти. Но мы, скорее всего, даже если начнем официальное расследование,

останемся ни с чем. Рассчитывать на случай – глупо, а вешать на себя и на весь наш отдел абсолютно глухое преступление – глупо вдвойне. Так что, мой дорогой Карл, оставим все, как есть, подтвердим версию местного Шерлока Холмса о несчастном случае. Если мы попытаемся доказать вину гипотетического преступника, нашим уликам не поверят...

Полицейские, к вящей радости хозяина, собрали со стола все предметы, оставив на лакированной поверхности грязные потеки, вежливо попрощались и пошли к машине. Йенс сунул руку в карман за ключом и чертыхнулся. Из кармана он извлек большую упаковку лекарства с трудно произносимым названием.

– Черт возьми, моя старушка Гуннел сунула мне в карман это чертово лекарство от аденомы простаты. Я его не пью, но надо выбросить хоть пару таблеток, не то она проверит, а потом живьем съест, не дожидаясь действия болезни.

– Ну-ка, ну-ка, дайте взглянуть? Смотрите, вот забавно, это лекарство

сделано на фармацевтической фабрике Бо Ларссона...

– Что! Давай его сюда!

Лейтенант Йенс Левен размахнулся и упаковка с лекарством звонко шлепнулась в тихую воду озера...