Текст книги "Демон Джеймс Максвелл"

Автор книги: Виктор Исьемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Потому… что… – произнося ответ, Вельзевул одновременно просматривал текст, – это может… повредить… работе. Вот, ознакомьтесь. Дорогой Джеймс, вы не сможете унести с собой в наш век это прелестное дитя прошлого. Вы не сможете изменить ровным счетом ни-че-го. Напротив, как сотрудник «Вельзевул и сыновья», вы, господин Максвелл, обязаны стоять на страже неприкосновенности минувшего! А потому – обратите внимание на одиннадцатый пункт – вы обязуетесь не обзаводиться в точке высадки связями, выходящими за рамки исследования.

– Странный пункт, – пробурчал Джеймс, пробегая глазами строчки договора. Нечасто приходится читать с твердого носителя!

– Ничего странного. Вы отправляетесь для исполнения определенной миссии, лаборант Максвелл. Грубо говоря, отправляетесь работать, изучать объект в полевых условиях… а исследователь должен оставаться холоден и беспристрастен. Простите, если мои слова прозвучат неприятно, вы – прибор, научное оборудование… Ну как, мой друг, ознакомились с контрактом? Условия подходят?

– Здесь указана сумма в качестве невозвратного залога.

– Да, ваш гонорар оформим в таком виде. Вы удивлены? Я беру неквалифицированного специалиста, доверяю ему ответственный эксперимент, залог является некоторой гарантией… ну хорошо, хорошо, это позволяет мне получить льготное налогообложение, как предпринимателю, трудоустроившему гражданина категории «B». – Доктор натужно улыбнулся. – Но вам-то какое дело до моих мелких шалостей с налогообложением? Согласно условиям контракта, вы обязаны действовать к выгоде фирмы. Вот вам шанс – помогите мне получить льготу!

– А что имеется в виду под «мерами санитарно-гигиенической обработки»?

– Ну, мой дорогой господин Максвелл! Вы же представляете, какие инфекции могут быть в прошлом! С вашего позволения, мы обезопасим организм от…

– Но здесь написано «включая специальные», – напомнил Максвелл.

– О, речь идет всего лишь о контрацепции. После этого вам будут дозволены… контакты. Любые. Не беспокойтесь, для вашего организма никаких последствий. Контрацептив действует около двенадцати часов. Поскольку мне неизвестно, будет ли наша контактерша осуждена, я вынужден предложить вам эти «специальные меры безопасности». Что-нибудь еще?

Джеймс дочитал документ. Выплата невозвратного залога… рассрочка в течение двух лет на делах «Макси-фрут» не слишком отразится…

– Нет, пожалуй, ничего больше. Я согласен.

– Тогда подпись с гемотестом, пожалуйста.

Будущий сотрудник «Вельзевул и сыновья» приложил палец к светлому пятну в углу термокопового листа, подержал минуту. Легкое пощипывание… Когда Джеймс убрал руку, пятно приобрело бурый оттенок – капелька крови заверила подлинность документа. Вельзевул тем временем проделал такую же операцию со своим листом, только вместо гемотеста использовал официальную печать, выжег на документе штампик «Вельзевул и сыновья». Затем они обменялись экземплярами, и Джеймс гемотестуально заверил другую копию.

– Итак, формальности окончены, – бодрым голосом объявил доктор, – желаете получить доступ в прошлое немедленно, лаборант?

– Да, если можно… шеф.

Максвелл постарался улыбнуться, вышло не очень убедительно.

– Волнуетесь? Это нормально. Идите за мной.

Вельзевул пошел первым, Максвелл следом. Замыкал шествие кибер. Джеймс подумал, что массивный робот наверняка вооружен, он – часть охранной системы здания.

Двигались они по коридору, здесь не было никакой стилизации, гладкие серые стены, под потолком – световые панели. Коридор мягко закруглялся, возможно, некоторые стенные панели были подвижными и скрывали вход в помещения. По дороге Вельзевул наставлял будущего темпонавта:

– Постарайтесь меньше говорить. Несмотря на разницу в языках, вы будете прекрасно понимать девушку, и ваш речевой аппарат будет выдавать понятную ей речь. Сработает навесное оборудование. Смонтируем его на голове, это наиболее безопасное место, там прибор не сковывает движений, и вы имеете минимум шансов повредить его… в случае… каких-либо непредвиденных обстоятельств. Когда возникает опасность, человек инстинктивно прикрывает голову, это заложено в нас природой. Поверьте, оборудование для вас важнее всего, оно – гарантия возвращения. Итак, мы в лаборатории.

Лаборатория представляла собой круглое помещение, так что Максвелл решил, что коридор шел по спирали. В центре была цилиндрическая кабина со стенами из непрозрачного светлого пластика. Вельзевул велел раздеться и войти. Начались «специальные меры санитарно-гигиенической обработки». Джеймс вдыхал газ из разноцветных трубок, его облучали, поворачивая на центрифуге… Вельзевул при этом не умолкал ни на минуту.

– …И помните, лаборант Максвелл, любовь, жалость, всевозможные иные чувства нежелательны. В этом отношении ваш приятель Билл Карпентер был идеальным клиентом, просто бесчувственное бревно, плоть и ничего более! Ну и одиннадцатый пункт нашего договора. В каком-то смысле я могу сравнить работу темпостата с демоном Максвелла… Э, дорогой Джеймс, мне только что пришло в голову: вы же тезка знаменитого ученого! Вам знаком термин «демон Максвелла»?

– Это гипотетическое устройство, сортирующее молекулы в замкнутом объеме? – припомнил Джеймс.

– Да, именно. «Холодные» молекулы налево, «горячие» направо. Так вот, наш прибор действует сходным образом. Ведьма ждет, верит, надеется, любит, наслаждается и страдает от того, что вкушает запретный плод. Наш же клиент холоден и жаждет лишь плотских утех… «Горячая» молекула в прошлом, «холодная» – здесь и сейчас. И темпостат, наш демон Максвелла спокойно и бесстрастно разделяет…

Максвелл вспомнил блондинку, замершую у пентаграммы. Пожалуй, он влюблен… Плевать на Вельзевула, пусть бормочет что угодно, Джеймс – хозяин своим чувствам! Он – «горячая молекула»!

Доктор смолк, и Джеймсу стало неловко, будто временный начальник мог прочесть его мысли.

– Скажите, доктор Вельзевул, – торопливо вставил лаборант, – а почему вы все операции выполняете в одиночку? Ведь фирма называется «Вельзевул и сыновья»? Где они, эти сыновья?

– Ну, название… на самом деле я – единственный постоянный сотрудник. Поскольку вы сейчас работаете на меня, можете считаться моим сыном, простите эту фамильярность.

Доктор хихикнул и защелкал клавишами кибера, бормоча: «Не беспокойтесь, я электротехник и темпоролог высочайшей квалификации…»

Джеймс поежился. Он не беспокоился, он мечтал.

– Ну, вот, – объявил наконец ученый, – мы закончили. Выходите и пригнитесь.

Джеймс ощутил прохладное прикосновение на лбу, справа и слева. Ловкие руки вставили штекеры оборудования в разъемы за ушами.

– Извольте зеркало, – предложил Вельзевул.

Должно быть, навесное оборудование было снабжено дополнительными разъемами – во всяком случае, Джеймс подключился к зеркалу. Он осмотрел себя – лоснящееся после процедур здоровое тренированное тело, влажные волосы… а на лбу появились аккуратные серебристые наросты, конические, слегка изогнутые. Рожки? Что ж, логично.

– Итак, вперед в прошлое! – бодро воззвал Вельзевул.

Темпостат оказался точно таким же, как макет из научно-популярного голо – громоздкая кабина, облепленная пультами, навесными датчиками, фильтрами и разъемами. Разница была разве что в проводке. Особняк Вельзевула не был оборудован радиосигнальной системой, потому агрегат оказался опутан густой паутиной проводов. Джеймс занял место в кабине. Ему все время хотелось потрогать «рожки», но он сдерживался.

Вельзевул защелкал клавишами, кнопками и рубильниками – Джеймс изнутри не видел, догадывался только по характерным звукам.

– Сейчас, – пробормотал ученый, – сейчас… Необходимо определиться с пространственными координатами, это займет некоторое время… так… пятьдесят три процента… дальше пойдет медленней.

– Пространственными? – спросил изнутри темпонавт. – Не временными?

– Время нам известно, – объяснил Вельзевул, – но необходимо точно определиться в пространстве, так как Земля смещается относительно Солнца, вращается вокруг своей оси…

– Да, я понимаю.

– К тому же… – голос Вельзевула звучал задумчиво, доктор наблюдал за датчиками, – траектория Земли с тех пор несколько изменилась… Пространственные координаты претерпели существенные изменения. Потерпите, друг мой, это не займет больше десяти минут, у меня достаточно мощная аппаратура. Потом мы отправим зонд.

– Вы будете наблюдать? – с тревогой спросил Джеймс. Ему стало неловко.

– Буду слушать, – спокойно пояснил Вельзевул. – Видеозапись ведется автоматически, но может быть просмотрена только в вашем присутствии либо с вашего позволения. Вы же читали договор, пункт семь?

– Да, простите, я забыл, – смутился Максвелл.

– Ничего, ничего. Но прослушивать я буду, согласно правилам техники безопасности, в режиме, так сказать, реального времени. Если возникнут трудности, зовите. Поскольку «жучок» будет находиться в вашей точке пространственно-временной сетки, я объявлюсь практически мгновенно. Та-ак… Мы приближаемся.

…Дыма оказалось куда больше, чем предполагал Максвелл – густые клубы заволокли цилиндрическое пространство кабины, а затем разом опали, рассеялись, сгинули будто разваливающийся карточный домик – во всех направлениях одновременно. Кабины больше не было, вместо пола – отмытый дощатый пол с пентаграммой. Перед Джеймсом застыла коленопреклоненная девушка. Рот ее был раскрыт, глаза – странными. Максвелл шагнул к ней, она порывисто вскочила, плащ свалился с плеч… Пришелец сделал еще один шаг, блондинка отступила. Двигалась она неуверенно, Максвелл решил, что своим появлением ошеломил ведьму. Но с чего бы? Не его ли она звала?

– Милая… не бойся, любовь моя…

Он шагнул, девушка попятилась…

– Ты бес Карпентер, погубивший Генриетту, – это прозвучало утвердительно.

Странно было слышать одновременно живой голос девушки и механический – смоделированный переводчиком.

– Я Максвелл. – «Демон» почувствовал под ногами мягкое и опустил глаза.

Он стоял на плаще, который свалился с ведьмы, блондинка же продолжала пятиться, пока не наткнулась на полное воды ведро.

– Максвелл, Карпентер, у тебя тысяча имен! – неожиданно резким голосом взвизгнула она, в ушах Джеймса засвистело, динамик оказался не рассчитан на высокие частоты. – Погубитель, враг, нечистый бес!

Максвелл поднял голову – ведьма схватила ведро и выплеснула в лицо «демону». Джеймс дернулся, но струя настигла, ударила в глаза, он отшатнулся, заслоняясь руками. На рожках заплясали синие искры, в ушах затрещало, глаза заволокло темной пеленой… А девушка визжала и визжала, но слов Максвелл не мог разобрать, вода повредила аппаратуру. С грохотом распахнулась дверь – в помещение ворвались мужчины, на одном было темное одеяние, двое других – в металлических доспехах, с алебардами в руках. Пока они, отталкивая друг друга, теснились в дверях, Максвелл протер глаза. Перед ним вырос солдат, замахнулся… Глаза у воина были совершено безумные. Джеймс бросился на противника, перехватывая древко оружия, ударил головой. Рога заскрежетали по стальной каске, от сотрясения снова включился переводчик.

– Хватайте его, святая вода отняла у беса силы! – визжала девушка.

– Хватайте! Во имя Отца, Сына и Святого Духа, хватайте! – вторил мужчина в темном.

Джеймс оттолкнул солдата, алебарда осталась в руках «демона» – и тут же пришлось парировать удар второго вояки. С треском столкнулись древки, Джеймс не удержался и полетел на пол, на него свалился первый солдат. Максвелл пополз к пентаграмме, воя: «Вельзевул, на помощь!» Второй боец, должно быть, побоялся ранить товарища и не стал рубить, прыгнул сверху. Джеймс с трудом полз по полу, двое солдат вцепились в него, скрюченные пальцы скребли по мокрому телу, визжала блондинка, гнусаво бубнил человек в черном… Максвелл извивался, отталкивал чужие грубые руки, хрипел: «Я – «холодная» молекула! Провалитесь все с вашими ведьмами, заклятиями, святоши, тупицы! Провалитесь с вашей любовью! Я не хочу! Я – «холодная» молекула! Домой! Вельзевул!..»

Ему удалось стряхнуть одного из солдат, другому он врезал коленом по шлему, ногу пронзила боль, но хватка сразу ослабла… Зато первый солдат вытащил здоровенный широкий нож.

– Вельзевул, да где же ты?! На помощь!!! – из последних сил взвыл Джеймс.

И Вельзевул явился – как нельзя более эффектно, в клубах серного дыма! На низеньком темпорологе был громоздкий костюм космодесантника, выкрашенный в черный цвет, только без шлема. Плечи казались неестественно массивными из-за реактивных двигателей, на выпуклой груди лоснилась броня. Поверх доспехов был наброшен черный же плащ с багровой подкладкой, в деснице – полицейский шокер.

– Я здесь, сын мой! – возвестил Вельзевул, поражая молниями средневековых фанатиков.

Джеймс подполз к закованным в черную броню коленям и, рыдая, вцепился в багровые складки плаща…

Пространство вокруг задрожало, выворачиваясь наизнанку, Джеймс закрыл глаза.

– Демон Максвелла, друг мой, демон Максвелла… «Горячие» молекулы налево, «холодные» направо. Вы не послушались меня и явились в прошлое с любовью… Нельзя нарушать договор со стариной Вельзевулом! Но не беспокойтесь, «Вельзевул и сыновья» всегда придут на помощь! Мы все расставим по местам, мы наведем порядок. Любовь и страсть… Демоны и ведьмы… Приключения и опасности… Это хаос, сын мой, но мы наведем порядок. «Горячие» молекулы налево, «холодные» направо…

Джеймс не слушал, он закрыл глаза и пытался припомнить девушку, с которой его хотела познакомить госпожа Конован.