Текст книги "Тени"

Автор книги: Виктор Бэнис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава восьмая

Удивительно, как быстро и незаметно изменилось мое отношение к Орлиному Гнезду. Я приехала сюда с чувством радости и восхищения, но прошло совсем немного времени, и это чувство исчезло. Его сменили дурные предчувствия. Я все время ждала чего-то страшного. Казалось, меня окружают сумрачные тени, которые исчезают днем в лучах здравого смысла и возвращаются при наступлении темноты. Я думала о призраках в переносном смысле, призраках из прошлого Мэгги. Но еще не знала, насколько близка к истине. Призраки Орлиного Гнезда существовали не только в воображении тети.

Через несколько дней после нашей с Кеном прогулки произошел еще один странный случай. В то время все происшествия были слишком разрозненными, чтобы увидеть в них закономерную цепочку событий, ведущих к трагедии.

Однажды за полночь я вышла из комнаты. Спать не хотелось, и я решила спуститься на кухню выпить стакан воды. Ночь была светлой, и мне не пришлось включать свет. Я медленно спускалась по широкой винтовой лестнице, когда какое-то движение внизу заставило меня остановиться. Фигура в белом бесшумно скользнула по коридору и исчезла в библиотеке. Я застыла, руки взметнулись к груди, сердце бешено застучало.

Постояв немного и успокоившись, я подумала, что все это глупо. Меня никогда не интересовали разговоры о призраках, и я не верила в них. Это был живой человек – Мэгги или Элиза. Конечно, в темноте невозможно было различить, кто именно, но логика подсказывала, что кто-то из них двоих.

Я начала спускаться дальше, когда фигура выплыла из библиотеки, лишь на мгновение оказавшись в полосе лунного света. Но этого оказалось достаточно. Узнав Мэгги, я хотела окликнуть ее, но что-то остановило меня. С бледным, отрешенным лицом она бесшумно и быстро пересекла холл и вошла в солярий. Казалось, она что-то ищет.

В конце концов это было не мое дело. Тетя имела полное право расхаживать по собственному дому в любое время суток. Я повернулась, чтобы подняться в свою комнату, решив, что мне уже не хочется пить.

– А вот и ты! Я знала, что ты сегодня придешь. Я говорила ей, а она не верила! – раздался вдруг голос Мэгги за моей спиной.

Я вздрогнула и обернулась. Тетя стояла возле лестницы и смотрела вверх в мою сторону. Потом неожиданно быстро приподняла полы халата и начала подниматься. Я стояла в тени, скрытая высокими перилами, так что она не могла ясно разглядеть, кто это там, наверху.

– Мэгги... – позвала я, испуганная ее странным поведением.

Услышав мой голос, она замерла, потом снова подняла голову и, прищурившись, посмотрела вверх, стараясь разглядеть меня в темноте. Через мгновение тетя поняла, кто стоит, на лестнице. Я увидела, как по ее лицу прошла тень разочарования. Мэгги вздохнула, и ее расправленные плечи снова опустились.

– Мари! Что ты здесь делаешь? Почему не спишь? – спросила она.

– Я вышла, чтобы выпить воды, – только и оставалось ответить мне. Почему-то я испытывала безотчетное чувство вины, как ребенок, застигнутый за шалостью. – Что-нибудь не так, Мэгги?

– Не так? – Она удивленно взглянула на меня, затем устало покачала головой. – Нет, все в порядке. Я теперь часто брожу по ночам, когда не могу заснуть. Это еще один признак старости.

– Может, я... могла бы составить вам компанию? – спросила я.

– Нет, это ни к чему... – внезапно она умолкла и заплакала. Мэгги прикрыла лицо руками, плечи ее вздрагивали от рыданий.

– Тетя! – воскликнула я, бросаясь к ней.

– Нет! – сказала она; качая головой. – Все в порядке. Это сейчас пройдет. Оставь меня, пожалуйста.

Она повернулась, быстро спустилась по лестнице и снова скрылась в библиотеке. В каком-то оцепенении я стояла и слушала ее глухие рыдания. Потом, очнувшись, вернулась в свою комнату, хотя сердце разрывалось от мысли, что оставляю тетю в таком состоянии. У меня не выходили из головы ее слезы и волнение, с которым она окликнула меня на лестнице: «А вот и ты... Я знала, что ты придешь...» Ясно, что Мэгги приняла меня за кого-то другого. Но за кого? За Элизу? Но, насколько мне известно, Элиза в этот вечер никуда не выходила. А если не Элизу, то кого же еще она надеялась встретить ночью в собственном доме? У меня холодок пробежал по спине от мысли, что кто-то неизвестный мог бродить ночью по коридорам. Почему Мэгги была так разочарована, узнав меня? «Я говорила ей, что ты придешь...» Кому она это говорила?

Вопросы роились в моей голове, возвращаясь снова и снова даже во сне, так что, проснувшись утром, я чувствовала себя более уставшей, чем накануне. И ни на шаг не приблизилась к разгадке.

За завтраком Мэгги ни словом не обмолвилась о нашей ночной встрече. Следуя ее примеру, я тоже избегала этой темы. Мне даже показалось, что она обо всем забыла. И тут появилась новая мысль: что, если тетя страдает лунатизмом? Но ведь я ничего не знала об этой болезни, поэтому решила расспросить об этом Кена.

– Если ты сегодня свободна, я хотела бы взять тебя с собой на студию. Думаю, это будет интересней, чем ваши бесконечные поездки по городу. Знаешь, несмотря на годы, они все еще принимают меня как королеву! – бодро сказала Мэгги.

– Но вы и есть королева экрана! – ответила я.

Тетя усмехнулась, хотя я знала, что ей приятна эта лесть.

– Вдовствующая королева. В любом случае ты сможешь посмотреть, как делается настоящее кино.

– С удовольствием! – сказала я. Мне действительно очень хотелось побывать на киностудии, и я давно уже втайне надеялась, что Мэгги сможет повезти меня туда.

– Ты водишь машину? – спросила она. Я кивнула.

– Отлично. Я буду готова через полчаса.

Конечно, через полчаса она не была готова. Мэгги привыкла задерживаться. Но когда она спустилась минут через сорок, это была женщина, которую я никогда не видела раньше. Несмотря на возраст, все в ней подчеркивало величие кинозвезды номер один. На ней было изысканное яркое платье, накидка, отделанная леопардом, и золотистый парик. Умело наложенный грим придал лицу волшебное обаяние. Но что особенно делало ее молодой и красивой, это фигура: тетя все еще была стройна и все еще держала себя с уверенностью первой красавицы.

– Дэйвис подготовил для нас машину, – сказала Мэгги Бэрк, протягивая мне руку.

У входа стоял огромный, элегантный «Даймлер». Пожалуй, этот автомобиль был старше меня. Мне никогда не приходилось водить такую громадину, и вначале, когда мы влились в шумный стремительный поток машин, все мое внимание было приковано к дороге. Но Мэгги, казалось, этого не замечала. Она отрешенно разглядывала через окно пешеходов и проезжающие машины. Люди смотрели нам вслед, некоторые даже узнавали ее или, по крайней мере, делали вид, что узнали, и приветственно махали руками. Тогда тетя величественно махала им в ответ. Я заметила, что она села так, чтобы с улицы можно было различить лишь ее силуэт. Интересно, сколько же раз Мэгги проезжала этим маршрутом, приветствуя бесчисленные толпы поклонников? Я вспомнила случай, когда один молодой человек бросился под ее машину, не получив ответа на свое письмо, в котором предлагал ей руку и сердце. Он получил сильную травму. Мэгги оплатила тогда все счета за его лечение, и хотя юноше не удалось жениться на ней, он имел возможность наслаждаться ее обществом каждый день, пока лежал в больнице. И это всего лишь один из множества эпизодов в прошлом кинозвезды. Наверное, Мэгги скучает по тем славным дням? И я снова вспомнила события минувшей ночи. Необъяснимое волнение тети, ее разочарование и слезы, последовавшие затем...

Я была настолько захвачена дорогой и собственными мыслями, что вздрогнула от неожиданности, когда Мэгги вдруг заговорила, нарушив молчание.

– Боюсь, что была с тобой не совсем откровенна. Я хочу кое в чем признаться и думаю, более удобного случая у меня не будет, – сказала она.

– Надеюсь, это будет не слишком страшно, – ответила я, коротко усмехнувшись.

Мэгги улыбнулась.

– Нет, ничего ужасного. Просто, приглашая тебя сюда, я преследовала собственные цели. Видишь ли, я писала, что хочу помочь твоей карьере, но это было не совсем так.

– Не понимаю, – сказала я.

– Еще до того, как ты приехала, мне был известен приговор твоей актерской карьере. Уже прочтя письмо, в котором ты рассказывала о своем желании, я могла сказать тебе то же самое, что сказали здесь Сэм и все остальные. Понимаешь, я схитрила, приглашая тебя сюда. И сделала это ради собственной выгоды.

– Вам не стоит извиняться, ведь я уже давно хотела посмотреть Калифорнию. Но зачем же тогда вы пригласили меня?

Наступило долгое молчание. Я видела краем глаза, что Мэгги о чем-то глубоко задумалась, и не торопила ее. Наконец она сказала:

– Потому что я чувствовала, что мне нужен кто-нибудь... кто был бы рядом со мной в этом доме.

– Да, я представляю, как вам бывает одиноко порой, – заметила я, ничего не сказав об Элизе, потому что была уверена, что ее общество лишь усиливает чувство одиночества тети.

– Одиноко? – Казалось, она удивилась этому слову. – Да, и это тоже, наверное, – Мэгги опять замолчала. – Но понимаешь, я боялась...

И тут прямо перед нами откуда-то появилась небольшая спортивная машина. Я резко затормозила, чтобы избежать столкновения. Все произошло в доли секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы мысли Мэгги пошли в другом направлении.

– На следующем перекрестке повернешь налево, – сказала она. Я повернула и сразу же увидела знакомые по фильмам ворота студии «Горизонт-Филмз». Чувства мои смешались: волнение от близости к Голливуду и разочарование от того, что не удалось узнать, чего же боялась Мэгги.

Мы остановились, но одного лишь взгляда на машину и ее пассажирку оказалось достаточно, чтобы ворота открылись перед нами. Охранник с уважением приподнял фуражку.

– Доброе утро, мисс Бэрк, – сказал он.

– Доброе утро, Джордж, – величественно ответила Мэгги. – Как поживает твоя жена? А маленький Эмори?

Охранник расплылся от удовольствия.

– У маленького Эмори уже своих трое подрастают! Мэгги рассмеялась.

– Как бы я ни закрывала на это глаза, но время летит. Скажи ему, чтобы он как-нибудь зашел ко мне показать своих малышей. И ты тоже приходи.

Если у меня и были сомнения, что Мэгги сохранила статус кинозвезды, то в студии они полностью рассеялись. Казалось, работа остановилась и все пришли посмотреть на Мэгги Бэрк. Знакомые подходили поболтать, незнакомые – поглазеть.

Ч.Р.Росс был занят на съемках фильма. Наверное, Мэгги была единственной в мире, кто осмеливался называть этого великого человека просто Чарли. Даже если ему это было не по душе, он не подавал виду. Тете принесли стул, и она не только наблюдала за съемками, но и дала Россу несколько советов, которые тот с благодарностью принял.

– А кто эта очаровательная юная леди? – спросил он обо мне. – Бьюсь об заклад – она станет суперзвездой!

– Это моя племянница Мари. Она не собирается становиться актрисой, – объяснила Мэгги.

– По совету высочайшего консилиума, – добавила я. Росс перевел взгляд с тети на меня.

– С нашей звездой лучше не связываться. Беда в том, что она боится, как бы кто-нибудь не затмил ее славу, – сказал он.

– Это невозможно! – самоуверенно ответила Мэгги. Наша прогулка по павильонам подошла к концу. Кроме съемок, мне удалось увидеть закулисную жизнь большой студии. Мне показали великолепные декорации, костюмерные и гримерные комнаты. Костюмерная, где когда-то сама Мэгги Бэрк готовилась к съемкам, до сих пор оставалась свободной.

– Кто смог бы занять ее место!? – с горечью сказал Росс. На огромной площадке раскинулось небольшое озеро для съемок морских сцен, там же была построена улица городка на диком Западе, улица, которую я много раз видела в бесчисленных вестернах. И куда бы мы ни пошли, всюду за нами следовали друзья и поклонники Мэгги. Я сбилась со счета, сколько людей подходили к ней за автографом, а ведь многие из них сами были звездами, по крайней мере, по современным меркам.

Было уже далеко за полдень, когда Росс и директор студии Сид Уолен проводили нас к машине. Я была совершенно опустошенной и чувствовала, что Мэгги тоже очень устала. Удивительно, как ей удавалось выглядеть такой же свежей и бодрой, как и утром.

Я не могла не сравнивать эту величавую, уверенную в себе женщину с жалким, подавленным существом, которое увидела прошлой ночью. Каким же должно быть горе, чтобы так надломить Мэгги Бэрк.

Глава девятая

Мы с Дэйвисом виделись не часто. Однако даже во время этих мимолетных встреч было видно, что он не забыл нашу стычку. Во всяком случае не скрывал своей неприязни. Интересно, знал ли слуга о реакции Мэгги на случившееся или просто был уверен в своем влиянии на нее?

На следующий день после поездки на киностудию я увидела сцену, которая многое мне объяснила. Мне пришлось зайти в кухню, чтобы передать мисс Райт распоряжения Мэгги. Но служанки там не оказалось. Подумав, что она вышла во двор, я прошла к задней двери.

Мисс Райт за, дверью не оказалось. Там застыли в страстном поцелуе Элиза и Дэйвис. Мне едва удалось вернуться в кухню, оставшись незамеченной и затем, стараясь не шуметь, выскочить в коридор. Там я остановилась, чтобы обдумать только что увиденное.

Дэйвис и Элиза были любовниками, это очевидно. Я вспомнила ночь, когда увидела кузину, тайно пересекающую террасу. Еще тогда мне следовало догадаться об этом, ведь домик, где жил Дэйвис, располагался за гаражами, и Элиза могла идти только туда. Вот почему она защищала его перед Мэгги. Вот почему он знал, что Мэгги на его стороне!

Но объясняло ли это его положение в доме? Стала ли бы тетя терпеть жестокость и из рук вон плохую работу слуги только из-за его отношений с приемной дочерью? Некоторое время я обдумывала этот вопрос, но так и не пришла к определенному выводу. Может быть, Мэгги подсознательно чувствовала какую-то вину перед Элизой и считала, что та имеет право на свою долю счастья, даже если его приносит плохой работник?

Но вряд ли это было так. Непохоже, чтобы из-за собственного великодушия тетя согласилась терпеть неудобства. Я была уверена, что реакция Мэгги на недобросовестную работу прислуги может быть только одна – увольнение.

Конечно, были все основания предположить, что Мэгги не подозревала об отношениях Элизы и Дэйвиса. Я пыталась придумать способ осторожно выяснить это. Но в конце концов решила положиться на случай. Я понимала, что вторгаюсь в личную жизнь Элизы, которая не должна меня касаться. Однако чувствовала, что существует связь между ее отношениями с Дэйвисом и странной атмосферой, царившей в доме.

Мне было необходимо поговорить с Мэгги, и я решила зайти в библиотеку.

Уже в коридоре я услышала ее голос. Тетя с кем-то разговаривала. И вдруг в этом разговоре прозвучало мое имя. Меня охватило смутное подозрение, и я остановилась перед дверью.

– ... но если Мари угрожает опасность, я должна что-то делать! – говорила Мэгги.

Ответа я не услышала, но через некоторое время Мэгги продолжала:

– О, ты не понимаешь. Если бы ты знал, как страшно мне бывает в последнее время. Я чувствую – что-то должно случиться и очень хотела, чтобы Мари была здесь. Мне казалось – она сможет защитить меня. Но если она подвергается опасности... Понимаешь, я ответственна за нее.

Я отшатнулась, напуганная и озадаченная тем, что услышала.

В это время в кухне хлопнула дверь. Это шла Элиза. Если бы я осталась на месте или попыталась бежать, то выдала бы себя. Мне ничего не оставалось, как только войти в библиотеку прежде, чем появится кузина. Я уже открыла рот, чтобы извиниться за то, что помешала разговору, но оказалось, в этом не было необходимости: Мэгги была одна.

– Хэлло, дорогая, – сказала она, широко улыбаясь.

– Хэлло, – ответила я, незаметно оглядывая комнату. Да, тетя была одна, если только ее собеседник не вылез через окно.

– Мне показалось, что вы с кем-то разговаривали... – растерялась я. Ее обезоруживающая улыбка наводила на мысль об ошибке. Но нельзя было забывать, что Мэгги – великая актриса. Хотя на какое-то мгновение она потеряла контроль над собой и слегка побледнела.

– Ты смущаешь меня, – быстро проговорила она. – Я чувствую себя в дурацком положении, но должна признаться, что иногда разговариваю сама с собой. И наверное похожа на идиотку, бормочущую что-то себе под нос.

Я улыбнулась в ответ и сказала:

– Откровенно говоря, со мной такое тоже случается. Дурацкая привычка, не правда ли?

Конечно, я ей не поверила. Было не похоже, чтобы она разговаривала сама с собой. Даже если это так, то мимолетная перемена выражения ее лица говорила о том, что Мэгги скрывает всю правду. Но в чем заключалась эта правда? Если здесь с тетей кто-то был, то кто, и куда он исчез? Может быть, она говорила по телефону? Я еще раз окинула библиотеку взглядом: телефона здесь не было.

– Ты хотела мне что-то сказать? – спросила Мэгги. Она снова овладела собой.

– Нет, – сказала я, совершенно растерявшись. Потом вспомнила: – Да, я не нашла мисс Райт. Может быть, оставить ей записку?

Поговорить об Элизе и Дэйвисе было уже невозможно. Из коридора донеслись тихие шаги, потом они смолкли. Элиза остановилась перед дверью, не торопясь войти, и я поняла, что она подслушивает.

– Нет, не надо. Я сама попытаюсь разыскать ее позже, – сказала Мэгги.

Элиза вошла, когда я встала, чтобы уйти. На щеках ее все еще играл румянец. Взгляд, который она бросила на меня, заставил содрогнуться. Я кивнула ей и вышла в коридор. Меня трясло. Элиза слышала, как мы с Мэгги говорили о мисс Райт, и была достаточно умна, чтобы сообразить: раз я искала служанку, значит заходила на кухню. Она поняла, что я все знаю, и возненавидела меня за это еще больше.

Я попыталась обрести покой в собственной комнате и долго стояла у окна, ничего не видя перед собой. Игнорировать зловещую атмосферу надвигающейся, опасности, пропитывающую каждый уголок этого дома, больше было невозможно. Я знала, что Мэгги чего-то боится. И теперь я застала тетю за разговором об этом либо с самой собой, либо с исчезнувшим собеседником. Мэгги продолжала утверждать, что я тоже подвергаюсь опасности и она несет за это ответственность.

И все же я никак не могла понять, что именно может мне угрожать. Да, в первые же минуты моего пребывания в этом доме мне чуть не размозжила голову упавшая люстра. Но это было в прошлом. Можно, конечно, с натяжкой предположить, что она упала не случайно. Но ведь не будут же каждый день на голову сыпаться люстры?

Дэйвис затаил на меня обиду. Он обозлился на меня за то, что я выругала его за жестокость к бездомной собаке и рассказала об этом Мэгги. Но это не повод для насилия.

Все, больше никого, кому бы я сильно помешала, не было.

Если не... если не считать того, с кем разговаривала Мэгги.

Своими мыслями об этом я поделилась с Кеном в тот же вечер за ужином. – Я не удивлен, – сказал он, когда я рассказала ему о связи Элизы с Дэйвисом. – Это, конечно, объясняет его самонадеянность и безразличие к работе. Но не объясняет, почему все-таки Мэгги терпит его выходки.

– Из сочувствия к Элизе? – предположила я. Кен покачал головой.

– Это на Мэгги не похоже. Нет, здесь что-то, что касается твоей тети лично.

На мгновение я заколебалась, прежде чем спросить:

– Кен, как ты думаешь, у Мэгги... с головой все в порядке?

– Почему ты этим заинтересовалась? – быстро спросил он. Так быстро, что стало ясно, насколько важен для него этот вопрос.

Я коротко рассказала о том, что услышала, прежде чем вошла в библиотеку и обнаружила тетю в одиночестве.

– Непонятно, как это можно объяснить. Я была уверена, что она с кем-то разговаривает. Или воображала, что разговаривает, – заключила я.

Кен нахмурился и потянул из соломинки коктейль. Затем сказал:

– Элиза тоже пыталась завести со мной разговор на эту тему. Я имею в виду психическое здоровье Мэгги.

Мое сердце забилось.

– Ты хочешь, сказать, она предполагает, что у Мэгги есть какие-то психические отклонения?

Он кивнул.

– Элиза спрашивала меня, что необходимо для того, чтобы оформить человека в психиатрическую лечебницу.

Я была удивлена и не могла скрыть этого.

– Кен, ты не шутишь? Мне никогда это и в голову не приходило. Конечно, Мэгги временами ведет себя странно. Но это вовсе не значит, что она сумасшедшая. Ты ведь не думаешь, что Мэгги сошла с ума, правда?

– Хотелось бы мне самому знать правду, – сказал он. Я начала было спорить, но Кен жестом остановил меня. – Понимаешь, я и раньше знал, что Мэгги склонна разговаривать сама с собой.

– Значит, это бывало и раньше? И Элиза слышала ее. Но все – таки...

– Мэгги не считает, что разговаривает сама с собой, – сказал он, прерывая меня. – Она думает, что беседует со своим сыном – Бадди.

– Бадди? – И я удивленно уставилась на него. – Но...

– Она утверждает, что он часто приходит к ней и подолгу беседует обо всем.

Некоторое время мы сидели в леденящей тишине, я вспомнила ту ночь, когда встретила Мэгги на лестнице и она приняла меня за кого то другого. Я вспомнила ее разочарование, когда она поняла, что там стою я, а не тот, кого она ожидала. Значит, тетя ждала Бадди! Это объясняло ее поведение.

– Но это... – я начала говорить и подавилась словом, готовым сорваться с моих губ.

– ... помешательство, – Кен произнес его за меня.

Это было верное определение, но оно не могло быть до конца правильным, если учесть неординарность, даже трагичность ситуации: Мэгги наедине с Элизой и собственными воспоминаниями в этом огромном мрачном доме. И если поверить, что привидения все-таки где-то существуют, то этот дом" для них идеальное место.

Я поняла, что прошлое действительно преследует тетю, преследует неотвратимо и болезненно, воплотившись в образе мертвого сына.

Видение? Галлюцинация? Фантазия? Это могло быть чем угодно. Но означало ли это, что Мэгги – сумасшедшая?

Я так не думала, хотя где-то в глубине души зародилось смутное сомнение. Опять меня охватило мрачное чувство обреченности и близящейся беды. Я знала, что наши отношения с Мэгги уже никогда не будут прежними.