Текст книги "Игра на вылет (СИ)"

Автор книги: Виктор Нарожный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Час от часу не легче! Костенко плюнул в программиста тугой струйкой дыма:

– Это точно? Ты ничего не путаешь?

– Нет.

Худое лицо Игоря Семёновича перекосилось от прорвавшейся злобы.

– Сучонок! – брызгая слюной, ощерился он на программиста. – Ты же уверял в полной невозможности взлома!

Компьютерщика словно кипятком окатили.

– Так я и говорю, – заикаясь, пролепетал он, – Здесь поработал специалист. Очень и очень классный. У нас в городе такой – один. Если хакер был из местных, то это, наверняка, он.

– Адрес? – рявкнул Костенко. – Адрес его знаешь?

– Сейчас, сейчас, – поморщился программист. – Ах да, вспомнил! – облегчённо воскликнул он через пару секунд. – Записывайте…

… Когда Виталя улетел на розыски хакера, Костенко вновь потянулся к пачке «Честерфилда». Известие о взломе, в корне меняла картину происшествия. И мало того, загоняло Костенко в весьма щекотливую ситуацию.

Заложенная в его компьютер информация, вырвавшись на свободу, могла обернуться ураганом, который сметёт не только Игоря Семёновича, но и всю, созданную им систему. Ведь в тщательно оберегаемых файлах хранилась «чёрная» бухгалтерия «Фармэкса». И, попади она в нужные руки, колонки цифр очень скоро трансформируются в имена и адреса завязанных на торговле героином, людей. Мало того! Ухватившись за такую ниточку, совсем несложно выйти и на московских хозяев Костенко…

От наметившихся перспектив, ему стало дурно. А в затылок словно дохнуло могильной сыростью.

ФИРМА Костенко (не служащий для неё ширмой «Фармэкс», а настоящая, хоть и без названия, ФИРМА) раскинула свои сети по всей стране. И Игорь Семёнович был для неё всего лишь винтиком, руководителем одного из многочисленных филиалов. При малейшем сбое, «винтик» этот мгновенно заменят, списав проштрафившуюся деталь в «утиль»…

Огонь истлевшей сигареты обжёг пальцы. Чертыхнувшись, Костенко воткнул окурок в переполненную пепельницу…

Ну, и, наконец, самое обидное, что в число стёртых файлов попал и тот, на котором хранились названия банков и номера анонимных счетов в Швейцарии. Его, личных, счетов! Уничтожая эти данные, хакер, в буквальном смысле, пускал Игоря Семёновича по-миру. Без гроша в кармане.

Нет! Так дело не пойдёт! Вор, похитивший его миллионы, должен быть схвачен!

Но, кто он? Как его найти? Проверять всех сотрудников офиса? Бессмысленно. Пустая трата времени. Драгоценного, на вес золота, времени. Пока будет тянуться проверка, злодей спокойно перебросит все деньги на другие счета и смоется. «Уйдёт в туман», оставив нищего Костенко, один на один с московскими боссами.

Нет. Проверять всех глупо. Сразу можно отбросить тех, кто не имеет доступа в офис в нерабочее время. Днём попасть в закрытый кабинет Костенко практически невозможно. Двери его выходят в директорскую приёмную, а там постоянно отираются секретарша и кто-нибудь из охранников…

Игорь Семёнович вытащил из мятой пачки «Честерфилда» очередную сигарету. Курил он много. Особенно, когда нервничал или напряжённо думал. Сейчас же, в наличии было и то, и другое…

«Остаются только выходные и ночь… – он щёлкнул золотым «Ронсоном» и втянул в себя ароматный дым. – Кто может торчать в такое время в приёмной, не вызывая подозрения у охраны? Только я и Юрасик. Да ещё, пожалуй, Люба, директорская секретарша».

Костенко снова набрал номер Виталиного мобильника.

– Нашли хакера?

– Пока нет. Квартира заперта, а на работу он сегодня не явился. Похоже, сбежал наш кудесник.

– Вскрывайте дверь и проверьте квартиру. Может, затаился там, сучонок. И вот ещё что, Виталя! Собери всех охранников, которые дежурят в офисе. Срочно! Время – деньги.

Бросил трубку и порывисто перевёл дыхание. Действительно, время – деньги. С каждой минутой уплывающие всё дальше и дальше от него – деньги.

*****

С каждым из охранников Костенко беседовал персонально. Правда, результатов так никаких и не добился. Все секьюрити клятвенно утверждали, что никого из посторонних в офисе не было.

– А Люба или Юрий Петрович, в эти дни, на работе не задерживались? – поинтересовался Костенко.

– Люба – нет, а директор, время от времени, вечерует, – в один голос отвечали перепуганные охранники. – Остаётся, когда до восьми, а иногда и до десяти вечера. Он всю семью в круиз отправил, по Средиземному морю, наверное, скучно дома одному…

Кто стучится, тому и открывают.

Корнилов звонил, стучал, колотил ногами в любые двери, за которыми могли, хоть немного помочь ему в борьбе со Скелетом. И иногда они слегка приоткрывались.

В обед следователю позвонил подполковник Зорин, давний знакомец Ивана Сергеевича, работавший теперь в Москве, в центральном аппарате МВД.

– Привет, старина, – пророкотал он раскатистым басом. – Узнаёшь?

– Матвеич, ты, что ли?

– Ага.

– Какими судьбами? Ты ведь сейчас занятой человек! Слушок прошёл, будто в Интерпол перебираешься?

– Уже там. В Московском бюро.

– Силён, мужик, ничего не скажешь! – искренне позавидовал приятелю Корнилов. – Ну и как борьба с международной преступностью? Движется?

– Потихоньку, – хохотнул Зорин и сразу перешёл на деловой тон. – Иван Сергеевич, я, собственно, по этому вопросу тебе и звоню. Помнишь, месяца три назад, ты интересовался неким Костенко Игорем Семёновичем?

Сердце следователя взволнованно ёкнуло.

– Помню, – тихо сказал он.

– Интереса к нему ещё не потерял?

– Нет.

– Тогда слушай, – Зорин сделал короткую паузу, показавшуюся следователю вечностью. – Я пошерстил интерполовские базы данных и кое-что накопал. Оказывается, Костенко пару раз приезжал в Швейцарию. И есть мнение, что он открывал в тамошних банках счета. Анонимные, на предъявителя…

Корнилов чуть не сплюнул от досады. Ну, Зорин! Открыл, называется, «Америку». О том, что Костенко имеет вклады за границей, можно было догадаться и без Интерпола. Деньги от продажи наркотиков где-то ведь надо прятать.

– Больше у тебя на этого супчика ничего нет? – без особой надежды, спросил следователь.

– Увы, пока всё, – шумно вздохнул Зорин и, уловив перемену в настроении Ивана Сергеевича, добавил. – Да не расстраивайся так, старина! Если что, звони. Чем смогу – помогу.

… Разговор с московским знакомцем, действительно, огорчил Корнилова. Везде, куда ни ткнись, он наталкивался на глухую стену. Скелет отлично укрепил свои позиции и не оставил в их обороне ни единой щели.

Хотя, нет. Одни, совсем крохотный шансик, у Корнилова был. И именовался он – Топольковым. Постоянный, с каждым днём нарастающий, прессинг начинал давать свои плоды. Толстозадый директор «Фармэкса» быстро «дозревал» и вот-вот должен был окончательно сломаться. А, значит, в руки Корнилова потечёт по-настоящему серьёзная информация. Информация, способная вывести Скелета на чистую воду и благополучно отправить его на тюремные нары.

Испытывал ли Иван Сергеевич угрызения совести, когда так жёстко прессовал Тополькова? На этот вопрос он мог твёрдо ответить – нет. После смерти дочери, в его душе не осталось места для жалости и сочувствий. Они сгорели, выжженные калёным железом боли. Боли по Олесе…

Да и с какой стати, потерявший единственную дочь отец должен жалеть и сочувствовать её убийцам? Ведь Топольков, как ни крути, был одним из них. Пусть невольным, но всё равно, убийцей…

Всё, сегодня, восстало против директора «Фармэкса». На полпути к офису зазвонил мобильник. Секретарша Люба напомнила, что в десять ему надлежит быть в администрации города. Часы показывали 9.50. Отчаянно ругаясь, Юрий Петрович развернул машину и погнал её к центру. А когда добрался до своего кабинета, уже перевалило за полдень.

Пролетев мимо Любы, бросил на ходу:

– Меня не для кого нет, – и засел за компьютер.

Но, едва дисковод проглотил диск, раздался лёгкий скрип двери. Юрий Петрович поднял глаза и, в ужасе, замер. На пороге маячила тощая фигура Скелета.

– Привет, труженик. Ты весь в заботах?

Меньше всего на свете директор ожидал увидеть сейчас своего боевого зама. Спина моментально взмокла, а сердце, больно ёкнув в груди, спряталось где-то в пятках. Лихорадочным движением он поспешил выключить монитор компьютера и изобразил подобие улыбки.

– А я думал ты ещё в Москве.

– Индюк тоже думал, – хмыкнул Скелет, обходя директорский стол и бесцеремонно усаживаясь на подоконнике. – А ты, что в лице переменился? Уж не напугал ли я тебя, Юрасик?

– Конечно, напугал. Врываешься в кабинет, как бандит какой-то…

– А я и есть бандит, – ухмыльнулся Скелет. – Для тебя это новость?

Наглость Костенко не знала границ. Даже после стольких лет знакомства, Юрий Петрович затруднялся внятно выразить своё отношение к приятелю. Иногда он им восхищался, иногда приходил в бешенство, но чаще всего испытывал животный, на уровне инстинктов, страх.

Не дождавшись ответа, Игорь Семёнович уставился на Тополькова изучающим взглядом.

– Что-то ты сегодня не в своей тарелке, дружбан. Вроде компьютером игрался, а экран пустой. Вообще, от этих железок одни несчастья. К примеру, нынче утром мужика нашли, мёртвого. Тоже на компьютере всё щёлкал. Говорят, специалист был необыкновенный. Особенно в области сунуть нос в чужие дела. Хакерами таких называют. Так вот – досовался. Нашли его, уткнутого в кнопки свои. А рядом бутылочка коньяка. Хорошего такого коньяка. Моего любимого. Отравы туда, какой-то доброхот подсыпал. И привет, мужик, стучи теперь по своим клавишам на небесах!

Под креслом Юрия Петровича закачалась земля. Его снова прошибло холодным потом.

– Да я, собственно, уже закончил, – пролепетал он и поспешил сменить тему. – Давно из Москвы вернулся?

– Сегодня утром. Удалось все дела утрясти досрочно. Подремал немного и решил проверить друга закадычного. И, похоже, вовремя. Заработался ты, Юрасик. Совсем нервным стал.

Скелет спрыгнул с подоконника, обнял Тополькова за плечи и выдернул из-за стола.

– Всё, хорош штаны протирать! Поехали к Степанычу. Попаримся, шары погоняем, а заодно и покалякаем.

И, не слушая возражений, потащил директора из кабинета.

Пока добирались до знаменитой на весь город сауны «Гавань», Топольков едва не сошёл с ума. Мысль о том, что в компьютере завис его смертный приговор, давила и корёжила, заставляя жадно хватать воздух и щупать в кармане заветный флакончик с ядом. При этом приходилось выслушивать россказни Костенко и хотя бы минимально поддерживать разговор.

– Да что с тобой, Юрасик? – не выдержал, наконец, Скелет. – Правда заработался? Или совесть не чиста? – и тут же подсказал партнёру выход. – Я слышал, ты семью в круиз отправил? Наверное, соскучился так, что заикаться начал?

– Соскучился, – покорно кивнул Топольков.

– То-то я и смотрю, ты сам не свой сегодня. А у тебя болезнь – на кого б залезть. Ну, так это не смертельно. Сейчас приедем к Степанычу, он тебе такую ляльку пришлёт, забудешь не то, что жену, а и флаг, и родину.

Несколько раз Скелет порывался устроить с Топольковым совместный «расслабон» с водкой и девочками, но всегда натыкался на молчаливое сопротивление. Даже если ему и удавалось затащить своего директора на подобное «мероприятие», тот успевал мертвецки напиться, прежде чем доходила очередь до девочек. В конце-концов, Костенко бросил эту затею, не упуская случая подколоть партнёра.

– Нет, братан, я тебя не понимаю. Взять, к примеру, Любу, твою секретаршу. Мордашка, фигура, ножки. Всё при ней… Как представлю, что она, эти самые ножки, перед кем-то раздвигает, аж сердце замирает. Иметь под боком такую цыпу и не попользоваться? Я с тебя балдею, Юрасик. Все только слюни пускают, на неё глядя. Подойти боятся, думают – директорская «раскладушка». А выходит, директор и сам её боится. Или ты все силы растратил детишек строгая?

Чёрный «ленд круизер» остановился у дверей сауны. По случаю визита дорогих гостей Степаныч, громадный, рыжебородый дядька неопределённого возраста, срочно подготовил отдельные апартаменты, с бильярдом, бассейном и прочими прибамбасами.

Однако, даже не сняв пальто, Юрий Петрович помчался, в первую очередь, в уборную.

– Ты куда, братан? Отлить? Или затвор передёрнуть, чтобы не дай Бог, не соблазнили?

Не обращая внимания на насмешки, Топольков заскочил в туалет и быстро осмотрелся. Пусто. Он рванул из кармана сотовый телефон. Одной рукой набирая номер офиса, другой расстегнул штаны и вошёл в кабинку.

– Фирма «Фармэкс». Слушаю вас, – раздался в трубке голос Любы.

– Любушка, – почти шепотом сказал Топольков. – После меня в кабинет никто не заходил?

– Нет.

– Любушка, заскочи ко мне, вытащи из компьютера диск и спрячь его в сейф. Поняла?

– Да. Юрий Петрович, вас очень плохо слышно. Говорите громче, пожалуйста.

Дверь в туалет открылась. Топольков едва успел отключить телефон и сунуть его в карман. Надавив кнопку слива, вышел из кабинки и, не спеша, начал застёгивать брюки. У зеркала тщательно причёсывал короткий «ёжик» один из мордоворотов Скелета.

Юрий Петрович перевёл дух и, весело насвистывая, побрёл в раздевалку. Как женщину, своего секретаря он не знал, зато хорошо знал её, как человека. Во всём, что касалось работы, Люба была очень ответственна. Если ей приказано положить диск в сейф, она его положит туда беспрекословно. Загвоздка заключалась в том, что ключи от сейфа покоились у Тополькова в кармане. И он был абсолютно уверен: попав в такую ситуацию, Люба побоится оставлять диск в офисе. Значит, забросит его к себе в сумочку и спокойно покатит домой, с расчётом завтра с утра вернуть шефу лично в руки. До завтра ещё дожить надо. А сегодня рабочий день заканчивается и скоро диск покинет ставшие такими зловещими стены «Фармэкса».

Люба улыбнулась на прощание охраннику Жене и прикрыла за собой двери офиса. В глаза ударило яркое солнце. Город оживал, сбрасывая зимние одежды. Горы снега на обочинах потемнели и, быстро оседая, заливали улицы потоками талой воды.

Девушка потопталась на крылечке, словно раздумывая: не вернуться ли ей обратно, в привычную сухость и тишину приёмной. Мимо торопились горожане, выпорхнувшие, как и она, на улицу в конце рабочего дня. Месили снежную кашу и прыгали с кочки на кочку. Рядом пролетали, обдавая прохожих волнами талой жижи, чумазые автомобили.

Впрочем, когда тебе двадцать, ты молода и полна нерастраченной энергии, всё это – пустяки! Тем более, если жизнь складывается удачно. Молодость, красота и приличная профессиональная подготовка уже помогли Любе устроиться в солидную фирму. Пока секретаршей, но это – пока. В мечтах же, она витала далеко от стола с компьютером и телефонами. Главное, зацепиться, накопить опыт и нужные связи.

К обочине, подняв веер брызг, подкатила замызганная грязью «тойота» и коротко посигналила. Наконец-то, Шурик прибыть изволил! Люба облегчённо вздохнула и, старательно обходя лужи, подошла к машине.

– Привет, красавица, – улыбнулся водитель, открывая даме дверку. – Заждалась?

– Ещё бы! Минут пять уже торчу здесь, как тополь на Плющихе.

С Сашей она познакомилась недели три назад, здесь, у дверей офиса. Тогда ещё примораживало и сыпал мелкий, похожий на крупу, снежок. Идти на трамвай было далеко и неохота. Люба выбралась на обочину и, как по мановению волшебной палочки, рядом остановилась новенькая «тойота» с весёлым черноволосым водителем.

– Ладно, ладно, не бухти, – засмеялся Саша, выжимая сцепление. – Видишь, что в городе творится? Весна в России, это стихийное бедствие, сравнимое только с битвой за урожай. На улицах пробки. Не проехать, не пройти.

Что-что, а заговаривать зубы он умел.

– Как дела? Шеф не приставал?

– А я его видела? С утра был в администрации, а после обеда крутнулся и исчез. Только перед концом дня позвонил, просил диск из его компьютера выдернуть и в сейф спрятать. А сам ключи с собой унёс.

– Так он у вас ещё и склеротик?

– Ага. Я ему только хотела сказать про ключи, а он уже трубку положил. Пришлось этот чёртов диск домой тащить.

– На фига? Бросила бы себе в стол.

– А завтра получила бы взбучку? Если он его в кабинете оставлять боится, то в приёмной ему тем более не место.

– Наверно, что-то ценное, если так беспокоится?

– Было бы ценное, не забыл бы. А там, чёрт его знает. Я в чужие секреты нос не сую. Жить спокойнее.

– И то верно, – улыбнулся Саша, притормаживая у светофора. – Куда поедем?

– Вообще-то, я есть хочу.

– Тогда, в мои хоромы. Накормлю фирменной яичницей. А напою вот этим… – Саша запустил руку на заднее сиденье и достал бутылку «Кагора». – Сладкий, как ты любишь.

– А десерт будет? – хитро улыбнулась Люба.

– Ну, если покажешь паспорт и разрешение от родителей, то что-нибудь придумаем.

*****

У входа в «Фармэкс» остановился серебристый «нисан». Выбравшиеся из его салона пятеро крепкотелых парней нетерпеливо постучали в закрытые двери офиса.

– Эй, Жека, мать твою! Открывай! Тебе что, шеф не звонил?

Охранник неуверенно мялся по другую сторону тонированного стекла. Костенко, конечно, предупреждал его о ночных визитёрах, но всё равно. Как-то это было странно, не по правилам, что ли. Особенно, после утренней взбучки от того же Костенко.

Несколько часов назад, с пеной у рта, он доказывал необходимость железной дисциплины и неуклонного соблюдения порядка, а теперь нате вам! Сам его и нарушает. Дистрофик проклятый! Сам воду мутит и сам же потом требует порядка. Мог бы и письменное распоряжение оставить, чтобы Жене было чем, в случае чего, прикрыться. Так нет же – короткий телефонный звонок: «Там сейчас ребята подъедут. Запустишь их. Пусть они немного поработают». И всё. Ни звука более. Уточнить, что подразумевается под словом «поработают», шеф не счёл нужным…

– Ты чего там, уснул, парень? – гости начинали терять терпение. – Какого чёрта медлишь, открывай!

Голос был напористо властным. Да и вид прибывших говорили сам за себя. Здоровые, откормленные, с угадывающимися даже под кольчугой курток, мускулистыми телами. Такие не станут долго уговаривать. Вышибут дверь и зайдут без приглашения.

Женя обречённо вздохнул и открыл защёлку замка.

– Ты чего, козлина, заморозить нас удумал? – сразу же надвинулся на него один из вошедших.

– Уймись, Шплинт! – одёрнул «замёрзшего» невысокий квадратнотелый крепыш. – Некогда базлать. Работать надо, – и уже обращаясь к Жене, добавил. – А ты, служивый, забейся куда-нибудь в уголок и чтобы я тебя не слышал. Усёк?

Его тяжёлый, немигающий взгляд был красноречивее любых слов. По Жориной спине пробежал противно – липкий холодок. От крепыша за версту разило бандитом.

Каким-то шестым чувством охранник понял – добром ночной визит не закончится. Сейчас вон, вынесут компьютеры и поминай, как звали. А Женю сделают козлом отпущения. Костенко-то, отопрётся. Мало ли, кто-кому звонит по телефону и мало ли, кто-кого, о чём попросит. Письменного разрешения нет? Нет. Значит, охранник запустил грабителей по собственной инициативе. А может даже и сам был с ними в сговоре.

В животе предательски заурчало. С запоздалым раскаянием Женя смотрел, как непрошеные гости переворачивают вверх дном всё в приёмной и директорском кабинете, а рука сама уже тянулась к трубке телефона. Нужно звонить в милицию. Немедленно. А там – будь, что будет. Другого выхода он не видел. Лучше лишиться работы, чем по собственной дурости угодить в тюрьму.

«02» набрать он успел, но прежде чем АТСка соединила его с дежурным, телефон с грохотом полетел на пол, а в лицо Жени врезался жёсткий кулак.

– Куда это ты названиваешь, сучонок? – квадратнотелый крепыш навис над сбитым с ног парнем. – Ментов вызвать решил, гнида?

Правый ботинок «квадратного» утонул в боку охранника, а его левый собрат проломил Жене височную кость.

– Вот, чёрт! – покачал головой квадратнотелый. – Кажись, замочил я фраерка…

…Примерно в то же самое время, вторая группа крепышей делала обыск у Тополькова в квартире.

Но, к огорчению Скелета, ни там, ни там, ничего интересного обнаружено не было.

Крутя дрожащей рукой руль, Топольков медленно приходил в себя. Светящийся циферблат часов на передней панели показывал второй час ночи.

Какого напряжения сил и нервов стоила ему эта ночь! Сколько раз казалось: всё, больше он не выдержит и бросится в раздевалку за ядом. Но в последний момент останавливал себя, понимая, что добраться до заветно флакончика ему не дадут. Друзья-подельники парились, играли в бильярд, немного выпивали. И всякий раз, когда Топольков порывался ехать домой, Костенко мерил его недобрым взглядом, почти силой удерживая в сауне. Впрочем, он не забыл отдать распоряжение своим бойца, молчаливо тусовавшимся в предбаннике, перегнать «БМВ» директора от офиса фирмы к Степанычу.

Лишь после полуночи, когда Юрий Петрович мысленно попрощался с семьёй и приготовился к смерти, в бильярдный зал вошёл один из «быков» и что-то прошептал Скелету на ухо. Костенко зло выругался, окинул напоследок Тополькова сверлящими буравчиками глаз и коротко бросил:

– Всё, закругляемся. Спать пора.

От предложения выделить водителя, Юрий Петрович категорически отказался:

– Сам доеду. Не впервой. С твоими орлами быстрее разобьешься. Они и знаков-то дорожных никогда не учили.

Скелет особо не настаивал и Топольков поспешил убраться. А, отъехав пару кварталов от «Гавани», вынужден был остановить машину. Дальше двигаться он не мог. По телу крупными волнами пробегала дрожь, заставляя зубы громко выщёлкивать диковинную мелодию. Пот заливал лицо, до слёз разъедая глаза, так, что невозможно было понять, где заканчивается пот и где начинаются слёзы.

Юрий Петрович с трудом выудил из пачки сигарету и попробовал прикурить. Это ему удалось только с десятой попытки. Крепкий дымок «Кэмела» слегка помог. Вторую сигарету Топольков прикурил уже без особых проблем. Напряжение постепенно спадало и к нему возвращалась способность шевелить мозгами.

А задуматься было над чем. Внезапный приезд Костенко спутал все планы. Видимо о взломе компьютера ему уже известно. Недаром он упомянул о погибшем хакере.

Вспомнив о Пирате, Топольков зло выругался. Вот ведь незадача. Из всех имеющихся на земном шаре хакеров, он умудрился нанять того, кто жил с ним в одном городе и, как оказалось, был известен Скелету. И теперь от него потянется, пусть не прямая, но вполне читаемая для хорошего следопыта, дорожка.

Чёрт бы его побрал, этого Пирата! Хоть додумался снабдить его отравленным коньяком. Вообще-то, убивать хакера не входило в планы Тополькова. Бутылку он приготовил для Скелета. Думал, если станет совсем невмоготу, попотчевать дорогого компаньона его любимым напитком, а там, будь, что будет. Мысль подарить её Пирату пришла спонтанно, после того, как на экране компьютера появились магические циферки из далёкой Швейцарии. Как ни странно, Юрий Петрович совсем ничего не чувствовал по отношению к покойному. Ни жалости, ни угрызений совести. Пират знал, в какие игры играет. Что ж – он проиграл. А его смерть, хоть на время, отсекла ищеек Скелета от Тополькова. И прежде чем они опять унюхают след, надо забирать диск и смываться.

Юрий Петрович включил свет в салоне и достал из кармана записную книжку. Здесь, среди прочих, имелся и адресок его секретарши. «Цветочная 35, квартира 12». Топольков напряг память, соображая куда ехать. Потом плавно тронул машину и закружил по улицам города, постоянно косясь в зеркало заднего вида в поисках слежки. В то, что Скелет оставил его в покое, не верилось.

Слежка, если и была, то очень грамотная. По крайней мере, Юрий Петрович так и не смог её обнаружить. Зато увидел другое. Петляя по городу, он проехал мимо офиса и ещё издали заметил зарево пожара. Родной «Фармэкс» пылал…

*****

Выпроводив директора, Костенко быстро оделся и подозвав скучающего невдалеке Виталия, кивнул на недопитый Топольковым бокал.

– Свози-ка, это добро в лабораторию. Пусть сверят отпечатки со стакана, с пальчиками на коньячной бутылке из квартиры хакера. И побыстрее, Виталя! Утром я должен видеть результаты экспертизы.

Заместитель проворно сунул бокал в целлофановый пакет и умчался выполнять поручение. А Скелет, поблагодарив Степаныча за гостеприимство, поехал домой.

Несмотря на почти стопроцентную уверенность в том, что к взлому компьютера причастен директор «Фармэкса», Костенко не мог понять главного – причины. Зачем Юрасику понадобилось совать нос в чужие секреты? Желание урвать куш пожирнее?.. Нет, вряд ли. Топольков – типичный трус. И он не решится по доброй воле искать приключений на свою шею. Откуда ему, вообще стало известно о хранящейся в компьютере Костенко информации? Об этом не знал никто.

Тогда, что же получается? Юрасик взломал секретные файлы из чистого любопытства? Наобум? При этом, умудрился нанять высококлассного хакера и даже позаботился о яде в коньяке?.. Непохоже, очень непохоже на Тополькова. Жирная, вечно трясущаяся от страха амёба, вот кто такой директор «Фармэкса». Будь он другим, Костенко никогда не поставил бы его у руля фирмы.

Однако, «амёба» сумела-таки залезть в компьютер и похитила его содержимое. А самое главное, стёрла после этого файлы…

В кармане пиджака ожил сотовый телефон.

– Игорь Семёнович, клиент осторожничает. Мы рискуем засветиться.

Отправляя за Топольковым «хвост», Костенко и предполагал нечто подобное. На улице ночь, движение практически отсутствует. В таких условиях, только слепой не заметит постоянно торчащую за спиной машину. И только полный идиот не заподозрит слежку. Юрасик, конечно, трусливая свинья, но не слепой идиот.

– Ладно, – бросил Скелет в трубку. – Возвращайтесь. Пусть он едет себе, с Богом. Всё равно никуда не денется.

«Десерт» затянулся далеко за полночь. Возвращаться домой, если можно назвать домом маленькую квартирку на окраине, у Любы уже не было сил. Благо, Саша жил один и задавать двусмысленные вопросы было некому.

Утро застало девушку посреди огромной кровати. Пока она боролась с остатками сна, в комнату заглянул Саша в фартуке на голую грудь.

– Просыпайся, красавица. Пора завтракать.

– А что, в этом доме кофе в постель не подают?

– Только по выходным. Приходите завтра и мы осуществим все ваши мечты, – расплылся в плотоядной улыбке парень и исчез за дверью.

Ночные забавы, хоть и не сопровождались оргией, но без самодеятельного стриптиза не обошлось. Поэтому, предметы туалета валялись в самых неожиданных местах. Когда, наконец, одежда была укомплектована, а её хозяйка, быстренько приняв душ и, приведя себя в порядок, прибыла на кухню, Саша уже успел соорудить скромный завтрак из знаменитой яичницы с колбасой, кофе и слегка поджаренного хлеба.

Он стоял у телевизора и смотрел местные новости.

– А запахи! – воскликнула Люба, втягивая носом кухонные ароматы. – Слюной можно захлебнуться.

Саша повернулся на её голос и жестом прервал хвалебную речь.

– Кажется, ты осталась без работы, девочка.

– В смысле? – не поняла Люба и подошла ближе.

На экране телевизора мелькал знакомый фасад «Фармэкса». Только очень переменившийся за ночь. Закопченные стены и чёрные провалы окон с вырывающимися кое-где струйками дыма говорили сами за себя. А для особо тупых комментировал картинку бодрый голос диктора за кадром:

– Пожарные считают, что возгорание произошло в результате замыкания электропроводки. К сожалению, не обошлось и без жертв. В огне погиб молодой мужчина, охранник фирмы.

У Любы подкосились ноги. Она едва успела сделать шаг и опуститься на табурет.

– О, Боже! Там же ночью Женя дежурил!

– Ты его хорошо знала? – с ноткой ревнивого подозрения спросил Саша.

– Если тебя это интересует, то можешь дышать спокойно. Я с ним не спала. Просто хороший парень. Весёлый.

– Прости, – тихо сказал Саша, всем видом показывая, что осознаёт бестактность своего поведения. – Давай завтракать. А то и я без работы останусь. У нас с опозданиями строго.

Люба отрицательно качнула головой:

– Не хочу.

– Хоть кофейку попей. Взбодрись немного.

Не слушая уговоров, Люба встала и потянулась к телефону:

– Надо бы шефу позвонить. Он, поди, ещё и не знает ничего.

Номер директорского «мобильника» не отвечал. Девушка долго и безуспешно крутила диск телефона. От свалившегося известия она вошла в какой-то ступор. Её трясло, а по щекам бежали слёзы. Наконец, Саша решительно оторвал её от трубки и снова усадил за стол.

– Успокойся. Твой шеф давно уже рыдает на пепелище. Попей кофейку и поезжай туда. Я опаздываю и подбросить, к сожалению, не смогу. А вечерком заскочу к тебе домой.

*****

У закопченных стен «Фармэкса» собрались почти все труженики офиса. Не хватало только директора. Вокруг шныряли пожарники, милиционеры, ещё какие-то деятели в штатском. Расспрашивали, снимали на видео, строили версии случившегося. Люба с трудом соображала с кем и о чём беседует. Происходящее казалось нереальным, дурным сном, из которого она никак не может вырваться

Лишь часам к четырём этот кошмар закончился. Вопросы у следователя иссякли, директор так и не объявился и измученные сотрудники фирмы молча разбрелись по домам.

Люба поймала такси и с облегчением плюхнулась на заднее сиденье. Дома, включив телевизор, она завалилась на диван. Какое всё-таки блаженство иметь свой угол, где можно вот так закинуть ноги на подлокотник, прикрыть глаза и расслабиться. Организм требовал отдыха. Бессонная ночь и нервотрёпка дня её основательно вымотали. Ещё хотелось есть, но – это не к спеху. Это подождёт…Монотонный гул телевизора убаюкивал, нагонял дрёму…

Чтобы уснуть окончательно, девушке не хватило пары секунд. Знакомое название, вырвавшееся из уст телеведущего, заставило Любу встрепенуться и открыть глаза.

На экране мелькали сбитые столбики дорожного ограждения, искорёженные останки автомобиля и что-то чёрное, с трудом напоминающее человека. И за всем этим вещал приятный женский голос:

– Похоже, злой рок преследует в последнее время «Фармэкс». Мы уже сообщали, что ночью сгорел офис этой фирмы, специализирующейся на торговле медикаментами. А утром был обнаружен сожжённый автомобиль «БМВ», принадлежащий её директору. В машине находился труп мужчины. Как утверждают представители милиции, есть основания полагать, что имела место трагическая халатность, допущенная водителем. Не справившись с управление на скользкой дороге, он вылетел на обочину. Разлившийся бензин и случайная искра довершили печальную картину аварии.

Люба медленно села. Перед глазами всплыло добродушное полное лицо директора, всегда румяное и улыбающееся. Господи, как же это? Жил человек и вдруг – бац, и нет его?

Резкая трель телефона вырвала её из состояния растерянности.

– Да.

– Любовь Ивановна? Следователь Корнилов. Мы с вами уже встречались сегодня.

– Помню.

– Боюсь, у меня неприятные новости…

– Знаю, – прервала Люба. – Только что по телевизору смотрела.

– Вот и хорошо, – следователь осёкся, потом поправился. – В смысле, что вы в курсе. Я бы хотел поговорить по поводу вашего директора. Не возражаете, если я сейчас к вам приеду?