Текст книги "Прекрасное Создание (СИ)"

Автор книги: Viki Evans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

–Спасибо, ничего не нужно.

–Оу! Ну тогда осмотрись, я подойду позже. – легкой походкой она направилась к примерочным.

–Я покупала у вас платье на святочный Бал. – повысив голос, произнесла я.

–Надеюсь, ты была неотразима, моя дорогая.

–Я была бы неотразима, но платье испорченно!

–Чтттооо? – женщина остановилась и оглядела меня повнимательнее. -Мои платья не могут быть испорченны.

–А это было. – ее глаза сузились на моем лице.

–Платье из драконьего огня?

–Да. Вы сказали оно приобретает цвет души, мое было красным. А в день бала стало серебряным.

–Драконы. Постоянные и верные существа. Цвет твоего платья мог измениться лишь по одной причине, если изменилась душа. – ее веселое выражение лица изменилось, она сосредоточенно смотрела на меня.

–Когда я купила его оно было красным. В день бала я приняла решение перейти в Слизерин. У меня два факультета...

–Нет, не то, девочка. – прервала мадам Риоли. – Гриффиндор и Слизерин составляющие твоей души. Еще раз повторяю – душа изменилась. – женщина отвернулась.

–А ваша история о фениксе-хранителе! Вы говорили о платье из слез феникса о той легенде, будто у Салазара Слизерина был друг феникс! – мадам Риоли снова повернулась и взяв меня за руку, потащила в примерочную.

–Послушай – нервно начала она. – Не знаю, что случилось с тобой, но та легенда выдумка.

–Так вы соврали!? – я была ошарашена.

–Нет. – не весело захихикала женщина. – Пойми, сейчас продавать платья в Хосмиде трудно. В косой аллеи открылось с дюжину таких магазинов, как у меня. Да и к тому же все больше и больше ведьм покупают платья в магазинах маглов. Платья драконов это все что держит меня на плаву. А эта легенда немного переделана, вот и все.

–Расскажите мне ее, расскажите правду. – взмолилась я.

–Зачем?

–Мне нужно знать правду. Я помогу вам. Всех кого знаю буду направлять к вам за платьями! Прошу!

Ох. тяжело выдохнула мадам. – То платье, о котором я говорила, было действительно соткано из слез феникса-хранителя. Последнего феникса по секрету выдели триста лет назад, именно из этих слез оно и сделано. Только никакого Салазара Слизерина и в помине не было триста лет назад. А плащ из слез моей семье продал Алфорд Малфой.

–Алфорд Мммалфой? – переспросила я, осознавая весь ужас.

–Да, тот самый Малфой, который стал бороться за чистоту крови масштабно. Так себе был человечишка. – поморщившись, закончила мадам Риоли.

Комментарий к Глава 13. День Валентина. Простите. Трижды переписывала сюжет. Поддержите, если вам нравится, сейчас это как никогда важно для меня. Отзывы – ваше драгоценное мнение, которые учит меня и наставляет!!! Спасибо...

====== Глава 14. Еще один из рода Малфой. ======

Алфорд Малфой. Ал, как я его звала. Был первым представителем древнего рода, с которым я имела честь познакомиться. Алфорд работал в Министерстве, тогда оно только строилось и было весьма шатким, поэтому законы писались каждый день. Не всегда они приносили плоды, не всегда были правильными, не всегда были гуманными. Так вот Алфорд был сторонником жестких правил и категоричных решений. Он был полон уверенности, что его реформы принесут магическому миру новую эру.

Ал писал постановления и нарушения о постановлениях каждый день, без шуток, каждый. И в частности его законы имели абсурдность и жестокость, но они действовали. Волшебники прожив под его началом пять лет, решили принять политику мага, жить тихо и мирно. Но мир в понятии Алфорда был очень субъективным и односторонним. Все кто нарушают – мертвы. Все кто приблизились к черте – наказаны. Все кто подумали перейти черту – отданы дементорам. Все просто, как он говорил. Но ведь так и было... Держа в голове эти простые три правила, ты мог жить, мог колдовать, но не мог думать. Но это работало. В то время это означало всё.

Малфой трудился на износ, в те дни его семья была огромной и каждый член этого чистейшего муравейника, гордился змеиным отпрыском. Ведь законы, которые он писал на 80% состояли из законов чистокровных семей. Двадцати восьми семей и тысячи законов. Не принципов, которые можно нарушить, а законов, за нарушение которых полагалась смерть. Если маглы думают, что их мир был жесток, они просто не бывали в нашем.

Алу было все двадцать семь, когда он пришел на пост помощника Министра и всего двадцать девять, когда он познакомился со мной. Алфорд Малфой прибыл в Хогвартс по приказу Министра, тот должен был провести перепись чистокровных волшебников, и поставить на учет полукровок. Тогда уже пожилой директор Эдвард спросил, что же делать со мной, ведь я не ведьма. Проучившись в школе чародейства и волшебства почти 80 лет, так и не освоила азы, поэтому считаться малом не могу, да и полукровкой тоже, фениксы чистокровный род. Алфорд был в кабинете директора, самого Эдварда там не было.

–Здравствуй, дитя. – приветливо, поздоровался, молодой мужчина. Он был статен, худоват и красив, как и все Малфои. У него были длинные белые волосы, собранные в аккуратный хвост. Они словно река стекали по спине.

–Здравствуйте, помощник Министра. – ответила я, войдя в кабинет. Тогда у меня были короткие волосы, которые еле-еле доставали до плеч.

–Ты знаешь кто я? – удивился мужчина.

–Для Министра Магии вы слишком молоды. По вашей одежде и перстне на руке понятно, что вы из Министерства, но кем там служите... не знаю, хотя в любом случае. Помощник Министерства, Министра. – закончила я.

–Есть разница, дитя. Министерство – это я и Министр.

–Я считала, что Министерство – это группа людей, которая трудится на благо магического мира. – я подошла ближе.

–Так и есть дитя. Я и Министр, чем не группа. – он слегка улыбнулся и показал мне рукой на кресло, стоящее рядом с ним. – Мне нужно побеседовать с тобой, дитя. Меня зовут Алфорд Малфой. А твое имя?

–Меня зовут Селеста, но последние пять лет я предпочитаю Розалина. Хотя вы знаете это. Так зачем спрашиваете? – я села.

–Я всего лишь пытаюсь поддержать светскую беседу.

–Не думаю, что вы прибыли за этим. – мягко сказала я и отвела взгляд.

–Безусловно, дитя. – он снова улыбнулся.

–Алфорд, мне 93 года, я не дитя. Я прожила три отрезка вашей жизни.

–Я знаю, дитя. – продолжил мужчина, его голос стал ниже. – Но ведь ты в теле маленькой пятнадцатилетней девочки, значит, дитя.

–Справедливо. – кратко, согласилась я.

–Наша работа строиться на справедливости. – он потянулся ко мне и взяв мою руку, достал небольшой клинок. – Директор Эдвард сказал, что ты феникс-хранитель. Если это так твоя кровь будет горячей. Не пытайся мне соврать.

–Это правда.

Алфорд вернулся в Министерство ни с чем. Он сообщил Министру Ор, что сообщение о фениксе-хранители ошибка. Директор Эдвард принял девочку пятого курса за феникса только потому, что его зрение уже не годится для того чтобы отличить класс трансфигурации от нужника. Через два дня Директор Эдвард передал свой пост некой Амиране Шот, после этого он уехал жить в свой домик на побережье. Я никогда больше его не видела. Профессор Шот преподавала зельеварение. И с радостью приняла пост директора. Ей на тот момент было 44 года. Она была другой, директор Эдвард был всеми любим, его уход плохо перенесли все. Амирана и до высшего поста была человеком нечестным, злым, корыстным, а с приходом новой должности ее качества только усугубились. Она не плясала под дудку Министерства, нет, она служила Алфорду Малфою. Теперь все ученики, жизнь, процесс учебы был в рукаве Ала. Он управлял всеми и всем.

Он приезжал раз в неделю. Ал не доверял письмам Амираны, и всегда все проверял лично. Люди служили ему, но доверия заслужить не могли. Каждый его приход значил для меня одно. Снова долгий разговор, снова попытка узнать мои силы, их спектр и древнюю легенду о бессмертии. Но как тогда так и сейчас я не знала. Ал никогда не злился, он терпеливо ждал и надеялся, что однажды я доверюсь ему и буду служить как другие. И это почти произошло...

Прошло два года с того момента, как он стал заведовать Хогвартсом. Как и раньше, каждую неделю он посещал школу. Но в декабре он приехал всего один раз, за неделю до Рождества.

–Здравствуй, дитя. – мы были в зимнем саду. Он привез мне букет красных роз в оправе из омелы, и внутри которого были красные ягоды. – Я приехал поздравить тебя с Рождеством! И пригласить в свое поместье для празднования.

–Но Алфорд мне нельзя покидать замок.

–Я разрешаю тебе поехать, дитя.

–Алфорд, я феникс мое место здесь.

–Твое место рядом со мной, Розалина. – твердо сказал мужчина. – Мы найдем ответ. Обязательно найдем. Этим летом твое обучение в этой школе закончиться, вернуться ты сможешь не раньше, чем через пять лет. Все эти годы ты будешь жить в моем поместье.

–Ал, нет! Я не могу теснить тебя, к тому же тебе пора обзавестись семьей. Если я буду жить в твоем доме это может сказаться. Со мной учиться Ксисария Аббот. Она без ума от тебя...

–Хватит, моей женой станешь ты, если так будет нужно.

–Алфорд не неси чепухи! Я старше тебя в несколько раз, к тому же я не старею.

–Ты прекрасна, дитя. Прекрасна.

Глупая девочка. Глупая сотня. Глупая. Глупая. Мне казалось, что моя исключительность должна притягивать добрых людей, тех кто будет защищать меня, а не использовать. Говорят, век живи, век учись. Я прожила почти четыре века и во мном так и осталась маленькой, наивной девочкой. Я всегда верила красивым мужчинам, которые складно и приятно говорят, наверное, все женщины клюют на эту уловку не смотря на возраст. Алфорд был самым красивым из тех, что я видела на тот момент. Отличительная черта Малфоев, изначально, они как чарующий цветок: манят ароматом, зазывают цветом, притягивают всем что может зацепить, а затем капкан захлопнут. Ты тонешь в море яда этой семьи. И как глупо, что спустя столько лет я снова окунулась в это море, осталось только ждать, когда в нем растворюсь. Я повторяю себе, что Драко другой, но опыт прошлых лет кричит, нет, глупышка, он такой же как они все! Но кто слушает себя когда влюблен?

То первое Рождество в поместье Малфоев было волшебным. Старый дом, похожий на большой замок в свете ярких огней и теплых каминов, был сказкой. В его доме, в их доме мне было уютнее, чем в Хогвартсе. Большие просторные комнаты, мрачные, но уютные. Зло там никогда не обитало... тщеславие – призрак дома Малфоев.

Все рождественские каникулы я провела в их доме. Ала почти не бывало в отчих стенах. Как говорила его мать Матильда, он был жутко занят в Министерстве, а его отец Барион твердил, что со дня на день Алфорд станет Министром Магии, нужно только подождать. И все ждали дня, когда это случиться... 25 декабря 1695 года.

–Феникс, прошу присядь. – отец Алфорда созвал членов “28 священных семей”. В основном это главы рода отцы, деды, прадеды. В те годы на Рождество собиралось подобное “собрание” чтобы обсудить дела наследников, кто уже готов вступить в брак для продолжения рода и кто в чем преуспел. Самый большой зал дома Малфоев был полон ведьмами и колдунами. В центре красовался большой золотой стол и соответствующие стулья с бархатной обивкой. Говорили не громко, ведь это не прилично. За стол расселись по алфавиту.

–Спасибо. – я уже устала поправлять Малфоев и твердить им, что у меня есть имя. Ведь обращаясь ко мне феникс, хочется ответить человек.

–Хм, Барион, теперь ты приглашаешь за стол этих существ. – брезгливо бросила пожилая дама в темно-коричневом платье.

–Да, Ниена, тебе бы следовало быть с ней повежливей. – ответил отец Ала.

–С какой стати!? Фениксы животные, я не пускаю свиней за стол. – продолжила ведьма.

–Значит ваши свиньи зря вас кормят. – тихо сказала я.

–Наши свиньи полезней вас будут. А что тобой делать, девчонка?! Камины разжигать? – женщина бросила на стол пару золотых монет. – Продай ее мне Барион, приучу девчонку быть не хуже свиней.

–Разве ваше жалкой душенке не тесно в дряхлом теле? Я могу дарить молодость и жизнь. А что можешь ты? Сидеть и сетовать, старуха. – в то время я была еще вспыльчивее, чем сейчас.

–Ложь! Это лишь слухи, что вы можете воскрешать! – вскричала женщина. -Зачем нам эти бесполезные существа!? Через сотню другую волшебники сами создадут бессмертие, так что вы лишь трата сил и средств. – в зале послышалось одобрительное “верно”.

–Ооо, Мерлин, да заткнись, старуха! – Из дальнего угла крикнула девушка с огромной копной черных волос. – Все знают, что фениксы выбирают кого наградить. Себя ты из этого списка вычеркнула!

–Закрой рот, Вирлика Блэк! – ответила женщина, но в комнату вошел Алфорд и все замолчали.

Он положил руку мне на плече и легким кивком поздоровался с семьями знати. Глаза были прикованы к нему будущему Министру Магии. Они смотрела на него как на божество, как на идола, как на того, кто принесет их идеи в массы. Они боялись его, уважали и завидовали. Он возвышался над другими, он купался в лучах славы. Ему было скучно с обычными ведьмами и колдунами, здесь среди чистой крови он был богом. Жестоким и несправедливым богом. Богом мертвых, богом темниц и подземелий, не света и надежды, нет, Алфорд Малфой был далек от этого, настолько далек, что живи он сейчас не исправил бы ничего. В нем жил маленький огонек жестокости и власти, который с каждым днем горел все сильнее и в тот рождественский вечер на месте тоненько пламени, бушевал адский огонь.

–Дорогие, с Рождеством Вас! – нараспев проговорил Ал. – В этом году мы будем праздновать чаще, чем когда-либо! Во-первых, Министр Магии ... мертв. – по залу прошелся одобрительный крик. Я сжалась, но Ал все еще держал мое плечо. – Бедный старик отравился медовухой. – засмеялся Ал и весь зал прогремел смехом. – С этого часа, с этого дня – Я Алфорд Малфой Министр Магии и борец за чистоту крови! Восславьте меня, друзья!

И во-вторых, в нашем доме живет феникс и мы найдем ключ к бессмертию, найдем, моя дорогая! – он обнял меня за плечи и остаток того вечера растаял в памяти. Помню лишь то, как сильно плакала у реки тянущейся на заднем дворе поместья Малфоев.

Ночью я сбежала из замка и больше не видела Алфорда Малфоя. Тогда я улетела из магического мира и жила среди маглов 30 лет. Конечно, новости доходили и до меня. Алфорд чинил не возможное. Он выгонял из магического мира всех у кого была хоть капля смешенной крови. Он укрылся алчностью и упился до пьяна властью. Он строил мир полный процветания только для тех, кто его заслуживал, а остальных оставлял за воротами умирать...

Алфорд был убит своим младшим братом Ирвином в 61 год. Ирвин после убийства брата покончил с собой. Брат Алфорда не завидовал ему и не хотел занять пост, ему просто надоело жить в мире огороженный стеной “28”. Он хотел свободы не для себя, для других... Так оно и случилось. После официальных похорон братьев, Министром Магии стала ведьма-полукровка. И тот хрупкий мир стал возрождаться вновь. Но те 30 лет из жизни людей не выбросить, не стереть, не выкупить. Те жизни не вернуть и не улучшить... с этим просто нужно жить.

Директор Хогвартса Амира Шот все еще продолжала свой отбор даже после смерти Алфорда. Когда мы вновь встретились ей было около 80 лет. Она хорошо выглядела и за эти годы создала больше почвы для ненависти к себе. Увидев меня позной ночью сидящей в окне ее спальни, она направила палочку. “Он погиб из-за тебя!”, кричала женщина, но ведь я сбежала от него 30 лет назад. Алфорд сам себя погубил, он был слишком амбициозен для человека. Наконец, когда ведьма успокоилась, то в порыве чувств рассказала...Алфорд приезжал в Хогвартс каждую неделю до своей кончины, он все надеялся встретить там меня. Мне не было жаль, не было грустно, он заслужил. Когда я собралась уходить Амирана бросила к моим ногам письмо и заявила, что пока она директор меня не школе не будет. Через год я вернулась, так как ее уволили за превышение полномочий.

То письмо было от Алфорда. Он написал его отметив свой юбилей. Свой последний юбилей. Просто столько веков, но оно до сих пор хранится у меня и до сих пор я не знаю как поступлю с ним.

“Мое милое дитя.

Я скучаю. Понимаю между нами все разрушено, мои законы тебе не по нраву. Иногда мне кажется, что поступаю не правильно. Все эти годы истязал волшебников, что если со мной в конце жизни случится подобное? Что если я умру...? Умру, а тебя не окажется рядом, что если ты не спасешь меня? Что если я не успею раскаяться?

Эти годы были трудными, но я всегда вспоминаю те дни, когда приезжал в Хогвартс и мы гуляли по его окрестностям, когда ты рассказывала забавные истории. Когда я трансгрессировал лишь для того, чтобы увидеть жива ли ты, в порядке. Нет, мое милое дитя, я не любил тебя и сейчас не люблю. Ты для меня живой источник молодости и жизни. Пойми, моя дорогая, никто не будет любить тебя за твои прекрасные глаза, ум, веселость... Нет, всем нужна лишь жизнь и власть. Она нужна и мне. Но я хочу чтобы ты знала, уберечь тебя могу лишь я! Лишь я открою твою силу! Я!

Мое милое дитя, ты исчезла и рассудок погас в моей голове. Я не хочу умирать, я не буду умирать, я буду сражаться со смертью из последних сил. Но даже в час кармы, в черный час я буду верить, что увижу последнее лицо, которое растает в смертельное темноте, будет твоим. Твоим прекрасным и юным лицом!

Я чувствую, что скоро уйду, поэтому если ты можешь спасти меня, прошу, спаси! Как я однажды спас тебя от Министерства, так и ты спаси меня от смерти. Направь ее в другие двери, отзови от моего порога. Нет, не я, моя дорогая, не я...

Милая Розалина, настанет час и ты пожалеешь, что не спасла меня, поверь мне, пожалеешь. Возможно пройдет не один десяток лет, но пожалеешь и может тогда у тебя будет та силая, которая сможет вернуть меня и ты вернешь! Заклинаю тебя!

Пойми дитя, только я могу быть рядом с тобой и защитить. Живи вечно, моя дорогая. Верни меня.”

Я понимала, как ему хочется жить, как цепляется за последнюю надежду. Что если вдруг умрет, вернется. Но его жизнь означала бы страдания для других. Я не в праве решать кому жить, а кому умирать, но его бы не вернула никогда... Алфорд Малфой умер и с ним покоятся его идеи, его грехи и его амбиции...

Спустя двести лет я снова была вхожа в дом Малфоев. Войти в него было трудно, ведь было Рождество. Это были потомки Алфорда и Ирвина, которые практически не знали о своих дедах. Малфои хорошо постарались и прикрыли убийство Алфорда болезнью, а Ирвина пропавшим без вести. О Ирвине почти ничего не известно, а вот о его брате, естественно много. И вот однажды я вновь училась на Слизерине с потомками черных братьев. Братья-близнецы Лор и Ардикт были моими друзьями, они все время шутили, что кто-то из них обязательно жениться на мне. И вот Рождество 25 декабря 1895 года. Все 28 семей за столом в большом зале поместья Малфой, на тех же золотых стульях, за тем же золотым столом. Ведьмы и колдуны веселятся, поют песни, танцуют. Я сидела за столом и пила яблочный морс, было уже за полночь, когда отец близнецов Элит, решил рассказать мне старю легенду неком Алфорде Малфое, маг, который подчинил весь магический мир и держал в руках феникса-хранителя. Он рассказал, что феникс решил сбежать от него, но перед этим бедное животное плакало у мертвой реки за поместьем. В реке ожили мертвые рыбы и расцвели кувшинки. Алфорд собрал всю воду из реки и отвез ее своей знакомой ведьме в Хосмид, та отделила слезы феникса от воды и сшила для Алфорда мантию. Тридцать лет он носил ее и был здоров и свеж. Но вот перед смертью кто-то выкрал мантию, где она сейчас не знает никто. Элит был изрядно пьян, когда рассказывал мне эту историю, поэтому мог что-то перепутать или он не знал, что мантию выкрал Ирвин и продал ее предкам мадам Риоли. И по сей день мои слезы живут за дверями чужих домов.

–Какого это прожить все эти жизни? Увидеть всех этих людей? Знать правду и молчать... – спросил Гарри, когда я закончила рассказ. Мы шли в Хогвартс. Дорога от магазина мадам Риоли была не долгой, но чтоб рассказать все это Гарри мне понадобилось больше времени, поэтому мы гуляли по окрестностям школы.

–Гарри это ужасно. Прожить одну жизнь и видеть смерть других мучение. А прожить века... – ответила я остановившись и заглянув в глаза мальчика. – Никто не заслуживает смерти, даже самый жестокий человек. Смерть не просто конец Гарри, это забвение. Через время люди забывают твой голос, твое лицо, то каким ты был, а после и все что связанно с тобой. Боль от потери остывает и не жжет грудь. Люди приспособились привыкать. И ты привык Гарри и я привыкла. Но это не справедливо. Жизнь это все, что у нас есть и отобрав ее, у нас отбираю все. Алфорд боялся не смерти, не боли... он боялся забвения. Порой люди совершают ужасные вещи лишь для того, чтоб их имя жило в то время, как тело гниет.

–Я понимаю... Но больно всегда. – Гарри опустил голову. – Боль потери никогда не тускнеет.

–Она исчезает, мой дорогой. В нашей жизни мало что осталось вечного. Все проходит, все Гарри...Жизнь проходит и это пройдет ...

Мы стояли смотря в глаза друг друга.

–Моя жизнь пройдет, но твоя... Ты будешь помнить меня? – спросил Гарри, подойдя ближе, взяв меня за руку.

–Гарри... ты навсегда в моем сердце... – тихо ответила я и улыбнулась. По щеке пробежала слеза.

–Не плачь. Я еще здесь. – прошептал Гарри.

Его губы коснулись моих.

====== Глава 15. Полеты в темноте. ======

Легче было закричать. Но я не могла позволить себе эту роскошь. Гарри смотрел на меня уставшими глазами. Его волосы стали прибежищем для снега, который в свою очередь усилился. Я не была этому рада, нет, мне хотело ударить его. Внутри словно в котловане варились чувства и бурлила злость. Мой огонь вернулся, он полыхал, он изнывал, он просился на свободу.

–Что ты делаешь? – зарычала я отстранившись. – Рехнулся, да?

–Я подумал, ты этого хотела. – Гарри посмотрел на меня еще шире и отошел назад.

–Правильно, Поттер, отходи или мне придется тебя проучить. – в моей руке блеснул язык пламени.

–Я понял. Не кипятись. – сказал Гарри, подняв руки вверх.

–Никогда так не делать. Будь ты тысячу раз Избранный это не дает права целовать меня. – ответила я и отступила. -Нам лучше не общаться. С тобой я-не-я.

–Что за глупости, Ро? – Гарри сделал шаг.

–Хватит, уходи. – Мальчик ушел.

Не нужно говорить. Это недопустимо. Он мой друг, он не может просто так меня целовать, к тому же у меня есть Драко. Да, наши отношения колеблются, но они еще живы...

Гарри скрылся за углом школы, а я так и осталась стоять под блеклым светом моего света. Снег усилился, он будто ругал меня за глупость, будто шептал... что сегодня День Валентина и мы провели его вместе, нам было хорошо и весело, а сейчас томный вечер, свет слабого огонька и снег. Я сама дала мальчику повод, а теперь злюсь на него. Конечно, я злюсь, его поцелую, как пощечина. Губы горят от стыда и ненависти, от боли и несправедливости. Да, к тому же так будет лучше. Гарри мешает мне. Он мешает мне принять решение, пусть я буду здесь в последний раз, пусть до конца буду жить на двух факультетах, но для себя я должна выбрать сторону. Нам говорят и мы говорим, что мир не делится на черное и белое, есть множество оттенков и у конкретной ситуации есть свой цвет, но для меня это чуть больше... Мой мир имеет тысячи цветов, но он не будет жить пока не решит – жить ему под солнцем или под луной. Жить, как велит сердце или разум? Это самое большое противостояние в мировоззрении человека. Самый большой вопрос, ответа на который не найти. Внутри каждого из нас есть разделение, и так или иначе, мы склоняемся к одной стороне, хоть нам так и не кажется, хоть уверяем себя и других, но это так. Твой дух уже сделал выбор, но он дает тебе право помучиться, подумать, поразрушать себя. Ведь самый страшный враг– мы сами. Мы и только мы. И мой дух знает, к чему я склоняюсь больше, но он как порядочная сволочь молчит.

Снег, который несколько минут назад романтично порхал, сейчас превратился в метель. Я стояла все на том же месте. Двигаться не хотелось, меня заносило пургой. Закрыв глаза я слушала нарастающий вой метели и заставляла себя пойти в школу, но меня тошнило от подземелья. Эти камины не помогают, все равно холодно. Я не должна чувствовать холод, но чувствую. Мне вдруг захотелось в башню Гриффиндор. Там так уютно в теплых креслах, там блеклый свет горячего камина убаюкивает, там так тихо и спокойно, что душа не тревожится...

Я открыла глаза, кто-то шел по снегу не далеко от меня. Темная фигура в черной дорожной мантии с трудом передвигалась к воротам. Присмотревшись, я поняла кто это.

–Мистер, Крауч, добрый вечер! – весело крикнула я, имитировать эмоции самое полезное, чему может научиться человек. Мужчина обернулся, но ему в лицо хлестал снег, поэтому он опустил голову и крикнул из под капюшона:

–Добрый вечер. – его голос был сиплым, должно быть простудился. Февраль самый изменчивый месяц зимы.

–Вы узнали меня? – я направилась к Краучу,сперва он не видел меня, но преодолев расстояние между нами, сказал:

–Феникс! Вы должны быть в школе, не так ли?

–Как странно, что вы заботитесь о моем благополучии, ведь обычно бывает иначе. – продолжая улыбаться, ответила я.

–Что вы, дитя! Мы же звери, право слово, вы перегибаете палку. – мужчина странно усмехнулся.

–Что вы здесь делаете?

–Я не вправе отчитываться перед вами, но так как вы все равно узнаете... У меня было важнейшее послание для директора. – хвастливо, гаркнул Крауч. Метель усиливалась и он почти кричал.

–Что же за дело?

–О, мой дорогой феникс, второе испытание перенесено на 24 февраля. – он хотел это сказать, просто играл вежливую роль.

–Что?! Нет, так нельзя, ведь некоторые еще не готовы!!! – вскричала я.

–Имеете ввиду мистера Поттера? Не беспокойтесь, Министерство не даст ему умереть на Черном озере в обществе русалок, нет, оно никому не позволит там умереть!

Утром на завтраке я хотела предупредить Гарри, но деканы факультетов сообщили участникам турнира новость, как только те открыли глаза. Молчание в большом зале было невероятно угнетающим. Будто похороны, будто кто-то уже погиб, а в зале среди собравшихся, сидит победитель не поднимая головы. Но все не так. У них отняли два месяца оставив в замен десять дней. Это уже не было похоже на состязание, скорее на представление...

–Твой дружок Поттер уже отгадал загадку золотого яйца? – спросил Драко, когда мы гуляли в зимнем саду.

–Не знаю, он мне больше не дружок. – мрачно ответила я.

–Ты, наконец, поняла, что он дебил? – обняв за талию, сказал Драко.

–Да,н о он не дебил. – кажется, мой ответ его удивил. – Хочу, чтоб между нами не было секретов. Гарри поцеловал меня и мы больше не друзья именно по этой причине.

–Что, прости? Мне послышалось? – Драко отстранился и посмотрел мне в глаза.

–Нет, не послышалось. Я отшила его, потому что мне нравишься ты!

–Обещай, что этот блохастый пес больше не будет твоим другом? – драко был рассержен, но держал себя под контролем.

–Обещаю.

Вечером мы с Ольгой сидели у камина в гостиной факультета. Она облокотилась на кресло сидя на полу. Я же укутавшись в плед Драко, сидела на диване и мёрзла.

Поверь не могу, что тебе холодно!? засмеялась Ольга. -Камины разогреты до предела.

–Не знаю, я не чувствую тепла. – мрачно ответила я.

–Может тебе стоит обратиться к мадам Помфри. Меня она быстро на ноги поставила. Не смотря на мои выходки. – задумчиво сказала Ольга и потянулась рукой к огню.

–И что я ей скажу!? – раздражённо спросила я. И задумалась...я скажу ей, что феникс и чувствую холод около месяца, может больше, может меньше. Должно быть это не нормально для моего рода, хотя о нем известно, крайне, мало.

–Когда грипп подступает чувствуешь холод. Будто морозит. – ответила она.

–Возможно, но не месяц или около того.

–Все-таки тебе стоит сходить. – сказала она и поднялась. – Пойду украду еды с кухни.

А что если мне действительно сходить в больничное крыло. Мадам Помфри должна знать кто я, не думаю, что ее оставили в безвестии. Не известно, конечно, знает ли она о моем не дуге хоть что-то и сможет ли помочь. Но делать нечего.

Покинув подземелья направилась в больничное крыло. С собой взяла вязанную синюю кофту и шарф, ведь в коридорах было куда холоднее, чем в гостиных. Вокруг почти никого, все сидят по теплым постелям или пьют что-то согревающее.

Больничное крыло. Я не испытываю страха. Наверное, за жизнь стоит переживать, но я не чувствую ничего. Мне не страшно. Тысячу раз повторю. Не страшно. Я поднималась по лестнице и внутр не дернулся не один нерв. Прожив долгую жизнь я все еще хочу жить, но опасаться за жизнь не хочу.

–Я не знаю, что с тобой, дорогая. – сказала мадам Помфри, после часа обследования.

–Но как же...? – беспомощно прошептала я.

–Я постараюсь выяснить что-то, а пока избегай холода насколько это возможно. Думаю, твой организм с чем-то борется, мы ему поможем. – она открыла дверцу деревянного шкафчика и достала красный пузырек формы капли. – Эта микстура тебе поможет. Просто пей по ложке, когда чувствуешь сильный холод, с которым не можешь справиться. Но выбирай ситуации тщательнее это очень сильное зелье.

–Спасибо. – мягко поблагодарила я. – Вы лечили существ подобных мне?

–Единорога. – просто ответила лекарь.

–Почти, как я. – улыбнулась я.

Огонь в коридорах почти погас, когда я покинула больничное крыло. Я брела чуть оперевшись на стену. Как все закрутилось, каким бесполезным и странным все стало. Я снова ученица, я хожу по коридорам, по которым ходил Джеймс. Мое сердце чуть остыло, это хорошо. Эти стены, эти люди лечат. Время не умеет оказывать помощь, время не друг, время не лекарь. Лишь жестокий учитель. Мне почти не больно входить в эти двери, находиться в этом замке, просто дышать этим воздухом. Меня больше не коробит. Джеймс тает, память о нем будет жить, но любовь, силуэт – тает. Может я вытесняю его Драко или хочу так думать. Вдруг я вовсе не люблю мальчика, что если он просто прикрытие, маска, материал!? Я не могу сказать, я не могу ответить...

Стать сильнее...

Выше взлететь...

Будет больнее...

Если не хотеть...

Холодно. Внутри что-то екнуло и мурашки пробежали по коже. Я остановилась на седьмом этаже. Даже не заметив, как ушла вверх, а не вниз. Пусто. Потянув за ручку витражное окно, открыла его.

–Я стану сильнее

Выше взлечу.

Но будет больнее,

Если не захочу... – медленно запела я.

Я падала вниз. Воздух резал легкие. Мое тело стремительно приближалось к земле. Не звука, все могильно тихое. Сегодня это будет единственным правильным решение. Сегодня это будет одним из верных решений за многие месяцы. Сегодня я все отпустила, мои руки свободны. Теперь осталось ждать. Но земля так близко и только сегодня мне все равно, пусть все увидят... мои крылья. Почти у самой земли я выпустила крылья. Они неприятно хрустнули. Слишком долго я прятала их от всего, включая себя.