Текст книги "Подземные реки (СИ)"

Автор книги: Вика Варлей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 54

– Садик. Старшая группа. Мы всей группой сидим на ковре. В комнате лежит огромный ковер и нам нельзя с него слезать. Даже разговаривать нельзя. Велено просто сидеть и не двигаться, – рассказывала очередную историю из своей жизни Вика.

– Не понимаю… Почему? – спросила Алла.

– Так сказала новая воспитательница, – наша куда-то ушла. А эта велела всем сесть и не шевелиться, иначе накажет.

Психолог негромко хмыкнула и спросила:

– А она чем занимается?

– Сидит за большим столом и пилит ногти.

– Что происходит дальше?

– Мне стало скучно. Я устала сидеть и не двигаться. Я достала из кармана носовой платок и начала на все лады в него сморкаться. Потом положила платок на голову и стала пытаться головой подбросить его в воздух, но платок случайно повис у меня на носу. Все засмеялись. Воспитательница заметила это. Она велела положить мне сопливый платок обратно на голову и так ходить целый день.

– Твоя реакция?

– Я чувствовала себя пристыженной, униженной. Когда нам разрешили выйти в музыкальную комнату, то я вышла туда с платком. Помню женщину за роялем, – та смотрела на меня с удивлением. Мы разучивали какой-то танец. Я ходила по кругу, ловила на себе ее взгляд и ощущала себя изгоем. – Вика стала задыхаться от переполнявших ее эмоций. – Хочу провалиться сквозь землю!

– Выпускай все наружу! Только когда эмоции схлынут, только тогда уже можно осознанно взглянуть на ситуацию и разложить все по своим местам, – поясняла психолог, наблюдая за Викой, – та разревелась. Дав девушке немного времени прийти в себя, психолог уточнила:

– Когда ты избавилась от того платка?

– Когда уже за мной пришла мама. Я очень тряслась, что меня и на следующий день заставят с ним ходить. Ко мне еще моя воспитательница подходила когда мы вернулись с гулянья. Спросила, есть ли у меня платок на голове. Я ответила, что есть. Она очень рассержена была.

– На тебя?

– Не знаю. Наверное…

– Хорошо. Что ты решила?

– Мне стыдно за себя. Что никого не наказали, – только меня. Что я вечно выкину что-нибудь этакое… Не могу удержаться. Мне нравится всех веселить, похулиганить. Но я больше ни за что на свете не хочу проходить через такое! Боюсь, что меня снова унизят при всех, и я ничего не смогу с этим сделать! Боюсь, что все от меня отвернутся, что мама узнает, что я там нашкодила…

– Записала. Так, еще один момент. Страх быть собой возник?

– Да.

Вика несколько раз тяжело вздохнула, но ее лицо посвежело, появилась улыбка.

– Ту воспитательницу вообще к детям на пушечный выстрел нельзя было пускать, – хмуро выдала Алла. – Вообще, конечно, роль женщины как матери, воспитательницы колоссальна. Не зря говорят, – отдай мне ребенка до семи лет и он будет моим…

– Почему до семи лет? – спросила Вика, уткнувшись носом в салфетку.

– Семь лет формируется энергетическая система человека. Каждый год жизни формирует новый центр или чакру, – энергетические воронки, расположенные в строго определенных зонах. Энергия течет через эти центры и питает органы.

– Получается, за год по чакре?

– Да. В первый год жизни формируется первая чакра, отвечающая за жизнедеятельность. В это время ребенку главное – быть сытым, сухим, находиться в тепле, чувствовать себя защищенным в любое время суток. Во второй год жизни энергия из корневой чакры поднимается выше, в область половых органов и начинает формироваться второй энергетический центр, отвечающий за сексуальность и творческую силу. В это время ребенок обычно с интересом трогает свои половые органы. Если не испугать его, не показать, что с ним что-то не так, то без блокировок формируется второй центр и энергия в полном объеме пойдет выше, к солнечному сплетению формировать третий центр… Чаю будешь?

Вика кивнула. Алла поднялась с кресла, засуетилась возле чайника, продолжая свою речь.

– В третий год формируется чакра «я-сам». Начинается: «мои игрушки, моя мама, я, я, я…» Ребенку крайне важно в этот момент иметь свой стол, стул, кровать, свой ящик, свою одежду, и чтобы окружающие уважали его территорию и право собственности на его вещи. Тогда есть высокая самооценка, есть уверенность в себе, самоуважение, решительность. Человек способен тогда строить взаимоотношения, основанные на равенстве и равнозначном обмене энергией.

– Слушать приятно…

– Так и должно быть. Так изначально заложено. В четыре года энергия поднимается выше и формирует сердечный центр, назначение которого – радость и любовь. Он учится любить себя и окружающий мир, учится прощать. Когда происходит блокировка, ребенок теряет способность построить близкие отношения. В пять лет энергия поднимается еще выше и формирует горловой центр, отвечающий за способность выразить свои чувства и желания, постоять за свои интересы. В шесть формируется так называемая чакра третьего глаза, которая отвечает за ясное мышление, не искаженное иллюзиями. В случае ее блокировки человек начинает придавать чрезмерное значение интеллекту, перестает слушать себя, свою интуицию. В семь лет энергия поднимается к макушке и формируется центр, назначение которого – вера, ощущение связи со всем сущим и Богом. И все. Еще маленькая по физическим параметрам личность сформировалась и отпочковалась от материнской пуповины. И уже тогда детей, как правило, отдают в школу, интуитивно чувствуя, что это – самый оптимальный период...

– От материнской пуповины? – не поняла последнюю фразу Вика. Психолог пояснила:

– Ребенок связан с матерью пуповиной и после рождения, только энергетической. Для него это – защита и безопасность. Хотя при этом все негативные эмоции матери пропускает через себя. В любом случае, оторвать ребенка от матери в этот период – то же самое, что выдрать зародыш из материнского лона. Он и потом – то по инерции привязан и тянется к ней…

– Я про энергетические центры читала, – вставила Вика. – А вот про блокировки слышу впервые.

– К сожалению, у большинства блокировки начинаются на уровне уже первой чакры. До сердечного центра энергия доходит с трудом. Что ж уж говорить о коронной чакре… Ладно, мы с тобой увлеклись.

– Нет, мне очень интересно послушать! Все время удивляюсь, почему психологию отношений не преподают в школе... Откуда кто что узнает?

– Ты и так все осознаешь на собственном примере. Что может быть лучше? Тебе обязательно нужно научиться любить себя. Тогда и отношения с мужчинами сложатся прекрасно.

– Причем тут мужчины? – снова подивилась девушка.

– При том. Когда себя любишь, тебе становится наедине с собой хорошо. Становишься таким столбиком, которому не страшны ни бури, ни ветра. И не важно, в паре ты или одна. Любовь притягивает любовь. Когда себя любишь и ценишь, тебя тоже начинают ценить и любить. Только надо действительно прийти к этому, а не делать вид, убеждая себя и окружающих что так оно и есть. Вообще, построение гармоничных отношений с близкими людьми – это построение отношений с самим собой. Близкие – лишь отражатели твоих собственных дырочек и они постоянно волей-неволей в эти дырочки тыкают. Это очень неприятно. Если не в ладу с родителями или тем же мужчиной, то от них-то еще сбежать можно. Но тогда дети неприятно удивят тебя теми же проблемами. А куда сбежишь от детей? Все нерешенные внутри тебя проблемы все равно придется решать. От себя не сбежишь.

– А я думала, что надо быть гибкой, уступчивой с мужчиной…

– Я тебе не об этом говорю. Будь гибкой, уступчивой, любезной – пожалуйста. Это все женские проявления, только при этом имей чувство собственного достоинства и самоуважения. И что бы тебя уважал и ценил то, что ты делаешь, твой партнер. Любить и получать любовь надо спокойно, не теряя себя, заботясь о себе. Зная, что хорошего тебе эти отношения дают. Ради чего ты их строишь и хранишь. Не из страха же быть одной и никому не нужной, правильно?

– А ты сможешь меня записать на весь день? – в глазах Вики проблеснула надежда, но сразу же погасла.

– Я умру тут с тобой одной! Мне тоже нужно разнообразие! Я и так не успеваю восстанавливаться. Одного вчера даже выгнала, представляешь? Начал мне объяснять, где право, а где лево. Я пожала плечом и выставила его за дверь. Ладно, давай чистить то, что откопали. Время идет…

Сколько метров она прошла от кабинета Аллы по направлению к дому? Двести? Бросить все и вернуться? На лице Вики застыла мучительная гримаса. Ее ломало, словно наркомана, не получившего вовремя свою дозу. Она поняла, что готова встать посреди улицы и завизжать, и плевать, кто и что о ней подумает. Она полезла в сумочку за сотовым.

– Алла? Слушай, меня накрыло. Сильно. Даже дышать не могу.

– Что случилось? Ты такая счастливая от меня вышла…

– Не знаю. Мне кажется, это после того, как ты сказала, что того мужика выставила за дверь. Он сделал что-то не так и его отвергли. Меня и шарахнуло…

– Думаешь? Наверное, еще что-то выплыло неприятное… Слушай, у меня сейчас клиентка сидит, я не могу долго разговаривать. Ты когда ко мне записана? Через два дня? Придешь домой… – внутри у Вики все сжалось еще сильнее, – придешь домой, постой под душем с головой. Пока стоишь, представь, что все неприятности смываются вместе с водой и исчезают в канализации. Должно все пройти. И записывай в тетрадь все, что цепляет. Хорошо? Если что, звони!

«Я тебе уже позвонила!», – плаксиво простонало внутри. – «Что мне теперь делать?»

– Ладно, попробую… – через силу пробубнила Вика и направилась в сторону дома.

«Черт меня дернул на это все подсесть!» – рассуждала она, шагая как можно быстрее. – «Ненавижу зависимость! Меня сейчас расплющит просто! Нужно попробовать помочь себе хоть как-то самой…»

Дома она нырнула в интернет, отыскала сайт Аллы, на котором был указан автор методики, и тут же начала прозванивать книжные магазины. На ее счастье, в одном из них нужная книга была и уже через несколько часов, после того, как Вика вышла от психолога, она с жадностью углубилась в чтение. Этим же вечером девушка попыталась расслабиться и докопаться до корня проблемы сама. С грехом пополам, но у нее что-то начало получаться…

Глава 55

В соседней квартире то и дело работали дрелью. Вика безуспешно пыталась рассказать Алле о том, что ее сильно взволновало. Она слышала психолога через раз, та ее тоже. Наконец, шум за стенкой прекратился.

– Мне так плохо вчера было от этого, – осторожно подбирая слова, снова проговорила пациентка, – я ночью даже проснулась, чтобы записать.

– Страх, что мужчина не захочет тебя обеспечивать, – резюмировала вскоре ее сумбурную речь психолог.

Вика облегченно кивнула, осознав, что собеседница попала в точку. В плане формулировки проблемы ей было до нее далеко. Алла продолжала:

– Хорошо. Давай рассмотрим ситуацию с твоим отцом. Почему тебе так сложно попросить у него деньги? Ты же девочка. Это нормально – помогать своему ребенку, вкладываться. Постарайся вспомнить какую-нибудь очень болезненную для тебя ситуацию. Пусть не первую, но очень болезненную для тебя…

Бархатный голос Аллы зазвучал, расслабляя все члены ее тела, дыхание становилось все более глубоким и одновременно легким… Воспоминания вскоре начали появляться одно за другим…

– Вижу себя дома, в нашей квартире. Я лежу на диване. Раннее утро. Родители собираются на работу.

– Сколько тебе лет?

– Семнадцать. Я только что поступила в институт. Слышу, как родители ругаются, что говорят друг другу и мне плохо от этого…

– Ты можешь различить слова?

– Да. Сначала мать отцу говорит, что он жмот и из него ничего не вытянешь просто так. Говорит, как устает тащить дом и одновременно работать на трех работах. Что она не мужик и что он ее никогда не жалел. Говорит, что он уже полгода ничего не приносит в дом ни копейки, хотя деньги у него есть…

– А что отец?

– А отец свою песню поет: что всем на него наплевать, что он столько лет ее кормил, пока она была декрете. Ее и нас, детей. Что денег нет. Мать просит хотя бы на крупные вещи давать, раз она теперь всех кормит. Говорит, что я в невестах хожу, что меня надо одевать. В институт идти не в чем, а там все модные, все смотрят кто во что одет. Что институт престижный. Неужели ему наплевать, что я буду плохо выглядеть и чувствовать себя хуже других? Отец отвечает, что нечего было в такой институт даже соваться, – надо было выбирать чего попроще и не выпендриваться. Что я неправильно сделала. Что другие поступили на инженеров, а я на какого-то экономиста. Стал приводить какие-то фамилии с работы …

– Тебе обидно?

– Очень. Я набрала большой балл при поступлении, прошла конкурс, попала на бюджет. Всего десять мест бюджетных выделили на весь курс.

– А что мать?

– Мать говорит, что никому инженера его уже не нужны. Что моя профессия денежная. Говорит, что мне нужно купить плащ кожаный. Она уже присмотрела что-то. Хотела на день рождения подарить. Почему она все делает одна? Что я тоже его дочь в конце концов…

Услышав слезы в голосе пациентки, психолог молча протянула салфетку и стала записывать дальше. Вика же, всхлипывая, продолжала:

– Отец, как услышал про тот плащ, вспылил. Ответил, что я ему не дочь. Какая я ему дочь? Что я неблагодарная и ничего для него еще не сделала. Что он от меня ничего не видит, и я тяну из него последние жилы. Всем от него чего-то надо, все что-то требуют. Он устал от всех…

– Твоя реакция? Ты понимала, почему отец так говорит? Оценивала как-то его поведение как мужчины? Как отца?

– Нет. Я просто лежала и плакала. Не понимала, за что он так со мной. Я всегда старалась, чтобы дома всем хорошо было, чтобы все были довольны. Думала о том, что ему было бы намного легче, если бы меня вообще на свете не было. И еще так унизительно было… Очень больно от его слов, словно ядом внутренности мне залили и жгло очень. Я не разбирала по полкам тогда что правильно, а что нет. Понимала только, насколько я обуза для него, насколько он ничего для меня делать не хочет. Ничего не надо было от него уже абсолютно… Хотела, чтобы просто он ушел на работу и все это прекратилось. Он, наконец, ушел. Я еще час, наверное, плакала…

– Какое решение ты тогда для себя приняла? Как жить дальше будешь?

– В жизни больше ничего не попрошу ни у кого! Ничего мне ни от кого не нужно! Не хочу больше свои проблемы ни на кого вешать и чувствовать себя никем. Чтоб через такое каждый раз проходить…

– Такая ситуация, как я понимаю, повторялась?

– Каждая покупка так…

– Ясно… Мне все понятно… А тебе? – уточнила Алла.

– И мне...

Женщина одобрительно кивнула и вновь заставила пациентку расслабиться. Затем как обычно попросила девушку мысленно отправить негативное чувство в область сердца, так красиво называемым «бутоном розы». Каждая проблема вновь мыльным пузырьком капала туда и растворялась…

И тут с Викой стало происходить что-то настолько странное, что она испугалась и замерла. Она сидела расслабленно в кресле и слушала уверенный голос Аллы и тут неожиданно поняла, что ее руки стянуты путами, впрочем, как и ноги. Она до уровня груди сидит не в кресле, а в тугом каменном мешке. Колесникова в панике попыталась пошевелить руками. Нет, это был не камень, а кокон. Она сидит в темном коконе, довольно плотно облегающем тело, и не знает, как из него выбраться. Вика постаралась успокоиться и мысленно освободила одну руку, вторую; кокон поддавался. В несколько мгновений она разодрала почти физически ощутимую пелену в клочья и.. О, боже! Какое облегчение! Она была свободна! Радостный смех ознаменовал окончательный и бесповоротный конец кокону и старой жизни.

– Ты чего?

– Вылезала из какого-то мешка! Чувствую себя бабочкой!

– Не ты первая! Почему бы нам не отметить твой прорыв блокады шоколадным тортом к чаю?

– С удовольствием…

Глава 56

Обновление было таким мощным, таким опьяняющим, что окружающие и сама Вика только дивились. Девушка пела, задирала на ноги выше ушей и готова была кувыркаться прямо на улице. В каком гробу она жила все это время? В гробу и в цепях. Жить и чувствовать, оказывается, можно совсем по-другому!

Вика стояла на набережной, облокотившись на перила и улыбалась. Каждой клеточкой сейчас она чувствовала жизнь, ее ритмы, биение своего сердца. Вика огляделась. Сколько людей вокруг! Какие приятные, живые лица! Теперь она понимает их страхи и опасения, заставляющие поступать так, как совсем не хочется. Может по полкам разложить любую болезненную ситуацию и докопаться до причины их бед. Рассказать бы всем, насколько приятно выбраться из мазута, в котором она возила ногами, уверенная в том, что это нормально. Она только-только начала приходить к мысли, что действительно заслуживает лучшего в жизни: счастья, радости, любви, семьи, детей, благополучия, достатка, покоя. Да и кто не заслуживает?

На ум пришла проповедь священника. Вика лишь хмыкнула. Она давно уже не та дурочка, которой можно внушить, что получать удовольствие от жизни – плохо. Что гораздо благороднее смириться с тем, что есть, довольствоваться малым, ограничивать себя во всем. И ждать смерти, как спасения. Насекомые, наверное, и то живут лучше. Кто это сказал? Наверняка те, которых также ограничивали, унижали, подавляли, проявляли к ним жестокость и запрещали, запрещали… И разве это – жизнь? И разве уныние – не смертный грех? А что еще остается, как не унывать при постулатах ограничения и уничижения себя. И что потом остается? Пытаться хоть как-то, пусть искусственно вызвать те самые эндорфины счастья и там, в алкогольном или наркотическом рае забыть про реальность. Хоть какая то радость, пусть и искусственная. Так зачем создавать такую реальность? Первая и основная заповедь – возлюби себя, возлюби ближнего своего. Большинство на самом деле не умеет делать ни первое, ни второе, – рассуждала Вика, – но зато способно показать внешнее подобие миролюбия и любви к ближнему, не к себе. К себе стыдно, – осудят. Разве можно себя хвалить? Сказать что-то хорошее? Нельзя! Почему нельзя? Почему про другого сказать хорошее можно, а про себя – нельзя? Других осуждать нельзя, а себя – можно? Про любовь к ближнему говорить можно, а к себе – нет. Невозможно любить ближнего, пока он причиняет тебе боль, обижает или оскорбляет. Невозможно любить ближнего, пока ты сидишь по уши в собственных страхах, как в паутине и не научился любить себя самого и уважать. Не научился защищать, беречь и заботиться о себе. Не научился баловать себя и ценить каждую свою особенность; свой длинный нос, ворчливость или желание поспать до обеда. Радоваться существованию на этой земле. Не научился без чувства вины, без оглядки делать и говорить то, что нравится. Пока не научился любить себя сам, пытаться выдавить из себя любовь к кому бы то либо еще просто глупо. Полюбив себя, ты начнешь притягивать тех, кто тебя тоже начнет любить, видеть тебя твоими же глазами и тогда действительно люди покажутся лучше и чище. И искренне захочется ответить им взаимностью. А отдавая, ты получишь еще больше любви обратно. Ведь все возвращается бумерангом… Но как это сделать? Как? Как действительно сложно, оказывается, полюбить себя…

«Как вообще понять что это такое – любовь?» – думала Вика. Кого она действительно любит? Сознание тут же указало на племянника, на Даньку, который вызывал в ней улыбку и восхищение, а еще волну нежности. Какой бы он не был грязный, сонный, капризный, одетый или в одних трусах, искусанный комарами и с шишкой на лбу, причесанный или со спутанными вихрами на сладко пахнущей макушке, он неизменно вызывал в ее душе любование. Такие же светлые чувства она испытывала к брату. Так хотелось порадовать его, простить ему все, что бы ни натворил, поддержать. Ну почему она не умеет так же относиться к себе? Какая еще заноза сидит в ее памяти?

Глава 57

Сначала по плану был банк, чтобы снять деньги с книжки. Затем турфирма. Вика, одетая в норковую шубку, плотно облегающие темные брюки и в ботинках на высоком каблуке уверенной походкой приближалась к хорошо знакомому турменеджеру – Ирине. Нужный стол размещался в самом конце большой светлой комнаты, разделенной рядом новеньких стульев пополам. Заметив по-женски придирчивый взгляд Ирины – эффектной блондинки, к которой она уже успела подойти вплотную и даже присесть рядом, Вика сообразила, что сделала большую глупость. Что значит – привычка! Ничего приятного от беседы с одинокой и прожженой девицей ждать особо не приходилось. Колесникова уже предвидела целых шквал точечных ударов по своей личной жизни. Все же Колесникова собралась с духом и продемонстрировала саму любезность. Ирина улыбнулась в ответ и начала разворачивать боевые ряды:

– Опять в Италию?

– Да.

– Просто так?

– Хочу запастись обновками.

– Но ведь еще не сезон скидок…

– После Нового года и цены на путевки подорожают.

– Ну, да…

Несколько вопросов относительно отеля, условий и стоимости. Будет ли Виктория брать страховку от невыезда? Будет? Да, лучше так. Ведь одинокая и молодая….

– А я решила уж, что вы к другу собрались, – завела пластинку Ирина.

– Мужчины там любвеобильные, конечно. Но все это ненадолго, – выдохнула Вика.

Собеседница резко оживилась и выпалила, чуть покраснев:

– Там ловить нечего! Абсолютно! Можно, конечно, завести итальянского друга, но ведь это встречи дай бог раз в полгода и все. Неужели сидеть сиднем и на что-то надеяться? На то, что позовет жить туда? Чудес не бывает. Им только бы развлечься и все! Они жениться не торопятся. Мужчины там по большей части несерьезные. Можно, завести одного и там, я считаю. Для коллекции, для впечатлений. Но не больше. И потом, такое расстояние! Люди из разных городов и то не могут договориться кто куда переедет! Все, как правило, разваливается. А уж из разных стран…

– Да, конечно! Ждать там нечего. Так. Развлечься.

– У меня просто опыта побольше, и я хорошо знаю этих иностранцев. Пустые мечты!

В сердце что-то кольнуло ядовитой стрелой и стало больно саднить. Вика поняла, что пора делать ноги или, по крайней мере, сменить тему.

– Очень выгодно получается, если учесть, сколько все здесь стоит. Прошлую среду заходила в торговый центр напротив, так там кофточки по триста евро висят, когда как в Италии за тридцать такие же можно купить, если постараться– то еще дешевле. В принципе, путевка окупается.

Тема была для женского пола затронута животрепещущая, поэтому какое-то время, пока Ирина настойчиво искала на сайтах подходящий тур, беседа протекала относительно шопинга и качества кожаных изделий. Наконец, тур был найден.

– Семь дней. Завтраки. Отель – три звезды. От моря далековато, но ведь сейчас зачем вам море, верно? В принципе, недорого. Бронировать?

Вика кивнула и заторопилась.

– Оплачивайте и, наверное, все. По поводу страховки и визы я еще позвоню.

Девушка еще раз кивнула и через несколько минут с договором и чеком в сумочке радостно спешила в центр города, – нужно еще купить подарки. Неожиданно Вика остановилась как вкопанная. Какие подарки?! А вдруг Джорджио не будет в городе? С ним они могут вообще не увидеться! Вика мысленно просчитала возможность последнего: сейчас кризис, отец болеет, Новый год на носу… Нет, он должен быть дома! А вдруг все слова Ирины – правда и Джорджио обманывает ее? Соответственно, не захочет видеть или знакомить со своей семьей. И этот факт окончательно ее добьет. Нет, Джорджио не такой. Она не может в нем настолько ошибаться. Тяжело, наверное, жить на свете этой Ирине и ни во что не верить. Это умерщвляет изнутри с поразительной скоростью и неизменной точностью. Вика задумалась о том, под каким соусом преподнести свой приезд, но ничего вразумительного в голову не приходило…

До срока поездки оставался лишь день. Вика смущенно скривилась и набрала в телефоне следующую фразу: «Джорджио, я еду к тебе в Италию. Очень соскучилась. Ты меня сможешь встретить? Самолет прилетает завтра в два часа дня. Люблю. Вика….» Еще немного подумав, она нажала «Отправить» и тут же выключила сотовый.