Текст книги "Потерянный Маяк (СИ)"

Автор книги: Вета Янева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Внезапно Вереск оказалась прямо перед ним.

– К тропинке. Там будет свет. А когда солнце зайдет – нам уже будет не видно, куда идти.

– Да! Я знаю, что бывает, когда заходит солнце! – Волчек отчего-то начал очень сердится. – Но ты же можешь идти чуть помедленнее, я ведь без ботинок!

– Ой, точно, я совсем забыла, прости.

Вереск пошла рядом с ним, стараясь не прибавлять скорости, хотя было видно, что ей очень хотелось.

– Расскажи, как ты оказался у Болотной Твари, – попросила она.

И Волчек пересказал всю ту историю, что вы читаете с первой страницы. Вереск слушала, и активно кивала, будто одобряла каждый поворот событий. Иногда она говорила что-то особо важное, вроде: "ух ты!" или: "ничего себе!", а также: "вот это да!" и: "хммммм!". В общем, всё то, что демонстрирует заинтересованность.

Они ступили на тропу как раз когда Волчек перешел к спасительной сути. Их лапки ступили на утоптанную землю. Извилистая тропинка вела прямо в темноту.

– Ничего не видно! – посетовал Волчек.

– Сейчас зажгу, подожди!

Вереск наклонилась, подняла с земли камушек и швырнула его куда-то в ветви. Послышался звон.

Не успел Волчек поинтересоваться, в чём же был сакральный смысл этого действия, как тропу озарили огни. Самые разные цвета: пестрые и яркие, будто издалека к ним явилось северное сияние, чтобы специально помочь идти через темноту. Волчек прикрыл глаза лапкой, спасая от ослепительного света. Это не помогло, и, на всякий случай, он зажмурился, но пятна всё равно проникали сквозь веки, заставляя его голову кружиться, а сознание взрываться.

Вереск тряхнула его за плечи спустя минуту.

– Ты чего? Света боишься?

– Нет, конечно! Я же Хранитель Маяка! Просто слишком ярко.

– Уже нормально, отрывай.

Волчек с опаской посмотрел на тропу – теперь огни мягко освещали им путь светом Четырнадцати Радуг. Витые фонари висели на низких ветвях: туда и попала Вереск камнем.

Над головами путников звучал тихий мелодичный звон, а ещё Неизвестный играл на варгане.

– А что внутри фонарей? – спросил у неё Волчек.

– Камни и колокольчики. Ну, не эти камни, что с земли. А Северные Камни. Если они слышат музыку – то начинают светится. Очень удобно, особенно для менестрелей. А ещё есть другие светящиеся камни, но их просто нужно щёлкнуть. Они удобнее, но реже попадаются.

Тут Вереск улыбнулась, явно вспоминая какой-то забавный случай. О котором мы, к сожалению, так и не узнаем.

Неизвестный играл на струнах и пел вечернюю песню. Путники шли сквозь Лес. Не только эти двое, за которыми мы следим, но и десятки других. Они брели по тропе, задевая ветки рогами, шелестя плащами, размахивая перьями, щелкая клювами, треща щеками. Волчек так давно никого не видел, что просто до неприличия активно вертел головой и глазел по сторонам. Один раз на него чуть не наступил огромный Друм, а в другой раз он сам чуть не задавил какую-то зазевавшуюся козявку.

– А что будет, если свернуть с тропы? – спросил он у Вереск.

– Ты попадешь обратно в чащу! – развела лапками Ведьма. – Кстати, хочешь заглянуть на поляну карт?

– Хочу! – не имея представления что это, согласился Волчек.

Гулять, так гулять!

Вереск улыбнулась. По-доброму, но всё же слегка лукаво. Она взяла Волчека за лапку и прыгнула прямо в можжевельник. Жалобы приятеля на обстоятельства она слушать не стала.

На какой-то момент герои оказались в ослепительной темноте. Хранитель Маяка нащупывал хвостом землю, следуя за подругой. Ветки хрустели под ногами, ветер холодил плечи.

Вереск точно знала куда идет : она прожила в Лесу всю жизнь. Для Волчека же каждый новый шаг по сырой траве был волнительным приключением.

Совершенно неожиданно (или несовершенно ожидаемо – тут как посмотреть) герои выскочили на поляну. Холодную, голубую, как свет убывающей луны. В центре стоял дуб. В его кроне горели то ли звёзды, то ли чьи-то глаза. Листья отливали опалом, а к веточкам были привязаны карты. Дуб возвышался над соснами, презирая их холодность и колючесть.

Крона его закрывала космос: конечно, не совсем, а только если стоять под ней. Волчек напряженно вглядывался в ввысь, но видел только листья и карты.

– Тшшш! – шикнула на него Вереск в мерах предосторожности.

Хотя опасаться, честно говоря, было нечего, разве что нарушения атмосферы таинственности громкой болтовней.

С дуба, прыгая с ветки на ветку, спустился лис. Его шерсть была под стать ночному небу: такая же тёмная, сине-фиолетовая, с вкраплением белых созвездий.

– Здравствуйте! – поздоровался Лис-Звездочет.

– Привет-привет! – улыбнулась Вереск. – Я привела друга, его зовут Волчек, он до этого жил в Море на Маяке, но теперь нет. Мы идем за ботинками и Домом, не мог бы ты нам погадать?

– А чем отплатишь? – слегка наклонил голову вбок Звездочет.

– А я тебе вытяну карту тогда.

– Хорошую?

– Вот это уж не знаю, как выпадет.

Лис кивнул, подскочил, затерялся в ветвях, пошуршал там, выпустил на волю пару звёздочек и появился вновь, зажав в зубах карту.

Вереск и Волчек синхронно протянули лапку и забрали её.

Они увидели дорогу, петляющую средь Лесов и, вот чудо: там, вдалеке за чащей виднелся Маяк.

– Это же восьмерка огня! – радостно воскликнула Вереск. – Значит, мы всё правильно делаем!

– А ты в этом сомневалась? – спросил у неё Волчек.

– Нет, не то чтобы.

На этой фразе Ведьма стукнула пяткой о землю, хлопнула в ладоши, любопытный молодой ветер прилетел, узнал, что от него требуется, подхватил карту, на которую указывала Вереск и принес её вниз.

Рийсце взглянула на гадание.

– Башня... – печально протянула она, показывая карту Лису.

Бездонные глаза Лиса погрустнели на секунду:

– Что ж, я догадывался.

Один за другим огоньки в ветвях начали гаснуть, Звездочет взмахнул роcкошным хвостом и исчез в темноте ветвей.

Вся волшебная поляна уснула. Будто кто-то дернул за рычаг и выключил весь свет.

– Пойдем, пойдем, – подтолкнула Вереск друга обратно к кустам.

Они снова вышли на дорогу, где вереницей брели создания. С некоторыми Вереск здоровалась.

Через некоторое время она снова нырнула в сторону, сделала пару шагов и указала на яблоню. Волчек сбил камнем пару штук. Фрукты оказались кисловатыми, но голодные Рийсце съели их быстро.

– Давай прямо здесь заночуем! Смотри, вот старая бочка, видимо, как раз для яблок.

Волчек, который обычно к этому времени был в седьмом мире сна, согласился. Он повалил бочку, а после натащил туда пучков полыни по просьбе Вереск. Сама же Ведьма начертила вокруг бочки круг, нарисовала внутри руны.

У Волчека уже слипались глаза. Ночь была тёплой, полынь хорошо пахла.

Вереск забралась к нему. Пробормотав: "Чур меня, чур! Не ешь мой сон, не ешь мою плоть! Мы друзья Леса, с чистым сердцем под его защитой", она погладила Волчека по волосам.

Там они и проспали до утра.

Утром, закусив яблоками и выпив росы, Рийсце пробрались через рассветный туман на дорогу. Путешественников на ней было уже меньше, но всё равно попадались. Все были сонными и не особо разговорчивыми, только малиновка улюлюкала в кустарнике.

Мимо проехала телега, запряжённая двумя глазастыми кролами. Нюрх, заправлявший ими, согласился подвести путников за талисман, который Вереск тут же каким-то чудом достала из кармана.

Дальше они ехали в телеге, верхом на большом стоге сена. Компанию им состояла крайне симпатичная и смышлена собачка, умеющая сидеть, лежать, готовить плов и считать до пяти.

У первой попавшейся деревеньки они остановились, попрощались с Нюрхом и собачкой и пошли искать ботинки.

Деревенька эта так и называлась – Деревенька, а чтоб почтальону было легче ориентироваться, иногда про неё говорили "Та Самая Деревенька". Если вы думаете, что "Та Самая" – это что-то значительное, то спешу разочаровать: в данном случае это означало лишь, что она такая одна на километры вокруг.

В Той Самой Деревеньке (давайте остановимся на этом названии, деревень-то много в этой жизни будет) находилось около пятидесяти жилищ и одна центральная площадь с фонтаном, качелями и двумя магазинами.

В магазине под названием "Всякая Всячина" продавалось всё подряд. Хотя если бы я давала название этому заведению, я бы назвала его "Хлам – Хлам – Ещё больше Хлама", ибо хламом и было завалено всё убранство. Большинство вещей были старыми, поношенными, затёртыми. Они ломились в окна, упирались в потолок, продавливали всё.

По легенде Хозяин лавки – старик Коробка – забирал всё, что давали. Делал он это из благих побуждений, искренне считая (уже лет семьдесят), что это всё это он починит и сделает "как новеньким". Вот только на этом стремлении всё и заканчивалось, на деле же Коробка просто превратил лавку в огромный склад, где три года возился только с одними часами.

Но на самом деле он отвлекался на ремонт только ради того, чтобы не убираться в лавке самому. Ему уже давно осточертели залежи вещей, но он просто не был в состоянии преодолеть себя и всё это выбросить.

Когда-то, лет семьдесят назад он ещё молодым, но уже довольно угрюмым Рийсце купил этот дом: там не было ничего, только каркас кровати, да плита. Во всех комнатах царила идеальная пустота и чистота. Коробка (тогда ещё не Старик) ходил по ним, и ни одна пылинка не прилипла к кисточке его хвоста.

Он планировал открыть небольшую аккуратную лавочку, где продавалось бы всё, что могло бы пригодиться среднестатическому деревенскому зверьку. Чтобы товары были аккуратно расставлены по полочкам, с бумажными ценниками на верёвочках, и все были бы важными и нужными.

А потом он нашёл нужную вещь и притащил её с собой, а потом еще одну нужную, затем – не такую уж и важную, но явно симпатичную. После этого пошёл откровенный хлам, который накапливался вместе с обещаниями.

Коробка понял, что ничего с этим не поделать .

"Ну и пусть лежит, чего уж мне. Никуда это не деть, ничего из этого не исправить. Всё бессмысленно, лучше уж я буду стараться потихоньку этого не замечать"

Полностью не замечать у него не получилось, он пытался продать то одну вещь, то другую, но покупали плохо. Тогда Коробка просто ушел на второй этаж, где было всё так же пусто, как когда-то, и принялся эти вещи чинить, делая всего лишь недельные перерывы на чай.

Жители деревни, узнав, что старые ненужные вещи собирает этот странный Рийсце, начали в угоду ему и на радость себе всё ненужное тащить в его лавку. Коробка был не против.

"А смысл противится, если всё равно нести будут?" – рассуждал он, снова склоняясь над сломанными часами.

А когда вещи начали выпадать из окон, он закрыл магазин, надеясь, что это хоть как-то его спасёт, но хитрые зверята принялись закидывать хлам в печную трубу и оставлять под его дверью. Тогда Коробка и от этой идеи отказался, и просто перестал спускаться вниз. А жители деревни продолжали приносить ему вещи.

Вот так "Всякая Всячина" и превратилась в склад.

Волчеку и Вереск пришлось вдвоем толкать дверь, чтобы хоть как-то её приоткрыть. Послышался грохот, вниз попадали ящики и проход, наконец-то, освободился.

Свет внутрь почти не проникал из-за вещей, а в воздухе блестела пыль – очень много пыли. Вереск, привыкшая к свежему воздуху, тут же расчихалась. Волчек поморщился, перелез через гигантскую катушку с канатом и направился к стойке.

– Что это за хламовник вы тут развели? – проворчала в пустоту Вереск, утонув в старых газетах.

– Здравствуйте! Эй, Здравствуйте! – Волчек ударил лапкой по звонку.

Но никто и не думал приходить.

– Ужас, ужас! Продавец наверняка спит где-нибудь под всем этим мусором, – ведьма внимательно изучила чугунный утюг. – Давай найдём тебе ботинки и уйдём. Мне тут не нравится. Слишком грязно.

– Просто оставим деньги на прилавке?

– А у нас есть деньги?

Рийсце удивленно переглянулись: об этой мелочи жизни они успели забыть. Они смущенно порылись по карманам – вдруг найдется что-нибудь на обмен – но оттуда ещё на болоте всё выплыло. У Вереск нашлась пара шишек, но в еловом Лесу они не принимаются в качестве валюты.

– Нам что же, придётся идти назад, чтоб найти что-нибудь бесполезное, а потом это продать? – нахмурился Волчек.

Он нервно переступал лапками по дощатому полу и жутко боялся посадить себе в пятку занозу.

Первое правило путешественника: всегда бери с собой всё необходимое. Дальше становится сложнее, ибо под "необходимым" можно иметь в виду всё, что угодно. Можно пораскинуть мозгами и решить, что тебе нужна палатка. Но ведь можно так

же соорудить прекрасный шалаш из веток или вообще спать на дереве. Получается, что палатка не так уж и необходима. Еду реально найти, миски для еды вполне заменят большие листья, а столовые приборы – вообще роскошь для неженок. Огонь для костра вполне выйдет поймать через бутылочное стёклышко или вообще уговорить его посидеть на сухих ветках, если ты достаточно вежлив.

Но теперь, отбросив все ненужные вещи, мы можем убедиться, что для хорошего путешествия нужно лишь одно: ботинки. Если, конечно, вы не Ведьма, всю жизнь пробегавшавая босиком, но это случай исключительный.

Так что без вожделенной обуви Волчек уйти не мог. Он уже девять раз наступил на колючки, три раза вошёл в крапиву и один раз был укушен осой.

– Что же делать? – жалобно спросил он. – Что мы такого сможем найти ценного в Лесу?

Вереск забралась на какую-то перекладину и теперь свисала оттуда вверх тормашками, крепко ухватившись за нее лапками и хвостом . Она улыбнулась и раскачалась так сильно, что Волчеку показалось, будто все её веснушки разлетаются по магазину и остаются рыжими кляксами на стенах.

– Найти мы можем всякое ценное! – прокричала Вереск. – Вот только ему это не будет нужно, это ценно только для нас!

– А как узнать что ценно для него? Осторожно, ты упадешь!

– Всё нормально! Для него ценно то, что сломано, чтобы он тешил себя мыслью, что ему удастся это починить!

– Значит, нам нужно найти что-нибудь сломанное.

В эту секунду раздался пусть не жуткий, но ошеломляющий треск. Вереск полетела вниз, а с ней и балка. По счастью она упала в кипу старых газет и порванных пальто. Поднялось ещё больше пыли. Из-под волны чиханий и потоков грязно-серой пыли Волчек всё-таки умудрился спросить: – Ты-пчхи-в-ачхи-порядке? – и помог Вереск подняться.

– Вот мы и сломали что-то... – простонала Ведьма, разглядывая ту самую перекладину.

Над их головами послышались шаги, затем шаги послышались ближе к Лестнице, а затем они вообще донеслись с первого этажа.

В проёме показался небольшой зверек с крупным носом, густыми бровями, в очках с увеличивающими стёклами, огромной шляпе и балахоне. Он хмуро оглядел посетителей.

– Такс-такс-такс, – начал он скрипучим голосом. – Что это тут у нас? Взлом и проникновение?

– Вообще-то у вас магазин и он открыт! – с вызовом ответила Вереск.

– Что?.. Правда?.. Ох, я совсем заработался и забыл про это. Надо его закрыть на замок.

– Не надо, у вас же так не будет покупателей.

– Так их и так нет.

– Как нет? А мы тогда кто?

Старик Коробка (мы-то знаем его имя) сощурился, причмокнул губами, обдумывая сей факт и кивнул.

– Действительно. Если вы пришли за чем-то в магазин, значит вы покупатели. Точно-точно. Ну, так... Вам что-нибудь подсказать?

В этот момент в диалог вступил Волчек. Как-никак, покупка была нужна ему.

– Да! Мне нужна обувь. Желательно сапоги, но можно и ботинки. Сойдут, конечно, и кроссовки, но лучше не надо.

Старик Коробка снова причмокнул губами – была у него такая привычка, чрезвычайно раздражающая народ – и зарылся с головой в одну из куч с хламом, только куцый хвост остался торчать.

Так он ворошился и копошился там, ворча на жизнь, хлам и на весь мир разом. Иногда он откидывал вещи себе за плечи, и друзьям приходилось метаться в разные стороны, уворачиваясь от летящих предметов.

– Так. Это не то...и это не то... А что это вообще тут делает?– слышалось из-под завалов.

– Ой-ой, он нас зашибёт, это точно... – пробормотал Волчек, прикрывая голову лапками.

– Ничего не...СТАКАН!!! ЛОВИ!!! ЛОВИ!!! ЛОВИ!!! – на одном дыхании прокричала ему подруга.

Каким-то чудом (а именно:сноровкой) Волчек поймал хрупкую посуду и аккуратно отставил её на стопку книг.

– Ага, вот занимательный экземпляр! – старик Коробка вынырнул обратно на свет, сжимая в лапках пару резиновых сапог.

Он поставил обувь на стойку, дабы все присутствующие смогли полюбоваться.

Сапоги и правда были хороши: чёрные, высокие, блестящие. Они идеально подходили для долгих задумчивых прогулок по воде.

"И для черпания болота хороши", – подумала Вереск и хихикнула, но Волчеку про это не сказала.

– Отличные сапоги! Просто прекрасные! – восхитился Волчек. – Сколько они стоят?

– Стоят? Да вы что! Я не могу вам их продать, они же совсем худые! Смотрите, подошва на одном отрывается, а в этом вообще дырка...

Дружное "хммммм" раздалось по магазинчику.

– А вы не можете их починить что ли? – робко спросил Хранитель Маяка.

– Могу, конечно! Я тут всё чиню уже лет семьдесят! Только этим и занимаюсь, знаешь ли. Просто сейчас у меня очень много работы, вашим башмакам придётся стать в очередь.

– Но нам некогда ждать нашей очереди, мы должны догнать мой Маяк!

– Ну, тогда починю сейчас, я всё равно никуда не тороплюсь. Уже лет семьдесят. Я начну. С вас двенадцать монет.

Вереск шмыгнула веснушчатым носом.

– А вы шишками принимаете?

Старик Коробка нахмурился так сильно, что две его густые брови превратились в одну густющую. Он сложил мощные руки на груди.

– Так-так... Шишки? Это значит, что у вас, маленьких прохиндеев, совсем нет денег? А ну кыш из моего магазина, тоже мне, нашлись попрошайки!

– Но у вас же столько ненужных вещей, неужели вы не можете отдать просто так?

Старик Коробка задумался:

– Я бы, конечно, мог, но ведь в таком случае это место перестанет быть магазином!

– Но ведь мы можем обменяться! Я могу вам наколдовать что-нибудь.

– Что, например?

–Что-нибудь хорошее! Очень хорошее, обещаю, – простодушно улыбнулась Вереск, слегка наклонив голову вбок.

Разве обещания когда-нибудь кого-нибудь спасали от продавцов! Если вам попадется достаточно хороший экземпляр торговца, то он угостит вас леденцом и разрешит занести недостающую мелочь попозже. Плохой экземпляр торговца с вами не поздоровается, ничего не посоветует, да ещё и выгонит вас взашей, узнав, что беднее вас только мыши (что довольно несправедливая поговорка, ведь я знаю одного мышиного миллионера, но сейчас не об этом).

Старик Коробка по сути своей торговцем не являлся. Он был коллекционером, он был мастером, но никак не продавцом.

Это и спасло наших героев от изгнания.

Так же как и одна мысль Старика Коробки, мелькнувшая у него в голове.

– Хорошее... – задумался Хозяин Магазина. – По-настоящему хорошего я уже лет семьдесят ничего не видел. Что же ты можешь наколдовать мне такого хорошего?

И среди повисшего молчания раздался тихий шёпот Волчека:

– Например, уборку.

Немного вздремнув на старых шторах, свежие и отдохнувшие Рийсце принялись за порядок с большим усердием.

Вереск, как самая активная, была ответственной за вынос хлама, а Волчек, как более усидчивый, проводил сортировку.

Старик Коробка скрылся наверху. Он предпочитал не думать о переменах, опасаясь, что спугнет их своей слишком яркой радостью.

Волчек написал на листке тетради "ревизия" и заносил туда каждый найденный предмет, отмечая плюсом или минусом его полезность.

Пока минусы в шесть раз перевешивали.

Вереск как дельфин мелькала над грудой вещей, выхватывая то одно, то другое.

– А вот это нужно? – донеслось из-под завалов.

– А что это? Я же не вижу отсюда.

– Залезь на те большие старинные часы, тогда оттуда ты будешь всё-всё видеть! Даже, может, Маяк свой увидишь!

Волчек так и поступил. Из-под потолка был виден весь масштаб их работы. Горы вещей и потолок, обтянутый паутиной. Волчек дотянулся лапкой до неё и дернул за одну нить. Раздался тихий звон, и потолок пошёл красивой серебристой рябью.

– Так это нужно? – повторила Вереск.

Волчек прищурился и посмотрел на находку.

– Это что, пустая банка из-под варенья?

– Ага, треснутая. А само варенье тут, на полу. Я к нему прилипла.

– Нет, это явно не нужно, – ответил Рийсце и записал: "Банка с трещиной, но без варенья".

У Вереск не было никакой системы: она просто выхватывала вещи в случайном порядке.

– Смотри, стул с двумя ножками!

– Выбрасывай!

– Куча ткани, поеденной молью!

– А моль там есть?

– Нет!

– Тогда выбрасывай!

Всё со знаком минус Вереск, не глядя, вышвыривала за дверь.

Дело близилось к обеду, а они не закончили даже малую часть, да и в списке Волчека плюсов не прибавилось.

Тогда он решил ,что помогать Вереск своими лапками – это полезнее, чем вести записи о её деятельности и спрыгнул с часов вниз. С этого момента работа пошла чуть активнее, но всё равно недостаточно быстро. Они вынесли четыре старых, обшарпанных ковра, бесколёсую телегу, потрясающе скучную коллекцию абсолютно серых булыжников, сломанный диван, выдохшиеся специи...

Со второго этажа донеслось пошаркивание, поскрипывание и покряхтывание.

– Эй, ребятня, поднимайтесь! Чайник уже вскипел, давайте, идите сюда, хоть пообедайте.

Рийсце не надо было повторять дважды: их животы недовольно бурчали от голода. Дружно побросав всё, они, топая всё ещё босыми лапками, побежали наверх.

Старая Лестница скрипела. Сверху доносилось гудение чайника и перезвон колокольчиков.

Второй этаж оказался полной противоположностью первого: очень чистый, с большим окном, встроенным в крышу, свет из которого падал прямо на стол. На столе были аккуратно разложены инструменты: шурупы, отвёртки, гвозди, молоточки. Часы с кукушкой Старик Коробка уже наполовину собрал, а на полках рядом расположил те вещи, которые требовали починки. В сундуке справа лежали отреставрированные целые экземпляры. Их, правда, было совсем немного.

На маленькой плите исходил паром чайник, небольшая кушетка с серым шерстяным одеялом стояла в углу.

Ни пылинки, ни соринки.

– Ээээ, у меня тут нет свободного стола, так что давайте-ка садитесь либо на кровать, либо на пол.

Но кому интересно есть на скучной кровати, когда можно сесть на грубый круглый ковёр, поставить в центр стул и обедать прям так?

Старик Коробка снял чайник с плиты, предварительно обернув ручку полотенцем, дабы не обжечь лапки и разлил кипяток по чашкам, а потом налил его и в тарелки с лапшой. Накрыл их другими блюдечками, нарезал помидоры, ветчину и сыр, подождал немного и распределил всё по порциям. Поставил тарелки на стул, рядом положил вилки и сделал приглашающий жест.

Трое Рийсце разом набросились на еду. Лучи тёплого солнца заливали пространство, птицы и насекомые с любопытством заглядывали внутрь, запах яблок настойчиво напоминал о том, что неплохо было бы испечь шарлотку.

– Так что же, куда вы направляетесь? – спросил Коробка, придирчиво разглядывая кусок помидора, насаженный на вилку.

– Я потерял свой Маяк: точнее, он уплыл в Море, и теперь мы ищем того, кто помог бы нам его найти. Вышку там или капитана корабля.

– А почему ищете не у Моря?

– А что нам там делать: ботинок нет, лодки нет. Только будем брести по песку и смотреть на горизонт.

– Море подождет! – встряла Вереск, разбрызгивая бульон. – Море ждёт, Маяк плывёт! На самом деле мы всё равно к нему выйдем, если пойдем на восток, а через Лес мы просто сокращаем. Просто Волчек совсем никогда ничего кроме Маяка не видел.

Повисло молчание: не молчание – серый булыжник на верёвке, а молчание-размышление под пение кузнечиков и цикад.

Старик Коробка долго не общался с другими зверятами, поэтому был не слишком тактичен. Так что задал волнующий всех вопрос:

– А что будет, если вы его не найдёте?

Волчек и Вереск сразу погрустнели: так далеко в будущее они еще не заглядывали. Хранитель Маяка подпер голову лапкой и посмотрел в свою полупустую тарелку, погруженный в раздумье. Ведьма же хлопнула ладонями по столешнице так, что приборы подскочили.

– Вот это мы уж решим на месте! А пока нам нужны две вещи: порядок и сапоги!

С этими словами она залпом доела лапшу, забрала с собой чай, резко развернулась и бегом спустилась вниз.

Волчек и Старик Коробка переглянулись.

– Да, надо бы поспешить, – тихо и серьезно сказал Волчек. – А то уплывёт совсем далеко, и не догоним.

– Тогда почему вы просто не украли ботинки и не убежали? – удивился Коробка.

Не то, чтобы он сам поступил именно так. Но он не раз сталкивался с подобным некрасивым поведением со стороны других созданий, так что считал такой печальный исход порядком вещей.

– Но как же так, – растерялся Волчек, даже вилка с лапшой зависла в воздухе, – мы же можем помочь, а вам нужна помощь. Как же мы можем поступить по-другому?

Пару секунд Старик Коробка пялился на гостя, силясь что-то сказать и тупо моргая. Но сделав глубокий вздох, он принял решение и рассмеялся, не в силах больше выносить так много новых потрясений за один день.

– Ну и ну! Хахахаха! Удивительные создания!

Волчек смущенно улыбнулся и побежал вслед за подругой.

А Старик Коробка убрал тарелки со стола, тут же сполоснул их в тазике, вернул стул на место. Приведя комнату в порядок, он сел, закурил трубку и ещё долго смотрел на скворцов, прежде чем закончить ремонт часов.

Рийсце, тем временем, снова принялись за работу.

– Мы будем заниматься этой уборкой вечность! – простонала Вереск, волоча за собой дырявое ведро.

– Нет, вечность – это очень-очень долго, а нам ещё нужно найти Маяк.

Волчек осмотрел найденную метлу, но она оказалась практически лысой, да ещё вся в занозах.

– А ты не можешь наколдовать порядок?

– Если бы магия работала так легко, Маяк был бы уже у нас. Или мы у Маяка. Такие глобальные вещи могут на многое повлиять. Зато смотри, как можно!

Она хлопнула в ладоши, прошептала что-то своё, волшебное. Воздух брызнул искрами, тёплый южный ветер ворвался в окна, поднял суматоху, пыль, гору бумаг и волосы Вереск так, что они стали похожи на костёр. Шляпа слетела с её головы.

Старые газеты вылетели на улицу, вокруг Вереск поднялся вихрь из всяких мелочей.

Волчек постарался спасти от полёта шляпу и гербарий, но не вышло: они тоже отправились в круговорот событий и вещей.

Он сложил лапки рупором и прокричал:

– Вереск, милая, это не помогает уборке! Это что-то противоположное ты творишь!

Ведьма посмотрела на друга, улыбнулась, разомкнула лапки, и все предметы попадали вниз, вернув привычный бардак в магазин.

Вереск уверенным шагом приблизилась к Волчеку, широко улыбнулась и схватила его за запястье.

– А я и не на уборку колдовала! Пойдем!

И, не говоря не слова больше, она потащила его наружу.

А в то время, пока в магазине вился ураган из магии и вещей, каждый житель Той Самой Деревеньки испытал странное чувство.

Это было похоже на навязчивое желание бросить все свои важные дела и отправиться на центральную площадь (собственно, единственную), за фонтан, в магазин "Всякая Всячина". Это было странно, потому что местные там не закупались, а лишнего хлама, чтобы притащить в лавку у них не было.

Так почему же все жители должны туда идти? Зверята пытались как-то сопротивляться навязчивому желанию, а почётное семейство Выдр даже умудрилось лечь спать, лишь бы никуда не идти, но тут же встало, побоявшись, что упустит что-то важное.

В конце концов, проиграв небольшую внутреннюю битву, жители города, сами не зная зачем, отправились в магазин.

Волчек и Вереск встретили их на крыльце. Они забрались на старый комод для лучшего обзора. Гордые, пыльные, грязные, с метлой и тряпками в лапках, и с уверенностью в глазах.

Деревенские жители столпились внизу, перешептываясь и удивленно глядя на новичков.

Часы наверху пробили два раза. Из Леса выбрался лёгкий козелек, робко взглянул на происходящее и спрятался в чаще. Солнце милосердно держало отличную, чуть тёплую температуру, птицы пели баллады, свежескошенная трава и собранные ягоды дарили деньку прекрасный аромат.

В общем, замечательное время для субботника!

– Ты скажешь или я скажу? – шепнула Вереск Волчеку.

– А что говорить-то?

– Ясно!

Она повернулась к толпе:

– Жители Той-Самой-Деревеньки! Вы годами приносили свой хлам в дом почётного Старика Коробки, даже не спросив его разрешения! Когда он запретил это делать, вы всё равно продолжили! Ваш мусор, который вам же было лень вывозить тут не нужен! Вы сами решили за Коробку, и он семьдесят лет жил с этим! Но больше так не будет! Это его дом, это его лавка, а не ваша свалка! И сейчас я и Волчек помогаем ему это убрать, но мы не справляемся! "Всякая Всячина" – это часть вашей деревни и вы все несете за неё ответственность! Так помогите же нам убраться!

На этом Вереск замолчала, выжидающе оглядывая толпу.

Некоторое время жители деревни молчали. А потом один бледненький Рийсце всё-таки высказал своё мнение:

– Неее. Это не наши проблемы.

Он подтянул штаны и пошёл прочь.

Прежде чем Волчек успел хоть что-то сказать, Вереск разозлилась. Её щеки вспыхнули, а кулачки сжались.

Мой вам совет: никогда не злите ведьму. Вообще лучше никого и никогда не злите. По крайней мере без хитрого плана или занятной уловки – мало ли каким могуществом обладает ваш оппонент.

Вереск была доброй, потому кара не обрушилась на невежливого Рийсце с небес. Но ведьма была вспыльчивой, поэтому произошло вот что:

толпа деревенских с открытыми ртами наблюдала за тем, как из "Всякой Всячины" со свистом вылетает облезлая метла, тормозит около рыжей ведьмы и покорно ждёт, пока Вереск запрыгнет на неё.

Вереск стремглав пролетела над головами, догнала ушедшего Рийсце и зависла низко над землей, перегородив ему дорогу.

– Ах, вот значит как! – гневно воскликнула она. – Значит, мусорить вы все горазды, а как убирать, так тебе до этого дела нет, да? Знаешь, я за такое тебя самого в мусор превращу!

При этих словах толпа дружно сделала шаг подальше от Вереск.

– Знаешь ли, девочка, ради уборки в моём доме никто всей деревней не собирается!

– Так в твоём доме никто всей деревней и не мусорил!

– А откуда тебе знать? Я, возможно, единственный, кто ничего во "Всякую Всячину" не приносил, и за других работать не собираюсь!

Вереск уже готова была вспыхнуть небольшим пожаром, и бедные граждане вжались в стенку магазина (семья Выдр попрощалась друг с другом и попросила прощения за всё), но тут к подруге подскочил Волчек.

– Тихо-тихо! – он аккуратно положил лапку на её ладонь. – Спустись, пожалуйста, я разберусь.

Вереск ещё немного побуравила взглядом обидчика, а потом нехотя спустилась на тёплую землю.

– Вот, отлично, – ласково улыбнулся ей Волчек.

Он обратился к толпе, подняв лапки вверх в знак того, что никого заколдовывать он не будет.

– Послушайте! Вас никто не будет заставлять и, тем более, превращать во что-то! Вы сами, добровольно примите решение либо помочь, либо уйти! Просто подумайте о том, какое доброе дело вы сделаете для своего товарища и своей деревни.