Текст книги "Солнечный Зайчик (СИ)"
Автор книги: Veronika Smirnova
Жанр:
Мистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Какая милая крошка! Как тебя зовут, ангелочек?
– Алеся.
– А почему ты без сестрёнки?
– Без какой? – удивилась Алеся.
– Разве вас не двое? Изочка, а где Анюта? Та светленькая малютка с косой до пят, которую ты удочерила весной.
– Аня в Лос-Анджелесе, – сдержанно улыбнувшись, ответила Изольда. – Я отправила её на обучение. Дети, погуляйте в саду!
– Да, побегайте на свежем воздухе, – подхватила гостья. – Я уверена, вы подружитесь.
Мальчик подошёл к Алесе и галантно подал ей руку. Спохватившись, Изольда выдернула из тумбочки стёганый детский плащ с капюшоном, встряхнула его и набросила на плечи Алесе.
– Не вздумай простудиться, – прошипела она ей на ухо.
Алеся послушно оделась с помощью мальчика, который был воспитанным до невозможности: не только подержал плащ, но и открыл перед ней дверь на выходе. Дети сбежали со ступенек. Девочке до того захотелось побегать, что она предложила:
– Давай наперегонки до беседки!
– Давай, – согласился мальчик, и они помчались.
Мальчик бегал отлично, но возле беседки слегка отстал, и Алеся прибежала первая.
– Я победила! – крикнула она чуть громче, чем следовало бы в обществе такого джентльмена, но мальчик лишь улыбнулся в ответ и спросил:
– Как тебя зовут?
– Алеся.
– А меня Левант, – сказал он.
– Ого, а почему имя такое?
– Мама назвала. Артисты не называют детей русскими именами. У маминой подруги дочь зовут Амелия, а сына Вольфрам. Ты меня можешь Ваней звать. А почему у тебя синяк? Она тебя лупит?
– Нет, что ты! И пальцем не трогает. Это в детдоме…
Дети гуляли по бескрайнему саду и болтали. Алеся рассказала про детдом и рытьё колодца до Америки, а Ваня – про домашнее обучение с репетитором и закулисную жизнь артистов. Он оказался классным парнем, даже и не скажешь, что из артистической семьи.
Они забрели в заросли катальпы, обрезанной в форме шаров. Увидев маленькую избушку на курьих ножках, Алеся взвизгнула и побежала к ней. Дети залезли внутрь и уселись на деревянных лавочках. Там было чисто и уютно.
– Какой домик здоровский! – сказала Алеся.
– Разве ты не видела его раньше? – удивился Ваня. – Ты же здесь живешь.
– Меня гулять не пускают, – пожаловалась она. – Только книжку читаю да с куклами играю. А теперь и это запретили, – и девочка шмыгнула носом.
– Запретили читать и играть? Кто?
– Мама… Изольда заперла мою книжку в комнате, где куклы, и запретила туда ходить. И с куклами играть не разрешает.
– Ничего не понял. Разве куклы не в твоей детской?
– Нет. Это особые куклы. Они из фарфора и могут разбиться, поэтому в кукольной комнате стены и пол мягкие. Кукол нельзя оттуда уносить. А я хотела унести, вот мне и влетело.
– Ничего себе! Это, наверно, не игрушки, а сувениры. Они ужасно дорогие, вот твоя мама и рассердилась.
– Ага, – вздохнула Алеся. – Я без них скучаю, они такие здоровские. И книжку не дочитала, а там интересно – жуть. Хоть и страшно.
– Расскажи!
Алеся не была мастером пересказывать книжные истории, но ей очень хотелось поделиться с новым другом, и она сбивчиво, как могла, рассказала ему о колдунье и статуэтках. Книгу у неё отобрали на самом интересном месте, и это было ужасно обидно. Главные герои почти открыли тайну, как расколдовать превращённых детей – и на тебе! А Алесе так хотелось, чтобы дети вернулись домой.
– Никогда такой сказки не читал, – признался мальчик. – Думаю, твоя мама перестанет злиться и откроет ту комнату. Слушай, а давай посмотрим этих кукол через замочную скважину? Как будто мы детективы.
– Давай, – согласилась девочка. Она хотела бы ещё побегать, но когда ещё подвернётся случай поиграть в детективов?
Дети вылезли и побежали обратно. Прогулка пошла Алесе на пользу: девочка чувствовала себя гораздо лучше, чем утром, настроение поднялось, и она с упоением изображала из себя помощницу главного детектива. На пороге Ваня опять открыл перед ней дверь, и она вприпрыжку поскакала на второй этаж. Из кухни тянуло ароматом кофе и доносился смех обеих женщин. Маленькие сыщики поднялись по лестнице на второй этаж. Няньки нигде не было видно, и дети беспрепятственно помчались по коридору – даром что Ваня утверждал, что детективы ходят тихо.
– Вот за этой дверью и книжка, и куклы, – объявила Алеся, хлопнув по железу. Раздался глухой резонирующий звук.
– В железных дверях скважины не такие, – разочарованно протянул Ваня. – Сквозь них не поглядишь… Впрочем, тут есть глазок. Нам нужна табуретка!
Изольда не слишком беспокоилась об остальных помещениях особняка, и большинство дверей было не заперто. Осмелевшая Алеся начала открывать все двери подряд, и в одной из гостевых комнат дети нашли то, что им было нужно.
– Чур, я первая, – шепнула Алеся и взобралась на табуретку. Она прищурилась и обвела взглядом свою любимую комнатку, теперь недоступную. Глазок был устроен так, чтобы смотреть снаружи, и она хорошо видела своих маленьких подружек.
Она смотрела и смотрела, неподвижно стоя на табуретке, и Ваня не выдержал:
– Что там?
– Я вижу книгу, – сказала наконец Алеся и неохотно слезла на пол. – Она на пианино. Посмотри теперь ты.
Мальчик мигом взобрался на табуретку и прильнул к дверному глазку.
– Ух ты! – восхищённо прошептал он. – Какие дорогущие! Меня бы к таким вообще не подпустили. Понятно, почему тебе влетело… Стоп. Это же Аня! Мы играли вместе. Эй, Анька, привет! Почему она не отвечает?
Алеся удивилась:
– Какая Аня? Там есть кто-то живой?
– Нет. Я перепутал, это кукла. Но она так похожа на Аню! У неё такая же длинная коса.
– Это Солнечный Зайчик, – пояснила Алеся. – Моя любимая кукла.
– Её делали с Ани, это точно. И другие куклы наверняка – портреты живых девочек, уж очень они настоящие! Или… – Ваня спрыгнул на пол и внимательно поглядел на Алесю. – О чём там в сказке говорилось?
– Ну, про колдунью, про вампира и про детей. Я же не дочитала, у меня отобрали книгу. Слушай, а давай её через окно вытащим? Найдём лестницу…
– Потом. Я понял очень важную вещь. Нельзя терять ни минуты! Бежим вниз, я хочу поговорить с мамой.
Ваня взял Алесю за руку, и они поспешили на первый этаж. Женщины пили кофе на кухне, курили и обменивались новостями шоу-бизнеса, и вбежавшие с топотом дети явно им помешали. Изольда с недовольным видом отставила чашку и приготовилась отругать Алесю, но не успела: Ваня бросился к матери и выпалил:
– Мамочка, идём скорее, очень прошу, мне нужно сказать тебе кое-что! Скорее!
– Изочка, прости, я на минутку, – извинилась подруга и вышла вместе с сыном.
Изольда вдавила окурок в хрустальную пепельницу и проводила их неотрывным взглядом. Потом резко встала и, не глядя на Алесю, выскочила следом и остановилась на пороге. Девочка тоже выглянула. В самом конце коридора Ваня что-то негромко втолковывал своей маме, размахивая руками, а она пыталась его успокоить. «Но мы не можем взять Алесю к себе», – услышала девочка и удивилась: зачем её ещё куда-то брать, ведь её уже удочерили!
Изольда тоже услышала. Она помянула чёрта, вернулась на кухню и начала ходить кругами, морща лоб. Потом вдруг остановилась, привычным движением взяла Алесю за подбородок и повернула её лицо к свету, но лишь покачала головой. Девочка ничего не понимала. Что затеял Ваня? Зачем он втягивает в игру взрослых? Они же всегда всё портят.
И взрослые испортили. Ванина мама внезапно вспомнила, что ей срочно надо на съёмки, расцеловалась с Изольдой и уехала, забрав сына. Игра в детективов закончилась, Алеся снова была одна. Едва машина гостей выехала за ворота, Изольда схватилась за бутылку, но с сожалением отставила её и взяла телефон.
– Алло. Владик? Не в службу, а в дружбу, – она оглянулась на девочку и торопливо вышла, стуча каблуками. – Вытащи из их квартиры его галстук, – донеслось до Алеси, – нет, не ночью, а сейчас! Тебе ничего не стоит, ты же умеешь летать! Пока их нет дома. Я должна послать его сегодня, чтобы отвадить эту стерву от моего дома. У неё слишком любопытный сынок, суёт нос куда не следует. Спасибо, ты настоящий друг, – Изольда положила телефон в карман и тут только заметила, что Алеся идёт за ней по коридору. – Нечего подслушивать разговоры старших! Иди в детскую, я тебя запру, чтобы не натворила ещё чего. И отдай мне телефон, ты всё равно не умеешь им пользоваться.
– А где тётя Даша? – уныло спросила Алеся, снимая с шеи телефончик и возвращая Изольде. Не то что бы она скучала по немой старухе, просто очень уж не хотелось одной сидеть взаперти.
– Ушла. Уволилась. Заболела из-за твоих выкрутасов. Больше ты её не увидишь.
– Ну можно я хоть в саду погуляю? Не хочу в детскую.
Изольда присмотрелась к ней.
– После прогулки ты и впрямь выглядишь лучше. Щёчки порозовели, синяк почти прошёл. Хорошо, идём в сад, я сама буду присматривать за тобой, – сказала она и снова взяла телефон: – Архип Иванович! На ближайшие два дня все концерты отменяются. И запись тоже. Что? По кочану!
Алеся не слушала, она вприпрыжку бежала к выходу.
*
Изольда ходила туда-сюда по бетонным дорожкам, иногда присаживалась на фигурную скамейку и то и дело смотрела в телефон. Она явно нервничала. А Алеся носилась по всему саду, залезала на деревья и вполголоса напевала песенки. День выдался пасмурный, но без дождя, и девочка с удовольствием валялась на траве, совершенно испортив свой плащик. Изольда следила за ней равнодушно, словно ей было наплевать на вещи – её волновало что-то совсем другое.
Раздался сигнал, и Изольда вскочила, прижав телефон к уху. Алеся видела, как у приёмной мамы загорелись глаза.
– Спасибо огромное, Влад. Я твоя должница! – она сунула телефон в карман и громко позвала: – Алеся! Идём домой, ты наверняка уже проголодалась. Завтра ещё побегаешь.
На кухне она разогрела ужин и поставила на стол перед Алесей.
– Мама, а ты?
– Ешь одна. У меня есть важное дело.
Алеся пожала плечами и воткнула вилку в котлету. Она слышала, как Изольда звонит кому-то в холле и назначает встречу. К особняку подъехала машина, потом другая, хлопали двери, стучали каблуки, но девочке не было дела до взрослых забот, ей хотелось только одного: чтобы Изольда перестала сердиться и снова разрешила играть с куклами. И читать страшную сказку. Она допивала вишнёвый сок, когда Изольда закончила свои переговоры и снова явилась на кухню.
– Закончила ужин? Нечего тут сидеть, ступай к себе.
– А можно к куклам?
– Пока нельзя.
– А когда можно будет?
– Завтра, – отрезала Изольда и приложилась к бутылке.
Алеся вышла. Прежде чем ложиться спать, она погуляла немножко по дому, сходила на второй этаж и посмотрела с табуретки в глазок, но ничего не увидела в темноте. И табуретка, и пакетик от хлопьев, брошенный Алесей утром, так и остались в коридоре нетронутыми: никто больше не наводил здесь порядок.
С наступлением ночи дом погрузился в таинственную и жутковатую атмосферу. Раньше Алеся этого не замечала, потому что с ней всегда была тётя Даша – но, оставшись в одиночестве, почувствовала холод и страх, сочащиеся изо всех щелей, и решила спрятаться в детской. Спускаясь по лестнице, она увидела на площадке возле самого плинтуса что-то тёмное и бесформенное, и, присмотревшись, поняла, что это мокрый пучок чёрных птичьих перьев. «Тьфу, тьфу, тьфу три раза, не моя зараза!» – произнесла она заклинание, которому научилась в детдоме, и быстро сбежала вниз, но, услышав, как Изольда разговаривает с кем-то по телефону, остановилась. Голос приёмной мамы был необычайно любезным:
– Прости, дорогая, я хотела как лучше. Он забыл у меня свой галстук, и я вернула его – мне не нужны чужие вещи. Разумеется, он будет отрицать, ни один мужчина в таком не признается. Я не знала, что тебя огорчит такая мелочь. Милая, ну, это уж твоя проблема, что ты не можешь удержать мужа… – возникла пауза, потом раздался звук выключения телефона. – Ноги их больше не будет в моём доме, – прошипела она, не зная, что Алеся подслушивает.
Довольная Изольда, пританцовывая, направилась на кухню – пить, а Алеся прошмыгнула в детскую и прямо в одежде залезла в постель. Из всего этого девочка поняла только одно: завтра она снова увидится с Солнечным Зайчиком.
*
Изольда упорно отказывалась разделять трапезу с Алесей и ограничилась сигаретой, искоса наблюдая, как девочка поедает картофельный пирог, доставленный из фастфудовского магазина. После завтрака хозяйка побросала сегодняшнюю посуду поверх вчерашней в раковину, и они пошли на прогулку. Под присмотром Изольды Алеся снова бегала и лазила по деревьям. Теперь она была почти счастлива, и единственное, чего ей не хватало – это общение, но спросить, когда придут Ваня с мамой, она боялась. Алеся мало что понимала во взрослых интригах, но догадывалась, что Изольда невзлюбила эту семью.
Девочка играла в деревянном домике, когда её вдруг окликнул мальчишеский голос. Она выбежала и прислушалась. Как на беду, именно сейчас из-за горизонта вылетел самолёт и всё заглушил своим гулом.
– Алеся, ты здесь? – голос Вани раздавался по ту сторону высокого железного забора. Алеся с трудом разобрала слова.
– Ага! – ответила она, стараясь перекричать гул самолёта, и подбежала к забору.
– Тебе нужно убегать оттуда!
– Что? Погромче, не слышу!
Изольда заметила, что девочка с кем-то перекрикивается, вскочила со скамейки и подбежала к Алесе. Через забор перелетел камень с привязанной бумажкой, и Изольда шарахнулась от него как от змеи. Схватив Алесю за руку, она быстрым шагом повела её в дом.
– Там письмо от Вани! – вопила упирающаяся девочка, но Изольда не хотела и слушать.
– Этот Ваня самый настоящий хулиган! Я запрещаю тебе с ним водиться.
На этот раз она привела угрозу в действие и заперла Алесю в детской, пообещав, что не выпустит до темноты.
– Будешь знать, как разговаривать с уличными хулиганами! – рявкнула раздражённая приёмная мама и утопала каблуками прочь по коридору.
– Ну и ладно, – тихо сказала Алеся и показала двери язык. После ужасов детдома такое наказание было для неё смехотворным, и она занялась игрой в конструктор. Жаль, конечно, что противный самолёт помешал поболтать с Ваней – но ничего страшного, они поговорят в другой раз, ведь Изольда теперь отпускает её на прогулки. Девочка верила, что у неё будет ещё много счастливых дней.
Вечером Изольда заметно подобрела. Она помогла Алесе принять душ, а потом сама подровняла ей волосы парикмахерскими ножницами и выдала новую домашнюю одежду, а грязную бросила в ведро.
– Но ведь костюмчик можно постирать! – запротестовала Алеся, но Изольда лишь махнула рукой.
– У меня нет времени на стирку. Я могу позволить себе покупать каждый раз новые вещи, – царственно ответила она. – Пошли на кухню, я покормлю тебя.
Там она разогрела ужин, поставила перед Алесей и закурила.
– Мама, а почему ты со мной никогда не ешь?
– Ты же знаешь, я певица. Мне нужно беречь фигуру, – улыбнулась Изольда.
Алеся послушно съела суп и картошку с грибами, а после ужина попросила конфет.
– Нет. Никаких сладостей! – твёрдо сказала Изольда.
– Но почему?
– По кочану. Иди поиграй, или погуляй по дому. Разрешаю не ложиться: сегодня ясно, и будет очень красивая Луна. После полуночи мы посмотрим на неё из кукольной комнаты. Ты же соскучилась по куклам?
Алеся кивнула. Ей ужасно хотелось сладкого – шоколадка, третьего дня подаренная стариком, была такая маленькая и сразу кончилась, а все хлопья были солёными, но перечить приёмной маме девочка не посмела: вдруг опять рассердится и не пустит к куклам? Гулять по дому в темноте ей не хотелось, и она ушла в детскую, где просидела с игрушками до позднего вечера.
*
После солёной еды ей захотелось пить, и она отпила из пластиковой бутылки, которыми снабжала её Изольда. Вода в доме была покупная. Без тёти Даши в комнате образовался беспорядок: пустые бутылки, пакетики и хлебные крошки валялись на полу, но приёмную маму это не тревожило – Изольда ни разу не потребовала от Алеси убрать хлам. Поэтому девочка спокойно бросила бутылку на пол и пошла гулять по дому. Раз уж позволено не ложиться, можно сходить на кухню и поискать конфет.
По ночам свет в коридорах горел еле-еле, и от этого полумрака Алесе сделалось тоскливо. Вблизи от кухонной двери она замедлила шаги, а потом и вовсе остановилась, напуганная странными звуками. Из кухни раздавался негромкий деревянный стук – редкие удары, словно кто-то бил ножом по деревяшке. Любопытство пересилило страх, и Алеся на цыпочках подошла к дверному проёму и заглянула на кухню из-за створки двери.
На большом столе на деревянном лотке лежала сырая разделанная курица. Перед ней спиной к Алесе стояла Изольда в чёрном концертном платье и большим ножом из набора отрезала полоски мяса, а потом резкими ударами делила их на ломтики и двумя пальцами отправляла в рот. Выглядело это мерзко, и Алеся убежала обратно в детскую, забыв о секретности. Девочка слышала, как Изольда окликнула её, но не обернулась. Она захлопнула дверь изнутри и снова села играть, стараясь не думать о вкусах своей приёмной мамы. Вскоре на пороге появилась Изольда. Она вся сияла бриллиантами и косметикой. Алеся поглядывала на неё исподлобья, не зная, что говорить, но Изольда заговорила сама, благодушно улыбаясь, будто отвратительного эпизода и не было:
– Ты соскучилась по куклам? Хочешь к ним?
– Ага! – закричала Алеся, вмиг забыв обо всех неприятностях.
– Тогда надо приодеться. Я думаю, тебе будет очень к лицу фисташковое платье! – нарядив Алесю, Изольда причесала её и надела ей на голову золотой ободок. – Вот теперь ты у меня настоящая принцесса! Не забудь о туфельках.
Алеся не могла нарадоваться на себя в зеркало: синяки сошли, на щеках играл румянец. И почему воспитательница обозвала её некрасивой?
– Мама, я в детдоме так боялась, что ты возьмёшь Катю, а не меня!
– Катю? Что за Катя?
– Катя у нас в группе самая красивая, потому что у неё светлые волосы. Ей их тоже стригут, но они у неё кудрявые.
– Светлые, короткие и кудрявые? – заинтересовалась Изольда. – А глаза у неё какие?
– Голубые.
– Катя, значит. Хорошо… Впрочем, Луна уже взошла, идём. До полнолуния далековато, но оно и не нужно. Нет ничего лучше растущей Луны! – и, крепко взяв девочку за руку, Изольда повела её на второй этаж.
В коридоре Алеся вспомнила о чёрных перьях на лестничной клетке, и ей стало не по себе. К счастью, Изольда решила ехать на лифте. Створки разъехались, и они вошли.
– А то ещё поскользнёшься на лестнице, – шутливо сказала Изольда. – Ты же не привыкла ходить в туфлях.
Лифт поехал вверх, и Алеся взвизгнула от восторга: у неё снова было хорошее настроение, и ей всё нравилось. Она так соскучилась по куклам, что пританцовывала от нетерпения.
– Танцы – это прелестно, – благодушно заметила Изольда. – Но что за танцы без музыки? Сейчас я сыграю тебе менуэт, и ты узнаешь, как звучит старинная музыка в свете Луны.
Они вышли, но Изольда не выпускала Алесину ладошку из своей руки. На лице приёмной мамы играла торжествующая улыбка. Алеся прекратила прыгать, стараясь идти в ногу с Изольдой. Не отпуская её, Изольда свободной рукой выудила из декольте ключ и открыла дверь. Алеся тихо ахнула: комната освещалась множеством неоновых огоньков, расположенных по стенам и создающих непривычную игру света и тени. Семь кукол стояли у дальней стены, образуя полукруг, а в середине – Солнечный Зайчик. Алеся невольно шагнула к ним.
Изольда плотно прикрыла дверь изнутри и нажала кнопку на пульте. Шторы с тихим шуршанием поднялись на кулисках, и в окна хлынул ледяной лунный свет, смешавшись с неоновым. Комната словно покрылась инеем, и девочка поёжилась. Изольда смахнула покрывало с пианино и села играть. Книга упала.
Алеся кинулась к книге, но Изольда ловко выхватила её у девочки из рук и положила наверх, потом ударила по клавишам.
– Мама! Ты умеешь играть на пианино? – изумлённо спросила Алеся, безропотно отдавая книгу.
– Конечно! Я же певица. И это не пианино, а клавесин. В эпоху фарфоровых кукол танцевали под звуки клавесина. Сейчас ты узнаешь, как это выглядело…
– А книга? Ты дашь мне её дочитать?
– Ну конечно, дам! – ответила Изольда добрым голосом. Она явно пыталась скрыть нервозность, и это не ускользнуло от Алеси. – Но сначала сыграю для тебя свой любимый менуэт.
– Может, включим люстру и почитаем?
– Нет. Сначала клавесин, – Изольда повысила голос, и Алеся не стала спорить.
Полилась старинная музыка, похожая на вальс. Мелодия была грустной, но понравилась Алесе, и она медленно закружилась по комнате. Танцевать она, разумеется, не умела, поэтому просто вертелась то в одну, то в другую сторону. Тусклое холодное освещение сделало комнату неуютной. «Сейчас бы свечку зажечь или лампу», – подумала девочка, и, словно в ответ на её мысли, в комнате стало заметно светлее. Алеся стала оглядываться в поисках источника света, но никак не могла его найти – а когда нашла, чуть не закричала от ужаса: белое, холодное свечение двумя лучами исходило из глаз её любимой куклы, Солнечного Зайчика!
– Мама, мама, смотри! Что-то случилось с куклой!
Но Изольда словно не слышала, она не отрывалась от клавесина, ускоряя темп. Музыка звучала всё громче, в уже знакомый менуэт вплелись новые мелодии и уменьшенные аккорды, придающие ему зловещий оттенок. «Она колдунья», – мелькнуло в голове у Алеси. Девочка больше не хотела ни платьев, ни кукол, она повернулась и толкнула незапертую дверь. Уже в коридоре Алеся оглянулась, чтобы в последний раз посмотреть на Солнечного Зайчика: может быть, ей хотелось попрощаться, а может, она надеялась, что наваждение прошло, и кукла снова стала просто игрушкой – девочка сама толком не знала, зачем она это сделала, но это было ошибкой.
Встретившись взглядом с двумя светящимися кружочками, Алеся почувствовала себя скованной с ног до головы. В ушах зазвенело. Она хотела отвернуться, но не смогла. Белое свечение, исходящее из кукольных глаз, впивалось в неё, заставляя съёживаться и холодеть. Кукла Солнечный Зайчик по-прежнему улыбалась, но теперь её улыбка казалась оскалом. Алеся попыталась закричать, но ни звука не сорвалось с её губ: вместо этого она почувствовала, как на лице против воли появляется безмятежная улыбка и оно становится твёрдым, как фарфор. Комната начала увеличиваться, а пол – стремительно приближаться.
Изольда взяла последний оглушительный аккорд и встала. Она показалась Алесе огромной. Воцарилась тишина. Глаза куклы потухли. Алеся всё видела и слышала, но совершенно не владела своим телом. Оно стало маленьким, твёрдым и холодным. Все привычные желания исчезли: она не хотела есть и пить, не хотела даже конфет, и спать ей тоже больше не хотелось. Хотелось плакать и звать на помощь, но она могла лишь лукаво улыбаться. Это было ужасное состояние, к которому ей предстояло привыкнуть. Теперь она знала, откуда взялись эти красивые фарфоровые куклы.
– Зачем же ты вышла в коридор? – пожурила Изольда девочку. – А если бы ты упала и разбилась? – она подошла и легко взяла Алесю на руки. – Теперь тебе нельзя покидать пределы этой комнаты. Ты же хотела быть с куклами? Вот и радуйся! Отныне ты будешь с ними всегда, – она посадила Алесю на диван и положила ей на колени раскрытый букварь. – Знаю, это не та книга, которую ты хотела бы прочесть. Но придётся потерпеть. Ты теперь будешь послушной, очень послушной! – пропела Изольда и рассмеялась. – А ведь ты чуть не сбежала. Наука мне на будущее: надо запирать дверь, – она закрыла шторы и включила люстру. – Терпеть не могу живых детей! – прошипела она и закрыла клавесин покрывалом. – А эта глупая старуха любила вас, за что и поплатилась. Она каждой девчонке пыталась подсунуть эту книгу, и моё терпение лопнуло. К твоему сведению, это никакая не сказка, а мой учебник магии. По нему я училась искусству превращения, а ещё в нём написано, как вас расколдовать. Но, к счастью, все вы оказались бестолковыми и не догадались прочитать оглавление по вертикали, – Изольда любовно огладила обложку, положила книгу в стенной шкаф и заперла его кодовым замком. – Теперь её никто не найдёт – а вы уж точно не проговоритесь! Скоро вас наберётся нужное число, и моя коллекция будет полной. Как там зовут твою подружку? Катя, говоришь? Тебе не придётся долго по ней скучать, скоро она здесь появится. И проводником в кукольную жизнь для неё станешь ты, как для тебя стала Анюта. Впрочем, она уже не Анюта, ты дала ей новое имя. Посмотрим, как твоя Катя назовёт тебя, – хихикнула Изольда и устало потянулась. – На этом я вас покину. Должна же я хоть немного поспать – я же не фарфоровая. Завтра запись нового клипа, а у меня был трудный день. Спокойной ночи! – и Изольда, погасив свет, вышла из кукольной комнаты.
