Текст книги "Циничные игры (СИ)"

Автор книги: Вероника Ольховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11

Сегодня я опаздывала на первое занятие, которое, как назло, вел Петр Александрович. После той неприятной ситуации с Элизаром у нас так и не получилось поговорить. Это тяготило.

– Проспала? – в коридоре меня догнал Зимин. – Удивительно, но после вчерашнего нашего разговора, я очень быстро заснул. Возможно, конечно, во всем виноват свежий воздух, которым я сполна надышался ночью. Но, мне кажется, основная причина – ты.

– Я рада за тебя, – ответила, даже не посмотрев на довольного парня. – Если мы не окажемся в кабинете через минуту, получим пропуск.

– Тебя это так волнует? – усмехнулся Элизар, прибавив шаг.

– Да, – кивнула, заворачивая к лестнице. – Не хочу лишних проблем.

Слава Богу, мы успели, хоть и ощутили на себе неодобрительный взгляд преподавателя.

Всё занятие я была максимально сосредоточена – тема казалась по-настоящему интересной. Да и Петр Александрович довольно интересно рассказывал, увлекая в научный процесс.

– Понимаю, что у нас слишком мало времени, чтобы полностью пройти курс, но приходится ужиматься в рамки учебного процесса, – перед окончанием пары сказал преподаватель. – Поэтому, уже сегодня я дам домашнее задание, от которого будут зависеть ваши баллы на экзамене.

По аудитории прошлась недовольная волна, но Петр быстро всех успокоил.

– Хорошо, – кивнул он, улыбаясь. – Чтобы вам было проще, разделимся на пары. Один возьмёт на себя российскую экономику, а второй зарубежную. Страну можете выбрать любую. Задача – анализ ВВП разными методами определения.

– Петр Александрович, – Элизар поднял руку вверх, – а можно сразу выбрать себе пару?

– Как Вы пожелаете, – преподаватель опустил очки. – Если хотите, могу сразу записать, чтобы позже не путаться.

– Тогда пишите, – парень самодовольно улыбнулся, переведя на меня взгляд, – Лебедева и Зимин.

– А ты у меня спросил? – шикнула, повернувшись назад. – Я благотворительностью не занимаюсь.

– Да ты не переживай, – так же тихо ответил Элизар. – Я не такой глупый, как может показаться. И да, если ты не знала, у меня одни из лучших баллов в группе.

– Я все записал, – Петр перебил нас. – Надеюсь получить отличную работу.

– Не сомневайтесь, – уверенно произнёс Зимин, не отводя от меня пристального взгляда.

После окончания занятия я подошла к преподавателю. Петр Александрович разговаривал с другими студентами и не обратил на меня никакого внимания. Но я настойчиво ждала своей очереди.

– Птичка, – над ухом послышался тихий голос Элизара, – сегодня я разрешаю тебе с ним поговорить. Но не увлекайся.

– Иди к чёрту, – огрызнулась я, широко улыбнувшись.

– Какая же ты очаровательная, когда злишься, – парень тыльной стороной указательного пальца прошелся вдоль моей поясницы.

Невинное, но такое интимное движение вызывало во мне волну жара. Щеки мгновенно загорелись, предательски выдавая непрошеные чувства.

Я не видела, но чувствовала – Элизар довольно ухмыльнулся, проходясь по спине взглядом. Правильная сторона моей сущности требовала повернуться, отвесив наглецу звонкой оплеухи, но другая, соскучившаяся по мужскому вниманию, жаждала продолжения.

– Я жду тебя за дверью, – на выдохе прошептал парень.

Хотелось повернуться, прокричав, что мне не нравится его манера общения, но я лишь покорно кивнуть головой в знак согласия.

Петр Александрович слишком долго консультировал моих одногруппников, прежде чем обратил внимание на меня.

– Нина? – удивленно спросил он. – Ты что-то хотела?

– Да, – замявшись, ответила. – Я должна извиниться. В прошлый раз ты пригласил нас в кино, а я ушла, даже не попрощавшись. Мне так неудобно…

– Перестань, – расслабившись, усмехнулся Петр. – Если бы я знал, что у тебя есть парень, не стал бы…

– Но я свободна, – перебила его. – Мы с Элизаром просто хорошие знакомые, не более. Можно сказать, что в нем сейчас играет юношеский максимализм. Но, думаю, это скоро пройдёт.

– Тогда у меня есть шанс? – мужчина улыбнулся, прикусив уголок губы.

– Шанс на что? – сделав вид, что не понимаю, ответила я.

– Сблизиться с тобой? – он сжав ладонь в кулак, оперевшись на стол.

– Петр… – для меня его признание было достаточно неожиданным. – Петр Александрович, Вы, конечно, привлекательный мужчина, но… Простите… Я не ищу сейчас отношений.

– Я говорил про дружеское общение, – натянуто улыбнувшись, преподаватель опустился на стул.

– А это… – отведя взгляд, наморщила нос. – Конечно. Мне кажется, из нас выйдут отличные друзья.

Неловкая пауза, повисшая между нами, сильно давила. Поэтому, быстро попрощавшись, я сбежала из кабинета, случайно с грохотом закрыв дверь.

– Идиотка, Лебедева, – цыкнула под нос, от неловкости потерев лоб. – Твоей самоуверенностью только сосульки зимой с многоэтажек сбивать.

– О чем говорили? – рядом послышался строгий голос Зимина.

– Об отношениях, – нагло усмехнулась, подняв взгляд. – Всегда мечтала о таком мужчине, как Петр Александрович. Он красивый, умный, уверенный в себе…

– И скучный, – раздраженно прошипел Элизар. – Неужели какой-то старик лучше молодого и горячего меня?

– А что с тобой делать? – я выгнула бровь, хитро улыбнувшись. – На одном интиме, дорогой, далеко не уедешь. В моем возрасте хочется душевных разговоров, схожести взглядов и взаимопонимания. Ты готов мне это предложить?

– Прошлой ночью ты думала совершенно по-другому, – Элизар нервно прикусил губу. – Но, птичка, сейчас у меня нет никакого желания с тобой ссориться. Поэтому, давай решим, когда и где будем делать работу?

– Может, каждый сам по себе? – после испытанных ранее чувств, мне не хотелось оставаться с ним наедине.

– Нет, Нина, – Зимин хищно ухмыльнулся. – Даже не надейся на это. Или ты хочешь, чтобы я по своему желанию неожиданно завалился к тебе в квартиру? Это, конечно, будет крайне некультурно, но я не могу допустить плохих баллов на экзамене.

Словно это его и вправду волновало.

– Хорошо, – недовольно скрестив руки на груди, ответила я. – Думаю, смогу выделить один вечер. Как насчет завтра?

Мы договорились встретиться в кафе, но неожиданно планы поменялись. Днём мне позвонил воспитатель Даны, сказав, что неё разболелся живот. Пришлось сломя голову бежать в школу, а потом везти дочь в клинику.

После нескольких обследований оказалось, что у Жданы спазмы, вызванные повышенным газообразованием. Я не могла бросить страдающего ребёнка, поэтому хотела отменить нашу с Зиминым встречу. Но парень настоял, сказав, что не видит проблемы приехать ко мне домой.

К сожалению, в этом проблему видела я. Но дневные переживания настолько вымотали меня, что желания спорить с ним не было. И ровно в семь вечера довольный парень стоял на пороге моей квартиры, держа в руках небольшую коробку.

– Это ещё что такое? – устало спросила я, наблюдая за тем, как Элизар разувался.

– Это не для тебя, поэтому успокойся, – он обул тапочки. – Где Дана?

– Лежит в своей комнате, смотрит мультики, – ответила, вздохнув. – Прости, но я не буду её тревожить. Ребенок слишком намучилась за день.

– Тогда иди на кухню, – буднично произнёс Зимин, – а я отдам подарок и приду к тебе.

На секунду мне показалось, что мы, по-меньшей мере, лет пять женаты. И парень так каждый день возвращался с работы домой, где его ждала любящая и скучающая жена в лице меня.

– Хорошо, только недолго, – неожиданно сказала я, направившись на кухню.

/Элизар/

Путь в детскую мне уже был хорошо знаком.

Тихо постучавшись, я боялся разбудить девочку, но приоткрыв дверь, увидел, что она сидела за письменным столом и что-то упорно рисовала. Тихонько подойдя ближе, заметил несколько скомканных листов бумаги, валявшихся рядом на полу.

Дана надела наушники, поэтому не слышала моего наглого присутствия. А мне было интересно наблюдать за плавными движениями маленькой ручки, настойчиво выводящей плавные черты.

– Дана, – наклонившись, произнёс я, – ты слышишь меня?

– Конечно, – ответила девочка. – Ещё с того момента, как ты зашел в мою комнату.

– Но как? Я думал, ты слушаешь музыку… – замявшись, спросил я.

Девочка ничего не ответила, лишь показала пальчиком на небольшое зеркало, стоящее на её столе.

– А что ты здесь делаешь? – Дана повернулась, с интересом посмотрев на меня.

– Нам с твоей мамой на занятиях дали задание, – сжав в руках коробку, сказал я. – Поэтому я пришел помочь ей. А что делаешь ты? Нина сказала, что у тебя весь день болел живот. Почему не в постели?

– Мне уже не больно, а это значит, что снова придется идти в школу, – девочка поджала губы. – А завтра последний день сдачи конкурсного рисунка. Вот я и стараюсь изобразить осенний лес глазами маленького ребёнка. Но, видимо, рисование и я – вещи не совместимые, – она тяжело вздохнула, смяв очередной лист бумаги.

– Если хочешь, я могу тебе помочь, – подойдя к шкафу, взял стул.

– Но так же не честно, – нахмурилась Дана. – Мы должны сами нарисовать.

– Поверь, в этих конкурсах соревнуются родители, а не дети, – усмехнулся, беря в руки карандаш. – Но твоя мама безнадежна, поэтому вся надежда лишь на меня.

– А ты умеешь рисовать?

– Вроде бы, да, – прикоснувшись грифелем к листу, посмотрел на огромные ореховые глаза. – Хотя… На самом деле, это будет нечестно по отношению к другим. Поэтому, бери карандаш, а я лишь направлю тебя.

Дана вновь попыталась изобразить осенний лес, но уже с моей помощью. Я обхватил маленькую детскую ручку, передвигая её по листу.

Удивительно единение.

Ждана прижалась спиной ко мне и, казалось, даже не дышала, завороженно наблюдая за нашими движениями. А я улыбался. Улыбался, наслаждаясь компанией маленькой девочки и любимым делом.

/Нина/

Прошло уже полчаса, а Элизар так и не вернулся. Решив проверить, почему он задержался, направилась в детскую комнату.

Открыв дверь, хотела громко позвать парня, но оборвалась на полуслове увидев неожиданную картину: Зимин сидел рядом с Даной, обняв её своей длинной рукой.

– А я говорю, что из-за клёна должна выставляться лисья мордочка, – насупившись, ворчала дочь.

– Но она там будет совершенно ни к чему, – упирался Элизар. – Да даже по цветам не подходит! Нет, нет и ещё раз нет!

– Это мой рисунок или твой? – нахмурившись, Дана подняла недовольный взгляд.

– Твой, – тяжело вздохнув, ответил Зимин.

– Вот и рисуй лису!

Мне нужно было прокашляться, обозначив свое присутствие, но я не смогла, молча наслаждаясь увлеченной парой.

И, кажется, в этот момент, от моего давно замерзшего сердца отвалился первый кусочек льда.

Глава 12

/Элизар/

Мы так увлеклись рисованием, что не заметили, как пролетели полтора часа.

Порядком уставшая Дана уже во всю широко зевала, но продолжала требовать помочь ей ещё и с домашним заданием по изобразительному искусству.

– А кто мне недавно говорил, что это нечестно? – наигранно усмехнувшись, спросил я.

– А кто знал, что ты так хорошо рисуешь? – девочка скрестила руки на груди. – Лишняя похвала учителя несчастному ребенку не помешает.

– Это кто у нас тут несчастный? – я улыбнулся, наклонившись ближе к Дане. – Неужели ты? – аккуратно коснулся пальцем маленького носа.

– А разве нет? Вот смотри, – девочка нахмурилась, – у меня нет папы, а из-за этого многие ребята в классе придумывают совсем несмешные прозвища.

– Но у тебя же прекрасная мама.

– Она постоянно либо работает, либо учится, – Дана надула губы. – Я даже Славу вижу чаще, чем её.

– Глупая маленькая девочка, – я по-доброму усмехнулся, погладив темную голову. – Нина хочет, чтобы её дочка ни в чем не нуждалась. Разве это плохо?

– Если бы с нами жил папа, ей бы не пришлось этого делать, – настроение Даны окончательно испортилось, а я не знал, как утешить расстроенного ребёнка.

– Так, давай лучше посмотрим, что я тебе принёс, – повернулся к забытой коробочке. – Надеюсь, понравится.

– А что там? – внимание девочки мгновенно переключилось, и она протянула свои ручки ко мне.

Я молча отдал подарок, с интересом смотря, как Дана аккуратно избавляется от оберточной бумаги. Любопытный детский взгляд в секунду сменился восхищенном, растягивая ангельское личико в улыбке.

– Это же Жизель, – радостно воскликнула Ждана. – Как ты смог её найти?

– Секрет фирмы, – я усмехнулся, наслаждаясь реакцией девочки. – Дана…

– Что? – отстраненно спросила девочка, рассматривая маленькую фигурку кошечки.

– Пожалуйста, не говори того, что сказала сегодня мне, маме… Твои слова могут её сильно задеть, а я не хочу, чтобы Нина расстраивалась…

– Ну я же не глупая, – Дана свела брови на переносице. – Я тоже не хочу, чтобы мама грустила. Просто мне иногда бывает больно представлять, как сложилась бы наша жизнь, если в ней остался папа.

Мне хотелось убедить девочку, что наличие отца не гарантировало безграничное счастье, и, возможно, именно с мамой у неё была лучшая жизнь, но я не смог вымолвить и слова, понимающе кивнув.

/Нина/

Я сидела на полу у детской уже около часа.

Каждое новое слово дочери сильно ранило, и у меня не получилось сдержать слез.

«Почему она не могла сказать этого мне? Почему избегала разговоров об отце?», – крутилось в мыслях, заставляя себя чувствовать ещё более уязвленной.

Да, я была неидеальной матерью, но мне всегда казалось, что мой ребенок счастлив, что у меня получается заменять для неё Марка. Но оказалось, что я ошибалась…

– Ты почему сидишь здесь? – рядом послышался голос Элизара, вышедшего из комнаты.

– Просто устала и решила присесть, отдохнуть, – я резко встала, вытирая размазанную тушь.

– Прямо здесь на полу? – парень удивленно смотрел на меня. – Подожди, ты плакала? – он дотронулся моей щеки большим пальцем.

– Лук резала, – попыталась выкрутиться я, отведя взгляд. – А ты почему так долго? Я думала, мы сегодня выполним задание, но, видимо, даже не приступим к нему.

– Ты слышала, что сказала Дана? – Элизар немного наклонил голову, пытаясь заглянуть в глаза. – Птичка, даже не думай накручивать себя. Ребенок за день очень устал, вот и ляпнула, не подумав.

– Все хорошо, – я натянуто улыбнулась. – Это правда лук.

Парень тяжело вздохнул и одним сильным движением притянул меня к себе. В нос ударил цитрусовый запах парфюма, в котором чувствовались ноты горького шоколада.

– Все-таки Дана твоя дочь, – Зимин усмехнулся, уперевшись подбородком в мое плечо. – Такая же своевольная и глупая. Но при этом такая загадочная и интересующая.

– Что ты делаешь? – мне хотелось вырваться из мужских объятий, но я продолжая стоять, нежившись в тепле чужого тела.

– Успокаиваю тебя.

Элизар сказал это так просто, обыкновенно, словно делал это всю жизнь. Такая легкость и непринужденность его поведения подкупала, подсознательно заставляя довериться и расслабиться.

Зимин, как умелый дрессировщик, постепенно приручал моё одичавшее сердце, вызывая давно забытое чувство симпатии.

С одной стороны, это безумно пугало, словно довериться ему могло стать самой главной ошибкой в моей жизни. Но с другой, за прошедшие годы я устала от одиночества.

– Может, чаем меня напоишь? – прошептал парень, опаляя кожу шеи горячим дыханием. – Или вообще накормишь. Пока мы рисовали, мой аппетит не на шутку разыгрался.

– Конечно, – оторвавшись от него, ответила я. – Могу предложить вчерашний борщ или сегодняшнюю тушенную картошку.

– Накладывай картошку, – Элизар нехотя отпустил меня.

Поужинав, Зимин как мог тянул время, но я ещё хотела поговорить со Жданой, поэтому вежливо попросила удалиться. Парень, конечно, сделал вид, что обиделся, но ушел, улыбаясь.

Закрыв за ним дверь, я на негнущихся ногах поплелась в детскую. Каждый шаг давался с трудом, но нам обеим был необходим предстоящий разговор.

– Можно войти? – тихонько постучавшись, спросила я.

– Конечно, почему ты спрашиваешь? – Дана так и сидела за своим письменным столом.

– Что вы делали? – я попыталась издалека начать разговор, сев на постель дочери.

– Рисовали. Оказалось, твой друг прекрасный художник, – маленькие ручки протянули мне лист бумаги, на котором был изображен удивительный осенний лес. – Теперь я точно уверена, что выиграю в конкурсе.

– Вы большие молодцы, – поджав губы, произнесла я. – Мне показалось, что тебе с ним было очень комфортно.

– Да, Элизар классный, – Дана довольно улыбнулась, раскачиваясь на стуле. – А сколько времени? Наверное, уже пора умываться и ложиться спать.

– Давай мы сначала поговорим, – через силу сказала я. – Иди ко мне.

– О чем? – удивленно спросила дочь.

– Не знаю с чего начать… – я запиналась, жутко волнуясь. – Наверное, с того, что мне стоит извиниться. Я невольно подслушала ваш разговор…

– Расстроилась? – Дана села рядом, подняв вверх большие карие глаза.

– Немного, – шмыгнула носом. – Просто ты никогда не делилась со мной своими переживаниями. И я по глупости думала, что мой ребенок всем доволен. Наивная?

– Нет, – дочка вытерла непрошенную слезу, скатившуюся по моей щеке. – Если честно, мне всегда было интересно узнать, почему папа от нас ушел? Почему он не желает общаться со мной? А ещё мне было жалко тебя. Жалко, потому что ты все время трудишься на работе, забывая про себя, ну и про меня тоже… Иногда, мне хочется, чтобы в нашей семье появился тот, кто сможет освободить тебя от необходимости обеспечивать меня.

– Малыш, а когда ты успела так повзрослеть? – сквозь подступающие слезы, спросила я. – Откуда такие зрелые мысли у маленького ребёнка?

– Все дети в современном мире акселераты, – Дана потянулась ко мне, обхватив своими ручками мою талию. – Я не знаю, что это такое, но бабушка всегда так говорит.

Я горько усмехнулась, прижав небольшое тельце крепче к себе.

– К сожалению, у меня не получится объяснить тебе, почему папа не живет с нами… И я не знаю, хочет ли он с тобой общаться… Во взрослом мире всё настолько сложно. Но я уверена, что ты не должна считать его плохим человеком, просто так сложились обстоятельства…

Каждое слово давалось мне непосильным трудом. Возможно, когда Дана повзрослеет, я смогу рассказать ей правду, но не сейчас. Маленькой девочке не нужно знать, что отец не желал её появления.

– А как он выглядел? – неожиданно спросила дочь. – Я похожа на него?

– Ещё как, – я медленно стала раскачиваться, словно пытаясь убаюкать Дану. – Высокий кареглазый брюнет с озорной улыбкой и заразительным смехом. Все девчонки в университете мечтали стать его девушкой. А он обратил внимание на меня.

– Как вы познакомились? – не унималась дочка.

Зима 8 лет назад. Первый курс

Зима в тот год не радовала заснеженными днями, заставляя терпеть постоянный ледяной дождь. Из-за излишних осадков дорога к университету превратилась в открытый каток. Не смотря на частые жалобы, деканат не спешил избавить студентов от ежедневных падений.

И, к великому сожалению, меня тоже коснулась эта участь.

Идя по краю дорожки, я не отводила взгляда от земли, усиленно концентрируясь на равновесии. Время поджимало, и мне пришлось прибавить шаг. Я знала, что до входа в корпус осталось около ста метров, но не рассчитывала, что на моем пути появиться препятствие.

Уткнувшись головой в крепкую мужскую спину, я настолько испугалась, что невольно попятилась назад и не смогла удержаться на ногах, с грохотом упав на ягодицы.

– С Вами все в порядке? – около меня присел незнакомый приятный брюнет. – Сильно ушиблись?

– Нет, все хорошо, – нагло соврала я, потянувшись к подвернутой лодыжке. – Сейчас приду в себя и пойду на занятия. Извините, что так неуклюже врезалась в Вас.

– Это моя вина, – ответил обеспокоенный парень. – Не нужно было стоять посреди дороги.

К моему счастью, от его взгляда не скрылась моя попытка растереть горящую ногу. Брюнет тяжело вздохнул, и покачал головой.

– Не люблю, когда девушки мне врут, – сказал он, потянувшись к моей лодыжке. – Сильно болит?

– Да, – прошептала я, прикусив губу.

– Сможете сами идти?

– Не уверена, – попытавшись встать, у меня снова не получилось удержать равновесие, и я готова была полететь на землю, но твердая мужская рука обхватила талию, удерживая в воздухе.

– У меня недалеко припаркована машина, – крепко прижав меня к себе, парень улыбнулся. – На соседней улице приличный травмпункт, у меня там другу плечо вправляли. Думаю, Вам нужно сделать рентген.

С того момента началось наше общение. Сначала мне не хотелось связываться с тем, кто имел репутацию сердцееда и ловеласа, но в поверхностном, на первый взгляд, Марке я нашла глубокое море нераскрытого потенциала и безграничной любви. Моей первой настоящей любви.

В момент, когда я закончила рассказ, Дана тихо посапывала рядом, пригревшись около меня. Аккуратно уложив её в кровать, нежно поцеловала в лоб и окутала одеялом.

Неожиданная волна воспоминаний побудила пойти в свою комнату и достать далеко спрятанный маленький альбом, в котором хранились ещё дорогие сердцу фотографии.

В моменты отчаяния, когда только Дана родилась, я порывалась выбросить его, или сжечь приносящие боль снимки. Но каждый раз рука дрожала, и альбом перемещался в самое скрытное место. Даже мама не знала, что у меня до сих пор хранились фотографии Марка.

Сейчас от наших отношений остался лишь легкий шлейф приятных воспоминаний и благодарность за дочь. По-крайней мере, именно так я и думала, пока снова не встретилась с Орловым.