Текст книги "Иногда они возвращаются. Главное – не терять крылья"

Автор книги: Вероника Лукьянчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Она держала его под руку, клала руку на колено, опускала голову ему на плечо.

Казалось бы, ничего особенного, естественные проявления нежности. Но скорее

всего в этой паре это обычное дело. А еще в сотне других пар. Мужчина

позволяет себя любить, а женщина растворяется в нем, забывая о своих

желаниях. В тот момент Каролина осознала, как же приятно ловить на себе

полный любви взгляд Алекса. А еще … Из мыслей ее вырвал Алекс.

– Прошу к столу. Кальмар от шеф – повара Алекса к вашим услугам.

Кальмар оказался пересоленным. Не чуть – чуть, а очень даже сильно.

Каролина хотела уже пошутить, не влюбился ли шеф – повар, но решила, как

мудрая женщина, все же промолчать. А на полные разочарования слова Алекса

о том, что кальмар не удался, с уверенным видом сказать, что блюдо прекрасно.

– Ну, конечно, я посмотрю, сколько литров воды ты выпьешь сегодня

после этого прекрасного блюда.

– Не понимаю, о чем ты. Более того, ты же знаешь, я люблю соленое.

– Ну – ну. Хотя я понял причину.

– И?

– Это все Роджер виноват. Он сглазил нас сегодня на яхте, gave us a bad

eye.

– Ты думаешь? – Каролина улыбнулась.

– Конечно, больше некому. Скажешь, все что о нем думаешь, при

встрече. Из – за него ты осталась голодной. Что это у тебя на руке? – Алекс

взглядом указал на диамант, нарисованный Крисом.

– Алмаз, на яхте сегодня нарисовали.

– Кто?

– Мальчик, твой сотрудник.

– Мальчик? – Алекс вдруг резко стал серьезным, взгляд у него

потемнел. Какой мальчик?

– Я не помню, как его зовут. Кристиан или Крис. Как – то так.

– Почему он на тебе рисовал? – было видно, что Алексу эта ситуация

более чем не нравится. Каролина никогда его таким не видела.

– Он предложил, мне стало интересно. А что в этом такого? Он на

многих туристах рисовал.

– Ты не турист! И ты не многие! Никто. Слышишь, никто не имеет права

на тебе рисовать! – выпалив это Алекс со злостью начал курить. Прости, я не

знаю, что на меня нашло. Я просто, как представил, что этот Крис держит твою

руку …

– Алекс, …

– Не говори ничего. Еще раз прости.

Все – таки тот, кто изобрел французский поцелуй, спас многих людей от

ненужных и нелепых ссор.

Алекс изучал сайт Dream Holiday.com, пытаясь найти то, что требует

доработки и изменений. Он – в постели, на коленях – ноутбук, в руках —

вода с лаймом. Каролина занята тем же. Только у нее в бокале яблочный сок

вместо воды. Еще полчаса назад они занимались любовью. Долго и со страстью.

А сейчас – словно семейная идиллия. И не нужны долгие разговоры,

признания. Они, признания, в поступках, а не словах. Они в этих самых

бокалах, которые принес Алекс, в лайме, так аккуратно нарезанном Каролиной.

В одеяле, одном на двоих, молчании рядом друг с другом. В сознании Каролины

впервые пронеслись слова, созвучные со словом “семья”. Пронеслись быстро,

даже стремглав. Но оставили после себя приятный привкус счастья.

От экрана устали глаза. Каролина отвела взгляд в сторону. Стала

рассматривать темные тяжелые гардины спальни. Шторы колыхались.

Наверное, от кондиционера. Эти дни они даже спали с включенным

вентилятором. Лето решило полностью показать все свои права.

Тишину спальни нарушил резкий вскрик. Не кондиционер развевал

занавески в комнате с семейной идиллией. У этой причины был длинный хвост

и грязно – серая кожа.

– Алекс, там ящерица!

– Где?

– Ну, вот же. На стене, наверху.

– Я не вижу.

– Ну, вот же она. Она убежала под кровать! – Каролина схватила

Алекса за руку. Она поняла, что никогда больше в жизни не скажет, что боится

пауков или тараканов. По сравнению с ящерицей они милейшие создания.

– Ну, ты же сама сказала, что она убежала. Что я могу сделать? – Алекс

со спокойным видом снова уставился на экран.

– Я, конечно, понимаю, что ты все еще, наверное, злишься из –за

рисунка, но не мог бы ты свой сарказм по этому поводу оставить на завтра? Я

его с удовольствием завтра послушаю. Но не сейчас. Алекс, мне действительно

страшно.

– Какой рисунок? Ах, ты про тот алмаз. Я уже и забыл.

– Тогда в чем дело?

– Ни в чем. Я просто действительно не понимаю, чего ты боишься. Эта

ящерица сама тебя боится.

“Обними меня, черт возьми. Обними. Прижми, возьми за руку. Сделай

хоть что – нибудь сейчас. Прямо сейчас. Мне так это нужно. До слез. Обидно до

слез. Неужели ты не видишь, что мне сейчас не до твоих шуток”.

Одна за другой на колени полетели слезы. Подошла к окну, отвернулась.

– Ты спать не собираешься?

– Нет, если ты не понял, я боюсь ящерицу.

Алекс рассмеялся.

– Да она сама тебя боится.

– Прекрасно. Я очень за нее рада.

– Ну, если ты спать не будешь, я тогда твою подушку возьму, ладно?

– Ага.

Было огромное желание уйти спать в гостиную. Но потом переборола его,

показалось глупым. Уснула рядом с ним, рассматривая его широкую

мужественную спину. Захотелось его коснуться. Но переборола и это не менее

глупое сейчас желание. Обида взяла свое. Ящерица так и осталась в комнате, но

она уже не наводила на Каролину такой ужас.

Она поняла, что никогда больше в жизни не скажет, что боится ящериц.

По сравнению с близкими и родными людьми они милейшие создания.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

Говорят, что человек может забыть слова и поступки другого человека, но

никогда не в состоянии будет забыть то, что другой человек заставил его

испытать.

Он вспомнил ее внезапно, тогда, когда уже не собирался вспоминать. Не

то, чтобы это ностальгия по прошлому, но в его мыслях нашлось место для нее,

той, которая, как думал он, забыта. Сильвия.

Все началось с обычной встречи.

Алекс с Каролиной проводили один из вечеров в уютном ресторанчике

недалеко от офиса. Там Алекс и встретил Маркуса. Вернее, Маркус, его

университетский друг, заметил его. Слово за слово, объятия, вопросы. Алекс

заметил в глазах друга и Елены, его жены, сотни вопросов о его спутнице, но, к

счастью, они ничего не стали спрашивать вслух. Они часто встречались такой

компанией раньше – Алекс с Сильвией, Маркус с Еленой. Праздновали дни

рождения, встречали Новый год и Рождество.

Каролина не была смущена. Чем Алекс всегда восхищался, так это тем,

что она была еще неопытна в отношениях с мужчиной и опытна в общении с

людьми совершенно разных возрастов. Такая маленькая леди. Еще немного

скромная и неискушенная в постели (но даже там Алекс видел, как каждый день

она становится все более и более женственной, и соблазнительной) и уверенная

в себе во время светских бесед.

Тогда почему он вспомнил Сильвию именно в тот момент, там, за столом?

А он вспомнил. Ее, себя рядом с ней, ощутил, казалось, даже запах ее

духов. И мысленно наконец поставил точку в тех размышлениях, которые

терзали его с самого первого дня встречи с Каролиной. Точку, которая

заставила его почувствовать себя последним подонком. Точку, которую ему еще

предстояло произнести вслух. И которая делала его маленькую леди

одновременно такой близкой и далекой.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Тот день начался с сообщения от Зары: “Куколка моя, я по тебе безумно

скучаю. Но уверена, что ты шикарно проводишь время. Люблю тебя. А я сейчас

в Ереване. Давид, так сказать, неплохо себя вел, вот и решила его порадовать

своей компанией в поездке. Но он заблуждается, если думает, что теперь ему

все можно. Целую мою красавицу – джан”.

– Счастливый Давид, наверное, сейчас, – Каролина улыбнулась.

Зара знает, как заставить улыбнуться.

Наконец, Алекс сумел освободить себя от работы на пару дней. И дни

напролет они гуляли по Барселоне.

– А ты знаешь, что многие режиссеры и писатели уже оспаривают звание

Парижа городом любви. И удостаивают этого звания Барселону.

– Серьезно? А не твоих ли рук это дело? Не ты ли их всех подбил на это?

– От тебя ничего не скроешь.

Бульвар Рамбла, встречал их как всегда оживленно. Уютные

ресторанчики Готического квартала укрывали от дождя, который порой решал –

таки навестить горячую испанскую землю. Вид, который открывался на город с

горы Тибидабо, завораживал.

– Закрой глаза, – Алекс обнял Каролину сзади. И загадай желание.

– Если загадать его здесь, оно сбудется?

– Да.

– Это местная легенда?

– Нет, – Алекс улыбнулся. Это я придумал. Однажды еще в детстве я

загадал желание, стоя на этой горе, и оно сбылось. Теперь я верю в то, что гора

их исполняет.

– Ну, значит и я верю, конечно.

В счастье дни пробегают стремительно. Испанская деревня, дом Амалье,

дворец Гуэля, башня Бельесгуард, Саграда Фамилия. Алекс хотел показать

Каролине как можно больше красот своего города, чтобы она сполна ощутила

его энергетику. И она ощутила. Растворилась среди его стен, облитая солнцем, и

сама излучающая солнце. Она начинала понимать, что здесь она окончательно

теряет свое сердце. Оставляет его здесь, и ничего уже не может с этим поделать.

И не хочет ничего с этим делать, не хочет противиться.

– У меня есть еще несколько свободных от работы дней. Хочешь слетаем

куда – нибудь?

– Ты же знаешь, с тобой – хоть на край света.

– Замечательно. Но все же в этот раз предлагаю ограничиться чем –

нибудь поближе. Слушаю Ваши предложения и пожелания, мадемуазель.

Каролина задумалась.

– Ты такая сексуальная, когда думаешь.

– Только когда думаю? А в остальное время, значит, так себе? —

Каролина сделала вид, что невероятно обижена.

– В остальное время ты чертовски сексуальна.

– У меня дилемма …. С одной стороны, я всегда мечтала об Италии,

особенно Венеции. А с другой, меня всегда привлекал Восток. Такой сладкий и

манящий, совсем как ты.

– Ваши пожелания приняты, – Алекс встал, делая вид, что уходит из

комнаты.

– Но я же не решила еще! – Каролина пытается его удержать.

– Эй, мистер Алекс, не помню, говорила ли Вам, но я боюсь высоты! Не

могли бы Вы меня поставить на пол.

– Мне очень жаль, но время Ваших пожеланий, мадемуазель, закончено.

– Ты меня сейчас уронишь.

– Конечно! Но разве что на кровать.

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

– Ну, скажи, куда мы летим!

– Это было бы слишком просто. Потерпи, скоро мы приземлимся.

– Я больше не могу гадать!

– Вот и не гадай, а просто наслаждайся видом из окна. Смотри, какие

облака! Мне кажется, вот то, – Алекс указал рукой куда – то вдаль, похоже на

маленького бегемота.

– Какого еще бегемота! А ведь вроде взрослый человек! – Каролина

нараспев растягивала звуки в словах. Ну куда мы летим?

– Скоро уже объявят посадку.

При выходе из самолета в лицо ударил горячий воздух. Вывеска —

Hurghada International Airport. Дорога, машина, кругом вывески на непонятной

арабской вязи.

– Мы в Египте! Ты все – таки сделал выбор в пользу Востока?

– Не совсем. Пойдем скорее, иначе понесу тебя на руках. Ты не думай,

что мы приехали сюда в отеле сидеть. У меня есть коварный план.

Египет встретил приветливыми лицами и лучезарными улыбками своих

жителей. Номер в отеле радовал глаз видом на море из окна. Даже не касаясь

моря можно было ощутить насколько оно теплое и прозрачное. После перелета

аппетит разыгрался не на шутку. Утолять его было единогласно принято

круассанами и соком манго.

– Подожди, я что – то не поняла. Это сок манго или пюре из манго? —

Каролина поставила в бокал с соком соломинку, и она там стояла не

шелохнувшись.

– Ты никогда не пробовала свежевыжатый сок манго? – Алекс

улыбнулся.

– Нет, только нектар.

– Ну вот, теперь ты никогда больше не захочешь пить нектар. После

того, как попробовала настоящий.

– Это точно. Какие у нас планы?

– Мы едем в Венецию. Ты же хотела.

– Подожди – ка, мы прилетели в Египет, чтобы через пару часов уехать в

Венецию?

– Ну, почти. Собираемся! – Алекс жестом уже собирал чемодан.

– Что мне надевать – то хоть?

– Поверь мне, там будет жарко. Очень жарко.

Алекс взял в аренду машину. Ездить по египетским дорогам, конечно,

было немного опасно для жизни. Особенно с непривычки. Правила на дорогах

здесь соблюдать явно не в приоритете. Но, к счастью, все обошлось. Всего

тридцать километров, и они в месте назначения.

– Добро пожаловать! – Алекс открыл машину перед Каролиной. Эль –

Гуна – египетская Венеция к Вашим услугам, мадемуазель.

Гулять по Эль – Гуне – одно удовольствие. Еще бы! Этот город полон

зелени и водоемов. Что так несвойственно жаркому Египту. Конечно, все

голубые лагуны Эль – Гуны созданы искусственно. Но от этого они не

становятся менее прекрасными. Голубые, волшебного вида, проливы, лагуны и

озера – такой вид простирается перед глазами, когда окидываешь город

взглядом со смотровой площадки. И вся эта красота еще и утопает в зелени.

– Этот город мне нравится все больше и больше, – Каролина устремила

взгляд куда – то вдаль. А это что, площадка для гольфа?

– Да, – Алекс кивнул. Излюбленное место обеспеченных жителей. И не

только Египта.

– Так вот куда мы будем ездить на курорт через некоторое количество

лет, – Каролина многозначительно улыбнулась.

– Ты это о себе? – Алекс прищурился.

– Вообще – то о нас. Меня этому научила одна моя знакомая

француженка. Что женщина, силой своей любви, способна заставить мужчину

сделать такие подвиги, о которых он даже не мечтал.

– Ох, что же ждет этого мужчину!

– Будешь так ерничать, это точно будешь не ты!

– А, так я числюсь в кандидатах. Lucky I am!

Восточного колорита Эль – Гуне также не занимать. В этом Каролина

убедилась, когда Алекс привел ее в Nubian House.

– А эти нубийцы, они кто?

– Народ такой.

– Они египтяне?

– Не знаю. И никто не знает. Они не относят себя ни к египтянам, ни к

любому другому арабскому народу. Живут своей уединенной жизнью, со

своими традициями. Хотя, наверное, не такой уж и уединенной, раз они

впускают на свою территорию гостей.

Сегодня в этом колоритном доме нубийцев был праздник, день рождения

кого – то из членов семьи. Желающие принять участие в праздновании сидели

на полу, на восточных коврах. Остальные же водили вокруг именинника

хоровод, распевая песни на только этому народу понятном языке. Алекс и

Каролина зашли как раз в самый разгар танца и были в него увлечены.

Сопротивляться было бесполезно.

Уже позже, сидя за столиком уличного кафе неподалеку, Алекс сказал.

– У тебя самые нежные руки, к которым я когда – либо прикасался.

– Да ладно те …

– Нет. Это не комплимент. Это факт. Они невероятные. Словно Бог

наделил тебя такими руками и послал тебя на моем пути, чтобы ты исцелила

меня.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Темнеет здесь рано. Уже в шесть вечера непроглядная темнота. Могла бы

быть. Но фонари, огни и свет окон в ресторанах и отелях не позволяли мраку

захватить этот волшебный город. В номере 1220 уютного пятизвездочного

Sheraton Miramar Resort Алекс разливал в бокалы сок манго и думал, о том, как

же много он сам о себе не знает. Он даже и представить не мог, что способен

испытывать такую непреодолимую нежность, которая просто переполняла его

сейчас. Что это, когда одну и ту же девушку ему хочется посадить к себе на

колени, позаботиться о ней и не контролируя себя овладеть на ночном пляже

после?

– Ах, вот ты где! Я тебя по запаху вычислила!

– Я тебя тоже.

– Но я ведь не разливаю сок.

– Ты забыла, что я обожаю твой запах, the smell of your skin, который

сводит меня с ума.

– Как же Вы красиво умеете говорить, мистер Алекс, прямо как тот

мужчина с собакой. Помнишь, тот пожилой господин с маленьким терьером,

которые сегодня попросили нас их сфотографировать. Все – таки так приятно

встречать милых людей. Пусть даже это и мимолетное знакомство.

– Так значит, моего общества тебе уже недостаточно, – Алекс резко

притянул ее к себе за талию.

– Ну давай, давай ревнуй меня к прохожим уже! Между прочим,

истинные женщины, особенно настоящие француженки, флиртуют даже с

младенцами.

– Значит, я буду ревновать тебя к младенцам!

Каролина не знала, сколько дней у них запланировано в Эль – Гуне. И

решила не спрашивать Алекса об этом. А просто наслаждаться каждым

мгновением, каждым новым впечатлением, каждой эмоцией. С каждым днем

она все больше убеждалась, что у каждого человека свое счастье. И ее истинное

счастье в том состоянии души, которое она испытывает рядом с ним. Она

открыла в себе столько новых граней, столько новых образов. Оказывается, она

может быть невероятно мудрой и спокойной, утонченной и изящной,

взвинченной и эмоциональной. И все это за одно короткое время. И только

лишь от того, что рядом есть он, человек, позволяющий ей быть самой собой,

сняв все маски.

Ее счастье не в прогулках под луной, хотя и они безусловно прекрасны. А

всего лишь в том, чтобы ужинать вместе, сидя за одним столом, пусть это будет

даже пересоленный кальмар. Быть дома одной, но при этом ждать его с работы,

целовать небритую щеку при встрече и опять же ужинать вместе. А еще лучше

смотреть, как он готовит, с полотенцем вокруг бедер. Ох, уж это притягательное

зрелище! И засыпать в одной постели, лежа справа от него.

Ночи в Эль – Гуне, как, впрочем, и по всему Египту, невероятно жаркие.

Не спасает даже включенный на всю свою мощь кондиционер. А так хочется

еще больше прижаться к раскаленному, горячему …

– Оh, baby, мне кажется, еще чуть – чуть и я загорюсь, – Алекс лежал на

кровати с еще не восстановившимся прерывистым дыханием. Хотел потянуться

к сигарете, но передумал.

– Это тонкий намек на то, что обнять тебя нельзя?

– Sweetheart, тогда ты останешься здесь наедине с пеплом. Хотя, —

Алекс задумался на миг, судя по твоим глазам, ты не против этого.

– А что с моими глазами?

– Они как всегда нереально сексуальны и сводят меня с ума. И я вижу в

них, что ты мне солгала, что больше не хочешь. Я вижу в них желание.

Огромное желание продолжить сжигать меня до тла, – Алекс резко поднялся и

через мгновение был уже сверху.

– Если ты устал …

– Ты думаешь, это причина для меня? Тем более, я не имею никакого

права не выполнить твое желание.

– Но заметь, я ничего не говорила.

– А тебе и не нужно ничего говорить. Я все вижу в твоих глазах. Если ты

еще не поняла, я читаю тебя без слов. Более того, я знаю тебя лучше, чем ты

сама. Например, в данный момент ты сгораешь от желания. Твоя шея

непреодолимо нуждается в моих поцелуях, руки в том, чтобы их сжали до боли.

– Все, больше ни слова, иначе в пепел превращусь уже я, – Каролина

закрыла глаза, совершенно не думая о том, что нужно дать Алексу понять, чего

бы ей хотелось в данный момент. Она знала, что он исполнит все ее желания,

даже те, о которых она сама еще не знает.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Отъезд в Испанию стал неожиданным и нервным. Из утренних новостей

Алекс узнал, что в Барселоне волнения. Чем конкретно вызваны забастовки и

митинги, и чего добиваются митингующие Каролина выяснять не стала. Алекс

был напряжен. Хотелось его поддержать, но она не знала, как.

Уже в Барселоне, в офисе Dream Holiday Алекс сказал:

– Тебе нужно уехать, здесь оставаться сейчас опасно.

– Я не боюсь, я хочу быть рядом с тобой.

– Я боюсь. За тебя. Тем более, если это не прекратится, – Алекс

отвернулся от экрана, на котором улицы Барселоны напоминали оживленный

улей с тысячами людей, могут возникнуть проблемы с рейсами. Вылеты из

страны могут быть отменены. Такое уже было несколько лет назад. И тогда

неизвестно, сколько это продлится.

– Я не …

– Я могу себе позволить удерживать тебя здесь в такое время. У тебя

дома семья. Представь, что с ними будет, когда они увидят новости отсюда. Я

сегодня куплю билет.

Я не люблю 4 июля. И хотя с годами боль утихает, и хотя я могу

искренне назвать себя счастливым человеком сегодня, и хотя… Я простила,

действительно простила и сохранила при этом теплое отношение к Алексу,

полюбив при этом себя, но так и не смогла полюбить 4 июля.

Каролина смотрит на свой билет в один конец. Барселона – Минск. Завтра

утром ее здесь уже не будет. Телом. Но душой, мысленно, ей кажется, она не

сможет никогда покинуть эту землю.

День начался как обычно. Они с Алексом собирались на набережную.

Снова яхта, море, но осознание, что это последний день не давало Каролине

получать от всего этого прежнего удовольствия.

– Мы выходим через 5 минут.

Вот как он умудряется собраться, такое чувство, за 10 минут!

Ей захотела съязвить или пошутить по этому поводу, но не получилось.

Промолчала. А еще больше захотелось его обнять. Так, как будто они сейчас

выходили уже, чтобы ехать в аэропорт. Не обняла. Иногда ей все же сложно до

конца понять его настроение. Когда он весь в себе. Как сейчас. Даже хочется

задать глупый женский вопрос "о чем ты сейчас думаешь?" Не задала.

На пристани все было по – прежнему. Хотя чего она ожидала? Что чайки

будут летать с грустью в глазах от того, что она завтра улетает?

– Я сегодня не поплыву, у меня тут неприятности, нужно остаться.

Дико захотелось плакать. «Ну, все, начинается!», – мысленно Каролин

уже начинала себя ругать.

– Ясно, – развернувшись, направилась к яхте. Только разреветься перед

ним не хватало. Это был тот случай, когда Каролина понимала, что поступает

неправильно, но все равно так поступала. Но в то же время, почему она должна

что – то скрывать, подстраиваться, вечно быть мудрой. Надоело быть мудрой в

двадцать с лишним лет. Возможно, в этой ее серьезности не по годам и был

свой определенный недостаток. Всему должно быть свое время. Каролине бы

стать мудрой годам к сорока, а не сейчас. А так…

Так рассуждая она поднялась на яхту. Отправились. Было ощущение

невероятного одиночества. Отчего – то было невыносимо обидно, что он

оставил одну именно в этот последний день. А еще она очень боялась вечера, их

предстоящего разговора перед расставанием. Каролина понимала, что он

должен состояться и боялась его. Они должны были поговорить. Нормально, по

– настоящему. Они же так долго этого ждали, шли к этому. Весь этот долгий год

для них было огромной роскошью – поговорить вживую, не онлайн. Хотя

почему она говорит: для них? Она уже с трудом представляет, что творится у

него в голове.

Когда мы болеем, очень часто не чувствуем вкуса еды, говорим, что еда

безвкусная. А сегодня у Каролины был какой – то безвкусный день. Ну, не

может радовать море, не могут окрылять и внушать доверие чайки, когда от

боли хочется кричать и плакать навзрыд.

– Главное не заплакать, – с такой пульсирующей мыслью Каролина

села в машину Алекса в тот вечер.

Они приехали в ресторан. Вокруг огромное количество расслабленных

алкоголем и весельем людей. Как специально подчеркивающих Каролине: “ты

уедешь, а здесь ничего не изменится. Не думай, что кому – то здесь станет

грустно без тебя”.

– Что – то вы какие – то печальные, – откуда – то из глубины зала к ним

подошел Роджер. И не надо так на меня сурово смотреть, Алекс, как будто я вам

помешал. Я вообще не к тебе пришел.

Роджер протянул Каролине большую коробку с восточными сладостями.

– My dear, передай, пожалуйста, Заре. Скажи, что от меня, от моего

пламенного сердца, скучающего по ней.

– Да, конечно.

– Так – так, – Алекс бросил взгляд на коробку, я теперь знаю, что у нас

сегодня на вечер к чаю.

– Даже не думай, я Заре уже написал, что ее ждет. А коробка, между

прочим, специально запакована так, чтобы сладости перенесли перелет.

– Ох и ничего себе. А ты страшный человек.

– Еще раз спасибо, Каролина, ну, не буду вам мешать. А то он, —

Роджер указал на Алекса, меня сейчас испепелит взглядом.

Роджер ушел. И Алекс с Каролиной разговаривали. Обо всем на свете,

кроме самого главного. Полчаса, один, два …

Она не выдержала первая.

– Алекс, как ты думаешь, когда утихнут забастовки и митинги?

– Не знаю, сложно сказать. Дай Бог, это ненадолго. Иначе я просто

останусь без работы – с туризмом возникнут огромные проблемы.

– Как только все прекратится, я приеду снова, ведь так?

Алекс замолчал. Казалось, он молчал целую вечность.

– У меня же еще много времени, благодаря тому, что я экстерном сдала

все экзамены. Я могу ещ …

– Тебе не стоит приезжать.

– Не волнуйся, я дождусь пока не наступит спокойный период. Не могут

же они вечность так выступать.

– Каролина, ты не поняла меня. Я не знаю, с чего начать, как сказать тебе

то, что давно должен был. We cannot continue any more.

Теперь молчала она. С каждым последующим его словом казалось, что

вот – вот должны подступить слезы, рыдания, но нет. Что это, неожиданность,

шок или не по возрасту сложившаяся мудрость, не позволяющая плакать при

нем, мужчине всей, как казалось, жизни?

– Мне невероятно сложно говорить сейчас все это. Но еще с первого дня,

самого первого дня, я понял, что мы не будем вместе. Я хочу, чтобы ты знала, я

люблю тебя и никогда не смогу забыть. И …, я не хочу, не смогу существовать,

если ты насовсем исчезнешь из моей жизни. Ты навсегда останешься моим

ангелом, моей родной девочкой, которая всегда будет в моем сердце. Я никогда,

слышишь, никогда не относился ни к кому так, как к тебе. Я даже представить

себе не мог, что могу так любить и испытывать такую нежность. Я хочу, … я

надеюсь, что ты сможешь ею остаться после моих слов. Ты нужна мне.

С самого первого дня, как мы с тобой были вместе, жили вместе, – Алекс

задумался, я понял, что у меня нет чувства семьи … I don’t have this family

feeling. Пойми, я хотел, я думал о том, что мы будем жить вместе. И я знаю, о

чем говорю. Я знаю это чувство. Я испытывал его. Я жил с женщиной, и мы

были практически семьей. Я знаю это чувство … А с тобой у меня его не было.

Это либо есть, либо нет, ты же понимаешь. Я уверен, что понимаешь. Ты же

умная, мудрая … У меня было ощущение, что ты моя girlfriend, мы живем в

одном доме, выходим в свет, но это не семья.

Алекс еще долго говорил, много и путано: о своих чувствах, о том, что

она ему нужна больше чем воздух, что он без нее существует, а не живет.

У нее же в голове звучала лишь фраза “we can’t continue any more”. И

словно отчаянная попытка вернуться к жизни старым как мир способом —

отвлечься “все – таки сок манго больше похож на пюре, чем на сок”.

ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ

– Милая, ты не видела мой галстук? – Джордж как всегда носился

впопыхах по дому в поисках своих вещей.

– Там, где ты его оставил.

– Не могла бы ты мне напомнить это тайное место, а еще лучше

принести мне галстук.

– Держи, – Кристина протянула супругу темно – синий галстук. Но

только лишь потому, что у тебя сегодня ответственное совещание, а иначе бы я

с таким животом с места не сдвинулась.

Джордж поцеловал округлившийся животик своей жены.

– Прости – прости – прости. И ты, и наш маленький Даниэль. Ты же

видишь, я уже весь на нервах. Ну, кто там еще звонит в такую рань. Ты кого –

то ждешь?

– Нет. Пойду открою.

Заливистый лай разнесся по всему дому через считаные мгновения.

– Мистер Уильям, я же просил Вас не приходить к нам больше со своим

Бенни. Как Вы не понимаете, Кристи беременна, у нее может начаться аллер …

Марко, ты откуда? Как всегда, не предупредил, – Джордж вышел из глубин

дома, довольный тем, что нашел по дороге еще и потерянный зонт.

– Ты неисправим, – Кристина поцеловала брата в небритую щеку.

Важный такой, с бородой. Ты надолго?

– Не знаю еще, у меня несколько новостей.

– Ты женился?

– Это первое, что пришло тебе в голову, – Марко улыбнулся. Нет, не

дождетесь. Я вернулся в медицину.

Что может быть лучше ужина в семейном кругу? Только ужин в семейном

кругу под открытым небом.

Терраса возле дома Джорджа и Кристины в лучах уходящего солнца

выглядела невероятно уютной, а зажженные на столе свечи придавали ей еще

больше тепла и романтики.

– У нас прямо романтический семейный ужин!

– Это точно, а он еще и невероятно вкусный, этот ужин, – Марко

подмигнул сестре. Я так скучал по этим блинчикам.

– Да – да, рассказывай, – Кристина улыбнулась, откинулась на спинку

стула и поняла, что невероятно счастлива, глядя на своих двух родных мужчин.

– Ай, – она вскрикнула, почувствовав легкий толчок в живот изнутри,

– а вот и третий любимый мужчина дает о себе знать.

– Толкается, – скорее утвердительно сказал Джордж с невероятной

гордостью в голосе. Мой будущий футболист. Кстати, Марко, это прекрасно,

что твоя клиника на юге Франции. Если ты там обоснуешься и останешься

жить, я знаю там отличную школу футбола с двух лет.

– Этот сумасшедший уже отдает не родившееся еще дитя с футбольную

секцию, – Кристина потрепала мужа по волосам.

– Конечно, а как иначе.

– Я если честно, с удовольствием бы уже где – нибудь обосновался. И

раз так получилось, что клиника там, попробую стать своим во Франции. Я

хотел и родителей туда перевезти, но они категорически отказались.

– Да, мама ни за что не бросит свой дом. А я теперь, кажется, знаю, где

буду отдыхать, как только Даниэль родится и немного подрастет. Канны,

Ницца, Монако …. Моя мечта. Да, милый?

– Вот, Марко, смотри. И никогда не позволяй своей будущей жене вить

из тебя веревки.

– Ах, значит веревки. А еще вчера ты называл это благородством и

бесконечной любовью к своей жене. Нельзя вам, мужчинам, верить.

Симба заливисто залаял под общий хохот.

– Вот, я не одинока в своем умозаключении.

Сказать, что Марсель был счастлив при виде Симбы, – ничего не сказать.

Он выглядел, как и подобает выглядеть ребенку, у которого сбылась мечта. Чего

не скажешь о его бабушке.

– Ой, Марко, это так неожиданно. Я очень рада, что у нашего мальчика

появился шанс. Но это так далеко.

– Поймите, мадам, я не обещаю Вам и Вашей семье чудес. Но

попытаться стоит.

– А ты будешь Марселя ведь сам лечить, да? Я тогда буду спокойна.

– Не совсем. Я же хирург, это не мой профиль. Но так как клиника моя,

все лечение, весь курс, все необходимые процедуры будут проводиться под

моим и только моим руководством.

– Ну тогда я спокойна. Хотя все равно невероятно страшно.

– Но вы же хотите, чтобы Марсель начал ходить? Или по крайней мере

сделать все возможное, что в ваших силах?

– Конечно, Марко, мы … мы на все готовы.

На глазах старушки выступили слезы.

– А вот плакать не нужно! Еще не хватало, чтобы Марсель увидел. Все

будет хорошо.

– Все будет так, как решит Бог.

– Да. И он решит все правильно.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

Еще никто не возвращался из путешествия прежним.

Вот и Каролина пыталась отыскать в себе черты прежней себя.

Безуспешно. Та девочка, немного наивная, слегка неуверенная в себе, осталась

где – то на страницах прошлого. Несмотря на то, что прошло не так много

времени со дня ее отъезда, казалось, что пронеслась уже целая вечность. Так что

события тех дней можно смело называть прошлым.

Кружка заполнялась чаем, телефон был полон сообщений, только внутри

была … Нет, не пустота. Внутри, на месте той самой девочки, поселилась

женщина лет так тридцати с ощущением неудачной личной жизни. Именно так.

Включила автоответчик, открыла электронную почту.

“Знаешь, Каролина, я считаю, что нельзя вот так пропадать на месяцы!

Я писала, звонила, а вы даже не соизволили ответить. Ни ты, ни Зара! Это

невероятно обидно!”

“Моя любимая куколка, я уезжаю, вернее улетаю, в Рим. Все очень

внезапно и неожиданно. Давид минимально прощен и получил мое