Текст книги "Письма в Лондон"

Автор книги: Вера Юдина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Не знаю. Молодой человек. Ты слышишь, мне неприятно…

– Вот наглец. – Намеренно игнорируя жалобы, прошипел Стас. – До сих пор пялится на тебя. И лапал так, будто вы уже двадцать лет женаты и он имеет на тебя все права.

– Антон, успокойся. Ты ведешь себя не лучше. Отпусти, мне больно.

Антон нехотя ослабил хватку и Маша смогла спокойно вздохнуть.

– Зачем ты обманул его про помолвку? Это нелепо. Я думаю, ему нет разницы. – Без претензий спросила Маша.

– Да затем, что если бы не этот болван… – Антон запнулся. –  Я сегодня хотел сделать тебе предложение, в присутствии родителей и гостей и пригласить на первый танец. Он украл наш первый танец. А ведь это был мой сюрприз.

Маша в удивлении уставилась на Антона. Ей показалось, что он шутит. Но взгляд его был вполне серьезен.

– Что за глупости ты придумал? Я не собираюсь выходить за тебя замуж. Я вообще пока не собираюсь выходить замуж! – заявила она.

– Пока не собираешься. – Самонадеянно ответил Антон. – Но мои родители уже говорили с твоим отцом, он не против и благословляет наш брак. Так что дело за малым, одеть колечко тебе на палец.

– Что? – В ужасе воскликнула Маша.

И в тот самый момент, когда она уже собиралась вопреки всем правилам этикета покинуть танцевальную площадку, Антон опустился на колено и потянул ей бархатную коробочку. А вместо заветных слов, желанных для каждой девушки, он, глядя прямо ей в глаза, прошептал:

– Ты же не опозоришь меня на глазах у стольких гостей?

Маша растерялась. Она бросила беглый взгляд в зал, увидела лица, обращенные к ней, поймала радостное лицо отца, и холодный взгляд Стаса. Не успела она что-то сказать, как почувствовала, холод на безымянном пальце. Антон надел кольцо, поднялся и, воспользовавшись ее замешательством, поцеловал в губы. Маша виновато посмотрела на Стаса, понимая, что ей неловко именно перед ним. Появилась острая необходимость броситься к нему, все объяснить. Но Стас дерзко усмехнулся, поймав ее виноватый взгляд, резко развернулся и вернулся к своему столу. Больше он не смотрел в ее сторону, даже случайно. Он потерял к ней интерес.

К концу вечера, устав объяснять Антону, что ее молчание не было согласием, Маша сбежала в дамскую комнату. Она была так зла, что, не подумав, со всей силы, толкнула массивную дверь. Та с грохотом распахнулась, раздался стук, а после женский вскрик и громкое ругательство, не достойное юной леди.

– Ой, простите! – воскликнула Маша, вбегая в дамскую комнату.

Прямо перед ней стояла Оливия. Она словно рыбка, выброшенная на берег судорожно хватала воздух большими глотками. Из носа тонкой струйкой текла кровь.

– Извини. – Суетливо выхватывая полотенца и протягивая их девушке, воскликнула Маша. – Я не видела тебя. И не знала, что тут кто-то есть. Господи, я такая неловкая.

Оливия приложила к носу полотенце и запрокинула назад голову.

– Да ничего, не переживай, пройдет. Вроде не сломала. Хорошо хоть на платье не попало. – Смеясь, ответила она. – А что тебя так разозлило?  Ты вроде бы должна быть счастливой. Получить предложение на первом балу, это же большая удача. Моя маман, уже все мозги мне взорвала своими причитаниями, какая я непутевая, не то, что дочка русского художника Витанского.

Маша грустно улыбнулась.

– Да я тоже не особо путевая. Он просто застал меня врасплох. В обычной обстановке я ответила бы ему отказом. Он знал это.

– Брак по принуждению? В наше время? – широко раскрыв от удивления глаза, спросила Оливия.

– Держи голову, кровь пойдет! – предупредила девушку Маша и помогла правильно запрокинуть голову. – Вряд ли по принуждению. Если я скажу папе, что не желаю этого брака, он заберет свое благословение назад.

– Как у вас русских все просто. А что ты собираешься делать после?

– После бала?

Оливия кивнула.

– Домой поеду.

– Есть предложение, ты наверно видела, в зале сидят привлекательные молодые люди. – Оливия осмотрелась, будто их кто-то может подслушать, а то, что она говорит тайна достойная королевского двора. – Так вот они пригласили меня и еще нескольких девушек составить им компанию на закрытой вечеринке. Там будем только мы. Представляешь, закрытая привилегированная вечеринка.

– Ты предлагаешь поехать с вами? – переспросила Маша.

– Да! Мне кажется, там ты сможешь развеяться и успокоиться.  Тебе пойдет на пользу. Тем более один из них, по секрету, я точно знаю – заинтересовался тобой.

– Уже разинтересовался. – с печальной иронией ответила Маша.

– Ну, даже если так, там будет чем заняться. Ну что, едешь?

Маша задумалась, прокручивая в голове оправдания, которые будет говорить отцу и Антону. Маша понимала, что перед будущим бывшим женихом оправдываться она не должна, но уходить без предупреждения тоже некрасиво. Пришла идея и Маша поспешила заручиться поддержкой:

– А можно я скажу, что мы едем девочками к тебе домой. Вроде как мини девичник?

Оливия радостно закивала головой и ловко закинув полотенце в урну, взяла Машу за руку.

– Мы можем сделать это вместе. Хочешь?

Маша кивнула. В ее душе вспыхнул азартный восторг. Держась за руки девушки, вышли из дамской комнаты. В холле они столкнулись с группой молодых людей,  которые уже покидали празднество. Один из них заметил девушек и крикнул Оливии:

– Мы в машине!

Оливия улыбнулась, и потянула Машу в зал.

Маша послушно пошла за ней, но вполоборота, взглядом в толпе выискивала Стаса. Она так увлеклась этим занятием, что когда в дверях натолкнулась на преграду, невольно вскрикнула. Она только почувствовала, как что-то возникло у нее на пути, обернулась и со всего размаху влетела в Стаса. Он обхватил ее за талию и придержал, хотя падение Маше в любом случае не грозило. Оливия сразу отпустила ее руку и остановилась в двух шагах позади Стаса.

Стас с любопытством посмотрел на Машу, заметил ее раскрасневшиеся от волнения щеки, почувствовал легкую дрожь, и наверняка услышал громкий стук ее сердца. Он улыбнулся, так обворожительно и пленительно, что Маша едва не растаяла.

– Ты едешь с нами? – тихо спросил он.

Маша кивнула.

– Жду тебя на улице. – Ответил он, и, отпуская девушку, напоследок едва заметно вдохнул аромат ее духов. Он даже прикрыл глаза от удовольствия, что не укрылось от Маши, и она лукаво улыбнулась.

Стас ушел, а Оливия быстро поймала новую подругу за руку.

– Я же говорила тебе. – Восторженно прошептала она. – Идем, сообщим твоему папе, что на вечер у тебя другие планы.

Витанский сразу дал свое согласие. Даже не смотря на откровенное неодобрение будущих родственников и зятя, он ответил утвердительно. Маша радостно расцеловала отца, пожелала всем приятного вечера и поспешила скрыться. Она знала, что Антон непременно последует за ней в надежде на объяснения, поэтому заставила Офелию почти бежать до лимузина, ожидающего у парадного входа. Весело смеясь и оглядываясь, девушки бежали путаясь в длинных юбках и словно дети радовались своему идеальному бегству.

Стас стоял на улице, придерживая дверь лимузина, ожидая, когда девушки запрыгнут в машину.

Девушки резво вскочили внутрь, Стас сел следом и громко захлопнул дверь.

– Трогай! – весело, в голос воскликнули Маша и Оливия.

Когда машина отъезжала, Маша заметила выбежавшего следом Антона, но в тот же момент перевела взгляд на Стаса, поймала его легкую улыбку и улыбнулась в ответ. Люк был открыт,  Маша бросила хитрый взгляд, не сдержалась и позволила себе маленькую шалость. Она видела, как девушки делали это в фильмах, и безумно захотелось повторить эту глупость. Маша по пояс  выбралась в люк и на прощание махнула Антону рукой. Щеки ее горели, волосы трепал встречный ветер, больно хлестая по лицу, но она чувствовала себя свободной и безгранично счастливой.

Лимузин медленно проехал по Лондону, часто задерживаясь на поворотах, из-за большой загруженности улиц. Но вскоре выехал за город, и поехал быстрее.

Вечеринка проходила за городом, в арендованном коттедже. Едва гости наполнили дом, громко заиграла музыка, разбивая басами все преграды наступающей ночи. Оказавшись в доме, парочки тот час же разбрелись по тайным уголкам. Кто к бассейну, кто в уединенные комнаты, кто отправился бродить под звездным небом.

Оливия ушла под ручку с симпатичным брюнетом, оставив Машу в компании Стаса. Оставшись с ним наедине, Маша сразу ощутила прилив незнакомого прежде волнения. Но Стас вел себя, как ни в чем не бывало. Внешне он оставался спокоен и невозмутим. Открыв шампанское, он наполнил бокал и протянул его Маше. Затем молча, сел напротив, и принялся жадно рассматривать ее не отрывая восхищенного взгляда. Чувствуя неловкость, Маша маленькими глотками пила шампанское и рассеянно взирала по сторонам. Стас тоже хранил молчание, и только подливал Маше шампанское, едва она ставила бокал на столик.

Еще в дороге Маша незаметно сняла обручальное кольцо и спрятала в ридикюль. Стас бросил случайный взгляд на ее руку и удивленно спросил:

– А где твое кольцо?

– Сняла.

– Зачем?

– Это не то чего я хочу. – Пожав плечами, призналась Маша.

Стас нахмурился.

– Зачем тогда приняла предложение? Это какая-то игра? У вас, у светских дам так принято?

Маша нервно рассмеялась. Стас заговорил об играх, а сам даже не вспомнил ее или просто говорил так, словно не знали они друг друга раньше, и не было долгих лет разлуки. Могло сложиться впечатление, что судьба случайно свела их в одном месте. Просто столкнула спустя столько лет, двух идеально подходящих друг другу людей.

– Ты любишь его? – неожиданно спросил Стас.

Маша вздрогнула и напряглась.

– Я знаю его с детства… это не любовь, а привязанность.

– Привязанность? В  детстве у меня была подруга, к которой я был очень привязан.

– А как ее звали? – подавшись вперед, с надеждой спросила Маша.

– Не помню. Это было очень давно. – глядя ей прямо в глаза, холодно ответил Стас.

Получив легкий укол в сердце, Маша решила сменить тему:

– Я слышала ты играешь в футбол? Давно?

– С детства. Это была моя мечта. Теперь я добился таких высот, что любой мальчишка, гоняющий во дворе мяч, может только позавидовать. – Стас откровенно хвастался.

– Твоя мама наверно гордится тобой.

Стас на мгновение задумался, отвел взгляд в сторону и печально улыбнулся.

– Я сирота. Мама умерла два года назад. Отца я не помню.

– Мне очень жаль. – Искренне произнесла Маша и поддавшись минутному порыву, подалась вперед и накрыла его руку своей.

Стас отрешенно проследил за ее движением, руку высвобождать не стал, но заметно напрягся. Затем передернул плечами и вымолвил:

– Это жизнь. Все нормально.

– Моя мама тоже умерла, я тогда была маленькой. – Начала свои откровения Маша, но Стас неожиданно прервал ее. Глядя в глаза, он взял ее руку и нежно приложил раскрытой ладонью к своим губам. Маша не могла оторвать взгляда. Она почувствовала, как обожгло кожу, в месте, где едва ощутимо Стас коснулся ее губами, и сразу по телу разлилось приятное тепло.

– Давай не будем о грустном. – томно прошептал он.

– А вы в Лондон по делам, или к кому-то в гости? – сорвавшимся голосом, безрезультатно пытаясь скрыть смущение, спросила Маша, освобождая при этом свою руку.

Стас снова смерил ее хмурым взглядом, откровенно удивляясь подобной непросвещенности, но руку выпустил беспрепятственно. Он взял свой бокал и откинулся назад. Маша давно заметила, что он не пьет, а только болтает напиток в бокале. Скорее всего, он держал его для важности, чтобы закончить образ идеального героя.

– Скоро у нас игра. Я самый молодой участник сборной. – в голосе его прозвучала неподдельная гордость, немного смахивающая на хвастовство. – Ты не следишь за футболом?

Маша мотнула головой, но сразу вспомнила, что многие из ее знакомых и даже Антон, что-то говорили о матче Россия – Англия. Маша удивленно посмотрела на Антона.

– Ты в составе сборной России?

Антон дерзко улыбнулся и кивнул.

– Это же здорово! Я могу прийти на твою игру и буду болеть только за тебя.

– Ты же Англичанка. Это будет полит не корректно с твоей стороны. – Поддразнил ее Стас. – Высокомерные саксы начнут презирать тебя…

– Я переживу это. – улыбаясь ответила Маша.

Стас подался вперед, гипнотизируя Машу глубоким взглядом, пытаясь проникнуть прямо в душу и сказал:

– В таком случае, сочту за честь, миледи.

Маша тряхнула головой, в надежде отогнать обманчивое очарование хмеля. Она не могла понять, то ли это мягкие пузырьки шампанского так метко ударившие в голову, то ли магический взгляд Стаса, готового в любую минуту наброситься на нее, заставили почувствовать себя, раскрепощено и пустили по ее телу легкую волнительную дрожь.

Атмосфера в комнате накалялась, их взгляды уже без смущения изучали друг друга, а сердца учащенно забились. Маша больше не могла играть в эту игру, она поднялась. Ей захотелось сбежать.

– Мне наверно пора домой. – Выпалила она.

Стас резко вскочил и поймал ее за руку. Маша вздрогнула и затаив дыхание замерла. Она попыталась собрать воедино все разумные мысли заметавшиеся в голове, но они ускользали, оставляя лишь легкий налет волшебной иллюзии.

Стас не стал терять времени на разговоры и настойчиво притянул Машу к себе. Маша не сопротивлялась. Оказавшись совсем близко, она почувствовала его горячее дыхание и легкую дрожь, держащую в напряжении его мощное тело. Стас без стеснения, обхватил ее голову и принялся жадно целовать, обжигая ее губы своим горячим дыханием.  В тот же момент, мир взорвался миллиардами ярких красок, и Маша впервые испытала чувство, о существовании которого прежде никогда даже не догадывалась. Она вцепилась в руки Стаса, боясь, что он остановится или отпустит ее и она навсегда утратит эти волшебные ощущения. Стас отстранился лишь на мгновение, жадно прижавшись губами к ее виску.

– Останься со мной. – Требовательно прошептал он.

И вопреки своему первоначальному желанию бежать подальше, явно предчувствуя приближающуюся беду, Маша открылась навстречу и прошептала:

– Да.

Стас подхватил ее на руки и бегом вбежал с ней по ступеням наверх, вошел в спальню, и ногой закрыл за собой дверь. Маша дрожала в его руках, не в силах произнести ни слова. Чувствуя ее неопытность, Стас взял все на себя. Он бережно опустил ее на кровать, и был безгранично нежен с ней. Он стал ее первым мужчиной. Он целовал каждый участок ее тела и смотрел томно, с любовью. Маша без остатка растворилась и утонула в его жадных  ласках. Их тела и сердца сливались в едином ритме, повторяя чувства и эмоции друг друга. Такие чувства сыграть невозможно. Они шли от самого сердца. В ту ночь, их близость стерла последние преграды, и Маша почувствовала себя самой счастливой на свете.

После близости, стирающей все мыслимые границы, Маша впервые поняла свои чувства –  она любила Стаса всю свою жизнь. Вот чем оказалось то странное чувство непреходящей тревоги и сомнений. Глубокая тоска и тревожные воспоминания. Это была любовь.  Он был единственным мужчиной, о котором она когда-либо думала и вспомнила. Их любовь зародилась в далеком детстве и спустя много лет, разгорелась еще ярче.

Когда все закончилось, Стас откинулся на подушки, и закурил. Маша прижалась к нему и обняла его, устроив голову у него на плече. Она ласково гладила его широкие плечи, нежно и трепетно, едва касаясь холодными пальцами, а Стас закинув одну руку за голову, выпускал сизые клубы дыма.

Маша уже начала дремать, когда он затушил сигарету и холодным тоном заявил:

– Тебе пора идти.

Маша очнулась, подняла голову и заглянула ему в глаза. Все еще находясь в томной эйфории после случившегося, Маша не уловила в голосе Стаса нотки безразличия и презрения.

– Зачем? – тихо сказала она. – Я могу еще недолго побыть с тобой.

Она действительно хотела этого. Хотела побыть с ним; жаждала вновь почувствовать тепло его тела; хотела жадно вдыхать его дорогой парфюм,  и мечтала целиком, без остатка раствориться в нем одном – самом любимом на свете мужчине. Это было новое и оттого более желанное чувство, которое хотелось пробовать и смаковать раз за разом. Но вместо ответных ласк, Стас грубо отстранил девушку и холодно повторил:

– Тебе пора. Вызвать такси, или сама?

Маша не могла поверить своим ушам. Она села и пристально посмотрела на Стаса, все еще надеясь увидеть хоть какие-то эмоции, но его чувства замолчали. Он был холоден и безразличен. Сердце сжалось в дурном предчувствии.

– Что случилось? – тревожно  спросила Маша.

Стас с наглой усмешкой посмотрел на девушку, грубо коснулся ее щеки, словно она была какой-то шлюхой подхваченной на дороге, и дерзко усмехнулся. Затем потянулся за сигаретами и снова закурил. Маша печально смотрела на него, не желая принимать происходящее. Неожиданно Стас поднял взгляд, и Маша испугалась. Это был уже не Стас. Перед ней лежал совершенно незнакомый, чужой, омерзительный тип. Он нагло ухмылялся, и пошло рассматривал сидящую перед ним обнаженную девушку. Маша отвернулась, сдерживая подкатывающие слезы и в этот момент Стас решил заговорить.

– Маш, когда ты исчезла… – его слова прогремели раскатами грома, Маша задержала дыхание, а Стас продолжил. – Мне было так больно. Слишком больно. Я сейчас даже не могу понять, было ли все тогда так реально, как я помню сейчас. Ты исчезла, а я бродил по городу, пытаясь отыскать все места, где когда-то видел тебя. Мне казалось, я видел тебя в толпе, слышал твой смех на переменах… я искал тебя в случайных прохожих – это становилось безумием.

– Стас. – С мягкой улыбкой прошептала Маша, она начинала понимать, причину его странного поведения. Она попыталась прикоснуться к нему. Она хотела рассказать о своих чувствах, успокоить, все объяснить; рассказать о том, как была удивлена в тот день его неожиданным признанием; хотела признаться, что узнала его даже спустя столько лет, едва только увидела, и объяснить причину своего отъезда, но Стас не пожелал ее слушать. Он с отвращением откинул ее руку.

Чувствуя себя униженной и раздавленной, Маша сдалась и отстранилась назад. А ведь она могла объяснить ему все, если бы он только согласился ее выслушать. Она могла признаться, что тоже думала о нем все эти годы, что чувства, зародившиеся между ними этой ночью, и есть самая настоящая химия, что даруется она свыше и не поддается разумному контролю и анализу. Неужели он не понимает, что это любовь? Любовь страстная, отчаянная и безграничная. Неужели не чувствует, что друг без друга им нельзя.

– Я писал тебе письма. – Голос Стаса зазвучал как приговор, разрушая последние остатки разбитой вдребезги иллюзии. – Знаешь, Маш, это было нелепо и смешно, но я каждый день писал тебе письма. Кропотливо клеил марки и относил их на почту. Адреса твоего я не знал, подписывал просто: «Маше в Лондон». Так нелепо все это… Я никогда не указывал обратного адреса. Знаешь почему?

Маша не ответила. Стас горько усмехнулся, отвернулся в сторону и затушил сигарету.

– Я всегда боялся, что они вернутся. А мне так хотелось верить, что ты получаешь их. Ведь я писал о том, как сильно люблю тебя. Я как последний идиот, в пустоту наизнанку выворачивал душу. Писал как ты дорога мне, умолял вернуться. Но ты не отвечала… Я сейчас все понимаю, но тогда злился и презирал свою слабость.

Маша слушала его исповедь, отвернувшись в сторону и до боли закусив нижнюю губу. Она все еще сидела в его постели, по ее обнаженной спине спадали распущенные волосы, а глаза болели от еле сдерживаемых слез. Маша внимательно слушала речь Стаса, но не находила в себе сил остановить его или найти достойный его поступка ответ.

– Когда я получил свою первую медаль, она была бумажная, самодельная… но я так гордился этим…  – Стас хмыкнул. – балбес… Я ведь сразу отправил ее тебе, как частичку моего сердца. Прибежал на почту, опустил конверт и в тот же миг, не знаю почему, во мне что-то оборвалось, потухла надежда. Я словно очнулся от кошмарного, бредового сна. После того дня, я перестал писать тебе письма. С того дня я возненавидел тебя с той же силой, с которой любил. После этого я решил, что добьюсь всего, о чем мечтал с детства и приду к тебе. Такой как сейчас, уверенный, равнодушный и жестокий. Я мечтал растоптать твои чувства так же, как ты растоптала мои… Я жил с этой мыслью… с этой мыслью, я шел к своей мечте… Сегодня, когда я увидел тебя, то запутался… и  захотел изменить все. Признаться тебе и все исправить. Но ты не узнала меня, а потом появился он.… И я решил не отступать.

Стас говорил, а у Маши замирало сердце. Она уже не хотела ничего объяснять, не хотела признаваться, мечтала просто сбежать и забыть. Она любила, а он мстил.

Маша сидела тихо, едва сдерживая слезы, не в силах подняться и уйти, и не в силах остановить поток этих страшных откровений.

– Как ты узнал, что я буду там? – едва слышно спросила она.

– Я видел списки. – Признался Стас, на мгновение задумался и хмыкнул. – Я не думал, что все будет так легко.

Ледяной клинок безразличия вонзился в девичье сердце, прикрывая рукой обнаженную грудь, Маша соскользнула с постели и стараясь сохранить остатки своего достоинства, подняв с пола платье, начала одеваться. Прикрываясь, одной рукой она быстро натянула платье, и под пристальным взглядом своего соблазнителя,  чуть дольше провозилась с застежкой молнией.

Стас лежал в постели, в позе удовлетворенного Казановы и с любопытством наблюдал каждым ее движением. Маша чувствовала, как он смотрит на нее. Его взгляд прожигал спину и добираясь до самого сердца, оставлял кровоточащие шрамы. Ей безумно хотелось расплакаться, но не желая доставлять ему удовольствия, Маша держалась, правда уже из последних сил. На какой-то миг, она даже умудрилась усмирить нервную дрожь и вернуть себе внешнее спокойствие.

Полностью одевшись, Маша собрала волосы в тугой хвост, на резинку найденную у зеркала.

– «Наверняка прежде эта вещица принадлежала другой девушке, и конечно же, не одна девушка побывала в его постели. В его объятиях». – странные мысли возникали у Маши в голове, но она никогда не высказала бы их вслух.

Собравшись, Маша бросила последний взгляд в зеркало, затем обернулась, с лицом, не выражающим эмоций. Казалось, она спокойна настолько, что этот эпизод для нее всего-навсего мелкая неприятность внезапно возникшая на ее на жизненном пути, а сердце, разбившееся в дребезги, уже завтра заживет, и все забудется.

Стас, прищурившись, холодным взглядом, не отрываясь, смотрел на Машу. На лице его играла омерзительная улыбка победителя.

Маша посмотрела в его ликующие дьявольским блеском глаза, и спокойно, без эмоций спросила:

– Ты доволен результатом?

– Да. – Не задумываясь, выпалил Стас.

– Будь счастлив, Стас.

Прощальные слова повисли в воздухе, Стас несколько секунд обдумывал их смысл, а Маша, в это время гордо расправив плечи, вышла из комнаты. Оказавшись за дверью, все ее тело задрожало от разочарования и боли. Хотелось кричать и рвать на себе волосы. Но для начала надо было поскорее бежать из этого проклятого дома. Маша стремительно бросилась бежать вниз по лестнице, и от неожиданности вздрогнула, когда в спальне что-то с грохотом влетело в стену. Маша уже была внизу, когда Стас выскочил из комнаты и крикнул ей вслед:

– Вот ты во всем такая! Холодная и бесчувственная! Да Маш? Скажи мне, ты хоть что-нибудь почувствовала? Ты вообще хоть что-то чувствуешь?

Маша остановилась, обернулась, подняла на него усталый взгляд и без улыбки или ненависти призналась:

– Да, чувствую – разочарование.

Стас до боли сжал перила, щеки его откровенно покраснели, от ярости запульсировала венка у виска, а с лица мгновенно слетела маска деланного высокомерия.

– Дура ты, Машка! Какая была, такая и осталась! – с болью в голосе, отчаянно прокричал Стас.

Но Маша решила больше не слушать его желчных оскорблений. Подобрав юбки, она бросилась к двери. Выбежала на улицу и не оглядываясь пробежала по лужайке к  проезжей части. На ее счастье мимо проезжала машина. Маша едва вскинула руку, как такси резко остановилось. Маша быстро запрыгнула в машину. Со стороны дома послышался крик:

– Маша! Остановись! Давай поговорим!

Маша резко хлопнула дверью, и, поймав недовольный взгляд водителя, протянула ему купюру в сто евро.

– Быстрее! Сдачи не надо.

Таксист улыбнулся, и машина сорвалась с места. Маша в последний раз обернулась. Стас выбежал на проезжую часть и стоял посреди дороги, в одних брюках, взглядом провожая уезжающую машину. Маша каждой клеточкой ощутила его пристальный взгляд. Глупый человек, он хотел унизить ее, растоптать, сделать больно, но сделал больнее самому себе. Маша явно прочитала это в его глазах. Сдерживать слезы сил уже не было, Маша отвернулась и быстро заморгала. В ту же минуту, на красивое бальное платье, закапали крупные капли слез. Еще мгновение, и рыдания задушили ее в полном отчаянии. Она рыдала навзрыд, не обращая внимания на водителя. И всю дорогу до дома, Маша задыхаясь рыдала от боли и разочарования.

Такси остановилось у дома Витанского. Маша вышла и прошла по широкой замощенной дорожке. Она шла, как в тумане, бездумно глядя себе под ноги, поэтому не сразу заметила одинокий силуэт, сидящий на крыльце ее дома. Когда Маша заметила, незваного гостя, первой мыслью было, что Стас одумался и примчался просить прощение. Гордо вздернув голову, она приготовилась дать отпор, но присмотревшись, узнала Антона.

Заметив девушку, Антон поднялся и нервно затоптался на месте. Он ждал, пока она приблизится. Маша подошла и села на ступеньки. Антон опустился рядом.

– Давно сидишь? –  шмыгая носом, спросила Маша.

– Достаточно. – С вялой улыбкой ответил Антон.

– Папа дома?

Антон растерянно обернулся на дом, и пожал плечами.

– Если честно не знаю. Я долгое время колесил по клубам – искал тебя. Может он приехал раньше?

– Может быть.

Антон пристально посмотрел на Машу, заметил слегка поплывший макияж и раскрасневшийся нос. Легким прикосновением руки он пригладил выбившийся у ее виска локон и бессознательно привлек Машу к себе. Он уложил ее голову себе на плечо. Маша так устала, что не сопротивлялась. Неожиданно, ей вдруг стало так хорошо и спокойно, дома, в родных объятиях. Не справившись с эмоциями, она вновь расплакалась.

– Маш, я не буду спрашивать, где ты была. Скажи только одно, он обидел тебя?

– Нет. – сквозь слезы ответила Маша.

– Тогда почему ты плачешь?

– Не знаю. Это само собой.

Антон неожиданно отстранил Машу и, заглядывая ей в глаза, сердечно воскликнул:

– Я люблю тебя Маш, и мне неважно что, сегодня произошло, я никогда не откажусь от тебя! Если ты передумаешь и все же согласишься стать моей женой…

Маша посмотрела на Антона взглядом, больше похожим на сестринский. Она  ведь любила его, как самого близкого и родного человечка, но не как мужчину, а как брата. Да Антон был не простым человеком, и временами казался невыносимым снобом, но она знала его всю свою жизнь, и ближе человека у нее не было. Так часто Антон оказывался рядом, поддерживал в самые трудные моменты, и вот сегодня, он наверняка понимает, какое событие случилось в ее жизни, но не отказывается от нее, и не отрекается от своей любви. В нем нет ненависти и злости, нет презрения и фальши. Он такой, какой есть – настоящий. Может он и есть тот самый, единственный и навеки веков? А чувства, эмоции, кому они нужны, если приносят только боль и разочарование. Антон посмотрел на Машу с неподдельной нежностью и она не выдержала, коснулась рукой его гладко выбритой щеки, и прошептала:

– Я согласна.

Антон просиял и мгновенно притянул Машу к себе. Он прижался губами к ее губам, но это был совершенно другой поцелуй, поцелуй целомудренности и уважительной близости. Маша слегка лишь приоткрыла губы ему на встречу, но в тот, же момент отстранилась, постаравшись обнять его и отложить момент интимной близости. Антон продолжал обнимать ее не сдерживая волнительной дрожи, а Маша не чувствовала ничего, кроме глубокой пустоты, в которую она бросалась с головой.

В этот момент, мимо на огромной скорости проехала машина, но Маша не повернулась, чтобы посмотреть, кто в такое позднее время мог раскатывать около ее дома. И напрасно. В машине сидел Стас. И он успел увидеть все: поцелуй, объятия и признания. Он стоял скрываясь в тени живой ограды и застывшим взглядом следил за Машей. Когда Маша ответила на поцелуй, Стас запрыгнул в машину и яростно вдавив педаль газа в пол, улетел в темноту Лондонских улиц, проклиная себя за проявленную слабость.

Утром, в почтовом ящике, Маша нашла свои шелковые трусики. Те самые, в которых она была на балу. Она быстро сунула их в карман халата и осмотрелась. Вокруг никого не было.

Через два дня, команда сорной России с треском проиграла сборной Англии. Комментаторы не скупясь на эмоции, во всем винили звездного нападающего Российской сборной. Это было первое и последнее громкое поражение Стаса. Маша смотрела матч от самого начала до провального конца. Она видела, что Стас практически отсутствует на поле. Казалось, он просто пришел побегать с ребятами, и ему совершенно безразлично, что происходит совсем рядом с ним.

После этой игры, Стас навсегда покинул чужой и пустой для его сердца город. Он вернулся в Россию, к жизни прежней и обыденной, и с особым рвением, он активно ударился в тренировки, чтобы хоть как-то смыть с себя позорную славу лузера.

Маша с Антоном начали устраивать свой быт. Первым делом купили уютную квартиру, ближе к Машиному университету. Сначала завели кошку, затем рыбок. Каждый день своей новой жизни, они старались проводить вместе, как супружеская пара, прожившая вместе уже не первый десяток лет. Все в их жизни казалось правильным и стабильным. И ничто не могло нарушить установившегося порядка.

Свадьбу назначили на окончание Машиной учебы. Всю организацию церемонии, взяла на себя мама Антона. А пока шли основные приготовления, к этому по настоящему громкому событию, задуманному с королевским размахом, Маша полностью посвятила себя учебе.

Лишь изредка Маша вспоминала Стаса. Всплывала в памяти его упрямая морщинка на лбу, его задорные ямочки на щеках и мягкая челка, небрежно спадающая на лоб. Но это был другой Стас. Ведь она вспоминала Стаса из прошлого, того отважного и открытого мальчишку, каким хотела оставить в своей памяти. Надменный и дерзкий, желающий отомстить, уничтожить и растоптать, Стас, навсегда исчез из ее мыслей, и со временем Маша заставила себя поверить, что тот мужчина, обманувший и унизивший ее, был вовсе не Стас, а другой, незнакомый ей человек. Так, легче было жить. Так, не было больно.

Глава 5.

Прошло 5 лет.

Когда человек счастлив, жизнь его проходит стремительно, в череде сменяющихся солнечных дней. Но когда счастье идет не от сердца, а рождено холодным рассудком, дни тянутся уныло, правильно, словно по написанному сценарию. Ты понимаешь, что жить так не правильно, но значительно легче. Так все эти годы жила Маша. Несмотря на то, что лето выдалось жарким и целыми днями ласково грело солнце, а вокруг зеленела трава, заставляя людей одеваться в яркие одежды, не характерные для пасмурного Лондона, Маша оставалась спокойной и равнодушной.