Текст книги "Фермеры под прикрытием"

Автор книги: Вера Словиковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Вера Словиковская
Фермеры под прикрытием

Глава 1
Неожиданное изобретение

Как обычно, двадцатипятилетний Василий Владимирович Капин в девятнадцать часов двадцать минут пришел с работы и включил телевизор «Вечер». Он очень гордился приобретением самой последней модели. Этот советский телевизор имел одну особенность – автоматическую регулировку яркости изображения, которая менялась в зависимости от степени освещенности помещения. Новости уже закончились, и шел спектакль «Будь стойкой, Юта!». Василий разогрел ужин и сел за стол. После развода с женой ему приходилось это делать самому. Несмотря на непримечательную внешность и сутулую спину, он рано женился, но через год молодая красивая супруга сбежала со словами: «Тебя ничего не интересует, кроме твоих транзисторов. Интересно, через сколько дней ты заметишь, что меня нет? Наверное, только когда еда закончится». И перспективный инженер снова стал холостым. Он ел и смотрел спектакль, но мысли уводили его в сторону: как же так вышло, что его датчик не сработал?

В 60-е годы XX века стали появляться новые ценные источники метеорологической информации: радиолокаторы и искусственные спутники Земли. Перед гидрометеослужбой была поставлена важная государственная задача – создание системы мониторинга загрязнения природной среды. За короткое время было организовано несколько служб: инструментального контроля, нормирования и надзора за выбросами опасных веществ в атмосферу, контроля за источниками загрязнения. В одной из этих служб и трудился Василий в должности инженера. Он разработал датчик, позволяющий определять количество вредных химических соединений в воздухе. На конструирование и тестирование прибора ушло около трех лет. Отлично выдержав все испытания, он по каким-то причинам начал выдавать на производстве совершенно неправдоподобные результаты. Василий выключил телевизор и пересел за письменный стол, на котором среди полного хаоса лежал полусобранный прототип датчика.

В дверь без стука вошел мужчина, немного старше Василия, высокий кареглазый брюнет с фигурой атлета.

– Привет, Вась, чего делаешь? – бесцеремонно спросил он, хитро прищурившись.

– Да вот хочу датчик переделать, не сработал, гад. Начальник очень разозлился, мы его три года разрабатывали, – расстроенно произнес Василий.

– Понятно. Не можешь оторваться? Мне бы шкаф передвинуть, боюсь паркет испортить, – попросил посетитель. – А то племяшка надумала приехать, хочу комнату перегородить, чтобы у нее, так сказать, отдельный угол был. Девочка все-таки.

Михаил Антонович, сосед Василия по коммуналке, смотрел на него жалобным взглядом.

– Хорошо, пойдем, – неохотно ответил молодой человек.

– Вот спасибочки!

Они жили в этой квартире уже шесть лет. За это время ссорились, мирились и снова ругались бессчетное количество раз – в итоге стали друзьями. Михаил был инженером на ЗИЛе, и его очень ценили как специалиста. Кроме того, он выступал за сборную завода по плаванию. Имел старый автомобиль, который достался ему в подарок от предприятия за новаторское предложение. Предполагалось, что дадут новый, но на этот момент у завода были сложности, и директор предложил списанный, «но на ходу». Михаил с радостью согласился. Он был из деревни и на ЗИЛ попал по распределению после института, поэтому легковушка была для него запредельной мечтой. Михаил был очень перспективным инженером, поэтому получил комнату от завода. А Василий проживал тут с рождения. Так и познакомились. Машину друзья постоянно ремонтировали в гараже. Это было их хобби. Автомобиль иногда был на ходу, и парни катались по городу или выбирались на рыбалку. Но после каждой поездки чудо техники нуждалось в починке. Если Михаил отправлялся в деревню помогать дяде, то по возвращении машине требовался продолжительный ремонт.

Шкаф действительно был огромный, он достался Михаилу от родителей. Это единственное, что он привез из деревни, когда получил комнату в коммуналке. Задача была непростая, но два инженера практически силой мысли решили ее. Они взяли старое одеяло, подсунули его под шкаф, а потом просто тащили, ухватившись за два угла. Передвинув шкаф, друзья вернулись в комнату Василия и сели за стол. Молодой человек включил паяльник.

– Что именно ты придумал? – спросил Михаил, заинтересованно заглядывая через плечо друга.

– Вот тут, внутри герметично запаянной колбы, две противостоящие металлические пластинки, между которыми находится сетка. По сетке идет ток. Так вот эту сетку и буду переделывать, – ответил Василий, тыкая паяльником в канифоль.

– Ты думаешь, что сбой идет от нее? Для того, чтобы это заработало, нужна нормальная катодная лампа и плата перехода к этой твоей громадине, а у тебя лампы нет. Конечно, можно попробовать достать, – задумчиво произнес Михаил.

– Есть, – ответил молодой человек, указывая взглядом на телевизор.

– С ума сошел, такую дорогую вещь портить? – возмутился сосед.

– Ничего я не испорчу! Просто через него все пропущу, а потом, если заработает, отключу, – уверенно сказал Василий.

– Тогда уж следует и защиту усилить, а то спалишь телевизор. Нужен мост и… надо бы рассчитать…

– Вот и помоги, – оборвал его Василий.

Оба друга принялись паять и делать расчеты. Работа шла хорошо, за интересной беседой и работой два инженера не заметили, как прошла ночь. Где-то к пяти утра закончили и собрали прототип.

На столе разместились двенадцать плат, соединенных между собой проводками в каком-то непонятном порядке; две платы были подключены к разобранному телевизору и к запаянной пятилитровой банке с сеткой внутри. Перед Василием лежал сам датчик – металлическая пластина со шкалой и стрелкой.

– Хорошо, что выходной, а то пора на работу выходить, – пошутил Михаил.

– Да, включай, – скомандовал Василий.

Михаил щелкнул тумблером. Стрелка не сдвинулась с места.

– Нужно что-то положить на пластину, – произнес Василий.

– Хлеб подойдет?

– Лучше с плесенью.

– Найдется и такой.

– Неси.

Михаил с трудом, стараясь ничего не задеть, вылез из-за стола и побежал на кухню. Через двадцать секунд хлеб лежал на пластине. Стрелка не двигалась. Друзья расстроенно смотрели друг на друга.

– На сегодня все! Идем спать, – обреченно сказал Василий, и они разошлись по своим комнатам.

В одиннадцать часов Василий проснулся и с удивлением увидел в своей комнате Михаила, который сидел за столом и снова что-то паял. Точнее, он разглядел только макушку друга, торчащую из-за телевизора, который теперь был повернут к нему экраном.

– Проснулся, соня? Я тут все думал и понял, что мы не в той последовательности соединили. Так я придумал схему, которая может исправить положение. Давай посмотрим, – сказал Михаил и включил тумблер.

Стрелка осталась на месте.

– Черт, опять мимо, а я ведь был уверен, – пробурчал он себе под нос.

Василий сидел на кровати, приоткрыв рот.

– Ты чего, Вась, приснилось что? – забеспокоился Михаил.

Василий не шевелился.

– Василий… я тут. – Михаил помахал рукой, привлекая внимание друга.

– Посмотри на экран! Что это? – прошипел Василий, выйдя из ступора.

Телевизор показывал их с Михаилом – вид сверху, как они вчера двигали шкаф. Изображение было черно-белое, четкое.

Михаил обошел стол и посмотрел на экран.

– Что за черт? – вырвалось у него. – Как это? Ух ты ж! Нас никто не снимал? Откуда сигнал? Как это работает?

Василий встал с кровати и подошел к столу. Достал вольтметр и стал проверять каждую плату, периодически взглядывая на экран.

– Ничего не понимаю! Зачем ты это сюда воткнул? И это не отсюда, – говорил он.

Михаил прибавил громкость на приемнике и убедился в том, что «кино со звуком».

– Здорово! Ничего не меняй! Но как это возможно? Ну-ка поверни регулятор на шестой плате, – обратился он к Василию.

Тот послушно выполнил просьбу.

– Ого, – протянул Михаил.

– Миш, чего там?

– Там… Там тоже мы, но еще раньше… – поделился он увиденным.

– Мы что, собрали видеокамеру? – предположил Василий.

– Нет. Тут нет пленки… Но эта штука работает. Покрути еще. Здорово!

Василию тоже было интересно, что творится на экране, но он этого не видел, так как плата, с которой он работал, была на другой стороне стола.

– Ну чего там? – с нетерпением спросил он.

– Мы собрали машину времени, – задумчиво произнес Михаил.

– Чего?

– Машину времени! Мы гении, – уже уверенно прокричал Михаил.

– Это невозможно! Чего ты тут напаял? – Василий был обескуражен.

В выходные все платы аккуратно были собраны в сделанную Михаилом стойку и закрыты деревянными панелями. Хлеб с плесенью был помещен в герметичную колбу, из которой выходило два провода. Василий схематично изобразил все это в блокноте. Он не знал, все ли детали важны. Он вообще не мог понять, как это работает. Друзья решили вычертить все схемы, собрать красивый корпус и отнести свое неожиданное открытие в НИИ. Корпусом занялся Михаил Антонович, а чертежами – Василий Владимирович. Именно так важно начали называть себя друзья. Они договорились пока никому не говорить о своем изобретении.

Неделя выдалась напряженной. Приходя с работы, соседи садились за машину и заглядывали в свое прошлое. Просмотр не казался менее интересным из-за необычного ракурса – вида сверху. Посмеялись над собой в детстве, увидели, как жили их родители до них.

– А что дальше? Кому нужна эта машина? – спросил Василий. – Она ничего не может. Не может переместить во времени. Не может показать будущее. Да вообще ничего не может. Только изображает нас и наших родителей. Кому мы ее собрались демонстрировать? – Он был очень взволнован. – Нужно понять, как она работает. У меня есть теория, но следует проверить. Как эта машина показывает время, которое давно ушло? Я вообще впервые своего отца увидел, он же на фронте погиб. Как она его показала?

– Думаю, физиков машина сильно заинтересует, и историков, наверное. Да, что ни говори, это изобретение века, – мечтательно произнес Михаил Антонович.

– Чем заинтересует? Я не хочу, чтобы кто-то разглядывал мое прошлое, – продолжал раздражаться Василий. – Мы увидели моего отца, как он жил до моего рождения, а дальше – только меня.

– А я? Лучше спроси, почему она показывает нас?

– Потому что мы рядом, – уверенно ответил Василий.

– Тогда давай позовем кого-то еще и посмотрим.

– Да чего смотреть, кто будет рядом в момент включения, того и будет показывать, – не сомневаясь, сказал Василий.

– Давай попробуем, мы же ничего не теряем. А вот и смысл – пришел человек на работу устраиваться, а ты можешь всю его жизнь посмотреть. Или вот, ограбили магазин, а ты пришел с машиной и увидел кто, когда и как, – стал рассуждать Михаил.

– Вот это уже интересно. Ее можно в милицию отнести или в КГБ.

– Да ну тебя. Нужно попробовать включить при ком-то другом…

– Иди позови Антона с третьего этажа, только не говори зачем, – приказным тоном потребовал Василий.

Михаил послушно поднялся и вышел. Мысленно Василий строил грандиозные планы, и главное место среди них занимали расследования преступлений. Недавно в кино показывали фильм «Два билета на дневной сеанс», где Алешин, молодой комсомолец, получает задание расследовать запутанное дело о валютных махинациях. Для раскрытия дела он внедряется в шайку преступников. Можно не внедряться, с этой машиной… Размышления прервал вернувшийся с Антоном Михаил.

– Мы пришли к тебе посмотреть новости. Ты что, телевизор разобрал? – Михаил изобразил удивление.

– Да, новостей не будет, – произнес Василий и нажал на тумблер. – Я думаю, телевизор не скоро заработает, так что, ребят, извините.

Антон немного постоял, попрощался и ушел, а друзья кинулись к экрану: они по-прежнему двигали шкаф. На лицах парней отразилось разочарование. Они прокрутили вперед, еще вперед, нашли приход Антона. Еще вперед… Все, процесс встал, машина будущее не показывает. Начали крутить назад. Антона нет.

– Как ты переходил со своего детства на мое? – неожиданно спросил Михаил.

– Да сам не понял, крутил назад, вперед… Само вышло, – растерянно ответил Василий.

– Тогда крути до Антона, потом назад и опять вперед, пока Антона не увидишь, – предложил сосед.

Все попытки оказались напрасными, мало того, у Василия перестало получаться переключение на Михаила. И на родителей тоже. Теперь телевизор показывал только жизнь Василия от рождения до настоящего момента. Но самое главное, что при каждом включении машины все начиналось с перестановки шкафа.

– Пойдем в гараж, хоть дело какое-то. Нужно отвлечься. Мы ничего не видим, потому что устали. Надо сменить вид деятельности, я по опыту знаю. Пошли, тормоза продуем, – предложил Михаил настойчивым тоном.

Василий не мог отказать другу, да и что делать с их творением, он не понимал. Он снял пиджак и бережно повесил на плечики. Все воскресенье друзья провели в гараже. Ржавый ГАЗ М-1 внешне выглядел неплохо: Михаил постоянно что-то зачищал, шпаклевал и красил. Но возраст машины давал о себе знать. Двадцать пять лет – это не шутка. Перебирая в очередной раз детали тормозов, друзья обсуждали проблему, возникшую с «телевизором», и пришли к выводу, что дело в регулировке времени. Это единственная ручка, которую они крутили после включения тумблера, и раньше она переключала на Михаила, а теперь нет. Было решено полностью переделать плату. Но, чтобы не испортить то, что есть, друзья решили сделать новую, а старую пока просто отсоединить. Был вечер воскресенья, завтра на работу. Договорились на вечер понедельника.

Василий не мог спокойно находиться на работе. У него имелись небольшие сбережения, и он, недолго думая, взял отпуск за свой счет. Начальник был очень недоволен, но заявление подписал. В полдень Василий был дома и сразу приступил к задуманному. Работа шла плохо. Он не понимал, что не так, но предполагал, что ничего не изменится, если просто поменять плату на такую же.

– Что же с этим сделать? – бормотал он себе под нос.

Ответ пришел неожиданно.

– Конечно, скорость вращения! Ведь нет других характеристик, к нажиму плата не чувствительна!

Эта идея настолько его поразила, что он кинулся к телевизору и начал проверять свою догадку.

– Хорошо, что старую плату еще не снял, – приговаривал он.

И действительно, от скорости вращения ручки зависело, кто главный персонаж на экране. Теперь он легко переключился на Антона и посмотрел значительный эпизод его жизни. Василий решил сделать несколько управляющих ручек на плате с различной чувствительностью, соединенных параллельно. В этот момент пришел Михаил.

– Привет! Как дела? – с порога спросил он.

– Лучше! Пойдем попьем чайку, и я тебе расскажу, – ответил Василий.

Пока закипал чайник, он изложил другу свою теорию. И рассказал про жизнь Антона, без особых подробностей и кратко, но всю. Антон родился в семье талантливого ювелира и продавщицы. Жили они, по тем меркам, очень богато, пока отца не обвинили в воровстве. Был суд, конфискация, и его сослали на Сахалин. Мать Антона уехала с мужем, оставив маленького сына с бабушкой, проживавшей в Воронеже, в небольшом доме. Хотя эта родственница была прописана в московской квартире, переезжать туда не захотела, даже из-за ребенка. Мальчик с детства привык к хорошей одежде и дорогим вещам, но пожилая женщина, работавшая вахтершей при заводе, ничем таким обеспечить его не могла. Сразу после школы Антон уехал в московскую квартиру родителей и начал самостоятельную жизнь. Поступил в институт, вечерами подрабатывал лаборантом. Михаил невнимательно слушал Василия, погрузившись в свои мысли.

– Но, если так, нужно не управляющие ручки ставить, а переключатель скоростей, как в машине коробку передач. Ну, не совсем так, но ты понял, – неожиданно прервал он друга.

– Точно, молодец! Отличная идея, – обрадовался Василий, пытаясь сломать сушку.

Через два дня «коробка передач» была готова. Ее апробация прошла успешно. Кроме того, Михаил предложил сделать переключение вперед-назад тумблером. Это нововведение тоже упростило управление машиной. Но шкаф всегда был точкой отсчета. И идей по поводу решения этой проблемы у друзей не было.

Смотреть чужие жизни оказалось очень увлекательным занятием, и следующие две недели друзья наблюдали, как начальник получил должность, как завязались отношения Антона с его знакомой Ольгой, и много другое. Ольга Михаилу не понравилась, карьеристка. Но это же не его девушка. Изучив жизнь нескольких родственников и соседей, друзья поняли, что это им неинтересно.

– Вот если бы ты мог показать мне жизнь Эдит Пиаф, например. Это было бы любопытно, а тут все одно и то же, – сказал Михаил, когда Василий позвал его посмотреть жизнь очередного соседа.

– Да, соседей, наверное, и правда неинтересно. Но можно составить родовое древо, например, и найти свои корни, – мечтательно произнес Василий.

– И что? Кому это интересно? Все мои корни в моей деревне. Я вообще, похоже, первый из родни, кто ее покинул. Вот теперь еще и Зоя приедет. Комсомолка! Будет поступать в вуз. И что тут интересного?

Глава 2
Кладоискатели

Василий настолько увлекся своей родословной, что круглосуточно сидел у «телевизора», перестал одеваться и выходить на улицу. Пиджак, висевший на плечиках, уже покрылся небольшим слоем пыли. На столе лежал большой лист ватмана, где Василий старательно вычерчивал древо. Сначала это были просто стрелочки с именами, но потом каждая ветка была тщательно прорисована и оформлена вензелями. Рисунок получался очень красивым. Михаилу стало скучно наблюдать за родственниками Василия, он иногда заходил узнать, как дела, и вытаскивал друга в гараж. Прошло уже два месяца. Василий бросил работу, и ему грозило выселение за сто первый километр за тунеядство. Во избежание этого он устроился на почту, на полставки, разносить утреннюю корреспонденцию. Перестал бриться, ел что придется, если вспоминал.

К Михаилу приехала племянница Зоя, чтобы поступить в институт. Она была активисткой с жизнерадостным характером, но ей везде мерещились заговоры и шпионы. Прожив всю жизнь в деревне, она не могла адаптироваться к большому городу, к постоянной гонке, в которой все нужно успеть. Институт был расположен в трех корпусах: два были в разных районах, а один даже за городом. Зоя, сравнивая кафедры, посетила каждый. Она очень уставала от большого количества поездок, но ей нравилось метро. «Каждая станция как музей. А еще там есть эскалаторы, это лестницы, по которым не нужно ходить, они едут сами. Я сначала боялась на них вставать, но уже привыкла», – писала она маме.

Друзья старательно скрывали от нее машину. Михаил стал заходить реже, делая это в отсутствие Зои.

– Что ты там все время смотришь, не надоело? – спросил он, заглянув в очередной раз к соседу.

Михаил пришел с бутербродами и чаем, что оторвало Василия от экрана.

– Я сделал открытие. Представляешь, похоже, все люди действительно родственники. Это поразительно, – он фанатично начал объяснять свою теорию.

– С чего ты это взял? Это интересное предположение, но Китай и Япония… А негры? Тоже родственники? – спросил сосед.

– Смотри, я нашел дедушек и бабушек – их восемь, я отыскал их родителей – шестнадцать. Всего десять поколений назад в моем рождении приняли участие тысяча двадцать четыре человека! А двадцать поколений – это больше миллиона, а тридцать – уже больше миллиарда. Тридцать поколений – это около 850 лет, то есть 1000 лет назад все жители Земли делали меня, – восхищенно произнес он.

– Но, судя по твоей теории, 2000 лет назад количество людей, делающих тебя, сильно превышало количество людей, живущих на Земле, – возразил Михаил.

– Это мне тоже показалось странным, но я понял, они жили в разное время. Например, моя прабабушка вполне могла выйти замуж за моего племянника по другой линии. Жаль, но наша машина не показывает год. Я пытаюсь ориентироваться по архитектуре, по моде, но это очень тяжело, – пожаловался Василий.

– Прямо научное исследование. – Михаил рассмеялся. Он не заинтересовался изысканиями друга. – И каких размеров древо ты предпочитаешь? До какого колена намерен дойти? Ты ограничишься этим куском ватмана или на обои перейдешь?

– Я решил найти подтверждение теории Дарвина. Начал двигаться вглубь истории, сначала хотел построить все свое древо, но, начиная все время от шкафа, это практически невозможно. Поэтому иду по отцовской линии, так проще, беру отца и иду до его рождения, переключаюсь на его мать и выясняю, кто отец и так далее. Мне кажется, что я уже где-то в 900-х годах, но я могу ошибаться. Речь уже давно стала непонятной. Иногда очень тяжело установить, кто отец. Надеюсь, я правильно определяю. Крепостных девок, похоже, пользовал кто хотел, какой-то ужас, это самое сложное. Вот когда начинаешь понимать, что советская власть верная. Я боюсь выключать… А то снова от шкафа, – посетовал Василий.

– И зачем тебе это? Посмотри, в кого ты превратился! Тебе нужно выкинуть эту штуку, а то скоро сам станешь похож на первобытного. От нее нет проку, – раздосадованно произнес друг. – Ну увидишь ты Адама, и что?

– Не знаю, просто хочу увидеть эту обезьяну. А про прок ты не прав. Это ты так думаешь. Моя прапрабабушка Пелания была очень зажиточной, ее муж Федор держал трактир на въезде в Москву. Порядки тогда были другие, трактир без конца грабили. В те времена грабеж был настолько обычным делом, что Пелания постоянно боялась остаться ни с чем. Они не держали деньги дома, поэтому она их закапывала, пару раз в год, в одном и том же месте, недалеко от монастырской стены, позади трактира. После ее смерти клад точно никто не находил. Трактира уже нет, а монастырь остался. Я проверил. Думаю, сокровища еще там, – равнодушно произнес Василий. – Нужно поехать и вырыть. Конечно, деньги старые, но двадцать пять процентов дадут в новых, можно сдать в музей. Такой прок тебя устроит?

– Если клад еще там, – оживился Михаил, – давай съездим. Ты знаешь точное место? Я смогу купить запчасти к моей «старушке».

– Я уже три дня боюсь выключать машину, а то придется опять от шкафа начинать, – жалобно произнес Василий. – Давай я скажу тебе – где, даже карту нарисую. А ты возьми с собой Антона, пусть поможет, он парень неплохой. Там много, всем хватит. Рублей по двести получим.

– Ого, такой большой клад? Антона с собой взять… А как я ему объясню, откуда все знаю?

– Скажи, что от моей прабабки карта осталась, и я предложил, но сам не могу, – отозвался Василий.

– Хорошо, рисуй. Подмосковье. Где?

– Это тогда было Подмосковье, теперь Москва, – улыбнулся Василий. – В районе Измайлово, там храм 1856 года постройки, я посмотрел в справочнике. Он еще стоит, там сейчас какой-то склад. Надо копать в трех метрах от ограды.

Василий перерисовал кусок подробной карты с дорожного путеводителя и поставил крестик в нужном месте. Написал ориентиры того времени. Михаил ушел с заветной бумагой, а Василий углубился снова в свои изыскания.

Василий опирался на свои знания по истории, но их было маловато, и он с трудом ориентировался во времени. Несмотря на то, что Михаил ушел всего час назад, Василий его уже ждал, он хотел попросить друга купить все книги по истории, даже школьные учебники с картинками, по мнению парня, могли ему пригодиться. В ходе своей работы инженер уловил зависимость при возврате времени. Он был уверен, что небольшое добавление к машине поможет фиксировать пройденные точки, но рисковать проделанным путем не хотел, поэтому упорно продвигался назад. Он уже не останавливался и не пытался рассматривать лица, не пытался понимать, что происходит вокруг. Дело в том, что язык стал совсем непонятным. И теперь на экране мелькали «родственники», чей род занятий и социальное положение Василий понять не мог. Какие-то купцы. К слову сказать, по некоторым признакам сейчас действие происходило в Венеции. Как он туда попал, Василий уловить не смог, слишком быстро пролистывал, но разницу увидел сразу. Совершенно другая архитектура, одежда и общество. Жажда увидеть своего первого родственника Homo habilis – Адама была очень велика. Он бы увеличил скорость, но нужно было вовремя переключаться на мать, отматывать девять месяцев, находить отца и переключаться на него. И Василий сидел, прикованный к монитору, уже четвертый день. Он спал урывками, ел на ходу и пил крепкий чай.

Пока не было Михаила, Василий вообще перешел только на чай. Неожиданно отключили свет. Такое часто случалось в этом доме, но сейчас Василий впал в бешенство. Хорошо, что рядом никого не было. Он практически завыл. Четыре дня впустую! Ему казалось, что он за что-то проклят и весь мир взорвется из-за того, что он не смог дойти до цели. Когда свет включили, он сразу сел за машину и увидел, как они с Михаилом двигают шкаф… Василий заплакал. Это была истерика, и он никак не мог остановиться.

Кладоискатели вернулись счастливые и довольные. Они прямо с порога начали кричать Василию, какой он молодец и что они теперь богаты. Клад действительно оказался приличным. Центральный музей дал им за находку две тысячи рублей, а это больше, чем по шестьсот на одного. Михаил принес чекушку и колбасу, чтобы отметить событие. Они с радостными возгласами рассказывали, как все прошло, что даже с телевидения приехали и их покажут, что эта находка – большое историческое событие. Василий слушал, сидя на полу и глядя в никуда. У него был затуманенный взгляд и немного тряслись руки.

– Что случилось? – заволновался Михаил, глядя на друга.

– Свет отключили, – медленно произнес Василий, не глядя на него. – Враги…

– Да, точно, свет отключали, но всего на пять минут, – подтвердила непонятно откуда появившаяся Зоя. Она стояла позади Антона, заглядывая в комнату с нескрываемым интересом.

Михаил быстро понял, что это значит и что нужно делать. Он налил полстакана водки и быстро дал выпить Василию. От этой дозы, с голоду и недосыпу Василий отключился.

– Что вы делаете? – возмутилась Зоя.

– Да вот Вася перепил немного, хотим его в кровать уложить, – начал объяснять Михаил, глядя на Антона.

– Странный этот ваш Вася. Из дома не выходит. Что он ест? На что он живет? А как он кричал сегодня! Просто ужас. На кого? Он же один живет, – проговорила Зоя и подошла к телевизору. – Может, его в психбольницу нужно отправить?

– Не трогай ничего, это чужое, – возмутился Михаил. – И вообще, ступай отсюда, нечего тебе тут.

– Что это за картина у него на столе?

– Я сказал выйди! – прикрикнул Михаил.

Соседи положили Василия на диван и ушли. Дверь Михаил, на всякий случай, закрыл на ключ. Они спустились на третий этаж к Антону и решили отпраздновать событие. Михаил рассказал про машину, про научный труд, правда, он преподнес это как задание партии и велел юноше держать язык за зубами. Антон жил в их доме третий год. Он работал в НИИ лаборантом и учился на последнем курсе института. Соседи его уважали, потому что он всегда был вежлив и аккуратен: безупречно выглаженные брюки и пиджак, до хруста накрахмаленная сорочка и начищенные до блеска ботинки. «Наш щеголь», – шептали, улыбаясь, старушки у подъезда, когда он проходил мимо.

– Это секретный проект, я помогаю Василию… внештатно… но если узнают, что я в курсе… Магадан… Это сверхсекретный объект, – сказал Михаил, наливая очередной стопарик. – Деньги отнимут, если узнают, каким путем получены сведения. И вообще, я очень рискую, рассказывая тебе об этом…

– Лучше бы ты мне не говорил, – испуганно произнес Антон.

– Ты что, Ваське нужна помощь, посмотри, как отощал, ему поддержка нужна. К тому же ты ведь поверил про карту, а это он своей машиной нашел. И еще найдет. Так что просто помалкивай и помогай, и жить будем в шоколаде, – разошелся Михаил.

– Это да, бедный мужик. Как он туда попал, в этот секретный отдел… – сочувствовал сосед.

– Как попал? Как попал… Талант… Так и попал. Таких инженеров не найдешь, почтальон – это прикрытие. Ты что, правда думаешь, что у нас почтальоны с высшим техническим образованием? Все секретно, – продолжал сгущать краски Михаил.

Василий проспал сутки. Точнее, через сутки пришел Михаил.

– Ну что, лучше?

– Да, немного, спасибо. Представляешь, четыре дня работы… – жаловался Василий.

– Это не работа, ничего страшного. Выспишься, и вместе начнем сначала, – подбадривал Михаил. – Хотел тебя предупредить, я Антону рассказал.

– Что? Мы же договорились, – расстроился Василий.

– Я сказал, что это секретное задание КГБ, если кто-то узнает, что он в курсе, его сошлют. Я думаю, он будет молчать. К тому же теперь он может помочь, объясним, посадим на три часа в день следить, тем более там не понять, о чем говорят. Он не против. К тому же мы его жизнь смотрели, он отличный парень. Все будет нормально, он не скажет.

– Нет, надо переделать плату. Я подумал: если обмотать двумя проводами противоположные стороны железного тора, то при включении тока в одном проводе волна пройдет сквозь тор и вызовет некоторое электрическое волнение на его противоположной стороне. Будет всплеск энергии, который зафиксируется на датчике, и тогда, подключая его, мы сможем начать с этой же точки.

– Прямо первый опыт Фарадея в действии, – смеясь, произнес Михаил. – Стоит попробовать. Я пойду добуду железный тор, а ты еще поспи.

– Где ты его добудешь?

– Да в гараже из трубы согну. Не твоя забота, спи.

– Краску нужно снять, – давал Василий последние указания, забираясь под одеяло.

Михаил не торопился не только потому, что хотел сделать качественный тор, но чтобы дать другу выспаться. Тем не менее, как только закончил, пошел к Василию.

– Ну чего, попробуем? Смотри, какую красотищу я тебе принес, – обратился он к уставившемуся в потолок другу.

– Да, – ответил тот, вставая с кровати.

Аппарат становился все больше. Он уже не помещался на столе. Часть плат была под столом, метровый тор стоял рядом. Михаил Антонович постоянно переделывал корпус, стараясь как можно компактнее разместить необходимые детали, но машина росла.

– Готово, включай, – скомандовал он.

Снова шкаф. Василий прокрутил вперед до Антона, переключился на него. Все прошло хорошо. Он начал крутить вперед и дошел до места, где Михаил и Антон выкапывали клад.

– А чего вы так по-шпионски, по сторонам оглядываетесь? – рассмеялся Василий.

– Знаешь, как страшно было? Подойдет кто-нибудь, спросит, а что мы скажем? Клад копаем? – начал, тоже смеясь, оправдываться Михаил. – И вообще, ты посмотри, дальше еще веселей.

– Сначала поставим точку тора, – сказал Василий и подключил ток к погнутой трубе.

Что-то щелкнуло, кино не остановилось. Василий смотрел, как друзья нашли большой глиняный кувшин, набитый серебряными монетами. Потом еще один. Как они прыгали вокруг кувшинов, как приехала милиция. Разговоры, приезд телевидения, съемки. Долгое оформление и опись. Практически весь день.