Текст книги "Единственная (СИ)"

Автор книги: Вера Окишева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Любимая, ты проснулась? – неожиданно раздался голос этого наглеца и нахала.

В груди все сжалось от боли, голос был очень похож на Тимкин. С трудом успокоившись, я опустила одеяло, открыв лицо. Японец стоял с подносом, на котором был завтрак для меня. Эта картина была настолько знакома и привычна, что я даже не могла пошевелиться. Так и смотрела на то, как Кёске поставил поднос на прикроватную тумбочку. Приподнял подушку, на которой я лежала, потом, совсем как Тим, помог сесть поудобнее, и поставил поднос мне на колени. Он это делал так непринужденно, так обыденно, что я даже начала сомневаться, а был ли Тим?

– Госпожа сегодня так задумчива. Хорошо выспалась, любимая? – ласково спросил брюнет, протягивая сок.

– Ты зачем ко мне в кровать залез? Я тебя не звала и не позову, – спокойно сказала я ему и мысленно поздравила себя, что мой голос не дрогнул.

– Мы же всегда спим вместе, – наигранно удивился Кёске, садясь рядом на кровать.

– Я с тобой не спала раньше, – строгим голосом сказала я, всматриваясь в его лицо.

А он лишь усмехнулся и покачал головой. Внутри у меня все похолодело от плохого предчувствия.

– Спала, ты меня обнимала, просила не уходить. Я тебе еще колыбельную пел, – ответил Кёске и, убрав поднос обратно на тумбочку, пододвинулся ко мне еще ближе, – Это я был, Златочка.

Я же замерла, вспоминая то, о чем он говорил. Хотя, что я там могла вспомнить? Бред воспаленного мозга?

– У него шрамы были, – прошептала я, все же вспомнив то, за что можно было ухватиться.

– Это, чтобы ты разницу не заметила. Я же человек, и моя кожа не настолько идеальна, как у робота. Давай я расчешу твои волосы. А то ты на пташечку похожа, испуганную, взъерошенную пташечку, – прошептал он, осторожно развернул меня к себе спиной.

А я не сопротивлялась, просто не было сил. Упорно искала причины такого поведения японца. Ему скучно, и он решил поиграть, допустим, так бывает. Случайно он выбрал меня для своих игр, тут я сама виновата. Но игра его явно затянула. Я видела, есть люди, которые теряются в он-лайн играх и не понимают, где граница между мирами. И вот он устал играть роботом, захотел сам почувствовать, своими руками потрогать меня. Я уверена, что причина в этом. И чем быстрее он наиграется со мной, тем быстрее разочаруется. Там он всесильный робот, а тут просто умный человек, физически уступающий роботу. Надо просто переждать, дать ему, что он хочет, и дождаться, когда он расслабится. Вот тогда он и сделает ошибку.

Расческа плавно двигалась по всей длине волос. Мысли разбежались от блаженства. Это просто невозможно, не наслаждаться такой лаской. Закрыв глаза, чуть не уснула, не желая, чтобы это действие заканчивалось.

– Злата, Златочка, – прошептал Кёске, прижимая меня к себе, и стал слегка раскачиваться. – Прости меня, Злата. Но я тебе не дам от меня уйти.

–Что? – переспросила я, застывая в его объятиях.

Откуда он знал, о чем я думала? Мысли – то точно он не может читать!

– Люблю я тебя и не отпущу, и не отдам никому, – шептал мне Кёске на ухо. – Даже роботу.

От этих слов мне сделалось дурно, попыталась вырваться, да только куда мне бороться с мужчиной.

Он лишь крепче прижал к себе и удерживал, не давая сбежать. Я слышала, как он тихо посмеивался над моими попытками скинуть с себя его руки.

– Тихо, тихо, любимая. Вот чего ты разбушевалась? – попытался успокоить меня Кёске.

– Ты… Да, как ты смеешь со мной так говорить? Я тебе никто! И ты мне никто!

– Да? Уверена? Мы же вчера официально зарегистрировали наш брак, – с сарказмом просветил меня японец.

–Что? – испуганно переспросила его. – Ты же умер два года назад! Тебя официально вообще не существует!

– Ах, это! Ну, так я ожил, фамилию сменил. И ты вчера стала моей женой, – продолжал ласково говорить мне японец.

– Я ничего не подписывала! – возмутилась я и еще раз попыталась вырваться из его объятий.

– Правда? Странно, а подпись твоя стоит, – посмеиваясь, прошептал мужчина.

А потом развернул к себе лицом, всматриваясь в мои испуганные глаза.

– Зачем? Зачем ты так со мной? – прошептала, понимая, что я в ловушке.

Теперь еще и замужем. Это сколько же теперь у меня проблем. Ведь развод так просто не оформить, только через суд.

– Исполняю твои желания. Детей сейчас будем делать? – спросил Кёске, наклоняясь ко мне все ниже, пока не получил звонкую пощечину. Как у меня это получилось – не знаю, но я это сделала. И теперь в страхе следила за тем, как на щеке у мужчины расцвел след от моей ладошки.

– Понял, поспешил, – печально вздохнул Кёске и стал целовать пальчики, которые горели от удара.

Я пыталась вырвать руку, не хотела, чтобы он это делал. Не желала, чтобы он стирал и это воспоминание о Тиме! Но японец был неумолим, не выпускал ладошку, пока не перецеловал каждый пальчик и не по одному разу. Потом еще и подул на разгоряченную кожу и медленно провел своим языком.

–Хватит, прошу, перестань, – молила я его, рыдая в голос.

– Ты моя, Злата. Только моя, – ласковым голосом сказал японец и, крепко прижав меня к своей груди, лег со мной на кровать.

Так и лежали, я с замиранием сердца ждала, когда он приступит к своему супружескому долгу. Но он лишь дышал мне в макушку, крепко сжимая в объятиях, легко целуя в висок.

– Злат, прошу тебя, запомни, что ты моя жена. Твоя фамилия теперь Кадзиура. И никому я тебя не отдам, и сбежать тебе от меня не удастся. Ближе к обеду прилетим домой. Любимая, я ведь не прошу от тебя многого. Просто, позволь мне ухаживать за тобой, как прежде. Ведь между нами ничего не изменилось. Ты моя госпожа, а я твой…

–Ты мне никто, Кёске, – не дала договорить я ему.

Я осознавала, что, говоря так, вывожу мужчину из себя, но слушать этот бред было страшно. Я боялась той власти, которую он имел надо мной. Ведь я боялась уже даже не его, а себя. Боялась, что сдамся, поверю ему. А он… Лучше пусть сейчас ударит, разозлится, тогда и ненавидеть его будет проще.

– Какая же ты у меня глупая. Я же изучил тебя за два года. Я знаю, о чем ты думаешь, я могу предугадать твои действия. Ты моя госпожа, а я твой слуга, раб. Я хочу быть для тебя всем, хочу, чтобы ты нуждалась во мне, чтобы не могла без меня жить. И очень скоро ты поймешь, насколько я уже глубоко вошел в твою душу. Насколько сильно ты любишь меня. Я уже в твоем сердце, любимая. Я в твоих мыслях, в твоих снах. И завтракать тебе пора, твой желудок уже проснулся, – все это он нашептывал мне, словно гипнотизировал, внушал.

И желудок тоже попал под влияние его чар, болезненно сжимаясь от голода.

Японец, как ни в чем не бывало, встав с кровати, опять поправил подушку, взял в руки поднос и ласково улыбнулся мне, ожидая, когда я сяду.

И я села, в ужасе понимая, что он маньяк. Что он не просто больной на голову гений, болезнь его прогрессирует. А я попала, по полной попала. И бежать от него надо , как можно скорее, качественно заметая следы и просчитывая все возможные ходы. Выпив апельсиновый сок, скривилась от кислоты и сладости.

– Ты же знаешь, я его ненавижу, дай другой: мультифруктовый или яблочный, – пытаясь не показывать своего страха, холодно приказала Кёске.

Он послушно забрал стакан, и, пододвинув мне горячий чай в чашке, подошел к бару. Откуда взяв чистый стакан, налил в него другой сок и принес мне. Я попробовала на вкус содержимое стакана – яблочный. Выпила еще немного, потом съела круассан, запивая его чаем. Краем глаза я следила за тем, как японец наслаждается своей игрой. Ему действительно нравилось все, что он делал. Это напрягало. Хотелось его ударить, сделать ему больно.

А потом вспомнилось, что я что-то читала про госпожу и раба. Это игра вроде бы такая. Надо проверить, что входит в мои обязанности «госпожи», может что-нибудь полезное для себя узнаю.

Закончив с завтраком, позволила себя одеть в приготовленное платье, которое, кто бы сомневался, было черного цвета. Чулки он одевал очень медленно, со странным блеском в глазах. Я даже пыталась громко не дышать, чтобы он не сорвался. Видела насколько сильно у него руки в этот момент дрожали. Когда он взялся за расческу, тихо выдохнула, восстанавливая дыхание. Задумалась, а смогла ли я его остановить, если он захочет близости. Не смогу, он сильнее. Да и тело мое уже давно предало меня, желая его прикосновения. Вот и сейчас я млела от того, как осторожно он заплетал мои волосы.

Как бы я ни хотела остановиться, но все равно продолжала сравнивать Тима и Кёске между собой. Я не могла найти объяснения, почему на любое, даже мимолетное прикосновение брюнета мое тело отвечает с такой легкостью? И даже задумалась, а моя реакция – нормальна? Может, дело во мне? Может, это я тут сумасшедшая, а не Кёске – маньяк?

А потом я выпроводила Кёске из каюты и занялась поиском информации. На мой запрос сеть выдала много странных статей. Я даже не поняла, о чем читаю, пока не появились картинки. А увидев одну, даже испуганно взвизгнула, на мой крик сразу же прибежал Кёске, и с удивлением остановился, всматриваясь в изображение на мониторе, наклонял в разные стороны голову. Я же безуспешно пыталась нажать кнопку на пульте, чтобы выключить этот срам. За меня это сделал брюнет. Я покраснела до корней волос от стыда., а он, смеясь, спросил:

– Это твои тайные желания, госпожа?

– Дурак, что ли? Это я пытаюсь понять, во что ты играешь! – крикнула я, запрыгивая ногами на кровать. – Имей в виду, эти непотребства я не буду делать никогда! Понял? Даже думать не смей! Тоже мне, раб выискался! Да я тут чуть не поседела, пока не поняла, что там такое вообще и откуда. Фу, даже вспоминать страшно. Что ты за извращенец такой!

–Злата, ты вообще о чем? – тихо спросил меня Кёске.

Я даже поверила, что он не знает. Но только то, как его губы слегка дрожали, еле сдерживая улыбку, выдало его с головой. И я, глубоко вздохнув, выпалила на одном дыхании:

– Я тебе не госпожа! А ты не раб! И не мечтай об этом!

Чтобы он понял, указала пальцем в потухший экран.

– Как пожелаешь, моя госпожа, как пожелаешь, – заверил меня Кёске.

– Паяц, – в сердцах припечатала я и вышла в коридор.

Чтобы успокоиться, мне требовалось с головой уйти в работу. Хотела забыть эти позы и кожаные одежды с плетками.

***

Решительно садясь в кресло, я лишь примерно представляла, что собираюсь сделать.

– Яра, что делает мистер Кёске. И выведи на монитор, где он находится? – приказала компьютеру.

– Мистер Кёске находится у себя в кабинете и работает, госпожа, – ответила Яра.

На мониторе появилось изображение комнаты, оснащенной очень большим количеством экранов. Брюнет сидел за небольшим пультом и внимательно смотрит в изображения.

– Приблизить изображение, Яра. И скажи, что показывают мониторы. Я плохо вижу.

– Мистер Кёске смотрит новости по всем известным каналам. А также следит за перемещением Главнокомандующего земного космофлота Смита, изредка – за вашим.

– Куда мы летим, и во сколько прибудем, – задала следующий вопрос.

– Пункт назначения – один из заброшенных спутников Сатурна. Время прибытия: через три часа.

– А пираты разве не в этом секторе мародерствуют? – поинтересовалась я.

– Кто такие пираты? – задал вопрос компьютер, чем немало удивил меня.

– Это те, кто в последнее время нападает на звездолеты, не оставляя никого в живых.

– Да, пираты контролируют этот сектор, – неожиданно ответила Яра.

– Тогда надо улетать отсюда, они на нас же нападут! – уже начиная паниковать, приказала я.

– Госпожа, вы не правы. Пираты на нас не нападут. Менять курс следования? – продолжил удивлять компьютер.

– Я не понимаю. Почему у тебя такая уверенность, что на нас они не нападут.

– Мистер Кёске не отдавал такого приказа.

Я в шоке смотрела на изображение японца, который в этот момент повернулся лицом к видеокамере и весело мне улыбнулся, приложив палец к губам.

– Госпожа, менять курс следования? – повторил вопрос компьютер.

– Нет, не стоит, – ответила я.

Кёске послал мне воздушный поцелуй и развернулся обратно к мониторам.

– Выключи изображение, Яра, – прошептала я.

После такого куда-то бежать сразу расхотелось. Еще долго не могла прийти в себя, сидела и смотрела на потухший экран. Потом оглянулась на лежащего Тима, пытаясь понять, что для меня сейчас важнее, вернуть его в нормальное состояние или сбежать от Кёске. И чем больше я смотрела на робота, тем сильнее мне хотелось жить. Любой ценой, но жить. А для этого мне нужно то, что было внутри Тима. Взяв резец, подошла к столу. Расстегнула китель, затем рубашку и увидела очередной неприятный сюрприз. Новый, но заживший шрам там, где сама хотела резать. Быстро нашла сканер и, включив его, подтвердила свою догадку. Сердце изъяли и вставили другое: стандартное.

А дальше меня накрыло волной злости и бешенства. Эти чувства не покидали меня пока бежала по коридорам в поисках кабинета японца и когда с налету пару раз ударила Кёске по лицу. Красная пелена слетела лишь тогда, когда вдруг шею сжали сильные пальцы, и воздух стал заканчиваться в легких.

– Злата, ну что опять случилось? – тихо шептал японец, не разжимая при этом своей железной хватки.

Я же царапала ему руку в попытке ослабить захват и не могла сделать ни одного глотка воздуха.

– Все? Не будешь больше драться? – спросил спокойным голосом мужчина.

Лицо его я уже рассмотреть не могла от выступивших слез, и ни один членораздельный звук не получился, лишь хриплые вздохи, болью отзывающиеся в горле. Когда он решил, что с меня достаточно, разжал пальцы, чтобы тут же подхватить меня на руки. Так и сел в кресло, со мной на руках, стал слегка укачивать. А я ревела, в страхе понимая, что он мог и довести начатое до конца. Откуда взялся стакан, не видела, но с жадностью стала пить живительную влагу.

– Тварь, – первое, что я смогла сказать Кёске. – Какая же ты тварь!

– Не ругайся, Злата, тебе это не идет. И драться ты не умеешь, лучше даже не берись. Сломать твою тонкую шею очень легко. Ты у меня такая хрупкая и нежная. Теперь синяки останутся, – обманчиво ласковым голосом сказал брюнет, всматриваясь в мое зареванное лицо слегка прищуренными глазами.

– Где мое сердце? – спросила я осипшим голосом у него.

– Как где? – наигранно удивился японец и вдруг, приподняв меня, прижался ухом к груди. – На месте оно, госпожа.

От злости я сжала его шею своими руками в попытке придушить этого шутника.

– Где сердце, которое я вмонтировала в Тима! Это ты его забрал! – прокричала я ему в лицо, а потом закашлялась.

Кёске с легкостью расцепил мои пальцы и закинул мои руки себе за шею, вынуждая его обнять. Он гладил меня по спине, дожидаясь пока я переживу приступ кашля.

– Госпожа, я вынужден вам открыть маленькую тайну, но я действительно чуть не умер. Мое настоящее сердце, оно не выдержало нагрузки, а вы столь вовремя придумали эту изумительную замену: искусственное сердце на основе вечного двигателя. Для меня это был знак свыше, и теперь я обязан вам жизнью. Я боготворю твою гениальность, любимая. Но знаю, что ты еще та эгоистка и никогда добровольно не отдала бы мне свою игрушку. Прости, пришлось забрать ее себе силой и сломать твоего любимца. Но это была вынужденная мера, я возмещу тебе потерю. Честно, любимая, я все для тебя сделаю. Я ведь теперь практически бессмертен, и все благодаря тебе, моя госпожа, – прошептал мне в самое ухо японец. – Смирись с этим и прими меня таким, Злата.

– С чем смириться? С тем, что ты меня в любой момент можешь убить, стоит мне сделать что-то не так? – шепотом уточнила у него.

–Злата, ну что ты такое говоришь? – возмутился Кёске. – Я тебя и пальцем не тронул. Просто привел в чувство. У тебя был приступ бешенства. Ты не контролировала себя в этот момент. Вдруг бы сломала что-нибудь, а потом переживала. Я о тебе же беспокоюсь, любимая.

– Это ты меня довел до такого состояния своим своеволием. Решаешь все за меня, сколько уже можно? – спросила я у него и попыталась отодвинуться.

Но брюнет крепче прижал меня к себе и, уткнувшись в мои волосы, продолжил дразнить своим вкрадчивым голосом:

– Милая моя, ты же сама хотела жить, как все прочие людишки: семья, дом, муж, дети. А в обычной семье все решает мужчина, жена послушна и покорна. Любимая моя госпожа, я ведь тебя не прошу быть послушной. Делай, что хочешь, но так, чтобы ты была всегда рядом со мной. У тебя теперь все есть, тебе не надо работать на кого-то, не надо бояться разоблачения. И очень скоро мы прилетим домой. Просто поверь, Злата. Просто поверь мне вновь. Я же не обманул тебя, ни разу. Просто, не говорил всей правды.

– Ты меня чуть не задушил, – мстительно напомнила я ему о позорных минутах моего страха и унижения.

– По-другому ты не успокоилась бы, пока не покалечилась. Тебя могла привести в себя только боль. Злата, я тебя люблю, я не могу тебя ударить. Но иногда это надо сделать, случаи всякие бывают. Меня тоже не устраивают отпечатки пальцев на твоей нежной белой коже, – оправдывался Кёске, щекоча мне шею своим теплым дыханием.

Слушать его было очень больно, так как он говорил это, словно я маленький капризный ребенок. Но я ведь уже давно взрослая, самодостаточная девушка, в жизни которой было столько всего, что лучше об этом не вспоминать.

– Я хочу своего Тима. Мне не нужна больше семья и муж, и дети. Это все не так, как я мечтала. Я не хочу так! – неожиданно громко, даже для самой себя, потребовала я у Кёске.

Эту истину я только сейчас поняла предельно четко. Да, мне нравилась моя свобода, когда я была хозяйка сама себе и могла делать, что хотела.

– Как пожелаешь, моя госпожа, – услышала тихий ответ.

Вот только от тихого шепота японца мне стало очень страшно. Отстранившись, посмотрела в лицо брюнета, но о чем он думал в этот момент, я не могла понять. Только взгляд его был тяжелым и нехорошим.

– Что ты задумал, Кёске? – все же спросила я у него, уже не зная, чего от него ждать.

– Отдам тебе сердце, и ты вернешь себе своего Тима. Ты же этого сейчас хочешь. Ну что ж, я же обещал, что сделаю для тебя все, что угодно. Я держу свое слово. Пошли в лабораторию, – спокойно пояснил он.

И поставив меня на пол, сам встал и направился на выход.

То, с какой легкостью он на это согласился, пугало больше, чем то, что он меня минуту назад душил. Я уже запуталась в его поступках. Села в кресло и задумалась, почему я не испытываю удовлетворения. Почему я продолжаю ему не доверять, почему? И если он отдаст сердце, и я вставлю его в робота, то где гарантия, что Тим станет таким же как прежде. Ведь прежний робот во многом копировал поведение японца.

Я устроилась в кресле поудобнее, забираясь с ногами, уткнулась лицом в колени. Почему я так неуверенная в себе. Да, я хочу вернуть себе моего Тима, хочу вернуть того, кому раньше доверяла. Хочу опять доверять, а не ждать очередного подлого удара в спину. И сейчас мне даже неважно – живой человек он или робот. Я просто нуждаюсь в чувстве спокойствия, защищенности, которое было у меня еще с утра.

– Злата, ну что опять не так? – тихо раздался голос брюнета.

Подняла лицо, чтобы утонуть в той нежности, что была его глазах.

– Я тебя убью, если ты меня предашь. Понял, убью, я смогу это сделать. Только посмей меня предать, хоть мысленно. Возьму подушку и придушу ночью, или еще хуже – выкину в открытый космос и буду смотреть, как ты задохнешься, – прошептала я ему, размазывая горькие слезы по лицу.

– Я не предам тебя, любимая. Пойдем, без твоей помощи я не смогу вернуть его тебе, – позвал меня Кёске.

– Да не нужно оно мне! Я тебе сказала, только посмей предать, и я тебя убью, все сделаю, но отомщу. Так что пойдем, поедим чего-нибудь, а то от этих разговоров и из-за тебя у меня горло болит и есть хочется очень сильно, – уже спокойнее сказала ему и, встав с кресла, пошла в сторону столовой.

Я даже не оглянулась на опешившего японца, просто знала, что он все равно ко мне присоединится.

Глава 12

Ели молча, каждый думал о своем. Я же украдкой разглядывала брюнета, понимая, что мне придется себя ломать. Страх никуда не делся, лишь притих, прячась где-то в уголках души. Пакостное состояние: опять нужно играть роль, пока Кёске не покажет свою истинную сущность.

– Расскажи мне про пиратов, – приказала я японцу, понимая, что контакт с ним надо налаживать.

Да, и слишком много непонятного вокруг меня, словно я в паутине, расставленной хитрым японцем.

– А что хочешь знать о них, моя госпожа, – спросил Кёске, ласково улыбаясь.

– Ну, ты обо мне знаешь все, я тоже хочу знать о тебе, если не все, то, как можно больше. Мы же доверяем друг другу и никогда не предадим, – с сарказмом ответила ему.

– Как пожелаешь, любимая. Давай начну с самого начала, – глубоко вздохнув, печально сказал японец.

– Это долго, можно детство пропустить, – недовольно остановила я его.

Я не люблю слушать, какое у других было беззаботное детство в кругу любящей семьи, и как в одночасье у них, бедненьких, все круто изменилось. Почему-то все постоянно взывают к сочувствию, моля их пожалеть. Только таких, как я не учили жалости, и мне просто становится противно от таких рассказов.

– Кто-то говорил о доверии, – непринужденно отозвался японец.

– Я тебе доверяю и разрешаю сохранить детские воспоминая не тронутыми. Мне интересно, как ты пришел к мысли о пиратстве, – настаивала я на интересующей меня теме, не желая, чтобы он уходит от ответа.

– Ну, тогда тут совсем все просто. Я, как любой инженер, не хотел делиться свой славой с государством, которое решило засекретить мой проект и заставить меня углубиться в разработки боевых биороботов. Они нашли рычаги давления на меня, и я вынужден был работать на них. Вот только им и этого было мало. Они требовали не просто роботов, а идеальных копий знаменитых людей, чтобы невозможно их было отличить. Я успел сделать только один экземпляр такого усовершенствованного биоробота, когда понял, что это от меня и требовалось, и что жизнь моя отсчитывала последние секунды. А дальше я придумал маленький план побега. Собрал себе пару роботов-двойников, самого адаптированного оставил вместо себя и сбежал. Потом смотрел, как меня пытают, разыгрывал адские муки боли, но мой верный друг, который меня и пытал, вдруг разоблачил мою игру. Ты в отличие от меня прекрасная, просто потрясающая актриса, моя госпожа.

– Я не актриса, Кёске. Не отвлекайся, – попросила я его продолжить, стесняясь его мимолетного комплимента.

– Ну, а дальше робота разобрали. Конечно же, ничего нового не нашли, так как искали не там, – самодовольно усмехнулся японец, и я поняла, что это шпилька так же относится и ко мне. – Мой друг и товарищ вновь собрал биоробота. Тогда-то я узнал, насколько у него прогнила душа. То, что он вытворял, приводило меня в ужас. И я не стерпел, когда понял, что он перешел грань дозволенного. Такого ни одна нормальная психика не выдержала бы, и я убил его руками робота. Правда прислуга этого извращенца ничего не придумала лучше, расстрелять робота и выбросить на помойку. Глупые люди, я тебе скажу. Но это отступление. Пока бывший друг был еще жив, он возглавил проект и создал большую армию биороботов, которая должна была захватить мир, но тут вмешался я. И армия идеальных солдат превратилась в организованную преступную банду. Вот и все, что касается пиратов.

– Не все. Дальше рассказывай про мою командировку, – твердо приказала я.

Сама же отпила немного теплый зеленый чай, отогревая о пиалу замершие пальцы. Я наслаждалась красотой Кёске, рассматривая его сквозь полуопущенные ресницы. Это было безумно приятно: ломать себя, заставляя смотреть на него не как на врага, а так, как я обычно смотрела на Тима. Он ведь был очень красивым: и эти губы, манящие прикоснуться к ним в поцелуе, и эта линия скул – все это настолько родное, любимое. Лишь только черные глаза портили всю картину, но и к этому можно привыкнуть.

– А что тут рассказывать. Я за тобой следил и всячески оберегал. А когда ситуация вышла из-под контроля, пришлось вмешаться, – спокойно ответил мне Кёске.

– Все видел? – прошептала я, пряча глаза.

– Все, – услышала его тихий ответ.

А я пыталась, как могла, оградить Тима от той правды, что со мной приключилась в командировке. А он и так все знал! Как же это смешно и глупо, наверное, смотрелось с его стороны. Горло опять сдавило от еле сдерживаемого рыдания, и непрошенные слезы застилали глаза.

«Что-то я совсем расклеилась, никакой выдержки!» – мысленно укоряла себя, пытаясь успокоиться.

Вдруг теплые руки обхватили мои ледяные пальцы, и Кёске забрал из мои ладоней пиалу, поставив ее на столик. Чтобы осторожно обнять меня, укутать своим теплом и нежностью. Он ничего не говорил, гладил по голове, ласково целовал, осторожно раз за разом спускаясь все ниже. Я, закрыв глаза, купалась в этих приятных ощущениях. Брюнет нежно прикоснулся к моим губам, от чего я непроизвольно их приоткрыла. А он, словно ждал этого приглашения, поцеловал с жадностью, в порыве зарываясь рукой в волосы. У меня голова кружилась от той страсти, что Кёске разжигал во мне, заставляя стонать от желания, заставляя отвечать на поцелуй, заставляя пылать тело, заставляя позволить ему насладиться своей властью надо мной.

Было приятно лежать на разгоряченном теле брюнета после яркого безумства, с трудом выравнивая свое дыхание, с удовольствием слушать его учащенное сердцебиение. Странно ощущать себя желанной до такой степени, что тебя не хотят отпускать из крепких объятий ни на секунду. Неожиданно для себя открыть трепетную сторону личности Кёске, который прижимал мою голову к своей груди, зарываясь носом в волосы.

– Ты еще более бесподобна, чем я представлял. Ты просто идеальна, Злата, – неожиданно признался брюнет.

С печальной улыбкой я все же заставила себя взглянуть на ситуацию здраво и не строить воздушных замков. Он в бегах. Как давно у него не было настоящей женщины? Года два прошло с тех пор, как я включила Тима, а может и еще больше. Я промолчала, не хотелось разрушать такой лирический момент. Мне ведь и действительно было хорошо. И зря я не слушала других, с настоящим мужчиной испытываешь совсем другие ощущения, более полные, цельные. Все же роботам не хватает души в этом случае.

Ожидая, пока Кёске надоест лежать на полу, я бесстыжим образом рассматривала его тело. Невесомо рисовала на нем замысловатые линии, удивляясь тугим мышцам. Получается, японец тренировался, следил за своей фигурой.

Даже стало как-то стыдно за себя, за свою извечную лень, что даже зарядку не позволяет сделать с утра. Украдкой осмотрела себя на предмет лишнего жирка.

Неожиданно мужчина положил свою горячую ладонь мне на живот, и нежно прошептал:

– Злата, у тебя красивая фигура. Ты опять не о том думаешь.

– А о чем я должна думать? – смущенно спросила у него.

– О том, что теперь уже не отвертишься от того, что ты моя жена, любимая, – самодовольно сказал Кёске и, опрокидывая меня на пол, придавил своим телом. – Это так приятно, владеть тобой во всех смыслах этого слова.

Улыбка, которая вдруг озарила его лицо, слегка напугала меня своей фанатичностью. Я даже попыталась выбраться из-под него, но неожиданный поцелуй прекратил мои попытки к бегству. Японец словно дразнил, слегка прикусывая мою губу. Не выдержав сладкой пытки, с жаром стала отвечать на его ласки, изгибаться в его умелых руках, чтобы вновь почувствовать восхитительное ощущение единения тел и, взлетев, удовлетворенной упасть в мир снов.

***

– Я все же тебя нашел, принцесса, – неожиданно раздался голос Керри у самого уха.

А потом мне зажали рот, приставив нож к горлу. Я, испугано дернувшись, во все глаза смотрела в искаженное злобой лицо Лиса.

Мы были у меня в каюте, Кёске нигде не наблюдалось. Только я и Керри.

– Ну что, думала, что я сгнию у тебя в трюмах. Глупая ты, Златка, надо было сразу меня убить. А теперь твоя жизнь зависит только от решения главнокомандующего. Пошли на мостик, – грозно сказал он и, болезненно заломив мою руку за спину, резко сдернул меня с кровати.

Боль в руке была просто невыносимой, и я не удержалась от вскрика. Джон тут же плотно зажал рот рукой, но хватку ослабил. А я просто не знала, что делать: то ли кричать, зовя на помощь, то ли попытаться вырваться. Хотя, как тут вырвешься? А еще пугало то, что меня на моем же звездолете никто не спешил спасать. Ведь Кёске обещал, что все будет хорошо. Неужели он меня обманул?

Керри сам вел меня по коридорам, безошибочно выбирая дорогу на мостик. Так же уверенно нашел нужную дверь и втолкнул меня внутрь.

На мостике роботы-операторы странным образом отсутствовали, что дало мне надежду, что Кёске придет меня спасть, а не решил бросить на произвол судьбы.

Усадив меня в кресло капитана, Джон взял мою ладошку и положил на сканер.

– Вызывай главнокомандующего, – приказал он мне.

– Яра, вызвать главнокомандующего земного космофлота, – слегка осипшим голосом приказала я компьютеру.

Было очень страшно от осознания того, что ты ничего не понимаешь из того, что вокруг происходит, поэтому не знаешь, как правильно реагировать.

– Связь установлена, капитан, – ответила Яра, а я дернулась, не услышав ее обычное «госпожа».

Паника стала накрывать волной, получается, я больше не хозяйка звездолета, а лишь капитан.

– О, леди Злата, как приятно вновь вас видеть, – радостно поприветствовал меня с экрана мистер Смит.

Я лишь молча кивнула в ответ, боясь сделать резкое движение.

– Лис, ты жив, я смотрю. По моим расчетам, тебя должны были убить, – недовольно обратился главнокомандующий к своему шпиону.

– Сэр, она меня выкрала и удерживала силой. Но я сумел выбраться и захватить ее звездолет, – отрапортовал Керри, не убирая нож от моего горла.

– Она тебя выкрала? – с сомнением спросил Смит, переведя на меня взгляд.

А мне так сильно захотелось жить в этот момент, что слезы сами собой потекли по щекам, и я, вцепившись в поручни кресла, с трудом выдавила единственное слово:

– Спасите.

Джон резко дернул рукой, плотнее прижимая лезвие, и я почувствовала, что что-то горячее потекло по шее вниз.

– Говоришь, она тебя выкрала. Что-то не верится, что наша маленькая принцесса вообще способна дать тебе хоть какой-то отпор. И я все больше убеждаюсь, что она в этой игре всего лишь…. твоя пешка, Лис. Это ты предал меня, ведя за моей спиной двойную игру… – медленно говорил Смит.

– Это не так, главнокомандующий. Это все она! – громко крикнул Лис и схватил меня за волосы, чем причинил еще большую боль.

Я же лишь зажмурила глаза, молча рыдая, и прощалась с жизнью.

– Молчать! Ты потерял мое доверие, Керри. Мы окружили тебя и твою базу. Сдавайся пока не поздно!

– Это не я! – вскричал Керри, но Смит уже выключил связь, – Ах ты, маленькая дрянь. Это ты все подстроила!

Джон очень сильно дернул меня за волосы, откидывая голову назад. Я боялась открыть глаза, замерев, ожидала, когда он перережет мне горло. Однако вместо этого он отпустил мои волосы, и я услышала странный булькающий звук.