Текст книги "Запретный плод"
Автор книги: Вера и Марина Воробей
Жанры:
Современные любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Я проверяюсь регулярно, – отрывисто заговорил он, – партнерш выбираю аккуратно, в этом смысле ты можешь собой гордиться. Если бы я хоть немного сомневался в тебе, у нас никогда ничего бы не было…
Свете захотелось влепить ему пощечину. Как она может позволить так унижать себя? Она встала и повернулась к Сергею. Ее лицо казалось абсолютно спокойным, ничего, кроме ледяного презрения, в нем нельзя было прочесть.
– Убирайся отсюда, – произнесла она, прищурясь, будто при виде отвратительного насекомого, – я не хочу тебя больше видеть никогда.
Светины слова и тон, которым она их произнесла сделали свое дело: Сергей выглядел ошарашенным и даже растерянным.
– Ты чего? – спросил он, и при этом лицо его приняло такое глупое выражение, что Свете стало смешно.
Ничего не ответив на этот идиотский вопрос, она повернулась и пошла вперед по аллее, распрямив плечи и подняв подбородок. Такой и запомнил Свету Сергей, сидевший на скамейке и не сводивший с нее изумленного взгляда.
*
Света сама удивлялась, что не чувствует никакой тоски, расставшись с Сергеем. Наоборот, ей стало намного легче. Она только не могла понять, почему не сделала этого раньше. Как можно было так долго терпеть такое отношение к себе? Света повторяла себе, что впредь все будет по-другому. Никогда она не позволит никому так с собой обращаться. Оказывается, это так больно, если на тебя смотрят свысока, если тебя не принимают всерьез и только используют, как игрушку.
Но после того как Света немного успокоилась, она вспомнила о своих тревогах. Вопрос о беременности по-прежнему оставался открытым, и с этим нужно было немедленно что-то делать.
Решение проблемы напрашивалось само собой: необходимо отправиться на консультацию к гинекологу. Но Света знала, что вряд ли сможет на это отважиться. А что, если это правда и она беременна? Света вся содрогнулась, Когда представила себе, как на это известие отреагирует мама. А что будет, когда узнают одноклассники? Света метал ась по своей комнате, точно зверь в клетке.
Какая же она была дура, когда вообразила себе, что в таких отношениях, какие были у нее с Сергеем, есть романтика. Если бы это было так, то она не завидовала бы Ане Малышевой, которая получает от Волкова гораздо больше внимания, заботы и любви…
*
Света горько проплакала в подушку до самого вечера, пока не пришла мама. Услышав, что открывается входная дверь, Света накрылась пледом и притвор ил ась спящей. Мама заглянула в комнату и не стала ее тревожить. Свете вдруг захотелось выбраться из дома, иначе она не выдержит И все расскажет маме. А маме и без того тяжело.
Света тихонько встала, переоделась, пригладила волосы и выглянула из своей комнаты. Из ванной доносился плеск воды, Света вспомнила, что мама собиралась затеять стирку. Улучив момент, она пробралась в прихожую, взяла свою сумку и выскользнула за дверь.
На улице уже стемнело. Весеннее солнышко больше не пригревало, и стало холодно. Света поежилась в своем легком плаще, но и не подумала вернуться домой, чтобы переодеться во что-нибудь потеплее. Даже если она простудится и сляжет это будет не так страшно, как то, что с ней сейчас происходит, решила Света, бесцельно бредя по улицам.
Люди вокруг казались ей беззаботными и жизнерадостными. Никому не было дела до одинокой девушки, оставшейся наедине со своими печалями и тревогами. Но Света ошибалась, думая так. Было по меньшей мере два человека, которые принимали Светины горести близко к сердцу. Туся и Лиза, возвращавшиеся с роллердрома, как раз толковали о своей однокласснице.
– Понимаешь, – говорила Туся, – если бы я не знала так хорошо своего брата, я бы не переживала за Красовскую. Но таких эгоистов, как Сережка, свет не видывал. Не будь он мне близким родственником, я бы его обходила за десяток километров. И зачем я вообще его пригласила?
Лиза молчала, задумчиво глядя себе под ноги. Обе они подозревали, что Света переживает далеко не лучшие• времена, и сопереживали ей, несмотря на то, что Красовская никогда не относилась к числу их близких подруг. Тусей двигало чувство вины. По ее мнению, на ней лежала ответственность за происходящее, Лиза же сочувствовала Свете просто по доброте душевной.
– Самое обидное, ~ продолжала Туся, – что эта девица не желает общаться с нами. Сколько раз я хотела с ней поговорить, а она накидывается, как бык на красное.
– Знаешь, Туся, – философски заметила Лиза, иногда у людей бывают такие моменты, когда они готовы ненавидеть весь мир.
– Раз так, пусть и страдает в одиночестве, заявила Туся, – я ей больше не буду навязываться.
Лиза открыла было рот, чтобы возразить подруге и напомнить ей о многочисленных дурацких поступках, которые они обе совершили, но ей не хотелось затевать споры, ас Тусей без этого не обходилось.
8
На следующий день Света приняла решение, которое одновременно и успокоило, и обнадежило ее. Вечером, вернувшись домой после прогулки, Света вдруг припомнила, что существуют тесты для определения беременности. И их можно купить в любой аптеке. Как же она раньше до этого не додумалась, спрашивала себя Света. Завтра же она пойдет в аптеку, купит этот тест и тогда все узнает. И ей не нужно будет идти в поликлинику и рассказывать врачу о своей личной жизни. Свете снова захотелось плакать, только на этот раз от облегчения.
Какие молодцы те, кто придумал такой тест, думала она, сколько проблем можно избежать с их помощью… особенно если это ложная тревога. Свете так хотелось надеяться, что она ошибается:
Всю ночь ее терзали сомнения. Во сне Света то и дело являлась в аптеку, покупала заветный тест, приходила с ним домой… Но на этом моменте она неизменно просыпалась, так и не узнав, чем все закончилось.
Утром Света вскочила ни свет ни заря. Мама еще спала, и девушка снова, крадучись, выбралась из дома. Закрывая дверь со всевозможными предосторожностями, Света подумала, что в последнее время у нее входит в привычку входить и выходить из собственной квартиры, словно воришка. Это началось с тех пор, как она познакомилась с Сергеем. Света дала себе слово, что, как только все прояснится, она заживет спокойной, нормальной жизнью, такой, как прежде. Теперь эта жизнь казалась ей настоящим счастьем.
Света решила, что лучше всего будет пойти не в соседнюю аптеку, а куда-нибудь подальше, где она не рискует наткнуться на соседей.
Улица, где находился ее дом, осталась далеко позади: Света все шла и шла, на пути ей то и дело попадались аптеки, но она никак не могла решиться свернуть с дороги и войти хотя бы в одну. Все время казалось, что эти аптеки ей не подойдут и надо идти дальше.
Наконец она увидела большое строение с окнами во все стены. Над дверью красовалась яркая вывеска с привлекательным названием: «Панацея». Светино сердце екнуло. Может, и впрямь здесь она найдет панацею от всех своих неприятностей•. К тому же ей подумалось, что в такой большой аптеке наверняка будет полно народу и ей удастся остаться незамеченной среди многочисленных покупателей. Поднявшись по ступенькам, Света вошла внутрь. В глазах зарябило от обилия всевозможных медицинских товаров, выставленных в стеклянных витринах.
Свете пришлось долго бродить по большому залу, чтобы найти то, что ее интересовало. Наконец она обнаружила витрину, в которой были выставлены средства контрацепции и тесты для определения беременности. Их было несколько видов. Света никак не могла выбрать, какой ей нужно купить. Поразмыслив, она решила положиться на выбор продавца. Несколько раз Света порывалась уйти из аптеки и найти другую. Но она заставила себя подойти к кассе и попросить тест.
– Тест на беременность? – завопила кассирша на все торговое помещение.
Света чуть сквозь землю не провалилась.
– Да, – ответила она одними губами.
– Говорите громче, девушка, – продолжала голосить кассирша, – какой именно тест на беременность вам нужен?
Свете показалось, что на нее глазеют все без исключения посетители аптеки, но деваться было некуда.
– А какой из них самый надежный? – спросила она, избегая встречаться с голосистой женщиной взглядом.
– Все они одинаковые, – ответила та, – но я бы посоветовала немецкий.
– Хорошо. – Света кивнула и полезла в карман за деньгами.
Взяв чек, Света подумала, что полдела уже сделано и все оказалось не таким уж и страшным. Искоса взглянув на покупателей, она убедилась, что никому до нее нет никакого дела. Это придало ей смелости. Дождавшись, когда от прилавка отхлынет народ, Света стремительно подошла к нему и, протянув тест, бодро произнесла:
– Тест на беременность, пожалуйста. Продавщица вынула из шкафчика светлую пластиковую упаковку и положила на прилавок. Света не спеша взяла тест и собралась положить его в карман, как вдруг на нее упала чья-то тень.
Подняв глаза, Света обнаружила, что стоит лицом к лицу не с кем-нибудь, а с самой Кошкой, которая просто испепеляет ее взглядом.
– Здравствуйте, Людмила Сергеевна, – пролепетала Света, дрожащими руками засовывая покупку в карман.
– Здравствуй, Светлана. – По ее тону Света сразу поняла, что завуч знает, какую покупку она сделала.
Света пробормотала, что очень спешит, и, не дав Кошке возможности заговорить, пустилась наутек, расталкивая посетителей.
Оказавшись на улице, она побежала что было сил. Света боялась, что Кошка ринется за ней, но этого не случилось. Видно, завуч не могла прийти в себя от удивления. Свете еще никогда не было так страшно. Наверное, она меньше переживала бы, если бы наткнулась в аптеке на Кахобера Ивановича или даже на собственную маму, чем на Кошку. Худшего варианта и представить было нельзя. Завуч наверняка поднимет такой шум, что об этом узнает вся школа, и, конечно, она доложит обо всем маме.
Но когда первое потрясение стало проходить, Света начала утешать себя успокаивающими мыслями. В конце концов, Кошка, может, и не заметила, что покупала Света. А если даже и заметила, то это не так и страшно. Она сможет сказать что покупала этот злосчастный тест для кого-нибудь другого. Например, для соседки, которая сама стесняется или так занята, что не может дойти до аптеки. Такие объяснения и самой Свете казались неправдоподобными. Яр, как зверек, загнанный в капкан, она была настроена очень отважно. Катастрофа придала ей храбрости, и Света настроил ась на решительный отпор Кошке.
Слез не было, страх притупился. Правда, у нее не осталось и смелости на то, чтобы использовать тест по назначению. Она спрятала покупку под матрац и тут же забыла о ней. Оставшиеся до конца каникул дни прошли в мучительной тревоге. Света почти перестала есть, плохо спала, а когда мама задавала ей вопросы, отмалчивалась или даже грубила. Часами лежала она в своей комнате, уставившись в потолок, и раздумывала над своей несчастной жизнью. Утешала лишь надежда, что за эти дни Кошка забудет встречу со Светой. Но этого не случилось.
В первый день апреля школьники обнаружили на стенде объявление, напечатанное крупным шрифтом.
СЕГОДНЯ, В 14.00 В АКТОВОМ ЗАЛЕ СОСТОИТСЯ ЛЕКЦИЯ ДОКТОРА МЕДИЦИНСКИХ НАУК, ПРОФЕССОРА НИКИТЕНКО. ЯВКА УЧЕНИКОВ ВОСЬМЫХ – ОДИННАДЦАТЫХ КЛАССОВ ОБЯЗАТЕЛЬНА.
Все ломали головы над тем; на какую тему их будут просвещать. А у Светы, едва она прочла объявление, засосало под ложечкой от страха. Зря она надеялась, будто Кошка может махнуть рукой на то, что одна из учениц ее школы покупает тест для определения беременности.
Странно, что Людмила Сергеевна не сподобилась позвонить ее маме. Наверное, у Кошки не было веских доказательств, и поэтому она не стала поднимать тревогу раньше времени. Но Света еще не догадывалась, что затеяла завуч.
Об этом она узнала только в конце лекции, на которой престарелая профессорша битый час толковала о нежелательности ранней половой жизни, вреде абортов и последствиях, к которым может привести половая распущенность. Мальчишки на протяжении всей лекции хихикали и отпускали пошлые шуточки, девочки по большей части смущались и переглядывались. Одна только Света сидела с каменным лицом, не смея встретиться взглядом с одноклассниками. Ей казалось, что по ее лицу заметно, что все это мероприятие затеяно специально для нее.
После того как профессорша закончила и удалилась со сцены под жидкие аплодисменты, вышла Кошка:
– В последнее время нас, педагогов, все больше беспокоит распущенность школьников. Мы должны бороться с этим, на нас лежит ответственность за ваше будущее. Поэтому мы приложим все усилия, чтобы обезопасить вас от трагедий, которыми в большинстве своем заканчиваются ранние половые связи.
Света была готова поклясться, что все это время Кошка не сводила с нее глаз.
– По этой причине, – продолжала завуч, – мы решили пойти на шаг, который, возможно, некоторым из вас покажется непопулярным.
Слушатели зашумели, обсуждая ее слова.
– Прошу всех мальчиков покинуть зал. Информация предназначается исключительно девочкам.
Мальчики возмущенно загудели. Но учителя быстро выдворили их из актового зала. Убедившись, что остались только девочки, Кошка объявила:
– Завтра у нас в медпункте состоится осмотр врачом-гинекологом девочек – учениц восьмых одиннадцатых классов.
Реакция аудитории была неожиданной для Кошки. Из зала стали раздаваться возмущенные выкрики:
– Вы не имеете права! Мы не согласны!
И тому подобное. Света сидела, как громом пораженная. Она слышала, как ее одноклассницы шумно протестуют против решения завуча.
– Что это такое? – кричала Туся Крылова. – Кто дал им такое право! Это произвол!
Высокий голос Кошки перекрыл возгласы:
– Это решение педагогического совета. Такие осмотры регулярно проводятся почти во всех школах. Если кто-то не согласен, может жаловаться в РАНО. – Сказав это, она круто повернулась и сошла со сцены, не оставив ученицам ни малейшего шанса выразить свой протест.
– Ну и ну! – услышала Света голос Лизы Кукушкиной. – Что-то я не пойму, у нас тут школа или колония строгого режима?
– Как ни крути, а пойти на этот дурацкий осмотр придется, – со вздохом произнесла Туся. – Они нас в покое все равно не оставят.
Все согласились с ней и стали пробираться к выходу.
– Света, ты почему не идешь? – спросила Лиза, поравнявшись с сидящей без движения одноклассницей.
Ничего не отвечая, Света подняла на Лизу полные слез глаза.
– Что с тобой? – проговорила Кукушкина, присаживаясь рядом.
Света, закачала головой не в силах произнести ни словечка. Вскоре рЯДОМ с ней оказались и другие девочки из их класса. На Светином лице было написано такое отчаяние, что все не на шутку перепугались за нее.
– Расскажи нам, что с тобой стряслось, – говорила Туся, положив руку Свете на плечо.
– Я… я… не могу… здесь… – сквозь всхлипывания произнесла Света.
– Я, кажется, поняла, – сказала Лиза. – Девочки, ее нужно увести отсюда.
Так они и поступили. Хорошо, что Кошка не видела, как Лиза, Туся, Аня и Ира уводят плачущую Свету Красовскую из актового зала, иначе она бы обязательно утвердилась в своих предположениях.
Девочки наскоро собрали свою одежду и вышли из школы. Только когда они отошли от нее подальше и усадили Свету на скамейку, она начала говорить.
– Девочки, – произнесла Света прерывающимся голосом, – мне нельзя идти на этот осмотр.
– Но почему? – в один голос спросили все, кроме Туси, которой стало казаться, что она догадывается, в чем дело.
– Она все это из-за меня затеяла, – продолжала Света.
– Кто, она? Кошка?
Света утвердительно кивнула:
– Она видела, как я покупаю тест для определения беременности.
Потрясенные, девочки некоторое время хранили молчание.
Первой обрела дар речи Туся.
– Ты хочешь сказать, что беременна? – спросила она с ужасом.
– Я не знаю! – выкрикнула Света и закрыла в голос, прижавшись к Лиз иному плечу.
– Я поняла, девочки, – сказала Туся. – Она не знает, беременна или нет, так ведь, Свет?
Та кивнула.
– Ну и ну! – только и вымолвила Лиза, машинально поглаживая Светин затылок.
– Недаром я говорила, что из ваших отношений с Сергеем ничего путного не выйдет… – начала было Туся, но Лиза и другие девочки зацыкали на нее, заставив замолчать.
Поняв, что она причиняет Свете боль, Туся пристыженно замолчала.
– Значит, Кошка видела, как ты покупаешь тест на беременность? – уточнила Лиза.
– Да-а-а… – И Света заплакала еще горше.
– Девочки, надо что-то придумать, – произнесла Лиза.
– А что тут думать, – заявила Туся, – мы не должны допустить этого осмотра. Мне и самой эта идея не очень-то по душе. Кошка относится к нам, как к заключенным концлагеря…
– Нам нужно найти выход, – вставила свое слово Аня Малышева, – давайте подумаем, как быть.
Ощутив поддержку, Света сразу успокоилась.
Оказалось, так хорошо поделиться своей бедой с подругами, а не носить ее в себе, сходя с ума от боли и страха.
До вечера они просидели на скамейке, перебирая в уме всевозможные варианты. Только когда зашло солнце и подул холодный ветер, девочки вспомнили, что пора расходиться по домам. Но сначала они все проводили до дома Свету.
– Знаете, – решительно произнесла Лиза, -мне больше всех понравился Тусин вариант. По-моему, так и надо поступить.
Все с ней согласились.
– А тебе, – обратилась Лиза к Свете, – нужно постараться вести себя как ни в чем не бывало. Нельзя, чтобы Кошка заметила по твоему поведению, как ты боишься этого дурацкого, осмотра.
– Правильно, – поддержала ее Туся, – мы тебя не оставим, так что перестань изводить себя. Все будет хорошо.
Уверенность, с какой были произнесены эти слова, влила в Свету новые силы.
– Спасибо вам, – благодарно прошептала она. Теперь предстоящий осмотр уже не казался ей таким страшным, как вначале. Она знала, что у нее есть подруги, которые не оставят ее и сделают все, чтобы выручить из беды.
9
Для Кошки реакция девочек была совершенной неожиданностью. Восьмиклассницы проявили такую энергию, что вся школа гудела, как потревоженный улей. С самого раннего утра кипели страсти. Сначала Туся, Лиза, Ира и Аня «обработали» своих одноклассниц. На это ушло немного времени, так как в школе не нашлось ни одной девочки, которая не была бы против этого «публичного досмотра» – так с легкой руки Туси Крыловой окрестили задуманное педсоветом мероприятие. Две следующие перемены ушли на то, чтобы провести агитацию среди учениц старших классов. И там все прошло без сучка и задоринки. К концу шестого урока «пропагандистская» работа была полностью завершена.
В этот день в восьмых классах было по шесть уроков, поэтому осмотр начинался с них. Кошка вошла в класс ровно за пять минут до конца урока и, будто жандарм, встала у двери, всем своим видом показывая, что никому не удастся избежать осмотра. Девочки построились парами и пошли к медпункту в сопровождении Кошки. Но у дверей кабинета остановились как вкопанные.
– Ну что же вы! – заторопила Кошка. – Не тяните, у нас мало времени.
– Людмила Сергеевна, – обратилась к завучу Туся, выступившая вперед, – у нас к вам один вопрос.
Кошка удивленно воззрилась на Крылову.
– Как насчет конфиденциальности?
– Что?!
– Я имею в виду сохранение врачебной тайны.
Кроме врача, кто-нибудь еще будет присутствовать в кабинете?
– Буду присутствовать я и одна мама из родительского комитета.
– В таком случае мы отказываемся заходить в этот кабинет, и никто не заставит нас это сделать.
– Что? – Лицо Кошки пошло красными пятнами.
– Мы обращались в Комитет по защите прав подростков, нам объяснили, что мы имеем право на сохранение конфиденциальности. А если она не соблюдается, мы не должны идти на осмотр.
Кошка не сразу поняла, о чем говорит Туся.
– К… Крылова, – Людмила Сергеевна заикалась от гнева, – ты понимаешь, что говоришь?
– Мы прекрасно понимаем, что говорим, Людмила Сергеевна, – вступила Лиза, – мы защищаем свои права, которые нам гарантированы Конституцией.
– Кон… Конституцией… – Кошка ошалело хлопала накрашенными ресницами.
– Вы заботитесь о нашей нравственности, – добавила Аня Малышева, – а мы, заботимся о своих правах. Мы считаем, что это неуважение к нам.
– Мы отказываемся выносить на всеобщее обозрение нашу личную жизнь, – закончила Туся.
После этого все девочки демонстративно ушли, оставив Кошку в полной растерянности.
Через полчаса примерно то же самое повторилось и с ученицами девятых классов. Нечего и говорить, что и другие школьницы отказались проходить осмотр. Гинеколог из районной поликлиники, так же как и мама из родительского комитета, остались не у дел. Людмила Сергеевна рвала и метала. Был срочно собран педсовет, на котором Кошка внесла в повестку дня вопрос об исключении Крыловой и Кукушкиной из школы, как зачинщиц «всего этого безобразия» .
– Вы думаете, я не знаю, ради чего все это было затеяно! – вещала Людмила Сергеевна. – Эти девочки подчинились ложному чувству товарищества и таким способом попытались «помочь» своей подруге Красовской! Но мы не допустим…
Но тут взял слово директор школы:
– Вы что, хотите, чтобы этот скандал получил огласку на весь город? Лично мне не улыбается чтобы о нашей школе писали в газетах… или, чего доброго, набежали телевизионщики, чтобы отснять репортаж об ущемлении прав подростков.
– Выходит, что вы готовы признать свое поражение? – взвизгнула разъяренная Кошка.
– Знаете, Людмила Сергеевна, не хочу вас обидеть, но считаю что ваши методы изрядно устарели. Да будет вам известно, мы живем в другом обществе, именуемом демократическим, и, как это ни печально для вас, демократия распространяется не только на взрослых, но и на подростков и даже детей.
Кошка хотела было что-то возразить, но директор этого не допустил.
– Тема закрыта, – сказал он, – откровенно говоря, я вообще очень сожалею, что поддался. вашему влиянию и согласился на это скандальное мероприятие. Видимо, я еще и сам не вполне осознавал, как изменилось сознание наших детей. А теперь нам придется искать какой-то выход из создавшейся ситуации.
*
Придя в школу на следующий день, девочки обнаружили на стенде следующее объявление:
ВСЕМ УЧЕНИЦАМ ШКОЛЫ, НАЧИНАЯ ОТ ВОСЬМЫХ И ЗАКАНЧИВАЯ ОДИННАДЦАТЫМИ КЛАССАМИ, ПРЕДПИСАНО ПРОЙТИ ОСМОТР У УЧАСТКОВЫХ ВРАЧЕЙ-ГИНЕКОЛОГОВ И ДО ДЕСЯТОГО АПРЕЛЯ ПРИНЕСТИ В ШКОЛУ СПРАВКИ.
Этот компромисс устраивал всех. Девочки, затеявшие всю эту катавасию, ходили, как истинные победительницы, с гордо поднятыми головами. Хотя радость их несколько омрачалась сознанием, что Кошка не упустит случая припомнить им этот бунт.
– Вот видите, – глаза Туси блестели от возбуждения, – стоит только проявить солидарность, и все получается.
Поначалу все участницы «заговора» радовались, но, как только они увидели грустное Светино лицо, сразу помрачнели. Конечно, у Красовской стало одной проблемой меньше, но ведь она до сих пор ничего не узнала о своей беременности.
После уроков все снова собрались за школой и уселись на лавочку.
– Света, – начала Лиза, стараясь быть как можно деликатнее, – ты не забыла, что на этой неделе тебе обязательно нужно сходить к врачу? Чем больше ты тянешь, тем хуже будет для тебя .
– Я знаю, – упавшим голосом согласилась Света. – Хочешь, мы сейчас пойдем в аптеку и купим тебе тест? – предложила Туся.
– У меня есть, – ответила Света.
– У тебя есть тест?! – изумленно спросила Туся. – И ты до сих не проверилась?
– Мне было страшно, – просто ответила Света, не поднимая головы.
Девочки переглянулись между собой. Они представили себе, что чувствовала Света все эти дни, и им стало жаль ее до глубины души.
– И все-таки тебе нужно это сделать, – сказала Лиза, – так будет лучше. Мы тебя не оставим.
Свете хотелось плакать, но она уже выплакала все слезы. Ее благодарный взгляд был красноречивее всяких слов.
– Пойдемте ко мне домой, – предложила Ира. – Родители не придут до позднего вечера, и нам никто не помешает.
– А тест купим по дороге, – добавила Аня.
Они встали со скамьи и направились к ближайшей аптеке. Света осталась ждать на улице вместе с Ирой и Лизой, а Туся и Аня пошли покупать тест. Глядя на них через окно, Света сначала подивилась их смелости, и только потом подумала, что и она была бы такой же отважной, если бы вопрос о беременности касался не ее, а кого-нибудь другого.
– Мы купили самый дорогой! – возвестила Туся.
– А ты думаешь, чем дороже, тем надежнее? – скептически осведомилась Лиза.
– Само собой! – уверенно отозвал ась Крылова. Они пришли домой к Ире, внимательно изучили инструкцию, прилагавшуюся к тесту, после чего Света отправилась в ванную, а девочки с волнением ждали результата. Через пять минут Света вышла к подругам. По выражению ее лица, они поняли, что результат теста оказался положительным.
*
Наверное, окажись Света одна в такой тяжелый момент, ей было бы в сто раз тяжелее, чем теперь, когда ее окружали подруги, готовые поддерживать ее до конца.
– Нужно позвонить этому негодяю, – заявила Туся, щеки которой пылали от негодования. -
– Ты имеешь в виду Сергея? – спросила Лиза.
– А кого же еще! Конечно, этого мерзавца! Как он мог, ведь знал же, что у Светы нет никакого опыта. А как узнал, что запахло жареным, так и скрылся. Он; между прочим, и нам теперь не звонит. А вообще я слышала от тети Даши – его мамы, что он собирается скоро уезжать за границу. Он, видите ли, принимает участие в программе по обмену студентами. Надо звякнуть им и сообщить его родителям. Мы ему такую заграницу устроим, что мало не покажется…
– Не смей даже думать об том, – четко произнесла Света, – он не должен ни о чем знать.
– Но это же его вина! – не унималась Туся.
– Нет, девочки, – Света покачала головой с печальной улыбкой, – это не его вина, а моя. Я сама должна была об этом позаботиться. Думаете, у меня не было никаких сомнений? Были, и еще какие! Просто, когда человеку кажется, что он влюбился, а мне так казалось, он старается не думать о плохом. И еще, я так боялась потерять его! Я с самого начала чувствовала, что наши отношения продлятся недолго. Старалась удержать его. И вот что получилось. Поэтому ты, Туся, его не вини. Я сама знала, на что иду.
С этими словами Света встала с кресла.
– Уже поздно, – сказала она, – надо идти домой.
– Правильно, иди поспи, – ответила Лиза, у тебя завтра трудный день.
Света недоуменно уставилась на нее.
– Завтра мы пойдем в Центр планирования семьи, там анонимный прием ведется.
Девочки проводили Свету до подъезда. Но ей не хотелось идти домой и встречаться с мамой. Поэтому, постояв несколько минут на лестнице, она снова вышла на улицу. Было сыро и слякотно. Весь день моросил мелкий холодный дождь, как нельзя больше соответствовавший мрачному Светиному настроению. Тут она увидела на детской площадке Лену Звереву, девушку из соседнего подъезда – бывшую одноклассницу Леши Голубева. Лена зашла под грибок, села на низенькую скамеечку и достала пачку сигарет.
– Привет! – сказала Света, подходя к ней.
– Привет! – отозвалась Лена. – Давненько тебя не видела. Куда ты пропала?
– Дела, – неопределенно ответила Света, присаживаясь рядом.
Ей хотелось задать Лене один вопрос, который давно не давал ей покоя.
– Ты не знаешь, как дела у Леши Голубева?
– Он сейчас в больнице, – ответила Лена, – кажется, у него двустороннее воспаление легких.
– Значит, все так плохо?
– Да уж, хуже и быть не может, – вздохнула Лена.
– Может, стоит его навестить?
– Это вряд ли, его мама сказала, что он сейчас в таком состоянии, когда лучше к нему не приходить. Лешка никого не хочет видеть.
– Жаль его, – грустно обронила Света.
– Еще бы не жаль, – подтвердила Лена, затушив докуренную сигарету. – Так ты из-за него такая печальная ходишь? Вот уж не думала, что ты так за него переживаешь. Вы же вроде особо не дружили.
– Он хороший парень, мне его очень жалко. И к тому же, – Свету вдруг потянуло на откровенность, – с моей подругой тоже беда случилась.
– Что, тоже СПИД? – оживилась Лена.
– Нет, она забеременела.
– А сколько ей лет?
– Столько же, сколько и мне, еще нет и шестнадцати.
– М-да, – процедила Лена, – неприятная история. Хотя довольно типичная. И что она думает делать?
– Как что? Аборт, конечно.
– Вот то-то и оно, что, конечно, аборт, – невесело усмехнулась Зубова. – Сочувствую твоей подруге от всей души. В пятнадцать лет это великая проблема. – Помолчав, Лена заговорила: – Я ведь и сама побывала в такой же ситуации.
– Ты?!
– Представь себе, я, собственной персоной.
– Давно?
– Три года назад. Мне тогда тоже было пятнадцать, как твоей подруге. Мы жили в маленьком городишке, Пугачев называется. Я когда узнала, что беременная, со страху отравиться хотела. Но потом все-таки решилась, пошла на аборт. А городок-то крошечный, все на виду. Ты не представляешь, как я боялась, что меня кто-нибудь узнает и расскажет родителям. Они бы меня со свету сжили за это. Я записалась на аборт в женской консультации, а родителям сказала, что у подруги заночую.
Лена умолкла, вспоминая пережитое, потом продолжила:
– Честно говоря, я не так боялась самого аборта, как того, что об этом кто-нибудь узнает. В больнице старалась ходить, низко опустив голову и ни на кого не глядя. Особенно хорошо помню, как лежала поздно вечером после аборта на больничной койке и боялась пойти в туалет. Естественно, я не ела и не пила, да мне и не хотелось. А на следующее утро узнала, что нужно еще одну ночь в больнице провести. А этого мне никак нельзя было. Я и так тряслась, что мама обнаружит, где я на самом деле нахожусь. И вот вечерком, когда у врачей была пересменка, я прямо в халате и тапочках, благо лето было, сбежала из больницы и помчалась домой. Эх, Светка, Лена горько усмехнулась, – если бы ты только видела, как я шарахалась от каждого встречного, как боялась наткнуться на кого-нибудь из родственников или соседей. Шла через посадки, по оврагам. Мне было больно, разогнуться не могла толком, а бежала быстро, не думая о том, что может открыться кровотечение и придется снова лечь на больничную койку.
Лена вздохнула. А Света слушала ее затаив дыхание.
– Но все обошлось. Прибежала я домой буквально за пять минут до того времени, когда мама вернулась с работы. Я только и успела, что лечь в постель и схватить какую-то книжку, будто читаю.
– И что было дальше? – спросила Света, видя, что Лена не спешит продолжать свой рассказ.
– А мама в этот день была сама не своя. Она вошла ко мне в комнату и говорит: «Я всю ночь порывалась сбегать к твоей Оксанке, тебя проведать. Что-то не по себе мне было». Обняла меня, поцеловала, к сердцу прижала. Я сижу и еле сдерживаюсь, чтобы не зареветь.
Голос Лены прервался.
– А что сказал твой парень?
– Парень? – Зубова засмеялась., – А парня то уже и в помине не•было. То есть, – пояснила она, увидев недоуменное Светино лицо, – он вернулся к своей женушке, с которой разводиться собирался, – так он мне говорил.
– Ты его любила?
– Хм, ну и вопросик! Не знаю. – Лена пожала плечами. – Нравился он мне очень. Казался таким взрослым, умным, знающим. А главное, умел хорошо по ушам ездить. «Я, – говорил, – для тебя одной только буду жить». И все в том же роде.
