Текст книги "Снежная королева"

Автор книги: Вера Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Из сумасшедшего вихря страсти к реальности их вернул детский голос, звонкий и пронзительный.

Николас оторвался от губ Джессики и уткнулся лицом ей в волосы. Он дышал тяжело и сбивчиво. От его былого самообладания не осталось и следа.

– Николас… – прошептала Джессика.

Он неохотно поднял голову. Ему так нравился запах ее волос.

– Я знаю.

Он отпустил Джессику, подождал, пока она не сядет в машину, потом закрыл за ней дверцу и сел за руль.

Николас завел двигатель, и через пару минут они уже выехали на шоссе. Джессика достала из сумки темные очки. Она была рада, что захватила их с собой. И вовсе не из-за яркого солнца. Просто ей не хотелось, чтобы Николас видел ее глаза. Ей было стыдно за себя. Господи, как она докатилась до такой жизни?! Они с Николасом вели себя, точно с цепи сорвавшиеся подростки. Страшно даже подумать о том, чем бы это могло закончиться, если бы их так вовремя не прервали…

Николас почувствовал, что Джессика замкнулась в себе. Он пытался придумать, как сделать так, чтобы она снова раскрылась.

– Пожалуйста, не молчи.

– А что ты хочешь, чтобы я сказала? Что-нибудь о чудесной погоде? Так погода и вправду чудесная.

Она вызывающе выпятила подбородок.

– Я хотел тебя. Ты хотела меня. В этом нет ничего стыдного. И потом, мы с тобой взрослые люди. И если тебе обязательно надо кого-нибудь обвинить, так виноваты мы оба. Потому что мы оба этого хотели.

– Мы вели себя, словно два зверя в брачный сезон. Средь бела дня, в общественном месте…

– Мы были в одежде, – мягко напомнил Николас. – И полностью владели собой.

Джессика опешила. Если это он называет полностью владеть собой, что будет, когда он утратит над собой контроль?!

– Давай просто забудем об этом, ладно?

– Не убедительно, Джессика, – мягко усмехнулся Николас.

Она хотела его ударить и, наверное, ударила бы, стой они на месте, но машина мчалась по шоссе. Николас и не подозревал, как ему повезло. Будь дорога до его дома чуть-чуть покороче, Джессика бы не успела остыть, и он точно получил бы от нее кулаком по лбу.

Как только Николас остановился, Джессика выскочила из машины и решительно направилась к своему автомобилю.

– Убегаешь? Этим ты ничего не добьешься.

Она резко обернулась к нему.

– Может быть. Но сейчас я еду домой.

– Когда мы теперь увидимся? Я хочу, чтобы скоро.

Да, вдруг осознала Джессика. Он был полностью прав. Она может сейчас уйти, но ничего этим не добьется. Однако сейчас ей нужно побыть одной, все обдумать.

Она подошла к своей машине, остановилась в раздумье и вновь обернулась к Николасу:

– Завтра у меня очередной показ мод. Мне надо как следует выспаться, чтобы хорошо выглядеть.

Он подошел к ней и встал совсем рядом, потом взял за плечи и наклонился к ее губам.

У Джессики перехватило дыхание. Она хотела вырваться, но было уже поздно. Он уже впился губами в ее губы. Внутри у нее все перевернулось. Еще никто не целовал ее так решительно и настойчиво, так по-хозяйски. И он сделал это специально. Чтобы она почувствовала его силу и власть над ней.

Джессика действительно чувствовала себя абсолютно беспомощной перед ним. Что самое странное – ей это нравилось, ее это возбуждало.

– Завтра вечером, Джессика, я жду тебя у себя.

Его слова прозвучали как приказ.

В ответ Джессика не смогла произнести ни слова. Когда она открывала машину, рука у нее дрожала.

7

Показ мод на благотворительном собрании Фонда в помощь больным лейкемией прошел замечательно. Зрители остались более чем довольны.

Но за кулисами было истинное светопреставление. Хилари опять опоздала. К тому же она приехала в отвратительном настроении и начала препираться с модельерами. Она капризничала, привередничала, выводила из себя всех. Джессика и словом не обмолвилась с Хилари, но все равно чувствовала себя на грани нервного срыва. Конечно, бывало и хуже, но сегодняшний день она пережила с трудом.

Домой Джессика приехала совершенно без сил. А ведь на вечер у нее было назначено свидание с Николасом. Она долго решала, что ей надеть. Что-нибудь простое и безыскусное или, наоборот, что-то Донельзя шикарное и сногсшибательное?

В общем, она решила не мучиться и просто-напросто отменить встречу. Она уже подошла к телефону, сняла трубку…

И замерла. Почему-то у нее было такое чувство, что, если она сейчас не приедет к Николасу, он приедет к ней.

Она аккуратно вернула трубку на рычаг.

В конце концов, она все-таки выбрала элегантный, но скромный шелковый брючный костюм-тройку мягкого изумрудного цвета и в тон ему туфли на шпильках.

К Николасу она приехала ровно в назначенное время, но позвонила не сразу, минут пять стояла у двери, собираясь с духом. Она почему-то ужасно разнервничалась, словно девочка-школьница перед первым свиданием.

Бред какой-то!..

Джессика решительно тряхнула головой и нажала на кнопку звонка. Дверь распахнулась сразу же, будто Николас стоял и дожидался звонка в прихожей.

– Привет, – его улыбка была искренней и открытой.

Джессике вдруг захотелось упасть ему на грудь. Чтобы он обнял ее, погладил по волосам, чтобы крепко-крепко поцеловал. Она едва не поддалась этому сладостному искушению.

Николасу хватило одного взгляда на напряженное лицо Джессики.

– Тяжелый был день?

Она улыбнулась.

– Нелегкий.

– Хочешь рассказать?

– О чем конкретно?

– Давай сам догадаюсь. У кого-нибудь из манекенщиц случился острый приступ звездной болезни. Все встали на уши. Модельеры грозили всех поубивать, а ассистенты все бросить и уволиться без выходного пособия. Угадал?

– Почти, – рассмеялась Джессика.

Николас взял ее за руку и провел в гостиную.

– Что будешь пить? Минеральную воду или вино?

– Я понимаю, что это святотатство, но нельзя ли разбавить вино минеральной водой?

Джессика была слишком возбуждена, ей не хотелось садиться. Она прошла через комнату и остановилась перед маленькой картиной, которую заметила еще в прошлый раз.

Это был пейзаж с видом запущенного цветущего сада, выдержанный в мягких лиловых, розовых и голубых тонах. Джессика разобрала подпись в левом нижнем углу, и у нее перехватило дыхание. Неужели это был подлинник?!

– Тебе нравится Дега?

Николас подошел к ней и встал совсем рядом, так близко, что она чувствовала жар его тела. Джессика медленно обернулась к нему.

– А разве он может не нравиться?

Николас протянул ей высокий запотевший бокал.

– Твое здоровье!..

Потом они пошли на террасу к накрытому столу. Ужин был скромным, но очень изысканным: салаты из свежей зелени и овощей, креветки, жаренные на углях, а на десерт – фрукты, свежая клубника и мороженое, ванильное, с карамелью и двойной порцией шоколадной стружки.

– Ты запомнил? – искренне удивилась Джессика.

Его глаза зажглись смехом.

– Будешь есть? Или ты тогда надо мной издевалась?

Джессика смешно сморщила нос и зачерпнула мороженое большой десертной ложкой.

– Еще как буду!

С террасы открывался изумительный вид на море. Солнце уже садилось, и небо мягко переливалось всеми оттенками алого. Все было окутано мягкой дымкой подступающих сумерек. В городе уже зажглись фонари. Море искрилось в последних лучах заходящего солнца. И все это вместе было безумно красиво.

– Хочешь, пойдем погуляем? – спросил Николас.

Джессика откинулась на спинку стула.

– Я так объелась, что вряд ли сейчас поднимусь.

Она тяжело вздохнула при мысли о том, что завтра ей надо вставать в шесть утра и ехать в аэропорт. Завтра в Майами, в «Мариотте», показ новой коллекции одежды ведущих американских модельеров. Потом Джессике предстояла съемка для журнала мод. Потом званый ужин с продюсерами и коллегами…

А вскоре ей надо будет ехать в Европу на показы осенних коллекций. Еще она планировала взять неделю отпуска и съездить по-настоящему отдохнуть, чтобы никаких телефонных звонков, деловых встреч, суетных контактов с внешним миром. У нее будет время побыть одной и подумать.

Еще недели две назад Джессика была абсолютно довольна своей жизнью. Она знала, что ждет ее в будущем, знала, что ей нужно и чего ей хочется. Но теперь она была уже не так уверена.

– Будешь кофе?

Голос Николаса вывел ее из задумчивости.

– Да, пожалуйста.

Николас встал и пошел на кухню. Джессика отправилась следом. Она была слишком возбуждена. Ей не хотелось просто сидеть, хотелось что-то делать. Сварить кофе хотя бы…

Но Николас не подпустил ее к плите, сказал, что все сделает сам.

Джессика молча наблюдала, как он священнодействует над кофеваркой. Каждое его движение было исполнено спокойной уверенности и непередаваемой грации, необычной для мужчины такой могучей комплекции. Джессика невольно загляделась на его красивые сильные руки. Она видела его в полупрофиль. В который раз она поражалась тому, какой же он красивый, красивый по-мужски – суровой, сдержанной красотой.

Николас почувствовал ее взгляд и обернулся.

Глаза их встретились…

И Джессика как будто утонула в черных глубинах страсти. Дикой, едва ли не звериной страсти, которой горел его взгляд. Все ее тело как будто ожило – зажглось ответным желанием.

– Иди сюда, – вкрадчивый шепот Николаса прозвучал как приказ, которого нельзя было ослушаться.

Он притянул Джессику к себе, и она безропотно позволила ему это. Его губы были горячими и настойчивыми. Он раздвинул языком ее губы, и у Джессики перехватило дыхание. Она знала, что можно достичь вершин чувственного наслаждения от одних только поцелуев. Но ничего подобного никогда не испытывала. Она вся трепетала в его объятиях и прижималась к нему все теснее… Ей было уже мало одних лишь поцелуев, хотелось большего.

Он положил руки ей на бедра и прижал ее к себе еще крепче – так, чтобы она ощутила, как велико его желание. Он уже знал, что это его женщина. Дело было за малым – убедить в этом ее.

Джессика была нежной и податливой в его объятиях. Но он ощущал и ее неуверенность, ее страх… Он знал, что потом она будет чувствовать себя предательницей, изменившей памяти покойного мужа. А он не хотел, чтобы так было.

Николас принялся покрывать поцелуями ее шею. Он спускался все ниже и ниже… Вот он уже целует ее грудь, набухшую от возбуждения. Джессика даже и не заметила, когда он успел расстегнуть ей блузку.

Николасу казалось, что он сходит с ума. Ее кожа на вкус была словно дикий мед – пьянящий, душистый. Ему хотелось большего. Он желал ее всю. Сейчас. И потом. На всю жизнь. Но Николас уже смирился с мыслью, что ему предстоит пройти долгий путь, прежде чем он завоюет эту женщину, женщину, предназначенную для него. Если он хочет добиться успеха, надо действовать осторожно, не торопить события.

Джессика еще никогда не испытывала такого восхитительного возбуждения. Ей хотелось почувствовать Николаса. Она расстегнула ему рубашку и прижалась к его обнаженной груди. Его кожа была обжигающе горячей. Джессика провела рукой по волоскам у него на груди… Это было приятно, очень приятно!

Николас наклонился к ее груди и провел языком по соску. Джессика застонала. А потом он прикусил его… Джессике казалось, что она балансирует на тончайшей грани между запредельным блаженством и болью. И это тоже было приятно.

Не отдавая себе отчета в том, что она сейчас делает, Джессика потянулась к молнии у него на брюках. Она запустила руку туда… и на мгновение замерла в испуге, ощутив разгоряченной ладонью его возбужденную плоть. Такой большой, такой сильный!..

Николас знал, что с ней надо быть нежным и бережным, чтобы она поняла и поверила, что для него это больше, чем просто секс.

– Николас…

Он не дал ей договорить, запечатав ее рот поцелуем. Николас постарался вложить в этот поцелуй все свои чувства, все свое сердце. Джессика даже не поняла, что произошло, когда Николас подхватил ее на руки и нес куда-то… В спальню!.. Да, возьми меня. Я твоя… Мысль мелькнула, как вспышка молнии.

Николас осторожно поставил Джессику на ноги. Ее взгляд упал на огромную кровать. О Господи, что я делаю?

– Николас, я думаю…

Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал в губы.

– Не надо думать, – прошептал он. – Ты чувствуй.

Я не уверена, что смогу дать тебе то, что ты хочешь. Интересно, как бы отреагировал Николас, произнеси она это вслух?

Он легонько прикусил ей кончик языка.

– Ты можешь, Джессика. – Он будто прочел ее мысли. – Я знаю, ты можешь.

Он хотел ее. Нет, не так… Это было даже не желание, а неудержимый порыв – мучительная необходимость слиться с ней в восторге предельного возбуждения. И показать ей, насколько сильно его чувство, насколько правильно то, что они будут вместе.

Николас целовал ее так, что Джессике казалось, она тает в его объятиях.

– Доверься мне, – прошептал он, надеясь, что для нее эти слова будут иметь значение.

Доверься… Вот только решится ли она? Доверие тоже требует немалого мужества. А Джессике было страшно, очень страшно. Впрочем, ее тело само знало, что делать. Ее губы раскрылись навстречу его губам.

Сейчас он мог делать с ней все, что захочет.

Они торопливо разделись, сбрасывая с себя одежду в каком-то сладостном, нетерпеливом исступлении, как будто каждая секунда была на счету, и малейшее промедление было подобно маленькой смерти.

У Джессики перехватило дыхание. Николас стоял перед ней обнаженный. Такой красивый! Такой обольстительный!.. Он совсем не стеснялся своей наготы. Впрочем, это и не удивительно: такое красивое тело Джессика видела только в кино и на фото. Но Николас вовсе не красовался. Просто он давал ей понять, что готов раскрыться перед ней весь, сначала телом, а потом…

– Посмотри на меня.

Она подняла глаза, и взгляды их встретились. Он шагнул к ней, и она сама упала в его объятия, прижалась и закрыла глаза.

– Открой глаза, Джессика. Я хочу, чтобы ты на меня смотрела. Только на меня.

Он слегка отстранился, наклонил голову и поцеловал ее там, где под кожей билась голубоватая жилка. Он целовал, пока у нее не закружилась голова.

Джессика вся трепетала в его объятиях. А ведь он еще ничего не сделал… только целовал.

Какая она красивая, думал Николас. Какая ласковая и податливая! И немного робкая. Но это ему даже нравилось. В ней не было того лихорадочного буйства страсти, которое свойственно женщинам, искушенным в любовных утехах, женщинам, которые познали все тайны чувственных наслаждений и знают свою власть и силу. А вот Джессика еще не знала, какое блаженство способно дарить ее тело. И не только партнеру, но и ей самой.

Николас знал, что торопиться не нужно. Да и незачем было торопиться. У них впереди вся ночь. И если все будет хорошо, то еще много ночей. Он сделает все для того, чтобы было хорошо.

Осторожно он провел рукой по ее животу, а потом прикоснулся к самому разгоряченному средоточию ее естества. При этом он целовал ее грудь, налившуюся желанием. Джессика снова застонала. Ей казалось, что она не вынесет такого блаженства. Все ее существо как будто сгорало в огне пронзительного желания. А потом… потом мир взорвался вокруг, закружился сияющим вихрем, и она упала на грудь Николасу в сладостном изнеможении.

Она достигла оргазма от одних только ласк. Пусть предельно интимных, но все же… Такого с ней не было еще никогда.

Николас встал на колени, провел языком по ее животу, потом по бедрам, потом уже там, где она исходила соком желания и блаженства, где только что он ласкал ее рукой.

– Николас, нет…

Но он не слушал ее. Он продолжал.

Впрочем, Джессика и сама не хотела, чтобы Николас останавливался. Если бы он сейчас остановился, она, наверное, умерла бы в муках неутоленной жажды. Николас упивался ее запахом и вкусом. Он пил ее соки, как пьют восхитительное вино, в котором пьяная сладость мешается с терпкой горчинкой. Джессике казалось, что она сходит с ума. Но даже тогда, когда она во второй раз достигла высот блаженства, Николас не дал ей отдохнуть. Он целовал ее всю: живот, ноги, грудь, шею, плечи.

Потом опять он целовал ее в губы, и Джессика почувствовала свой вкус у него на губах. Такого она не испытывала еще никогда. С одной стороны, она как бы забыла себя и полностью покорилась воле Николаса, а с другой – властвовала над ним, подчиняя его себе. Она и не заметила, как они оказались на кровати. Джессика вся трепетала от возбуждения. Она еще никогда не хотела мужчину так сильно и так исступленно и готова была умолять его, чтобы он взял ее. Скорее, пока она не сошла с ума.

Но его и не требовалось умолять. Он уже тоже дошел до предела. Еще секунда, и их тела, слитые воедино, забылись в извечном ритме любовного действа. Сначала Николас старался вести себя осторожно. Но Джессика сама подалась ему навстречу, желая принять его в себя всего. Джессика думала, что лучше уже не бывает. Но оказалось, бывает. Этот мужчина умел возбудить ее выше всяких пределов. Ее желание превратилось в неутолимый голод, в лихорадочную дрожь, сотрясающую все ее существо. Конечно, она и раньше испытывала оргазм. Но то, что творилось с ней теперь, было гораздо сильнее, пронзительнее, сокровеннее.

Кажется, она кричала, но это было как будто в другом измерении. Потом Джессика долго лежала в сладостном изнеможении, не в силах пошевелиться. Взрыв неистовой страсти опустошил ее.

Она провела рукой по спине Николаса и почувствовала, как он на мгновение напрягся, и внутри у нее шевельнулась его плоть, вновь наливающаяся желанием. Они так и лежали, не желая разъединяться.

– Тебе не тяжело? – прошептал Николас.

– Мне хорошо.

Ей не хотелось его отпускать. Было приятно чувствовать вес его горячего тела, вдыхать его запах…

Николас пристально смотрел на Джессику.

Да, ей действительно было хорошо. Это было видно по ее раскрасневшимся щекам, по приоткрытым губам, слегка распухшим от поцелуев, по взгляду, подернутому томной дымкой. Господи, эта женщина возбуждала его так, как не возбуждала никакая другая. Она сводила его с ума. Ему хотелось обладать ею снова и снова. Прямо сейчас.

Но не сразу!.. Сейчас, когда утолен первый неистовый голод, можно и поиграть. Подразнить себя и ее.

Николас взял Джессику за плечи и перевернулся на спину, увлекая ее за собой, так что теперь уже она лежала сверху. Он запустил руки ей в волосы и вытащил все шпильки, что держали прическу. Волосы рыжеватой волной рассыпались по плечам.

– Тебе так лучше, – прошептал Николас, не сводя восхищенного взгляда с Джессики.

Он провел пальцем ей по губам.

Она игриво прикусила его палец – не слишком сильно, но все же достаточно, чтобы он слегка поморщился от боли. Держа его палец в зубах, она провела по его кончику языком, а потом отпустила.

Значит, она не такая уж и робкая, подумал Николас.

Джессика вдруг поняла, что ей нравится быть наверху. В такой позиции было что-то донельзя сексуальное. Теперь уже она была хозяйкой положения и начала тихонько раскачиваться, не отрывая испытующего взгляда от его лица.

Глаза Николаса потемнели от удовольствия. На его верхней губе заблестели бисеринки пота. Джессика наклонилась и слизнула их языком. Он положил руки ей на грудь и принялся ласкать пальцами ее набухшие соски. У нее была восхитительная грудь, высокая, упругая, а кожа, словно нежнейший шелк.

Николас чуть приподнялся и обхватил губами ее острый сосок. Джессика застонала от удовольствия.

Он почувствовал, как она на мгновение замерла на пике пронзительного наслаждения. От ее разгоряченного тела исходил восхитительный жар, жар неистового желания. Ему нравилось смотреть, как она реагирует на его ласки, как возбуждается от поцелуев. Она была полностью в его власти.

Но потом Джессика взяла инициативу в свои руки, и вот уже Николас застонал от безумного наслаждения под ее игривыми, дразнящими поцелуями.

Поначалу она немного стеснялась, ее ласки были робкими и осторожными, но постепенно обрели уверенность, и уже не Николас задавал ритм их любовного действа, ритм задавала она, а он наслаждался ее главенством.

Но прошло какое-то время, и Николас уже не мог себя сдерживать. Он обхватил ее за бедра и резко подался вперед и вверх, проникая до самых глубин ее естества. Еще раз, еще…

Уже потом, когда головокружительное напряжение разрядилось взрывом неземного блаженства, они долго лежали, обнявшись, не в силах оторваться друг от друга.

Кажется, Джессика начала засыпать. Несколько раз она проваливалась в сладостную томную дрему, в зыбкое переходное состояние между сном и явью.

– Мне надо домой, – бормотала она, порываясь встать.

И так было не один раз. Но Николас не давал ей уйти. Причем он не делал для этого ничего особенного, только гладил ее, целовал, прижимал к себе. А потом все начиналось сначала: игривые ласки, нарастающее возбуждение, сладострастные стоны и божественное блаженство утоленной страсти.

– Николас, – простонала Джессика, когда за окном уже начинало светать. – У меня самолет рано утром, а мне еще надо домой – собраться.

Он поднялся с постели, подхватил Джессику на руки и, не обращая внимания на ее слабые протесты, понес в душ. Николас сам вымыл ее, а потом завернул в большое пушистое полотенце.

– Почему бы нам не вернуться в постель? – Он поцеловал ее в кончик носа, в уголок рта. – Чтобы спать. Я тебе обещаю. – Он бережно поцеловал ее в губы. – Я поставлю будильник и встану первым. И приготовлю завтрак.

Это было заманчиво. Очень заманчиво.

– Мне действительно надо домой.

Он бережно вытер ее полотенцем, потом проводил обратно в спальню. Пока она одевалась, он смотрел на нее так, словно не мог наглядеться.

Джессика пребывала в растерянности. Надо было что-то сказать… Но что? Спасибо, это было замечательно?

Николас подошел и положил палец ей на губы.

– Береги себя.

Когда Джессика ехала домой, у нее было такое чувство, будто она попала в какую-то другую реальность. Интересно, сколько сейчас времени? Электронные часы на приборной панели показывали почти четыре. Через два с половиной часа Джессика уже должна быть в аэропорту.

На сон оставался какой-то час. Но что странно: после такой бурной ночи Джессика вовсе не чувствовала себя ни усталой, ни сонной. Даже наоборот. Такой бодрой и свежей она не была ни разу за последние три года.

Поднявшись к себе в квартиру, она первым делом сварила крепкий кофе с сахаром, но без сливок, потом перебрала сумки, которые еще со вчерашнего дня приготовила в дорогу. Вроде бы, ничего не забыла. Джессика решила, что ложиться бесполезно. Да она и не уснет. Она сделала себе завтрак. Апельсиновый сок, фрукты, мюсли и тосты с джемом. И еще кофе.

У нее было такое чувство, будто несколько последних лет она жила не наяву, а во сне, а теперь вот пробудилась. Сегодня ночью она спала с мужчиной. Джессика невольно рассмеялась. С таким мужчиной разве заснешь?

Ее одолевали самые противоречивые чувства.

Их отношения с Николасом… Джессика чуть не застонала вслух. Ну и шуточки у нее, смех, да и только. Какие еще отношения? Они просто провели вместе ночь. И что теперь? Она будет периодически к нему приезжать и оставаться на ночь, он будет периодически приезжать к ней и тоже оставаться, а иногда, когда будет время, они вместе выберутся куда-нибудь на выходные? Хороший секс, не подкрепленный ни чувствами, ни маломальской взаимной ответственностью…

Джессика с горечью рассмеялась. Это был смех на грани истерики. В порыве страсти они с Николасом даже забыли про презерватив. Забеременеть она не боялась, – сегодня был не тот день, но вот как насчет профилактики всяких болезней? Может, им стоит вместе сходить и сдать кровь? Смех, да и только…

Но потом Джессика вдруг посерьезнела. Ее накрыла волна горечи и вины. Она чувствовала себя предательницей. И действительно, сегодня она предала память о том, что у нее было хорошего с Антонио. Их любовь, беззаботный смех, их совместные мечты и надежды и даже ее страх за него, страх, который оказался не напрасным…

Джессике захотелось всплакнуть. Но она не плакала даже тогда. Слезы – это для слабых.

Когда думаешь о чем-то серьезном и важном, время бежит незаметно. Уже пора было ехать в аэропорт. Джессика включила автоответчик на телефоне, закрыла квартиру и спустилась вниз. У подъезда ее ждало такси.