Текст книги "Бунтарка"
Автор книги: Вайолетт Лайонз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
11
Элси вдруг почувствовала себя совершенно обессиленной. Она понимала, что никакие слова не смогут ничего исправить.
– Мы уже выяснили, что я вряд ли когда-нибудь женюсь, – наконец проговорил Берт. – Но ты – дело другое. Со временем ты выйдешь замуж, у тебя появятся дети.
– Да, я бы очень хотела иметь детей…
Мальчика и девочку. Черноволосых, как Берт. С такими же темными карими глазами… Естественно, этого Элси вслух не сказала.
– От Майкла?
– Нет… не от Майкла. – Неожиданный вопрос Берта застал Элси врасплох, и правда вырвалась сама собой. – Я, как и ты, хотела бы встретить свою единственную настоящую любовь.
– А Майкл, стало быть, не настоящая? Честно говоря, меня это не удивляет. Он мне всегда казался каким-то чересчур… вялым. Может, он и любит тебя, но в нем не чувствуется никакой страстности. Я считаю, что ты заслуживаешь большего.
Его замечание почему-то особенно больно задело Элси. Ей было бы легче, если бы Берт ревновал, ненавидел соперника… Но холодное равнодушие, на которое она постоянно натыкалась, словно на глухую стену, лишало ее последних душевных сил, оставляя чувство невосполнимой пустоты и безнадежности.
– Наверное, я просто искала утешения. Мне было так одиноко… И тут подвернулся Майкл.
– Мне очень жаль, – неожиданно мягко проговорил Берт. – Похоже, мы действительно здорово попортили друг другу жизнь, а, принцесса?
– Зато, наверное, многому научились…
– Чему, например?
– Ну, хотя бы тому, как не следует общаться друг с другом. В наших отношениях о самого начала было что-то… неправильное.
Элси испытующе посмотрела на Берта. Поймет ли он, что она пыталась ему сказать? Сумеет ли разглядеть неизбывную тоску в ее взгляде? Захочет ли понять ее боль?
– Да, наверное. Я хочу сказать, что вот это… – Он встав, обошел стол и, подойдя к Элси, легонько коснулся губами ее щеки. – Или вот это… – Теперь он поцеловал ее в губы, очень нежно, как не целовал уже давно.
Элси тихо вздохнула и безотчетно приоткрыла губы навстречу его губам. Но Берт быстро отстранился: он явно хотел сказать ей что-то еще.
– Ведь это тоже форма общения. Способ выразить то, что чувствуешь по отношению к другому. Но эти формы страшно ограниченные. И в чем-то действительно неправильные, особенно, когда дело касается нас с тобой.
– А может быть, я ошибаюсь? – вырвалось у Элси.
Ей показалось, что испытующий взгляд Берта проникает в самые глубины ее души, как будто ища ответ там. Она тоже замерла, словно скованная властными чарами. Губы вдруг пересохли, и Элси нервно облизала их.
Взгляд Берта на мгновение упал на ее рот. Но тут он снова поднял глаза, и взгляды их скрестились. Он тяжело сглотнул, и у него в горле родился какой-то сдавленный звук, который мог выражать и сдерживаемую ярость, и готовность сдаться на милость неожиданному наплыву чувств.
– О Господи! Сейчас мне достаточно даже этого. Иди ко мне…
И Берт резко привлек ее к себе – грубо и даже как-то неуклюже. Элси почувствовала, что не может сопротивляться. Да и не хочет. Она вряд ли осознавала, что сказал Берт и почему он это сказал. Главное – он был рядом! Он целовал ее, и больше ей ничего не было нужно.
– Да пошло все к черту! – воскликнул Берт и, подхватив Элси на руки, понес наверх, в спальню.
Она боялась пошевелиться в кольце его сильных рук, в его жарких объятиях. Но он все равно ни за что бы не отпустил ее, даже если бы она стала вырываться.
Берт ногой распахнул дверь к себе в спальню и с каким-то горячечным пылом, в котором не было и намека на нежность, буквально швырнул Элси на кровать.
– Я хочу тебя, и сейчас мне на все наплевать! – с этими словами он вновь запечатал ей рот властным и требовательным поцелуем.
Умело и ловко Берт расстегнул на ней платье, рывком обнажив грудь, прикрытую лишь прозрачным кружевным бюстгальтером.
– Тогда бери то, что ты хочешь, – выдохнула Элси, объятая пламенем неистового желания. – Люби меня!
Уже через несколько секунд они лежали обнаженные в объятиях друг друга. Тела их сплелись, лихорадочные поцелуи сыпались неистовым жарким дождем. Прикосновения Берта отзывались сладостной дрожью во всем теле Элси. Ее желание росло, настойчиво требуя выхода, но Берт нарочно медлил, изводя ее жгучими ласками. Элси казалось, что еще мгновение – и она сойдет с ума. С ее губ сорвался стон нетерпения. Она уже не могла ждать, не могла больше терпеть – наслаждение становилось пыткой.
– Пожалуйста, Берт! – Она притянула его к себе, ее пальцы впились ему в плечи. – Сейчас!
Берт наконец вошел в нее, и их вновь захватил неистовый, первозданный ритм – ритм двух тел, сплетенных в предельной близости. Все теснее, все отчаяннее… Элси казалось, будто неудержимая штормовая волна накрывает ее с головой. А потом последовал взрыв – точно родилась новая звезда.
Когда все закончилось, Элси уютно свернулась клубочком, прижавшись к Берту, положив голову ему на плечо. Бешеное биение сердца постепенно успокаивалось. В умиротворенной тишине Элси почему-то вспомнился недавний разговор с Бертом, который остался незаконченным. Она подняла голову и неуверенно заглянула ему в глаза.
– Берт, то, что ты собираешься сделать для мамы, для всех нас… Я очень тебе благодарна. Я даже не знаю, как тебе отплатить…
– Отплатить?!
Элси стало страшно – так жестко и холодно прозвучало недоуменное восклицание Берта. Он вдруг весь напрягся, блаженная расслабленность мгновенно исчезла. А когда заговорил, его голос звучал уже мягко и вкрадчиво, но каждое слово было исполнено горечи и недвусмысленной угрозы:
– Отплатить? Так, значит, то, чем мы сейчас занимались, была просто плата натурой?
– Конечно нет! Как ты мог подумать?! Я совсем не о том…
– А о чем?
Элси лихорадочно подыскивала ответ, хотя понимала: что бы она ни сказала сейчас, его это не удовлетворит.
Внезапно ее внимание привлек посторонний звук. Шум двигателя подъезжающей к дому машины ворвался в закрытый мирок, который Элси делила с Бертом, ворвался и заставил ее подскочить на постели.
– Это мама! Она сегодня почему-то вернулась раньше. Если она нас увидит…
– По-моему, ты уже взрослая девочка, – небрежно пожал плечами Берт. – И твоя мама знает, что мы снова вместе…
– Но не в постели же!
Элси вдруг поняла, что дело вовсе не в маме. Просто ей стало стыдно перед самой собой. Ведь еще недавно она твердо сказала себе, что не может принять страсть без любви, которую предлагал ей Берт. Но стоило ему лишь прикоснуться к ней, как она тут же упала ему в объятия и оказалась с ним в постели!
Единственным оправданием в собственных глазах была ее любовь к нему. Она действительно любила Берта, и это чувство делало ее беззащитной перед ним. Но маме об этом знать вовсе не обязательно…
Не скрывая усмешки, Берт свесился с кровати, поднял с пола разбросанное белье и платье и протянул все это Элси. Она принялась поспешно одеваться, путаясь в застежках. Берт молча наблюдал за ней все с той же кривой усмешкой. Сам он начал одеваться лишь пару миру спустя и при этом управился гораздо быстрее.
Шум двигателя внизу затих. Хлопнула дверца. Элси побежала по лестнице вниз, на ходу приглаживая растрепанные волосы, а Берт неспешно, без всякой суеты спустился следом за ней.
Они уже были в библиотеке, когда открылась входная дверь и по всему дому разнесся радостный голос Дороти Прайс:
– Элси, дорогая! У меня хорошие новости! Папе лучше. Врачи говорят, что на днях его выпишут.
– Замечательно!
Приподнятый тон давался Элси с трудом. Она, естественно, была очень рада за отца. Но сейчас ее мысли были заняты совсем другим.
«Плата натурой», – сказал ей Берт. Значит, вот как он расценил ее готовность принадлежать ему! И почему он все время думает о ней только плохое?!
– Доктор сказал, что, конечно, он еще не скоро поправится окончательно, но все же… О Господи!
Проследив за маминым взглядом, Элси похолодела от ужаса. Неудивительно, что мама умолкла, не договорив фразы. Коробочка с обручальным кольцом, которое Элси вернула Берту, так и осталась лежать на столе открытой. Бриллиант сиял, переливаясь в солнечных лучах.
– О, Элси! Так вы с Бертом решили…
Голубые глаза Дороти засветились надеждой. Она вглядывалась в лица дочери и Берта.
– Мы… – начала было Элси, но тут же замолчала, не в силах вымолвить ни слова.
– Нас поймали, принцесса, – быстро вставил Берт, посылая ей многозначительный взгляд, который как бы предупреждал: только не вздумай сейчас возражать.
Впрочем, это было излишне. Элси была настолько растеряна, что не могла даже собраться с мыслями, не говоря уж о том, чтобы кому-то возражать. У нее возникло такое чувство, будто она вдруг оказалась в бредовом сне, где все происходило помимо ее участия. Не мог же Берт и вправду иметь в виду…
Но ее худшие опасения подтвердились.
– Теперь придется во всем признаться, – продолжал Берт. – Я знаю, что ты не хотела пока ни о чем говорить, но раз уж миссис Прайс обо всем догадалась…
Он обнял Элси за талию и улыбнулся Дороти – настолько искренне, что заподозрить какой-то обман было просто невозможно.
– Я сделал Элси предложение. Попросил дать мне еще один шанс сделать ее счастливой…
Берт только на первый взгляд нежно обнимал ее. На самом деле, когда Элси напряглась, собираясь запротестовать, так резко сжал ее талию, что она задохнулась от неожиданности и не смогла произнести ни слова.
– И Элси сказала мне «да», – невозмутимо произнес он.
Элси не верила своим ушам, но возражать было уже поздно.
– О, дорогие мои, я так счастлива!
Дороти шагнула к ним и обняла дочь. Элси лихорадочно пыталась собраться с мыслями. Она была в полном смятении. Лучезарная улыбка Берта, его властное уверенное объятие… Казалось, ей в кровь влили яд неизбывной горечи. Как он может быть таким спокойным, таким беспечным, когда каждое его слово – это наглая ложь?! Впрочем, ему не приходилось скрывать какие-то чувства. Потому что у него их просто не было!
Нахлынули непрошеные воспоминания. Воспоминания о той бесконтрольной страсти, которая швырнула их в объятия друг другу. Воспоминания о том пронзительном наслаждении, которое она испытала буквально только что. И ведь в какой-то момент ей почудилось, что такое наслаждение не могло быть рождено одним только удовлетворением физического влечения. Между ними действительно было что-то большее!.. Но в глубине души Элси понимала, что просто пытается себя обмануть.
«Я хочу тебя, и сейчас мне на все наплевать», – сказал Берт в самом начале. Тогда, охваченная страстью, Элси не обратила внимания на его слова. Но теперь поняла, что он имел в виду. Ему было достаточно только постели! Но ее-то толкнули на это любовь и отчаянная надежда, что когда-нибудь и Берт тоже сможет ее полюбить… Теперь Элси твердо знала, что ее не удовлетворит страсть без любви. Пусть даже она навсегда потеряет Берта, но никогда не согласится на то, что он ей предлагает.
А тут еще этот спектакль с кольцом! В первый раз Берт сделал ей предложение лишь потому, что думал, будто она очень этого хочет, что без этого не согласится продолжать их отношения. Он не любил ее тогда, им двигало только желание обладать ее телом. Но он не любит ее и сейчас! Берт просто хотел оградить ее маму от горькой правды. Скорее всего он даже не подозревал, что своей «ложью во спасение» делает Элси очень больно. Или ему просто было все равно…
А Дороти, судя по всему, не замечала, какая буря бушует в душе ее дочери.
– Это надо отметить! – с воодушевлением воскликнула она. – У меня где-то припрятано шампанское.
– А может, пока еще рано отмечать? – пробормотала Элси, наконец обретя дар речи. И несказанно удивилась, когда Берт неожиданно ее поддержал:
– Действительно, не надо шампанского: мы все голодны и сразу же опьянеем. – В его голосе слышалась мягкая доброжелательность. – Давайте сейчас просто попьем чаю, а шампанское прибережем до того дня, когда ваш муж вернется домой.
Дороти не стала возражать. Легким, едва ли не танцующим шагом она направилась в кухню ставить чайник. Элси выждала пару секунд, чтобы мать отошла достаточно далеко, и в ярости накинулась на Берта:
– Это, по-моему, уже слишком! Не надейся, что я стану играть в твои игры!
– Правда? – усмехнулся Берт. – А не поздновато ли ты спохватилась? У тебя было столько времени на то, чтобы выразить свой горячий протест, но ты почему-то молчала.
– Ты прекрасно знаешь, почему я молчала! Ты сам не дал мне и слова сказать. И теперь я тоже погрязла в этом гнусном обмане…
Элси осеклась, сообразив, что своим заявлением она как бы признает: пути назад нет. А Берт взял со стола коробочку с кольцом и принялся вертеть ее в руке. Когда пауза слишком затянулась, он обратился к Элси, на лице его при этом не отразилось никаких чувств:
– Тебе, наверное, стоит надеть кольцо.
– Нет! Я не могу!
Однажды все это уже было – и это было обманем. У них все было обманом – и тогда, и сейчас! Только боль, которую Элси испытала, когда Берт ушел от нее в первый раз, была ничто по сравнению с болью, которую он причинил ей теперь, предлагая то же самое кольцо. Потому что теперь Элси знала, что Берт хладнокровно преследует свои цели.
– Боюсь, что, если ты его не наденешь, у твоей мамы возникнут подозрения, – все так же спокойно проговорил Берт.
Элси лишь покачала головой. Тогда он глубоко вздохнул, на мгновение задумался, как будто решаясь на что-то, и медленно произнес:
– Мы можем сделать все по-настоящему, если тебе так проще.
– По-настоящему?.. – Элси потрясенно замолчала. – Неужели ты хочешь сказать…
– Если тебя беспокоит, что мы кого-то обманываем, я мог бы сделать тебе предложение как положено, а ты…
Нет! Элси поняла, что должна остановить его прямо сейчас. Иначе он скажет что-то такое, что явится для нее неодолимым искушением. Потому что с его стороны не могло быть ничего настоящего. Разве не он ей сказал, что женится только на женщине, которую будет любить?! А ее он не любит! Не любит…
– Не говори ерунды! – может быть, резче, чем нужно, проговорила Элси, но она действительно испугалась. – Ты ведь сам твердил о взаимной любви. А теперь готов отступиться от своих слов?
Берт молчал. И это молчание говорило само за себя. В этом молчании растворилась последняя отчаянная надежда Элси на то, что у них еще может что-то получиться.
– Нет! – Берт тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения. – От своих слов я не отступлюсь.
Элси поняла, что это конец. Абсолютная безысходность.
– Так вот! Я тоже хочу выйти замуж только по любви! И давай даже не будем это обсуждать. – Элси очень надеялась, что ее нарочито язвительный тон скроет горечь и боль, от которых разрывалось сердце. – Да, ты добился того, что я стала лгать вместе с тобой… но ложь все равно остается ложью.
– Все верно.
Он разжал пальцы – коробочка с кольцом с тихим стуком упала на стол.
12
– Берт!
Элси заглянула в библиотеку. Последнее время Берт проводил там все дни напролет. Он и сейчас сидел за письменным столом, только сегодня стол не был, как обычно, завален бумагами. Берт что-то писал на белом конверте и, когда Элси приоткрыла дверь, на мгновение замер, словно его поймали на чем-то недозволенном.
– Мы едем в больницу за папой!
Он лишь коротко кивнул и возвратился к прерванному занятию. Элси в досаде закусила губу.
Вот уже четыре дня с того вечера, когда мама увидела на столе злополучную коробочку с обручальным кольцом, Берт избегал встреч с нею. Они виделись только за ужином – Берт ел мало, говорил еще меньше, а поев, сразу же уходил к себе. Они ни разу не остались с ним наедине.
Обручальное кольцо он куда-то убрал – вместе со всеми остальными вещами, которые вернула ему Элси. Когда однажды вечером мама заметила, что дочь не носит кольцо, Берт ничего не сказал, предоставив Элси объясняться самой. Пришлось что-то наплести насчет того, что кольцо стало мало и она отдала его ювелиру.
Если прежде при взгляде на Элси в глазах Берта вспыхивал огонь желания, то теперь она читала в них только ледяное презрение.
– Мы съездим очень быстро. Через час, наверное, уже будем дома.
– Хорошо, – равнодушно проговорил Берт. – Да, кстати. – Он протянул ей конверт. – Передай это отцу, ладно?
Элси, озадаченно хмурясь, прошла через комнату и взяла у него конверт. Конверт был толстым, и она нахмурилась еще больше.
– Что там?
– Он сам разберется.
– Но почему именно сейчас?
Элси вдруг стало страшно: неужели Берт решил сообщить отцу, что дом перешел в его собственность? Неужели он может быть таким жестоким?!
– Берт, его только-только выписывают. Он еще не оправился после болезни…
Элси замолчала, не в силах продолжать, но Берт прекрасно понял, что она хотела сказать. Его глаза зажглись такой яростью, что Элси невольно попятилась.
– О Боже, как ты могла подумать, что я способен на подобную низость?!
Он резко поднялся, едва не опрокинув стул, и встал у окна спиной к Элси. Но еще до того, как Берт от нее отвернулся, она успела заметить, что его лицо исказилось неподдельной болью.
– Берт, прости меня… —
Только сейчас Элси поняла одну странную вещь: с тех пор как Берт появился у них, она считала, что его единственная цель – отомстить ее отцу, довести его по банкротства и отобрать у него дом. Но то, как он вел себя все это время, не укладывалось в составленный ею сценарий.
– Берт!
И неожиданно, когда Элси была меньше всего к этому готова, на нее накатила волна обжигающего желания. Нежность к этому человеку пронзила ее.
Только теперь она по-настоящему осознала, как страдала от его холодной отрешенности последние дни, как соскучилась по нему – по его прикосновениям, его ласкам, его поцелуям… Ей так его недоставало! И сейчас ей больше всего хотелось сократить расстояние между ними, хотелось сказать, что без него ее жизнь будет пустой и бессмысленной.
– Прости меня, – потерянно повторила она.
Берт обернулся так резко, что Элси невольно отпрянула.
– Ради Бога, уходи, – процедил он сквозь зубы. – Передай этот конверт отцу, а меня оставь в покое!
У Элси как будто отнялся язык. Она не могла выдавить из себя ни слова. Да и какой смысл говорить? Все, что она ему скажет сейчас, встретит только холодное неприятие.
Элси опустила конверт в карман пиджака и направилась к двери. Всего-то пять-шесть шагов, но ей показалось, что этот путь занял целую вечность. Она чувствовала, что Берт смотрит ей в спину, и его взгляд жег ее огнем.
– Элси…
Он произнес это так мягко, так нежно, что у нее защемило сердце. Она повернулась к нему… Может быть, свет из окна падал под непривычным углом, но ей показалось, что Берт выглядит очень усталым и каким-то странно ранимым.
– Да?
Прошло всего мгновение – и лицо Берта вновь привычно сделалось замкнутым и равнодушным.
– Побереги себя.
Снова этот холодный и безучастный тон, отдающийся в сердце Элси мучительной болью.
– Да, конечно, – бодро проговорила она и даже сумела изобразить улыбку. – Я скоро вернусь, ты и заскучать не успеешь!
– Кто знает, – загадочно отозвался Берт. – До свидания, принцесса.
Он ясно дал понять, что не задерживает ее. Но Элси почему-то медлила на пороге, и Берт раздраженно взглянул на нее.
– Я сказал, до свидания! И не забудь передать отцу конверт.
Элси вышла из библиотеки и направилась к машине, где ее ждали мама и Ален.
Как странно, что Берт показался ей уязвимым! Наверное, это просто был обман зрения… Через броню его самоуверенности не пробьется ничто. И никто. Но если она все это понимает, то почему продолжает любить его?! Почему постоянно думает о нем?!
Погруженная в тягостные размышления, Элси была очень рассеянна. Она вспомнила о конверте, который дал ей Берт, только когда они уже вышли из палаты.
– Да, папа, я едва не забыла – это тебе.
Когда отец вскрыл конверт, Элси вся напряглась. До боли стиснув руки, она наблюдала, как он просматривает бумаги. Наконец на его лице отразилось полное недоумение.
– Что-то я не понимаю, – каждое слово давалось отцу с трудом: его речь еще не восстановилась полностью. – Почему Берт Конрой…
Он замолчал и озадаченно покачал головой.
– Берт сейчас живет у нас, – пояснила Дороти. – Мы как раз хотели сказать тебе… Они с Элси помирились.
– Так вот почему он…
– Что там, папа? – с тревогой спросила Элси, когда растерянный взгляд отца остановился на ее лице. – Что он тебе написал?
– Дом и все остальное… Он мне простил все мои долги.
– Что?!
Элси показалось, что она ослышалась или что отец чего-то не понял. Не обращая внимания на недоуменные вопросы матери, она выхватила у отца письмо.
Денежный долг погашен… Дом возвращен Прайсам… Стоимость ремонта и переустройства – безвозмездный дар…
Элси не могла поверить собственным глазам. Такой щедрый и великодушный жест! Но почему Берт это сделал? Почему?! И тут в ее памяти явственно всплыла сцена прощания в библиотеке. Странное выражение, на мгновение промелькнувшее на лице Берта… Его подчеркнутое «до свидания»…
Мать пристально наблюдала за дочерью, и от нее не укрылось, как Элси изменилась в лице. Дороти Прайс не знала, в чем дело, но интуиция подсказала ей единственно правильное решение:
– Детка, если у тебя есть дела, то ты о нас не беспокойся. Нас отвезут домой на больничной машине.
– Да, у меня есть дела! – Она с благодарностью взглянула на маму и повернулась к отцу: – Прости, папа. Но это важно. Очень важно…
Не дожидаясь ответа, Элси рванулась к выходу. Она даже не вспомнила о лифте – просто сбежала по лестнице и понеслась к машине.
До Стивентона Элси мчалась, как заправский автогонщик. Она очень надеялась, что ошиблась, что странное поведение Берта в библиотеке значило вовсе не то, чего она так боялась.
На подъезде к городу Элси пришлось сбавить скорость: впереди тащилась колонна грузовиков, объехать которую не было никакой возможности.
– Ну, давайте, давайте! – шептала она в нетерпении, барабаня пальцами по рулю.
А потом Элси как будто парализовало. По встречной полосе, в противоположном направлении пронеслась знакомая машина – черный «мерседес».
Берт!
Значит, ее опасения были не напрасны. Берт решил уехать. Потихоньку. Без всяких объяснений…
И что теперь делать?! Одно Элси знала твердо: она не позволит ему исчезнуть просто так. Во всяком случае, хотя бы попытается выяснить, почему он решил вернуть отцу все долги.
Приняв решение, Элси больше не колебалась. Она развернула машину. Может быть, ей все же удастся догнать Берта прежде, чем он выедет на скоростную трассу? А если нет, то она просто-напросто поедет к нему домой!
Наконец черный «мерседес» показался впереди. Берт, похоже, не заметил погони. Но если даже и заметил, то не предпринял никаких попыток увеличить скорость, уйти от преследования. Наоборот, он стал притормаживать.
Элси тоже притормозила, не желая пока сокращать расстояние между ними. Теперь, когда она его почти догнала, Элси вдруг почувствовала странную неуверенность. Может быть, она все-таки ошиблась и Берт вовсе не собирался уезжать? Как говорится, у страха глаза велики?
Но, присмотревшись повнимательнее, Элси даже с такого расстояния различила чемодан на заднем сиденье машины Берта. Никто не берет с собой чемодан, отправляясь на загородную прогулку!
Тогда почему «мерседес» остановился? Только сейчас Элси поняла, что Берт подъехал к церкви. К той самой древней церквушке, где год назад должно было состояться, но так и не состоялось их венчание! Сердце Элси болезненно сжалось, на глаза навернулись слезы. В душе затеплилась отчаянная надежда.
Берт вышел из машины и направился к церкви. Когда он скрылся внутри, Элси зарулила на стоянку и, поставив машину, бросилась следом за ним.
В церкви царил полумрак. После яркого солнца и жары там было особенно прохладно и сумрачно. Элси даже не сразу разглядела Берта, который стоял в дальнем конце прохода, у самого алтаря. Она не могла видеть выражения его лица. Но поза – поникшие плечи, склоненная голова – выражала такое отчаяние и тоску, что Элси, не раздумывая больше, шагнула вперед.
– Берт!..
Ее голос сорвался, превратившись в сдавленный шепот, но Берт все равно услышал. И обернулся. В глазах его промелькнуло изумление и что-то еще… глубинное, потаенное. Надежда? Неизбывная боль? Но уже через секунду его лицо снова стало замкнутым. Все проблески чувств были надежно спрятаны за маской холодного равнодушия.
Но Элси уже знала, что это действительно была только маска. И теперь от нее не укрылась странная печаль, притаившаяся в глубине его глаз.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Берт.
– Я еду за тобой почти от самого Стивентона. Нам надо поговорить.
– Нам не о чем говорить!
Но Элси не сдавалась. Она должна была с ним объясниться. Во что бы то ни стало!
– Нет, есть! Я бы хотела задать тебе несколько вопросов. Очень важных вопросов. Куда ты собрался, Берт? Ты возвращаешься к себе домой? Насовсем?
Берт угрюмо молчал. Его лицо оставалось непроницаемым, но в глазах на мгновение опять промелькнуло что-то смутное и тревожное. И Элси поняла, что не ошиблась.
– Итак, ты возвращаешься к себе домой… Но почему?
– Я решил, что так будет лучше.
– Для кого, Берт? Для тебя или для меня?
– Для нас обоих. Мы не созданы друг для друга, Элси. Сначала я этого не понимал. Но потом понял. Мы бы просто измучили друг друга.
Он произнес это с такой убежденностью, что Элси в ужасе замерла. Его горькие слова убили затеплившуюся было надежду, и на ее месте остались лишь пустота и боль.
– Тебе не надо было ехать за мной, Элси. Я сейчас не хочу тебя видеть. Я вообще ничего от тебя не хочу! Надеюсь, что это наша последняя встреча. Понимаешь?
Что же здесь непонятного? – обреченно подумала Элси. Выходит, она ошиблась. Берт действительно не любил ее. Никогда. Ни тогда, год назад, ни уж тем более теперь.
– Да, – упавшим голосом проговорила она. – Я все понимаю.
– Вот и славно. А сейчас, когда мы с тобой все для себя прояснили, я ухожу. И пожалуйста, не иди за мной следом.
Берт решительным шагом направился к выходу. Проходя мимо Элси, он весь как-то подобрался, словно боялся даже случайно, мимоходом, дотронуться до нее. Впечатление было такое, что ему просто противно к ней прикасаться…
Какие еще нужны доказательства?! Она не нужна Берту. И никогда не была нужна. Все это время она лишь обманывала себя.
