Текст книги "100 великих тайн Третьего рейха"

Автор книги: Василий Веденеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Протокол Хоссбаха

Обычно этот документ считают относящимся к 10 ноября 1937 года, поскольку на нём проставлена именно эта дата. Впервые его огласили на заседании Международного военного трибунала в Нюрнберге 24 ноября 1945 года. Однако, как позднее удалось установить, секретное совещание, на котором выступал Гитлер, состоялось в рейхсканцелярии 5 ноября 1937 года. То есть на пять дней раньше официально проставленной даты. Почему время проведения совещания сместили на пять дней, так и осталось тайной. Учитывая немецкую пунктуальность и педантичность, наверняка потребовалось личное распоряжение рейхсканцлера на изменение даты – в рейхе ничего не делалось без приказа.

В тот день, 5 ноября, на секретном совещании в рейхсканцелярии присутствовали сам Адольф Гитлер, военный министр фельдмаршал фон Бломберг, командующий сухопутными войсками генерал-полковник барон фон Фрич, командующий военно-морским флотом адмирал Редер, командующий люфтваффе генерал-полковник Геринг, министр иностранных дел барон фон Нейрат и полковник Хоссбах, который вёл протокол заседания, получившего, как кодовое наименование, имя протоколиста.

Открыл совещание сам фюрер. Охарактеризовав с собственной точки зрения складывающееся международное положение, а также кратко проанализировав расстановку сил, Адольф Гитлер прямо заявил присутствующим, что аншлюс Австрии, который ранее им запланирован, практически уже является делом решённым.

Второе, что его интересовало – захват и аннексия Чехословакии. Там оружейная кузница Европы, где производится масса стрелкового оружия, прекрасно оснащённые автомобильные заводы «Шкода» и обувные предприятия Бати, поставлявшие продукцию в половину стран мира. Немецкая армия может там сразу получить оружие, множество автомашин, одежду и обувь. В горах Чехии масса полезных ископаемых.

– Будущее Германии полностью зависит от удовлетворения её нужды в новых территориях, – заявил фюрер. – Это невозможно без подавления противодействия, и проблема в том, чтобы достичь наибольшего пространства наименьшей ценой.

Далее Гитлер предложил присутствовавшим на секретном совещании высшим военачальникам рейха сразу же определить сроки и способы применения военной силы при решении поставленных задач. В ходе совещания, развивая свою мысль, рейхсканцлер сказал:

– Вряд ли я долго проживу. Проблемы жизненного пространства необходимо решить по возможности ещё при моей жизни. Будущие поколения этого не сделают. В случае моей смерти в интересах долгосрочной германской политики я прошу рассматривать это выступление как мою последнюю волю и политическое завещание.

Присутствовавшие некоторое время потрясённо молчали, однако фюрер собрал их не за тем, чтобы они делали вид, что набрали в рот воды. Пришлось высказываться. Герман Геринг полностью поддержал Гитлера и выразил готовность выполнять поставленные перед военно-воздушными силами задачи. Иного выступления от него и не стоило ожидать.

Настроение Гитлеру испортил военный министр – фельдмаршал фон Бломберг, которого в офицерских кругах прозвали «Дутый лев». Он напомнил, что ещё в конце июня 1937 года подготовил для фюрера подробный доклад, в котором говорилось: согласно анализу международной обстановки, Германии в ближайшем будущем не грозит нападение с чьей-либо стороны. Западные державы, – в первую очередь Англия и Франция, – совершенно не склонны к агрессии и, самое главное, никто из них в настоящее время не готов к ведению длительных военных действий с применением современной боевой техники. Не готова к военным действиям и Россия. Фон Бломберг повторил основные положения своего доклада, и его решительно поддержал генерал-полковник барон фон Фрич, командующий сухопутными войсками.

Министр иностранных дел барон фон Нейрат занял выжидательную, осторожную позицию, но быстро стало ясно, что он полностью поддерживает мнение военных специалистов.

Положение попытался спасти адмирал Редер, который стал говорить о необходимости расширения зоны действия военно-морского флота Германии, строительстве новых кораблей и субмарин, так хорошо зарекомендовавших себя в боевых действиях в период Первой мировой войны. По его мнению, без сильного надводного и подводного флота, который, в сущности, ещё предстояло создать, трудно рассчитывать на господство в океанских и морских просторах. Тем более, трудно противостоять английскому флоту.

Гитлер согласно кивал, но чувствовалось, что он думал о чём-то своём. Вскоре совещание закончилось, и фюрер бросил задержавшемуся в его кабинете Герману Герингу:

– Фрич ненадёжен!

– А фон Бломберг? – вкрадчиво спросил «толстый Герман».

– Тоже, – как отрезал Гитлер.

Гитлер более не желал терпеть такое положение, когда армия и внешняя политика государства находились вне сферы его полного контроля. Он хотел не только контролировать, но прямо приказывать и командовать! Но для этого следовало убрать военного министра, заменить командующего сухопутными войсками и назначить нового министра иностранных дел.

Просто так сместить фон Бломберга, не раз продемонстрировавшего свою лояльность национал-социалистам, было бы тактически неверным и означало серьёзно испортить отношения с военными – пусть они не слишком благоволят к министру, но, увидев, как с ним обошёлся Гитлер, перестанут доверять рейхсканцлеру. А без армии прощай задуманная аннексия Чехословакии и аншлюс Австрии. То же самое можно с полным основанием отнести к барону фон Фричу и министру иностранных дел барону фон Нейрату: иногда дипломаты не менее нужны, чем танки или пушки!

Раздумывая, как лучше поступить, Гитлер вызвал рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера – тот давно стремился войти в ближайшее окружение вождя, и теперь фюрер решил предоставить ему такую возможность. Но пусть добьётся желаемого, сделав грязную работу.

Рейхсфюрер СС понял Гитлера с полуслова, однако у него возникли серьёзные вопросы относительно военного министра фон Бломберга. Он осторожно напомнил фюреру, что в 1934 году была достигнута договорённость: в обмен на обеспечение полной поддержки вооружённых сил рейхсканцлер гарантировал фон Бломбергу, что рейхсвер останется единственным государственным органом, имеющим право носить оружие и отвечать за оборону Германии. Кроме того, всячески улещивая военного министра, фюрер обещал ему отказаться от права верховного главнокомандования вооружёнными силами, хотя такое право ему давала конституция Веймарской республики. Дабы не возбуждать лишних пересудов, Гитлер внешне ничего не менял, но согласился, чтобы любые касающиеся армии законы вступали в силу только после подписания их военным министром. Об этом даже сообщала газета «Фолькишер беобахтер» в начале августа 1934 года. А эта газета считалась официальным органом национал-социалистической партии.

Фон Бломберг честно выполнил все свои обещания и даже поддержал кровавую расправу в «Ночь длинных ножей» – армия осталась лояльной к нацистам и не вмешивалась в политическую резню. Мало того, когда в начале августа 1934 года умер президент, маршал Пауль фон Гинденбург, и Гитлер организовал принесение вооружёнными силами новой присяги уже лично ему как вождю национал-социалистического движения, военный министр вновь поддержал его.

– Типичный соглашатель, – зло выкрикнул Гитлер. – То он готов целоваться с коммунистами, а потом лижет руку тем, кто оказался сильнее!

Гиммлер понял намёк: в период сближения рейхсвера с Красной армией и их сотрудничества фон Бломберг однажды не очень удачно пошутил, что чувствует себя большевиком. Естественно, об этом тут же донесли, и Гитлер хорошо запомнил высказывание фельдмаршала, который помог ему вновь ввести войска в демилитаризованную Рейнскую область. Но помнить о прежних услугах фюрер не желал.

– Я не хочу его смерти, – устало сказал он Гиммлеру, – Бломберг умный и толковый человек, такие ещё могут пригодиться. Просто на данном этапе он мне мешает!

– Всё можно решить в течение трёх месяцев, – подумав, заверил рейхсфюрер СС. – Но вы должны при любых обстоятельствах проявить полную лояльность к фон Бломбергу. А мне придётся посвятить в это дело Гейдриха и Мюллера. Он раньше работал в криминальной полиции Мюнхена и большой мастер на разные неожиданные выдумки.

– Хорошо, – согласился Гитлер. – Но нигде не должно упоминаться моё имя! Желательно, чтобы все мы оказались совершенно ни при чём.

– Я понял, – заверил «верный Генрих».

Он действительно прекрасно понимал: Гитлер намерен реализовывать свои планы, а для этого ему необходимо полностью сосредоточить власть над армией в собственных руках. То, что он поручил провести операцию по дискредитации и устранению военного министра именно рейхсфюреру СС говорило о высоком доверии со стороны вождя национал-социалистической партии, и Гиммлер дал себе слово оправдать это доверие.

В тот же день он вызвал в свой кабинет Рейнхарда Гейдриха и посвятил его в суть задания фюрера. В свою очередь Гейдрих поставил задачи перед Генрихом Мюллером. Начальник гестапо был очень исполнительным службистом и, хотя в тот момент он даже ещё не стал членом национал-социалистической партии, тем не менее занимал ответственный пост и преданно служил нацистам.

Так из протоколов Хоссбаха возникло «Дело фон Бломберга».

Дело фон Бломберга

Вернер фон Бломберг (1878–1946) родился 2 сентября в Померании, в городе Штаргарде. Он прошёл обычный путь немецкого офицера через обучение в кадетском корпусе и службу в войсках. В Первой мировой войне фон Бломберг участвовал как офицер Генерального штаба, а затем занимал ряд ответственных должностей в министерстве рейхсвера. С января 1933 года он стал министром рейхсвера, а с 1935 года военным министром и активно участвовал в создании вермахта.

Гитлер за особые заслуги перед Фатерландом присвоил фон Бломбергу звание фельдмаршала, но в офицерской среде Вернера не любили, хотя считали умным и порядочным человеком. Ему дали насмешливое прозвище «Дутый лев» и не одобряли его заискиваний перед нацистами. В свою очередь, военный министр опасался значительного усиления роли в жизни государства и общества гитлеровских спецслужб. Кроме того, ему пришёлся не по душе курс нового рейхсканцлера на Вторую мировую войну. С одной стороны активно участвуя в возрождении военной мощи Германии, с другой, фон Бломберг панически боялся новой катастрофы, как в конце Первой мировой, когда Германия вынужденно капитулировала. На секретном совещании в рейхсканцелярии военный министр попытался возразить фюреру относительно его слишком далеко идущих планов завоевания жизненного пространства, чем и подписал себе приговор.

Получив задание рейхсфюрера Гиммлера, его заместитель Гейдрих и начальник гестапо Мюллер немедленно приступили к разработке плана операции и реализации намеченных в нём мероприятий. Работали они быстро, профессионально и достаточно тонко.

К началу 1938 года пятидесятидевятилетний военный министр давно овдовел, а его дети от первого брака стали взрослыми. Дочь он выдал замуж за сына генерала Вильгельма Кейтеля, который охотно породнился с военным министром. Холостяцкая жизнь фельдмаршала не исключала выходов в свет и всевозможных развлечений, поэтому знакомство с молодой и очень привлекательной Евой Грун воодушевило вдовца. Вскоре он начал серьёзно подумывать о возможности устроить новый брак, несмотря на значительную разницу в возрасте – Еве исполнилось двадцать три года.

Министр проявил настойчивость в ухаживаниях, и девушка ответила согласием. Фон Бломберг решил не тянуть со свадьбой: жизнь коротка и долго ли ему придётся наслаждаться семейным счастьем? Вскоре он повёл Еву под венец.

12 января 1938 года многие немецкие газеты в разделах светской хроники и в статьях об официальных мероприятиях дали сообщение, что военный министр фельдмаршал фон Бломберг в Берлине сочетался законным браком с фрейлейн Евой Грун. Церемония бракосочетания проходила без церковного обряда. Тогда в Германии заключение браков и прочие акты гражданского состояния старались осуществлять без посредничества церкви, поскольку со стороны национал-социалистов служители культа и вообще религия подвергались серьёзной критике и даже ожесточённым нападкам. Газеты писали, что праздник в новой семье фон Бломбергов прошёл довольно скромно, в чисто семейной обстановке. Зато свидетелями на свадьбе являлись сам Адольф Гитлер и Герман Геринг!

Обращало на себя внимание странное обстоятельство. То, что свидетелями стали сам фюрер вместе с командующим авиацией, совершенно не удивляло: женился сам военный министр! Удивляло, что ни одна из газет не опубликовала никаких фотоматериалов о торжествах бракосочетания. Это казалось странным, поскольку там присутствовали Гитлер, Геринг, фон Бломберг и другие высокопоставленные лица. Ничего, кроме фамилии, имени и возраста не сообщалось и об избраннице военного министра.

После бракосочетания военного министра начальнику полицай-президиума Берлина графу Вольфу Генриху фон Гелльдорфу некие «доброхоты» порекомендовали поинтересоваться происхождением молодой жены фон Бломберга.

– Насколько мне известно, она из очень скромной семьи, – довольно холодно ответил на это предложение граф.

– Скромность семьи далеко не всегда является гарантией порядочности и целомудрия, – намекнули ему.

Как бывший армейский офицер и аристократ, граф фон Гелльдорф целиком находился в плену многих сословных предрассудков, хотя занимал видные посты и имел высокие звания в СА и СС. Он немедленно приказал провести самую тщательную проверку фрейлейн Евы Грун, ставшей женой фельдмаршала фон Бломберга, и доложить ему лично о полученных результатах в любое время дня и ночи. Потом графу не раз казалось, что некоторые его подчинённые только и ждали этого приказа. Уже через день на стол шефа образцовой берлинской полиции легла достаточно подробная справка о Еве Грун, 1914 года рождения.

Согласно данным немецкой полиции, считавшейся в Европе одной из самых хорошо подготовленных в профессиональном отношении, фрейлейн Грун появилась на свет в рабочем предместье столицы Пруссии Нойкёльне, пользовавшемся в крипо дурной славой. С тринадцати-четырнадцати лет эта «девушка» профессионально начала заниматься проституцией, за что неоднократно задерживалась полицией Берлина и ряда других крупных немецких городов, куда она не раз выезжала «на гастроли». Её хорошо знали в криминальной полиции Берлина, поскольку Ева не отличалась разборчивостью в средствах и связях. В последнее время её чуть ли не разыскивали по подозрению в совершении заурядной кражи – подчинённые графа располагали даже отпечатками пальцев проститутки Грун, оставленными ею на месте преступления. Кроме того, полиция располагала точными сведениями, что после 1933 года, то есть когда национал-социалисты пришли к власти, Ева Грун активно участвовала в порнобизнесе, постоянно позируя для порнографических открыток.

Дочитав справку, граф фон Гелльдорф несколько минут сидел, словно замороженный, не в силах шевельнуться. Ему стало ясно, отчего в газетах не появилось ни одной фотографии молодой пары. Как профессионал, он понимал: всё случившееся чётко и умело срежиссировано, но как порядочный человек – позднее он резко выступал против погромов и был казнён за участие в заговоре против Гитлера в 1944 году, – граф решил предпринять необходимые меры, дабы избежать грозившего разразиться грандиозного скандала.

Самое ужасное, этот инцидент мог задеть имена Адольфа Гитлера и Германа Геринга, которые опрометчиво согласились стать свидетелями на свадьбе военного министра. А начальник берлинской полиции не навёл никаких справок о невесте господина министра и не предупредил вождя национал-социалистической партии и его ближайшего соратника, в какую дурную историю они могут попасть. Этого графу никогда не простят! Поэтому, хорошенько поразмыслив, граф фон Гелльдорф прихватил копию справки и поспешил к генералу Кейтелю. Вильгельм Бодуин Иоганн Кейтель в то время являлся начальником военно-политического управления военного министерства. Будущий генерал-фельдмаршал фактически был заместителем и близким другом военного министра Вернера фон Бломберга, столь неосмотрительно на старости лет связавшего свою судьбу с уличной берлинской проституткой. Пусть весьма смазливой и умеющей завлекать мужчин, но суть от этого не менялась.

Граф Гелльдорф серьёзно рассчитывал, что коль скоро сын Кейтеля женат на дочери фон Бломберга от первого брака, то генерал «по-родственному» примет самое живое участие в судьбе своего непосредственного начальника и друга.

Однако глава столичного полицай-президиума серьёзно просчитался: Кейтель отказался предупреждать фон Бломберга о грозившей тому страшной опасности дикого скандала. Он мотивировал это тем, что в этой пренеприятнейшей истории оказались замешаны очень высокопоставленные люди. Поэтому фон Гелльдорфу следовало бы, наверное, немедленно поставить в известность о полученных в отношении Грун сведениях, в первую очередь, самого фюрера. Правда, сейчас рейхсканцлер находится в Баварии, в Мюнхене, но зато в Берлине остался Герман Геринг. А фон Бломберг вполне может потерять голову от неожиданно свалившегося на него известия и наделать непоправимых глупостей.

Видя, что здесь ему явно ничего путного добиться не удастся и Кейтель упорно не желает связывать своё имя с возможными скандальными разоблачениями, граф поспешил к командующему авиацией Герингу.

– У меня дурные новости, – заявил фон Гелльдорф и без утайки рассказал всё о новоиспечённой фрау фон Бломберг.

Лицо слушавшего его Геринга с каждой минутой всё больше багровело и вскоре приобрело нездоровый свекольный оттенок: полицай-президент даже испугался, – не хватит ли тучного Германа апоплексический удар? Возможно, следовало как-то смягчить информацию, но как, если военный министр нашёл жену воровку и проститутку?

– Какой ужас! – Геринг промокнул потный лоб платком. – Как теперь сказать об этом фюреру? Бедный фон Бломберг!

Геринг поблагодарил фон Гелльдорфа и обещал не допустить скандала. 24 января он встретил вернувшегося из Мюнхена Гитлера и рассказал ему о прежних похождениях молодой жены военного министра: фюрер сразу понял, откуда подул ледяной ветер, но не подал вида и в присутствии нескольких приближённых нарочито сильно возмутился произошедшим – он истерически кричал:

– Этот позорный для министра союз должен быть расторгнут!

Хитрый Геринг постарался успокоить фюрера и предложил, как наилучший выход из создавшегося положения, запретить пока фон Бломбергу приезжать в рейхсканцелярию и вообще носить военную форму, дабы не позорить мундир и армию рейха. А собственная честь уже является личном делом фельдмаршала.

– Да, – согласился Гитлер. – Возьмите на себя труд переговорить с фельдмаршалом фон Бломбергом.

Геринг поспешил выполнить поручение фюрера и встретился с военным министром. Фельдмаршал выслушал «толстого Германа» и пришёл в неподдельный ужас от перспективы стать участником грандиозного скандала. В среде немецкого офицерства, как выход из подобных ситуаций, обычно следовало по старой традиции застрелиться. Однако фюрер НЕ ЖЕЛАЛ смерти фон Бломберга.

Командующий авиацией передал все пожелания Гитлера растерявшемуся военному министру и неожиданно предложил ему крупную сумму в валюте, чтобы тот мог надолго уехать за границу, пока в Германии не уляжется скандал и не прекратят циркулировать слухи, порочащие честь пожилого фельдмаршала. Теперь уже, скорее всего, бывшего.

Странно, но факт – фон Бломберг, даже когда всё узнал о Еве Грун, не расстался с ней, а повёз жену за границу, в Италию, на курорты острова Капри: в последних числах января 1938 года Ева с супругом уже грелись под лучами средиземноморского солнца. А в верхних эшелонах военного министерства Германии, среди генералитета, многие искренне недоумевали: как могло получиться, что фельдмаршалу ловко подсунули молодую проститутку?

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и его подручные Гейдрих и Мюллер всё устроили менее чем в три месяца. Когда Гитлера спросили, кто станет преемником фельдмаршала на посту военного министра, фюрер ответил:

– Генерал-полковник Вернер фон Фрич.

И практически тут же возникло «Дело Фрича»…

Дело Фрича

В отличие от оскандалившегося бывшего военного министра фельдмаршала фон Бломберга, генерал-полковник барон Вернер фон Фрич, – главнокомандующий германскими сухопутными войсками, – пользовался в армейских кругах популярностью. Его назначение военным министром офицерский корпус и генералитет могли принять с воодушевлением, но это не устраивало нацистскую верхушку – фон Фрич осмелился возражать самому фюреру!

В факте возражения вождю по своей сути не усматривалось ничего криминального, – другие тоже осмеливались иногда спорить с Гитлером, – но вопрос состоял в том, о чёмспорили и какне соглашались! Фон Фрич не принимал саму идею фюрера о ведении новой, тотальной войны за полное мировое господство. Его, как и уже снятого со своего поста бывшего военного министра фон Бломберга, пугала реальная возможность новой военной катастрофы в случае развязывания Германией Второй мировой войны. По глубокому убеждению генерал-полковника, последующая за этой войной катастрофа станет намного ужаснее, чем та, которая случилась в 1918 году.

В отличие от фон Бломберга, найти нечто порочащее барона фон Фрича оказалось сложно. Он имел хороший послужной список, пользовался заслуженным уважением в армии и был старым холостяком, старательно избегавшим контактов с женщинами.

Барон фон Фрич родился 4 августа 1880 года и восемнадцати лет вступил в армию. Хорошо зарекомендовав себя по службе, в двадцать один год он поступил в Военную академию. Всегда подтянутый, с тщательно подбритыми усиками, моноклем в левом глазу, барон интересовался лишь армейской службой и чисто профессиональными военными вопросами, стараясь не вникать в политику. Он воздерживался от критики нацизма, но выступал за сохранение мира и добрососедских отношений с Россией. По его мнению, немецкая армия была несколько не готова к ведению той кровопролитной войны, которую ей хотел навязать Гитлер.

Предложение назначить на место оскандалившегося, – вернее, скомпрометированного нацистскими спецслужбами, – военного министра фон Бломберга, командующего сухопутными силами генерал-полковника барона Вернера фон Фрича, явилось ловким отвлекающим манёвром со стороны Гитлера. Хорошо усвоив правила грязной политической интриги и умело используя её в собственных интересах, он «зарабатывал очки» перед немецким офицерским корпусом и генералитетом.

Фон Бломберг неплохо справлялся с обязанностями министра и командующего. Очень жаль, что этот грамотный и вполне достойный генерал так некрасиво оступился со скоропалительной женитьбой на берлинской проститутке. Но фюрер и не думал его наказывать – фельдмаршал сам решил соблюсти законы офицерской чести. Теперь, когда место министра свободно, заботясь о вооружённых силах, Гитлер предлагал назначить военным министром опытного и способного барона фон Фрича: есть ли среди высшего командного состава более достойная кандидатура?

Но в тесном кругу соратников по партии, фюрер говорил «верному Генриху»:

– Дайте мне Фрича! Я не желаю его смерти, но дайте!

– Конечно, мой фюрер.

– У нас осталось мало времени, – зло шипел Гитлер. – Или вы хотите, чтобы я подписал приказ о его назначении?

– Мы успеем, мой фюрер, – заверял глава «чёрного ордена».

Подчинённые рейхсфюрера Гиммлера в обстановке сверхсекретности, в дикой спешке искали любой компромат на фон Фрича, чтобы одним ударом выбить его из седла. Образ жизни барона, всего себя фанатично отдававшего военной службе, не слишком нравился Гиммлеру и Гейдриху, но начальник гестапо Мюллер заверил, что компромат непременно будет найден.

– В конце концов, он его выдумает, – после беседы с Мюллером заключил рейхсфюрер СС.

– Сейчас это не важно, – откликнулся Гейдрих. – Куда важнее, чтобы всё выглядело совершенно правдоподобно и не вызывало никаких сомнений в достоверности.

Прошло ещё несколько томительных дней, и, наконец, на стол Гиммлера легла папка с долгожданными бумагами. Ознакомившись с ними, он немедленно позвонил командующему авиацией Герингу: тот стал верным и надёжным союзником рейхсфюрера СС в борьбе с генералами рейхсвера.

– Мы должны вместе поехать к фюреру.

Геринг немедленно согласился и через несколько минут перезвонил с сообщением, что Гитлер готов принять их. В рейхсканцелярии Геринга и Гиммлера сразу же проводили в кабинет фюрера. Вождь национал-социалистического движения встретил их у своего рабочего стола:

– Какие новости?

– Мы вынуждены огорчить вас, мой фюрер, – уныло начал Геринг. – Рейхсфюрер Гиммлер привёз документы об одном неприятном деле, которое нам пришлось замять года три назад, но теперь эта история может вылезти наружу.

– Что ещё? – вскинул голову канцлер.

Глава «чёрного ордена» достал из папки досье берлинской полиции на барона Вернера фон Фрича – в 1935 году генерала задержали шуцманы на Потсдамском вокзале. Всем известно: вокзалы являются скопищем воров, проституток и гомосексуалистов. Барона полностью уличили в непристойном занятии гомосексуализмом с неким молодым человеком, имя которого не разглашается, дабы не давать повода журналистам для раздувания скандала.

Три года назад генералу предъявили обвинение по соответствующей статье Уголовного кодекса, однако пожалели старого беспорочного служаку и дело замяли. Если эта грязная история вылезет наружу, когда барона фон Фрича собираются назначить военным министром, то разразится скандал, ничуть не лучший, чем с женитьбой фон Бломберга. Все начнут спрашивать: какие ещё пороки отыщутся у следующего кандидата на пост военного министра?

– Это правда? – подозрительно прищурился Гитлер.

В ответ Геринг напомнил, что гомосексуализм стал очень моден в немецкой армии в начале века. Даже покойный глава штурмовиков СА, бывший армейский капитан Эрнст Рём был гомосексуалистом, и слишком многие из его приближённых грешили этим содомским развратом. Разве не сам фюрер ещё недавно гневно призывал раз и навсегда покончить с этой проклятой мерзостью и выжечь её калёным железом?

При упоминании о Рёме, Гитлер слегка поморщился: всё-таки они когда-то были друзьями и он многим обязан Эрнсту. Впрочем, его уже давно нет, а Гиммлеру надо отдать должное – его люди отлично обыграли и использовали холостяцкие привычки барона фон Фрича и отсутствие его связей с женщинами. Коли нет связей с противоположным полом, значит есть, – или могут быть? – с представителями своего!

Узнав о выдвинутых против него обвинениях, генерал-полковник барон фон Фрич был потрясён. Он хотел встретиться с фюрером и оправдаться, но Гитлер его не принимал. Барон резко отрицал всё: случай на Потсдамском вокзале, знакомство с гомосексуалистом и свою принадлежность к сексменьшинствам. По словам фон Фрича, он вообще никогда в жизни не занимался гомосексуализмом.

Тем не менее в срочном порядке назначили суд офицерской чести, на котором генерал-полковнику предстояло дать ответ относительно выдвинутых против него тяжёлых обвинений в поведении, порочащем честь немецкого офицера. На заседании суда барон вновь всё в очень резкой форме отрицал и отвергал все выдвинутые против него обвинения. В результате разбирательства, суд офицерской чести его полностью оправдал, но с иезуитской формулировкой «за недоказанностью вины». Это стало данью установленному нацистами «новому порядку». Среди армейских офицеров и генералов уже стало немало тех, кто охотно вступил в НСДАП.

4 февраля, через полторы недели после быстрого и сокрушительного падения военного министра фон Бломберга, кандидат на его место генерал-полковник фон Фрич получил лично от Гитлера сообщение о своей отставке.

Фюрер остался очень доволен. Геринг и Гиммлер ликовали – всё задуманное ими прошло как нельзя лучше. В феврале того же 1938 года барона Константина фон Нейрата, члена НСДАП и СС, сменил на посту министра иностранных дел видный нацист Йоахим фон Риббентроп, а барона Нейрата назначили на почётную должность президента тайного совета.

11 августа 1938 года, когда уже всё, казалось, давно сделано именно так, как хотел Гитлер, он вдруг неожиданно сменил гнев на милость и генерал-полковника фон Фрича публично реабилитировали – с него полностью сняли все обвинения, официально признали невиновным и непричастным к инциденту на Потсдамском вокзале. О гомосексуализме больше не сказали никогда ни слова. Высказывая своё расположение к ещё недавно опальному генералу, но желая его одновременно сохранить на будущее и убрать подальше со своих глаз, фюрер милостиво предложил барону выбирать, что он хочет: служить военным советником в Испании или поехать на почётный пост военного советника в Южную Америку? К удивлению нацистов, барон вежливо отклонил оба лестных предложения и заявил, что более всего он мечтает остаться в Германии. Гитлеру это не понравилось.

Перед началом Второй мировой войны, в августе 1939 года, фон Фрича назначили командиром 12-го артиллерийского полка, расквартированного в Восточной Пруссии. Конечно, такое назначение являлось серьёзным понижением в должности – именно этим полком фон Фрич командовал много лет назад. С ним он принял участие в начавшейся вскоре польской кампании и 22 сентября 1939 года погиб в бою на подступах к Варшаве. Стала ли его смерть случайной, искал ли он сам гибели, или барона под благовидным предлогом убили, так и осталось тайной Третьего рейха.

Опальный фельдмаршал фон Бломберг пережил барона фон Фрича на шесть лет, и после поражения Германии во Второй мировой войне был привлечён к суду Международного военного трибунала в Нюрнберге. Однако сердце старого фельдмаршала не выдержало, и он умер в тюрьме.

Барон Константин фон Нейрат занимал в Третьем рейхе различные высокие посты, получил чин обергруппенфюрера СС, разрабатывал и осуществлял планы «онемечивания» Чехословакии. В мае 1945 года его арестовали союзники и осудили Международным военным трибуналом в Нюрнберге к 15 годам заключения. Однако в 1954 году Нейрата освободили из тюрьмы Шпандау. Барон последние дни провёл в городе Эйнцвайхингене, где и скончался в 1956 году.