Текст книги "Избранное. Том 3. Вехи творческого пути."

Автор книги: Василий Макеев

По другому поводу вспоминает Степана Разина Леонид Топчий. Рассказав о том, как во времена восстания «легко дышали люди, пусть не долго, но легко», поэт с горечью восклицает:

 
Но не слышал я ни разу
И припомнить не могу,
Что стоит гранитный Разин
На высоком берегу.
 

Горечь Леонида Топчего тем более понятна, что вся наша общественность сейчас отмечает трехсотлетие восстания Степана Разина. А ни в Астрахани, ни в Волгограде, ни в Саратове, ни на Дону действительно нет ни одного памятника вождю грозной крестьянской войны. Это ли не больно русскому сердцу!..

Мои заметки могут показаться бессистемными. Но я не ставил перед собой цели выделять поэтов в группы по каким-либо принципам: темам, степени таланта. Я пишу о том, что меня трогает, радует, тревожит или раздражает.

Стихам Дины Злобиной присущ мягкий лиризм, женственность – качество, которое мало кого оставляет равнодушным. Посмотрите, как светло и сердечно звенят строки, посвященные России:

 
Россия —
           жара малиновая,
Рябиновая, калиновая.
Россия —
            моя росиночка,
Под синюю ширь —
                          косыночка.
 

Можно бы упрекнуть Дину Злобину за то, что стихи, представленные этим циклом, не несут в себе особо новых мыслей, но этого делать не хочется. «Особая» мысль не обязательна в каждом стихотворении. Обязателен эмоциональный заряд, тогда стихотворение, даже лишенное «особой» мысли, оставляет в душе прекрасное впечатление. Конечно, это вовсе не значит, что вся поэзия должна быть, как лукаво выразился Пушкин, «…прости, господи, глуповата». У нас же сейчас поразвелось столько стихотворцев с претензией на оригинальность мысли, что читаешь, читаешь, да и хочется крикнуть: «Да живой ли ты человек? Не бездушная ли машина срифмовала эти строки?».

На берегах Волги происходят великие преобразования. Строятся электростанции, новые заводы, меняет облик волжское село, меняется духовный облик современника. К сожалению, в обоих сборниках об этом очень мало стихов. Волжские поэты, по вполне понятным причинам, пишут о минувшей войне, о ее героях, о народном горе и русском мужестве… Но ведь многие из них знают о тех страшных годах только понаслышке, современность же у них перед глазами. Может, они считают современность «прозой жизни»?

В этом отношении примечательны стихи Виктора Агальцова, Валентина Столярова, Бориса Сиротина, Ивана Никульшина и некоторых других куйбышевских поэтов. При всех их достоинствах им не хватает едва ли не самого главного – жителя Волги, современника.

Крайне скудно представлены в обоих сборниках стихи о любви и дружбе. Стесняются, что ли, поэты своего чувства? Стихи Николая Палькина, Людмилы Щасной да еще, пожалуй, Дины Злобиной – вот и все, что можно найти в названных сборниках на эту тему.

Мои заметки подходят к концу. Я нe претендовал на то, чтобы охарактеризовать стихи всех поэтов, представленных в двух сборниках. Я выбрал лишь те имена, которые, на мой взгляд, в какой-то мере представляют лицо волжской поэзии. Да, на Волге пока нет нового Некрасова, но все предпосылки для его появления имеются. Им может стать тот талант, кто, как Волга притоки, вберет в себя и по-своему осмыслит все поэтические ценности, накопленные до него.

«Великие реки,– писал В. Г. Белинский,– составляются из множества других, которые, как обычную дань, несут обилие вод своих. И кто может разложить химически воду, например, Волги, чтоб узнать в ней воды Оки и Камы? Приняв в себя столько рек, и больших и малых, Волга пышно катит свои собственные волны, и все, зная о ее бесчисленных похищениях, не могут указать ни на одно из них, плывя по ее широкому раздолью».

Борис КУЛИКОВ

«Волга» № 11 (г. Саратов) 1969

Первые книги

Все завоевания современной советской поэзии наши нынешние молодые поэты приняли на вооружение и развивают их в лучших образцах своего творчества. В большинстве случаев те писатели, о которых пойдет речь на пленуме,– авторы одной-двух первых книг.

Среди них – молодой русский поэт из Петрозаводска Валентин Устинов, стихотворение которого «Талан» было прочитано перед началом доклада. Широк диапазон творчества молодого поэта, он жил и живет в гуще народа, много видел, о многом думал, о многом пишет – о прошедшей войне, о нынешнем рабочем классе, об оленеводах и рыбаках Севера… В стихах В. Устинова еще встречаются и слабые строки, но в его поэтической одаренности сомнений нет.

Привлекает внимание посвященное городской тематике творчество молодого ленинградца Виктора Максимова – автора двух поэтических книг, в которых ощущаются его судьба, биография. Лучшие из стихов В. Максимова посвящены современной нашей армии. Есть еще в его творчестве недочеты, но ясно, что поэт это интересный, боевой, по-граждански активный и даровитый.

Так же, как и у В. Максимова, наиболее удачны стихи о сегодняшних солдатах, написанные молодым поэтом из Орла Владимиром Перкиным. Сила таланта В. Перкина заключается в том, что он дает читателю ощущение неразрывной связи армии и народа. Сердечны и задушевны его стихи о любви. Поэзии В. Перкина свойственна традиционная манера стихосложения. А вот, например, книжка стихов ленинградца Валентина Попова «Море в капле» самим своим названием как бы бросает вызов традиции, что весьма характерно для его творчества. Некоторая почти научная точность его письма не должна смущать. В стихах В. Попова выражается позиция активного утверждения жизни, его мысль принципиально заострена на внимании к человеку.

Две книжки совсем еще молодого волгоградца Василия Макеева дают представление о поэтическом характере, в какой-то мере типичном для сегодняшнего дня. Говоря о старой деревне, В. Макеев не идеализирует ее, даже как-то полемизирует с тенденцией описания сусальных картин патриархальной сельщины, встречающихся в стихах иных поэтов.

Каждый по-своему, интересно работают молодые поэты Александр Архипов и Алексей Корнеев из Рязани, Лариса Щасная из Тулы, Любовь Андреева из Кургана, Александр Гаврилов из Ярославля, Виктор Богданов из Грозного, Валентина Творогова из Майкопа.

Мусса Батчаев пишет стихи по-карачаевски и столь же поэтическую прозу по-русски. Для его творчества характерны раздумья о Родине, о судьбе народа и смысле жизни. Он умеет убедительно и по-своему сказать о том, что считается привычным, давно известным, умеет находить точные слова, создавать зримую картину изображаемого.

Стремление быть полезным людям, сделать нашу жизнь еще лучше и краше находит отражение в простых, искренних стихах лезгинского поэта Кичибека Мусаева.

Подкупает спокойная манера письма об окружающем поэта мире в первой написанной на русском языке книге стихов ингуша Гирихана Гагиева «Тополя в цвету». Свежими и яркими стихами радуют Лобсон Таихаев из Бурятии, Вадим Нуров из Калмыкии, Сафуан Алибаев из Башкирии, Музафер Дзасохов из Осетии, даргинец Газим-Бег Багандов, кабардинцы Мугаз Кештов и Анатолий Бицуев, балкарец Ахмат Созаев, лезгинка Ханбиче Хаметова, абазинка Мира Тлябичева, ногайская поэтесса Кельдихан Кумратова. Во всех республиках, областях и краях Российской Федерации растет талантливая поэтическая смена, которая нуждается не в опеке, а во внимании, не в мелкой заботе, а в доверии.

Особого внимания заслуживает практика издательства «Молодая гвардия», выпустившего уже восемь поэтических сборников «Молодые голоса» – первые книги молодых авторов Ивана Малохаткина, Ларисы Таракановой, Вадима Ковды, Юрия Денисова, Евг. Лучковского и др. Издательство выпустило также два сборника стихов школьников – «Час поэзии» и «Тропинка на Парнас». Свежестью и непосредственностью веет от стихов школьницы Полины Беспризванной. Стихи молодого москвича Олега Чухонцева, известные пока по отдельным публикациям, отличает тонкое владение словом, острое ощущение единства человека с природой. Мужественны и светлы стихи выпускницы Литинститута Светланы Мекшен.

Сборники, подобные тем, что выпускаются «Молодой гвардией», выходят в Татарии и Челябинске. Издание таких сборников – дело хорошее, но требующее достаточного педагогического такта….

Давид КУГУЛЬТИНОВ

Литературная газета, № 52

1971 (Москва)

Из выступления на пленуме

Союза писателей СССР

«И вновь пойду по вспаханной земле…»
Творческий портрет молодого волгоградского поэта Василия Макеева

Пять лет назад на семинаре молодых литераторов области произошло значительное событие – открытие талантливого поэта. Событие, казалось бы, вполне закономерное. Но его отрадная неожиданность заключалась в том, что этим поэтом, лучшим среди молодых волгоградских литераторов, оказался самый юный участник семинарa – ученик 11-го класса Новоаннинской средней школы Вася Макеев. Писателей, руководителей семинара, удивило то, что в стихах этого семнадцатилетнего сельского паренька, наряду со многими их поэтическими достоинствами, были уже и несомненные признаки хорошего, верно формирующегося художественного вкуса. Такое с рождения не дается. Сколько надо прочесть, узнать, осмыслить, творчески освоить!

В Новоаннинском Вася учился только в старших классах. Родился и вырос он в хутope Клейменовском Новоаннинского района. Хутор небольшой: четыре десятка дворов – бригада колхоза. По этой причине и школа здесь – только начальная. В семилетку пришлось ходить в соседнее село. Детские и подростковые годы будущего поэта шли так: зимой – хождение за несколько километров в школу, летом – работа в колхозе. Надо помогать родителям…… И вот оно – знамение нашего времени: в глубинке, в небольшом хуторе талантливому мальчишке не закрыты пути к большой духовной культуре, к пониманию поэзии, к интеллекту.

А как часто молодые сельские авторы сетуют на оторванность от большой творческой жизни! В редакцию московского еженедельника «День поэзии» пришло однажды даже и такое письмо: «Дорогие товарищи! Вы пишете мне, что в моих стихах нет образов и метафор. А где мне их взять здесь, в деревне?».

Навсегда Василий Макеев сохранит и уважение к сельским библиотекам – к скромным, но священным храмам своей мечты.

Приехав в Волгоград впервые на семинар поэтов, он мог сказать о себе:

 
Я детство оставил за гумнами
Без лишней возни и потуг.
И звезды глазами безумными
Меня поманили в мечту.
Куда подевалась отчаянность,
Какие открылись слова!
Любовь локотками нечаянно
Меня задевать начала.
Люблю я ночами болотными
Мечтой упиваться взахлеб
И гладить ладонями потными
Присушниц-берез гололед.
С клубничным, березовым, пасечным
Родниться навеки хочу.
На мир работящий и праздничный
Гляжу через солнечный чуб.
И снится в отчаянных всполохах
Которую ночь мне уже,
Что я лопоухим подсолнухом
За солнцем иду по меже.
 

За солнцем, за мечтой – с восторженным удивлением: «Какие открылись слова!».

Стихи Василий Макеев начал писать в раннем возрасте. И в этом чудесном для поэзии возрасте сумел отнестись к ним всерьез, как к работе, трудному, но обязательному поиску собственного голоса. Я говорю так потому, что был знаком с творчеством девятиклассника Васи Макеева, помню нашу переписку с ним, которая шла по редакционной почте. Уже тогда меня удивляла эта ранняя – в пятнадцать лет! – редкостная серьезность.

Ему не пришлось колебаться в выборе поэтических учителей. Они обнаружились естественно, любимые с детства: Некрасов, Кольцов, Есенин… В особенности Есенин. Сельский паренек воспринял его поэзию всем своим существом. Да, это было далеко не книжное, не чисто литературное восприятие. Строки поэта, его пронзающие русскую душу интонации, исполненные небывалой силы лиризма, жили, звучали во всем, что окружало юного хуторянина.

Как невероятно трудно обрести поэтическую самостоятельность! Нельзя подражать неподражаемому. За Есениным можно следовать только в одном: с высшей мерой жизненной и художественной правды говорить о своем кровном и родном, петь то, чем сам живешь, и петь «по-свойски, даже как лягушка»… Стихотворением «Песня Есенину» Василий не случайно открыл свою первую, вышедшую в 1966 году, книгу стихов «Небо на плечах»:

 
…Самый человечный из поэтов,
Баловень и солнца и грозы,
Многое тобою перепето,
Многое не выпелось в груди.
Ветры васильковые над Русью
Разные мусолят имена,
Но своею песенною грустью
Лишь тебе обязана струна.
Кто же твою славу приумножит,
Песней расплеснувшись в синеве?..
Мне б хотелось.
Потому что тоже
Солнышко ношу на голове.
 

Да, не все выпелось в груди Есенина, и слава его может быть приумножена теми, кто идет за ним, кто следует его заветам. Самый непреложный из этих заветов выражается коротко всего двумя словами: «Ищите Родину». Это значит, что поэт немыслим без своего видения, без собственного образа Родины. Любовь к родной земле – чувство вечное, неизменное по силе своей для всех поколений русских людей. Но сама наша Родина, наша земля, жизнь на ней преображаются трудом народа, движением истории. Настоящий поэт, ищущий собственный поэтический образ Родины, неизбежно должен отразить эти перемены, отразить свое время. Вот где путь к поэтической самостоятельности.

И Василий рано сумел почувствовать это. Уже в первой его книжке наметился своеобразный, самостоятельный подход к теме Родины, патриотизма. Достаточно вспомнить стихотворение «Имя»:

 
Мне нравится имя мое – Василий.
Меня так по дяде назвать решили.
Он пал на войне за Москву и Россию,
За то, чтоб меня называли Василий.
Он был, говорят, невысокий и сильный.
Отцу моему приходился он вровень.
Глаза его были неистово синими,
И чуб разметался по самые брови.
Он был, говорят, озорник и девчатник,
И пуля не первой его целовала…
И плакала бабушка после ночами,
И самым хорошим его называла.
И тут появился мальчишка крикливый,
Глаза его были немножко синими,
И щеки сияли, как ранние сливы,
И звать порешили мальчишку Василием.
А вот я и вырос,
Не слабеньким плаксой,
Порою душа неуюта просила.
Мне нравится имя мое, как ласка,
Мне нравится имя мое, как сила.
Я имя такое запачкать не смею.
Которое кровью война оросила,
Я имя такое по жизни сумею
Нести незапятнанным, славным и синим……
 

В предисловии к первой книжке Василия Макеева известный поэт, наш земляк Михаил Луконин писал: «Товарищ! Я беру на себя замечательную ответственность представить тебе нового поэта, я волнуюсь за первую вашу встречу – очень хочу, чтобы она имела большое продолжение. Когда я прочитал стихи Василия Макеева, напечатанные в газете «Молодой ленинец», а потом услышал его на конференции молодых писателей Волгограда, я обрадовался и понял, что Макеев принадлежит поэзии, а поэзия принадлежит ему. Природное чувство слова, эмоциональность, душевная щедрость, чуткость, красочность, острое поэтическое зрение – его сила… Не буду пророчествовать – предрекать, но если у Василия Макеева настоящий характер, если он не засуетится от первых испытаний успехом, то в недалеком будущем мы будем хорошо слышать его в нашей поэзии и узнавать по голосу».

Что ж, прошло достаточно времени, чтобы судить о справедливости слов Михаила Луконина. К тому же творческой судьбой талантливого молодого поэта интересуются многие волгоградцы, ценители поэзии. И продолжение его встречи с читателями скоро состоится: в Нижне-Волжском книжном издательстве в ближайшее время выйдет новая, вторая книга стихов Василия Макеева.

Нет, не засуетился он от первых испытаний успехом, проявил характер, и маститый поэт не ошибся в нем. Сельский паренек, сын рядового колхозника, твердо встал на путь профессиональной творческой учебы, ныне готовится уже к защите диплома выпускника Литературного института имени Горького. За годы успешной учебы в Москве он обрел поэтическую зрелость.

Новые стихи Василия Макеева написаны уже на вполне профессиональном уровне. Но душевная их природа осталась прежней. И в жизни, и в стихах поэт не изменил самому себе, своей главной теме – теме любви к родной земле, к родным людям. «Околица» – так будет называться его новая книга. Околица – это то, что около села, окружает его со всех сторон. Так и молодая поэзия Макеева окружает, с сыновней любовью обнимает родное село, Родину. И эта любовь не имеет ничего общего с внешним, созерцательным любованием. Это чувство активное, осмысленное, борющееся:

 
В своем краю срублю себе избу,
Трубу печную выведу на ветер
И буду жить, благодаря судьбу
За то, что я природою привечен.
За то, что, просыпаясь на заре,
Полажу полюбовно с петухами,
И вновь пойду по вспаханной земле,
И трону землю теплыми руками.
Я сам с землей по-свойски говорил,
Лопатил рожь, с учетчиком ругался,
Чтоб на земле в кокошнике зари
Подсолнух чернозубо улыбался…
Когда уймутся жаркие лучи,
Я думаю без грусти и кручины,
Что даже смерть с землей не разлучит,—
С самим собою будем разлучимы…
 

Поэзия Макеева противостоит всему наносному, ложному и в людях, и в жизни, и в искусстве. Он не поддался поэтической моде, не польстился на крикливый успех ревнителей различных поэтических новаций. Своим творческим кредо он утвердил душевную естественность:

 
Не занимать ума и силы,
Не зрить разбег чужой судьбы,
Занять бы горести осины,
Занять бы робости вербы.
Чтоб ради шелеста простого,
Захороня навеки злость,
Взамен оставленное слово
Средь тонких веток прижилось.
Чтоб жизнь текла и совершалась
В неиссякаемой тиши
И чтоб душа не отрекалась,
Не отрекалась от души.
 

Любовь к Родине не декларируется в стихах Макеева. Она дышит, живет естественно в самом строе его поэтической речи, в очень русской природе его образов, в его чутком и бережном отношении к родному языку, который дает богатство изобразительных средств и интонаций.

Иногда можно услышать пренебрежительное: опять сельская лирика! Полно, мол, ее так горячо пропагандировать. Ведь большинство нашей поэтической молодежи, да и молодежи вообще, давно живет в городах, с селом, дескать, имеет мало общего… Однако и в городе – прислушайтесь к его голосам, особенно в дни праздников,– даже в самых современных домах поются песни, сложенные в деревнях. Да и нельзя забывать, что в самые тяжкие годы испытаний вдруг неожиданно оказывалось:

 
Ты знаешь, Алеша, наверное, Родина —
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
 

(К. Симонов)

Наша молодежь никогда не будет равнодушной к громадному духовному наследию своего народа, к его национальным традициям. И как это важно и показательно, что двадцатидвухлетний поэт так умело осваивает и отстаивает это бесценное наследие, верен песенной, народной основе поэтического творчества. Вечной будет русская песня.

Я не сомневаюсь в том, что книга стихов «Околица» будет тем большим продолжением встречи Василия Макеева с читателями, что она утвердит его профессиональную принадлежность поэзии.

Артур КОРНЕЕВ

Молодой ленинец 6 февраля 1971

«В обществе прибавилось поэтом…»

Скромная книжка небольшого формата «Околица». Это второй сборник стихов вашего земляка молодого поэта Василия Макеева.

В последние годы доводилось слышать рассуждения о том, что не так давно интерес к поэзии был очень высок, а теперь, мол, он снизился. Может быть, вернее сказать, что возросла требовательность читателя к поэзии, развивается его литературный вкус? Во всяком случае к настоящим стихам, к подлинной поэзии читатель никогда не был равнодушен.

И свидетельством этому может служить та быстрота, с какой расходится этот новый сборник студента – выпускника Литературного института им. Горького. Первое, что говорят любители поэзии, прочитав его стихи:

– Есенинское…

Что под этим подразумевается? Близость ли тематики, системы образов? Схожесть отдельных строф и интонаций? Могучая жила крестьянской жизни, питающая стихи? Может быть, и это. Но главное – другое.

С поэзией Есенина роднит В. Макеева чистота и свежесть голоса и глубинная любовь к Родине. Любовь, в которой нет и тени ложной напыщенности, позерства. Нет в его стихах пустозвонной риторики, ходульного пафоса. Нет фальшивых нот. Все от сердца, от души – подлинное, сердечное, простое и искреннее. Оттого так легко и находит оно отклик в душе читателя, И поэтому мы охотно прощаем автору кое-где встречающуюся стертость образа («трепетные руки» сирени, «сны таинственные»), небрежность отдельных строк («полажу полюбовно»), смысловую неточность (солнце «заливает околыши крыш»), не всегда выверенное соседство, словесную несовместимость, если так можно сказать («лебединое бешеное крыло»), звуковую погрешность («то тонкий запах»).

Конечно, чувствует читатель и несколько есенинский характер грусти:

 
…Наверно, к печальницам-ивам
Я душу свою поведу.
 

И есенинские мотивы:

 
Затопи ты мне русскую печь.
Обогрей невеселых и квелых.
 

Но зато с какой благодарностью последовал читатель вслед за автором на его «околицу»!

В нашу эпоху бурно развивающейся урбанизации люди как-то неожиданно остро почувствовали, что им не хватает хмельного запаха сосны, чистого воздуха полей, петляющей ленты проселочных дорог. И вот таким чистым воздухом полей, «дождем из широкой степи», «парными рассветами» повеяло на читателя с шелестящих травами макеевских страниц. Читатель услышал, как звонят «берез колокола», вместе с автором залюбовался «чернозубой улыбкой» подсолнуха «в кокошнике зари», «зелеными коленями» лета, он увидел, как «тревожная молния гневно золотит над кручей трескучие руки свои». Образы В. Макеева размашистые и неожиданные:

 
На затылке – папаха зари.
И секира луны – за плечом.
 

А в основном образность стихов поэта – от крестьянского быта, от земли, от русских полей, от родных просторов:

 
Сыплет лето на простыни плеса
Белый пух с тополиных бровей.
 

Василий Макеев с родной природой – на ты. Они отлично понимают и любят друг друга, доверяют друг другу все самое сокровенное:

 
Проведай меня, деревенское лето!
Неслышную боль от меня отведи.
Давно я не видел пшеничного света,
Молочного утра и зябкой воды.
 

Сквозная тема всех стихов сборника – тема Родины:

 
Все мы ищем Родины начало.
 

Поэт ищет это начало в русской теме, в народном творчестве. Ищет в той песне и сказке, в которых сказалось все: и боль, и беда, и чаяния, и надежды народа:

 
Сколько песня русская кричала,
Сколько сказка проклинала зло!
 

А в «Чистых четвергах» афористично прозвучали строки:

 
В жизни один есть выбор —
Родину береги!
 

Какое из стихотворений сборника лучшее? На такой вопрос ответить трудно. Берите любое, и оно оставит в вашей душе добрый след… Читатель ощущает, как крепнет, набирает силу особенный, родниковый голос поэта, который и сам чувствует свой рост:

 
Оглянуться едва успеваю,
Возмужание чувствую сам,
Словно я, молодой, поспеваю,
Созреваю по дням и часам.
 

Новая книжка стихов В. Макеева не может не наделить вас добром. И за это хочется сказать спасибо и автору, и Нижне-Волжскому издательству, подарившим людям радость встречи с настоящей поэзией.

Л. СКЛЯРСКАЯ

Волгоградская правда 9 мая 1971