Текст книги "Марафон в Испанском Гарлеме"

Автор книги: Василий Шукшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Мы расследуем убийство сеньора Уго Капуро. Могли бы мы видеть мадам Капуро?

Швейцар посмотрел на них с явным презрением.

– Сейчас посмотрю, дома ли она.

Боливийский дипломат погиб вчера. Утренние газеты подробно описывали убийство. Официальная версия состояла в том, что он был случайно задет пулями во время разборки между мафиозными шайками. Имя Хуана Карлоса Диаса нигде не упоминалось...

Швейцар закрыл дверь. Через три минуты она снова открылась.

– Мадам согласна принять вас. Пожалуйста, следуйте за мной, налево.

Толстый бежевый ковер полностью заглушал шаги. На стенах висели картины. Мебель была коллекционной и весьма дорогой.

Он провел их в богатый салон, украшенный огромны м венком из гладиолусов. Они остановились в центре салона. Швейцар вышел и закрыл за собой дверь. Тишина начала их удручать. Можно было действительно подумать, что находишься в похоронном салоне. Сзади скрипнула дверь, и они, обернувшись, увидели странный силуэт.

Невысокого роста женщина, вся в черном от шляпы до чулок, включая блузу. Лицо закрыто вуалеткой, такой густой, что рассмотреть его невозможно. Она подошла и протянула Малко руку, на которой сверкал алмаз величиной с хороший будильник. Единственная вещь, которая на ней не была задрапирована трауром...

– Прошу извинить, что принимаю вас, господа, в таком виде, – произнесла она умирающим голосом с достаточно явным испанским акцентом.

Малко не мог не отметить, что блуза с трудом удерживала два полушария, размер которых превышал то, что можно было бы ожидать при ее фигуре. Когда она пошевелилась, мелькнула полоска светлой кожи. Вдова одела черную блузу на голое тело. Видимо, из-за жары.

Она села и очень деликатно скрестила ноги. Послы шалея скрип черного нейлона. Это – настоящий латиноамериканский траур.

– Весьма сожалеем, что пришлось вас потревожить, – начал Малко. – Но мы должны найти убийц вашего мужа. Можете ли вы нам помочь?

Инкарнасьон Капуро издала горлом звук, который, по ее мнению, должен был означать всхлипывание.

– Не знаю. Ничего не понимаю. Уго был таким добрым. Все друзья его так любили. Его явно приняли за другого. Это ужасная ошибка. – Ее голос прервался. -Я повезу его гроб в Ла-Пас.

Милтон Брабек вытер слезу. Вдова развела ноги и снова скрестила их с ужасающим скрипом нейлона. Малко вежливо подождал, пока ее дыхание не успокоилось, и спросил:

– Скажите, с какой целью он был в Международном торговом центре?

Вдова замотала головой.

– Не знаю. Муж никогда не рассказывал мне о своих делах. Но у него был счет в Кемикал Банк, который расположен в Международном торговом центре.

Малко ухватился за эту информацию.

– Скажите, а ваш муж был в тот день в своем банке?

Вуалетка с удивлением вздрогнула.

– В своем банке? А для чего?

– У нас есть основания полагать, что при нем была значительная сумма денег. Полиция обнаружила пустой дипломат, в котором находилась только одна пачка новых банкнот.

Последовало молчание. Потом вдова сказала менее умирающим тоном:

– Может быть, он взял деньги для меня. Я собиралась сделать кое-какие покупки, но я не люблю кредитных карточек... – Она вздохнула. – Ах, мое сердце... Что еще вас интересует?

Малко решил сыграть ва-банк.

– Знаком ли был ваш муж или вы с неким Хуаном Карлосом Диасом? Это опасный террорист латиноамериканского происхождения. Некоторые признаки указывают на то, что он мог находиться на месте убийства.

Молчание. Потом вдова заявила гораздо более сухим тоном:

– Мой муж не посещал людей этого типа.

Малко поспешил ее успокоить:

– Я в этом уверен, но именно этот террорист мог убить вашего мужа.

Вдова выпрямилась с оскорбленным видом.

– В этом случае, господа, надо его найти, арестовать и примерно наказать. У нас в Боливии он был бы немедленно расстрелян. Без суда и следствия.

Увы, США не доросли до такого уровня демократии. Малко встал, почувствовал, что они больше ничего не добьются от этого монумента супружеского горя. После давали извинения за вторжение. Милтон Брабек все время косился на толстый китайский ковер. Боливиец жил на широкую ногу. Да еще алмаз и "роллс-ройс". Заметив, что они собираются уходить, вдова смягчилась. Пройдя мимо нее, Малко ощутил резкий запах духов, скорее указывающих на разврат, чем на траур.

Видимо, это в латиноамериканских традициях... Они вышли в прихожую. Как бы вспомнив что-то, вдова неожиданно обратилась к Малко. Она совершенно игнорировала Брабека.

– Сеньор...

– Линге, – подсказал Малко. – Малко Линге. Я работаю в Госдепартаменте.

– Сеньор Линге, завтра состоится маленькая церемония в память об Уго. Она будет проходить в помещении художественной галереи, которую он только что открыл. Автор – один из его лучших друзей. Буду счастлива видеть вас там. Там будут многие из его друзей. Может быть, они расскажут вам что-то полезное, чтобы можно было отомстить за него.

Она обращалась к нему, а не к Милтону. В этот момент Малко ощутил, что ее силуэт излучал не только боль утраты...

– Ну что вы, я не могу вам надоедать...

– Совсем нет. Добро пожаловать. Да и вы тоже, – добавила она, повернувшись к Брабеку.

Малко всмотрелся в вуалетку, пытаясь угадать истинные намерения Инкарнасьон Капуро. Она смотрела ему в глаза, опустив руки по швам.

Подошел швейцар и открыл дверь. Малко наклонился к протянутой ему руке и поцеловал ее.

– Это доставит мне удовольствие. По какому адресу состоится церемония?

– Дом 154 на 54-й улице, напротив Музея современного искусства. Подождите, я вам напишу.

Она подошла к тумбочке, взяла ручку и блокнот. Левой рукой приподняла плотную вуалетку, чтобы лучше видеть.

Затем она повернулась и протянула, улыбаясь, листок бумаги. Малко с большим трудом сохранил бесстрастное выражение.

Инкарнасьон Капуро была, безо всякого сомнения, женщиной, которую он видел в Общественном клубе Испанского Гарлема в сопровождении Мануэле и Порфирио Аристоса. Она смотрела на Малко со светской улыбкой на пухлых губах и двусмысленным выражением глаз.

– До завтра, – произнесла она.

Глава 12

Едва полированная дверь закрылась за ними, Милтон Брабек бросил на Малко любопытный взгляд.

– Скажите, вдовушка-то... У нее весьма аппетитный вид. Не похоже, чтобы она была безутешной. Обратили внимание, как она на вас смотрела? Во всяком случае, она не долго плакала.

Действительно, глаза Инкарнасьон Капуро не были покрасневшими. Они были тщательно обведены черным карандашом. Когда они смотрели на Малко, в них не было и намека на горе. Они выражали откровенное желание.

– Милтон, – сказал Малко, – есть нечто гораздо более интересное. Я уже встречал Инкарнасьон Капуро. Она была в Общественном клубе в сопровождении Мануэле и Порфирио Аристоса.

– Проклятая баба, – серьезно сказал Милтон Брабек. – Черт бы ее побрал!

– Совершенно верно. Есть серьезные основания считать, что сеньора Капуро знает, где прячется Хуан Карлос Диас. Знает, для чего он встречался с ее мужем перед убийством.

– Ну и как, она узнала вас?

– Не думаю. Я сидел в тени. Она в мою сторону не глядела. Но если она встретится с Диасом, то может рассказать ему о нашем посещении...

– Почему же она хочет вас видеть?

– Не знаю. Либо она что-то чувствует и готовит ловушку. Либо ее вдовство уже тяготит ее.

Они сели в "шевроле". Вопросы теснились в голове Малко. Горе Инкарнасьон Капуро могло показаться искренним. Но она явно знала, что Хуан Карлос Диас убил ее мужа.

Если интуиция его не обманывала, то она просто пыталась выдать ему аванс. Есть возможность узнать кое-что интересное, при условии, конечно, если она не поделится своими любовными планами с пуэрториканскими друзьями. Какое место она занимает в этой загадке?

– Куда вам? – спросил Милтон, когда они выехали на 50-ю улицу.

– Подбросьте меня к "Карлайлу". Я должен подумать.

Через пять минут "шевроле" остановился на углу Мэдисон и 76-й улицы.

– Как дела у Криса?

– Ничего. Но он не может говорить и очень похудел. Сегодня утром я был у него. Кстати, он передал для вас записку.

Он вынул из кармана клочок бумаги и протянул Малко. Там была только одна фраза: "Гробаните этого подонка!"

Милтон прокашлялся.

– Должен ли я рассказать мистеру Пибоди о сеньоре Капуро?

Малко отрицательно покачал головой.

– Пока подождите. Попытайтесь только узнать, не засекло ли ФБР ее контакты с Фронтом национального освобождения Пуэрто-Рико.

Он с удовольствием вошел в уютный холл "Карлайла". В нем никого не было. Казалось, что гостиница вымерла. Здесь можно было заказать завтрак, и его готовили через сутки, как в большинстве нью-йоркских гостиниц.

Войдя в свой люкс, Малко взял банку пива и задумался. По всей видимости, Анхела Рутмор встретилась с Хуаном Карлосом Диасом сразу же, как ее освободила мафия. Но она никак не могла связать свое приключение с Малко.

Как ее теперь найти?

Предстоящая встреча с Инкарнасьон Капуро пробуждала в нем все больший интерес. Может быть, боливийка была в центре узла? Что-то много женщин вокруг Хуана Карлоса Диаса.

Анхела Рутмор, Инкарнасьон Капуро, убийца в Международном торговом центре.

Спустя два часа зазвонил телефон. Голос секретарши Джона Пибоди. Шеф Управления внутренних операций прибыл пз Вашингтона и испытывает непреодолимое желание пообедать с Малко. В час дня в новом ресторане "Парковая Таверна" в Центральном парке.

Прежде чем окунуться в уличную жару, Малко принял душ, облил себя туалетной водой и надел чистую рубашку.

Джон Пибоди с боевым зобом, усталым лицом, но веселыми искорками в глазах молчал, пока официант принимал заказ. Огромный зал ресторана был украшен зеленью. Мебель здесь садовая, покрытая сверкающей белой эмалью. Впечатление, что находишься в оранжерее.

Однако в ней господствует прохлада, благодаря исправной работе кондиционеров. Но снаружи стоит невыносимая жара.

Когда официант удалился, он наклонился к Малко:

– Я располагаю информацией, которая может дать ответ на вопрос, почему Диас встречался с Уго Капуро... Наша агентура в Ла-Пасе провела неплохую работу.

Лимузин Джон Коломбо подвез Малко к самому ресторану. Пройти даже сто метров в Нью-Йорке было выше человеческих сил. Толстый итальянец жевал свою сигару. После смерти Фрэнки Блохи и Фунджи Мошны... потерять свой авторитет и двух друзей одновременно... Это уж слишком...

– Слушаю вас, – сказал Малко.

Шеф Управления внутренних операций извлек из внутреннего кармана телекс и развернул его.

– Вам не приходилось слышать о некоем Алонсо Камано?

Малко поискал в своей огромной памяти.

– Нет. А в чем дело?

– Алонсо Камано, как и Капуро – боливиец. Живет в Нью-Йорке вот уже два года. Добровольное изгнание после того, как резко выступил против генерала Банцера – главы государства. Скоро возвращается в Боливию. Наша агентура узнала, что на него готовится покушение. Правительство опасается, что он собирается захватить власть...

– Неясно, – заметил Малко, решительно уничтожая жареную рыбу, – где связь между ними.

– Связь, – победоносно ответил Джон Пибоди, – состоит в том, что, по слухам, циркулирующим в Ла-Пасе, это покушение организует Уго Капуро, являющийся доверенным лицом нынешнего правительства. Мы установили его присутствие дважды, в Голландии и во Франции, когда были убиты два противника режима Банцера. Оба раза Уго Капуро был там.

Ситуация становилась все более запутанной.

– И где же пребывает этот Камано?

– Он живет в большой квартире, дом 118, 60-я Ист-стрит. Думаю, что Капуро установил контакт с Хуаном Карлосом Диасом, пытаясь нанять его для ликвидации Камано. У нас имеются и другие подтверждения этого предположения.

Он хотел одним выстрелом убить двух зайцев. Если Диаса схватят, то убийство можно приписать коммунистическим группам.

Единственно, что пока еще не установлено, так это каким образом Капуро и Диас установили контакт.

– Могу как раз в этом вам помочь, – заявил Малко, отодвигая блюдо.

По мере того, как Малко рассказывал, лицо Джона Пибоди светлело.

– Ах вот оно что! Он знал Инкарнасьон Капуро! После инцидента в Вашингтоне он попал в трудное положение и путешествовал под псевдонимом Сенона Кларка. В последнее время им стало невозможно пользоваться. Ему потребовались деньги. Пуэрториканцы не очень богаты. Это заставило его обратиться к самофинансированию. Теперь он разгуливает по Нью-Йорку с восемнадцатью тысячами долларов.

– Откуда такая точная цифра? – с удивлением спросил Малко.

Джон Пибоди с удовлетворением погладил свой зоб.

– ФБР установило, что Уго Капуро снял двадцать тысяч долларов со своего счета в Кемикал Банк, расположенного в Международном торговом центре. Это случилось за час до его встречи с Хуаном Карлосом Диасом. Вся сумма была в мелких купюрах по десять и двадцать долларов... Обратите внимание и на такую любопытную деталь: эта сумма была перечислена банку накануне со счета Сити Банк. А этот счет принадлежит боливийским секретным службам!

– Вам все известно, – с легкой иронией заметил Малко.

Джон Пибоди изобразил на лице мимолетную улыбку.

– Наша контора немало поработала с Боливией. О друзьях иногда бывает трудно знать все... Но эти деньги из известных нам источников.

В ноздри Малко ударил легкий запах кокаина. Все взаимосвязано в этом мире.

– Может быть, вы правы. Но Хуан Карлос Диас убежден, что Капуро заманил его в ловушку. Он подозревает его в связях с вами. Теперь мало шансов, что он выполнит поручение после того, как заказчик не существует, а деньги он получил. Вероятно, он уже удрал.

– Я знаю, – с горечью сказал Пибоди.

– Если только...

Неожиданная мысль пришла в голову Малко.

– Уго Капуро был осторожным человеком. Двадцать тысяч долларов наверняка только аванс. Обычно убийство оплачивают после исполнения заказа.

Джон Пибоди прямо-таки впился в лицо Малко.

– Но у него теперь достаточно денег.

– Это так. Но, может быть, для него не лишней является и остальная сумма. Ну, например, чтобы купить паспорт. Может быть, он все-таки выполнит поручение?

– Но Капуро убит!

– Но жива Инкарнасьон Капуро!

Джон Пибоди нахмурил лоб и задумался.

– Если ваши соображения соответствуют действительности, – наконец произнес он, – то установив наблюдение за Камано, мы сможем поймать. Хуана Карлоса Диаса. К тому же, еще есть и вдова.

Малко с сомнением покачал головой.

– Если она что-нибудь заподозрит и скроется, то мы так ничего и не узнаем. Завтра я с ней встречаюсь. Но это означает начать все сначала. Что же делать?

– Приказываю вам ликвидировать его, если он попадется вам на глаза, медленно чеканя слова, провозгласил Джон Пибоди. – Поручаю это вам и Милтону. Гарантирую, что вы не проведете в камере и пяти минут. Если понадобится, то я сам приду вызволить вас оттуда.

– Это все слова, – философски отреагировал Малко. – Точный адрес Камано.

– Дом 118 по 60-й Ист-стрит, квартира 1-114.

Неожиданно Малко уставился на собеседника.

– А вы не считаете целесообразным после всего того, что произошло, предупредить ФБР, чтобы оно взяло под защиту Камано и ликвидировало Хуана Карлоса Диаса?

Джон Пибоди гневно покачал своим зобом.

– Ни в коем случае. Если мы передадим дело ФБР, то вам сразу же придется садиться в самолет и убираться в свой проклятый замок. Они захотят арестовать Диаса с соблюдением всех норм. Нет-нет, мы должны сами заняться этим господином. Джо Коломбо, Милтон и вы.

Малко уже надоел этот бесконечный марафон за неуловимым убийцей в этой пылающей домне, на которую походил Нью-Йорк.

– Но мы же не знаем, когда Диас рискнет предпринять что-то против Камано.

– Камано заказал билет на самолет в Ла-Пас на ближайший четверг, – сухо оборвал его Джон Пибоди. – Остается всего пять дней...

– Проще всего взять и предупредить его...

Джон Пибоди икнул от удивления. Зоб его подпрыгнул.

– Об этом нечего и думать! Тогда он узнает, что наша контора в курсе заговора, устроенного его правительством! К тому же мы подозреваем, что он симпатизирует левым. Как и Банцер, мы не хотим, чтобы он захватил в Боливии власть. Предупредить его означает для нас ссору с верны ми союзниками...

И кровавыми, подумал про себя Малко... Это уже стало походить на черный юмор. Левый деятель убит левым убийцей, нанятым правым правительством. Малко смело спросил:

– Итак, вы не хотите, чтобы я перехватил Хуана Карлоса Диаса после того, как он выполнит заказ?

Джон Пибоди осторожно, но глубоко вздохнул.

– Не заставляйте меня брать на себя то, о чем я не говорил. Наша цель защитить этого человека...

– А наш интерес состоит в том, чтобы не помешать убийству... – закончил Малко.

Джон Пибоди не ответил. Между ними уселся третий участник беседы: государственный интерес. Как злой дух.

– Следите за Камано по очереди с Милтоном Брабеком и Джо Коломбо. Если вам потребуется подкрепление, вы его немедленно получите.

Малко и не пытался спорить.

Выпив чашку остывшего цикория, которое здесь подавали вместо кофе, он прополоскал рот минеральной водой и попрощался с Джином Пибоди. "Кадиллак" Джо Коломбо терпеливо ожидал его. В машине уже находился и Милтон Брабек.

– Вы уже в курсе дела относительно Камано?

– Угу...

– Милтон, я не согласен с Джоном Пибоди. Не хочу играть в русскую рулетку с жизнью Камано. Я все же предупрежу его. К тому же это облегчит нашу задачу. Ведь наша цель – не вмешиваться в боливийские дела, а ликвидировать Хуана Карлоса Диаса. Так?

– Так, – неуверенно согласился агент. – Но...

– Приказ есть приказ! Не так ли? Конечно, если я не выполню приказ Джона Пибоди, то он будет вопить. Но если мы бросим ему под ноги голову Хуана Карлоса Диаса, то долго вопить он не будет.

– Да, действительно, – с облегчением признал Милтон Брабек.

– О'кей, – улыбнулся Малко. – Не будем делить шкуру неубитого медведя. Вперед, на 60-ю улицу.

Сверкая галунами, портье отрицательно покачал головой.

– Он только что уехал. Не более получаса тому назад. С супругой, еще с одним типом и двумя девицами.

Прекрасный фонтан изливал свежую струю в бассейн, окруженный лесом зеленых насаждении, 118-й был одним из самых шикарных зданий Нью-Йорка. Малко посмотрел на мраморный пол и спросил:

– А вы не знаете, куда они поехали?

Он уже в третий раз за день упускал Камано.

– Посмотрим, – ответил портье. – Сегодня пятница... Вероятно, он обедает в Малой Италии. Он обедает там каждую неделю. Он был со своими итальянскими друзьями, которые живут в этом же доме.

Малко сунул десятидолларовую бумажку в руку портье и вернулся в "кадиллак".

– Джо, много ли ресторанов в Малой Италии?

От удивления тот едва не проглотил свою сигару.

– Как? Вы хотите ехать на Мэлбери-стрит? Наконец-то мы хорошо закусим!

– Сколько же там ресторанов?

– Не больше дюжины... Из них лучшие – это...

– Едем. Нам придется обойти все!

Джо нажал на акселератор. "Кадиллак" семиметровой длины рванул на 60-ю улицу. Его шины взвыли, как у гоночной машины. Перспектива пообедать в Малой Италии, этой колыбели нью-йоркской мафии, дала Джо Коломбо крылья. На самом же деле Малая Италия состояла, главным образом, из одной улицы Мэлбери-стрит, возле Китай-города. Граница между ними шла по Канал-стрит.

Джо свернул на Третью авеню, проскочил через 57-ю улицу и оказался на Ист-Ривер Драйв. Впервые он вел машину молча, время от времени нажимая на тормоз. Сигара приклеилась к губам. "Кадиллак" раскачивался, как настоящий корабль. Улицы Нью-Йорка были в таком состоянии, что, казалось, они едут в джипе по африканской пустыне.

Наконец Джо Коломбо свернул на 8-ю улицу, проехал три квартала в северном направлении и выбрался на Канал-стрит. Это уже широкая улица с двусторонним движением и многочисленными китайскими лавочками. Мэлбери-стрит пересекала ее немного дальше. К югу от Канал-стрит был Китай, к северу Италия.

Джо объехал полицейского, торжественно восседающего на лошади, и взял курс на Мэлбери-стрит, в северном направлении.

Пейзаж невероятно изменился. Здесь уже не встретишь ни одного китайца. Дома напоминают декорации фильмов итальянского реализма.

Гирлянды итальянских флагов развешены поперек улицы. Неаполитанская музыка струилась изо всех отверстий зданий. Тротуары заставлены столиками и стульями, почти все заняты. Грузные матроны прохлаждаются под сенью подъездов, прячась от липкой жары.

А в двадцати метрах отсюда, параллельно Мэлбери-стрит, шла Мотт-стрит, с абсолютной точностью повторяя одну из улиц Гонконга...

Таков Нью-Йорк.

Джо притормозил и остановился возле навеса из ярко красного полотна. На белом фасаде виднелась вывеска: "У Луны".

Витрина украшена сырыми макаронами.

– Это здесь, – объявил Джо. – Тут делают лучшее спагетти.

К сожалению, на витрине висело объявление: "Просим извинить. Ресторан закрыт".

Глава 13

Хуан Карлос Диас со всего размаха влепил ей пощечину. Голова Анхелы Рутмор дернулась, глаза наполнились слезами, но, закусив губы, она смогла удержать крик.

Во всяком случае, они находились там, откуда никто и не мог ее услышать. Это была квартира на шестом этаже заброшенного дома на Второй авеню.

В комнате стояли кровать и кое-какие стулья, сколоченные из досок. Разумеется, никаких кондиционеров. Липкая жара проникала повсюду.

Террорист зло взглянул на пуэрториканку:

– Черномазая, ты не забыла судьбу Чикитина? Ты заслуживаешь того же. Ты продала меня ЦРУ. Это были типы из ЦРУ. Если бы я не принял мер, то меня бы укокошили.

Анхела Рутмор приблизилась. Голова все еще шумела от удара.

– Прошу тебя, дорогой, не говори так! Ты не знаешь этих людей. Я думала, что они убьют меня. Посмотри только...

Она раскрыла блузку я показала лейкопластырь на груди, там, где ее прижег Франки Блоха. Она была так напугана после того, как се сбросили в Нью-Джерси, что так и не появилась на работе.

– Ну и что? – с презрением спросил Хуан Карлос Диас. – Разве ты не революционерка?

– Конечно, конечно, – поспешно ответила Анхела Рутмор. – Но я боялась, что они начнут меня пытать. Я думала, что ты не придешь на встречу. После того, что случилось.

– Я же не такой, как ты, – гордо ответил Хуан Карлос Диас. – Я не меняю своих планов из-за каких-то педерастов.

Он зажег сигарету. Пуэрториканка смотрела на него снизу вверх, покорно. Не захочет ли он заняться с ней любовью, чтобы успокоиться? Но Хуан Карлос Диас взял пистолет Токарева, проверил обойму, громко щелкнул предохранителем. Потом поднял глаза на молодую женщину.

– А этот адрес ты кому-нибудь сообщила?

Анхела решительно замотала головой.

– Нет-нет. Клянусь, нет.

Он подошел и начал развлекаться тем, что вставил дуло пистолета между грудей.

– А если эти типы снова поймают тебя, то ты его им скажешь.

– Нет-нет. Я же его знала, но не сказала.

– Хочешь, я докажу, что тебя можно заставить проговориться?

Она умолкла, чувствуя, что он просто играет с ней. Но не понимала, к чему тот клонит. Он всегда завораживал ее своей таинственностью, революционными заявлениями, его привычкой не расставаться с оружием, похваляться. Теперь она уже знала, что он только за два дня убил четырех человек. Это еще больше ее завораживало. Это какая-то сладкая растерянность, смешанная с ужасом. Неожиданно Хуан Карлос принял решение.

– Послушай, я могу простить тебя, если ты окажешь мне одну услугу. Слушай, что ты должна сделать!

И он начал объяснять, чего он от нее ожидал. Она со страхом слушала. Он бросал ее в пасть зверя. Но у нее не было выбора. Она услышала свой голос:

– Хорошо, я это сделаю.

Хуан Карлос Диас почувствовал себя лучше. Его гордость была удовлетворена. Еще одна женщина жертвует собой ради него. А ведь он не красавец...

– Хорошо, черномазая, – сказал он покровительственно. – К завтрашнему дню все должно быть готово. В пять часов здесь. Поняла? Вот тебе двести долларов.

– Ладно, – сказала она на одном дыхании.

– Прекрасно. Оставайся пока здесь. Я ухожу первым.

Он застегнул пиджак. Надел темные очки и вышел, хлопнув дверью. Разгуливать по Нью-Йорку не опасно. Это огромный город. И все же он избегал такси и освещенных перекрестков, а также баров и гостиничных коридоров. Его преследователи не прибегают к классическим приемам. Иначе его фотография уже давно была бы напечатана в "Нью-Йорк таймс". Это успокаивало и в то же время тревожило. Враги стремились не арестовать, а убить его. Эта мысль неожиданно поразила его, как удар молнии. В Международном торговом центре это почти удалось. К несчастью, он прикован к Нью-Йорку. Без паспорта далеко не уедешь. Пора переходить в контрнаступление. Хотя бы для того, чтобы поднять свой моральный дух. Он взбешен, что ошибся в отношении Уго Капуро. Боливиец погиб зря...

К счастью, у него теперь было восемнадцать тысяч долларов. Они скоро понадобятся: путь до Ливни далек. И очень сложен.

Он спустился в метро; Быстро обернулся: не следят ли за ним? Тяжесть "Токарева" в кармане действовала успокаивающе. Мануэле закопался, как крыса, где-то в Испанском Гарлеме. Но за ним не так охотились, как за Хуаном Карлосом Диасом.

Алонсо Камано взглянул на белый фасад, украшенный голубыми окнами. "Умберто Клэмз Хаус". Вывеска гласила: "Сердце Малой Италии". Это была полная правда. Перекресток Хестер-стрит и Мэлбери-стрит – настоящая Мекка итальянцев Нью-Йорка. Напротив, из кафе "На поли", слышалась итальянская музыка. Два остальных угла были заняты пыльными магазинами.

Столики стояли прямо на тротуаре. Между ними быстро сновали официанты в морских шапочках.

– Зайдем внутрь, – предложил боливиец. – Здесь слишком жарко.

– Скорее же, я голодна, – сказала его супруга.

Она была одета в сиреневую тафту, как и ее сестра. Платье тесно облегало ее тело. Они вошли в маленький салон, выкрашенный белой краской. На стенах висели рыболовные сети с буйками. Полдюжины столиков и конторка. Все было совершенно новым. Трое итальянцев сидели за баром, уплетая суп из моллюсков. Алонсо Камано выбрал удаленный столик справа от входа. Он немного беспокоился. Почему был убит Уго Капуро? Газеты не дали внятной информации. Он не взял оружия и сейчас очень сожалел об этом... Настроение было неважное. Он обратился к официанту:

– Как сегодня, морские продукты у вас хорошие?

– Разумеется. Восхитительны. Сюда приезжают их кушать даже из Лос-Анджелеса.

Его шутку встретило молчание. Алонсо Камано сел лицом к стене. Он нервно бросил меню и сказал:

– Дайте нам самое лучшее. Вы это знаете лучше, чем мы.

Он не был голоден. Официант предложил креветок и салат. Пепси-кола и кофе. Они еще не получили лицензию на торговлю спиртным. А это еще больше ухудшило настроение Алонсо.

– Пожрем и смоемся, – шепнул он своему другу Луиджи.

Но его супруга обожала салат и заказала еще порцию. Боливийцу пришлось согласиться. Но музыка, доносившаяся из кафе "Наполи", действовала ему на нервы.

– Проклятье!

Джо Коломбо резко нажал на тормоз. Малко вылетел с сиденья и едва не ударился головой в ветровое стекло. Они затратили целых пять минут, чтобы проехать тридцать метров от перекрестка Хестер-стрит. Она была забита пешеходами и машинами. Ситуация была адской, ехать приходилось шагом. Малко наклонился к Джо. Между "кадиллаком" и светофором ничего не было видно.

– В чем дело?

Джо Коломбо извлек, наконец, сигару и указал ею на террасу Белла Феррара. Столики стояли на тротуаре и занимали часть мостовой.

– Не могу проехать. Столики почти на середине улицы.

– Дайте сигнал! Пусть отодвинут столик.

Джо Коломбо посмотрел на него, как если бы услышал нечто страшное.

– А ну посмотрите, кто за ним сидит!

– И не подумаю. Плевать я на него хотел.

– Но это же Джорджио Витале – лучший приятель Матта "Кобылы". Он хозяин всей улицы... Придется подождать, пока он допьет стакан.

Малко увидел, наконец, шестидесятилетнего итальянца, сидящего перед бутылкой белого мартини с таким спокойным видом, как если бы он был один в целом мире.

– Джо, даю вам десять секунд: идите и скажите этому типу, чтобы он освободил проезжую часть. Иначе я беру управление на себя и раздавлю его. Даже если за это на меня набросится вся мафия.

Джо безо всякой охоты открыл дверцу и направился к мафиозо.

Хуан Карлос Диас медленно двигался по Мэлбери-стрит, смешавшись с толпой туристов. Ему не нравилась обстановка праздника. Неизвестно, в каком ресторане он обнаружит нужного человека. Но здесь все рестораны были сосредоточены на протяжении пятисот метров. Времени достаточно. Первым на его пути оказался "Умберто Клэмз Хаус".

На секунду он остановился возле террасы, осмотрел столики, вошел в зал. Его нервы были напряжены. Он сразу увидел человека, за которым он вот уже несколько дней следил.

К нему подошел официант в шапочке американского моряка.

– Сэр желает столик?

Хуан Карлос Диас, не отвечая, глубоко вздохнул, опустил руку в пиджак, достал автоматический пистолет и сделал шаг к столику Алонсо Камано. Один из посетителей заметил оружие... Но здесь такие игрушки – не редкость... Одним движением он спрыгнул с табурета и бросился плашмя на пол. Официант сразу же последовал за ним.

Супруга Алонсо Камано первая увидела убийцу. Она резко закричала, и боливиец поднял голову. "Токарев" был наведен прямо на него. Толстые губы, плотный силуэт. Сразу раздались выстрелы. Пять выстрелов подряд. Посетители были оглушены. Женщины подняли крики. Едоки попадали под столы, под стулья. Бармен нырнул за стойку, как деревянная кукла с подрезанными нитками. Входивший в зал официант бросил гору тарелок на пол и побежал прятаться в кафе "Наполи".

Две пули попали Алонсо Камано в грудь. Одна раздробила позвоночник. Еще одна пробила сонную артерию. Несмотря на серьезные раны, боливиец встал, опрокинул стол и направился, качаясь, к убийце. Его лицо было искажено от бессильной ярости. Он понял все. Его друг Луиджи был парализован от страха.

Убийца сделал шаг назад и снова выстрелил. Затем он побежал вдоль бара к кухне. Шестая пуля попала в грудь. Остальные лишь пробили одежду. Алонсо смутно видел, как убийца исчезает на кухне. Повар, увидев в его руке пистолет, тут же грохнулся на пол.

Хуан Карлос Диас пробежал по лестнице, ведущей в подвал, заваленный всякими припасами. Затем он увидел металлическую дверь, которая выходила на Хестер-стрит. Через нее доставляли продукты. Не останавливаясь, он перезарядил оружие. Оказавшись на Хестер-стрит, он двинулся в сторону Бакстер-стрит. Не торопясь, он пересек автостоянку на перекрестке двух улиц и спокойно исчез из виду.

– Черт побери, ведь это выстрелы!

Даже приглушенные, выстрелы заставили задребезжать стекла "кадиллака".

– Жми! – завопил Малко.

Джо Коломбо как раз в этот момент вернулся и взялся за руль. Ему как-то удалось убедить мафиозо отодвинуть столик. Он нажал на газ, и огромная машина успела проскочить перекресток в тот момент, когда желтый свет уступал место красному.

Они увидели, что дверь, ведущая в "Умберто Клэмз Хаус", открылась и на улицу вышел, качаясь, человек с искаженным от боли лицом. Он сделал несколько шагов в сторону "кадиллака" и неожиданно упал прямо в ручей. На спине расплывалось несколько красных пятен.