Текст книги "S-T-I-K-S. Гром"

Автор книги: Василий Лазарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Как же ты услышала? – не удержался я – Они же не говорят.

– Я в замочную скважину видела. Кто это Медведь? Зэк же? У вас побег?

– У нас разбег. Нет больше тюрьмы. Только он да я остались. Вот веду его на расстрел.

– Да – кивнул я с серьёзным лицом. – Сначала он меня, а потом я его – и показал Макарова.

– Ты радуйся вообще Громов. В твоём деле галочка одна интересная стояла. Знаешь, что это такое?

– Нет. – мне не понравилось его выражение лица. В принципе я отсюда мог засадить ему в глаз из пистолета. От бедра. Как ковбой.

– Это значит, что тебя надо было «опустить». Заказ на тебя поступил.

– Ух ты. Это мой тайный обожатель прислал маляву?

– Можно и так сказать.

– А «отлюбить» меня должен был ты? Фу… прапорщик – я демонстративно вытер руку об полосатые штаны.

– Сбрендил что ли мне таким заниматься. Для этого целая камера у нас есть.

– Значит я тебя не возбуждаю – с притворным сожалением переспросил его я.

– Вообще никак. Мне женщины нравятся.

– В этом мы с тобой схожи. – я посмотрел совершенно без задней мысли на Наташку, но та сразу подобралась.

– Вы это бросьте любовнички хреновы. Отрежу хозяйство сразу же – откуда у неё в руке взялся нож я не заметил.

– Вот и чудно раз мы все такие самостоятельные есть предложение валить отсюда.

– Куда?

– В Белозерск. Если там тоже самое, то в Череповец или Вологду – сказал Медведь.

– А если… – открыла было рот Наташа.

– В Кремль тогда. – оборвал я её на полуслове. – Рюкзак есть?

– Да в отделе промтоваров.

– Тогда набиваем их и ходу отсюда. Деньги в кассе есть? – Спросил Медведь.

– Нет. Вечером сдали. Так ты зайди домой то. – крикнул из другого конца магазина Наташка.

– Дураков нема. Ты к себе зайди. Да так чего там дальше то было?

– Четверо зомбий зашло. Набросились на мать. Та тоже. И давай рвать друг друга. Я в окно и бежать.

– Так ты поняла, что она уже не человек? – Спросил я.

– Это сразу видно было когда я её увидела. У неё позвоночник торчал из плеча. Не знаю даже как так получилось. А голова на бок на плече лежала. И сама она нездоровой выглядела.

– Ну да. Однозначно насморк. – пошутил я. Хотя вроде как мамаша её. Да какая она мамаша сейчас к чёрту. – Пойду машину посмотрю.

Я оставил сельчан упаковываться, а сам решил прогуляться по местному бульвару. Уже почти стемнело. Фонари конечно же не горели. Прислушался. Вроде никого не слышно. Быстро пробежался вдоль улицы заглядывая через низкие заборы. Ничего подходящего. Мопед? Ага в самый раз. Мы с Наташкой на него сядем, а Медведь возьмёт мопед под мышку и так пойдёт на Череповец. Блин ну что за глухомань то такая. Я уже был согласен на буханку, то есть УАЗ-452 лишь бы свалить быстрее. А вдруг продезинфицируют местность и обратно меня на ПЖ? Может ведь такой вариант быть? Легко. Надо бежать пока есть возможность. Задумавшись, я оказался в конце улицы. Дом на околице стоял богатый. Двухэтажный с резными наличниками и тротуарной плиткой во дворе. Калитка была приоткрыта я зашёл и под навесом увидел Мицубиси Паджеро.

Глава 3

– Такси на Дубровку заказывали? – я лихо подкатил к магазину, где стояли Медведь и Наташка, озираясь опасаясь встретиться с прохожими.

– Ух ты. Знаешь чья? – Медведь открыл багажник и закинул туда рюкзаки и два больших тюка.

– Откуда. Я же не местный. – слава Богу подумал я.

– Нашего зама по оперативной части. – сказал Медведь, усевшись на пассажирское сидение – рулишь хорошо?

– Ваши ни разу не догнали – улыбнулся я. Гонять я начал с детства на отцовских жигулях потом на москвиче 2141. После армии взял убитую в хлам бэху в 525 кузове. И уже добивали её втроём пока не приехали на ней в столб. Дальше были только БМВ я в них практически влюбился. Мы на такой же приехали и к банку… Там стоять осталась. Менты скорее всего забрали себе им номера перебить как два пальца обоссать.

– Мои не гоняются за вашим братом. Мы вас сторожим – важно сообщил Медведь.

– Некого больше сторожить. Всех волки доедают. То есть друг друга.

– Там что вся колония превратилась? – в ужасе спросила Наташа с заднего сидения.

– Натурально все. Вот мы только с Громовым и спаслись. Может и был кто, но не выжил.

– Медведь зови меня Громом мне так привычнее.

– Гром – смакуя на языке проговорил Медведь – Хорошо. Типа Зевса?

– Хуже. Куда ехать то показывай. – гнал я в кромешной темноте не зажигая фары. Мало ли зачем светиться до поры. Дорога ещё просматривалась, но скоро по любому придётся включать освещение, тем более что опер знатно прокачал Паджеру. На крыше стояли ксеноновые прожектора. Так если невзначай ослепить ими, то можно и глаза наверно выжечь.

– Пока прямо. Километров через двадцать село будет. За ним направо на Белозерск. До города километров сорок.

– Слушай Гром – сказала Наташа – мы в танке что ли едем, а вдруг врежемся. Включил бы всё-таки фары. Здесь в лесу зомби нет я думаю.

– Три танкиста, не стесняясь собаки… – заржал я. Меня вдруг накрыло хорошее настроение, но свет всё же включил. Теперь дорогу было видно, как днём. Впереди разматывалась грунтовка, проложенная среди вековых деревьев. Через километр машина резко подскочила на стыке, и мы оказались посреди поля. Дорога исчезла и теперь под колёсами была еле заметная колея.

– Где это мы? – загробным голосом спросила Наташа.

– Я точно не знаю – остановив машину вылез на воздух. Впереди только поле. Яркие прожектора пробивали темноту метров на триста вперёд освещая высокую траву. Позади нас виднелись высокие деревья.

– Не было здесь никогда никакого поля. До села ещё километра три и дорога шла исключительно по лесу. – пробормотал Медведь, сжимая автомат в своих огромных ручищах.

– Вот что удивительно местность резко поменялась как будто кто-то её ножом отрезал. Был лес и вдруг поле. Смотри, смотри – я показал на столбы, пересекающие поле. Крайний стоял на границе поля и леса и у него точно, как ножом была отрезана одна опора. Провода тоже дальше не шли потому как никаких столбов в лесу не было.

– Чудеса, да и только.

– Не смотрите я до ветра отойду. Тебя Гром в первую очередь касается – сказал Наташа и пошла в траву.

– Чего я там не видел. – пожал я плечами. Знала бы ты крошка какие крали за баксы готовы на всё. Эх!

– У нас один откинулся в начале девяностых…

– С пожизненного? – удивился я.

– Нет тогда наш санаторий просто строго режима был. Так вот откинулся и только что и успел до посёлка на Сладком дойти как сразу изнасиловал девчонку. В сарай её затащил. А потом ещё одну. Местные его нашли в сарае рядом с двумя растерзанными телами. Так вместе с сараем и сожгли. Девочек вынесли, конечно, вперёд.

– Слушай я вообще никого не убивал если тебе это интересно и не надо из меня монстра делать. У нас половина страны в рэкетирах, а другая половина в торгашах – зло сказал я.

– А как же тогда пять трупов? – внимательно посмотрел на меня Медведь.

– Прилипли сами. Моих друзей убили при задержании. Вот и повесили всё на меня. Нет я не говорю, что не стрелял бы. Был бы у меня автомат в руках обязательно стал стрелять. Но понимать же надо. Банк коммерческий вообще по липовой лицензии работал. Братки там бабло отмывали. Ну вот на хрена надо корчить из себя рэмбо? Понятно, что они на подсосе сидели. Не удивлюсь если и целым отделением. Но я и правда не стрелял. Зачем мне сейчас то врать.

– Ну вдруг думаешь, что можешь вернуться назад и лепишь мне тут.

– Назад я никак не вернусь. Ты Медведь сразу обломайся. Лучше застрелюсь чем в вашу петушиную хату попаду.

– Да уж. Место невесёлое. А как же они тогда погибли? Милиционеры я имею в виду.

– Валька их. Я в подвале был деньги, забирал из хранилища. Он гранату кинул. И сам себя той же гранатой.

– Ты же мог обжаловать приговор? Адвокат и всё такое. Зачем до самой смерти сидеть.

– У меня суд позавчера был. – посмотрел я на Медведя. Такой большой, а не понимает.

– Фига себе скорость. – задумалась гора мышц.

– Это о чём говорит?

– О том, что тебя постарались побыстрее закрыть. И в расход. Понимаю! Другие суда ждут годами… Потом этап ещё когда будет.

– Вот то-то же. Но это всё в прошлом. Ты мне скажи ты совсем места не узнаёшь?

– Нет. Хотя и родился в том посёлке куда мы ехали. Я здесь могу с завязанными глазами ходить.

– Ну что подглядывали? – Наташка заметно повеселела.

– Надо больно. – фыркнул я. – У меня в Москве такого добра на каждом углу.

– Сейчас получишь по морде, а Медведь добавит. – зло крикнула Наташка. Подросток, что с неё взять.

– Тогда это будет вооружённый разбой в составе группы – парировал я – с тяжкими телесными, между прочим.

– Болтаете много. – проворчал, улыбаясь Медведь. – смотрите вроде кто-то идёт нам навстречу. Давайте-ка в машину.

Усевшись на сидение, Медведь первым делом положил автомат на колени и стал вглядываться вперёд. Движение прекратилось. Но я тоже видел его. Тот, кто шёл сейчас лежал в высокой траве и ждал. Я медленно покатился вперёд по дороге. Метров сто никого не было и вдруг из травы в свете прожекторов мелькнула длинная тень. И тут же что-то с грохотом приземлилось на крышу. Тотчас с заднего сидения раздался визг оглушив нас с Медведем. Я повернулся и слегка охренел. С крыши свешивалась обезображенное лицо, превратившееся уже в звериную морду. Он злобно глядел на Наташку и пытался разбить лапой стекло. Я ударил по тормозам и этот кусок дерьма перелетев крышу оказался под колёсами. Паджера с удовольствием и характерным треском переехала этого извращенца. Больше я машину не жалел, вдавив педаль газа с пробуксовкой на песке Паджера с хрустом перемалывая монстра, вцепившегося в раздатку, понеслась дальше.

– Мама! – опять завизжала Наташка – Там ещё два таких же.

– Наташ твою мать. Ты че овца тупая разоралась и глушишь меня. Отстреливайся лучше – она меня реально разозлила своими визгами. Не знаю как этим ребятам, а мне уже поплохело. Не глядя, я кинул ей через спину пистолет.

– Ты давай завязывай с арт подготовкой. Гром правильно говорит. Молча терпи. Мы тебе Одиссеи что ли. Хоть воском уши заливай – пробурчал Медведь и выставил ствол из окна. Стрелять он всё равно не мог так внедорожник, скакал как на родео озаряя своими прожекторами то небо, то землю. Эти твари бежали за нами километров пять, но всё же не догнали машину. А я глядел на спидометр и тихо сходил с ума. Кто это такие что могут бежать пять километров со скоростью 80 километров в час. Остановившись через два километра, я посмотрел на крышу. Металл был разодран и похоже, что пятипалой лапой. Видны были отметины, когда монстр запрыгнул на крышу и тот сотрясающий удар это он воткнул все пять пальцев в металл пробив его насквозь. Если бы я не скинул его, то минуты через три он пробил бы крышу и вытащил нашу писклю наверх.

– Повезло тебе Натаха. Он из машины чуть кабриолет не сделал. А из тебя бифштекс. – осторожно ощупывал разорванный на полосы металл прапорщик.

– Они чего людей едят?

– А ты как думаешь? Он что время хотел спросить у тебя? – у меня вырвался нервный смешок. – Блин уж лучше с ментами по стреляться чем с этим ещё раз встретиться.

– Поехали быстрее пока не догнали может и не встретимся. Видишь следы свежие на дороге.

– Широкие какие-то. И протектор странный – сказал я, вглядываясь в глину.

– Это БТР – обрадовался Медведь и посмотрел на мою пижаму. – Но ты не бойся. Если они не догадаются сами что ты беглый мы не скажем. Да Наташ?

– Да. Пусть живёт. Но за овцу тупую ответишь обмылок. – и она стеганула меня по заднице какой-то штукой.

Дальше ехали веселее. Я даже нашёл диск в бардачке с «Самоцветами» и под песню «Синий иней» мы мчались по полю. Паджера скрипела, стонала, пытаясь что-то мне рассказать. Я знал, что ломаю её и просил потерпеть, называя ласточкой и умоляя не останавливаться. После тех двух бегунов за нами увязался целый пионерский отряд. Порой им даже удавалось приблизиться на десяток метров, но Паджерка творила чудеса уходя от погони. Так продолжалось ещё километров двадцать после чего я увидел, как замигала лампочка расхода топлива. Жадный опер плеснул в бак только на донышко. Проехали то всего ничего. Стараясь не привлекать внимание Наташки, я незаметно толкнул Медведя в бок и показал на приборный щиток. Медведь, увидев это покачал головой, отстегнул магазин и посмотрел сколько там осталось, взвесив его на ладони.

– Половина или даже меньше. Больше в караул не снаряжают. Берегут пружину – пояснил он.

– И у меня две обоймы – тихо проговорил я.

– Твоим Макаровым только запор пробить можно и то если приставить к самой жопе. – рассмеялся Медведь.

– Пробовал? – подмигнул ему я.

– Нет ещё. Короче лампа это ещё километров десять. Если не уйдём от них, то всё. Первого тебя им брошу – сказал Медведь. Вот он меня бесит. Шутит ведь?

– Шутишь?

– На полном серьёзе.

– Ну тогда я сейчас развернусь и будет у них ужин из трёх блюд.

– Хорош. Шучу, конечно. Что я изверг. Наташку первую выкинем. – и заржал.

– Ты похоже тронулся в своём монастыре приятель.

– Там запросто. Такого наслушаешься.

– Зачем ты к нам людоеда подсадил?

– Вас бы он не тронул. В других камерах его бы самого сожрали.

– Тёплая у вас там компания была.

– Ещё какая. На пенсию уже чокнутыми уходили. Смотри! Впереди огни.

– Почудилось – сказал я, вглядываясь в темноту. Погасил люстру проморгался. И правда несколько ярких огней говорили, что впереди есть люди.

– Может у них таблетки от головы есть – Наташка прилипла между передних сидений.

– Не помешает. А что у всех сразу болит? – Спросил Медведь. Я кивнул и Наташка тоже.

– И жажда. Я уже литр воды выпил, а она не проходит. – озадаченно поведал я.

– Отстали. Эти уроды пропали. – Наташка теребила за плечо прапорщика.

– Значит знают, что им впереди кирдык. Спаслись. – выдохнул Медведь.

Через пару минут мы уже стояли около тяжёлых ворот отъезжающих в бок как на зоне. По периметру тянулся бетонный высокий забор. На нас светило два прожектора. Медведь вышел из машины без оружия поднял руки и медленно повернулся вокруг оси. Сверху хриплый голос крикнул.

– Откуда такие красивые?

– С острова.

– Ух ты. Повезло вам. Ладно заезжайте. – стена ворот дёрнулась и со скрипом стала отъезжать влево. Я медленно заехал внутрь. Оценить точно размеры двора в темноте не представлялось возможными. Мужик, пустивший нас, показал мне куда встать. Мы выбрались из машины и пошли за мужичком в двухэтажный дом старой постройки. Поднявшись по деревянной лестнице на второй этаж, мы прошли по пустынному коридору в дальний конец здания. Из-под одной двери пробивалась полоска света. Наш провожатый тихо стукнул в дверь три раза потом ещё два.

– Заходи – мужик открыл перед нами дверь и махнул рукой заходить. Внутри было тепло светло и чисто. Стол несколько стульев кожаный диван. Холодильник и даже кофеварка. Неплохо они здесь устроились. На столе стояла большая тарелка с мясными нарезками хлеб сыр. У меня потекли слюни.

– Давайте знакомиться. – навстречу нам из-за стола поднялась молодая красивая женщина. Не совсем миниатюрная, но близко к этому. Как раз мой размерчик подумал я. Густые каштановые волосы, заплетённые в косу. Миловидное лицо с зелёными глазами. Высокая тяжёлая грудь колыхалась в обтягивающей торс белой футболке. Тонкая изящная рука с длинными пальцами, которую я с удовольствием пожал. В общем девушка была поджарой бодрой и с хорошей фигурой. Не знаю, чего здесь было больше. Или мой типаж, или то, что я уже месяц не видел женщину… Я влюбился. Сразу. Со мной так впервые. Женщин я перевидал уж поверьте мне на слово достаточно. Здесь же с первой минуты у меня возникла химия. Надеюсь, не только у меня.

– Михаил Петрович Лыков. Прапорщик внутренних войск. Прозвище Медведь – отчеканила гора мышц.

– Наташа Дорохова. – девчонка замялась, глядя на стол.

– Да вы присаживайтесь. Есть хотите? Конечно же хотите. У нас всё просто по-домашнему. Чашки и сахар вон там на подносе. Кофеваркой умеете пользоваться? – Наташка кивнула – Замечательно. Тогда наливай всем. И мне тоже. Без сахара. Так. А вы кто у нас?

– Громов Олег Иванович. – представился я.

– Вы Олег Иванович чего в пижаме разгуливаете? – улыбнулась она. – Не по погоде оделись. Ах, да. Забыла. Меня зовут Вероника. Знахарь поселения «Пионерлагерь».

– Знахарь? Дичь какая-то. – пробормотал я.

– Я тоже так думала, когда первый раз попала сюда – призналась Вероника – но вы сейчас всё поймёте. Я прикажу чтобы вам подыскали что-то менее вызывающее.

– Это не пижама Вероника. А роба заключённого осуждённого на пожизненное. – Чего уж там. Врать с самого начала знакомства не стоит.

– Так вы с островов? Давненько оттуда никто не появлялся – задумчиво сказала она. – И как вы… ну это добрались?

– На машине. За нами всю дорогу гнались какие-то вурдалаки – с полным ртом попыталась сказать Наташка.

– Больше никого там не осталось? Их живых?

– Нет. Мы одни. – кивнул Медведь. Бутерброд он себе смастерил знатный в половину булки обложив его колбасой и залив майонезом, найденным в холодильнике. Чашку он себе выбрал тоже больше похожую на ведро.

– Так что вы хотели рассказать Вероника?

– Можно на ты. У нас всё просто. Постараюсь вкратце. Если что разберётесь по ходу действия. И так. Наш мир мы называем Улей. Или Стикс.

– Мир? – изумилась Наташа.

– Не перебивай – Вероника посмотрела на неё как старшая сестра. – Да мир. Он состоит из кластеров или локаций, которые случайным образом попадают в Улей. Отовсюду. Есть стабильные кластеры их называют стабами. Это те, что не изменяются и есть кластеры, уходящие периодически на перезагрузку. То есть кусок земли вместе с городом. Или остров с посёлком и тюрьмой каждый раз исчезает и появляется вновь. Но уже с новыми людьми, даже не подозревающими о том, что их переместили в Улей. Мы думаем, что кто-то берёт копии локаций или местностей и посылает сюда. Почему копии? Потому что люди бы на большой земле знали, что у них периодически пропадают целые города. В Улье же есть почти все большие города. Географические зоны начиная с тундры и заканчивая тропиками. Все говорят на одном языке. Вот мы добрались до самой жести. В момент переноса вы наверно ощутили кислый привкус. Так это кисляк газ, возникающий при перемещении и заражающий людей. Да заражающий. Возможно, это какой-то грибок или споры грибка. Везде по-разному, но заражение проходит в течение не более суток. Подавляющее большинство людей превращается в монстров, которые пожирают друг друга. Вам несказанно повезло не только остаться иммунными к грибку, но и повезло унести оттуда ноги. Иначе вас бы наверняка сейчас уже сожрали. – Наташа поперхнулась, и Медведь аккуратно постучал ей по спине.

– Оставшимся в живых необходимо в будущем принимать живчик. Это такой настой из алкоголя и эээ… некоторых ингредиентов о них позже. У вас наверно уже раскалывается голова? Ну я так и думала. Вот пейте. По сто грамм. В сутки взрослому хватает двести грамм. А детей здесь и нет – с сожалением сказала Вероника. – Чувствуете, как проходит голова? То-то же. Мы живём небольшими поселениями хотя далеко отсюда есть и большие города. Да и ещё. Со временем у выживших открываются сверхспособности. Иногда прямо на второй день. Но редко. Я знахарь. Я здесь уже два года. И это мой второй дар. Первый только не смейтесь я могу греть воду.

– Ой покажи – загорелась Наташка.

– Ну смотри. – она взяла у неё чашку с кофе и обхватила ладонями. Меньше, чем через полминуты тёмная жидкость начала булькать.

– Охренеть! – Наташа открыла рот от удивления. – А мы так тоже сможем?

– Может и лучше. Дары мы их зовём дары, а не сверхспособности возникают спонтанно и кто каким будем обладать неизвестно. Но то, что он у вас будет и возможно не один это точно.

– Как узнать – спросил Медведь, дожевав свою булку.

– Для это есть я. Знахарь. Так получилось, что я сегодня дежурная. Видите, я всегда накрываю на стол. Неизвестно, когда появятся новые люди. Наш стаб славится своим гостеприимством. Но есть и другие. Опасные.

Глава 4

– Знахарь тоже дар? – спросил я.

– Да. Весьма редкий и полезный. Как раз помогаю проявлять дары другим. Сами они порой формируются неохотно. Дары можно развивать.

– Как?

– В некоторых очень сильных монстрах мы зовём их элитой есть жемчужины. Красные и чёрные. Чем круче элитник, тем больше жемчужин. С помощью их можно прокачать свой дар. Просто съесть её после чего он заметно усилится. Можно качаться горохом его добыть проще, но и действует он слабее.

– Фу гадость какая – скривилась Натаха. – Это из монстра как из раковины надо выколупывать её?

– Да. Они у них находятся в споровом мешке. Под затылком. К примеру, те, которые за вами гнались, таскали с собой только спораны. Из них мы делаем живчик.

– Страшные они – пожаловалась Наташка.

– Поверь мне девочка это были самые безобидные существа. Бегуны. Только и умеют что бегать и кусаться. Можно попросту их расстрелять. Цельтесь в голову.

– Безобидные? – вырвалось у меня – Он металлическую крышу машины почти распорол.

– Есть намного опаснее. Те и танк также вскроют. Давайте ещё пару слов о нашей экономике, а потом я посмотрю вас на возможные дары. Так вот у нас всё просто. Кто не работает тот не ест. Апостол Павел, кажется, в Библии сформулировал этот тезис. На стабе есть чем заняться. Можно сидеть на стабе и чинить технику оружие или варить борщи. Можно устраивать набеги на свежие кластеры пополняя наши холодильники и боезапас. Можно охотиться на чудовищ или уйти в стронги. И самое главное занятие в Улье это стараться не стать чей-то добычей. Особо крутые как выясняется долго не живут. Что касается наших экономических отношений то валюта здесь простая. В ходу спораны из которых делают живчик. Дальше уже у более зрелых и мужественных монстров можно добыть горошины. Они меньше спорана по размеру, но сильнее. С помощью них можно прокачивать свой дар. Сразу много есть не стоит. Не помрёшь, но заблюёшь пол стаба. После него идёт жемчуг из элитников это те, которые могут пушку вокруг башни танка замотать. Из них падает чёрный жемчуг и красный. Последний стоит как две чёрных. Сто споранов десять гороха. Или пять тысяч споранов или пятьсот гороха одна чёрная жемчужина.

– У нас нет этих горошин – сказал я.

– Мы всем новеньким выдаём по сто споранов и десять горошин. Дальше зарабатываете уже сами. Как, впрочем, и все остальные. – развела руками Вероника. – Поселим вас в общем бараке. У нас их два. Мужской и женский. Не барак, а палаты как в пионерском лагере. Собственно, это он и есть. Всё это что вы видите вокруг бывший пионерский лагерь «Орлёнок». Оружие у вас есть?

– Автомат и пистолет – ответил Медведь.

– Кое-что. Остальное добудете в рейде. Наташа садись сюда. На табуретку. И не двигайся.

Вероника встала позади её и не касаясь волос руками стала интенсивно водить ими вдоль головы. Ото лба к затылку. Мы с Медведем напряжённо наблюдали за Вероникой. Наташа закрыла глаза и похоже балдела. Вероника над чем-то задумалась, но спустя мгновение её черты лица расслабились, и она сменила направление теперь как бы сгребая песок от ушей к макушке. Так она делала минуты три, а потом в ход пошли круговые движения в районе темени. Через минуту она стряхнула с рук невидимые брызги и сделал шаг назад.

– Вставай девочка. Поздравляю тебя. У тебя дар сенса. Слабенький пока, но очень полезный. Ты сможешь вскоре издалека чувствовать монстров и людей. А также их настроения и частично даже мысли. Но это уже когда достаточно сильно разовьёшь его. Очень неплохо. Не то что у меня вначале. Ну ты помнишь.

– Спасибо Вероника. Мне кажется, я уже что-то чувствую. – она встала с табуретки и пошла наливать ещё кофе.

– Теперь ты Медведь. Только осторожно табуретку не раздави. – с ним происходило тоже самое. Минут десять знахарка разгоняла невидимые волны после чего заявила – Тоже полезная штука. У тебя Медведь суперскорость которая в последствии может вылиться в телепортацию. Утром попробуешь пробежаться. При твоей массе и силе ты сам можешь гонять бегунов без оружия на ходу отрывая им задницы.

– Вот это по мне. Сила это масса, умноженная на скорость. Вот её мне то и не хватало. – удовлетворённо кивнул Медведь.

– Ну а теперь вы гражданин в полосатой пижаме. Прошу – она указала на табуретку. Я сел, как и остальные до меня. Лицо оказалось напротив чайника, начищенного до блеска, и я мог в отражении наблюдать за Вероникой. Она начал традиционно ото лба к затылку. Изредка касаясь руками моих волос. Странно ни Наташу, ни Медведя она не гладила по голове. Может это нужно для процедуры? Или я совсем дурак. Блин да я ей тоже нравлюсь. Не фига себе. Я как-то не задумывался раньше об этом. Всем остальным её предшественницам нравились деньги, и они если и гладили волосы, то только отрабатывая гонорар. Тем не менее меня клонило в сон. Я совершенно выпал из реальности и пришёл в себя только тогда, когда она тёрла мне мочки ушей.

– Проснулся соня? – ласково спросила Вероника. – Вставай… монстр.

– Чего, чего? – поднялся я с табуретки пошатываясь.

– Того. Это совершенно новый дар. Я такого за целый год не видела. И, по-моему, никто не слышал о таком. Я не уверена, но ты сможешь пускать молнии.

– Молнии?

– Да из ладоней. Электрические разряды. Своего рода ходячие оружие. Пушка.

– Сильное?

– Пока нет. Но если развить, то вероятно да. Во всяком случае очень полезное. Думаю, что уже сейчас ты можешь поджарить бегуна. Надо будет утром попробовать. Я сама с тобой пойду посмотрю. Только тогда к вечеру, а то мне после смены выспаться надо.

– Сутки трое? – поинтересовался Медведь.

– Нет что вы. Пару суток в месяц. У меня здесь своя клиника. Не в каждом стабе есть знахарь и ко мне приходят минимум из четырёх близлежащих, но и свои понятное дело.

– То есть сейчас просто покемарить тебе нельзя? Сачкануть немного – спросил я.

– Ну что ты. Нет. И не то, что меня потом кто-то отругает. Я отношусь к работе серьёзно. Мы здесь не на зарплате.

– А я бы поспал. Утро не задалось. Потом весь день убегали от этих уродов.

– Представляю. Я вам могу открыть соседнюю комнату. Там два топчана. Ну… и кто-то один здесь может лечь – она показала на диван.

– Я останусь. – сказал я по-быстрому пока прапорщик не решил остаться. Он наверно храпит ужасно. Медведь и Наташа легли в соседней комнате. Вероника выключила верхний свет оставив только свою лампу. Вытащив из шкафа плед дала его мне. Сапоги снимать я не решился. Боюсь, что после такого живых в комнате не останется. Так и лёг, свесив ноги с дивана. Подушки не было, и я примостился на подлокотнике. Минуту назад мне казалось, что смогу проспать два дня, но как только я улёгся сон, пропал. Пролежав так минут десять, я сел на диване. Вероника что-то читала сидя за столом.

– Выспался? – удивилась она.

– Сон как рукой сняло. У меня в голове бардак полный творится.

– Это после живчика. Пока не привыкнешь бегаешь как под стимулятором. На третьи сутки привыкаешь и входишь в обычный ритм. Твои там тоже небось ворочаются. Как кофе крепкий с непривычки выпить перед сном.

– Понятно. Ладони чешутся. К чему бы это. – я посмотрел на свои руки и вспомнил старый анекдот. Нет волос вроде ещё нет. Что-то другое.

– Вытяни-ка руку – скомандовала она. И вышла из-за стола и села рядом. От неё пахло фиалками. Хорошо, что я не снял сапоги. Носков то у меня нет, а там запах такой будет что фиалка сразу в окно выпрыгнет. – А теперь тебе надо придумать свой собственный спусковой механизм.

– Как это?

– Надо что-либо представить и, тогда как только ты вызовешь это в свой памяти сработает выброс электричества. Сам по себе выстрел не произойдёт. Например, какой-то звук или движение.

Я вспомнил как пытался зажечь газовую плиту будучи сильно пьяным. Включил конфорку и принялся чиркать спичками, которые никак не хотели зажигаться. Коробок промок или руки у меня выросли из… Потом как ухнуло. Я остался без бровей и с опалённым кончиком носа. С него ещё смешно слазила кожа. Как только я вспомнил огненный шар, поднявшийся от плиты между моими пальцами со звуком разрываемой бумаги, проскочили несколько маленьких ветвистых молнии. Запахло озоном.

– Ну вот. Это уже успех. Подожди я гляну кое-что. Сиди так. – она снова простёрла над моей головой руки только теперь она запустила их прямо ко мне в волосы. Меня пронизала волна электричества от макушки до пяток и я, не отдавая себе отчёт повернулся к ней, норовя, поцеловать её в губы. Она удержала мою голову от такого необдуманного поступка и глянула прямо мне в глаза.

– Ну, ну. Пациент вы ещё очень слабы для подобных упражнений – сказала она улыбаясь. – И потом… у меня уже есть парень.

– Будет два – сморозил я и представьте себе покраснел. Я покраснел! Человек отправленный на пожизненное покраснел. Жуть.

– А потом три, четыре, пять? Нет я девушка порядочная. Только один.

– Даже завидую немного… твоему парню.

– Ничего. Я всё понимаю. Забыла предупредить. После живчика либидо, тоже повышенное больной.

– Я больной?

– Пока не совсем здоровый. Но я помогу тебе.

– И кто же он твой суженый-ряженый?

– Главный здесь. Матвей. Не советую тебе с ним связываться. – предупредила она меня выдохнув слова почти в самое ухо.

– Ай боюсь-боюсь. Ты же про меня ничего не знаешь.

– Ну так расскажи. – не знаю, чего у них там с этим Матвеем, но заводит она меня с пол оборота. Подсев ко мне ближе она чуть не довела меня до бешенства.

– Мне 32 года. Жил и родился в Москве. Родители врачи. Отец профессор, а я разгильдяй. Всегда таким был как себя помню. В четырнадцать лет чуть не угодил в колонию сильно избив двух пацанов. Я занимался боксом с восьми лет – пояснил я. – Но папаня заплатил и от меня отстали. После школы пошёл в ПТУ назло родителям. Ну ты знаешь подростки если чего втемяшат в голову, то хоть стой хоть, падай. – она кивнула, слушая меня. Ей и правда был интересен этот бред, что я несу. Говорил то я что было на самом деле. То есть правду. Но кому это может быть интересно кроме меня? Ей? Но у неё же Матвей. Или он немного прокис.

– Чего замолчал?

– А да. Так вот ПТУ. Стал радиомонтажником. Представляешь? Четвёртого разряда. Научился пить спирт. И ничего не делать. Затем армия. У меня плоскостопие. Эка незадача. Так меня отправили в стройбат. В Братск. Это Сибирь прикинь?

– Я знаю. Я в этом городе родилась. – улыбнулась она.

– Вот это встреча. Короче мне там очень пригодился бокс. Узнал много интересных слов и вышел оттуда уже законченным циником.

– Представляю – она звонко рассмеялась. – Как ты докатился до тюрьмы?

– Рэкет грабёж вооружённые нападения. – коротенько обрисовал я ситуацию.

– О! – она взглянула на меня другими глазами невольно проведя изящной рукой по своей косе – Тебе у нас понравится. Мы почти каждый день этим занимаемся.