Текст книги "Рогачевский узел. От обороны к наступлению"

Автор книги: Василий Карасев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Необходимо отметить, что действия обоих противников поддерживала авиация. Об эффективности ее работы у противоборствующих сторон имелись прямо противоположные мнения, которые кому-то могут показаться неожиданными. И наши, и немцы пишут об активной работе чужой авиации и практически ничего не говорят о достижениях своей. Упоминают только об отсутствии авиационной поддержки.

Возвращаясь к общему соотношению сил, надо помнить также, что оно существенно менялись в течение двух дней. Не было столкновения «стенка на стенку». В реальности наши войска были эшелонированы в глубину, а некоторые части (полки 18-й кавалерийской дивизии) подошли уже к «шапочному разбору». Но и немецкое командование не смогло ввести в бой одновременно все свои силы.

Фердинанд Шааль, в ноябре-декабре 1941 г. – генерал танковых войск, командир 56-го армейского корпуса.

Преимущество немецких войск в артиллерии не удалось полностью преодолеть и во время декабрьских боев. Это отчасти объясняет, почему наши войска, перейдя в наступление, потратили в несколько раз больше времени, чтобы овладеть тем же пространством, которое противник захватил в ноябре. При этом по другим позициям советские части в декабре имели преимущество, которое, как и у вермахта в ноябре, было не очень большим. Тем не менее, в декабре обороняющаяся сторона также оставила свои позиции. Здесь еще раз надо упомянуть о факторе, который оказывал серьезное влияние на общую обстановку.

Боевые действия на Рогачевском направлении протекали как бы изолированно от соседних участков фронта. Как было отмечено выше, в течение нескольких дней друг другу противостояли одни и те же части. С одной стороны – немецкая 14-я моторизованная дивизия, с другой – группа Хетагурова. Но при этом командир нашей группы войск должен был все время опасаться обхода своих частей, как с севера, так и с юга, где после потери Клина образовался разрыв между 30-й и 16-й армиями, и куда устремилась 7-я танковая дивизия вермахта.

Эта виртуальная угроза так и не реализовалась. Никто ни с севера, ни с юга не пришел и не ударил в открытый фланг. Но само наличие угрозы оказывало серьезное воздействие на процесс принятия решений командованием группы, войска которой 24 ноября 1941 г. заняли оборону в 16 км к западу от Рогачева.

Фронт вплотную придвинулся к границам Коммунистического района. Чувствуя угрозу, многие жители Рогачева и его окрестностей стремились перебраться в более глухие места или, двигаясь вперемежку с тыловыми частями отступавших войск, уходили на восток. Но были и другие.

Один из еще живых свидетелей тех дней, Михаил Сурин[19]19
  Сурин Михаил Иванович (1924 г. р.), д. Василево.


[Закрыть], спешил домой в Василево. Он вспоминает, что день 24 ноября выдался для него очень тяжелым. Он начался на вокзале Дмитрова, куда прибыл Михаил, так как лесопромышленный техникум, где он учился, прекратил работу. Предстояло пешком преодолеть последние 25 км до Рогачева. Молодой парень, почему-то двигавшийся на запад, навстречу беженцам, вызывал подозрения у охраны мостов, а также у военных в деревнях, через которые надо было проходить. Бдительность часовых и комендантов возросла, когда начало смеркаться. Иногда проверки продолжались часами. Поэтому М. И. Сурин добрался до своего дома только поздней ночью.

В то время, когда он преодолевал дорожные преграды, наступавшими частями вермахта были захвачены плацдармы на р. Лутосня у населенных пунктов Воронино (14-я моторизованная дивизия) и Ширяево (7-я танковая дивизия). Ночь прошла для противников относительно спокойно. Немцами было отмечено только несколько артналетов на плацдарм, а в районе д. Русино слышался сильный шум моторов. Что он означает, они поняли утром.

На дальних подступах

25 ноября 1941 г. полковник Г. И. Хетагуров сменил на посту командующего левофланговой группой 30-й армии полковника П. Г. Чанчибадзе. Об этом был издан соответствующий приказ, из которого, помимо фамилии нового командира группы, можно узнать, что ее штаб в тот момент находился в церкви села Рогачево[20]20
  ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д.14. Л. 48.


[Закрыть]. «Пересменка» произошла в тот момент, когда бои шли уже по всему фронту группы.

Метод действия наших войск был определен накануне боевым приказом первого командира группы П. Г. Чанчибадзе: «Засада на дорогах, контратака, высылка автоматчиков с рассадкой на деревьях, строениях, организация истребительных групп. Смелые, решительные действия, упорство и хладнокровие в обороне»[21]21
  ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д.14. Л. 45.


[Закрыть].

Основные силы группы располагались по обе стороны от шоссе Клин – Дмитров. Противника сдерживали танковые части и мотострелки. Кавалерия, по замыслу командира группы, должна была укрываться в лесах севернее и наносить оттуда внезапные фланговые удары[22]22
  Хетагуров Г. И. Указ. соч. С. 76.


[Закрыть].

Но контрудар советских войск был еще впереди, а весь день 25 ноября инициатива полностью принадлежала нашему противнику.

14-я моторизованная дивизия вермахта начала бой в сильно ослабленном составе. Командование 56-го армейского корпуса по мере надобности свободно тасовало подразделения своих соединений, подстраиваясь под решение насущных задач. В результате ряд частей 14-й моторизованной дивизии был временно передан другим соединениям корпуса. Два батальона ее 53-го пехотного полка находились в подчинении 7-й танковой дивизии. Ей же был подчинен и 54-й мотоциклетный батальон, который действовал на правом фланге своей «родной» дивизии. В это утро, начиная с 10.30, он наносил удар на Спас-Коркодино с плацдарма, созданного накануне у Ширяево[23]23
  NARA. T-315. R. 648. L. 263.


[Закрыть].

Боевые действия на дальних подступах к с. Рогачево 25 ноября 1941 г.

Спустя несколько часов батальон приказом корпуса был возвращен в подчинение своей дивизии, но практически весь день 25 ноября между двумя соседними соединениями вермахта происходили препирательства по поводу использования этой части[24]24
  В качестве оправдания столь явного невыполнения приказа корпуса командование 37-го разведывательного батальона 7-й танковой дивизии указывало на отсутствие горючего, что помешало выполнить это указание.


[Закрыть]. В результате, захватив к 18.00 Спас-Коркодино, мотоциклетный батальон оставался там без дела. Только в 3.30 ночи следующих суток 7-я танковая дивизия (после нескольких жалоб командования 14-й моторизованной дивизии корпусу) окончательно отказалась от притязаний на него. В результате батальон выдвинулся в боевую линию 14-й моторизованной дивизии только к концу дня 26 ноября.

Еще ряд частей дивизии находился далеко от поля боя. «В 13.15 командиру 14-го рб, батальон которого находится еще в Бирево (с 1-м усиленным дозорным отрядом в Заболотье), дается инструкция на командном пункте о положении и действиях дивизии. Командир батальона получает приказ немедленно выступать через Воронино и со всеми средствами продвигать вперед разведку в направлении Рогачева, севернее шоссе Воронино.

От быстрого проведения разведки будет зависеть, удастся ли дивизии 26.11. взять Рогачево. Есть намерение при хорошем продвижении вперед подчинить батальону 2-й батальон 53-го пп, 2 легких батареи и 2 самоходных штурмовых орудия»[25]25
  NARA. T-315. R. 648. L. 265.


[Закрыть].

Однако сделать этого не удалось. Около 17.00 командир батальона доложил, что он не в состоянии достигнуть даже Слободки, поэтому задача была перенесена на следующий день.

Еще один батальон (53-го пехотного полка) только подтягивался к плацдарму. В распоряжении немцев остался один неполный пехотный полк, и вся ударная сила дивизии свелась к двум батальонам.

Немецкое наступление началось в 8.00 утра, когда 11-й пехотный полк 14-й моторизованной дивизии приступил к атаке через Русино в направлении высоты 199,7, расположенной на рубеже Бутырки – Петровка (указанная высота находится в с. Доршево, что примерно посредине линии, соединяющей названные в тексте пункты). Сначала атака не встретила никакого сопротивления[26]26
  NARA. T-315. R. 648. L. 263.


[Закрыть].

Южнее перешли в наступление части 7-й танковой дивизии. На их левом фланге 54-й мотоциклетный батальон с ротой 37-го разведывательного батальона наступал на западную окраину Спас-Коркодино, 2-й батальон 7-го стрелкового полка охватывал деревню с юга, а поддерживавшая его «1 рота 25-го тп, 1 штурмовое орудие и бронированные части батальона, продвигаясь по дороге на восток и в 400 м перед мостом сворачивая на север»[27]27
  NARA. T-315. R. 409. L. 85.


[Закрыть]. Первой целью атаки была восточная окраина Спас-Коркодино.

При чтении отечественных мемуаров мы получаем довольно общую картину событий под Рогачевым. Какие наши соединения дрались и с кем они взаимодействовали в каждом конкретном боевом эпизоде, определить довольно трудно. Еще меньше мы можем узнать из таких источников о противнике. В частности, об этих боях оставил воспоминания командир танкового полка 8-й танковой бригады подполковник А. В. Егоров. Некоторые факты его рассказа противоречат друг другу. Например, в начале описания этого эпизода названа дата (25 ноября), однако указанное место наблюдательного пункта бригады расположено южнее Рогачева. Здесь А. В. Егоров и получает задание на день якобы от самого командующего 30-й армии Д. Д. Лелюшенко, который лично наблюдал за полем боя. Само присутствие командарма на передовой линии могло иметь место, но позднее. Он выехал на левый фланг армии только 27 ноября. Об этом есть специальное замечание в отчете 30-й армии об оборонительных боях на Клинско-Дмитровском направлении[28]28
  ЦАМО РФ. Ф. 354 (30 А – 10 гв. А). Оп. 5806. Д. 17. Л. 46.


[Закрыть]. Да и наблюдать южнее Рогачева в этот день было, собственно, нечего. Основные события в это время разворачивались более чем в 10 км западнее села.

В результате из мемуаров А. В. Егорова нельзя понять, где же он воевал 25 ноября. Только при сопоставлении свидетельств из других источников можно предположить, что он находился на южном фланге группы с частями бригады, которая в утренние часы вела бой с частями 7-й танковой дивизии в районе Спас-Коркодино.

По словам А. В. Егорова, командование группы намеревалось бросить танки 8-й танковой бригады в контратаку, но противник начал артподготовку, а потом появились немецкие бомбардировщики, и наши танки остались на месте. Основной удар авиация противника наносила вдоль дороги, ведущей на Рогачево. Затем последовала немецкая танковая атака. А. В. Егоров упоминает в своих мемуарах о легких и средних танках, которые двигались позади пехоты. О танках пишет также начальник штаба 58-й танковой дивизии, и даже называет их конкретное число (20 шт.)[29]29
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗапФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 6.


[Закрыть]. Исходя из того, что мы знаем о противнике, это не является большим преувеличением.

Здесь в районе Русино – Спас-Коркодино занимал оборону мотострелковый батальон 8-й танковой бригады. По свидетельству подполковника А. В. Егорова, позиция нашей мотопехоты была плохо оборудована в инженерном отношении. Как раз в этом направлении последовала вражеская атака. А. В. Егоров пишет о сотнях пехотинцев, атакующих тремя цепями, что примерно соответствует численности немецкого батальона. При этом огонь наших мотострелков кажется рассказчику слабым. Забегая вперед, скажем, что наш мотострелковый батальон потерял за весь день двух человек убитыми и трех ранеными (и отчитался об уничтожении взвода противника)[30]30
  ЦАМО РФ. Ф. 3067 (8 тбр – 3 гв. тбр). Оп. 1. Д. 25. Л. 13.


[Закрыть], а противостоявший ему немецкий 37-й разведывательный батальон – одного убитым и трех ранеными[31]31
  NARA. T-315. R. 409. L. 86.


[Закрыть]. Все это говорит о невысоком боевом напряжении.

Из записок А. В. Егорова следует, что всю тяжесть борьбы на этом участке выдерживала одна 8-я танковая бригада, но это не совсем так. В начале боя рубеж Русино – Спас-Коркодино занимали и части 58-й танковой дивизии с приданными ей 237-м, 120-м мотострелковыми полками и 118-м артиллерийским полком 107-й мотострелковой дивизии[32]32
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 6.


[Закрыть].

Одновременно с началом наступления немецких войск командный пункт 14-й моторизованной дивизии совершил передислокацию в Бирево. В 10.00 он был готов к работе на новом месте, и вскоре сюда поступило сообщение о резком изменении обстановки. Согласно докладам наблюдателей артиллерии, поддерживавшей 11-й пехотный полк, немецкая пехота была остановлена и лежала под огнем противника[33]33
  NARA. T-315. R. 648. L. 263.


[Закрыть].

Это были солдаты 1-го батальона 11-го пехотного полка. Когда батальон после артподготовки приступил к атаке, то, по словам историка полка, молниеносно начался сильнейший вражеский оборонительный огонь из танкового и пехотного оружия, который принудил подходящие роты искать укрытия[34]34
  Der Geschichte des 11. (Sӓchs.) Infanterie-Regiments (http://home.hccnet.nl/e. kooistra/fortzetzung13.html).


[Закрыть]. Так встретили атаку северной группы немцев танковые части группы Г. И. Хетагурова.

Из бронетехники, которая могла бы поддержать наступление, 14-я моторизованная дивизия имела самоходные штурмовые орудия и разведывательные бронемашины при батальонах. Этого было недостаточно для борьбы с «появляющимися в отдельности многочисленными средними и тяжелыми танками». Поэтому зенитному батальону было приказано вывести на позицию в расположение передовых частей 11-го пехотного полка тяжелую батарею зениток для борьбы с танками. Но это мероприятие было запланировано только на следующий день.

Наступление немецкой моторизованной дивизии. Район Клина.

После вступления в бой наших танкистов ход боя резко изменился. Наши войска сумели развить сильный огонь, что подтверждает и противник. Огонь танков велся из Гафидова и перелесков возле Бабаек. Из немецкого текста следует, что оборона наших войск была построена тактически грамотно и оказалась эффективной. Танки стояли на опушке леса на хорошо замаскированных и подготовленных огневых позициях и препятствовали продвижению пехоты вперед, так как имели отличный сектор обстрела. Поэтому немецкий батальон стал ждать прибытия штурмовых орудий, которые должны были занять позицию против этих танков[35]35
  NARA. T-315. R. 648. L. 263.


[Закрыть].

После их прибытия командир 11-го пехотного полка оберст Шюрманн добрался до передней линии своих частей, чтобы лично сориентироваться. Он счел, что фронтальное нападение невозможно, и решил использовать для флангового удара 2-й батальон майора Лешке, направив его с юга от Русино[36]36
  Der Geschichte des 11. (Sӓchs.) Infanterie-Regiments (http://home.hccnet.nl/e.kooistra/fortzetzung13.html).


[Закрыть].

Южнее, в полосе 7-й танковой дивизии, наступление немцев тоже «сначала только медленно продвигалось вперед против жестко защищавшегося противника (пулеметы, минометы, противотанковые орудия, танки). После уничтожения одного танка Т-34 и одной противотанковой пушки удалось достигнуть юго-восточной окраины деревни, уничтожить еще 3 танка и принудить не уничтоженные остатки противника к отступлению на северо-восток.

Около 12.00 первая цель наступления была достигнута»[37]37
  Der Geschichte des 11. (Sӓchs.) Infanterie-Regiments (http://home.hccnet.nl/e.kooistra/fortzetzung13.html).


[Закрыть].

К полудню и на северном участке обороны обходное движение неприятеля вынудило наше командование отдать приказ об отходе. В 12.00 58-я танковая дивизия начала его выполнять. Ей было предписано отойти на новые позиции и 117-м танковым полком совместно с 58-м мотострелковым при поддержке своего артиллерийского полка оборонять Доршево, 116-м танковым полком с 237-м мотострелковым – Чумичево и 120-м мотострелковым полком – Воблово, Ивлево[38]38
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗапФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 6.


[Закрыть]. Но «отскочить» на новый рубеж обороны, сохранив порядок, не удалось.

«Пр-к, наседая на отходящие части, не дал 117 ТП и 58 МСП закрепиться в р-не Дорошево, Бутырки, части были атакованы с ю. з и зап. и отошли в р-н. Покровское.

Приданные части 107 МСД: 237 МСП, 120, МСП и 118 АП не заняли своего оборонительного рубежа, а в 15.00 25.11.41 г. проходили через Покровское на Рогачев. Начальником штаба дивизии эти части были задержаны и им было дано приказание занять оборону Пруды, Ивлево, но так как командиров частей и штабов при этих частях не было, то последние отошли в направлении Пруды и, как видно, ушли в тыл.

Ночной налет танковых частей пр-ка на Покровское не дал закрепиться частям 58 ТД на рубеже Покровского, и части отошли на новый рубеж обороны – Трехденево, фронтом на запад. Штаб 58 ТД – Васнево»[39]39
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗапФ). Оп. 2511. Д. 230. Л. 6.


[Закрыть].

Эти строки принадлежат перу начальника штаба 58-й танковой дивизии. Естественно, он пишет о том, что беспорядок имел место в частях приданной ему 107-й мотострелковой дивизии. Но беспорядок был и в частях самой 58-й танковой дивизии.

В журнале боевых действии 24-й кавалерийской дивизии отмечено, что в «районе ДОРОШЕВО 58-я тд, почти не оказывая сопротивления противнику, вышла из боя и отходила в направлении ПОКРОВСКОЕ, МИХАЛЕВО, оголяя левый фланг 24 кд, чем и достойно заслужила оценку Командарма 30, как позорно покинувшая фронт и оставившая без боя ДОРОШЕВО, ПОКРОВСКАЯ, ЧУМИЧЕВО»[40]40
  ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 5. Л. 15.


[Закрыть]. Этот эпизод отражен журналом в записи за следующий день, но в действительности, как мы знаем, он произошел 25 ноября.

После отхода наших войск, на южном участке, немцы заняли Спас-Коркодино, и части 7-й танковой дивизии оставив в захваченном селе 54-й мотоциклетный батальон в качестве прикрытия, устремились на восток.

Севернее на позиции группы Хетагурова продолжали наступать части 14-й моторизованной дивизии. В 13.00 1-му батальону ее 11-го пехотного полка при поддержке самоходных штурмовых орудий после упорного боя удалось ворваться в Гафидово. Под огнем немецкой артиллерии танки ушли с опушки леса. 2-й батальон 11-го пехотного полка находился с 12.45 в наступлении на Русино, 2-й батальон 53-го пехотного полка подтянули на плацдарм. Наступление 1-го батальона 11-го пехотного полка поддерживалось двумя легкими и двумя тяжелыми батареями, наступление 2-го батальона 11-го пехотного полка – двумя легкими и одной тяжелой батареей. Поскольку части нашей 58-й танковой дивизии исчезли с поля боя, остается предположить, что немцам пришлось сражаться в этот период времени только с нашей 8-й танковой бригадой.

Около 15.30 11-й пехотный полк, «встречая жесткое сопротивление», достиг опушки леса южнее Слободки и атаковал дальше в направлении Доршево. Первый батальон 11-го пехотного полка наносил удар с обеих сторон шоссе, 2-й батальон 11-го пехотного полка прошел через Бутиху. Атака полка значительно затруднялась сильнейшим налетом советской авиации. Немцы отметили, что многочисленные бомбардировщики и штурмовики наносили им существенные потери в людях и снаряжении. О деятельности же собственной авиации они говорят, как о практически незаметной.

Тем не менее, в 16.15 Исаково было атаковано с севера и с юга и занято 1-м и 2-м батальонами 11-го пехотного полка. В 16.55 полк уже отчитался в том, что с. Доршево захвачено, несмотря на ожесточенное сопротивление, усиленное многочисленными танками. Опушка леса восточнее Доршево была все еще занята сильными советскими частями, но командир полка рассчитывал достичь к ночи Покровского, чтобы рано утром 26 ноября приступить к охватывающему наступлению на Рогачево.

Примерно в это же время немцы должны были захватить и Петровку (деревня севернее Доршево), но в документах наших частей указано другое время. «Около 11.00 на участке 1-го эскадрона 56 КП (район ПЕТРОВКА) внезапно напали до батальона противника, эскадрон отошел в направлении НЕЧАЕВО»[41]41
  ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1, Д. 5. Л. 15.


[Закрыть].

В 19.40 командир 11-го пехотного полка сообщил, что Покровское было взято 2-м батальоном этого полка в 17.45 после короткой жесткой борьбы.

В рассказе А. В. Егорова этот бой оказался растянут на два дня. По его словам 25 ноября немцы предприняли еще несколько попыток прорваться с Покровского на Рогачево, а на следующий день вновь продолжается борьба 8-й танковой бригады с танками противника на тех же рубежах. Возникает сомнение, что речь идет об одном и том же событии, но некоторые подробности его устраняют.

По словам А. В. Егорова в этом бою было подбито больше 10 танков противника. При этом отличились экипажи политрука Д. П. Ларченко, лейтенанта П. Н. Кулева, политрука Ф. Н. Ягликова и лейтенанта В. А. Астахова. «В этом бою погиб политрук Ф. Н. Ягликов, умелый политработник, храбрый воин»[42]42
  Егоров А. В. С верой в победу. (Записки командира танкового полка). / Лит. запись И. А. Ивашева. М.: Воениздат, 1974. С. 175.


[Закрыть]. В списке потерь 8-й танковой бригады указана дата и точное место его гибели. Это произошло 25 ноября 1941 г. Политрук был убит снарядом в районе с. Доршево и похоронен в 700 м восточнее. Мотострелковый батальон 8-й танковой бригады согласно записи в журнале боевых действий отходил в этот день на Михалево и Садовую через Доршево. Похоже, что и остальные части бригады двигались по тому же маршруту.

Скорее всего, в рассказ о борьбе за Покровское А. Е. Егоровым вставлен эпизод из утреннего боя с 7-й танковой дивизией. Иначе объяснить обилие здесь немецких танков невозможно. Ведь в Покровское вошел батальон 14-й моторизованной дивизии, а 7-я танковая наступала параллельно южнее. Поскольку наши части не выполнили приказ о занятии обороны в Ивлево, немецкие танковые части двигались в оперативной пустоте и беспрепятственно достигли этого пункта.

«Образованный передовой отряд, состоящий из 1-й роты 25-го тп и 3-й роты 37-го рб, нанес удар – следуя перед 2-м батальоном 7-го сп – через Мишнево на Ивлево и занял этот населенный пункт, как и высоту 222,9. Одновременно нанесла удар посланная на восток разведка (2 дозорные группы) в направлении дороги Селино – Рогачево. Вследствие наступившей темноты они достигли только линии Аревское – Пруды.

В лесу 1 км северо-восточнее Ивлево установлены заграждения из деревьев. Посланная на юг разведка натолкнулась на обход многочисленных минных полей в местности южнее Селино, и одно минное поле, которое невозможно обойти, и была отозвана назад»[43]43
  NARA. T-315. R. 409. L. 85.


[Закрыть].

Танк Т-26 в засаде. Зима 1941 г. Такие машины, а также танки БТ-7 состояли на вооружении 58-й танковой дивизии во время боев на Рогачевском направлении.

Результаты борьбы А. В. Егоров заносит в свой актив, поскольку немцам не удалось продвинуться дальше Покровского, но в действительности противник всего лишь выполнил задачу дня. С наступлением темноты 14-я моторизованная дивизия располагалась следующим образом: усиленный 2-й батальон 11-го пехотного полка – у Покровского, усиленный 1-й батальон того же полка – у Петровки, усиленный 2-й батальон 53-го пехотного полка – у Доршево, там же был размещен полковой командный пункт 11-го пехотного полка.

В 19.40 командование немецкой дивизии уже обсуждало с командиром 11-го пехотного полка перспективы на 26 ноября. Приказ корпуса о наступлении на Рогачево был получен около 18.00, и речь шла о выработке плана действий. Поскольку немцы считались с тем, что основное сопротивление будет по обе стороны шоссе на Рогачево, было принято решение о наступлении путем двустороннего охвата. Полку предлагалось начинать фронтальную очистку шоссе только одним батальоном, обоими другими следовало двигаться севернее и южнее. Артиллерия дивизии также была разделена на две группы: северная – 2 батареи тяжелых полевых гаубиц и 2 батареи легких полевых гаубиц; южная – 2 батареи легких полевых гаубиц и 1 батарея тяжелых полевых гаубиц.

Таким образом, дивизия на главном направлении имела три батальона. Это соответствовало одному полку. Слово «соответствовало» мы употребляем потому, что один из этих трех батальонов относился к 53-му пехотному полку, причем располагался между двумя другими, принадлежавшими 11-му. Понятно, почему командование дивизии усиленно добивалось возврата 54-го мотоциклетного батальона под свое начало. Как уже говорилось, это удалось, но батальон так и остался в тылу. Хотя он отстал на какой-то десяток километров, это не позволило вывести его в первый эшелон. То ли не хватало горючего, то ли дороги оказались забиты тылами других частей дивизии, то ли были приведены в негодность советскими войсками (скорее всего и то, и другое, и третье), но батальон преодолевал транспортные проблемы весь следующий день.

Немецкая дивизия имела еще один незадействованный батальон – 14-й разведывательный. Для него имелось особое задание: обеспечение северного фланга дивизии. Рано утром 26 ноября батальон должен был нанести удар на Чернеево, вести разведку против Рогачево – Яхромы (реки) – Ольсово, блокировать переправу через Сестру на северном фланге. В зависимости от ситуации он должен был нанести удар по дорогам, ведущим на север и северо-запад от Рогачева через линию Александрово – Чернеево. Батальон был усилен 2-й ротой 14-го моторизованного саперного батальона, самоходным штурмовым орудием 660-й батареи, 1-м дивизионом 643-го противотанкового батальона. И эта часть задерживалась с выступлением. Как уже упоминалось раньше, батальон должен был быть в районе Слободка – Нов. Деревня еще вечером 25 ноября, но застрял в Гафидове.

Южнее 7-я танковая дивизия тоже готовилась возобновить бой на следующий день. Боевая группа Мантейфеля должна была с утра выйти на участок Рогачевского шоссе на отрезке Новоселки – Ивановское и, приготовившись к дальнейшему удару, производить разведку в направлении от Новоселок и Ивановского на Малыгино и Телешово. То есть основным направлением действий были южное и юго-восточное. Поворота на север для помощи 14-й моторизованной дивизии не планировалось.

Когда поздним вечером 25 ноября 1941 г. командиры левофланговой группы войск 30-й армии подводили итоги дня, они не знали, что 14-я моторизованная дивизия уже получила приказ о дальнейших действиях на следующий день, и основной целью наступления было определено Рогачево. Но для наших войск и без этих сведений намерения противника были вполне понятны.

Командование левофланговой группы 30-й армии тоже занималось планированием операций на следующий день. Был разработан «ПЛАН обороны города РОГАЧЕВО в период борьбы на подступах города»[44]44
  ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 8. Л. 6.


[Закрыть]. Было намечено три рубежа обороны. Первый проходил по линии Петровка – Ивлево – Костюнино, второй – по линии Чешково – Покровское – Пруды – Аревское – Чайниково, и третий – по линии Поздняково – Трехденево – Ивановское – Садниково.

При этом части 58-й танковой дивизии подчинялись командованию 8-й танковой бригады. 107-я мотострелковая дивизия должна была «собрать остатки дивизии, свести в один полк. Прочно удерживать ЖИРКОВО, БОГДАНОВО. Не допустить уход отдельных людей в тылы и, собрав, направлять в свои части. КП – СОФРЫГИНО»[45]45
  ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 8. Л. 6.


[Закрыть]. Отдельный батальон Московской зоны обороны, продолжая оборонительные работы в Рогачево и прочно удерживая занятый рубеж, выделял заградительный отряд силою во взвод для борьбы с отдельными прорвавшимися группами автоматчиков.

В случае прорыва противника на восток 24-я кавалерийская дивизия, опираясь на Чешково, Нечаево, отм. 155,5 уничтожала противостоящего противника и обороняла рубеж отм. 133,6 – Нечаево – лес севернее Покровского. Отдельный батальон должен был, занимая прежние позиции, подготовить огнем контратаку 24-й кавалерийской дивизии, а 58-я танковая дивизия – подготовить контрудар в направлении Софрыгино – Богданово – Покровское. Одновременно совместно с 8-й танковой бригадой необходимо было удерживать рубеж восточная окраина Покровского – Пруды – Аревское – Чайниково и готовить контрудар в направлении Чайниково – Зуево – Пруды – Покровское. 107-я мотострелковая дивизия обороняла Жирково и Богданово.

На третьем рубеже обороны предусматривались активные действия почти всех частей группы. 24-я кавалерийская дивизия должна была атаковать противника совместно с 58-й танковой в направлении Чайниково – Зуево – Пруды – Покровское, а 8-я танковая бригада «объединяя действие 58 ТД ударом [в] направлении ЧАЙНИКОВО, АРЕВСКОЕ, ПРУДЫ, ПОКРОВСКОЕ окружить и уничтожить пр-ка.»[46]46
  ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 8. Л. 6.


[Закрыть]. 107-я мотострелковая дивизия тоже должна была контратаковать противника в направлении Богданово – Покровское. Только отдельный батальон призван был оставаться в обороне и поддерживать действия остальных частей огнем.

Нетрудно заметить, что для успешного выполнения этого плана надо было вернуть потерянные позиции. Ведь к вечеру 25-го ноября противник захватил часть пунктов не только на первом, но и на втором из намеченных рубежей. Поэтому утром 24-й кавалерийской дивизии предстояло, удерживая рубеж Трехсвятское – Чернево – Нечаево, овладеть Петровкой и закрепиться там. Этот удар следовало проводить в тесном взаимодействии с танковыми соединениями: 58-й танковой дивизией и 8-й танковой бригадой. Танкисты, в свою очередь, имели задачу овладеть Покровским, Прудами, Доршево, Чумичево, Ивлево и прочно закрепиться в этих пунктах, обеспечивая левый фланг с направления Воблово – Покровское.